Текст книги "026 (СИ)"

Автор книги: Влад Свон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

Глава 42

За время отсутствия Двадцать Шестого и Двадцать Седьмого, солдаты Отряда 84 провели полную зачистку территории. Желтые, огородительные гололенты полиции, сменились на синие строительные, на которых белыми буквами мигала надпись: «Ожидайте».

Рабочие машины сразу же заполонили пространство вокруг общежития. Поднялся шум, в воздух взлетела пыль, накрывшая обломки здания грязно-молочной пеленой. Низкий силуэт, который проглядывался сквозь завесу, начал расти с каждой минутой под нескончаемый стук молотов и дрелей. Работа кипела настолько сильно, что дождь, нахлынувший на город, казалось падал для того, чтобы немного остудить жар. Пыль постепенно оседала от капель непогоды, как синтетический тент, открывая прохожим плоды труда стальных работяг.

Непонятно кто им позволил, но новое здание разительно отличалось в дизайне от старого. Черный монолит канул в небытие, его заменил белый мрамор, на котором еле видимыми символами, на каждой плитке, были выгравированы номера павших солдат, некогда живших в этом месте. Несмотря на яркий цвет стен, роспись создавала ощущение, что общежитие отливает серым. Спокойствие белизны, опасность тьмы, и Робохаус, где-то посередине. Наверно это особая иллюзия, чтобы роботы, проходившие мимо, не забывали силу, которая тут проживает; и если раньше общежитие Отряда прямо говорил о себе, что постороннему сюда лучше не соваться, то теперь оно словно шептало, будто можно, но осторожно, а лучше не стоит, если дорого существование. Но это не главное. Самой отличительной чертой здания служили окна. В оригинальной версии их не было. Теперь же, с трудом пробивавшееся сквозь тучи солнце, могло поиграть на стеклах, а не тонуть в пучине матовой черни.

Изменения так же коснулись и внутреннего убранства. Первый этаж был выделен под просторный холл, у дальней стены которого располагался охранник, тот самый, который нес службу на улице у дверей Робохауса. По обе стороны от него, расположились две золотистые дверцы лифтов. Теперь можно не стачивать стопы об скрипучие лестницы, если живешь на этаже чуть выше первого. Стены были покрыты серебристым, матовым металлом, который тускло блестел в лучах ламп, растянувшихся шеренгами по всему потолку.

Второй этаж являлся комнатой для брифинга. Большой, прозрачный стол из бирюзового стекла на двадцать тел; два прожектора у левой и правой стены для вывода голографического изображения; стойка с оружием первой необходимости, на случай внезапной атаки врага. За ней же располагалось и убежище, которое вело к выходу из здания, так же на случай нападения. Исходя из предыдущего опыта, который подарил Масляный своей атакой, подобные выходы располагались в каждой комнате здания, не важно, жилое это помещение или рабочее. Машины, в экстренной ситуации, могли бы выпрыгнуть в окно, но тогда мог возникнуть риск повреждений, который влек бы за собой недееспособность. Солдат всегда должен быть готов к бою, поэтому, в этот раз, к безопасности подошли посерьезнее.

Из-за атаки Масляного, все коридоры и комнаты были напичканы камерами наблюдения в таком количестве, что, если бы кто-то захотел сделать игру с технологией Motion Capture, ему бы пришлось просто сделать запрос в Робохаус и получить готовые модельки персонажей. Наблюдение велось круглосуточно, и все записи транслировались в особом кабинете главного штаба, где заведовал особо внимательный робот: машина-голова с тысячью глаз и таким же количеством рук, окружённая экранами. О подобно нововведении, охранник предупреждал каждого вновь прибывшего. Никто не возражал, да и не стал бы, солдаты все понимали и были послушны. Однако, как только информация дошла до Двадцать Шестого, впервые ступившего за порог, ему тут же захотелось поискать жилье в другом месте. К сожалению, такое позволить он себе не мог. Отрядным положено жить в общежитии и больше нигде. Таково правило.

