Текст книги "Тени забытых земель (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

Соавторы: Наталья Корнилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 51 страниц)

Андреаса понял подтекст этих слов: брат Титус предупреждает всех, чтоб не вздумали сказать ничего лишнего, тем более, что этот страж леса, похоже, все воспринимает излишне прямолинейно, и еще неизвестно, что от него можно ожидать в дальнейшем.

– Мне нравится, что люди помнят обо мне, хотя эти воспоминания и не совсем точны… – голос был все таким же равнодушным. – Да и помнят не все…

– Мир неблагодарен… – вздохнул брат Титус. – Добрые дела и преданность забываются быстро, зато любая ошибка запоминается в веках.

– Это верно… – подтвердил страж. – Обычно те люди, что приходят сюда – они злы и недовольны, да еще и стремятся к разрушению всего, что видят. Каждый из них куда-то бежит, или что-то ищет, и никто не думает о покое и созерцании. Вдобавок некоторые из этих дерзких не могут понять того, что им не принадлежит все то, на что падает их взгляд. А потом вы, люди, отчего-то удивляетесь, если с вами поступают так, как вы того заслуживаете.

Подобное звучало отнюдь не обнадеживающе, однако страж леса продолжал:

– Вы недавно были за пределами скальной гряды, в мире людей. Что там творится? Ни один из тех, кому я ранее задавал этот вопрос, не пожелал ответить на него. Или незваные гости просто боятся говорить со мной.

– Мир очень изменился по сравнению с тем, которым был когда-то… – вздохнул брат Титус. – Кое-где идут войны, люди теряют почтение к древним законам, одни вспоминают старых Богов, другие хотят придумать новых… Вырубаются леса, распахиваются земли, осушаются болота, жажда золота, драка за власть, смуты… Все это так печально!

– В этом я вас понимаю… – откликнулся голос. – Именно потому предпочитаю находиться здесь, созерцать окружающее и думать о вечном.

– Подобное отношение к суетности этого мира заслуживает самого величайшего почтения… – подтвердил брат Титус. – Простите, великий Хумбаба, но мы все не знаем, как вести себя в присутствии вас. Нам следует встать на колени, и внимать вам, или…

– Дозволяю остаться на ногах. Кто вы такие? Есть некая странность: вы не очень похожи на тех, кто ранее приходил сюда.

– Увы, но перед вами те, кто совершил трагическую ошибку: один из наших друзей придумал шар, на котором можно летать по воздуху, и мы, в нашем неразумии, решили прикатиться на этом изобретении. Ветер подхватил нас и принес в эти земли, после чего шар упал на землю. Теперь мы стремимся вернуться домой, искренне раскаиваясь в содеянном…

– Люди в своем самомнении заходят слишком далеко. Летать по небу дозволено только Богам, а все остальное – тщета и гордыня, которая должна быть наказана.

– Это мы уже поняли… – повесил голову брат Титус.

– Кто из вас тот человек, кто придумал этот мерзкий шар?

– Он погиб… – вздохнул брат Титус.

– Боги знают, кого наказывать… – сделал вывод страж леса. – Среди вас находится женщина. Давно их не видел. Что она делает среди вас? Пусть ответит сама.

– Я… – начала, было, Абигейл, но Андреас перебил ее.

– Простите, великий Хумбаба, что вмешиваюсь, но эта девушка – моя невеста. Это я уговорил ее покататься на шаре, и теперь мне искренне стыдно за свой поступок. Из-за меня она оказалась здесь, в этих местах, полных опасности и лишений.

– Все так и есть… – подтвердила Абигейл. – Хорошо, что это сказал мой жених, а не то я запуталась бы в словах. Что ни говори, но я обычная глупая женщина, которая частенько не может связать меж собой нескольких слов, а перед твоим величием я вообще теряюсь!

– Как я вижу, кое-что в этом мире остается неизменным… – отметил страж леса. – Бестолковые женщины, и безголовые мужчины, которые готовы их защищать. А теперь, люди, ответьте: что вам надо в моей роще? Как вы сюда забрели?

