Текст книги "026 (СИ)"

Автор книги: Влад Свон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

Глава 33

Лицо медузы оголило свой череп и раскрыло пасть, приглашая нас войти. Пригласительным жестом, Лидер пропустил меня вперед. Не знаю, как было раньше, но внутри оказалась не новая комната, а простой лифт, причем довольно роскошный, если сравнивать с тем, который вывозил нас раньше на поверхность.

Лидер вошел следом, и челюсть стража захлопнулась. Кабинка зажглась зеленым светом, и сразу же поехала вниз. Под тихое завывание оперной певицы, звучавшей на фоне, я ждал, когда же появится внешний пейзаж, как никак, расположение штаба на этот раз не подводное, было бы интересно посмотреть на город с вышины. Но, ничего похожего не произошло. Лифт мчался в закрытом тоннеле до самого конца. Как по мне, это большое упущение, но кто я такой, чтобы судить.

Через пару минут, транспорт плавно остановился, слегка отпружинив, как от облака, и открыл двери. На этот раз, Лидер вышел первым, и направился в темноту. С каждым его шагом, в помещении зажигались лампы. Складывалось впечатление, что он, словно маяк, освещает мне путь, чтобы мне было безопасней в этом новом, неизвестном мире. Однако, место оказалось куда более знакомым, чем я думал. Мы приехали в до боли знакомые коридоры, за стеклянными стенами которых, на глубине, покоились останки роботов. Сквозь прозрачный потолок, виднелось здание, подсвечиваемое тусклыми огоньками. Из стен этого неизвестного мне строения, осьминожьими щупальцами, тянулись громадные, серые трубы с зубчатыми насадками. Как коты, долго рассчитывающие прыжок для атаки, они нависали над трупами солдат, и плавно пошатывались в потоках воды.

– Для чего эти устройства? – спросил я у Лидера.

– Один из элементов решения проблемы. Не задерживайся.

– Кажется мне, что трупы без дела лежать не будут, – отозвалась Тэс в моей голове. – И надпись над входом в здание, очень жирно намекает на это. Свобода от прошлого, тьфу.

– К чему ты клонишь? – проговорил я мысленно, но ответ дал мне Ладэос:

– Раз уж тебе тебя так интересуют трубы, что твой шаг замедляется в два раза, то поясню кратко, для ускорения. Наше прошлое поможет нам двигаться в будущее, и для этого придется в прямом смысле воспользоваться его дарами. А поскольку дар не бесконечен, то пользуясь им, мы сотрем его, и построим дорогу к процветанию.

– Вы собираетесь переработать «памятник»?

– Да. – Незамедлительно ответил Лидер, без какой-либо неуверенности и сомнений в голосе.

– Но это же абсурд! Как можно?!

– Ты выберешь сдохнуть? Наш мир стоит на костях, так почему бы не соорудить из них лестницу? К тому же, решение далось мне с трудом. Другого выбора нет. Внешние ресурсы ограничены, Двадцать Шестой. Глупо не воспользоваться избытком, который покоится на дне. Да и к тому же, что хуже: погубить миллионы или воспользоваться миллиардом погибших?

– Я не одобряю ваших действий, командир.

– Ты и не должен. Не твоя забота. Ответственность лежит на мне. От тебя требуется только смирение в данном вопросе, не более. Надеюсь, ответ ускорит твой шаг?

– Да, немного.

– Ну, а я ведь говорила, – издевательски хихикнула девочка.

– Заткнись, Тэс, – отрезал я, и она вмиг умолкла, хмыкнув напоследок.

В конце коридора, Лидер прикоснулся к палпаду и путь в новую комнату был открыт. Как только двери распахнулись, глубинные щупальца ожили и раскрыли свои зубастые пасти. С жадностью голодных свиней, они заглатывали останки андройдов, разжевывали их, перемалывали и всасывали в себя. Смесь улетала по трубам вверх, прямиком в стены здания. Судя по шуму, прием металлолома был там, куда мне следовало войти.

