Текст книги "Тени забытых земель (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

Соавторы: Наталья Корнилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 51 страниц)

– Как вы думаете… – подала голос Абигейл. – Как думаете, может быть такое, что в тех болотных местах мы набредем на одну из тех стоянок, до которых еще не добрались наги…

– И где старатели еще пашут в поте лица своего? – хмыкнул брат Белтус. – Не уверен в правильности своего ответа, но мне кажется, что наги, всеми силами стремясь вырваться из Запретных земель, отлавливают едва ли не всех, кто имел неосторожность придти в эти богопротивные земли. Не зря же плоты по перевозке рабов ранее постоянно сновали по реке.

– Если там так страшно, то отчего люди по-прежнему направляются в те места? – удивилась Абигейл.

– Да все потому, что на тех болотах находится немало мест, где есть синяя глина. Кто-то из ученых умников назвал их кимберлитовыми трубками…

– Месторождения алмазов? – дядя Эдвард сразу ухватил суть дела.

– Очень богатые месторождения алмазов… – подправил дядюшку брат Белтус. – Именно потому, несмотря на все опасности, на эти болота постоянно направляются желающие моментально разбогатеть. Конечно, те старатели, которым посчастливилось вернуться, свою добычу особо не показывают – не тот товар, чтоб демонстрировать его направо и налево! но иногда людям хочется похвалиться перед монахами кое-чем из того, на что им посчастливилось набрести. Хотите – верьте, хотите – нет, но я своими глазами видел у нескольких старателей целые пригоршни необработанных камней, и некоторые из них были величиной чуть ли не с грецкий орех! Это, и верно, огромное богатство…

– Они красивые, эти необработанные алмазы? – Абигейл, как почти любую девушку, стазу же заинтересовал вопрос о драгоценных камнях.

– Как сказать… – вопрос озадачил брата Белтуса. – Внешне они напоминают обычные стекляшки, да еще и тускловатые. В общем, ничего особенного.

– Ну, камни камнями, а нам с вами надо решить, куда идти дальше… – дядя Эдвард потер виски. – Выбор у нас небогатый: или направляться прямиком через озера, рискуя нарваться на засаду, или делать значительный крюк, пробираясь по болотам. Если говорить откровенно, то я не знаю, какой из вариантов следует предпочесть…

После отдыха и недолгого обеда отряд вновь отправился в путь. Было решено все же рискнуть, и пойти по перемычке между озерами – кто знает, вполне может случиться так, что беглецам повезет, и они не встретят нагов, а заодно и тех существ, что могут обитать в этих озерах.

Не прошло и часа, как меж деревьями стал появляться просвет, то тут, то там встречались заросли кустарника, а под ногами вновь стала путаться болотная трава и захлюпала вода. Понятно – вот-вот должно показаться одно из двух озер.

Еще немного – и беглецы вышли на берег озера. Ну, что сказать? На первый взгляд – обычное лесное озеро, удивительно красивое своей самобытностью, с тихой и темной водой, в неподвижной глади которой отражаются деревья, растущие по берегам. Правда, как таковой линии берега тут не было – заросли камыша начинались еще в лесу, постепенно переходили в воду и тянулись вдоль всего края озера. А еще тишина, только кое-где перекликаются птицы.

Вообще-то это непорядок: в подобных местах птиц обычно бывает куда больше, да и рыба должна то и дело плескаться у поверхности, а тут ничего такого нет. К тому же если водоплавающие птицы (а таковые тут должны быть обязательно) не садятся на воду, а сразу ныряют в камыши у берега, то это говорит о многом. Радует хотя бы то, что само это озеро не очень широкое – противоположный берег виден неплохо, только вот как бы до него еще добраться…

Недолго постояв у берега, брат Белтус кивнул в сторону – нам, мол, нужно двигаться в том направлении, однако берегом идти не стоит, лучше пройти краем леса, не подходя к воде. Почему? Так спокойнее…

До перемычки, неширокой полосы земли, разделяющей два озера, люди дошли быстро, не встретив никого не своем пути. Очень хочется надеяться, что и дальнейший путь пройдет так же гладко.

