Текст книги "Тени забытых земель (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

Соавторы: Наталья Корнилова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 51 страниц)

– Что бы это могло быть? – в голосе Абигейл было недоумения.

– Ну, на соловьиные трели это громыханье точно не тянет… – дядюшка оглянулся. – Быстро прячемся! Вон, видите, рядом стоят две огромные ели с ветвями до самой земли? Вполне годятся для укрытия, так что давайте под них, места для нас там хватит! Лежать тихо, ветки не поднимать – что надо, мы и так сумеем разглядеть. Конечно, вряд ли кто из местных обитателей сейчас сунется именно под эти ели, но все же…

Добежать до деревьев, и спрятаться под низко растущими ветвями было минутным делом. По счастью, в том месте находился толстый слой старых осыпавшихся иголок, так что лежать было удобно, да и происходящее на поляне можно видно было неплохо даже сквозь густые еловые ветви.

Впрочем, вначале ничего и не происходило, хотя треск и постукивание приближались к поляне довольно быстро, и Абигейл, лежащая на земле рядом с Андреасом, чуть прижалась к жениху – как видно, чего-то опасаясь. Между прочим, в тех трескучих звуках, и верно, слышалось что-то устрашающее, подавляющее волю и внушающее настоящий страх. Впрочем, то, что увидели люди менее чем через минуту, поразило их по-настоящему.

Из-за высоких кустов, растущих с противоположного края поляны, даже не выполз, а стрелой вылетел наг. Он передвигался по земле с просто-таки невероятной скоростью, и едва ли не в мгновение ока прополз всю поляну, после чего скрылся в молодом ельнике. Тем не менее, как бы быстро он не двигался, люди все же успели заметить, что волосы нага растрепаны, одежда в беспорядке, а еще он держит в руке короткий кинжал. Интересно, от кого он удирает?

Прошло всего несколько ударов сердца, и из тех же кустов на полянку выскочило непонятное существо ростом с небольшую лошадь. Да уж, подобного создания никто из людей ранее никогда не видел. Было даже не понятно, птица это, зверь, или нечто совсем иное. Прежде всего бросались в глаза две мощные ноги, заканчивающиеся чем-то, одновременно напоминающим как огромные лапы, так и ласты с острыми когтями, при помощи которых это создание передвигалось огромными прыжками, с легкостью перескакивая как через мелкий кустарник, так и через более высокие препятствия. Еще у этого существа были две небольших передних лапы (хотя, возможно, это были крылья без перьев), огромная вытянутая голова с гребнем коротких черных волос, сидящая на довольно длинной сильной шее, тонкий хвост, словно собранный из множества шариков… Именно этот постоянно подрагивающий хвост и издавал трескучие звуки, которые услышали беглецы. Но не это было самым удивительным у этого странного создания, а совершенно необычный клюв, невероятно напоминающий длинную веревку с петлей на конце. Проще говоря, аркан.

Без сомнений, сейчас это невероятное существо преследовало удирающего нага, и, глядя на огромные скачки этого создания, ни у кого из людей не было сомнений, что вскоре хвостатому придется плохо.

Когда это странное создание, преодолев поляну в несколько прыжков, скрылся в ельнике, Андреас повернулся к лежащему рядом брату Титусу.

– Это что еще за порождение Запретных земель?

Надо сказать, что и сам молодой инквизитор выглядел удивленным. Во всяком случае, какое-то время он молчал, глядя на молодой ельник, за которым скрылись как наг, так и преследующее его существо.

– Ну, надо же… – брат Титус, наконец, обрел способность говорить. – Я это создание раньше видел только на картинках! В его существование многие не верили, считали сказками… Это роперит, или его еще называют веревочник. Относительно происхождения этого существа все еще идут споры – зверь это, или птица, и непонятно, как он появляется на свет – рождается в зверином гнезде, или же вылупляется из яиц. Неизвестен его образ жизни, пристрастия…

– Брат Титус, у нас тут не ученый совет! – возмутился Андреас. – И ты не доклад читаешь! Лучше скажи своими словами, что ты знаешь про это существо?