– Мы спасаемся от нагов.

– Вряд ли у вас это получится… – равнодушно уронил голос.

– Почему?

– Да потому что они совсем рядом… – и в этот момент страшная рожа Хумбабы вновь появилась на одном из могучих кедров, что росли рядом, а само дерево словно стало живым существом, с многочисленными руками-ветками, да и ноги-корни выглядели так, словно были естественным продолжением чудовищного монстра. Но даже не это было самым удивительным, а то, что дерево стало светиться ярким светом, вернее, от него пошли лучи, словно от солнца. Правда, смотреть на этот красновато-желтый свет было несколько неприятно, но зато осветилось все окружающее, причем свет распространился далеко вокруг, и стало видно, словно днем. При свете этих непонятных лучей растерявшиеся люди увидели, как шагах в пятидесяти от них по усыпанному хвоей мху неслышно скользят четыре нага. Да, эти создания умеют передвигаться почти бесшумно, несмотря на свой вес и немалый рост.

Четыре нага на пятерых людей… Можно не сомневаться, что исход схватки уже предрешен – слишком велико преимущество хвостатых. Единственное, на что оставалось надеяться людям, так это только на то, что они не попадутся в руки нагов живыми, и потому каждый из беглецов схватился за оружие – понятно, что без драки дело сейчас не обойдется. А еще Андреас шагнул, закрывая собой Абигейл – неизвестно, что будет дальше, но ему все одно хотелось надеяться на лучшее.

– Что вы тут делаете? – понятно, что на этот раз Хумбаба обращался к нагам.

– Мы преследуем этих двуногих, что забрели к тебе… – змеелюди остановились напротив беглецов, и ползущий первым красавец с серо-золотистым хвостом тряхнул роскошной гривой пепельных волос. Судя по всему, среди этой четверки он был самым старшим по званию. – Хумбаба, мы рады, что ты задержал их для нас.

– Я не задержал этих людей, а просто с ними разговариваю. Кроме того, я не давал вам разрешения заходить на мою территорию… – по голосу стража было сложно предположить, что ему есть дело хоть до чего-то, происходящего рядом. – Вы же, перед тем, как пересечь границу этого леса, должны были спросить у меня дозволения. Таковы правила, установленные между вашим народом и мной, и мне не нравится, что вы их нарушаете.

– Насколько я понимаю, эти двуногие тоже не просили у тебя разрешения войти в твой лес, так что мы с ними находимся в равном положении… – красавчик насмешливо скривил губы.

– Отличие в том, что пришлые не знали, куда идут, а вы ни во что не ставите наши старые договоренности.

– Вот именно – старые… – в голосе красавчика не было слышно особого почтения. – Ты еще скажи, что мы должны были стоять на опушке, и молить тебя о разрешении войти сюда.

– А разве нет?

– Не волнуйся, Хумбаба, мы у тебя не задержимся… – красавчик и не думал извиняться или оправдываться. – Двуногие, бросайте оружие, а иначе…

– Уж не хочешь ли ты сказать, что собираешься устраивать тут бой? В моем лесу? – в равнодушном голосе стража по-прежнему не было слышно никаких эмоций.

– Ну, если двуногие не бросят оружие, то без этого не обойтись. Ничего страшного не произойдет, просто ты, старик, посмотришь на дармовое представление, все одно тебе уже давненько не доводилось видеть настоящие схватки. Заодно и молодость вспомнишь, а не то уж наверняка забыл, что это такое. К сожалению, эти пришлые нам нужны живыми, так что, страж, делай вывод: если тебе, Хумбаба, не хочется, чтоб мы ненароком поломали твои ветки и поцарапали кору на деревьях, то сам выкинь этих людишек отсюда куда подальше, тем более что сделать подобное тебе ничего не стоит…

Красавец, кажется, чувствовал себя победителем, а вот на лицах остальных нагов, стоящих за спиной своего командира, стало появляться беспокойство: похоже, в таком тоне со стражем лесов говорить не следует.