Увы, но надеждам беглецов насчет спокойной дороги сбыться было не суждено. Внезапно раздался треск ломаемых сучьев, и через несколько мгновений перед остановившимся отрядом появилась маленькая антилопа, которая бежала со всех ног, явно удирая от какой-то опасности. Не обращая никакого внимания на людей, малышка даже не пробежала, а пролетела мимо отряда, а еще через несколько ударов сердца из чащи показался какой-то небольшой зверь, скачками мчащийся вслед за антилопой. Немного не добежав до стоящих людей, которые к тому времени держали наготове оружие, зверь остановился, и стал смотреть на людей. Конечно, беглецы к этому времени успели насмотреться всякого, но поняв, кто только что гнался за антилопой, растерялись по-настоящему.

– Это что, заяц? – недоуменно спросила Абигейл, задав вопрос, который вертелся на языке у каждого. – Или я ошибаюсь?

А удивляться было чему: перед людьми находился зверь, очень напоминающий крупного зайца, вернее, даже не напоминающий, а внешне сходный с ним почти что один в один. Правда, этот зверь по размерам более чем вдвое превышал обычного косого трусишку. Разница была в цвете шкуры этого зверя – во всяком случае, никто и никогда из беглецов ранее не видел у живого зайца мех ярко-желтого цвета. Конечно, в каждой лавке, торгующей шкурами и мехами, мастера-кожевники по желанию покупателя могли окрасить продаваемые шкурки в любой цвет, хоть в самый невероятный, но никто и никогда не слышал о том, что у обычного зайца, обитающего в лесу, может быть мех цвета осенней листвы. Но даже не это было самым удивительным, а то, что у этого… зайца посреди лба торчал самый настоящий витой рог черного цвета. Это было настолько невероятно, что хотелось протереть глаза, на которые, похоже, кто-то напустил дурман.

Окончательно доконало беглецов то, как этот заяц смотрел на стоящих перед ним людей. Такое впечатление, будто безжалостный хищник рассматривает возможную добычу и прикидывает, с которого из этих двуногих ему следует начать свой обед. Когда же зверь раскрыл рот и издал звук, напоминающий нечто среднее между шипением и мяуканьем, показав при этом самые настоящие клыки – вот тогда люди уже окончательно перестали что-либо понимать. Однако когда этот непонятный зверь чуть наклонил голову, выставив вперед свой острый рог, явно собираясь прыгнуть на одного из стоящих перед ним двуногих – вот тогда люди стряхнули с себя короткую растерянность, вызванную видом этого существа. Не говоря ни слова, мужчины выставили вперед свои мечи, и зверь сразу же понял, что здесь его не ждет ничего хорошего – как видно, этот так называемый заяц уже представлял, что его может ждать, если он сейчас попытается вцепиться в одного из стоящих перед ним людей. Разочарованный зверь несколько раз зло царапнул землю лапой с длинными когтями, затем еще раз издал все тот же непонятный звук, прижал к спине свои длинные уши, и вновь помчался большими скачками вслед за убежавшей антилопой.

– Это что за зверя мы с вами только что видели? – удивления в голосе дядюшки было ничуть не меньше, чем в голосе Абигейл. – Если это заяц, то я кхитайский император!

– Вообще-то его называют мирадж… – почесал в затылке брат Белтус. – И никакой это не заяц, а самый настоящий хищник, которого стоит опасаться. Надо же, не обманули старатели со своими рассказами! Я думал, заливают…

– И что старатели вам заливали насчет этого мираджа?