– Да не ахти что в бестиариях сказано про этого зверя! – подосадовал брат Титус. – Естественно, что и я многое знать не могу. Между прочим, роперит – это еще тот хищник! Вообще-то его правильней называть другим словом – охотник. Частенько для него оказывается куда важней поймать добычу, чем ее съесть. Как правило, роперит сжирает лишь часть от пойманного им зверя, а остальное бросает на радость здешним обитателям. Потом снова идет на охоту… Так, надо вспомнить, что о нем еще было написано в бестиариях… Не выносит сырости, предпочитает сухие места, поля, горы, но неплохо чувствует себя как в лесу, так и в кустарнике… Повторяю: о роперите известно очень мало.

– Не выносит сырости, а сам оказался в низине!

– Мы же видели, он охотится. Загоняет добычу.

– Я смотрю, наг от него удирал со всей возможной быстротой, хотя со скоростью змеи мало кто может сравниться…

– Сам понимаешь: если бы от роперита не исходила реальная опасность, но наг вряд ли стал бы удирать от него во всю силу своего хвоста. Знаете, как охотится веревочник? Он долго преследует свою добычу, пугает ее треском своего хвоста, словно говоря – я здесь, и иду за тобой, и вот-вот ты окажешься в моей петле… Между прочим, эта петля может как увеличиваться, так и уменьшаться: недаром роперит с одинаковым успехом накидывает свою петлю как на шею какого-нибудь местного чудища, так и обычного зайца.

– Он что, и зайца может догнать? – недоверчиво спросил Андреас.

– А то! Бегает роперит не просто быстро, а очень быстро, высокие прыжки этого существа вы тоже видели: с первого взгляда даже не понять, бежит он, скачет, или летит над землей. От веревочника убежать невозможно – его скорость превышает быстроту почти всех существ, обитающих в лесу, и сил у него просто немеряно. Да вы и сами понимаете: если за вами будет гнаться такое вот чудище, да еще при этом жутковато греметь, то страх поневоле начнет вползать в сердца, лишать сил и воли, заставляет бежать невесть куда, не разбирая дороги, и ничего не видя перед собой. Хочется только одного – более не слышать этого беспрерывного треска.

– Понимаю…

– Ну, когда же роперит настигает добычу, он сбивает ее с ног, а затем хватает жертву за шею своим удивительным клювом, похожим на веревку и волочит за собой до того времени, пока пойманная жертва не умирает. Нет ни малейшего шанса вырваться из петли роперита: она туго обхватывает горло пойманной добычи, сдавливает ее, душит, а вместе с тем веревочник продолжает бежать, таща за собой задыхающуюся жертву. Ну, а дальнейшее волочение жертвы по земле довершает дело. Нам стоит порадоваться тому, что роперит погнался за нагом, а не появился перед нашим отрядом.

– Но ведь наги… – заговорила Абигейл. – Они сильные, ловкие, и у них есть ядовитые зубы! К тому же у этого удирающего нага в руках был кинжал! Неужели этот… веревочник сумеет стравиться со змеечеловеком?

– Ну, у многих их здешних зверей еще и когти имеются, а заодно и шипы, однако эта мелочь вряд ли остановит роперита, и в данной ситуации кинжал – это далеко не самое лучшее оружие. Я уже говорил, что веревочник своим треском полностью дезориентирует жертву, не дает ей возможности трезво мыслить, а без этого любое оружие в руках значит немного. К тому же, если бестиарии не ошибаются, у роперита настолько прочная шкура, что ее так просто не пробьешь.

– Даже кинжалом? – недоверчиво спросил Андреас.

– Да, и им тоже, особенно если жертва в момент нападения на нее веревочника уже находится в состоянии тихой паники и не в состоянии логично мыслить. В таком случае предполагаемая жертва, как правило, начинает наобум размахивать оружием в тщетной надежде отбиться, и хоть немного поранить и отогнать нападавшего.