– Ты что, приказываешь мне? – все так же равнодушно спросил Хумбаба.

– Пока еще я тебя прошу. Пока прошу… – красавчик не сводил взгляда с людей, а на его лице была улыбка, которую иным словом, кроме как «хищная», не назвать. – Хумбаба, давай разойдемся мирно и по-хорошему, не заставляй нас пугать тебя. Ты можешь думать о себе все, что угодно, только ты один, а за нашими спинами стоят сотни соплеменников.

Про себя Андреас подумал: если сравнить между собой поведение брата Титуса и этого молодого нага, то в глаза просто-таки бросается различие и в разговоре, и в поведении. Вряд ли этому стражу леса приходится по вкусу хамоватое отношение хвостатого, ведь не просто же так брат Титус изображал перед этим Хумбабой преданность и покорность.

– Вы забываетесь, и потому ведете себя со мной неподобающим образом… – отозвался страж леса. – Мне это не нравится.

– А, мне тоже много чего не нравится… – махнул рукой наг, и, обернувшись к трем своим соотечественникам, скомандовал. – Взять этих двуногих!

Однако никто из змеелюдей не двинулся с места. Прошло еще пара мгновений – и на лице молодого красавца появилось озадаченное выражение, да и трое остальных нагов тоже в испуге глядели по сторонам. Более того – на их лицах появилась растерянность и еще что-то, очень похожее на страх.

– Старик, ты что, совсем ополоумел? – заорал молодой наг, у которого с лица пропала насмешливая ухмылка. – Немедленно освободи нас! Не соображаешь, что делаешь?

– Это ты потерял разум, когда осмелился говорить со мной столь недостойным образом, а я этого очень не люблю. И ты знаешь, какое наказание вам может грозить.

– Да ты совсем сдурел на старости лет! – молодой наг был взбешен. – Верно говорят, что у тебя от древности мозги мхом поросли и в труху превратились! Не боишься, что будем выжигать огнем эту дурь?

Андреас смотрел на разгневанного нага и вновь поражался тому, как быстро у змеелюдей от ярости или злости пропадает их сказочно прекрасная внешность, и взамен нее вылезает что-то неприятное, напоминающее змеиную морду. Все верно: рептилоиды, что с них взять…

– Теперь я знаю, что ваше племя думает обо мне… – все так же равнодушно уронил голос. – Тогда уж позвольте и мне показать вам, что ждет каждого, кто будет непочтителен по отношению к стражу леса, или начнет с угроз или запугивания того, перед кем должен преклоняться.

В тот же самый миг из земли показалось множество корней деревьев, и на глазах потрясенных людей эти жесткие корни стали стремительно оплетать неподвижных нагов, словно закатывая каждого из них в кокон. Беглецы невольно отметили про себя, что некоторые из острых корней пронзали тела змеелюдей, а те не могли издать ни звука: похоже, Хумбаба лишил их способности не только двигаться, но и говорить. Не прошло и минуты, как на месте змеелюдей остались четыре огромных кокона, которые стали медленно погружаться в землю. Еще немного – и темная лесная земля сомкнулась над тугими сплетениями корней, и уже ничто, кроме потревоженного мха, не указывало на то, что здесь только что произошло.

– Так я поступаю с некоторыми из тех, кто меня сердит… – вновь раздался равнодушный голос. – Моим корням не мешает иногда получать немного удобрения, а заодно и другого питания. А теперь, пришельцы, выслушайте меня. Мне понравилось, как вы относитесь ко мне, как понравилось и то, что кое-кто из вас меня помнит. Потому я проявляю к вам милость, и даю четверть часа для того, чтоб вы могли покинуть мой лес. Если же по истечении назначенного срока вы все еще будете оставаться среди моих кедров, то, как говорится, не обессудьте. Через назначенное время потухнет свет, который я сейчас излучаю, и с того момента, если вы не пересечете границу рощи, пеняйте на себя. Я все сказал.