– Ну, не очень много… Говорят, мирадж – зверь плотоядный, траву не ест, но зато мясо наворачивает в невероятных количествах, а свиреп настолько… В общем, на глаза голодному мираджу даже волку лучше не показываться. Достаточно сказать, что этот желтохвостый охотится на добычу, в несколько раз превышающую его по размерам. Видели, как от него бедная антилопа удирала? Догадывается, что ее ждет, если этот милый зайчик в нее вцепится своими длинными клыками и острыми когтями. Кстати, знаете, как мирадж охотится? С размаху налетает на возможную жертву, наклонив вперед свою голову с острым рогом (а рог у него, скажу я вам, по остроте и крепости не уступает железному!), еще в прыжке распарывает этим рогом тело жертвы, и одновременно с этим наносит глубокие раны зубами и когтями… Как говорили старатели, этот милашка с коротким хвостиком оленю живот пропарывает насквозь, одним махом, причем, как говорится, от и до, и все кишки ему наружу выпускает. В общем, зрелище не для слабонервных.

– Я догадываюсь… – хмыкнул дядюшка.

– Вот-вот… Старатели этого ушастого опасаются не меньше, чем какого-нибудь крупного хищника. Ловкий, быстрый, свирепый, да и поймать его сложно…

– С ума сойти! – развел руками дядя Эдвард. – Я раньше и слыхом не слыхивал о таком звере! Даже вообразить не мог ничего подобного!

– Ну, не вы один.

– И я тоже о существовании такого зверя не имел ни малейшего представления… – кажется, брат Титус был раздосадован.

– Приятно услышать, что святая инквизиция кое-что не знает… – брат Белтус не удержался, чтоб не подколоть молодого послушника.

– Не страшно: вернусь – доложу! – брат Титус тряхнул головой. – И даже попытаюсь его нарисовать, хотя художник из меня еще тот… Ну и зайчик!

– Этот длинноухий лично мне чем-то очень напоминает святую инквизицию… – брат Белтус вновь не удержался от подковырки. – Снаружи светленькие, чистые и пушистые, но как зубы покажете, да рогом упретесь…

– Все, закрыли тему! – оборвал дядя Эдвард. – Сейчас не до воспоминаний о прошлом!

Андреас до сегодняшнего дня тоже ничего не знал о таком странном существе. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что молодой послушник мало общался с теми, кто выходил из Запретных земель. Этими людьми, по их приходу в монастырь, занимались монахи, и именно они вносили в монастырские книги рассказы старателей о том, что те видели в Запретных землях. Правда, к подобным повествованиям следовало относиться с определенной долей скепсиса, потому как многие из вернувшихся едва ли не напропалую несли невесть какую чушь о собственной отваге, и о том, как они едва ли не в одиночку сражались с целыми сонмами чудовищ, из которых одно было страшней другого.

– Что же касается моего мнения… – продолжал дядя, все еще не в силах перебороть удивление. – Я скажу так: детское определение «трусишка зайка серенький» в нашем случае явно не подходит. Что ж, пошли дальше.

Верно, не стоило понапрасну терять время. Отряд снова двинулся вперед. Люди прошли не так и много, когда поняли, что они уже ступили на перешеек между двумя озерами. Края этого перешейка также были едва ли не сплошь покрыты камышом и осокой, но ближе к середине перешейка, там, где росли высокие сосны, под ногами оказался песок и белый мох. Брат Белтус старался вести отряд как раз по этому лесу, как можно дальше от берегов, справедливо полагая, что так безопасней. Впрочем, беглецы и не думали возражать: пронизанные солнцем деревья выглядели на удивление красиво, пахло разогретой смолой, а мир вокруг выглядел таким светлым, что казалась странной одна только мысль о том, будто рядом может притаиться хоть какая-то опасность. Если же учесть, что людям и всего-то надо было пройти этот перешеек, от одного берега озера до другого, то у Андреаса невольно появилась мысль: да тут и идти-то всего ничего!.. Вон, даже лесные пичуги стали перекликаться между собой, а где-то рядом застучал дятел… Благодать!

