Текст книги "Тамбовский волк"

Автор книги: Виктор Юнак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 42 страниц)

67

То ли у Антонова слегка закружилась голова от первых реальных успехов в стычках с регулярными частями Красной Армии, то ли больше в качестве пропагандистской акции, целью которой было показать свою силу и слабость Советов, он приказал идти в поход на Тамбов. Дальнейшие события показали, что всё это в тот момент было очень несерьёзно: полуорганизованная крестьянская толпа с кольями, дубинами, вилами и рогатинами прошествовала всего лишь несколько десятков вёрст от Княже-Богородицкого до села Козьмина Гать, где остановилась и, после недолгого размышления, практически полностью рассеялась, несмотря ни на какие угрозы антоновских командиров. Оставшаяся же часть всё-таки двинулась дальше, но у села Коптева наскочила на красноармейцев и была ими бита.

Второй щелчок Антонов получил под Инжавином, где двухтысячный отряд антоновцев начал поход на Кирсанов, но тоже напоролся на регулярные части красных и, потеряв триста человек убитыми и около ста пленными, отступил в леса.

Эктов поставил Антонову ультиматум: или Антонов принимает условия Эктова, то есть вводит армейский порядок и армейскую дисциплину, или Эктов просто-напросто складывает с себя обязанности помощника начальника главного оперативного штаба и уходит восвояси. Поняв, что и в самом деле без порядка и дисциплины, он ничего не добьётся, Антонов вынужден был согласиться с Эктовым. И вот уже в Народной армии появились первые роты, полки, поименованные по названиям тех местностей, откуда родом большинство бойцов (самым первым стал 1-й Каменский полк во главе с Богуславским), и дивизии. Остались и боевые летучие дружины (как у Устина Подберёзкина), не привязанные к местности и легко перебрасываемые в случае надобности в разные районы. И красным сражаться с такой организованной силой стало гораздо труднее.

На Тамбовщину стремительно надвигалась осень. Пора сбора урожая и очередной продовольственной кампании большевиков. Эсеровский центр понимал, что, сорвав продовольственную кампанию коммунистам, он значительно осложнит им жизнь. Понимал это, естественно, и сам Антонов. Он отдал команду усилить борьбу с продотрядовцами и, одновременно, перекрыть железнодорожную линию, связующую Тамбовщину с Москвой. Вплоть до разборки рельсов. Последнее он поручил сделать отряду под руководством Маруси Косовой.

Одновременно бои начались и на других направлениях.

19 августа боевая дружина Григория Плужникова напала на деревню Бахарево Протасовской волости, где безобразничал красный продотряд. Силы были неравными и продотрядовцы довольно быстро оказались разбитыми. Часть их Плужников обезоружил, двух взводных-коммунистов расстрелял. Однако половине отряда, прикрываясь пулемётными очередями, всё-таки удалось уйти и двинуться в сторону волости.

Григорий Плужников собрал на сход жителей окрестных сел (Каменка, Кашинка, Афанасьево) и объявил:

– Началось крестьянское восстание против советской власти!

Довольно крупные отряды мятежников, состоявшие из всадников по 300-400 человек, вооружённые винтовками и пулемётами, захватывали сёла, громили волостные и сельские Советы, разоряли коммуны и совхозы.

20 августа ровно в полночь в селе Токаревка была получена срочная телеграмма-приказ из Тамбова – в течение двенадцати часов сформировать отряд в 60 штыков и выступить на станцию Ржакса. В ту же ночь в Токаревке была объявлена мобилизация коммунистов в радиусе сорока пяти вёрст. Коммунисты явились по первому зову. Село превратилось в военный лагерь. Но ровно в полдень 21 августа лагерь был оставлен и маленький боевой отряд коммунистов, во главе с Николаем Жиркуновым выступил в направлении на Большую Лозовку и Каменку. В Токаревке же остался лишь крохотный гарнизон.

