Текст книги "Арма (СИ)"

Автор книги: Виталий Годына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)

Глава 28. Реликвии Золотого императора

Приоткрыв глаза, Герц скривился и перевернулся на другой бок, избегая бьющего в лицо света. Пустынное солнце, пробравшееся в одну из комнат темной башни, назойливо пыталось поднять его на ноги.

– Просил же, завесь окна… – сонно пробормотал бродяга. – Забыл что ли?..

– А как иначе тебя разбудить? – бодро поинтересовался дружеский голос. Очнувшись, парень заметил уже одетого и полностью собранного товарища, ожидавшего его в дверном проеме.

– Чего ж тебе не спится-то в такую рань…

– Рань? До начала фестиваля остался час, – улыбнувшись, сказал Мироэн.

– Тьфу… – выразил свое недовольство Герц. – Полагаю, размяться я не успею… Ну, ладно.

Ему ничего не стоило быстро одеться, при этом он успел устроить себе легкий перекус. Более неторопливыми в этом деле были Мирана и Антия. Пусть девушки и встали задолго до Мироэна, а все еще прихорашивались.

Встретив их на выходе из башни, парни изумились увиденному. Красиво уложенные волосы, нарумяненные щеки, наведенные брови и приятный аромат духов. От них веяло чем-то освежающе морским и нежно-цветочным. Герои на их фоне чувствовали себя какими-то бездомными оборванцами.

– И на кой черт так вырядились? Еще и в платьях… Чародейки, блин… – начал ворчать Герц.

– Подумаешь! А от тебя разит перегаром и прокисшим виски, – возразила покидающая пристанище Люмия.

Компания негромко засмеялась.

– А с каких это пор ты у нас эксперт по алкоголю? – негодовал мечник.

– С тех самых, как с тобой связалась. Идемте уже, мы опаздываем! – поторопила брюнетка.

– Слушаюсь, матушка! – начал язвить парень.

Пока путники пробирались к району Победителей, то заметили, как туда стекается и весь город. Арены начали принимать гостей, но в этот раз две из них были закрыты. Возле подходов к зрительским трибунам вновь томились люди. Купцы, как и вчера, пришли еще до восхода солнца, чтобы занять лучшие, более прибыльные места. Среди их товаров появилось нечто новое и интересное; то, на что быстро могли повестись покупатели.

Самые смышлёные торгаши буквально за ночь успели раздобыть сувенирные и съедобные изделия, на которых были изображены победители первого дня турнира. Тут тебе и печенье в форме чертенка, глиняные фигурки Морты с её вороной и даже небольшая статуэтка Темного Всадника. Эти проныры знали, как обобрать полюбившую действо публику.

– Эй, а почему меня нигде нет? Ни на одной вещице… – пробубнил мечник, оглядывая прилавки.

– Поищи у продавца редкого алкоголя. Может, в форме тебя уже продают бутылки? – подколола его Люмия.

Женская троица в одночасье захихикала.

– Не переживай, меня тоже нет ни на одной лавочке. Невелика потеря, – попытался утешить его Мироэн, но было поздно. Герцом овладел неугасаемый интерес, и он пошел выяснять отношения с торгашами. Картина выдалась забавной.

– Мы, пожалуй, пойдем. Нам нужно подготовиться, – сухо, без эмоций сказала Мирана. Она даже не посмотрела на принца.

– Эй, как нога хоть? – крикнул он вдогонку Антии.

– Хорошо, спасибо, что поинтересовался! – скупо ответила та и растворилась среди людей вместе с подругой.

Пришло время и Мироэну повозмущаться. Он не мог понять, из-за чего волшебницы обиделись на него. Сводная сестра догадалась, что сейчас её засыплют вопросами, а потому действовала на опережение.

– Это все из-за того, что ты вчера не пришел посмотреть на поединок Антии, хотя говорил, что явишься, – задумчивым тоном объяснила она.

– Всего-то? – лоб парня поморщился.

– Ну, еще за день до этого ты, как у вас говорят, «прокидал» Миру, – продолжила она. – К слову: ты знал, что существует более тысячи разных видов этих цветов? Каждый из них имеет очень красивое и оригинальное название.