– Благодарим тебя, великий Хумбаба… – низко поклонился брат Титус, а за ним то же самое сделали и остальные беглецы. Впрочем, это был последний спокойный жест людей, после чего они изо всех сил метнулись прочь от этого места.

Уже почти совсем стемнело, но непонятный свет, исходящий от дерева с лицом Хумбабы, по-прежнему неплохо освещал все вокруг. Бежать было удобно еще и потому, что земля под ногами была ровная, без торчащих корней или небольших ямок – похоже, что лесной страж тщательно следил за своей рощей. Впрочем, о корнях сейчас лучше не думать, людям вполне достаточно было того страшного зрелища, свидетелями которого им только что довелось присутствовать. Да, со стражем леса шутки шутить не стоит, а к его словам стоит относиться со всей серьезностью.

Бежали молча, и у каждого из беглецов в голове словно тикали часы, отмечая каждое прошедшее мгновение. Андреас держал за руку Абигейл, опасаясь, что та споткнется и упадет, а девушка, в свою очередь, крепко вцепилась в пальцы жениха. У каждого из бегущих было только одно желание: как можно быстрей оказаться за пределами этой красивой кедровой рощи, хотя сейчас об этой красоте и думать не хотелось. Людей объединяла одна мысль: как можно скорей покинуть это место.

Даже когда над головами беглецов стали видны кроны сосен, а под ногами появились толстые корни и невысокая трава, люди все равно не могли остановиться. Что бы там не говорил этот Хумбаба, но надо постараться убраться как можно дальше от этого кедрового леса и от его сурового стража.

Когда же где-то вдали, позади людей, погасло свечение, то стало понятно, что за четверть часа беглецы сумели преодолеть довольно значительное расстояние, только вот все одно им хотелось уйти еще дальше. Правда, к этому времени солнце уже зашло, наступила почти полная темнота, и было понятно, что хочется людям того, или нет, но где-то надо остановиться на ночлег.

Беглецам удалось пройти еще небольшое расстояние, и они наткнулись на самый настоящий завал из деревьев: похоже, когда-то здесь прошел сильный ветер, и повалил с десяток крепких сосен, или же они сами рухнули по какой-то иной причине. Впрочем, сейчас разбираться в этом не было смысла, главное состояло в том, что идти дальше в темноте не было никакой возможности, и следовало остановиться на отдых. Конечно, будь хоть немного светлей, то люди шли бы дальше, но чего нет, того нет.

Пришлось расположиться неподалеку от сваленных деревьев, только вот пока что уставшим людям было не до сна, да и вопросов накопилось немало.

– Слышь, брат Титус, кто это такой – Хумбаба? – брат Белтус первым задал вопрос, который интересовал всех.

– Я про него знаю совсем немного… – откликнулся молодой послушник. – И почти все уже вам рассказал. Хумбаба – это огромный монстр, которого один из Темных Богов поставил охранять свой то ли храм, то ли святилище, находящееся в центре кедрового леса. Что именно представлял собой тот храм, и как он выглядел – не имею ни малейшего представления, в книгах об этом ничего не сказано. Знаю лишь, что храм был величественным и символизировал могущество того самого Темного Бога. Через какое-то время произошло нечто непонятное – землетрясение или что-то схожее, и потому в один далеко не прекрасный момент храм оказался разрушенным. Вот тогда-то повелением рассерженного Бога этот самый Хумбаба, вернее, его дух и суть, оказался переселенным в ту самую кедровую рощу, которую отныне он должен охранять от пришельцев до скончания веков.

– Интересно, этот монстр со всеми чужаками поступает так, как с этими нагами?

– Не знаю, но, думаю, что могущество Хумбабы велико, и у него хватает самых разных способов борьбы с теми, кто приходит в его кедровую рощу. Разумеется, зайцев и белок я в этот список я не включаю. Недаром в некоторых из древних книг было высказано предположение о том, что Хумбаба на самом деле является одним из демонов, когда-то отправленных на землю. Видели, какие от него идут магические лучи? Это странное сияние о многом говорит знающим людям. Лично я все еще не могу поверить в то, что этот монстр нас отпустил – как правило, те, кто пришел в его кедровую рощу, назад не выходят. Так что мы с вами получили, можно сказать, царскую милость. Судя по книгам, Хумбаба жесток и суров, более того – безжалостен, но, тем не менее, у него есть слабое место – склонен выслушивать лесть, но не открытую, а как бы завуалированную. Как вы заметили, именно этим я и занимался в кедровом лесу.

