Текст книги "Арма (СИ)"

Автор книги: Виталий Годына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

Вот кто до сих пор давался диву, так это Люмийский. Увиденное зрелище поразило его до глубины души; он, конечно, знал, что Мирана очень способная, но чтобы настолько…

– Эй, очнись! – обратился к нему голос со стороны.

Парень опять протер глаза.

– Эй, я ухожу. У меня скоро начнется бой. Пригрей место для моей подруги, хорошо? Бр-р-р, опять молчит. Ладно, увидимся… – сказала Бэль, элегантно шагая к выходу из трибун.

Герой сперва не понял, о чем идет речь. Но когда вспомнил, кто сегодня еще не сражался, то его бросило в озноб. Он совсем позабыл о том, кого действительно следует бояться.

Глава 32. Ценность жизни

Пока помощники организаторов приводили место битвы в порядок, закрывая разломы и убирая остатки твердой породы, глашатай объявил перерыв. Эти полчаса можно было назвать золотым временем для торговцев, ожидавших притока покупателей последние несколько часов.

Принц продолжал сидеть в гордом одиночестве, наблюдая за тем, как оставшиеся на своих местах зрители бурно обсуждают прошедшие дуэли. До него уже дошли слухи, что в поединке с Антией объявили ничью. На самом деле Мироэн был рад, что его подруги остались живы и что для них участие в фестивале окончено. Да, он признал их силу, однако этого было недостаточно, чтобы соревноваться с более опасными бойцами – такими, как Темный Всадник.

Люмийский заметил, как перед ним пробежали два ребенка: девочка лет семи в красивом наряде, с браслетом из миниатюрных ракушек, а вдогонку за ней – мальчишка, меньше ростом, но явно старше на несколько лет. И видел бы кто удивленную физиономию Мироэна, когда тот заметил в руках парнишки два деревянных меча, в точности напоминавших Геминорумы. Торгаши, возжелавшие получить наибольшую выгоду, прибегли даже к такому виду сувениров.

– Я водная волшебница! Я смою тебя стремительным потоком воды! От тебя не останется и мокрого места! – слегка шепеляво прокричала она.

– А я, когда вырасту, стану великим воином, который будет коллекционировать самые ценные виды оружия на континенте! Я одолею тебя одним лишь взмахом этих клинков! – прокричал в ответ он.

Небрежно размахивая бутафорией, юноша ненароком ударил девчонку по пальцам. То, насколько быстро она скривила лицо от боли и расплакалась, было сопоставимо со скоростью извивистых фламбергов.

– Я все маме расскажу! – надув влажные от слез щеки, девчушка убежала, скрывшись среди возвращавшихся на места людей.

– Эй, подожди… – неуверенно обронил обидчик и опустил голову.

Ситуация показалась принцу до горя жизненной и комичной, но малец явно переживал. Ему было стыдно, но он боялся признать свою вину и попросить прощения.

– Эй, мальчик, – обратился к нему парень. Взглянув на героя, он выразил удивление, мигом переросшее в восторг и счастье.

– Вы же тот… Тот самый! – он не поверил глазам и тщательно их потер.

– Да, тот самый. И показался не в самом лучшем виде перед своим почитателем, – шепотом признался Мироэн, поправляя бинты на левой части лица.

– Да нет, что вы! Отец мне всегда говорил, что шрамы украшают мужчину! И чем больше их, тем больше раз он проявил свое бесстрашие, отвагу и мужество!

Брови парня приподнялись. Он был не согласен с доводами отца юноши, ибо считал, что с таким количеством ранений стоило бы лучше обдумывать свои действия и не лезть сломя голову. Но вслух он об этом не сказал, дабы не разочаровывать юношу.

– Где ты взял эти деревянные мечи? – поинтересовался он, желая подтвердить догадки.

– Мама купила! А сестре – браслет из ракушек, потому что та, видите ли, без ума от Мираны! Знатно ей досталось… – с горечью отметил малец.

– Хочешь, расскажу тебе, как эти мечи появились на свет?

В крошечных серых глазах загорелась искра радости. Он кивнул головой и приготовился слушать каждую деталь, каждое слово кумира.