– А то, что наги обладают довольно сильной магией…

– Очевидно, на веревочника эта магия не действует, как, впрочем, и на многих других животных… Все, молчим, какое-то время лежим и не шевелимся. Как бы этот ловец не вернулся назад вместе со своей добычей.

– Это ты про роперита? – поинтересовался Андреас.

– А то про кого же еще!?

Меж тем непрекращающийся треск вновь стал приближаться к поляне, только в этот раз к нему прибавился непонятный шум, будто кто-то напролом ломился сквозь кусты. Все разъяснилось, когда роперит вновь появился на поляне, выскочив из высоких кустов совсем неподалеку от спрятавшихся людей, только на этот раз он был не один, а с добычей – веревочник тащил за собой по земле нага, извивающегося всем своим телом.

Беглецам из своего укрытия хорошо было видно посиневшее лицо нага, его руки, вцепившиеся в тугую петлю веревочника, плотно обхватившую шею змеечеловека. Наг извивался самым невероятным образом, изо всех сил пытаясь вырваться на свободу, только все его попытки были тщетны. Руки и тело нага были покрыты многочисленными ранами, из которых текла голубая кровь, да и голова змеечеловека была уже серьезно разбита: роперит безо всякой жалости тащил своего пленника по земле и кустам, ударял его едва ли не обо все деревья и камни, что попадались на пути. Похоже, веревочник делал все, чтоб добыча как можно скорей испустила дух.

Еще несколько мгновений – и роперит скачками помчался дальше, по-прежнему не выпуская из петли нага, который все еще пытался сопротивляться, но всем было ясно, что рано или поздно, но нага покинут силы, да и кровь из его многочисленных ран течет не переставая. Еще мгновение – и веревочник исчез, так же как и наг, которого он волок за собой, но люди успели заметить, как змеечеловек в очередной раз удалился телом об острый сук, который пропорол на теле нага глубокую длинную рану. Н-да, вряд ли этот хвостатый долго протянет…

Когда же непрекращающийся треск, наконец, смолк вдали, из-под соседней ели с трудом выполз дядюшка.

– Ничего себе мы с вами зрелище увидели! Не знаю, как вы, а лично я впечатлен. Так, господа хорошие, отдых отменяется. Пойдем дальше, а тот как бы сюда не заявились наги, разыскивающие своего пропавшего соплеменника.

– А наши следы…

– Будем надеяться, что наги их не заметят. Этот раненый змеечеловек оставил тут немало своей крови, так что наги, скорей всего, пойдут именно по этим голубым пятнам, и у нас есть возможность остаться незамеченными. К тому же наш путь лежит не в ту сторону, куда ускакал веревочник.

Спорить никто не стал – людям хотелось уйти как можно дальше от той поляны, и больше не видеть ни поломанных кустов, ни голубых пятен крови, постепенно синеющих на воздухе…

Опять дорога, и беглецы вновь и вновь безостановочно прислушиваются к звукам леса, одновременно с тем уже привычно выискивая глазами зарубки на стволах. Что же касается отдыха, то для этого отряд лишь часа через полтора рискнул остановиться на очередной небольшой поляне.

– Ну, я вам скажу, и зверек нам на глаза попался! – покачал головой дядюшка. Кажется, на него роперит произвел особенно сильное впечатление. – Правда, не знаю, обратил на это кто-либо из вас внимание, или нет, но тот наг, которого поймал роперит, был уже явно немолод.

– И что с того?

– А то, что на наши поиски наги, похоже, отправили всех, кого только возможно, в том числе и своих соплеменников в весьма серьезном возрасте. Кроме того, если ранее наги, опасаясь попасть на глаза людей, передвигались в основном по ручьям и речкам, то сейчас они отбросили всякую осторожность, появляются везде едва ли не в открытую. Судя по всему, сейчас для них главное – поймать нас, и тут уже не важно, какой ценой. Вот наги и расползлись всюду, где только возможно. А Крайан говорил, что здесь сравнительно безопасно…

– Но он и не утверждал, что по этим местам можно передвигаться совершенно спокойно, безо всякой опаски. К тому же мы сейчас находимся в низине, то бишь там, где надо держать ушки на макушке… – вздохнул брат Белтус. – Об этом, как вы помните, беглый монах предупреждал особо.