По пути к Каменке токаревцы встретили остатки того самого бахаревского продотряда. Жиркунов предложил им объединиться, но продотрядовцы отказались. Спустя несколько суток стало известно, что их окончательно разбили и обезоружили, отобрав, в том числе, и пулемёт.

От села Протасово до самой Ржаксы Токаревский коммунистический отряд шёл, словно оккупант по чужой земле. Везде их встречали враждебно, старались не попадаться им на глаза, а попавшиеся на глаза старались не отвечать на их вопросы. От такого отношения своих же земляков просто оторопь брала: и это для них, угрюмых мужиков и баб, мы, коммунисты, устанавливали советскую власть? Впрочем, и без ответов на вопросы было понятно, что токаревцы двигались по следам антоновцев.

22 августа отряд, наконец, прибыл на станцию Ржакса, где располагался Оперативный штаб Тамбовского командования. Там его включили в реестр командования под наименованием "Первый коммунистический Токаревский отряд". Практически сразу по прибытии отряд отправили в погоню за партизанами в район станции Орловка. Путь лежал через село Нижне-Шибряй. Едва завидев красных, в селе подняли тревогу и немедленно отправили Антонову сообщение. Тем временем Жиркунов приказал привести к нему на допрос местных жителей. Первым привели сельского дьякона, затем ещё нескольких мужиков. Все они в один голос отвечали, что никаких бандитов у них в селе не было и нет. Впрочем, они были недалёки от правды, поскольку, естественно, ни антоновцы, ни красные себя бандитами не считали и не именовали. У каждого было своё, особое, имя.

– Темнят, сволочи! – ругался Жиркунов, оставшись один. – Эсеро-кулацкие подпаски!

Но токаревцам ничего не оставалось, как заночевать в этом селе. И ночью же на токаревцев налетела разведка Антонова. Впрочем, как налетела, так и улетела: после короткой перестрелки, разведчики скрылись. Погоня за ними оказалась безрезультатной: ночь и лес, поди найди лесных жителей. Но тут Жиркунову повезло. Утром, 23-его, к нему, тайком от мужа, пришла жена местного кордонщика.

– Спасите мужика моего неразумного от бандитов, – со слезами на глазах и с мольбой в голосе обратилась она к красному командиру. – Антоновцы выкопали у нас весь картофель в огороде, да ещё и мужа застращали, и всех наших, чтобы молчали о них.

– Успокойтесь, женщина, – обрадовался Жиркунов. – И ни о чём не беспокойтесь. Мы для того и пришли сюда, чтобы избавить вас от бандитов.

– Только мужику моему не говорите, что я у вас была-то. Запорет ведь меня, несчастную.

– А вот этого мы не позволим! – заверил её Жиркунов.

– Ну да, это вы сейчас не позволите, – плакала женщина, – а завтра уйдёте, и кто ж ему сможет запретить...

– Вы меня не совсем поняли, товарищ женщина, – Жиркунов взял её под руку, подвёл к стулу и посадил на него. – Мы, коммунисты, пришли всерьёз и надолго. Уйдём мы, здесь останутся наши товарищи. Мы не для того революцию совершали, чтобы позволять всяким несознательным мужьям измываться над жёнами. Вот построим социализм и все, даже вы, даже любая кухарка сможет управлять государством нашим.

И тут женщина испугалась. Перестала плакать, испуганно глянула на Жиркунова и перекрестилась.

– Свят, свят! И что же вам кухарка направит? – она встала и направилась к выходу, бормоча про себя:

– Богу богово, кесарю кесарево.