– История создания этих клинков столь же необычна, как и они сами. Двое братьев, Геминн и Минорум, рано потеряли родителей и их приютили кочевники, блуждавшие между регионами. Среди этих отшельников нашлись и те, кто сумел раскрыть потенциал близнецов в кузнечном деле и магии. Чтобы защитить себя и близких, они выковали и зачаровали два меча. Их лезвия, от рикассо и до острия, извивались, словно змея; в круглых гардах сверкали жемчужины, рукоять покрывала грубая кожа, а золотые навершия приняли форму крыльев.

Мироэн сделал небольшую паузу. Юнец волнительно затаил дыхание.

– Порознь они всегда были слабее многих колдунов и мастеров оружий. Но сражаясь плечом к плечу, этот дуэт не имел равных. Близнецы оставили след в истории не только как участники крупных сражений, но и как укротители воздушной стихии. Геминорумы долгое время считались утерянными. Но то, как их нашел выдающийся Коллекционер – совсем другая история…

Осмотревшись по сторонам, принц увидел большой приток людей, среди которых показался и Герц. Он был не один.

– А теперь иди, пока окончательно не потерялся. И извинись перед сестрой. Ты ведь ненароком ударил её?

Темноволосый мальчишка утвердительно кивнул, в последний раз взглянул на Мироэна и с широкой улыбкой на лице убежал. Люмийскому стало как-то не по себе от того, что впервые за долгие годы его не считали монстром, а относились к нему как к предмету обожания. От этого на душе стало теплее и легче. Ровно до того момента, пока не подошел приятель.

– Я едва узнал тебя, братец! С тобой все в порядке? – заговорил с ним Герц.

Прежде чем ответить, он бегло осмотрел девушку, скрывавшуюся под черным одеянием. Вспоминая рассказ Авеньйо о поединке с ней, принц поежился. От Морты действительно веяло недружелюбными намерениями. Оставалось загадкой то, как судьба свела её с Герцом.

– Это все моя неосторожность. Пустяки, за несколько дней начнет заживать.

– Слыхал, что Мирана задала здесь жару.

– Да, это был хороший поединок. Говорят, Антия…

– Это вообще забавная ситуация. Расскажу, когда буду менее раздражителен…

В разговор вмешалась вестница смерти.

– Ты же сказал, что отошел и тебя попустило! После пятого-то бокала пива. Обманщик!

– Да, меня попустило! Ровно до того момента, пока я снова об этом не вспомнил! – оправдывался мечник.

– А вы, собственно, зачем пришли? Ваши поединки ведь закончились, – спросил Мироэн. – Могли бы пойти отдыхать.

Нежно поглаживая пальцами лезвие косы, Морта присмотрелась к пустой арене.

– Сейчас очередь моей подруги сражаться.

Потупив глаза, Люмийский понял, что к чему.

– К слову, а кто её противник? – поинтересовался бродяга.

– Лучше тебе не знать… – угрюмо ответил друг.

Между переполненными рядами трибун и лож знати пронесся леденящий ветерок, заставивший народ не раз вздрогнуть. Над массивным сооружением нависла хмурая атмосфера, пропитанная мертвым молчанием и серостью тонов. Публика затаила дыхание в ожидании чего-то необычного, доныне невиданного. Когда на поле битвы вышли последние дуэлянты, лица Морты и Герца были не такими уж и радостными.

Если бы не этот бой, Мироэн тотчас метнулся к своей подруге в лазарет. Но инкогнито, скрывающийся под толстым слоем металла, совсем не давал ему покоя. Его хладнокровие и безразличие, загадочность и презренность. Темный Всадник…Тревога и страх, которые он внушал людям одним только присутствием, усилились по сравнению со вчерашним днем.

– Значит, это ты тот, кого все так шугаются и страшатся? – спросила Бэль.

В ответ не последовало ни единого слова.

– Что ж… Тогда я буду первой, кто нарушит твой обет молчания.

Все прекрасно понимали, что эта участница любит играть с огнем, бросая подобного рода фразы в сторону того, кто может оказаться в разы сильнее неё. Чего таить – она сама не отрицала броскости своих высказываний. Врожденные черты характера трудно изменить.