– Если низину, где водятся такие звери, как роперит, можно считать сравнительно безопасным местом, то лично мне сложно представить, что за хищники водятся на болотах!.. – не выдержала Абигейл.

– Ну, если судить по рассказам тех старателей, что провели какое-то время возле болот, то надо признать, что тамошние места – одни из самых опасных на земле… – брат Белтус развязал свой заплечный мешок, и стал доставать оттуда вяленое мясо и сухари. Конечно, каждый из нас волен верить этим рассказам, или же отмахнуться от них, только вот мы пару дней назад всего лишь приблизились к краю болотины, а встретили там сразу двух хищников – буньипа и снолигостера. Страшно представить, что было бы с нами, сунься мы вглубь болот.

– Но как же там работают старатели?

– Так и работают. По очереди. Десять-пятнадцать человек ковыряются в земле, а другие десять-пятнадцать их охраняют – иначе никак. На другой день они меняются местами, и так продолжается постоянно, изо дня в день. Ну, и лагерь тоже нельзя оставлять без присмотра… Сами понимаете, что на подобный риск человек может пойти лишь в том случае, если в той болотной земле находятся богатые месторождения, в которых есть по-настоящему ценная добыча. Как это ни странно, но именно в здешних болотах или подле них и находятся самые дорогие залежи как минералов, так и заросли растений, уникальных по своей целительной силе.

– Все равно не понимаю, как можно так рисковать! Это примерно то же самое, как ходить по лезвию ножа, и знать, что один твой неверный шаг – и все!

– Верно. Как это ни печально звучит, но далеко не каждый день в лагерь возвращаются все те, кто с утра вышел из него. Помните, Крайан говорил, что хотел бы остановиться в лагере у болот, но его туда не взяли? Чтоб вы знали: в этих лагерях тамошние обитатели берут к себе далеко не каждого. Прием новичков происходит так: старатели проверяют каждого из вновь пришедших на умение держать в руках оружие, и если их что-то не устраивает, то тому парню отказывают безо всяких объяснений, и сразу же советуют отправляться в другое место. Тут дело не только в жестких порядках, установленных в лагерях старателей, но и в стремлении иметь рядом с собой тех, кто умело владеет оружием, ни в коем случае не спасует в трудной ситуации, и на кого можно положиться в случае нападении болотных чудовищ…

– А наги, похоже, напрасно считают себя повелителями здешних мест… – с заметным удовлетворением в голосе произнес брат Титус. – Врагов у них хватает, и они стараются понапрасну не рисковать своими бесценными жизнями. Мне это стало ясно еще тогда, когда мы лежали неподалеку от домика Стеана, бывшего приятеля брата Белтуса. Тогда, как вы помните, хвостатые с наступлением темноты предпочли убраться из леса – понимают, что ночной порой им там делать нечего, и находиться в тех зарослях небезопасно.

– Вот именно – у бывшего приятеля. Вернее, друга детства… – брат Белтус потер больную ногу: монах неудачно споткнулся на ровном месте, и теперь ступня то и дело ныла. – Конечно, Стеан с самых ранних лет был себе на уме, любому мог подлянку подкинуть, не брезговал прихватить то, что плохо лежит, но чтоб дойти до того, как продавать людей нагам… Этого я понять никак не могу.

– Брат Белтус, простите за нескромный вопрос… – поинтересовался дядя Эдвард. – Если я правильно понял то, что вы говорили ранее… Этот Стеан – он что, и вас когда-то обокрал?

– Нашли о ком вспоминать, хорошо еще, что хоть не к ночи помянули… – вздохнул брат Белтус. – Ну да, было дело, он и меня хорошо пощипал, хотя знали мы друг друга, можно сказать, с самого младенчества, и когда-то крепко дружили.