Жиркунов тут же связался с ближайшим продотрядом Попова и отрядом Кирсановского уездного военкома, запросив у них подмоги. По прибытии помощи Жиркунов направил объединённый отряд в лес, в котором и скрылись антоновцы. Под угрозой расстрела в проводники были взяты местные крестьяне, а также тот самый кордонщик. Впрочем, и поляки в своё время брали в проводники местного костромского крестьянина Ивана Сусанина! Разумеется, мужики повели красноармейцев обходными путями, а самым коротким, в то же время, направили к Антонову осведомителей. Таким образом, антоновцы уже ждали гостей. Но особо упираться им не было резона: главное, заманить красноту поглубже в лес. Поэтому, после непродолжительной перестрелки, антоновцы вброд перешли реку Ворону. А после переправы разделились на две группы – одна направилась через село Перевоз в Тамбовский уезд, в село Хитрово, а другая – на Каменку.

25 августа усиленный отряд Жиркунова перебросили на станцию Сампур, на которую, по данным разведки, антоновцы готовили наступление. Живописное место на реке Цне, более приспособленное для поэтических мечтаний и грёз, волею рока стало местом сражений гражданской войны.

Желая предвосхитить удар Антонова, Жиркунов отдал команду идти в атаку на село Караул, где по его данным, осел один из отрядов антоновцев. Атака удалась и антоновцы отступили, укрывшись в бывшем имении помещика Н.В. Чичерина.

Николай Чичерин приобрёл эту усадьбу ещё в сороковые годы XIX столетия. Замечательный человек, Чичерин дружил с поэтом Баратынским, имение которого находилось не так уж и далеко отсюда, в деревне Софьинка Умётского уезда, и являлся отцом известного русского учёного-государствоведа, одного из виднейших идеологов российского либерализма второй половины позапрошлого века, основоположника "государственной школы" в российской историографии, юриста, историка, философа Бориса Чичерина, а также двоюродным дедом народного комиссара по иностранным делам Г.В. Чичерина, который и сам неоднократно гостил в этой усадьбе.

Белый, высокий дом, похожий на английский коттедж. С просторной террасы, сложенной из тяжёлых плит шероховатого тёмно-рыжего камня, открывался вид в ясную погоду вёрст на двадцать. Но в те времена было не до любования шедеврами архитектуры. Шла война и лилась кровь.

Именно сюда и отступили антоновцы под ударами красных. Впрочем, разведка подвела Жиркунова – отступившие в имение Чичерина партизаны были всего лишь передовым отрядом основных сил Антонова, которые были уже на подходе к соседнему селу Периксы. Там и завязался двухчасовой бой. Обманув красных, антоновцы заняли стратегически более удобную позицию для боя, да и численный перевес был на их стороне, что, в конечном итоге, и привело к закономерному результату – понеся большие потери, токаревцы вынуждены были отступить.

Антонов перешёл в наступление практически на всех фронтах.

68

К августу 1920 года армия Александра Антонова достигла пятнадцати тысяч человек. Правда, оружие имела едва ли пятая часть. Поэтому одной из главных задач на этом этапе являлась – добыча оружия. Для чего совершались нападения на небольшие части Красной Армии с целью их разоружения. Кроме того, нужны были деньги, а просто так деньги давать никто не собирался. Нужно было отнимать силой. Как и оружие, как и провизию. Тем не менее, дисциплина была по-военному жёсткая. Заняв какой-либо важный населённый пункт, антоновцы тут же приступали к созданию нового отряда. Отряды постепенно сводились в полки до тысячи человек. Главной ударной силой являлись кавалерийские полки общей численностью от полутора до трёх тысяч человек.

К концу года все отряды были объединены Антоновым в армию, возглавлял которую главный оперативный штаб, куда вошли старые боевые соратники Антонова и товарищи по партии социалистов-революционеров: Богуславский, Гусаров, Токмаков, Митрофанович. Численность вооружённых сил достигла двадцати тысяч. Правда, огнестрельное оружие было едва ли у трёх тысяч мятежников. Командующим был назначен Пётр Токмаков, крестьянский сын, дослужившийся до чина подпоручика царской армии, а в 1918-м – начальник милиции Трескинской волости; сам Антонов взял на себя функцию начальника главного оперативного штаба. Впрочем, спустя всего несколько месяцев, к январю двадцать первого года численность мятежников увеличилась до пятидесяти тысяч человек и Антонов, по совместительству, взял на себя ещё и командование этой второй армией. А увеличились силы за счёт воронежского отряда Колесникова, возглавившего крестьянский мятеж в Воронежской губернии, но разбитый силами 14-й отдельной кавалерийской бригады Красной Армии. Сам Колесников с остатками своего отряда переместился в Тамбовскую губернию и составил основу второй армии Александра Антонова.