Глашатай побоялся объявить участников и дал команду ударить по колоколу. Не дождавшись, пока звон стихнет, девушка взялась за глефу и набросилась на доспешника, мастерски размахивая лезвиями прямо перед его шлемом. Проворно вращая древком, она крутилась вокруг мрачного бойца в надежде пробить его защиту. Колющие и режущие атаки Эруптия не оставляли на нем ни одной царапины. Когда перед Всадником в очередной раз промелькнуло лезвие глефы, он схватил за горло подобравшуюся к нему девицу и поднял её над землей.

Оружие Бэль упало. Крепко ухватившись за вражескую перчатку, она ощутила безумный холод, впившийся в её тело. Сердце учащенно забилось, дыхание участилось, а изо рта раз за разом вылетал пар.

– Поделись со всеми присутствующими, каково это – быть проклятой? – впервые заговорил он, вызвав у публики изумление. Многие представляли его хриплый и искаженный голос совсем иначе.

– Н-не понимаю, о ч-чем т-ты… – с трудом ответила Бэль.

– Ох, не стоит корчить из себя незнайку. Двадцать лет назад, когда ты была еще младенцем… Тебя пытались принести в жертву Диаболусу, но ты чудесным образом выжила и продолжаешь жить. Жить с проклятьем… суккуба.

– К-как ты…

Темный Всадник ослабил захват и со всей силы отбросил соперницу в сторону, а вслед за ней – и двухклинковую глефу. Ударившись головой, Бэль вскрикнула от боли.

– Вставай, дьяволица. Покажи мне, на что способны проклятия Преисподней!

– Я дала клятву не пользоваться этой силой. Мне плевать, чего ты там хочешь! – из последних сил прохрипела Бэль.

Вражеская оплеуха явно подтолкнула её к более веским действиям. Вонзив один конец Эруптия в землю, она провела по лезвию рукой, окропляя его собственной кровью. Песок становился горячее и поспешно начал плавиться. Почва покрылась кипящей магмой, на которой, как оказалось, может безвредно устоять не только Бэль.

На сей раз она стала ловчее, быстрее, проворнее; от каждого шага или движения девушки во все стороны летели брызги бурлящей лавы. Оба клинка глефы раскалились, стали золотисто-красными, не утратив формы и остроты. Мастер оружия полагала, что жаркая обстановка сможет хоть как-то отразиться на доспехе Всадника, но тот продолжал казаться непробиваемым. Всякий раз, когда что-то горячее соприкасалось с латами, звучало громкое шипение.

Бэль поняла, что этими бесполезными ударами ничего не добиться, и отважилась на решающую атаку. Отдалившись от врага, она сделала глубокий вдох, скопила большую часть сил в ногах и сделала быстрый рывок в сторону Темного Всадника. Мужчина попытался поймать её в хладные объятья, но она оказалась куда смышлёнее. Девица плеснула едкой смесью в забрало латника, чтобы сбить того с толку, вонзила глефу в землю и, использовав её в качестве опоры, сиганула за спину недруга. Тонкое и вытянутое лезвие Эруптия укололо ровно в то место, где находился позвоночник Всадника.

Самые внимательные и зрячие зрители удивленно ахнули и негромко захлопали от восторга. Раскаленное острие оружия Бэль сумело проделать брешь в защите, казалось, непобедимого участника. В знак радости небольшому успеху на девичьем лице появилась ухмылка.

Темный Всадник был очень недоволен и отреагировал на действия противника быстрее, чем можно было ожидать. Сгустки темной, неведомой никому энергии, заблаговременно скопившиеся в его руках в форме шаров, быстро настигли Бэль и отбросили её так далеко, насколько это возможно. Упав на раскаленную почву, она выпустила из рук оружие и вскрикнула от боли: на ладонях и голенях начали появляться небольшие ожоги.

Без дополнительного контроля лава начала быстро застывать и затвердевать. Арена покрылась толстым слоем обсидиана.