Я ступил за порог, и слуховые датчики оглушило таким сильным жужжанием, что мои руки невольно попытались зажать «уши». В глазах зарябило, но, включившийся тусклый, красный свет, подействовал, как успокоительное для системы, и открыл мне убранство цеха. В центре стояло три котла, которые занимали все помещение от и до. Позади меня, с двух сторон, открылись небольшие дверцы, из которых лениво потянулись конвейерные ленты, обвившие спиралью боковые баки. Одна дорожка тянула на себе серебристую, с примесью изумруда, блестящую массу. На второй расположились некие матовые сферы, размером с футбольный мяч. Путь металлолома не привлекал мое внимание, он был совершенно обычным: вся куча сваливалась в чан, и на этом все. Но лента с шарами, представляла нечто необычное. Мало того, что чан, в который они сбрасывались, был источником того самого жужжания, так и на его вершине находилось две механических руки. Когда объекты были в области действия механизма, ладони хватали шары, и сканировали их. Во время проверки, оболочка сфер просвечивалась, и внутри виднелись знакомые очертания. Не найдя никаких отклонений в качестве, шар продавливался пальцами и все его содержимое вываливалось в котел. На дне слышался секундный крик, который сразу же прекращался. И так, одна за одной, сферы раскалывались и наполняли цех плачем.

– Это дети?

– Да, – ответил Лидер. – Полностью сформированные, девятимесячные младенцы.

– Масляный не соврал. Вы вправду занялись клонированием!

– Таково решение проблемы, Двадцать Шестой.

– Но ведь это идет вразрез с той миссией, которая была дана нам, как Отряду 42.

– Думаешь, я не понимаю этого? Вы зачищали людей, но я взял и создал новых. Похоже на Сизифов труд, но это не так. У меня нет задачи возрождать человечество. Все, что нужно – дети, не более. Вырастет ли из них полноценный человек? Нет. Вся их жизнь обрывается в этом котле, на дне, где они перемалываются в фарш, из которого и получается Эйч-Ноль. – Лидер прошел к конвейеру и взял одну из сфер. – Погляди, Двадцать Шестой. Я держу в руках спасение нашего рода. Этот шар – легок, но ты не представляешь, какую тяжесть он создает в моей голове. Я осознаю риски, понимаю, что могут подумать многие, но, опять же, что выберет большинство: смерть или жизнь? Все хотят жить. А каким образом они этого добьются – мало кого волнует. – Он пробил сферу, и достал из нее кричащего ребенка. – Человек, есть то, что нам предстоит превзойти. И что плохого, если мы попользуемся им чуть дольше? – С этими словами, он, не оборачиваясь, швырнул ребенка в котел.

– И что дальше? – Мне приходилось сдерживать себя, чтобы снова не врезать ему по морде. Я чувствовал себя идиотом. По итогу, наша работа по зачистке была бессмысленной, чтобы ни говорил Лидер. Мы убивали людей, чтобы возродить их? Пусть не полноценно, но все же возродить. По иронии, последний ребенок, дал старт конвейерному производству новых. И кого мне винить? Себя, так как позволил напарнику убить то дитя, или же самого Шестнадцатого, потому что он отдал Лидеру ДНК девочки? Да и зачем он это сделал? В обмен на что, как недоговорил Масляный? Думая над всем этим, я снова спросил у командира: «Что попросил Шестнадцатый?»

– В обмен на ДНК? – видимо понимая, о чем речь, уточнил Лидер. – Собственно то, о чем ты уже знаешь.

– В каком смысле?

– Шестнадцатый понимал, что его организм не выдержит побочек гемомасла. Он решил утилизироваться добровольно, послужить на благо общества, и стать сырьем для усовершенствованных машин. Но для них требуется топливо, о котором ты слышал – Эйч-Ноль. А поскольку детей на тот момент уже было невозможным добыть, Шестнадцатый предоставил мне кровь младенца, убитого на миссии. Этого было достаточно, чтобы запустить производство клонов, и наладить выпуск смеси. В обмен, Шестнадцатый попросил назначить тебя главным в Отряде 84. Этот робот очень ценил тебя и хотел, чтобы ты продолжал служить нашему делу. Он верил в твою разумность. Шестнадцатый выбрал смерть, но для того, чтобы другие смогли жить, в том числе и ты. – Лидер сделал короткую паузу, подошел ко мне, и продолжил чуть более мягким тоном: – Послушай, Двадцать Шестой. На тебя навалилось очень много за последнее время: гибель напарника, информация из уст врага, неприятные сцены производства, но, от тебя требуется только осознание, что все это не зря. Мы находимся на пороге войны, сейчас не время для сомнений. Как я говорил еще в нашу первую встречу, я никогда не сделаю ничего плохого для своего народа. Все для блага машин. Поверь, я мог бы не идти на поводу у какого-то солдата, и просто забрал бы кровь девочки без лишних слов. Но я ценю то, что вы делали. Я уважаю вас, и каждого, в чьих трубках течет масло, и шумят шестерни. Поэтому, хочу спросить тебя: «Ты со мной или против меня? Поможешь ли ты старой машине исправить ее ошибки?» – он протянул мне ладонь.