– То-то я заметил, что вы, почтенный господин инквизитор, перед этим уродом бисер метали… – подал голос брат Белтус.

– Надеюсь, что именно благодаря этому мы все еще живы… – устало ответил брат Титус. – К вашему сведению, я предпочитаю разрешать все проблемы и недоразумения с помощью слов. Как я понял из слов Хумбабы, люди иногда забредают в его владения, но ни в одной из многолетних записей монастыря Святого Кармиана я не обнаружил ничего об этой кедровой роще и ее грозном хозяине. Объяснение этому может быть только одно – никто из старателей оттуда не выходил. Печально.

– Но нас он отпустил… – задумчиво произнес дядюшка. – Причина этого, казалось бы, необъяснимого поступка, вряд ли кроется только в нашем разговоре. Тут должно быть что-то другое, иная причина. И нагов он убил прямо на наших глазах.

– Ну, если говорить откровенно, то эти хвостатые вели себя столь непочтительным образом, что мне остается только удивляться, как Хумбаба столь долгое время терпел столь неуважительное отношение к себе… – брат Титус потер голову ладонью. – Ладно, не стоит понапрасну гадать и выискивать причины такой сказочной доброты по отношению к нам, хотя, на мой взгляд, тут все просто: лесной страж имеет полное право карать и проявлять милость. Карал он постоянно, а вот что касается милости, то, по мнению Хумбабы, за сотни лет мы первые, кто заслужил снисхождение.

– Хорошо, если все именно так… – выразил дядюшка общее мнение. – Брат Титус, мне остается только возблагодарить вас за то, что вы вытащили нас из этой передряги.

– Все мы находимся под милостью Небес… – чуть развел руками брат Титус. – Правда, у меня один раз во время разговора с Хумбабой сердце сжалось всерьез. Помните, он ждал ответа от принцессы, а ему ответил брат Андреас. Но, что самое интересное, все прошло наилучшим образом! Кстати, я редко слышу от женщины, чтоб они называют себя глупыми…

– Между прочим, это неплохая защита! – улыбнулась Абигейл. – Если тебя считают ничего не соображающей пустышкой, то не воспринимают всерьез. Проверено многократно. Вот и этот страж леса решил, что у меня язык от страха присох к небу, и потому я не могу сказать ничего толкового…

– Абигейл, не сочтите за обиду, но эти ваши слова насчет пустышки… – Андреас повернулся к девушке, сидящей рядом с ним. – Помните тот прием семь лет тому назад?

– Конечно! – в голосе принцессы было что-то вроде удивления: мол, как такое можно забыть?!

– Я его тоже помню… – продолжал Андреас. – И вы, Абигейл, тогда показались мне очень наблюдательной и сообразительной девушкой, да и беседовать с вами было очень интересно. И вдруг вы говорите о том, что в жизни куда безопасней казаться глупенькой… Вам, видимо, пришлось нелегко в родном доме?

– Я скажу так… – Абигейл вздохнула. – Если бы я последние несколько лет, находясь в королевском дворце Бенлиора, не притворялась безмозглой и бестолковой девицей, которую не интересует ничто, кроме вышивки и сплетен, то вряд ли сумела бы остаться в живых.

– Там все настолько плохо? – продолжал расспрашивать Андреас.

– Все куда хуже, чем можно себе представить.

– Вот что, не будем на ночь говорить о плохом… – вмешался в разговор дядюшка. – И без того меня все еще потряхивает от этого Хумбабы, или как там его… Ну и испытание!