Приглядевшись, Мироэн заметил, как Люмия пристально осматривает прилавок с флорой, в частности столик, заставленный горшками с фиалками. Для него они все были одинаковыми, однако лучница видела в каждом из этих растений нечто особенное.

– Хочешь – могу купить, – предложил брат.

Она не скрывала улыбки.

– Куда их деть-то?.. Раньше, когда был дом, я любила ухаживать за цветами, а дедуля занимался травами. Эх, было время… А после поединка Антии, когда та использовала свою магию, я вновь вспомнила, насколько же эти растения прекрасны. Аж захотелось собственную цветочную лавку открыть… – тяжело вздыхая, призналась брюнетка. – Ладно, иди уже, а то опоздаешь. И да – не бери в голову. Не думаю, что она будет долго обижаться.

Обняв Мироэна на прощанье, Люмия ушла. Люмийский тяжело вздохнул, придя к выводу, что в цветах и взаимоотношениях с девушками он мало что смыслит.

Зрительские трибуны были под завязку заполнены – яблоку негде упасть. Почувствовав, что разговоры приутихли, глашатай с радостью объявил первый поединок.

– Дамы и господа! Мы приветствуем вас на втором дне Фестиваля мастеров Армы! – стандартно начал он. – Сегодня на двух аренах в затяжной схватке, а может, и быстрой схлестнутся самые стойкие маги и мастера оружий. Дабы пройти дальше, им придется выложиться на полную! Давайте же не будем тянуть! Первым выйдет тот, кому вчерашняя победа далась с большим трудом! Встречайте! Мироэн Люмийский!

Решетчатые ворота незамедлительно поднялись. Неспешно шагая вперед, Мироэн в очередной раз осматривал амфитеатр. У него никогда не возникало звездной болезни или чувства окрыленности от того, что за него кто-то болеет. Гордость, деловитость, игра с публикой – всё это сильно отвлекало.

– Сегодня его противником будет не кто иной, как Золотой скорпион Рахаса! Аурум!

Толпа неожиданно завопила и зааплодировала оппоненту принца больше, чем ему самому.

На выходе показался сверкающий силуэт, от которого непроизвольно щурились глаза. Высокий, довольно крепкий мужчина в пустынном балахоне без рукавов, с острыми чертами лица и светлыми волосами, зачесанными на бок. Он поедал Люмийского взглядом, от которого тому стало неловко.

Мироэн с интересом посмотрел на артефакты на ногах и руках бойца, а потом ужаснулся, узнав в них нечто могущественное. Аурум был облачен в позолоченные сапоги и перчатки с вшитыми в них драгоценными хризолитами. Забитая черными письменами рука пустынного воина потянулась за пазуху и, крепко вцепившись в золотистую рукоять в форме скорпионьего хвоста, обнажила недлинную широкую саблю.

– Неужели это тот самый Падший? Всегда мечтал сразиться с кем-то моего уровня. Но, боюсь, ты до него не дотягиваешь, – насмешка, вылетевшая из его уст, еще больше раззадорила Мироэна.

– Самоуверенность, я гляжу, бьет фонтаном. Задам всего один вопрос, после чего засажу свое оружие прямиком в твой чрезмерно болтливый рот. Откуда у тебя реликвии Золотого императора?

Ответ мастера оружия показался герою слишком предсказуемым.

– Ого, где ваши манеры, принц? – слегка ошалев, произнес Аурум. – Где взял, там уже нет! Уж прости, для тебя ничего не осталось. Ты ведь любишь коллекционировать всякие вещички?

– Пожалуй, тут ты угадал. Но не бесполезный хлам вроде этого…

Прозвучал колокольный звон. В руках Люмийского что-то появилось, после чего он исчез из виду публики.

– А вот сейчас посмотрим, выстоишь ли ты против этого «хлама»… – пробормотал противник и приготовился.

Возле Аурума что-то промелькнуло, но ему удалось своевременно уклониться. Затем сталь пронеслась над его головой еще раз и еще, но все без толку. Мироэн удивился тому, как противник умудряется поспевать за ним. Придав скорости, парень все же настиг цель, но скрещенные Геминорумы были заблокированы саблей.