Не мудрствуя лукаво, Антонов построил свои войска по принципу Красной Армии, вплоть до политсоветов и военных трибуналов. Впрочем, и у батьки Махно, и у сибирских повстанцев армии строились абсолютно одинаково, и не имело смысла изобретать велосипед. Мудрость же Антонова проявилась в том, что свои части он выстраивал по территориальному принципу: каждая часть квартировала в том городе, из какого уезда были её бойцы (так, основой антоновской армии стал 1-й Каменский полк Революционной Народной Армии). В этом же уезде пополнялись и людские, и конские силы. В общем и целом, в составе обеих армий было 14 полков, численностью от 400 до одной тысячи человек, отдельная Козловская кавалерийская бригада, отряд Колесникова и несколько летучих отрядов, "боевых дружин", как их называли эсеры, а также подразделения, действовавшие в смежных губерниях (Воронежской, Саратовской, Пензенской). В 1-ю армию, которую возглавил бывший полковник царской армии Александр Богуславский, входило девять полков: 1-й Каменский, 2-й Борисоглебский, 3-й Пановский, 6-й Савальский, 7-й Тамбовский, 10-й Больше-Карачанский, 11-й Павлодарский, 12-й Токаревский, 13-й Витюговский. Во 2-ю армию, командиром которой был назначен Пётр Токмаков, входило 4 полка: 3-й Кирсановский, 4-й Низовой, 8-й Пахотноугловский, 9-й Семёновский.

Единственным отличием повстанческой Народной армии от Красной было наличие у антоновцев штатной должности "палача", в обязанности которого входила расправа с пленными красноармейцами и коммунистами. Да ещё он должен был следить за нарушителями воинской дисциплины в собственных рядах.

Только таким образом и возможно было удержать крестьянскую стихию в армейских рамках. Думается, небезынтересно будет познакомиться с таким документом, как:

«Временный устав наказаний, подсудный армейским судам»:

"§ 1. Оставление цепи в бою с умыслом (побег). Нак. – 1) плети 25, 2) плети 50, 3) расстрел.

§ 2. Продажа партизанами оружия (торговля). Нак. – 1) плети 25, 2) плети 50, 3) расстрел.

§ 3. Грабёж (бандитство). Нак. – 1) плети 50, 2) расстрел.

§ 4. Продажа оружия между частными лицами. Нак. – 1) убеждение, 2) плети.

§ 5. Грабёж населения. Нак. – 1) плети 50, 2) расстрел.

§ 6. Грабёж с убийством. Нак. – расстрел.

§ 7. Неисполнение приказа по боевой обстановке. Нак. – 1) плети, 2) расстрел.

§ 8. Оставление оружия в бою, когда его можно было спасти. Нак. – 1) плети 25, 2) плети 50.

§ 9. Самогон, когда его гонят по просьбе партизан. Нак. – 1) плети 15, 2) и выше до расстрела.

§ 10. Самовольное оставление постов и халатное отношение к сторожевой службе. Нак. – 1) при халатном отношении плети 25 и выше, 2) самовольное оставление постов – а) плети 50 и б) расстрел.

§ 11. Халатное отношение к разведочной службе. Нак. – плети от 25 и выше.

§ 12. Кража оружия частными лицами у воинских частей. Нак. – плети от 25 и выше.