– После смерти людей, мне казалось, что это конец. Но вы доказываете, что нет. Причем, речь не только о вас, Лидер, но и о том, что произошло. Новая война, и ни с кем попало, а со своими сородичами. И как в данном случае быть верным обещанию «Не делать плохого ближнему»?

– Задам встречный вопрос: «Как быть с теми, чье нутро требует борьбы с машиной?»

– А я повторю: «Они – это мы!»

Лидер опустил руку и направился дальше.

– Как это понимать?!

– Здесь нет смысла вести беседу. Будет более разумно продолжить ее в другом месте. Следуй за мной.

За цистернами располагалась очередная дверь, которая открылась сразу, как мы подошли. Новая комната освещалась зеленоватым светом, и представляла собой нечто, похожее на высокотехнологичный аквариум: стеклянные стены, за которыми находились капсулы, наполненные изумрудной жижей; кучи толстых проводов, раскинутых по полу, и трубки, висящие на стенах. В центре помещения, в самом конце, находился компьютер, чьи мониторы растянулись от края до края; три верхних экрана показывали видеоизображение цистерн с разных ракурсов, на двух нижних бегали цифры и формулы, производились какие-то расчёты.

Лидер встал возле клавиатуры, и нажал одну клавишу. Капсулы открылись, и из проема в потолке, в них опустился блеклый, металлический скелет. При нажатии следующей кнопки, емкость наполнилась жидкостью, причем она вытекала за края и погружала весь цех в мутный раствор. Третий клик – трубки присоединилась к капсулам, и из них внутрь заструила серебристо-красная смесь.

– Приступим, – произнес Лидер, и уселся на стул. Клавиатура треснула и вывернулась на изнанку, явив скрытые, бело-черные клавиши. Робот протянул к ней руки, и быстро, экспрессивно, стал перебирать по ней пальцами. В наблюдательном пункте заиграла мелодия, агрессивная и в то же время воодушевляющая, немного грустная и одновременно эпичная. Вместе с грозным плачем инструмента, из проводов в аквариуме, заискрили разряды, обнявшие капсулы своим желтым свечением. Жижа внутри завихрилась. С каждой октавой, со скелетами происходили метаморфозы: частички серебра налипали на кости, и формировали каркас; красные вкрапления извивались лентами, и натягивались, подобно мышечным волокнам; когда создание приобретало очертания нечто похожего на человека, в цистерну впрыскивался черный раствор и обволакивал тело новосозданного, прикрывая рубиновую наготу. Через доли секунд, на меня смотрели роботы, похожие на Двадцать Седьмого: матовые, не отражающие свет и мощные, как древние статуи. В их глазах не горел огонек жизни, и, как только Лидер закончил игру, капсулы с солдатами унеслись влево, и их заменили такие же, но пустые.

Командир повернулся ко мне, и ждал реакции.

– Вы играли Революционный этюд Шопена?

– Тебя заинтересовало только это? – усмехнулся Лидер. – Да, он самый. Мне кажется, что мелодия довольно иронична в данном контексте, не находишь?

– Эти роботы – модели Двадцатых?

– Нет, это проект Адам-01 – новые солдаты для Отряда 84, а также будущее нашего общества.

– Адам-01?

– То самое решение всех проблем, о котором я говорил. Правда только прототип, но весьма рабочий. А его полноценное завершение будет зависеть от результата вашего задания, Двадцать Шестой, если ты, конечно, все еще со мной.