– Твоя очередь уворачиваться! – безумно прокричал Аурум. Реликвия ярко засияла. Прогремел взрыв, откинувший двух участников по разные стороны арены.

Толпа восторженно ахнула. Золотой скорпион с потехой наблюдал за тем, как его оппонент кривится от боли и обдирает воспламенившийся рукав льняной рубахи. Худощавые скулы Мироэна заиграли от злости. Громко хмыкнув, он продолжил нападать.

Мерцающая тень, появлявшаяся в разных точках арены, наносила по Ауруму быстрые и четкие удары, но тот будто нарочно отражал их своим оружием, вместо того чтобы уклоняться. В момент, когда герой занес мечи над головой недруга, образовалась цепочка взрывов, захлестнувшая все поле боя.

– Похоже, Мироэну Люмийскому приходится несладко! Вспомните, как быстро вчера закончил поединок скорпион. И как долго утилизаторы все вычищали, – позволил себе сказать глашатай, отдавая явное предпочтение Ауруму.

В этот раз пламя обожгло второй рукав, вплоть до плеча. Люди впервые увидели у Коллекционера татуировку с вороньей головой.

– Геминорумы, с вас хватит, – крикнул Мироэн, после чего извивистые клинки исчезли.

– Признай, эти реликвии все же достойны звания «императорских», – смеясь, хвалился мужчина.

Парень промолчал: пустая болтовня лишь отвлекала. Его руки вновь наполнились ярким светом: на этот раз он призвал одно из сильнейших оружий, которое смогло бы противостоять Ауруму.

– Видел я уже эту безделушку, меня ничем не удивишь. А вот ты… Да… Ты явно будешь поражен.

Рахасский воин сменил тактику – теперь пришла его очередь атаковать. Вплотную приблизившись к участнику турнира, он несколько раз рубанул по нему саблей, но тот успел отскочить. Обожженные руки крепко вцепились в единственный оплот победы в этой схватке – Фраксинус.

Когда удар нагрянул сверху, Мироэн заблокировал его древком. Раздался сильный хлопок, однако на сей раз все было иначе. Взрывная волна, поглотившая арену, замерла. Время будто повернулось вспять, и смесь пыли и жара была поглощена оружием принца.

– Значит, догадался… – с легким недовольством пробормотал Аурум.

– Сабля императора Рахаса, Унда, прикасаясь к чему-либо, генерирует взрывную волну, мощность которой зависит от силы удара. Как ты уже понял, взрыв выделяет тепло, а моя коса его поглотила.

Было видно, что мужчина забеспокоился: его руки слегка подрагивали, но при этом с лица все никак не сходила самодовольная усмешка.

– А эти пьяницы, протирающие свои седалища за барными стойками в тавернах, оказывается, не лгали. Проницателен, гаденыш…

Взмахнув Фраксинусом, Мироэн высвободил из него мощный поток пламени и направил на врага. Объятый жаром Аурум мучительно завопил и попытался выбежать из зоны горения. Но через пару секунд огонь начал постепенно исчезать – его поглотили золотые перчатки.

– Ха, шучу, – насмешливо произнес Скорпион. Его тело и одежда были невредимы, а хризолиты, ранее сверкавшие от падающих на них солнечных лучей, потускнели.

– Тоже поглощаешь, значит?.. – вслух предположил герой.

Он понимал, что положение было скверное. Оставался непонятным принцип действия последнего артефакта пустынного бойца.

Аурум атаковал: в этот раз все было обдуманней и решительней. Каждый взмах почти достигал цели, но прыткий Мироэн, невзирая на боль в руках, чудом успевал реагировать. Он пытался избегать контакта и соблюдать дистанцию, следуя замыслу.

Отскочив назад, парень схватил Фраксинус обеими руками и начал его быстро вращать. На лезвии появилось пламя, которое, обретя форму спирали, хлынуло на Аурума. Тот, в свою очередь, злобно хмыкнул и принял удар в лоб. Магия была поглощена реликвией.

Мироэн, внимательно наблюдая за соперником, подтвердил свои догадки – хризолиты, вшитые в перчатки, быстро тускнели в момент поглощения огня. Он нашел изъян в артефакте, но тут случилось непредвиденное.