Однако состояние расслабленности длилось недолго: внезапно со стороны одного из озер раздался жуткий вопль, в котором было невесть сколько злости и бешенства, и сила этого крика была настолько велика, что у каждого из беглецов мороз пошел по коже. Понятно было, что это подает голос какой-то зверь, и он по-настоящему разъярен.

От неожиданности люди остановились, не зная, что им делать дальше: затаиться на месте, бежать вперед, или отступить назад. Молчание длилось несколько секунд, и лишь потом стало понятно, что вокруг стоит звенящая тишина: смолкли птицы, и замолчали даже болотные лягушки, которые ранее то и дело подавали голос. Люди тоже молчали, и еще через несколько мгновений до их слуха донесся легкий шум – такое впечатление, будто в стороне кто-то стремглав несется по лесу.

Беглецы повернули головы и увидели, как между деревьев показалась огромная птица, внешне напоминающая журавля, только вот рост того журавля более чем в два раза превышал рост среднего человека. Еще люди успели заметить, что у птицы были небольшие крылья, длинный и толстый клюв, мощные ноги с огромными лапами и довольно грузное тело. Даже курлыканье бегущей птицы чем-то напоминало журавлиное. Эта громадина двигалась на удивление легко и стремительно, только удирала она в ту сторону, откуда только что пришли беглецы. Да, судя по всему, эта пернатая улепетывала от кого-то со всех ног. Еще мгновение – и птица исчезла, скрылась за деревьями, а до людей вновь донесся тот же жуткий вой, только вот источник этого звука был уже куда ближе.

– Ничего себе птичка! – ахнул дядя.

– Меня куда больше интересует другое… – у Андреаса едва не заложило уши от громкого воя, который вновь раздался откуда-то сбоку. – Что за зверь может так кричать? Глотка у него, скажу я вам…

– Кто кричит – представления не имею… – брат Белтус всматривался в ту сторону, откуда раздавался вопль, но, похоже, пока ничего не мог различить. – Орать дурным голосом в состоянии многие из здешних тварей. Зато я успел заметить другое: эта крошка, которая только что промчалась неподалеку от нас, что-то доглатывала на бегу. А если учесть, что птица бежала со стороны озера…

– То она, скорей всего, или разорила чье-то гнездо, или же проглотила детеныша какого-то из местных обитателей… – дядюшка закончил фразу.

– Очень похоже на то… – с досадой согласился брат Белтус. – Потому-то эта разбойница и уносит ноги от разгневанного родителя. Или родителей.

– Тогда и нам надо последовать ее примеру… – и беглецы едва ли не бегом кинулись прочь с этого места. Было понятно, что бежать нужно только вперед, ведь птица-разорительница умчалась в ту сторону, откуда пришли люди, а, значит, путь назад им был закрыт. К тому же неведомый зверь не переставал выть, и было понятно: если попадешься под зубы разгневанных родителей, которым только что нанесли непоправимый урон, то они вряд ли будут разбираться в том, кто прав, а кто виноват. Без сомнений, просто разорвут тех, кто попадется им на пути, а судя по воплям, сил на подобное у этих неведомых зверей (или зверя) предостаточно.

Однако люди сделали не более сотни шагов, когда перед ними, словно из-под земли, появился наг, а спустя всего несколько ударов сердца откуда-то со стороны показался еще один. К сожалению, опасения беглецов полностью подтвердились.

Надо же, хвостатые обвешаны оружием со всех сторон – похоже, что к этому времени они уже поняли, что сбежавшие от них люди просто так, без боя, сдаваться не намерены. Судя по всему, наги притаились в двух разных местах, чтоб держать под контролем весь перешеек, и ни в коем случае не пропустить появление беглецов. Как это ни печально, но подобное им все же удалось.

Без всякого на то приказа люди выхватили мечи, но оружие сверкнуло и в руках нагов.

– Бросайте свои железки, двуногие! – прошипел один из хвостатых. – Тогда у вас появится шанс остаться в живых.