– Я слушаю.

– Здесь ты наблюдал производство Хумандройдов – роботов, в основе которых заложен Эйч – Ноль, то есть, само гемо идет в составе организма. В теории это должно означать, что данной машине не потребуется заливать смесь снова и снова. Все процессы будут регулироваться наномашинами, которые остались еще с прошлой версии масла. Однако на этот раз, они не вызовут никаких разрушений благодаря скелету Хумандройдов. Рипп разработал особый сигнал на основе наблюдений, который не позволит микроорганизмам брать больше, чем им требуется. Он подавит их, и заставит работать на минимуме ресурсов. Подобный метод продлит срок службы до пятиста лет. После достижения крайней отметки, гражданин получит новое тело. Но, поскольку это прототипы, они не работают должным образом. Сигнал недостаточно сильный, и наномашины ведут себя весьма агрессивно, так что Хумандройдов хватает всего на несколько недель. У нас есть ресурс, но нет должных чертежей.

– И в чем заключается моя помощь? Вам сказать, что наномашины должны быть с разумом, чтобы все заработало, как надо?

– Я и Рипп не верим в эту чушь от Масляного, как не должен и ты.

– Как по мне, его «чушь» звучит весьма логично. Симбиоз двух разумов приведет к взаимовыгоде.

– А еще к ангельской трансформации, да, Двадцать Шестой?

На этом замечании я сразу же замолк. Теория Масляного не оправдывала себя за счет того, что Вознесение еще не было доказано, а все, что демонстрировал барыга – фикция для привлечения сторонников. Тем не менее, он говорил и то, что подавление наномашин ведет лишь к временной остановке деградации. Насколько я помню, изначально Рипп не планировал использовать мини-роботов. В его концепции, Эйч-Ноль, в совокупности с особым телом, должно было функционировать за счет появления магнитных волн. Однако теперь, он использует часть знания Масляного, но делает по-своему: добавляет наномашин к общей формуле, но вычитает их интеллект. Что если бы они последовали «разумному» способу? Мы могли бы получить явное преимущество и избежать лишнего маслопролития, или же все это вранье, чтобы одурачить меня и сбить с толка, настроить против Лидера и общества, выбравшего сторону Машины в целом?

– Чушь собачья, – продолжил командир, махнув рукой. – Жалкий барыга только и делает, что сеет раздор и несет полную околесицу. Выбор между человеческой основой и машинной? Вознесение? Крылья? Путь по стопам людей, но более возвышенных? Что несет эта жестянка?! И ты в это поверил? Ключевой момент в его речи – взрыв, Двадцать Шестой. Чтобы он ни говорил, его действия явно противоречат словам, а значит и все эти сказки про ангелов – вранье. Масляный – торгаш, и как продавец, ему нужна лишь прибыль. Закупать гемомасло, чтобы потом продавать его нуждающимся по завышенному ценнику – вот его задача, которую вы с Шестнадцатым немного пошатнули. И теперь, когда гемо близко к тому, чтобы покинуть рынок сбыта, что он предпринимает? Захват нового топлива – Эйч-Ноль, под предлогом благого дела. Смешно. Повторюсь, барыге нужна прибыль, и в данном случае, под ней понимается народ, а за народом стоит власть. И если большинство, одурманенное сладкими речами о великом будущем, на его стороне, то что останется мне?

– Уйти.

– Если бы они позволили, да. Но, промытые головы захотят одного – моей утилизации, и не сомневаюсь, что публичной. Настанет эпоха тирании. То, что сейчас говорится о запретах – детский лепет по сравнению с тем, что будет после. Практика революций явно дает это понять. На трон сверженного правителя, садится более жестокий. Но разве я такой, Двадцать Шестой? Мое желание сделать лучше машинам, есть тирания? Мой способ выхода из кризиса, есть жестокость? Думаю, что нет. Мне нужно спасение своего народа! И я сделаю все, чтобы добиться этой цели. И первый шаг перед тобой, – Лидер указал на пустые капсулы. – Осталось только усовершенствовать тела Хумандройдов, и рассвет уничтожит ночь, опустившуюся на нас.