Мечник, подобно пустынному ветру, скользнул за спину Люмийскому и нарочно ударил саблей по Фраксинусу. Сбитый с толку принц отошел назад, но было поздно. Арену бросило в дрожь от взрыва, по силе сравнимого с тем, который прошлым вечером разрушил гостиницу. Да что там – даже некоторые зрители на соседней арене почувствовали сильный толчок.

– Ты просчитался, Падший. Перчатки не просто поглощают тепло, но и подпитывают им мою саблю. Это круговорот мощи, которую ты не пересилишь! – прокричал Аурум.

– Похоже… – выразил сожаление глашатай, – это конец для нашего любимого всеми принца. А ведь он был хорошим бойцом. Нам будет не хва…

– Да к-когда ты уже, нак-конец, затк-кнешься…

Мужчина вытаращился и не смог скрыть потрясения.

Темно-зеленое сюрко, купленное ранее у портного, знатно обгорело и почернело, как и штаны с ботинками. Волосам на голове, половине лица и левому глазу тоже пришлось не сладко. Он находился в полуживом состоянии: духовная энергия Люмийского основательно исчерпалась от применения двух зачарованных орудий. Но та злоба, которой налился уцелевший глаз, то чувство мести, от которого его трусило, напугали всех, особенно детей. Фраксинус, глубоко засевший в песке, воспламенился и исчез.

– Да, я знатно оплошал… Но теперь знаю, что играть в кошки-мышки с тобой не стоит. Большую часть взрыва поглотил Фраксинус, но… Ты поплатишься за нанесенные мне увечья, – сквозь зубы произнес парень.

– Да ты меня совсем ни во что не ставишь, высокомерный наследник мертвого рода! Сейчас я тебе продемонстрирую истинную силу этих реликвий! – прокричал Аурум, захлебываясь собственной слюной.

Драгоценные камни в его сапогах потускнели, позволив их обладателю покорить воздушное пространство.

– Обувь левитации, значит… Если ты всерьез решил выгрызть из моих рук победу, то не надейся. Это будет не так просто, – выкрикнул Мироэн.

Парень, мастерски совладавший почти с любым оружием ближнего боя, давно не практиковался с этим реликтом.

В обгоревших руках появилось одно из древнейших оружий, которым мало кто пользовался в нынешнее время – стальной серп с длинной белой цепью, на конце которой прикреплен ударный груз. Кусаригама, имя которой – Силентиум, была полна таинств, которые парень не хотел раскрывать до последнего.

– Нападай! – крикнул герой, провоцируя противника действовать первым. Тот, склонив голову, налетел на принца и взмахнул саблей у его головы. Сделав выпад вперед, герой раскрутил цепь и швырнул серпом во врага. Унда и Силентиум звонко соприкоснулись и отскочили друг от друга. Послышался негромкий хлопок, после которого дуэлянты продолжили атаковать друг друга.

Позиция участников фестиваля была предельно ясна – один соблюдал дистанцию, а другой навязывал свои правила. Как ни крути, преимущество находилось в руках Мироэна. Искусно управляя кусаригамой, он буквально держал противника на привязи. Взрывы, при помощи которых Золотой скорпион ранее наносил вред принцу, стали слабее и не имели прежнего эффекта.

Аурум понимал, что если он сейчас не закончит эту схватку, то попросту лишится сил – ведь духовная энергия расходуется не только мечом, но и другими реликвиями. Потому зачарованные перчатки и сапоги стали неактивны.

Спустившись на землю, рахасский воин спешно отступил, отражая летевший на него серп. Облако дыма и пыли, поднятое в результате взрыва, ненадолго скрыло мужчину. Однако, это сыграло на руку отнюдь не ему. Мироэн воспользовался невидением Аурума и запустил кусаригаму повторно. Как только цель оказалась на привязи, он резко подтянул её к себе и свалил на землю.

Но и принц, лишившись бдительности, тоже допустил ошибку. Прежде чем оказаться связанным, мастер оружия кинул в Люмийского саблю, и та неглубоко засела в его плече.