– Высвободишь ли ты свою истинную силу сейчас? – холодно поинтересовался латник. – Нет? Тогда я пробужу её, сломав печать!

Мужчина сотворил сгустки темной магии и метнул их в ослабленную девушку. Соприкоснувшись с живой плотью, они моментально взорвались. Участницу отбросило дальше от центра арены. Мрачный рыцарь повторил атаку. Амфитеатр наполнился стонами и криками, молившими о помощи.

Когда он вдоволь насытился мучениями жертвы, то понял, что пришло время заканчивать бой. Он перестал атаковать и сдвинулся с места, шагая навстречу Бэль. Каждая часть леденящей брони скрипела и лязгала от малейшего движения Всадника.

– Вчерашний неудачник, распрощавшийся с жизнью, веселил народ куда дольше. Ты разочаровываешь, суккуба, – подойдя к девушке вплотную, обронил тот.

Скованные тяжелой сталью ладони вознеслись к небесам, концентрируя над собой черную сферу. Она источала мерзлоту, подняла шквальный ветер и выпустила на свободу тысячи кричащих голосов. Находясь в сознании, Бэль из последних сил пыталась дотянуться до глефы, однако её кисть была прижата к земле под тяжестью стального сапога.

– Он же сейчас её убьет! Остановите поединок! Кто-нибудь! – вдруг закричала Морта.

Взглянув на вестницу смерти, Мироэн заметил, как быстро исчезло равнодушие и бессердечность, которые она проявляла во время своих битв. Сейчас он видел в ней обычного человека, который волнуется за близкую подругу и совсем не скрывает этого. Её руки панически тряслись от нерешительности. Она хотела вмешаться, но побоялась.

– Последнее слово? – спросил Всадник.

– До встречи в Преисподней, мерзкий червяк… – молвила девушка и плюнула скопившейся во рту кровью на доспех.

Восприняв это как неуважение, латник громко хмыкнул и обрушил колдовство на обессиленную Бэль.

Мрак, стремительно заполнивший поле битвы, распространился на трибуны под звук падающей колокольни. Зрители первых рядов испуганно покинули места и дали драпу, а остальные просто прикрылись руками. Герц схватился за рукоять Кровопийцы и не побоялся встретить дурную магию в лоб. И прежде чем эффект морока спал, он успел заметить вспышку зеленоватого и до боли знакомого ему света.

Арена превратилась в неглубокий черный кратер. На одном из краев ямы, ближе к выходу, стоял Темный Всадник. Окончив поправлять едва не слетевшие с рук перчатки, он посмотрел на исход примененного им колдовства и не возрадовался увиденному.

– Вот идиот! – прокричал Герц.

Бэль лежала почти без сознания на противоположном конце поля битвы. Рядом с ней валялась остывшая от жара глефа и два извивистых фламберга с жемчужными вставками.

– Я н-не п-просила т-тебя… д-делать… этого… – ослабленно пробормотала участница.

– Ты права, не просила. Но это сделала твоя подруга, Морта, – ответил Мироэн. Однако Бэль его уже не слышала.

Зрительские трибуны не знали, как им реагировать на такой внезапный поворот событий. Были те, кто радовался спасению девушки. Как находились и те, кто возжелал крови и зрелищ. Мнения разделились.

– Падший… – прохрипел сквозь забрало Всадник. – Думаю, тебе не стоит напоминать, что это моя битва и я вправе…

– Согласно правилам турнира, участникам во время дуэлей можно убивать своих оппонентов. Однако, сторонним запрещено помогать одному из них, иначе это грозит дисквалификацией, ведь так?

Мрачный рыцарь понял, к чему клонит Люмийский, и недовольно фыркнул.

– Я ей помог, она дисквалифицирована. А ты победил. Полагаю, вопрос закрыт.

– Нет, сопляк, ты не дал мне закончить начатое. А потому…

– А потому береги силы на завтра. Ибо от тебя и мокрого места не останется. Потому что я – твой следующий противник, – дерзко высказался принц.

Всадника эти слова ни капли не задели. Самоуверенность собеседника его не абы как позабавила.

– Смелый поступок… Оправдает ли он себя?

– Завтра и узнаем.