– Наше испытание заключается в том, – вздохнул брат Титус, – что сейчас мы все находимся слишком далеко от милости Небес. Чтоб преодолеть все испытания, для начала нам надо преодолеть долгий путь.

– Ох, сейчас бы поесть… – мечтательно протянул брат Белтус. – Увы, но тот кусок мяса, что я должен был нести, остался у ямы с бинфэном.

– Аналогично… – отозвался брат Титус.

Андреасу оставалось только вздохнуть: он тоже потерял съестное во время бега по лесу, да и дядюшка помалкивал – как видно, тоже не уследил за своей поклажей. Похоже, всем пришло на ум одно и то же: сегодня опять придется спать на голодный желудок, и потому никто не ожидал, что услышит добрую весть от Абигейл.

– А вот я, в отличие от вас, сумела сберечь жареное мясо… – в голосе Абигейл были нотки гордости. – Бежала, прижав его одной рукой к себе. Кажется, одежду испачкала. Впрочем, мое платье уже в таком виде, что лишняя пара пятен не имеет никакого значения.

– Мм… – застонал дядюшка под общее оживление. – Принцесса, вы наша спасительница! Хоть в любви вам признавайся!

– Признания и серьезные разговоры о будущем отложим на более поздний срок… – улыбнулась Абигейл. – Когда выберемся из Запретных земель. Или когда у нас появится время переговорить…

Н-да… – подумал про себя Андреас, – а ведь принцесса, и верно, умная девушка: одной фразой дала понять, что сейчас просит жениха не думать о свадьбе и всем таком прочем, потому как не время забивать голову лишним. Мол, с этим делом можно подождать, а пока неплохо бы лучше присмотреться друг к другу. Что ж, подобное отношение к серьезному вопросу может вызвать только уважение, а вместе с тем и некий интерес – всегда приятно, если тебя понимают.

По счастью, ночь прошла спокойно, но, тем не менее, люди пустились в путь, когда еще только-только стало рассветать. Каждому хотелось оказаться как можно дальше от того места, где находится кедровая роща. Радовало и то, что за прошедшую ночь никто из местных обитателей не потревожил сон беглецов, что, по большому счету, было вполне объяснимо: похоже, здешние жители старались держаться подальше от стража кедровой рощи.

На ходу люди доели остатки мяса, и запили его водой из крохотного ручейка, что вытекал из-под нагромождения камней в небольшой ложбинке. Плохо то, что с собой в дорогу никак не прихватишь воду – не в чем ее нести, и потому каждый постарался напиться впрок, как говорится, от пуза.

Чуть позже, сориентировавшись по солнцу, беглецы определили, в каком направлении им следует идти. Как они и предполагали, отряд несколько отклонился в сторону от маршрута: в тот момент, когда люди уносили ноги из кедровой рощи, было не до того, чтоб прикидывать, в каком направлении им следует бежать. Тогда главным было другое: как можно скорей покинуть владения Хумбабы, что они и сделали, хотя при том вышло так, что люди убежали в противоположную сторону. Вот потому-то сейчас беглецам предстояло сделать довольно приличный крюк по лесу. Не страшно, главное, что все живы и здоровы. Еще хорошо то, что пока на пути людей не встречались наги. Оставалось надеяться, что в тех местах, где сейчас пробирается небольшой отряд, змеелюдей нет.

До полудня путь беглецов был более или менее спокойным. Несколько раз им попадались какие-то звери, которые, впрочем, быстро убегали, дважды за отрядом увязывались непонятные создания, похожие на больших волков, но, по счастью, нападать они не стали. Попадались и давным-давно заброшенные стоянки старателей, как-то раз на людей едва ли не камнем упала какая-то огромная птица с острым и длинным клювом, однако, едва не налетев на длинный меч брата Белтуса, птичка предпочла убраться куда подальше, издавая при этом весьма неприятные звуки.

После недолгого полуденного отдыха отряд двинулся дальше, только не прошло и четверти часа, как Абигейл схватила Андреаса за руку.

– Мне показалось, что там что-то сверкнуло! – кивнула она в сторону невысоких кустов, находящихся невдалеке, и едва ли не сплошь покрытых длинными колючками.