– Теперь ты взорвешься, ха-ха-ха! Все мои усилия были потрачены не зря! Наконец-то! – истерически завопил светловолосый. – Ха-ха!

Трибуны полностью затихли, ожидая завершения схватки. Безумный, неосмысленный смех, лившийся из глотки Золотого скорпиона, вызывал мурашки на коже у всего амфитеатра. Посмеявшись еще немного, Аурум наконец успокоился, и его сердце замерло. Он не понял, что произошло. А если быть точным – почему ничего не произошло.

Схватившись свободной рукой за обух сабли, Коллекционер сцепил зубы и, болезненно шипя, вытащил из себя вражеское оружие.

– Для того чтобы воспользоваться свойствами оружия, – принялся объяснять он, – мастер должен вложить в него определенное количество духовной энергии. Силентиум же напрочь блокирует её выделение. Думаю, теперь ты понял, почему ничего не произошло.

Обладатель императорских артефактов поник, осознав, что сил сопротивляться у него больше не осталось.

– Достойный противник… – огорченно проговорил Аурум.

Глашатай объявил конец дуэли. К слову, ему было немного неловко от того, что он раньше времени «похоронил» Люмийского.

На сей раз победитель оказался снисходителен и оставил оппонента в живых. Мироэн тепло принял овации и крики публики, вновь скандировавшей его имя.

Ноги резко подкосились. Он почувствовал, что не может устоять, и упал. Все стало расплывчатым, а веки медленно сомкнулись. Прежде чем потерять сознание, принц успел услышать, как с ним кто-то заговорил. Знакомый, слышимый ранее женский голос, пропитанный нежностью, заботой и теплом. Почти как у его покойной матери.

Глава 29. Место, которое каждый считал бы домом

До конца битвы оставалось не больше трех минут. Бойцы были на пределе, оба стояли в шаге от победы. Нужно было нанести решающий удар; выждать, пока один допустит грубейшую ошибку и, воспользовавшись моментом, закончить все это.

– Будешь стоять и смотреть? Или все же начнешь шевелиться?.. – торопил оппонента Герц, протирая рукой вспотевшее лицо.

Брион Семицвет, чью защиту вчера не смог пробить самый настырный колдун из тех, что попадались когда-либо латнику, задыхался от нехватки воздуха. Герой измотал его, проделал с десяток брешей в зачарованном облачении и даже пробил огромный круглый щит, покрытый чем-то, что напоминало драконью чешую. До этого еще никому не удавалось сотворить подобное. Времени на раздумья оставалось все меньше. Дрожащая рука опустила стальное забрало, вытянула из песка меч. Он был готов к решающему удару.

Заметив это, Герц принял коронную стойку, подогнул ноги и за один рывок настиг Бриона. Лезвие Кровопийцы проехалось по щиту и скрестилось с клинком оппонента. Песок окропился брызгами теплой крови. Поединок завершился под громкий звон колокола.

*

– Ай, больно же! – завопил Мироэн. Взгляд карих глаз был прикован к девичьей ручонке, которая хватко управлялась с иглой и зашивала рану на его левом плече. Несмотря на то, что это было до жути неприятно, парень вытерпел. Последний штрих – и все готово.

– Как так-то? На арене даже виду не подал, а тут ему, видите ли, больно! Советую отдохнуть какое-то время. Будешь перенапрягаться – швы разойдутся и твоя рука отпадет, – расхохоталась сестра милосердия, после чего сунула руки в карманы белого халата и покинула помещение.

Жалостливо взглянув на плечо, Мироэн коснулся перебинтованной части лица. Левый глаз все еще болел, но он не мог посмотреть на него из-за слоя ткани. Он не понимал, как в таком состоянии сражаться дальше – ведь все это за день, а то и два не заживет. Сейчас принц не отказался бы от помощи того лекаря, который подлатал его после первого этапа турнира.

В попытке отвлечься от дурных и угрюмых мыслей Люмийский осмотрелся. Палата, в которую он попал, была широкой, с высокими потолками, могла вместить более полсотни пострадавших. Лежбища здесь сделаны из белого дерева, каждое из них застелено чистой, свежей постелью и ограждено ширмами. Приподнявшись, парень заметил, что окна лазарета выходят как раз на пустующую перекрестную аллею.