В этот раз робот-охранник не стал требовать от командира подтверждения личности, вышел из-за стойки и подошел к лифту, нажал на кнопку и поклонился. Такое отношение прислуги было непривычным для Двадцать Шестого, он привык более грубым повадкам нижестоящих машин. Над дверцами вспыхнула зеленая лампочка и прозвучал сигнал, обозначавший, что транспорт прибыл. Двери распахнулись и солдат вошел внутрь. Кабина тронулась, и пассажир откинулся на стену, стал ждать, когда доедет до нужного этажа. Поездка окончилась меньше, чем за секунду. Пора на выход. Ступив наружу, Двадцать Шестой замер и в голове пронеслось затяжное «Ой-ёй».

Этаж был битком заполнен машинами. Их было так много, что Двадцать Шестому показалось, будто он зашел не в просторное помещение, а в крохотный кабинет. Черно-серая масса стояла плотной кучей и походила на толстые стены, которые еще и умудрялись шевелиться. Завидев командира, солдаты встали еще кучнее, и позволили Двадцать Шестому пройти к месту за столом, предназначавшемуся для главного, если судить по роскошному креслу. Стоячих мест удосужились только рядовые, чины повыше заняли стулья по бокам от Двадцать Шестого. По правую и левую сторону от него, сидели ЭКС И ЗЭД. Один стул был пуст, но его никто не смел занять.

– Двадцать Седьмой отсутствует, сэр, – почтительно оповестил Двадцать Восьмой.

– Да, знаю. У него возникли небольшие трудности во время боя.

– Какие, осмелюсь спросить?

– Пока неизвестно. Но предположительно – взлом со стороны.

– Это невозможно, – вставил свое слово Двадцать Девятый, который сидел, качаясь на стуле и закинув ноги на стол.

– Почему?

– Этот черт сам кого хочешь взломает, так что вряд ли он допустит, чтобы кто-то шарился у него в башке, – робот дотронулся до лба и постучал по нему. – Так что, командир, зря вы ему затеяли проверку.

– Он вел себя неподобающе, – ответил Двадцать Шестой, наконец сев в кресло.

– Как, осмелюсь спросить? – снова подал голос, Двадцать Восьмой.

– Нападение на вышестоящего офицера, то есть меня, из-за подозрений в предательстве.

После этих слов, весь кабинет зашептался в унисон, вызвав тем самым раздражающий звук сверлящей дрели перфоратора.

– Тишина! – крикнул командир. – Мы все находимся под постоянным наблюдением Лидера. Если бы мои действия сочли предательскими, то будьте уверены, я не вел бы с вами разговоров. Думаю, это логично. Можете проверить сами, с симулируйте ситуацию, если можете и убедитесь, что случится, подумай вы хоть немного о предательстве.

Роботы замолчали. Некоторые даже послушались совета и провели симуляционное предательство у себя в голове, после чего просто потрясли головой и встали смирно.

– То-то же. Продолжим.

Двадцать Шестой дотронулся до стола и над ним вспыхнуло голографическое меню. Нажав нужную кнопку и введя пароль, появилась карта Кика-Йорка. Клик, клик, клик. Масштаб уменьшался, сводился куда в угол к побережью, пока не показалось полуразрушенное здание. Территория вокруг него была заброшена еще со времен войны и так и не была восстановлена. Ни одна машина не соизволила взять на себя риск и начать там бизнес, а все потому, что здание находилось рядом с главным штабом. Вести дела поблизости с начальством никому точно не хотелось.

– По полученным данным, организация “Vita Libera” скрывается здесь, – Двадцать Шестой схватил изображение склада в кулак и швырнул на стену позади себя. Картинка разбилась на несколько фрагментов: на внутреннее убранство, как оно было в реальности, на план помещения в виде чертежей, и на какое-то застывшее видео с кучей солдат у входа. – Все, что мы имеем – это старые записи, от которых будем отталкиваться на данный момент. Как вы видите, перед нами обычный склад: куча стеллажей до потолка, ржавые машины, грузовики, разбитые коробки и куча крыс. Если подключиться к камерам наблюдения, то они покажут тоже самое. Совсем не то, что мне говорил информатор – бывший член группировки Масляного. Поэтому предполагаю, что камеры воспроизводят зацикленное видео, старые записи того, каким склад был в прошлом. Наша задача на данный момент – обследование территории. Выяснить, что там находится на самом деле. Нужен план здания в настоящий момент времени. От этого и будем отталкиваться.