– Принцесса, это показалось не только вам одной… – брат Титус остановился. – Странно, но сверкает так, что невольно хочется выяснить, что там такое.

Отчего-то каждому из беглецов пришла в голову одна и та же мысль: уж не отблеск ли это одного из тех многочисленных драгоценностей, которыми так любят украшать себя наги? Что ни говори, но на каждом из хвостатых было навешано столько дорогих вещиц, что им могли позавидовать многие модницы при королевском дворе. Возможно, в тех колючих кустах устроено что-то вроде засады…

Люди выхватили оружие и мгновенно встали кругом, так, чтоб Абигейл оказалась внутри этого круга. Минута медленно текла за минутой, но ничего не происходило: все так же светило солнце, в вышине перекликались птицы, трава возле тех колючих кустов не шелохнулась, а непонятный блеск то и дело слепил глаза людям… Что же там может так сверкать? Может, добыча когда-то погибших старателей? Нет, вряд ли: золото, если даже оно находится в самородке, все одно с виду довольно тусклое, а необработанные драгоценные камни внешне куда больше смахивают на обычные стекляшки. Тут что-то другое…

– Я пойду… – брат Белтус шагнул вперед. – Надо выяснить, в чем там дело, а вы пока стойте здесь…

Осторожно ступая, брат Белтус приблизился к колючим кустам, и остановился, вернее, замер на месте, не шевелясь и опустив руку с мечом. Однако не прошло и минуты, как меч выпал из его руки, а сам брат Белтус по-прежнему не двигался с места, стоял и куда-то смотрел, никак не реагируя на оклик брата Титуса. Такое впечатление, будто на монаха внезапно напал столбняк.

– Что с ним такое? – Абигейл в растерянности переводила взгляд с брата Белтуса на Андреаса.

– Похоже, он увидел нечто, лишающее человека воли… – с досадой произнес Андреас. – Пока не поздно, надо помочь брату Белтусу избавиться от этого наваждения.

– Что будем делать? – брат Титус глянул на дядюшку.

– Похоже, тут дело не обошлось без магии или чего-то подобного… – дядя Эдвард с досадой огляделся вокруг.

– Так оно и есть, и потому я на всякий случай поставил круг-оберег вокруг нас… – инквизитор не сводил глаз с неподвижной фигуры брата Белтуса. – Беда в том, что ширина этого круга несколько ограничена, а переступать границы оберега ни в коем случае не стоит, и потому какое-то время нам всем стоит держаться поближе друг к другу. Кстати, советую каждому читать про себя молитвы от колдовства и грешного очарования…

Люди приблизились к брату Белтусу, который стоял все так же неподвижно, и по-прежнему смотрел в одну точку: такое впечатление, будто монах оглох и окаменел. Брат Белтус даже не среагировал, когда Андреас довольно ощутимо потряс его за плечо.

Все объяснилось в тот момент, когда люди посмотрели вперед, на то, что находилось за кустами, и у всех четверых одновременно вырвался вздох восхищения, причем для подобной реакции имелись все основания: лежащее за кустами существо было не просто красивым – оно было немыслимо прекрасно. Вернее, прекрасным было не оно, а его кожа, или же шкура, или как там правильно назвать это сказочное великолепие. Правда, во вздохе восхищения слышалась и опаска – прекрасное существо было отнюдь не безвредным.

– Кто это? – в восхищении ахнула Абигейл.

– Сциталис… – едва ли не на одном выдохе ответили мужчины.

– Великие Боги, какая красота… – прошептала Абигейл, не в силах отвести взгляд от существа, лежавшего под колючим кустом, всего в нескольких шагах от них.

– Абигейл, вы ранее видели шкуру сциталиса? – поинтересовался Андреас.

– Разумеется, видела, и не единожды. Но увидеть это существо вживую, своими глазами – совсем иное дело!

