355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Варвара Корсарова » Уездная учительница магии (СИ) » Текст книги (страница 24)
Уездная учительница магии (СИ)
  • Текст добавлен: 4 декабря 2021, 14:30

Текст книги "Уездная учительница магии (СИ)"


Автор книги: Варвара Корсарова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Зашедшие в подвал занялись делами и уходить не спешили. А значит, я в ловушке. Сиди и жди теперь, пока тебя обнаружат.

Страх сменился тупым оцепенением. Невероятных происшествий случилось за последние дни так много, что моя нервная система не успевала их усваивать.

Я осторожно сдвинула шарф на фонаре, оглядела внутренности моего убежища и обнаружила, что у бочки не хватает половины досок. Дырявой стороной она была прислонена к каменной стене. Нет, не каменной... плечо упиралось в шершавое железо. Пошевелившись, я больно ударилась о кольцо.

Дверь! Низкая, мне по пояс. Еще один потайной ход. И, судя во всему, новые хозяева особняка о нем не в курсе, потому что дверь основательно проржавела.

Не особо надеясь на успех, потянула кольцо; заскрипели несмазанные уже лет двести петли, дверца подалась. Я сжалась в комок, ожидая, что сейчас-то меня и обнаружат, но обошлось.

Посветила в новый проход. И ничего особенного не увидела: за дверью пряталось крошечное помещение, где едва-едва поместился бы один человек. Похоже на кладовку, в которую не заглядывали уже пару веков. Я нагнулась, протиснулась в лаз и с облегчением обнаружила, что могу встать в полный рост.

То, что находилось внутри, было словно окутано плотной ватой – тут жили поколения пауков. Содрогаясь от отвращения, я смахнула паутину и изумилась чуть не до потери сознания.

Это вовсе не кладовка!

От пола до потолка в каморке громоздились шестеренки, рычаги, тяги, чье назначение я не бралась угадать. Они уходили в пол, стены и потолок и наверняка соединялись с какими-то другими механизмами в доме или за его пределами.

На память пришло имя мастера Жакемара, который построил этот лесной дом для своего друга разбойника Грабба. Мастер был известен любовью к странным поделкам, автоматонам и смертельным ловушкам. Наверняка он устроил парочку-другую и в этом доме.

Любопытство мое было так сильно, что я даже забыла, что в подвале я не одна.

Отмахиваясь от паутины и зажимая нос от пыли, повыше подняла фонарь и огляделась. И увидела на небольшой полке пачку пожелтевших листов бумаги, сшитых грубым шнуром. Подрагивая от предчувствия тайны, я осторожно перевернула верхний лист и вздохнула от разочарования.

Чертежи. В чертежах я ничего не понимаю. Но кому-то вроде Амброзиуса Анвила они могут показаться интересными.

Перевернула еще один лист и сдавленно охнула. Потому что на нем красовался рисунок... монстра, которого я встретила в лесу! Ветки, череп, неестественно длинные руки… а ниже – разметки, линии и обозначения, как на любом другом чертеже. На следующей странице – карта, испещренная схематическими изображениями елочек и сосен.

– Так-так... – пробормотала я. – Значит, дом разбойника... призраки леса… Ожившие деревья. Все, как в сказке. Только сказка эта на особый лад. И сочинил ее безумный мастер Жакемар…

Что мне делать со всеми этими открытиями я не знала. Главное – выбраться из темноты и пыли, а там разберемся. Прислушалась: голоса затихли, в подвале опять царила мертвая тишина. Понадеявшись, что незваные визитеры ушли, я осторожно выбралась наружу, и на цыпочках побежала туда, где, по моим предположениям, находился выход. Сверху доносились едва слышные звуки музыки; похоже, я двигаюсь в верном направлении. Прием в разгаре. надеюсь, моего отсутствия никто не хватился.

Преследуемая по пятам темнотой, я нырнула в проем и начала осторожно подниматься по лестнице. Но музыка не становилась громче, и лишь добравшись до самого верха я поняла, что ошиблась. Это была другая лестница и другой проход – узкий, тесный. Я попала в незнакомую часть дома.

Возвращаться в подвал, полный гнилых бочек и страшных тайн, мне больше не хотелось, поэтому я осторожно двинулась вперед.

Глава 26
 Преступный план

Коридор напоминал крысиную нору. Узкий – даже рук не развести. Скорее всего, он проложен прямо в стене. Особняк лесного разбойника и впрямь таит тысячи тайн! Даже те, кто взялись вернуть его к жизни, узнали далеко не все.

Ход закончился крепко запертой дверью, на вид ровесницей особняка. Не исключено, что последний раз ее открывал сам разбойник Грабб.

Я взялась за ржавую ручку, но тут же разжала пальцы, потому что в помещении за дверью беседовали несколько человек.

Недолго думая, я мигом прижалась к двери ухом. Слова доносились невнятно, скоро от неудобной позы у меня затекла нога, но я жадно прислушивалась.

Разговаривали двое мужчин. Корнелиуса среди них не было, либо он хранил молчание.