– Отойдите с дороги… – дядюшка старался говорить спокойно, хотя это было сложно. – Давайте разойдемся по-хорошему, пока у всех нас есть такая возможность. Вы и сами понимаете, что если дойдет до схватки, то на этом белом мху появится кровь, как красная, так и голубая. Вы же знаете, что отступать мы не намерены, и потому…

– Замолчи, двуногий! – наг резко оборвал дядю Эдварда. – Ни один из вас не имеет представления о том, кто обитает в этих озерах, и как здешние жители любят охотиться за жалкими людишками. Если сейчас вы бросите оружие, то не попадете на обед буньипу, а он очень зол…

– Так это был крик буньипа! – выдохнул брат Титус.

– Да, вам посчастливилось услышать голос этого зверя, но вряд ли понравится встреча с ним… – холодные глаза нага безо всякого выражения смотрели на стоящих перед ним людей. – Бросайте оружие, и мы уведем вас отсюда. Очевидно, до ваших ограниченных умов не доходит, сколь великую милость мы собираемся вам оказать, несмотря на то, какой немыслимый вред вы, жалкие двуногие, причинили всем нам, высокородным нагам. Но мы готовы проявить снисхождения, и если вы сейчас сдадитесь, то останетесь живыми, а иначе пеняйте на себя.

– Прочь с дороги! – у дядюшки не было никакого желания продолжать этот разговор.

– Что ж, вы сами выбрали свою судьбу…

Неизвестно, что произошло бы дальше, но дальнейшую речь нага оборвал новый вопль, раздавшийся совсем рядом, не более чем в паре десятков шагов. У Андреаса сложилось впечатление, что в тот момент уже и наги не знали, как им следует вести себя в дальнейшем: то ли вступить в бой с беглецами, то ли отступить, бросив людей на произвол судьбы, то ли самим хвостатым необходимо предпринять какие-то действия для защиты от зверя, которого они называли буньип. Впрочем, люди тоже не решили, как следует поступать дальше, и потому стояли, не опуская оружия, но и не двигаясь с места. Казалось, в этот момент между людьми и нагами появилось нечто вроде вынужденного нейтралитета.

Долго ждать не пришлось, и еще через несколько мгновений из-за стволов сосен, справа от людей, показалось непонятное существо, которое быстро передвигалось по земле. При первом же взгляде на это создание было понятно, что ранее никто из беглецов не видел ничего подобного! На первый взгляд, буньип походил на тюленя, с вытянутым, и в то же время толстым туловищем, да еще и покрытого довольно длинным темным мехом, только вот длиной этот «тюлень» был с рыбацкую лодку. Вместо лап у него были мощные плавники, по краям покрытые острыми когтями, и, упираясь в землю этими плавниками, буньип передвигался по суше со скоростью очень быстро идущего человека. Совершенно не к месту смотрелся длинный хвост этого существа, внешне смахивающий на лошадиный, только вот хвост буньипа был куда длинней и гуще.

Но куда больше поражала голова этого странного зверя, огромная, чем-то похожая на морду бульдога, только с огромной пастью, сплошь покрытой даже не зубами, а огромными клыками, один в один сходными с моржовыми. Можно не сомневаться, что из такой пасти никак не вырваться! Сейчас это существо со всей присущей ему быстротой приближалось к людям, и тем оставалось только надеяться на чудо.

– Брат Андреас… – чуть слышно заговорил брат Титус. – Брат Андреас, прикрывай принцессу. По преданиям буньип прежде всего охотится на женщин…

– Спасибо. Я понял.

Немного не дойдя (вернее, не успев доползти) до людей, буньип внезапно остановился, шерсть на его загривке поднялась дыбом, и зверь вновь издал свой жуткий вопль, причем на этот раз крик был такой сильный, что у каждого из услышавших едва ли не наглухо заложило уши. Беглецам только и оставалось как еще крепче сжимать в руках мечи, готовясь к отражению возможного нападения, но буньип, к общему удивлению, по-прежнему оставался на месте, хотя ярости у него только прибавлялось.