Мужчина в облачении направился в сторону металлической решетки. Ограда потянулась вверх, и он исчез, слившись со своей стихией. Однако на смену ему пришло множество гвардейцев, которым отдали приказ задержать нарушителя. Поправив бинты на голове, он поднял руки с осознанием того, что без проблем из этой ситуации ему не выйти.

*

Пятерка путников собралась в огромной гостиной, ожидая приговора. Мирана и Антия лежали на диванах и из-за той боли, которую они испытывали, не могли ни двигаться, ни говорить. Девчонки просто молчали, изредка глазея друг на друга. Люмия ходила по комнате, разглядывая полки с книгами, непонятные полотна и цветочные икебаны. Она все время находилась в лазарете, ухаживала за подругами и не знала подробностей инцидента, из-за которого вступили в словесную перепалку Герц и Мироэн.

– Ты что, совсем умом тронулся? На кой черт полез её спасать? – продолжал вопить мечник.

– А что мне оставалось делать? – поинтересовался принц.

– Ничего! Слышишь? Ничего не делать! Ты мог попасть под эту атаку и умереть! Или же мог быть дисквалифицирован! Или…

– Но ничего подобного не произошло? – отметил Люмийский. – Я ведь все рассчитал.

Брови Герца изогнулись.

– Расчётливый ты наш! Себя давно в зеркало видел? Уже примеряешь титул Магистра? Чего это ты не сунул нос в другие поединки и не спас там участников, погибших от рук победителей? А?

– Я спас её, потому что на это не хватило смелости у её подруги. И только посмей сказать, что ты не поступил бы так же, если бы я оказался на грани смерти, – скривился Мироэн. – А? Чего молчишь?

Серые глаза задумчиво посмотрели в дальний угол комнаты. Разговор прервался, как только в комнату зашла Лилия. Женщина придерживала руками поднос с пятью фарфоровыми чашками и большим чайником. Гостиная наполнилась чудными запахами терпких и горьких трав.

– Ваше ворчание слышно на три этажа ниже, – Высший Мастер снисходительно улыбнулась.

– Простите этих идиотов за такое поведение, – в разговор вступила Люмия.

– Да ничего страшного! Все мы были молодыми и озорными… Помнится, и я грешила когда-то, помогая некоторым участникам выжить.

– Да вы что! – удивилась сводная сестра Люмийского.

– Да, чего таить… Несмотря на те обстоятельства, важность события, действа, мы помогаем тем, кто нам дорог. У кого-то это работает на уровне инстинктов. Если ты ценишь собственную жизнь и жизнь близкого человека, то ни один фестиваль не стоит того, чтобы распрощаться с ней.

Лилия осмотрела изумленные физиономии всех путников. И куда более пристальным её взгляд был, когда остановился на Антии.

– Ну что ж, не берите в голову… – женщина наконец поставила поднос на небольшой столик в центре комнаты. – Все это в прошлом. Ну, или почти в прошлом. Настоятельно рекомендую испробовать этот чай.

– А что в нем такого? – полюбопытствовал Герц.

– Вот не умеешь ты без вопросов обходиться, мечник, – сказала Лилия тоном, от которого ему стало немного стыдно.

Люмия заботливо разлила горячий напиток в чашки и раздала друзьям. Сделав несколько мелких глотков, каждый из них почувствовал необычайный прилив сил и бодрости. Раны, полученные во время соревнований, стали меньше болеть, а от одного только запаха Миране и Антии захотелось приподняться и принять сидячее положение.

– На вкус это хуже, чем самый отстойный и дешевый алкоголь, но… Что это?

– Чай из золотой ромашки, – прорезался голос Антии.

– А что, такая существует? – продолжая смаковать напиток, спросил мечник.

– Да, – продолжила Антия. – Это очень редкий цветок, обладающий целебными и восстанавливающими свойствами. Он значительно ускорит процесс выздоровления.

– А это не будет считаться нарушением правил? – спросил Мироэн.

Лилия усмехнулась, глядя прямиком в карие глаза.