– И как же это произошло? – дядюшка продолжал свои расспросы. – Ну, то, что он вас… пощипал?

– Да, по сути, это самая обычная история, особо рассказывать нечего. Мы со Стеаном по молодости лет в наемники записались… – чувствовалось, что брату Белтусу не очень хотелось вспоминать прошлое. – Почему мы это сделали? Надо было срочно исчезнуть из города, в котором жили. Вас интересует причина? Скажу коротко: мы с ним по молодости лет были еще той шпаной, наказанием для родителей. Поверьте: сейчас тошно вспоминать о собственной дурости. От нас, обормотов, страдали многие улицы города, стражники не раз обещали упрятать обоих за решетку, родители ругали без остановки, а нам все было трын-трава! Увы, но подобное поведение к добру не приводит, и мы, как того и следовало ожидать, умудрились вляпаться в одну скверно пахнущую историю. Надо было срочно где-то спрятаться, вот по глупости и решили, что самое лучшее место, где можно укрыться – это армия. К тому же, по слухам, там и деньгами можно неплохо разжиться… Ну, среди наемников много кто встречается, в том числе и такие безголовые парни, какими были мы со Стеаном. Пусть дома мы считались чуть ли не первыми оторвами на родных улицах, но в ратном деле оказались сущими сопляками. Хорошо еще, что нам капрал толковый попался, да будет ему земля пухом! Он быстро выбил из нас всю дурь, и научил, как надо сражаться, чтоб не помереть в первом же бою. Война, я вам скажу, выглядит хорошо только в рассказах бывалых вояк, а на самом деле ничего хорошего там нет и быть не может, ну, а как именно наемники воюют… Если вы не в курсе, то и говорить не стоит, хотя я уже тогда стал о своих грехах задумываться.

– И что дальше?

– Мне хватило отслужить в наемных войсках всего лишь несколько месяцев, чтоб понять простую истину: не туда я заявился, и то, что я вижу вокруг – это мне не по душе. Однако при вербовке я подписал бумагу о службе сроком в десять лет, и потому поставил перед собой цель: надо любым способом выжить (для чего в свободное время следует не шататься по кабакам, а лишний раз помучить себя на тренировках и на стрельбах), сколотить немного денег, а вернувшись домой, обзавестись хозяйством, и вести спокойную и размеренную жизнь благопристойного человека. Однако нужную сумму пришлось собирать долго, хотя не я один был такой предусмотрительный – многие парни копили деньги в надежде на будущее безбедное существование. Увы, но когда моя мечта приближалась к осуществлению, и до окончания десятилетнего срока службы оставалось всего ничего – вот тогда произошел полный облом: в один далеко не прекрасный день мой друг Стеан испарился в неизвестном направлении, прихватив не только все мои сбережения, но и то, что было скоплено за долгие годы службы некоторыми из наших боевых друзей-товарищей. Вот именно тогда, оказавшись не только на мели, но и среди осколков своих надежд, я стал задумываться о грехах бытия и тщетности суеты – что ни говори, а меня обокрал старый товарищ после стольких лет дружбы! Да и те деньги, которые он похитил, были добыты пусть и относительно честным, но довольно неприятным путем. Именно от таких вот уроков и приходишь к принятию той простой истины, что многое из того, к чему мы стремимся в нашей бесконечной суете – это тлен и прах, а бессмертна только душа, о которой мы совсем не думаем в наших мелочных хлопотах. Возможно, подобный невеселый итог был для меня наказанием за все совершенные ошибки, и я всерьез призадумался о жизни, и о том, что мне делать дальше…

– А возможно, брат Белтус, в тот день Светлые Небеса направили вас на путь истинный? – поинтересовался брат Титус.

– Все может быть… – пожал плечами брат Белтус. – Тем более что украденные у нас деньги, похоже, счастья Стеану не принесли.