– Вы славный и старательный человек. Я весьма доволен вашими успехами, – произнес вкрадчивый голос, натужный и неприятный. Я узнала его сразу, потому что слышала не далее как вчера. Говорил тот усатый столичный господин! – Вы многого добились за эти годы, – продолжал он размеренно, с паузами, скупо роняя слова. – Подошли к делу с фантазией. Отличное место. Рад здесь побывать. Посадки хороши. Переработка налажена отлично. Товар поступает исправно, и он высшего качества. Мы заметили ваши усилия. Они будут вознаграждены.

Товар! Он наверняка говорит о зелье, что варят в подвале особняка. Не о партиях же древесины с завода Корнелиуса!

Ему торопливо ответил второй мужчина, но кто это был – я не поняла и слов не разобрала, лишь отметила льстивые, торопливые и как будто испуганные интонации.

– Нет, нет! – раздраженно ответил первый. – Будем ждать до конца приема. Северо-западный экспресс нынче идет по новому расписанию. Позднее на несколько часов. Сдвинули специально, ожидая нападения. Ха! Как будто это нам помешает. В вагоне груз столетия! Неслыханное богатство. Оно скоро окажется в наших руках. Мой план безупречен. Как всегда. Или вы сомневаетесь?

Угрожающие нотки в голосе заставили второго мужчину судорожно и виновато бормотать в ответ.

– Правильно. Никогда не сомневайтесь. Чтобы я больше не слышал от вас трусливых слов. Прием – отличная идея. Благодарите Вильгельмину, она ее автор. Эти местные люди... наша гарантия безопасности. А мальчишка – гарантия успеха. Вовремя он подвернулся. Мы давно к нему присматривались. Накануне убедились – он то, что нужно. Сбережет нам время и силы. Удачно сложилось.

Мужчина хохотнул. Ему вторил угодливый смешок.

– Сначала я делал ставку на молодую учительницу. Но от нее толку бы не было. Дефектив. Почти бесполезна. Училась в Академии, что осложнило бы дело.

«Мальчишка?! Какого мальчишку они имеют в виду? Что они задумали? А учительница... Дефектив... это он обо мне!»

Усатый помолчал. Потом заговорил вновь, ласково:

– Дорогая... что сказал Роберваль?

– Он с нами до конца, – теперь ответила женщина – без сомнения, Вильгельмина! – Рассчитывайте на него.

– Нельзя рассчитывать ни на кого. Будьте осторожнее. Роберваль себе на уме.

– Верьте в меня, дорогой, – отозвалась Вильгельмина. – Роберваль любит меня. В обмен на поцелуй он исполнит любую мою просьбу. Он обычный мужчина! Он любит меня, и любит деньги. Идеальное сочетание.

– Я верю в вас, но все же будьте осторожнее, – с нажимом повторил усатый. – Я не хочу вас потерять. И не прощаю ошибок, – последние слова прозвучали зловеще.

От услышанного у меня в висках громко стучал пульс, перед глазами плыли разноцветные пятна.

Видимо, именно поэтому я не заметила, что ко мне подошли со спины. Сзади шевельнулось что-то большое; я отпрянула от двери, но огромная рука легла на мое лицо, зажав и глаза и рот разом, вторая обхватила поперек груди как обручем, не давая шевельнуть руками и вздохнуть.

От дикого ужаса я забилась, ноги оторвались от земли. Скрипнула дверь, меня с размаху бросили вниз. Я упала ничком, от удара вышибло из груди воздух, в голове зазвенело, и я на мгновение потеряла сознание, уткнувшись лицом в холодный пол.

Открыла глаза и увидела грязноватые, выщербленные плиты пола, освещенные тусклым электрическим светом.

Надо мной разгневанно и испуганно что-то сказала женщина, мужчина грязно выругался. Я слышала их словно сквозь ватное одеяло.

– Откуда она взялась?

– Под дверью подслушивала, – фальцетом объяснил напавший.

– Опять она! Эта проклятая учительница! – сердито сказал знакомый мужской голос – тот, что до этого оправдывался перед усатым.

– Уберите, – брезгливо приказал усатый. – Не стоило ее сюда. Впрочем, неважно: она ничего не расскажет. Позаботьтесь об этом. Пока в подвал ее. Там посмотрим.

Я с усилием вскинула голову, чтобы взглянуть на собеседников усатого, и увидела лишь силуэты трех человек, подсвеченные электрической лампой. Больше ничего разглядеть не успела, потому что один из силуэтов – широкий, расплывшийся – наклонился, замахнулся, и что-то жесткое ударило меня в висок. Мир схлопнулся, лампа погасла, я провалилась в черноту.

* * *

Первым, что увидела, когда пришла в себя, был бледный гриб на тонкой ножке. Он вызывающе торчал из рыхлой черной почвы перед моими глазами. Сильно пахло ацетоном.

Я проморгалась, соображая, где я и что произошло. Через секунду вспомнила: на меня напали. Голова раскалывалась, было тяжело держать веки открытыми. Кроме того, отчаянно болели руки и ноги. Пошевелившись, установила, что мои щиколотки и кисти связаны черным шнуром, а я лежу в подвале-плантации прямо между грядками, усеянной сотнями грибов.