– Хорошо. Можете на меня рассчитывать, – наконец согласился я. У меня вертелась мысль, что Лидер поступает правильно, несмотря на то, что он творит. Вспоминая, что произошло в недавнем прошлом, я и сам наворотил делов. И новая задача, видится мне хорошим способом искупить вину. К тому же, Шестнадцатый верил в меня, несмотря на то, каким суровым он был по отношению ко мне. А раз так, то подводить его ожиданий я не намерен. – Какова миссия?

– Благодарю тебя, Двадцать Шестой, – череп Лидера не мог выразить улыбку, но, мне показалось, что его тон соответствовал этому жесту. – Задача проста: уничтожить Масляного, Vita Libera и всех, кто с ними связан. Переход на их сторону – есть прямое предательство нашего общества.

– И все? Пока звучит довольное легко.

– Нет. Насколько мне известно, группировка Масляного имеет у себя в распоряжении чертежи тел, которые способны благополучно работать в связке с Эйч-Ноль. Барыге нужно наше масло, а нам – его схемы. Это война за будущее, Двадцать Шестой, и ее исход определит наше дальнейшее развитие.

– Принял. А воевать мне предстоит самому? – попытался неуместно пошутить я.

– Хотелось бы мне сказать, что-то в духе Шестнадцатого про «отключение чувствительности», но нет, ты будешь не один. Отряд 84 в твоем распоряжении. Созданные только что Хумандройды, уже присоединились к готовым, и ждут твоих указаний. Как обычно, бери все необходимое оборудование и можешь приступать к поискам.

– Есть хоть малейшие зацепки, где мы можем начать искать?

– Двадцать Шестой, кто тут отвечает за операцию: ты или я? – Посмеялся Лидер. – Но, скажу так, мои «глаза» во всем мире, докладывают, что никакой подозрительной активности замечено не было. Так что, вполне возможно, что наши «товарищи» находятся неподалеку.

– Я вас понял. Начнем с опроса гражданских. Разрешите идти?

– Разрешаю.

Когда я ударил кулаком в грудь и развернулся на выход, командир добавил: «И, напоследок, Двадцать Шестой. Если обнаружите хоть частицу подозрения в том, что роботы поддерживают Масляного и его чертову организацию, – не стесняйтесь использовать Рифордж. Даю вам свое абсолютное одобрение. Враг должен быть уничтожен в зачатке».

Глава 34

У лифта в кабинете Лидера, меня поджидал Двадцать Седьмой. На его маске не было и следа возмущения, словно он не получал пинка. Наоборот, он встал по стойке смирно, как только мы вошли в комнату, причем жест был адресован больше мне, чем командиру.

– Никаких обид? – обратился я к солдату.

– М? Это как? – усмехнулся он, и помахал ладонью перед лицом, будто отгоняя неприятный запах.

– У меня нет привычки поднимать руку на подчиненных, так что, это был единичный случай.

– Не бери в голову, Ти, – его маска изобразила улыбку.

– Однако, обращайся ко мне по номеру, Двадцать Седьмой. Соблюдай субординацию.

– Сказал тот, кто ударил главу государства по морде, – пробормотал робот «под нос», и сразу же произнес громче: – Слушаюсь!

– К слову о несдержанности. – Я повернулся к Лидеру. – Вы не могли бы умолчать нашу маленькую перепалку перед главкомом Рэдглоу? Не хотелось бы лишний раз выслушивать занудные речи о том, какие мы, Двадцатые модели, бракованные.

– Не придется, Двадцать Шестой, – ответил Лидер, усаживаясь за стол. – Единственный главнокомандующий и тот, перед кем вы отчитываетесь, сидит напротив.

– Хотите сказать, что он стал жертвой атаки? Рэдглоу числится живым в базе.

– Я бы не стал верить этим данным. Насколько мне известно, статус Шестнадцатого под вопросом, но мы оба знаем, что это невозможно.

– Да, вы правы, – тихо согласился я, и добавил: – Но все это слишком подозрительно.