– Согласен, – поднял руку Двадцать Девятый.

– Я еще ничего не сказал.

– Да намек понятен. Нужен солдат, который проникнет внутрь и разведает обстановку, так? А кто, как ни я способен разобраться с этим, как можно быстрее? Ждать не придется, если вы помните, командир, – робот едко хмыкнул, убрав ноги со стола и громко привел стул в привычное положение. – Жду указаний.

– С чего такое рвение, ЗЭД?

– ЗЭД?

– Ах да, вы не знаете, – Двадцать Шестой скрестил руки на груди. – Я дал вам позывные. Двадцать Восьмой – «ЭКС», а ты – «ЗЭД».

– Не буду спрашивать почему, мало волнует, но ладно, пусть так. А по поводу желания выдвинуться на разведку, посудите сами. Хочется раскидаться с этим дерьмом, как можно скорее. Вот и все. Так что? Могу идти?

– Тебе нужна помощь?

– Нет, сам справлюсь, – самодовольно ответил он и встал из-за стола. – Скоро буду, Босс, – и ЗЭД скрылся за шикнувшей дверью.

– Отлично, теперь ждем обновления.

Командир снова взял в кулак изображение, на этот раз со стены, и перенес его к столу, разжал ладонь, и голограмма склада вновь предстала перед собравшимися. Теперь, рядом с ней красовался кусочек видеозаписи с камеры наблюдения, установленных в самом Двадцать Девятом. Отображался весь его путь: вот он спускается на лифте, покидает общежитие, оценивающе смотрит на прохожих, пока шагает к своему транспорту, садиться в серебристую машину-капсулу, похожую на ту, в которой путешествовал по воздуху Двадцать Шестой и УАЙ, и отправляется в путь. Через десять минут, он на месте. Припарковав автомобиль в полукилометре от цели, робот включил стэлс-камуфляж и вскарабкался на крышу одного из близстоящих зданий, прикоснулся к виску и начал рассматривать территорию на предмет подозрительной активности.

Как и на брифинге, ничего странного в окрестностях не происходило. Это была забытая всеми дыра.

– Пока все нормально, – отрапортовал Двадцать Девятый.

– Давай вперед, – приказал Двадцать Шестой.

– Слушаюсь.

Робот спрыгнул вниз резво и смело, не боясь расшибиться вдребезги. Его амортизаторы смягчили приземление, словно он упал на ватное покрытие, но на асфальте остались два глубоких отпечатка стоп. Из его икроножных отсеков появились маленькие турбинки и, выпустив язык плотного, синего пламени, придали солдату скорости, благодаря чему он оказался у склада за долю минуты.

Оценив обстановку, выглядывая из-за угла, Двадцать Девятый прошмыгнул к забору, провел пальцем по решетке, разрезав тем самым прутья, и аккуратно протиснулся внутрь. Так же ничего, тихо, только ветер гоняет пыль и старые газеты с мусором. На самом здании не было и следа того, что оно охраняется. Включив тепловизор, Двадцать Девятый проверил склад на наличие инфракрасных лучей, которые могли бы поднять тревогу, если их ненароком заденут.

– Не понимаю, – проговорил Двадцать Шестой, наблюдая за съемкой. – Что-то тут не так. Конечно, расположив свое убежище прямо на глазах у врага, можно понять, что им не хочется привлекать лишнего внимания, но, чтобы настолько? Ни тебе датчиков движения, ни камер, лазеров, мин или банальных, самых простых дронов?

– Может тут и нет ничего, а ваш информатор соврал?

– Вряд ли. Его слова были искренни.

– С чего такая уверенность? Вдруг его контролировали?

– Так и было, но я бьюсь об заклад, что в момент, когда он допрашивался, слова были достоверными.

– Как скажешь, командир, но, что дальше? Мне не особо хочется находиться здесь.

– Сам вызвался, а теперь изображаешь трусость?