– Тебе ли не знать, принц, что об этом ничего не сказано в правилах фестиваля. А ты смекалистый, раз нашел, как оправдать свой поступок и при этом не вылететь. Старику стоило более конкретно выражаться… Надеюсь, что о моем скромном подарке никто не узнает. Так ведь?

– Даю слово лиса! Ни одна живая душа не узнает! – Герц произнес это с такой интонацией, словно чай подействовал на него немного в ином русле.

*

Время приблизилось почти к полуночи, когда на пороге в кабинет Магистра объявился один из участников турнира. Герц долго стоял перед дверью и не мог решиться на то, чтобы наведать старика. Он искал всяческие отговорки: мол, тот уже спит в столь поздний час либо зол на компанию за то, что произошло на арене. Так или иначе, его рука непроизвольно потянулась вперед. Три коротких стука. Получив одобрение, мечник зашел в комнату, где единственным источником света был растопленный камин. Треск горящего полена действовал своего рода успокоительным для Седрика.

– Проходи, – любезно пригласил он, направляя взгляд фиалковых глаз прямиком на парня, вызвав у того смущение.

– Я думал, вы спите и… Это самое… Я хотел поблагодарить вас за то, что вы оказались снисходительны к моему глупому товарищу.

Я здесь ни при чем, – открестился волшебник. – По правде сказать, я тоже совершил ошибку и совсем позабыл о том, что кто-то из участников турнира может вмешаться в бой другого. Стоило все же придумать наказание для подобных случаев…

– Но вы все равно выглядите неспокойным, – заметил Герц.

– Ты прав, мой юный друг. Все дело в том, что Мироэн нарушил другие уставы. Понимаешь, еще с тех незапамятных времен, когда Фестиваль мастеров только зародился, богачам полюбилось делать ставки на победителей. К концу турнира простые купцы могли стать богатейшими людьми на континенте, а самые богатые, наоборот, обеднеть и лишиться всего нажитого не одним поколением предков. Многие думали, что Всадник убьет Бэль.

– Выходит, ставки прогорели? – уточнил собеседник.

– По большей части – да. И теперь, надо полагать, награда за голову Мироэна выросла для наемных убийц в несколько раз. Не самая лучшая новость…

Они оба резко замолчали. Сложилось впечатление, что эти двое знакомы, но не знали, с чего начать разговор и чем заполнить неловкую паузу. Герцу хотелось пообщаться с человеком, о котором он был так много наслышан. Но вместе с тем был готов уйти, так и не утолив личный интерес.

Внезапно мертвая тишина оборвалась: из забитых литературой полок вывалилась небольшая тоненькая книженция. Седрик быстро спохватился, чтобы поднять её, однако Герц оказался шустрее. Взяв вещицу в руки, он поначалу не придал ей особого значения.

– Перья Ворона… – прочел название мечник.

Листая пожелтевшие рваные страницы, он мельком осматривал рисунки и громоздкие заметки. А вот открыв книгу на середине, парень переменился в лице. На обоих страницах был нанесен четкий и детальный рисунок черным графитом. На фоне особняка, фасад которого отчасти скрывался за высокими деревьями, художник изобразил группу людей, разнящихся ростом, телосложением, стилем одежды и возрастом. Однако, была у них и схожая деталь: на плече или тыльной стороне ладони, на шее или груди, на голени или предплечье – везде один и тот же символ. Смольное воронье перо. Присмотревшись повнимательнее, герой заметил в этой толпе родного человека.

– Что здесь делает мой отец? И почему он рядом с вами? – задался вопросом он.

Старик тяжело вздохнул, потому как явно не хотел, чтобы парень прознал обо всем этом.

– Мы были членами одной гильдии в Корвеле. Это очень долгая история, и я думаю, что…

– Мой отец… Он много рассказывал о вас, защищал перед дедом, недолюбливавшим всех и вся на свете…. Но о том, что он был членом гильдии, в которой были и вы, – я слышу впервые. Поэтому прошу вас, расскажите все, что знаете. А времени мне не жалко – готов слушать вас хоть до самого утра.