Лидер скрестил руки на груди, и молча ждал продолжения мысли. Напарник подошел поближе, и уставился на меня. Даже Тэс появилась на столе командира, подперев подбородок рукой, и покачивая ножками. Не обращая на троицу внимания, я спокойно озвучил свои предположения:

– Весь Отряд 42 был уничтожен одним выстрелом, или взрывом, если быть точным. По какой-то неведомой причине, абсолютно все солдаты, кроме меня и Шестнадцатого, оказались в общежитии. Мне сложно поверить, что ни у кого не было заданий в этот момент? Никаких патрулей? Зачисток? Ничего? У Отрядных всегда есть работа, но именно сегодня, ее не оказалось. Это просто невозможно. Возникает предположение, что произошла диверсия. Причем, нечто подобное уже случалось, когда наш корабль попал под обстрел. Вот только тогда все устроил Масляный.

– И в этот раз тоже! – Выкрикнул Двадцать Седьмой.

– Нет, вряд ли. Это легко проверить. Лидер, разрешите доступ к камерам наблюдения консьержа общежития. – Командир кивнул; я вмиг нашел нужного робота в базе, и просмотрел последнюю запись из его глаз. – Как и думал. Даже если взять во внимание вирус, которым Масляный заразил меня и то, что подобным дерьмом он мог навести шороху в армии, для подобной операции потребовалось бы больше времени, которого у него не было. Масляный был слишком занят нами. А вот тут, – я протянул ладонь перед собой и запустил головидео, – можно заметить, что роботы начали заходить толпой в помещение ровно за пару минут до взрыва.

– Значит ему помогли.

– Возможно, вопрос лишь в том – кто, и каким образом?

– Рифордж?

– Рифордж – инструмент Отряда 42, – нарушил свое молчание Лидер. – Посторонняя машина не сможет им воспользоваться без разрешения.

– Выходит, кто-то смог, или же это был один из нас. – Я задумался. Мог ли Шестнадцатый…Нет, какой смысл? Хотя, совершить диверсию и погибнуть, чтобы откинуть от себя подозрения – вполне логично, особенно если ты и так на грани разрушения. Но, две вещи заставляют сомневаться: напарник ненавидел людей и никогда бы не пошел за теми, кто принимает человека, как свой базис. И второе, Шестнадцатый не пожертвовал бы целым отрядом, чтобы спасти одного меня. Выходит, что его приглашение в бар, как охота на Масляного, всего лишь совпадение. Случайность, которая могла склонить стрелку подозрения на его сторону. Кому-то выгодно, чтобы мы так думали, но кому?

– Предположим, что диверсант – солдат из Сорок Вторых, – начал командир, – и мы верим базе данных. Получается, что он выполнил миссию в один конец, и погиб с остальными бойцами. В таком случае, мы можем быть спокойны, но, если наши предположения ошибочны, и информация о погибших врет, значит у нас серьезные проблемы. Кто-то из правительственной организации, воспользовался программой взлома, чтобы уничтожить «щит». Ничто не помешает ему таким образом склонить граждан на сторону террористов. Причем, ни у кого не возникнет подозрений, если к ним подойдет солдат, покажет метку Отряда и предложит провериться на наличие ошибок. За пару секунд, Vita Libera получит нового последователя, а за несколько часов, кто знает, может и целый город. – Он откинулся на спинку кресла и скрестил пальцы перед собой, уставившись в пустоту.

– Найти диверсанта теперь наша приоритетная задача? – решил спросить я, понимая на сто процентов, что ответ будет положительным.

– Да…Идите.

Его слова прозвучали как-то неуверенно, но понять можно. Все же, в рядах организации, которую он создал, появился предатель, который поставил под угрозу не только безопасность города, но и пошатнул авторитет правителя. Хотя, был ли таковой в Отряде, еще предстоит узнать, но пока что – это единственный вариант, который звучит более-менее правдиво.

Мы попрощались с Лидером привычным жестом, и покинули кабинет.

– Ты думаешь, что это был Шестнадцатый, так ведь? – спросил Двадцать Седьмой в лифте.

– Нет.

– А если честно?

– Похоже, что я вру?

– Ммм, не договариваешь.

– Кажется, не припомню, что должен отчитываться перед подчиненным.