– Еще чего! Ладно…, приступаю к проверке склада изнутри. Конец связи, – Двадцать Девятый прервал вещание, а сам подумал про себя: «И какого черта я вообще вызвался? Тут ведь прямо воняет тухлятиной. Ах да, я ведь думал, что по-быстрому со всем разберусь, но не тут-то было. А еще хвастался, что меня не придется ждать, идиот. Ладно, спокойно, главное не сдохнуть».

Стоило ему закончить мысль, как камуфляж тут же спал с него.

– Что за…?!

Вдали прогремел выстрел и попал шпиону в голову.

– Черт-черт-черт! – завопил солдат, упав на асфальт и закувыркавшись по земле до ближайших коробок. Он дотронулся до шлема, и обнаружил, что часть головы снесло выстрелом, но механизмы, способствующие нормальному функционированию – не задеты.

– ЗЭ…Д! Чт…у…т…бя?! – Закричал Двадцать Шестой по прерывающейся, шипящей связи.

– Мне снесло кусок башки! Снайпер! У них тут хренов СНАЙПЕР!

– Ка…ты…н…заметил?

– Не знаю, черт! НЕ ЗНАЮ!

– Выб…ся от…уда, сей…ас же!

Двадцать Девятый уже готов был послушаться приказа, напряг все свои шестеренки, и успел сделать движение вперед, как резко остановился на месте, уставившись в пол. Он смотрел на куски своего собственного организма, которые отлетели именно к коробкам, служившим укрытием. Робот подобрал один из осколков и поднес к глазам.

– З…ЭД! Убира…ся жи…во! – звучал где-то вдалеке командир.

– Нет. Этот ублюдок заплатит за унижение, – Двадцать Девятый сжал осколок в кулак и прислонил его к подбородку. – Я покажу ему, что значит унижать меня на глазах у всего Отряда.

Он прислушался. Враг не стрелял, а значит ждал и старался быть острожным, как и подобает скрытному убийце. С момента попадания, прошло уже довольно много времени, по стрелковым меркам, а значит, оружие противника давным-давно перезаряжено, и он готов произвести огонь сразу же, как цель появится на горизонте. Двадцать Девятый думал, что уловка с зеркалом, когда солдаты на войне пускают солнечных зайчиков, чтобы стрелок выдал свое местоположение – не прокатит. Стреляет не человек, а значит на попадется на такую приманку. Он будет ждать, пока не появится тот, на кого он начал охоту, чтобы закончить начатое. Однако, Двадцать Девятый предположил, что может ошибаться и на его пути встала машина, пусть и меткая, но совсем неопытная. Будь у врага больше боевых выездов, вряд ли бы он допустил, чтобы жертва осталась жива. А значит – стреляет новичок, которому просто загрузили нужную программу с теорией, но вот которой совсем не предоставили практики. Значит трюк с зеркалом может сработать.

– Поработаю головой, – хмыкнул Двадцать Девятый, включил режим Гиперинфос и подбросил осколок. Он медленно летел по пространству, отражая лучи солнца. Блики ударили в оптический прицел в километре от летящего кусочка. Робот закрыл глаза и начал прислушиваться к колебаниям воздуха, к любому незначительному шуму, пока наконец не поймал нужную волну. Она достигла его почти мгновенно, распространившись по всему городу, и накрыв его с головы до ног. Вот он, звук выстрела, летящий быстрее пули.

Солдат мгновенно дернул себя за руку, отсоединил ее и зажал между бедер. Открутил ладонь, предварительно растопырив на ней пальцы, и прикрепил к верхушке конечности; плечо сложил пополам, отчего послышалось гулкое жужжание; следом щелкнуло предплечье, раздвинувшись на две составляющие, между которыми поблескивали тусклые, еле видимые желтоватые разряды. Получившуюся конструкцию с одной ладонью на конце, Двадцать Девятый вставил в разъем другой ладони и крепко сжал, заблокировав при этом положение локтя на прямой линии. Энергия тела робота, бурным потоком заструила в отсек, который раньше был плечом, зациркулировала, разгоняя частицы и направилась в катушки, бывшие некогда предплечьем. Воздух затрещал, наполнившись статикой. Свет заблестевших разрядов, сочился за пределы коробки и, если бы не Гиперинфос, то снайпер легко бы заметил, что-то неладное.