Шагнув к Магистру, Герц протянул ему раскрытую книгу. Седрик узнал в мечнике настырность и упрямство его отца, передавшееся по наследству. Он не смог отказать парню в удовольствии и решил подготовиться к рассказу. Волшебник полез в тумбочку, достал оттуда трубку из черного дерева, заправил её и при помощи магии распалил табак. Комната пропиталась терпким ароматом.

– Помнится, Джон всегда был бунтарем и мастерски находил приключения на пятую точку. Мы проживали недалеко от Мирсальдского леса, в Ригрюме. Это были неспокойные времена: спустя несколько веков после свержения Мундосом императора Грияра одиночные восстания еще продолжались. Семья, в подчинении которой находилось наше селение, славилась богатством, но не силой. Её правление быстро сошло на нет. Особняк, где проживал истребленный род, множество раз переходил из рук в руки.

Он сделал небольшую паузу, чтобы затянуться табачным дымом.

– Года пролетали очень быстро, мы росли, и наши навыки тоже улучшались. Твой отец мастерски овладел оружием, особенно мечом. Ну а я копался в глубинах магии, много читал и черпал знания из книг, позаимствованных из библиотеки пустующего особняка. И тогда, в свете хаоса и неразберихи, нам пришла идея объединить талантливых колдунов и мастеров оружия под одно знамя.

Герц продолжал слушать, не сводя глаз с Седрика.

– Особую поддержку нам оказала семья Мироэна; его тогда еще совсем молодые мать и отец. Бывало, и старик Хоухен помогал, но зачастую он держался в стороне. Долгое время мы враждовали с одним кланом, заручившимся поддержкой Калингемов. Началась «война семейств» посредством двух организаций. Она длилось несколько лет, никто не хотел отступать. И именно Джон стал тем, который завершил все это.

На секунду показалось, что парня взяла гордость за своего отца.

– В одной из самых затяжных схваток он сумел подобраться к лидеру Элементалей – Джереми Ункорду – и убить его.

– А что потом? – приглушенно спросил Герц.

– Твой отец одержал победу, но вскоре ушел. Он начал избегать всех в гильдии, где-то пропадал, а затем мы увиделись, но в последний раз. Джон сказал, что у него появился ребенок и что он был рад воевать с нами плечом к плечу. В то время и у Люмийских появился наследник. Наступили тихие и спокойные времена. Я решил распустить общество, защищавшее большую часть Корвела, потому как в этом никто не нуждался. Однако мое решение оказалось не столь верным…

– Почему?

– Многих друзей вылавливали по одному и убивали. На момент гибели родителей Мироэна, а позднее – и твоего отца, я слышал, что в живых осталось четверо человек, включая меня, – закончил рассказывать Седрик.

Последние слова Магистра вызвали у Герца замешательство.

– Откуда вы знаете о том, что мой отец мертв? И про Люмийских… Вы так сказали, словно знаете больше других.

– Ты прав, мой юный друг. Звезды знают больше, нежели боги… Придет время – и Мироэн сам раскроет тебе правду того дня.

Мечник засомневался. Он было хотел расспросить обо всем старика, но потом понял, что тот и так слишком много поведал.

– Ладно, разговор затянулся. Мне пора идти. Спасибо вам еще раз. И простите, если что не так.

Чародей улыбнулся.

– Не стоит благодарностей. Дам тебе один скромный совет: не злись на своего товарища. Доброта, чувство справедливости и желание оказать помощь нуждающимся… Яблоня от яблони, как говорится…

Парень почти ушел, как Седрик вспомнил еще кое-что важное.

– И да, остерегайтесь Темного Всадника. Он не будет играться с оставшимися участниками. Особенно с Мироэном.

Уста героя растянулись в хитрой лисьей ухмылке.

– Знаете, даже для меня этот сорванец полон таинств. И когда он их раскроет, сдается мне, мы все будем приятно удивлены…

Собеседник покинул комнату. Седрик в последний раз посмотрел на рисунок, где были изображены его согильдийцы и, хлопнув книгой, вернул её на место. Счастливые воспоминания из прошлого грели душу Магистра не хуже, чем пламя в камине.