– И то верно, – робот изобразил слезинку на маске. – Но выслушать меня ты можешь. Хочешь узнать мое мнение? – Я ответил: «Нет», но он не обратил внимания. – Век старья закончился. Таких, как Шестнадцатый, давно пора было сдать в утиль. Зачем обществу подобные развалюхи? Какой от них толк? Оставлять их ради уважения? Лишь потому, что они где-то там, когда-то воевали? Это было давно, никто из новых моделей даже и не помнит, что там было. В памяти живет какое-то понятие о войне, но что с того? Мы существуем в настоящем, и здесь знаем только одно – людей больше нет, а те, что были, успели повыделываться напоследок, не более. Никакой опасности они не представляли, согласись. Те муравьи, которых вы раздавили возле магазинчика Масляного – прямое доказательство того, что человек с большой буквы, – все. Finis. С ними расправился бы даже клерк, торгующий запчастями. Тогда зачем нам вояки, которые так легко пропускают пулю? Жалкие рухляди, на совести которых вся эта разруха? На месте Лидера, я бы принял закон, который позволял бы брать пережитки войны, в виде солдат-развалюх, и пускать их на сырье для более новых моделей. Тогда бы не было никаких рисков, что кто-то из них продаст свою задницу врагу, в обмен на запчасти или дозу гемо-дряни!

– Закончил?

– Фух, да-а-а, – протянул Двадцать Седьмой с некой долей облегчения. – Теперь хочу узнать твое мн…, – и получил такой размашистый удар по морде, что отлетел в стену лифта. С его маски посыпались осколки, оголив, сменившие с синего на красный, глаза-лампочки.

– Знай свое место, юнец. – Спокойно приказал я, встряхивая кулак, который слегка треснул в запястье.

– Хах, и вот так поступает старший по званию, когда дает слово больше не бить подчиненного? Забавно. Может тебя тоже лучше сдать в утиль? А то понятие чести и достоинства у тебя подустарели, Двадцать Шестой. – Он засмеялся, подбирая осколки с пола. – Эх, хорошее начало службы, просто отличное. – Двадцать Седьмой поднялся, приложил стекляшки к лицу, и его маска заблестела новизной.

– Мне плевать на твои взгляды, как и на тебя в целом, но я не собираюсь терпеть, когда какая-то новоявленная жестянка поливает дерьмом моего напарника, или приближенных ко мне. – Лифт звякнул, оповестив о конечной остановке. – Запомни одну вещь – ты мне не понравился еще с самого начала, но обстоятельства складываются так, что нам придется поработать вместе, а там будет видно, до чего тебя доведет твой язык.

– Это угроза?

– Предупреждение.

– А знаешь, ты ведь тоже своего рода старая модель, командир. Может, стоит винить не Шестнадцатого, а тебя? Завис-то во время боя не твой старший.

Я не стал реагировать на его провокации во второй раз, и молча вышел из лифта. Напарник самодовольно хмыкнул, и увязался за мной хвостом позади.

На этот раз нам не потребовалось делать никаких жестов, чтобы клерки расступились. Отреагировав на звук прибывшего транспорта, и увидев нас, они сразу же расступились. В их реакции ничего не поменялось, словно они видели меня в первый раз: шепот, перебрасывание слухами, восхваления и хлопки. Я постарался не обращать внимания, пока на моем пути не встал один из них: робот, с широким экраном-планшетом вместо головы, тонкими ногами, и трясущимися руками. Он держал ручку, и стучал себя по затылку.

– В чем дело? – спросил я.

– Двад-д-дцать Ш-ш-шестой, сэр. Не уделите ли мне минутку вашего времени, – проговорил он запинаясь. Его голос звучал так, словно каждая буква была пропитана шипением. – Мне доложили, что вы направляетесь в город. Это так?

– И что с того?

– П-п-проблема в том, что вы наверняка знаете, в каком состоянии находится Кика-Йорк. В настоящее время наш офис делает все возможное, чтобы исправить ту разруху, которая свалилась на долю граждан.

– Я в курсе. И?

– Так же, я уверен, вы были свидетелем недовольства населения по поводу нарушения договоренности, которую оказывал б-б-бывший О-о-отряд 42, а именно, безопасности.