Люди не успели ничего понять, как с противоположной стороны раздалось нечто вроде булькающего подвывания, пусть и не столь громкого, как вопль буньипа, но леденящего кровь. Вместе с тем до слуха беглецов доносилось то ли потрескивание, то ли жужжание, а заодно и чуть шаркающие звуки, будто кто-то огромный ползет по земле. Взгляды людей невольно переместились от буньипа в другую сторону – надо же было понять, что там происходит. Ну, что тут скажешь? Так сразу не определить, что почувствовал каждый, но вот у Андреаса от вида еще одного зверя сердце упало в пятки.

То существо, что приближалось к ним с левой стороны, можно было представить только в кошмарном сне. Ранее Андреас несколько раз видел рисунки крокодилов, и тот зверь, что сейчас подползал к людям, на первый взгляд очень походил на жуткого хищника с тех картинок. Длинное зеленовато-серое тело крокодила, но с очень светлым животом, огромная зубастая пасть… Однако у того существа, что приближалось к беглецам, совсем не было лап, и оно передвигалось по земле, изгибаясь, словно громадная змея. Необычным было и то, что все это существо было покрыто короткой блестящей шерстью, а вдоль хребта, от головы и едва ли не до конца хвоста, шла густая грива. Но это было еще не все: посередине спины этого странного создания торчал самый настоящий рог или шип, очень длинный, прямой и острый, при одном взгляде на который становилось не по себе. Однако самым удивительным было то, что прямо на глазах у людей костяной конец хвоста этого существа словно распался на три части, образуя нечто вроде пропеллера. Святые Небеса, это что еще за кошмар такой на голову беглецов?!

– Снолигостер… – едва слышно произнес брат Титус, и непонятно, чего было больше в его голосе – удивления, восхищения, или страха. – Точно, снолигостер! А я думал, что он только в воде живет… Плохо дело…

Да уж понятно, что нет ничего хорошего! Конечно, неплохо бы узнать у брата Титуса, что за звери такие нагрянули по души беглецов, только вот сейчас нет времени на разъяснения. И без того понятно, что эти жутковатые создания к безобидным морским свинкам не имеют никакого отношения.

Итак, с одной стороны от неподвижно стоящих людей находится буньип, с другой – снолигостер, впереди – наги… А может, рвануть назад со всех ног? Кто знает, вдруг хотя бы кому-то одному посчастливится спастись…

К сожалению, путь назад тоже оказался отрезан. Оказывается, та огромная птица, что еще совсем недавно удирала со всех ног от буньипа, теперь вновь заявилась сюда, и сейчас находилась не так далеко от людей. Вернее, птицу было сложно рассмотреть из-за деревьев, но ее довольное курлыканье было слышно даже отсюда. А это пернатое не лишено ума – враз сообразило, что есть возможность кое-что склевать, потому как под шумок наверняка удастся тем или иным способом перехватить кусочек от общей добычи… Во всяком случае, пока что птица нападать не будет – осторожная, зараза! но если беглецы вдруг кинуться назад в тщетной надежде удрать, то эта птица легко достанет каждого из них клювом в голову: ну, после этого нападения голова на плечах у человека, может, и останется, но, без сомнений, будет пробита насквозь. В общем, путь назад тоже отрезан.

Так, надо смотреть правде в глаза: беглецы обложены со всех сторон, и им остается только рассчитывать на то, что добыча дорого обойдется этому зверью: одно дело – погибнуть в бою, и совсем другое, когда тебя живьем будет жрать какое-то страшилище… Нет уж, лучше сражаться до конца и погибнуть в бою!

Снова раздался жуткий вопль буньипа, только вот, что самое невероятное, было впечатление, что в этот раз зверь кричал не на людей, а в сторону снолигостера. Тот, в свою очередь, завыл немногим тише, и тоже не обращая внимания на стоящих неподалеку людей. У обоих зверей шерсть не только на спине, но и на всем теле встала дыбом, глаза у каждого налились кровью… Жуть! Такое впечатление, что каждый из этих кошмарных образин только встретил своего смертного врага – недаром оба оскалились и стали кричать и вопить круг на друга уже без остановки.