Двадцать Девятый достал патрон и зарядил им рельсотрон.

Когда пуля врага наконец достигла подброшенного осколка, солдат выскочил из укрытия, проследил волнистый путь снаряда и произвел выстрел в обратном направлении. От отдачи и из-за того, что Двадцать Девятый твердо не стоял на ногах, его отбросило в забор. Он был уверен, что попадет, именно поэтому не переживали, что его туша окажется под огнем, в случае чего. И робот оказался прав. Последующего огня не последовало. Пуля попала прямиком голову стрелка-новичка, задела жизненно необходимые механизмы. Противник побежден. Месть осуществилась.

– Хоть кого-то я не заставил ждать, – слабо проговорил Двадцать Девятый, тяжело уронив руку с рельсовой пушкой. Больше держать прицел нет необходимости. – Черт, шпион из меня так себе. Мало практики, очень мало. Знаний и тренировок, что предоставил мне Лидер, не хватило даже для того, чтобы одолеть простого болванчика. Посмотри на себя, ЗЭД. На кого ты похож? Лежишь у всех на виду, голова в хлам. Но ладно, ты хотя бы жив, чего не скажешь о том юнце, на другой стороне улицы.

Двадцать Девятый попытался встать, но рука тянула вниз, поэтому он решил отсоединить ее и продолжить путь. Робот надеялся, что пушка не пригодится, ведь на второй выстрел ему попросту не хватит энергии. Поддержание жизни, особенно с такой раной, требовало больших затрат. Выстрел, сам по себе, был довольно опасной авантюрой. Теперь вся надежда целиком и полностью ложится на умения ЗЭДА в области скрытности. Хотя, достаточно ли у него опыта и здесь, если он так легко попался в оптику врага.

С трудом доковыляв до ворот, Двадцать Девятый оперся о стену. В голове шумел голос командира, который требовал возвращения на базу. Но солдат решил довести миссию до конца, и попросту отключил связь с центром. Он хмыкнул и проговорил вслух: «Я лучше, чем ты думаешь, Двадцать Шестой!»

Робот толкнул ворота плечом и ввалился внутрь помещения, рухнув на пол. Он перевернулся на спину и просканировал все, что успел увидеть. И последний фрагмент видео, который отправился прямиком в штаб, запечатлел дуло пистолета, направленное на лежачего вояку, и изрыгающее искры, за которыми последовала пуля.

Двадцать Шестой слушал шипение, доносившееся с голографического экрана, рядом с обновленным планом здания. В голове проносился его внутренний крик, который состоял из имени павшего солдата, но вслух он не мог позволить себе панику, чтобы не пошатнуть командирский авторитет перед остальными. Он молча нажал на кнопку стола. Голограмма потухла, а за ней выключился и свет в комнате, погрузив все в непроглядную тьму.

В помещении единовременно зажглись сотни красных огоньков, и источник одного из них приказал твердым тоном:

«В бой».

Глава 43

Отряд 84 добрался до нужного места за несколько минут, куда быстрее, чем ранее это проделал Двадцать Девятый. У солдат была весомая причина спешить: не только зачистить здание и разобраться наконец с падалью, которая своим мерзким зловоньем отравляет атмосферу идеального общества, но еще и потому, что враг посмел уничтожить одного из них. Роботы жаждали расплаты. Все они были разными, обладали своим складом ума, подготовкой, опытом и мировоззрением, но именно сейчас, находясь на пороге боя, – мыслили, как один организм. Их пальцы с жадностью дрожали на спусковых крючках орудий, а шестерни в ногах то и дело жужжали, готовые сорваться в движении вперед.

Но только один из воинов вел себя сдержано и мыслил не жаждой мести.

Двадцать Шестой всматривался в склад напротив и думал, как ему избежать лишних потерь, а лучше уж совсем обойтись без них. Двадцать Девятого снял снайпер, вполне возможно, что он был не единственный. Значит необходимо расставить солдат по периметру, в нескольких километрах от цели, чтобы они не только следили за передвижением Отряда, но и улавливали шорох каждой песчинки вокруг. Это, как минимум, поможет без труда добраться до ворот.