§ 13. Спекуляция лошадьми (партизанами). Нак. – 1) плети 15, 2) плети 25, 3) отправление в пешую команду и возмещение хозяину убытков.

§ 14. Шпионаж партизанами. Нак. – расстрел.

§ 15. Пропаганда коммунизма в войсках. Нак. – расстрел.

§ 16. Подстрекательство среди партизан и оставление рядов в войсках. Нак. – плети.

§ 17. Спекуляция захваченным в бою имуществом, военным и частным, при отправлении в штаб. Нак. – при военном имуществе – плети. Нак. – при расх. частн. имущества – плети.

§ 18. Неисполнение боевых приказов командным составом. Нак. – 1) выговор, 2) предупреждение, 3) разжалование.

§ 19. Самовольное отлучение из боя без приказания командира для низшего командного состава. Нак. – 1) предупреждение, 2) разжалование. Нак. для высшего комсостава – 1) выговор, 2) предупреждение.

§ 20. Грубое обращение с населением. Нак. – 1) выговор, 2) предупреждение, 3) разжалование.

§ 21. Самовольная конфискация частного имущества, когда в нём нет боевой необходимости. Нак. – 1) убеждение, 2) разжалование.

§ 22. Спекуляция взятым в бою и у частных лиц имуществом и захват его для собственных нужд. Нак. – 1) разжалование.

§ 23. Ненаблюдение за сохранностью и исправностью оружия и конского состава высшими командными лицами. Нак. – 1) выговор, 2) предупреждение, 3) разжалование.

§ 24. За неправильное и несвоевременное доставление сведений в штаб о своём местонахождении, о своих действиях и численности своей части, сведений о противнике, оперативных действиях. Нак. – 1) выговор, 2) предупреждение, 3) разжалование.

§ 25. Питье самогона. Нак. – 1) убеждение, 2) разжалование в рядовые.

§ 26. Укрывательство коммунистов частными лицами в организованных местностях. Нак. – 1) плети, 2) расстрел.

§ 27. Укрывательство шпионов в организованных местностях, когда укрыватель заведомо знает шпиона. Нак. – расстрел.

§ 28. Укрывательство воров, грабителей и подозрительных. Нак. – плети.

§ 29. Угроза со стороны партизан частному лицу с умыслом. Нак. – расстрел.

§ 30. Угроза со стороны партизан частному лицу без умысла. Нак. – 1) убеждение, 2) плети.

§ 31. Способствование укрывательству и побегу коммуниста. Нак. – 1) плети, 2) расстрел.

§ 32. Шпионаж, пропаганда коммунизма. Нак. – расстрел.

§ 33. Подстрекательство между частными лицами против существующего порядка и стремление подорвать партизанское движение. Нак. – плети.

§ 34. Вывоз хлеба в неорганизованные местности. Нак. – 1) конфискация хлеба, 2) штраф.

§ 35. Самовольный выезд в неорганизованные местности. Нак. – 1) внушение, 2) плети.

§ 36. Выдача бойцов партизанского движения частными лицами красным. Нак. – расстрел.

§ 37. Грубое обращение с пленными в организованных местностях со стороны жителей и самовольная расправа с ними. Нак. – плети 8-10 и выше".

Причём, была своя градация и в количестве назначаемых розог: так, командир отделения имел право назначать до пяти розог, взводный – до десяти, эскадронный до пятнадцати. Наказания следовали и за весьма необычные, на первый взгляд, проступки. Для примера, приведу один из приказов по Мало-Алабушскому отряду:

«Партизан Глинчиков за халатное отношение по службе, выражающееся в плохом уходе за лошадьми, побои спины седлом, о чём не докладывал начальству, наказан 15 розгами, а командир взвода Пивоваров за незнание обязанностей подвергнут наказанию 15 розгами».