– Всяко лучше той помойной ямы, в которую я угодил пару дней назад.

После ожесточенной схватки Мироэн решил позволить себе немного расслабиться. Облокотившись на изголовье, он мысленно представил, что его ждет дальше. Каждая новая дуэль стоила огромных усилий; герой не ожидал, что все будет настолько непросто. Он перечислил всех, кто остался на турнире, и тех, кто в теории сможет пройти дальше. Но ни его друзья, ни Морта или Бэль не внушали такой тревоги, как это делал Темный Всадник. Слова Седрика о том, что этот мрачный боец может оказаться сильнее, чем кто-то из Высших Мастеров, были небеспочвенны. Если могущественный волшебник континента видит в нем угрозу, значит, так и есть. К тому же, когда разговор заходил о Всаднике, вспоминалась и просьба Феликса Файера. Его слова не выходили у Мироэна из головы.

Ход мыслей прервал внезапный кашель. Перепугавшись, принц вскочил и аккуратно приоткрыл ширму, разделявшую его кровать с соседней.

– Дежавю! Не думал, что мы снова встретимся в подобной обстановке, – принц приятно удивился.

– Да уж, я тоже не ожидал, – нахмурив брови, прохрипел Авеньйо.

Состояние знакомого насторожило Люмийского. Голубые и яркие, как небосвод, глаза потупились, казались блеклыми и полными огорчения. Кинжальный мастер направил пустующий взгляд в потолок и погрузился в транс, из которого не выходил еще минуту-две. Мироэн не хотел его тревожить, но все же осмелился спросить очевидное.

– Ты… проиграл?

– Нет, мать твою, выиграл. А сейчас сижу тут и отдыхаю, вкушая собственную победу, – озлобленно отреагировал он. – Дело даже не в моем поражении… Просто…

– Просто что?

– Эта девушка… – выдавил из себя парень, начиная рассказ.

*

Кинжальщик протер глаза и в замешательстве посмотрел на дуэлянта. Внешний вид Морты остался неизменным – все тот же холодный взор и безразличное выражение лица. В этот раз она вышла, не скрываясь за длинным капюшоном.

– Ты очень странная, – обеспокоенно произнес он.

– Уж какая есть. Нападать будешь? Или это все, на что горазд?

Парень достал из-под накидки несколько ножей и поочередно бросил их в девушку. Та, махнув косой, с легкостью отразила их.

– На что ты рассчитывал, когда принял участие в фестивале? Видимо, тот, кто тебе попался в предыдущем поединке, куда ущербней, нежели ты сам, – открыто заявила Морта.

– Если думаешь, что девушку я бить не стану, – то это ошибочное суждение.

– Вот только трепаться не надо, ладно? Нападай, я жду, – подначивала вестница смерти.

Предварительно осмотрев место схватки, Авеньйо приступил к более активным действиям. Обнажив нож с длинным лезвием, напоминавшим мачете, парень набросился на врага. Холодное оружие незамедлительно было заблокировано тупой частью косы. Скользнув лезвием правее, кинжальный мастер попробовал атаковать сбоку, но и тут потерпел неудачу.

Авеньйо продолжил давление. На его лице всплыла явная уверенность в своих действиях, что очень насторожило Морту. Когда парень понял, что соперник недосягаем, он отступил.

– Что, устал, да? Понимаю… Трудно управляться с такой маленькой… Что? Что за черт?

Девушка быстро осознала, что угодила в западню. Десятки рыбовидных ножей, в кругу которых она стояла, засветились. Все эти бессмысленные удары, отраженные ею, были проделаны нарочно, позволив «болтуну» выиграть время.

– Сгори же ты в плавильне Преисподней! – выкрикнул оппонент.

Ножи поочередно вспыхнули, и барьер заполнило вознесшееся к небу пламя. Внутри этого ада отчетливо виднелся застывший силуэт Морты и её косы. Парень задумался над тем, почему его жертва молчит, ведь огонь развязывает язык и заставляет кричать даже немого. И тут все прояснилось.