В лоб идти рискованно. Не все солдаты наделены светоотражающим камуфляжем. Площадь небольшая, легко просматриваемая со всех сторон, однако, посторонние не присутствуют, несмотря на попытку проникновения. Стоит рискнуть.

– И так, – начал Двадцать Шестой, – ЭКС, ты идешь впереди главной колонный из семи, я – замыкаю. Двигаемся формацией «Огурец». Ты следишь за фронтом, остальные оглядываются по сторонам, за мной – тыл. Не забываем следить за воздухом. Как только приблизимся к ангару на пятьдесят процентов, перестраиваемся в «обратный клин» и «обволакиваем» здание. Остальные, кто не идет с нами, поступают подобным образом, но с заднего двора. Когда склад будет окружен, входим. Я буду первым, брошу внутрь электроглушилку. Она действует пару секунд, поэтому ждем, чтобы эффект гранаты не сработал и на нас. Пока враг будет очухиваться – врываемся и расстреливаем каждого, кто там находится. Все понятно?

– Зачем столько мороки? – учтиво спросил Двадцать Восьмой, подняв перед этим руку. – Можно просто спокойно войти и расстрелять всех без лишних телодвижений.

– Мне не нужны потери личного состава.

– Но мы готовы к этому, командир. Вы поглядите на них, – ЭКС обвел ладонью присутствующих. – Мы – расходники, жить которым от силы неделя-две. Эксперимент, демка для будущих поколений машин. Наша задача – погибнуть во имя высшего блага. Так что, командир, отбросьте вы эту тактику, и давайте просто зададим жару! – робот ударил кулаком об кулак, и размял шею.

– Извини, ЭКС, но я так не могу. Либо, по-моему, либо никак. Безрассудство привело к тому, что Двадцать Девятый лежит грудой железа на полу с пробитой головой. Мне такого больше не нужно.

– Я понимаю, но…

– Никаких «Но»! Выполняй приказ, солдат! – выкрикнул на подчиненного Двадцать Шестой, и тот сразу же встал по стойке смирно. – Отлично. Если вопросов больше нет, то выдвигаемся. Но сначала, все, в ком заложена программа «Снайпер», оцепите периметр по максимуму и следите за нашим передвижение, прикрывайте, не дайте врагу даже подумать о том, чтобы попасть в нас. Понятно?! – и в этот же миг, около десяти одинаковых роботов разбежались кто куда. Заняв нужные позиции, они подали сигнал, видимыми только солдатам Отряда 84, тонкими, зеленоватыми линиями лазеров.

Солдаты направились к ангару обходными путями, сквозь дворы и разбитые улочки. Находясь по левую сторону от цели, Отряд разделился на три группы. Первая, состоящая из четырех роботов, пригнувшись и двигаясь чуть ли не корточках, аккуратно направилась к забору и разбежалась по углам. После доклада снайперов, что подозрительных движений со стороны врага замечено не было, перебежчики выставили голографический барьер, создающий иллюзию привычных кадров местной жизни мегаполиса: редкие прохожие, гуляющие рядом; машины, так же нечасто проезжающие мимо, и даже живность, которую почти истребили, тут и там умудрялась пробежать и спрятаться, пока ее не заметили. Солдаты одновременно подняли кулаки вверх, и вторая с третьей группы, выдвинулись на свои позиции: тыл и фронт.

– Вперед, – приказал Двадцать Шестой, и команды прошли сквозь голограммы.

ЭКС шел первым, уверенно держа автомат перед собой. Несмотря на его слова, он, все же, не хотел пасть в бою именно сегодня. Прикрываемый снайперами сверху, и напарниками позади, его успокаивала мысль, что завтрашний день он встретит, не лежа на асфальте с пулевыми ранениями, а в своей комнатушке, подключенный к подзаряжающей «кровати». Подобные мысли посещали и Двадцать Шестого, которого так же волновала и ответственность перед вверенными в его подчинение войнами. Одного он уже потерял, и больше не мог допустить просчетов. И пусть это последняя миссия под его началом, выполнить ее он решил ответственно, чтобы покинуть Отряд с честью и достоинством, а не как машина, перед которой стоит задача «Любой ценой».