Если кому-то покажется, что в Народной армии Антонова дисциплина была чересчур жёсткой, то можно привести высказывание Ленина в октябре 1921 года о ситуации в Красной Армии: "В Красной Армии... применялись строгие, суровые меры, доходящие до расстрелов, меры, которых не видело даже прежнее правительство. Мещане писали и вопили: "Вот большевики ввели расстрелы". Мы должны сказать: "Да, ввели, и ввели вполне сознательно". После той расслабленности, которая была в армии в первые послереволюционные месяцы, когда рядовой боец панибратствовал с командиром, только такая жёсткость, порой переходящая в жестокость, и могла снова наладить железную армейскую дисциплину. А без железной дисциплины ни одна армия мира не может добиваться побед. Это понимал Владимир Ленин. Это, разумеется, понимал и Александр Антонов.

Это была настоящая крестьянская армия и настоящая крестьянская война, каких в России уже было несколько, но с какой сравниться может, разве что самая первая – вошедшая в историю, как война под руководством Ивана Болотникова. Всё же остальные, которые возглавляли Кондратий Булавин, Степан Разин и Емельян Пугачёв, подходили скорее под категорию крестьянско-казацких войн. И не только потому, что их возглавляли казацкие атаманы, но и потому, что основной, ударной силой тех армий были именно казаки, более обученные военному делу. Крестьяне же там присутствовали постольку, поскольку казаки отстаивали и их правду, воевали и за их, крестьян, свободу. Да и цель у всех этих войн была одна – плохого царя заменить на хорошего.

Основанные в Тамбовском, Борисоглебском и других уездах Тамбовщины СТК превратились в опорные пункты мятежа. Всё это легло на благодатную почву: ведь в Тамбовской губернии удельный вес зажиточных крестьян был весьма значителен. Эсерами были вновь, как и два года назад, захвачены многие волостные и сельские Советы. Ближайшие же задачи виделись в следующем: срыв выполнения продразвёрстки и других повинностей, налагаемых советской властью; уничтожение представителей РКП(б) и советской власти; нападения на небольшие отряды Красной Армии с целью их разоружения; порча железных дорог, уничтожение складов и баз. Ушедший в подполье эсеровский губком во главе с Баженовым, Махневичем и Зоевым являлся координатором и связующим звеном между Антоновым и ЦК. Разработку же тактики этой борьбы идеологи-цекисты передали непосредственно Антонову и его Главному оперативному штабу, не последнюю роль в котором играл бывший штабс-капитан ещё царской армии Эктов. Исходя из своих возможностей, антоновцы не стали изобретать велосипед, а выбрали самую настоящую партизанщину: уклонялись от боя с крупными частями Красной Армии; вступали в бой только при полной уверенности в победе и обязательно при превосходстве своих сил; в случае же необходимости, выходили из неудачно сложившейся боевой обстановки небольшими группами и в разные стороны с последующим сбором в заранее условленном месте.

До поры до времени такая тактика приносила Антонову успех. Численность двух его армий (двадцать один полк и отдельная бригада) возросла до пятидесяти тысяч человек. Слава о борце с Совдепией Антонове пошла гулять по Центральной России. Не только тамбовские и воронежские мужики шли к нему, но и липчане, саратовцы, из других окрестных губерний.

Восстание охватило три наиболее хлебородных уезда Тамбовщины: Тамбовский, Кирсановский и Борисоглебский. Красные военные силы в тот момент составляли всего около 3,5 тысячи человек. Туда входили отряды тамбовских курсантов, продовольственные отряды и отряды подкрепления, присланные ВЧК из Рязани, Ряжска, Тулы и Саратова. Для укрепления командования, в Тамбов прислали нового командующего вооружёнными силами губернии. Им стал начальник Орловского сектора ВОХР Юрий Аплок. Но этих сил было слишком мало. К тому же, особое беспокойство вызывали 11 тысяч дезертиров из Тамбовского 21-го запасного полка, которые в любую минуту могли перейти на сторону мятежников. В Москве пообещали помочь тамбовчанам.