Постепенно до людей стало доходить, что они только что столкнулись с извечной враждой двух чудищ, обитающих хотя и в разных озерах, но расположенных рядом. В одном из этих озер было царство буньипа, в другом – снолигостера, а середина перешейка между озерами считалась чем-то вроде общей территории, только вот добычу, которая там появлялась время от времени, каждый из этих зверей считал своей, и потому люто ненавидел возможного соперника. Более того: наверняка между этими зверями уже давно шло что-то вроде сражения за главенство, и потому сейчас каждый из этих двух созданий ни в коем случае не собирался отступать. Было понятно: пока что этим существам не до добычи, и даже более того – они вот-вот вцепятся друг в друга. Звери себя распаляют, и в таком состоянии они не замечают ничего вокруг, а, значит, у людей появляется шанс на спасение. Может, попробовать чуть сдвинуться с места?

Хотя беглецы не отводили глаз от разъяренных чудовищ, они не забывали и о нагах, а те, похоже, тоже чего-то выжидали, хотя змеелюдям уже давно следовало бы убраться отсюда как можно дальше, тем более что скорость реакции у нагов куда выше, чем у людей. Кажется, хвостатые и рады были бы это сделать, только вот упускать людей им никак не хотелось, тем более что было понятно – как только звери чуть отвлекутся от выяснения отношений, так сразу же вцепятся в возможную добычу. Людей пока что спасала как ненависть зверей друг к другу, так и то, что беглецы все еще стояли неподвижно, и потому хищники рассуждали так: раз возможный обед не шевелится, то вряд ли он куда-то денется.

Непонятно, что хотели сделать наги – наверное, они все же решили отползти в сторону, каким-то образом добраться до людей, и увести с собой хотя бы двоих-троих: а что, звери заходятся от ярости при виде друг друга, вой и крик стоит такой, что вся живность в округе должна убраться куда подальше и забиться в щели, и потому есть реальный шанс под шумок исполнить задуманное. Однако стоило нагам хоть немного пошевелиться и отползти в сторону, как оба зверя каким-то боковым взглядом уловили это движение, и, не переставая рычать, повернулись в сторону нагов и двинулись на них – дескать, еда вздумала удрать…

Скорей всего, в любое другое время и при иных обстоятельствах наги не стали бы вступать в схватку с этими существами, а просто быстро убрались бы отсюда подобру-поздорову: что ни говори, а змеелюди куда лучше людей знают местных обитателей, и понимают, чего от них можно ожидать. Но, как видно, нервы есть даже у хвостатых, да и страх им тоже ведом, и наги, как и обычные люди, могут в какой-то момент не выдержать напряжения, а находиться рядом с такими чудищами было страшно всем и каждому. Во всяком случае, когда разъяренные звери обратили на них свое внимание, то наги, вместо того, чтоб отползти в сторону как можно дальше и быстрей, отчего-то решили ударить приближающихся зверей своими мечами…

Ну, в жизни бывает всякое. Например, известно, что в минуту опасности от некоторых трудно ожидать логичных поступков, и это был как раз такой случай. Несмотря на то, что мечи нагов только задели зверей, этого оказалось вполне достаточно для того, чтоб захлестывающая их ярость перекинулась на змеелюдей. Не обращая внимания на неподвижно стоящих беглецов, оба чудища кинулись к нагам, и, что самое невероятное, скорость этого нападения ничуть не уступала скорости нагов. В результате этой моментальной атаки буньип вырвал огромный кусок мяса из тела одного нага, а снолигостер так ударил хвостом второго нага, что тот отлетел в сторону, и, судя по всему, дело не обошлось без сломанных костей…

Зрелище было настолько невероятным, что люди едва ли не в оцепенении наблюдали за происходящим, однако шепот дяди Эдварда враз привел в себя растерявшихся людей:

– Что стоите? Бежим!