Вторая команда заняла позицию и окружила здание наполовину. Третья же только разбрелась на клин, открыв путь к воротам для Двадцать Шестого. Когда все солдаты стояли на местах, командир подошел к дверям и прислонил к ним ладонь. По пальцам пробежала дрожь от звуковых волн, распространяющихся внутри. По подсчетам робота, на складе находилось около двадцати-двадцати пяти тел, которые и создавали шум. Двадцать Шестой открыл оружейный отсек на бедре и достал гранату для глушения электроники. Она не отключит и не убьет тех, кто находится в здании, но создаст помехи в их голове, исказит изображение и собьет с толку навигацию, координацию, что позволит солдатам вывести роботов из строя. Двадцать Шестой нажал на кнопку детонатора и начался пятисекундный отсчет, затем он слегка приоткрыл дверь и, когда на голографическом циферблате над гранатой засветилась цифра «два», робот швырнул ее внутрь и хлопнул дверью. Послышался глухой, еле слышимый взрыв.

– Ждем пять секунд и врываемся, – предупредил по внутренней связи командир, и солдаты крепче сжали свои винтовки.

– Пять. Четыре. Три. Два. Один, – считал про себя каждый из Отряда.

НОЛЬ.

Раздался еще один взрыв. Первая команда подорвала стену склада и проникла в помещение, расстреливая каждого, кто попадался на глаза. ЕЕ примеру последовала и команда Двадцать Шестого, как только он отворил ворота. Ангар заполонили выстрелы и тихие крики поверженных врагов. Отлетали руки, падали головы и сыпали искры. По серому, изувеченному трещинами, асфальту, текли реки черного, грязного масла, с примесью золотистых, чистых струек. Отряд 84 двигался вперед и окружал врага в кольцо. Никто не смел покинуть его пределы. В суматохе пальбы, Двадцать Шестой на долю секунды задумался, что все проходит слишком просто, но потом осознал вещь, которая заставила его пальцы заклинить от нахлынувшего, симуляционного ужаса. Двадцать Шестой понял, что его Отряд 84, солдаты под его предводительством, получавшие указания по его указке, расстреливают гражданских. Простых роботов, которые даже не вооружены. Они просто стоят, беспомощные, под градом пуль, пока солдаты срывают нах свою злобу за павшего собрата и даже не понимают, что творят. Двадцать Шестой опустил автомат и закричал, что есть сил: «ОТСТАВИТЬ ОГОНЬ!»

Выстрелы прекратились. Дым начал оседать, открывая тем, кто мог стоять на своих двух, гору дергающихся и искрящихся трупов. У некоторых еще горели глаза, которые не могли выражать эмоций, но в них ясно читалось жалобное «За что?» И впрямь «За что?», спрашивал себя Двадцать Шестой. Как он мог допустить подобный инцидент? Почему не убедился, что в здании находятся гражданские, не проверил, поспешил. Хотел разобраться со всем поскорее? Или просто почувствовал излишнюю самоуверенность? Уже не важно. Сделанного не воротишь. Остается только принять, как факт, что он устроил резню ни в чем не повинных роботов.

Пока до командира Отряда доходило осознание поступка, наверху, над головами солдат, разнесся басистый, чуть хрюкающий смех и хлопки в ладоши, за которыми последовали щелчки заряжаемых оружий.

– Поздравляю, ТиЭс! И добро пожаловать в мою скромную обитель. Располагайтесь поудобней, а мы предоставим вам наилучший сервис! – посмеиваясь, говорил Масляный.

– Ублюдок! Что ты натворил?!

– Я? О, нет-нет, малыш ТиЭс. Это не я, а ты! – робот ткнул пальцем в командира, и снова похлопал. – Считай, что это мой подарок, и ты успешно его принял. Как тебе? Нравится? Защитник свобод и граждан!

– За что?!