В этот момент все замолкли, потому что из кустов, расположенных неподалеку, раздался шорох. Возможно, ранее беглецы не обратили бы особого внимания на небольшой шум и незначительное потрескивание веток, но сейчас они уже знали, что не стоит оставлять без внимания любой подозрительный звук. Шорох вновь повторился, и в следующее мгновение люди уже были на ногах, и в голове у каждого была одна и та же мысль – только бы это были не наги! И уж тем более не роперит!

Когда же кусты раздвинулись, и оттуда показалось непонятное существо, то трудно было описать то, что творилось на душе у беглецов: с одной стороны люди испытали облегчение, поняв, что это не наг, и в то же самое время создание, оказавшееся перед отрядом, своим видом вызывало самую настоящую оторопь. Это была совершенно невероятная смесь зверя, ящерицы и еще невесть кого. Высотой примерно в два локтя, а длиной в добрых пять, он чем-то отдаленно напоминал крокодила, хотя особого сходства между ними не было. Прежде всего бросалась в глаза его голова с большими клыками и чуть загнутыми рогами, похожими на коровьи, длинное тело с мощным хвостом, сплошь покрытое шипами разной длины и величины, а вдоль хребта был настоящий гребень из все тех же острых шипов. Да уж, если эта зверюга кого-то ударит таким хвостом, то наколет жертву на шипы не хуже, чем тот снолигостер. Несмотря на то, что кожа существа была покрыта чешуйками, меж них росли короткие черные волосы, что в целом производило весьма неприятное впечатление. Толстые ноги с длинными когтями, небольшие зеленые глаза, которые неотрывно смотрели на людей…

Без долгих слов понятно, что этот зверь любой еде предпочитает мясо. Существо открыло свою пасть и взвыло трубным голосом, пусть и не очень громко, но так неприятно, что у людей засвербело в ушах. Вдобавок ко всему вонь от этого зверя шла такая, что недавно съеденные сухари у каждого из беглецов едва не запросились наружу.

– Это… это кто? – пискнула Абигейл. Как видно, у нее здорово перехватило горло от мерзкого запаха, исходящего от этого странного создания.

– Ходаг, мать его… – непроизвольно вырвалось у брата Белтуса.

– Не понял, как вы его назвали? – недоуменно спросил дядюшка.

– Ходаг… – вновь растерянно повторил брат Белтус. – Ничего не понимаю! Это же болотный зверь! Какого нечистого его сюда занесло?! Ходаг… он просто не должен находиться в этих местах – здесь низина, а этому хищнику постоянно нужна вода! Это ж такая тварь!.. Теперь не отстанет, пока кого-то не сожрет!

Тем временем зверь вновь открыл пасть и взвыл, обдав людей очередной волной тошнотворной вони, а затем довольно шустро бросился к стоящим людям. Если сейчас жуткий хвост этого зверя ударит хоть одного из беглецов, то вряд ли тот несчастный сумеет выжить.

– Врассыпную! – крикнул брат Белтус. – И его надо бить по ногам, чтоб он не мог бежать!

Дважды повторять не пришлось, и люди бросились кто куда. Удивительно, но вместо того, чтоб помчаться за кем-то одним, зверь остановился, и с недоумением стал вертеть головой по сторонам – кажется, он никак не мог сообразить, кого именно из бегущих двуногих ему следует выбрать себе на обед, то есть за кем следует бежать. Меж тем брат Белтус продолжал кричать:

– У него слабое место – ноги, где они соединяются с животом! Надо постараться достать его сейчас, пока он ничего сообразить не успел!

Дважды повторять не пришлось, и в зверя полетели ножи, только вот они отскакивали от его каменно-твердой шкуры, не нанося никаких ран, однако какую-то ощутимую боль ходагу эти удары все же причиняли: недаром зверь вновь взвыл, и кинулся к брату Титусу – как видно, жертву он себе все же выбрал. Никто ничего еще не успел сообразить, как брат Белтус метнулся к молодому инквизитору, и, стоя перед ним, сильным движением бросил свой меч в ходага. Меч несколько раз крутанулся воздухе, и с неприятным хрустом вошел в основание передней левой лапы хищника. Тот по инерции сделал еще пару шаг, потом вновь взвыл, упав на спину, а его шипастый хвост с силой ударил по земле, совсем недалеко от стоящего брата Белтуса. Впрочем, следующий удар пришелся бы как раз по монаху, если бы тот не успел отскочить в сторону, и не оттолкнул бы в сторону брата Титуса.