Земля под ногами Авеньйо начала медленно трястись, а кинжалы, сформировавшие кольцо, сами по себе высовывались из песка и один за другим улетали в разные стороны. Пламя погасло, а Морта исчезла.

– Недурно, ножичек, недурно. Увы и ах, этого все равно маловато!

Поначалу парень не понимал, откуда исходит голос, но потом заметил над собой тень, парившую в невесомости. Одеяние её слегка обгорело – так же, как и волосы. Но в целом девушка была в порядке.

– Да кто ты вообще такая? – произнес Авеньйо так, будто в его горле скопился ком.

– Та, кто пророчит скорую кончину, если ты еще не понял. Напыщенный, своенравный выдумщик, играющий на публику; тот, кто блуждает в одиночестве и позабыл о любви и ласке. Вижу тебя насквозь. Ты пришел сюда по одной простой причине – доказать себе, что все еще чего-то стоишь, что ты кому-то нужен. Хотя бы этим людям. И не сможешь смириться с участью проигравшего. Я сохраню твою жалкую жизнь, но если ты не примешь этот дар, то рано или поздно сам постучишь по плечу смерти.

Кинжальщик сильно разгневался – Морта перешагнула грань вседозволенности в своих высказываниях.

– Стерва!

– Твой поединок окончен, синьор Авеньйо. Volant, caeli et terrae![20]20
  Volant, caeli et terrae – Волант, Небо и Земля.


[Закрыть]

Зрители настороженно наблюдали за происходящим. Земля на арене загудела, а в некоторых местах и вовсе раскололась. Последнее, что помнил парень, – полный презрения взгляд карих глаз.

*

После услышанного Мироэна покоробило: оказывается, Морта куда опаснее, чем могло показаться раньше.

– И что с того? – задался вопросом принц.

– А ты сам посуди – вот кому я нужен? После того как я покинул наставника и прервал важный этап обучения, то погрузился в себя, пытаясь найти собственное предназначение. Дошло вплоть до того, что какое-то время я шел по пути вора и шпиона, предавая учения Альваха. Сегодня, находясь на арене, я вразумил одну простую истину – ты любимчик публики до тех пор, пока побеждаешь. А когда наступает переломный момент; когда какая-то низкорослая падаль берет верх над тобой… Все заканчивается. После того, как ты бездыханно падешь наземь, о тебе никто и не вспомнит. Вся слава перейдет к другому. Однако, если в следующем сражении он проиграет, с ним будет то же самое, что и с тобой.

– Ты действительно пришел сюда ради славы и лестных похвал со стороны толпы? Или же хотел проверить, чего стоишь на самом деле?

Люмийский не скрывал непонимания. Кинжальный мастер при этом молчал.

– Тебя одолела какая-то девка в полтора раза ниже ростом, и ты уже все, сдался? Не поверю в эту чушь. Тебе пора усвоить, что всегда найдется кто-то сильнее. Даже Магистр не является самым могущественным звеном Армы. Но люди, достигшие таких высот, не принимают поражения близко к сердцу. Для них это стимул совершенствоваться и идти дальше. Скажи спасибо судьбе, что остался жив.

Собеседник был не согласен с доводами принца.

– И это мне говорит тот, кто ни разу не проигрывал. Победы на этом фестивале тебе даются так же легко, как и призыв Диаболуса?

– На что ты намекаешь? – с возмущением спросил Мироэн, повысив голос.

– Как сильно можно было ненавидеть своих родных, чтобы позволить королю Преисподней убить их?

Услыхав это, герой, не колеблясь, подошел к парню и ухватился за воротник его рубахи. Авеньйо мигом растерялся и умолк. После сказанного он все же задумался, не переборщил ли.

– Видать, ты слишком умный, раз считаешь, что в моем нынешнем состоянии я не врежу тебе за такое по лицу. И ты прав – не врежу. Но не потому, что нет такой возможности. А из жалости. Вот смотрю на тебя – и вижу свое отражение. Весь такой одинокий, невозмутимый, бродит по миру и ищет, чем бы заняться. Думаешь, я хотел этого? Чтобы все близкие умерли? Мироэн Люмийский, будучи юнцом, по злобной прихоти призвал дьявола и убил весь свой род. Когда-нибудь я найду того, кто первым пустил из своих жалких уст этот слух, и вырву ему язык. Он будет неплохим дополнением к моей коллекции.