Этого было вполне достаточно для того, чтоб беглецы метнулись прочь, стремясь как можно быстрей покинуть это опасное место. За их спинами продолжался вой зверей, шипение нагов, а позже до людей донеслось и курлыканье все той же огромной птицы – эта проныра тоже стремилась к месту драки за своим куском добычи…

Несмотря на опасность и на то, что был дорог каждый миг, люди все же не выдерживали, и оглядывались на бегу, благо на месте схватки зверей было не так много деревьев, и потому кое-что можно было рассмотреть. Оба зверя, увлеченные охотой за добычей, не кинулись вслед за людьми – возможно, рассчитывали сделать это чуть позже. Издали увидеть происходящее, да еще и сделать это на бегу, было очень сложно, но, тем не менее, Андреас успел заметить, как снолигостер подбросил одного из нагов вверх и немного назад, и при падении наг напоролся на тот самый острый шип на спине снолигостера, причем шип пронзил змеечеловека насквозь… Последнее, что успел увидеть молодой человек – это извивающееся тело нага на спине чудища и все ту же огромную птицу, подбегающую к месту схватки…

Беглецы даже не бежали, а, можно сказать, летели, словно на крыльях, и при этом смотрели не столько по сторонам, сколько себе под ноги. Понятно, что при звуках яростных криков этих двух чудищ все зверье, обитающее вблизи этих мест, должно на какое-то время спрятаться подальше, так что нападения пока что можно было особо не опасаться, но вот если кто-то из беглецов споткнется, и при том (не приведи того Светлые Небеса!), повредит ногу, или же просто потеряет при том падении драгоценные мгновения, которых в дальнейшем может не хватить для спасения… Только не это!

Испуганным людям казалось, что перешеек был немыслимо длинным, но когда беглецы его миновали, они все равно какое-то время еще бежали по лесу, боясь остановиться. Вообще-то для этого были все основания: даже оказавшись на довольно значительном расстоянии от тех озер, беглецы все еще слышали доносящийся издали вой зверей. Правда, постепенно он становился все тише, а через какое-то время совсем смолк, и можно только предполагать, чем закончилось выяснение отношений между этим жутким зверьем…

Трудно сказать, сколько времени люди почти что бежали по лесу, но наступил момент, когда силы у всех оказались на исходе. Увидев несколько поваленных деревьев, лежащих одно подле другого, беглецы, не сговариваясь, дошли до них и, тяжело дыша, уселись на поросшие мхом стволы. Надо немного перевести дух и успокоить бешено колотящееся сердце… Конечно, было бы неплохо скинуть заплечные мешки, но сил не было даже на это. Вообще-то сейчас надо бы не сидеть, а немного полежать на земле, но под ногами то и дело хлюпала вода, так что от этой мысли пришлось отказаться.

Лишь присев на трухлявый ствол Андреас понял, что все это время он крепко держал в своей ладони тонкую ладошку Абигейл. Точно, он ухватил девушку за руку еще тогда, когда перед отрядом появились эти непонятные звери, и всем людям показалось, что их путь по Запретным землям закончен. Впрочем, не только по ним… Потом он бежал, не отпуская руку девушки, да еще и крепко сжимая ее время от времени, а сил у молодого человека хватало…

– Абигейл… – растерялся Андреас, глядя на то, как девушка пытается сжать побелевшие пальцы. – Мне, право, неудобно – ведь я невольно причинил вам боль! Даже не знаю, какими словами можно вымолить у вас прощение…

– Что вы, Адриан! – принцесса улыбалась. Такое впечатление, что ее нисколько не волнует отдавленная ладонь, а радует то, что эту ладонь сжимал ее жених. – Знаете, я вновь и вновь убеждаюсь в том, что вы – настоящий рыцарь! Если бы не ваша постоянная поддержка, то я, наверное, упала бы не менее десяти раз – все же к подобным пробежкам я не привыкла!