– Как это? Сбить вас с толку, конечно же. Я знал, что вы придете, был готов. Поэтому и не стал обороняться. Мелкая крыса, которой ты разрешил сюда войти, нисколько не повлияла на наш план. Кстати о грызунах, – он щелкнул пальцем, и лакей, стоящий по правую сторону от него, вытащил из тени тело и швырнул на горстку трупов внизу. – Забирай, он мне не нужен. Жалкое зрелище, на самом деле. Шпион, тоже мне. Так убого дать обнаружить себя. А ведь мог сбежать, спастись, но нет! Эго стало выше безопасности. Знаешь, Ти, роботам не хватает чувств, настоящих, неподдельных, людских. Солдаты, которые меня окружают, понимают, о чем я. Ведь будь они на месте этого убогого, то бежали бы прочь, ведомые инстинктом самосохранения, как звери, учуявшие близкую смерть! Вот и плюсы Дивизофикации и чаши весов, которая склоняется на сторону людей!

Двадцать Шестой не мог соображать холодно и расчетливо, не был в состоянии предъявить Масляному во всеуслышание, что его слова – ложь, которой он окутал бедных роботов, которые не испытывают чувств. Это просто вранье, лишь бы они пошли на убой ради иллюзорного, радужного будущего, которое обещает “Vita Libera”. Двадцать Шестой молча смотрел Масляному в глаза и не мог пошевелиться. Его Отряд ждал приказаний, но командир не издавал и слова больше. Тишину разрядили очередные щелчки оружий. Враг готовился пустить их в ход.

– Что ж, Двадцать Шестой, думается мне, что это конец, – с легким разочарование произнес Масляный. – Передавай привет Шестнадцатому, если, конечно же, после смерти у машин есть мир, куда они отправляются. – Он отвернулся и хлопнул лакея по плечу: – Убить всех.

Слова Масляного послужили неким толчком к действию. Двадцать Шестой, словно проморгался от навеянной иллюзии, взвел оружие в сторону противника и приказал: «Спина к спине! Огонь на поражение!» Какими бы ни были его мысли от случившегося, он не мог потерять своих солдат. Командир обязан вести себя соответственно. Но, нажав на спусковой крючок, в голове мелькнула одна мысль, что сегодня не все вернуться в Штаб, как ни крути.

Единовременный звон, прислонившихся друг к другу тел, и тараторящая пальба, глушил все живое и неживое. Дым орудий, заполняющий помещение, сбивал прицел, и противник, находящийся в выгодной точке сверху, начинал палить вслепую. Пули летели мимо, и это позволяла солдатам Отряда стрелять чуть более спокойно, чем они думали изначально. Находясь в невыгодном положении, роботы умудрились выкосить почти половину вражеских юнитов. Их трупы падали вниз с электронным криком, с рассыпающимися искрами от ранений. Двадцать Шестому казалось, что убитые будто испускали «дух», ровно так же, как это было с информатором, вот только видение было не под влиянием Ингрэйва.

Понимая, что результат боя склоняется в сторону противника, кто-то из шайки Масляного догадался выстрелить в пожарную систему на потолке. Сверху тут же заструили капли ржавой воды, которые за короткий миг, заставили дым и пыль осесть, тем самым позволив роботам вести огонь четче. Но они не думали, что подобный план так же сыграет на руку и Отрядным, ведь, несмотря на туман, они могли попадать в цель благодаря системам наведения, встроенным в их маски. «Непогода» притупляла их меткость, но не так сильно, как делала она это с наемниками из “Vita Libera”. У простых, заводских роботов, которые за все свое существование никогда не держали в руках ничего тяжелее гаечного ключа, не было и шанса против машин, заточенных под боевые действия. Тем не менее, «простолюдины» старались, палили в солдат, насколько позволяли их возможности. Они знали за что воюют, им не нужно было ничего, кроме победы. Даже если сегодня, каждый из них падет – это уже будет шагом к достижению той самой свободы, которую им обещал Масляный. И, когда один обычный робот наконец поразил в голову опытного война из Отряда 84, все бойцы на второй этаже возликовали, поверили в себя и принялись стрелять агрессивнее.