*

С балкона предпоследнего этажа башни Илдреда открывался неописуемо красивый вид на столицу Рахаса и на пустынные окрестности. Ночной Калидум был буквально усыпан мелкими огоньками, освещавшими широкие улицы и грязные закоулки. Ярче всех, конечно же, сиял Тай-Лум. С этого места можно было разглядеть абсолютно все: и пристройки, и искусственные сады, подсвеченные солнечными кристаллами, и фонтан с бьющей из него черной водой, и золотую купольную крышу. За пределами города, едва не у самого горизонта, виднелись неустанно извергающиеся вулканы и растекающаяся по их склонам вязкая магма. Защитный барьер, увы, знатно искажал ночное небо, делая его более фиолетовом, а звезды и луну – тусклыми.

Антия долгое время стояла и завороженно любовалась пейзажем, совсем позабыв о боли и страданиях, причинённых ей в бою. Девушке очень нравился пустынный город, но она предпочла бы вернуться в родные края, где есть свежесть, прохлада и её любимые цветы; туда, где все не такое рукотворное и фальшивое, как здесь.

– Не боишься простудиться? – за спиной раздался знакомый голос.

– Нет, я практически никогда не болею. С детства иммунитет хороший, – ответила Антия, ни капли не удивившись внезапному появлению Лилии.

Высший Мастер сменила обыденный наряд на легкое пастельно-красное платье, а рыжие волосы собрала в конский хвост. В правой руке, между средним и безымянным пальцем, волшебница держала почти опустошенный бокал белого вина.

– Отлично сражалась. Жаль, что объявили ничью, – затеяла разговор она. Звонко цокая каблуками, Лилия направилась к парапету и прислонилась к нему.

– Я не переживаю по этому поводу. Я достойно проявила себя и свои способности.

– А ведь могла и победить, если бы не подставилась под удар!.. – иронично отметила та.

– Простите за грубость, но это отнюдь не ваше дело. Я последовала личным принципам, – твердо сказала Антия.

– Смею предположить, что ты влюбилась в него! – опьянелым тоном протараторила женщина.

Это напоминало скорее милую болтовню близких подружек, нежели разговор двух совершенно разных по силе волшебников. После её слов брюнетка слегка покраснела.

– Вовсе нет! И… Вам-то что?

Женские губы вкусили полусладкий напиток. Разговор стал более откровенным.

– Ну признайся, мне можно. Я умею хранить секреты. Вот взгляни на меня. Как думаешь, молодо выгляжу?

– Ну-у-у… Д-да…. – робко ответила собеседница.

– Конечно, все так думают! Дамам вроде меня называть свой возраст неэтично, но тебе сказать можно, – молвила Лилия и добавила шепотом: – Я старше Седрика.

Антия округлила глаза и помахала головой, не в силах поверить услышанному.

– Как вы тогда…

– Это все Магия природы. Я постигла знания, которые позволяют любым клеткам в моем теле перерождаться и не стареть. Однако, вечная молодость – почти то же самое, что и бессмертие. Когда ты долго живешь, а твои товарищи умирают от старости – понимаешь, что это хуже визита в ад. Наверное, поэтому у меня так мало друзей, – жалостно усмехаясь, объяснила Высший Мастер.

– И вы тоже когда-то любили? – произнесла Антия, а когда поняла, что спросила, то непроизвольно прикрыла рукой рот.

– Да, еще и как… Но он пожертвовал собой ради меня. После этого я не ищу себе любви до гроба.

– Соболезную.

– Да не стоит, это так давно было. К слову, у нас и ребенок был, да. Вот только пришлось его отдать нормальным людям, ибо родитель из меня никудышный. Даже не знаю, жив ли он сейчас…

Лилия обратила свой взор в пустоту, позволяя лунному свету ярко осветить её бездонные глаза. Антия завороженно посмотрела на женщину, и внезапно их взгляды встретились.

– Ах, прости. Я задумалась… Пожалуй, пойду спать. Завтра очень важный день. Финал как-никак…

Чародейка неспешно подошла к двери, но голос Антии заставил её остановиться.

– Спасибо вам за помощь. За чай и… За то, что спасли нас обоих во время поединка, – поблагодарила девушка.