Зверь несколько раз перекатился по земле, затем вновь встал на все четыре лапы, и шагнул, было к людям, но остановился, и опять взвыл. Зверь был в бешенстве: все же меч, который брат Белтус сумел всадить в основание одной из лап ходага более чем до половины длины клинка, причинял ему нешуточную боль, и к тому же мешал двигаться. Надо же: добыча так близка, но дотянуться до нее сложно – лапа повреждена…

Меж тем брат Белтус продолжал командовать:

– Быстро уходим!

– А как же этот… – дядюшка в растерянности смотрел на зверя, который, перестав обращать внимание на брата Титуса, заковылял к нему.

– А вы что, намерены потыкать в него своим мечом? – рявкнул брат Белтус. – Так вот, не советую показывать чудеса героизма – все одно ничего не выйдет! Тут пики нужны, чтоб его шкуру пробить…А еще нам нужно ноги уносить, и чем скорей, тем лучше!

– Но этот зверь…

– Не надейтесь – ходаг от нас так просто не отстанет! Не та зверюга, чтоб с пути сворачивать, будет тупо следовать за своей целью… Ну, чего вы все встали и глаза болотную на зверюшку вытаращили?! Живо уходим, если жить хотим! А на ходага еще налюбуетесь, это я вам обещаю! Пошли, я сказал!

Больше говорить ничего не пришлось, да и уговаривать тоже – беглецы и сами стремились как можно быстрей убраться подальше от этого странного зверя. Едва ли не бегом покидая поляну, Андреас оглянулся, и стало понятно, что брат Белтус был прав: ходаг направился вслед за уходящим отрядом, пусть он шел и не так быстро, как бы ему того хотелось – торчащий в теле зверя меч заметно сдерживал прыть этого существа.

Беглецы шли настолько быстро, как могли, пытаясь оторваться как можно дальше от зверя – ведь брат Белтус предупреждал, что ходаг так просто не отстанет от предполагаемой добычи. Увы, но как обычно случается в тех случаях, когда кто-то торопиться – все идет несколько не так, как бы того хотелось: несколько раз беглецы никак не могли отыскать очередные насечки, потом попали в самую настоящую грязевую лужу, где было едва ли не по колено жидкой грязи… Вдобавок ко всему пришлось обходить широкую полосу упавших деревьев, после чего люди никак не могли отыскать зарубки, указывающие путь.

– Все, немного отдохнем… – после бесполезных поисков дядюшка в изнеможении присел на поваленное дерево. – Вот уж не везет, так не везет… Брат Белтус, пока есть время, расскажите хоть что-то про этого зверя, как бишь его звать… Ходаг, кажется?

– Верно, ходаг… – брат Белтус уселся на другой ствол, так, чтоб было видно то направление, откуда только что пришли люди. – Все, что я о нем знаю – это почерпнуто лишь со слов старателей, с которыми я частенько беседую. Ходаг – болотный зверь, питается тамошним зверьем, очень уважает человечинку, злопамятный, с хорошим нюхом, так что наш след он вряд ли потеряет. Ну, то, что его шкуру не пробить с первого раза – это, я думаю, вы и сами заметили. Убить ходага очень сложно – живучий, полученные им раны зарубцовываются чуть ли не на глазах. К тому же это болотное создание достаточно ловкое и увертливое, несмотря на свои довольно-таки значительные размеры.