Настолько раздраженных, изливающих на него злость и гнев людей Авеньйо давно не встречал. Мироэн пристально смотрел в небесно-голубые глаза.

– А что касается тебя… – продолжил принц. – Дам один совет. Если ты хочешь что-то изменить в своей жизни – перестань быть гнедым конем, одиноко рыщущим во тьме. Найди пристанище в гильдии, обзаведись друзьями, семьей, займись чем угодно. Ты не один такой потрепанный. Ну, а если хочешь потакать Морте, которая слепо живет прошлым и не пытается ничего изменить, – тогда какого черта ты еще жив?

Он отпустил Авеньйо и покинул палату прежде, чем тот успел ему что-либо ответить.

*

Люмийский находился не в самом лучшем расположении духа. Многие прохожие в коридоре пялились на его перебинтованные руки и лицо, на обгоревшую одежду, которую он сейчас никак не мог сменить на что-то более презентабельное. И как на зло, никого из друзей рядом не оказалось.

Рванув вперед по лестнице, ведущей на трибуны, парень неожиданно столкнулся с идущей ему навстречу девушкой. Книга, которую она несла, вылетела из рук и ударилась об ступеньки. Подняв уроненную вещь, герой в спешке вернул её хозяйке.

Она оказалась на несколько лет младше Мироэна. Длинные светло-русые волосы были отведены назад и закреплены белой лентой, завязанной в аккуратный двухслойный бант, раскрывая при этом всю красоту её смущенного лица. Карие глаза, похожие на солнечный янтарь, бегло смотрели то на Люмийского, то на книгу со светло-малиновой бархатной обложкой, на которой было вышито что-то на древнеармском наречии.

– Простите мою невнимательность. Совсем вас не заметил…

– Да нет, что вы… – скромно улыбнувшись, возразила та.

Мироэн осмотрел её с головы до ног. Белоснежная юбка по колено, сияющий молочный доспех с бронзовой окантовкой по краям, небольшая сумка и сапоги из кожи белого медведя. Такие вещи мог носить только один тип людей.

– Ты из ордена? – спросил Мироэн.

– А к-как вы…

– Я не первый раз встречаю эти латы. Что «небесный целитель» забыл тут, на кровопролитном и жестоком мероприятии?

– Я… просто… подругу пришла поддержать, – рассеянно произнесла незнакомка.

– О, она тоже участвует в турнире? – любезно поинтересовался парень.

– Н-не совсем…

– Эй, Прайма! – за их спинами послышался грубый мужской голос.

К парочке подошел еще один человек в доспехах, схожих с теми, что были на девушке. На его нагруднике Мироэн заметил герб святого общества – четырехлистный клевер, заточенный в кольцо из рунических символов, а за его спиной в ножнах таился меч с навершием в форме орлиной головы. Невысокий, длиннобородый и слегка седоватый мужчина был настроен очень недоброжелательно.

– Д-да отец… – покорно произнесла она.

– Я же просил ни с кем не разговаривать. Чем ты слушала?

– Простите, это вышло случайно. Я шел, не заметил её и… – парень не успел ничего договорить, как его прервали.

– Ага, Мироэн Люмийский, значит. Наслышан я о тебе и твоих «подвигах». Настоятельно рекомендую не приближаться к моей дочери ни на шаг. Уясни себе одну вещь: эра твоей семьи давно уже подошла к концу. И я не позволю тебе разрушить нашу. Идем, Прайма.

Впившись в руку дочери, отец потащил её за собой, вниз по лестнице, расталкивая проходивших мимо людей. Герой поморщил лоб и нахмурил брови от недоумения, после чего обгоревшая часть лица начала болеть. Ему стало жаль священнослужительницу.

– Может, хватит напоминать о том, кто я такой и что я «сделал»… – пробурчал себе под нос он и, вспомнив слова Феликса, добавил: – И в чем-то он был прав. Место, которое каждый считал бы домом… Где позабыл бы о своем горьком прошлом и не знавал печали. Место, где люди чувствовали бы себя счастливыми и… свободными…