Абигейл была права. Дело в то, что каждому из беглецов ранее уже довелось любоваться бесценными шкурами сциталиса: как это ни печально звучит, но иметь в своем доме восхитительную шкуру этого существа считалось чем-то вроде верха роскоши и изысканности. Вот потому-то едва ли каждое из состоятельных семейств имело в своем доме подобное сокровище, хотя шкуры сциталиса стоили совершенно немыслимых денег. Каждый, кто впервые видел эти шкуры, искренне восхищался их удивительной красотой, но, оказывается, шкуры убитых животных не шли ни в какое сравнение с тем, как немыслимо-прекрасно кожа сциталиса выглядит при жизни.

Правда, если не принимать во внимание прекрасной шкуры, то внешний вид этого существа вряд ли может понравиться многим. Дело в том, что сциталис куда больше напоминает огромную толстую ящерицу длиной в два человеческих роста, с большим хвостом и вытянутой шеей, на которой сидит голова жутковатого вида. Впечатляют и челюсти этого странного существа, покрытые пусть и недлинными, но острыми зубами. Голову этой огромной ящерицы венчали два рога довольно-таки обыденного вида, а короткие ноги заканчивались копытами, на которых были видны острые когти.

Если судить по древним книгам, то ранее сциталис водился едва ли не во всех странах мира, но безостановочная охота за его сказочной шкурой привела к тому, что эти существа почти перестали встречаться в дикой природе. По слухам, некоторые богатеи даже пытались разводить сциталиса в своих домашних зверинцах, но из этой затеи ничего хорошего не вышло: мало того, что это редкое создание не размножается в неволе, так оно еще и весьма опасно. В общем, от этой затеи пришлось отказаться.

Всем известно, что сциталис, поразительно красив необычным узором своей пятнистой шкуры, которой трудно подобрать сравнение: со стороны казалось, что огромная ящерица покрыта не кожей, а, целиком изготовлена из полированного золота. Более того: складывалось впечатление, что многоцветные узоры на шкуре этого существа выполнены из самых разных драгоценных камней, и эти узоры были настолько красивы, что просто-таки очаровывали и околдовывали каждого, кто смотрел на них. Вот и сейчас восхищенным людям казалось, что под кустами лежит не живое существо, а огромный слиток золота, украшенный камнями невиданной красоты, да еще и уложенными в необычные узоры. Самое удивительное было в том, что рисунок на шкуре сциталиса, так же как и расцветка, при всем своем многообразии, были совершенно неповторимы.

Главная опасность при встрече со сциталисом заключалась в том, что это существо обладало чем-то вроде магии, при помощи которой и оно охотилось. Вернее, это странное создание не охотится, а лежит в укромном месте, ожидая добычу, и это ожидание может длиться не только днями, но и неделями. Если же какое-то существо останавливается подле сциталиса, завороженное красотой его шкуры, то в тот самый краткий миг ящерица обрушивает на зеваку мощную магическую атаку. Магия этого непонятного создания полностью подчиняет себе того, кто имел неосторожность приблизиться к сциталису и заглядеться на его прекрасную кожу. Проще говоря, добыча сама идет к охотнику, причем делает это совершенно безропотно и по своей воле, и огромной ящерице остается только пошире открывать рот, чтоб заглатывать неосторожных. Именно таким образом это существо ловит добычу, которую не может добыть никаким иным способом. Основная беда сциталиса состоит в том, что он невероятно ленив, и даже в случае смертельной опасности ему не всегда хотелось шевелиться: эта огромная ящерица передвигается не только медленно, но и с великим трудом.

Сейчас это существо спокойно лежало за кустами, в густой траве, и холодно смотрело на людей, стоящих неподалеку, словно прикидывая, кого съесть первым, а кого оставить про запас: увы, но если добычи слишком много, то часть ее сциталис оставляет в оцепенелом состоянии, из которого жертве самостоятельно не выбраться. По слухам, освободиться от магии этого существа могут считанные единицы, или же те, кто заранее позаботился о своей защите, то есть приобрел нужные обереги, или же прихватил с собой того, кто сумеет противостоять магии этой необычной ящерицы.