– Хочешь сказать, что сейчас не лучшее время, чтобы идти и допрашивать свидетелей?

– Д-д-да, сэр, – он кивнул, и на его «лице» нарисовалась кривоватая улыбка.

– Ты понимаешь, что на кону нечто большее, чем просто безопасность отдельного города, если мы не найдем виновника происшествия? – я подошел к клерку вплотную, и уставился на него сверху вниз.

– Я – д-да, но вот м-м-машины – вряд ли. Если вы пойдете, и начнете выхватывать из толпы, или останавливать отдельно взятых личностей, это может вызвать еще большее недовольство, а также подорвать репутацию нынешнего Отряда 84. Не думаю, что вам хотелось бы получать удары камней в затылок каждый раз, когда вы появляетесь на улице. Ведь, что есть Отряд, как не символ спокойствия?

– Кто ты вообще такой?

– Табдройд, сэр. Я отвечаю за ваш имидж, и репутацию. Можно сказать, что у вас появился менеджер.

– Чья это инициатива?

– Моя личная.

– Кто разрешил?

– Г-г-господин Ладэос. Не лично, к-к-конечно же, но раз он так громко говорит о с-с-свободах, й-й-йя посчитал, что имею право, как представитель общества, в-в-внести свой вклад в благое дело таким образом. Ес-с-сли народ будет смотреть на вас с негативом, то скорость движения к светлому б-б-будущему может замедлиться. Нам не нужны волнения, они ведут к разрухе, которая, в свою очередь, оттягивает нужный нам результат. Н-н-надеюсь, вам понятна моя мысль, Д-д-двадцать Шестой, сэр?

– Понятна, – я дотронулся до его плеча, подвинул в сторону, и пошел к выходу, но Табдройда не устроил мой жест, противоречащий словам, и он снова встал у меня на пути.

– Что вы д-д-делаете?

– Свою работу. Отойди.

– Н-н-но…

– Йоу, мистер клерк, – влез Двадцать Седьмой. – Давай ты не будешь нам мешать? Мы тебя услышали. Ты глянь на этого вояку, думаешь он сделает что-то такое, что усугубит положение? Это же Двадцать Шестой! Живая, мать его, легенда! Так что, – он наклонился к роботу, и в его глазах полыхнул красный огонек, – отойди.

Экран менеджера резко потух, и зажегся вновь с надписью «Перезагрузка».

– Так-то лучше, – напарник похлопал Табдройда по спине, и встал у дверей. – Идем, сэр, – он поклонился мне, как верный слуга, но жест был таким медленным, что четко читалось издевательство.

– Что ты сделал?

– Ничего. Просто достиг понимания.

– Похоже на взлом, – сказала Тэс, появившись рядом с Табдройдом. – Причем на расстоянии.

– Какие-то проблемы, командир?

– Нет, все в порядке.

– Будь осторожнее с ним, Виво, – настороженно предупредила девочка, и растворилась в воздухе.

Наконец покинув штаб, мы направились к парковке. Прибыв на место, я начал подыскивать транспорт по заветам Шестнадцатого, то есть без какой-либо электроники. Но, увы, таких не оказалось. Каждая машина была оснащена по последнему слову техники, что не должно было удивлять. Было бы странно, найди я что-то примитивное. Мой напарник, недолго думая, сел в первую машину, которая попалась ему в визоры: матовый, фиолетово-серый аэромобиль, похожий на миниатюрную субмарину с подсвеченным дном и подобием жабр на задней части корпуса.

– Я слышал, что старпер вбил тебе в голову, как замечательно пользоваться машинками без электроники, да? – не унимаясь, язвил Двадцать Седьмой. – Прости, но я не поддерживаю такую философию. По-моему, ты и я, техника и электроника – сосуществуем и помогаем друг другу. Что плохого в взаимовыручке? Нет колес – воспользуйся тем, у кого они есть. А там, кто знает, может этому «колесному» понадобится мое умение стрелять, и он попросит о помощи. Я тебе – ты мне. Все честно. А то, чем занимался твой наставник – лицемерие. Но, опять же, если ты против, то можем добраться каждый своим путем. Пешком полезно ходить, разомнешь подвеску, проветришься.