– Это мы успели заметить…

– Что еще сказать? Ходаг – существо очень сильное, а многочисленные шипы на спине и теле делают эту зверюгу еще более опасной. Хорошо еще, что рядом нет воды, и мы не находимся на болотах, а не то ходаг свернулся бы в клубок, и покатился на нас, словно шар или диск. Поверьте: скорость передвижения в воде у него просто-таки невероятная, и одного – двоих из нас он бы точно наколол на свои шипы, после чего ходаг отправился б на заболоченное дно какого-нибудь водоема: часть добычи съел бы сразу, а остаток сунул под корягу, так сказать, на следующий перекус.

– Бр-р!.. – Абигейл передернула плечами.

– Принцесса, прошу прощения за столь неприятные подробности, но что есть – то есть. Вода – стихия этого зверя, и по какой причине он мог покинуть болота – ума не приложу! Как это ни странно звучит, но его шкура без воды начинает сохнуть, что еще больше выводит из себя эту милую зверушку. Да и как с ним сражаться – это еще тот вопрос! Лучшее оружие против ходага – прочная сеть, пики, или же очень острые колья, однако для этого подходит далеко не каждое дерево. Но колья годятся лишь на самый крайний случай, если ничего иного нет под руками. У нас же, боюсь, нет времени ни на то, чтоб найти нужное дерево, ни на то, чтоб понаделать из них кольев…

– А что еще про него известно? – поинтересовался брат Титус.

– Приятно слышать о том, что инквизиция не знает чего-то из того, о чем известно многим из тех, что побывали в этих проклятых землях… – брат Белтус вновь не удержался от того, чтоб в очередной раз не подковырнуть молодого послушника. – Так, что еще старатели говорили о ходаге? Довольно тупое создание, но до крайности упертое – скорей всего, будет идти за отрядом до той поры, пока нас не догонит, или же не выйдет на сухое место. Вот тогда ходаг почти наверняка повернет назад, хотя и не факт, что все будет именно так…

– Но зверь же ранен, у него в теле торчит меч!

– Увы, но в случае опасности ходаг, словно ящерица, может отбросить хвост или лапу – у него все одно новая конечность отрастет вместо потерянной. Так что я уверен, что та болотная зверюга сейчас ковыляет за нами на трех лапах. Скорость передвижения у него, разумеется, снизилась, но, тем не менее, то, что он по-прежнему идет за нами – в этом я не сомневаюсь. А в том, что он в самое ближайшее время нас нагонит, мы убедимся очень скоро. Как это ни печально звучит, но должный отпор ходагу мы дать не сможем… Кстати, брат Андреас, я вынужден попросить у вас меч: сам я, как вы знаете, остался с пустыми руками, даже ножа за душой не имею! Понимаю, вы охраняете принцессу, но, поверьте, что сейчас мне меч нужен не менее, чем вам…

– Возьмите… – Андреас протянул свой меч брату Белтусу. – И не беспокойтесь – у меня еще есть нож и кинжал: как вы помните, в доме Стеана мы все неплохо вооружились, забрали почти все оружие, что было припрятано по сундукам.

– А то как же, помню, сам не без греха, кое-что прихватил… – вздохнул брат Белтус. – Увы, почти все, что имел, потратил невесть куда и на что…

Вообще-то каждому понятно, куда брат Белтус потратил свое оружие – на защиту от нападений местного зверья, тем более что этот человек очень неплохо метал ножи. К тому же Андреас понимал то, что монах не хотел произносить вслух: с больной и воспаленной спиной молодой послушник вряд ли сумеет сделать нужный замах и нанести достаточно сильный удар, а раз такое дело, то пускай меч будет в более умелых руках.

– А вот мне все одно непонятно, как тут оказался ходаг? – Андреас на короткое время даже забыл о той боли, что то и дело начинала дергать его спину. – Это болотное создание, да и Крайан утверждал, что эти места можно пройти сравнительно безопасно, хотя и с достаточной долей осторожности. Не знаю, что по этому поводу думаете вы, а мне отчего-то кажется, что к этому делу могли приложить свою руку наги.

– Прости, не понял… – дядюшка недоуменно смотрел на Андреаса. – Поясни, что ты имеешь в виду.

– Наги нас ловят давно, по пока поймать не могут…

– Сплюнь! – посоветовал дядя.