С огромным трудом я села и, выворачивая связанные спереди руки, потрогала затылок. Крови не было, даже шишки нет, лишь ссадина. Уже неплохо.

Нет! Все не просто плохо – все ужасно! Корнелиус предал меня. Я забралась в подвал дома, напичканного тайнами. В котором хозяйничают преступники. Теперь я в их руках и положение мое скверное.

Оглядевшись, немного успокоилась. В подвале никого. Кругом тишина. Сквозь отверстия сверху льется сероватый свет. Воздух неприятный, спертый, но дышать можно.

И тут бурным потоком хлынула бодрящая злость. Преступники здорово меня недооценили! Я найду выход.

Первым делом избавиться от веревки.

Сначала попробовала грызть шнур, потом больно прикусила язык и поняла, что так ничего не выйдет, я скорее сломаю зуб. И вовремя вспомнила о закутке, где располагалась химическая лаборатория... там можно найти подходящий инструмент и перепилить шнур!

Добраться до закутка со связанными руками и ногами оказалось непросто: сначала я ползла, как червяк, потом двигалась на четвереньках, подтягивая колени к локтям. За мной тянулся след раздавленных грибов, что принесло некоторое удовлетворение. Вот вам ваш урожай, чертовы бандиты!

Утомившись ползти, я кое-как поднялась и запрыгала, каждую секунду опасаясь упасть и разбить нос. Но до лаборатории добралась без потерь и обнаружила, что подходящих для перерезания веревок инструментов там нет.

Но есть стеклянные бутылки, в которые потом будут разливать полученное из грибов вещество. Я скатила бутылку на землю и прыгнула на нее. Выбрала осколок покрупнее, крепко загнала его в щель между тяжелым медным кубом и стеной и начала перепиливать шнур о свободный острый край. Удалось это на удивление легко: через минуту мои руки были свободны, я отделалась лишь небольшим порезом на запястье.

Хорошо, что похитители связали мне руки спереди, а не за спиной, тогда пришлось бы труднее...

Удача ободрила меня. Теперь переходим к пункту два: выбраться из подвала. Тут везение закончилось – дверь в лабораторию оказалась запертой. Но похитители допустили второй просчет. В подвале-плантации полно деревянных ящиков. Я могу добраться до проемов наверху, поставив контейнеры один на другой. Тут шесть ящиков: должно хватить

Стараясь не шуметь, я принялась за работу и скоро убедилась, что дело это не такое простое: ящики надо ставить лесенкой или пирамидой, чтобы можно было удобно карабкаться наверх.

Поразмыслив, вытащила из лаборатории табурет, который сгодился в качестве опоры. Лестница наверх получилась шаткой, неверной, и если она рухнет, грохот будет такой, что сбежится весь особняк.

Это хорошо или плохо? Может, мне стоит кричать, чтобы услышал Корнелиус? Вдруг он все же не в курсе, что со мной происходит?

А если в курсе? Нет, не хочется в это верить! Во мне говорит ревность, но я не знаю его роли в этой истории. Если он придет ко мне на помощь, то тоже может пострадать. Придется действовать одной…

Отчаянные мысли помогли собраться. Проделав серию сложных гимнастических упражнений, хватаясь за каждый выступ в стене, балансируя на ящиках, я все-таки добралась до небольшого проема в кладке и обрадовалась, увидев, что оно достаточно широкое и не забрано решеткой. А новая удача: прямо за проемом растут кусты. Меня никто не увидит.

Самым сложным оказалось подтянуться на руках и вытолкнуть себя наружу. Уже в который раз я от души поблагодарила моего наставника по гимнастике в академии, который привил мне любовь к физическим упражнениям. Последние недели в Крипвуде я ленилась, но силы в руках хватило – перетаскивание тяжелых ведер от колонки до дома развивает мускулы не хуже упражнений с гирями. Скоро я лежала на плотном слое хвои, перемазанная, измученная, и хватала ртом прохладный осенний воздух.

Самым удивительным было то, что снаружи еще даже вечер не наступил. Солнце ярко светило сквозь ветки. Ветерок разогнал туман у меня в голове, холод дал прийти в себя.

Но что теперь? Куда бежать? Кто мне в этом особняке друг и кто враг? Могу ли я рассчитывать на чью-то помощь? И главное: как в этом всем замешан Корнелиус?

* * *

Самым верным решением будет добраться до узкоколейки и пешком дойти до города. Это займет несколько часов, но зато я не собьюсь с пути. Возвращаться в дом я не собиралась, памятуя, как усатый – наверняка главарь преступной шайки! – велел позаботиться о том, чтобы я ничего никому не рассказала.

Нужно убраться отсюда пока не поздно, иначе моя жизнь закончится бесславным образом.

Прилипнув спиной к стене, я дошла до угла и осторожно вытянула шею, но разглядеть ничего не смогла: у этой части дома густо рос кустарник. Мне нужно через лес, в обход лужайки перед домом прокрасться до настеленной дороги. Надеюсь, на ней нет охраны, иначе придется идти по болотистым участкам, а это чревато верной гибелью.

За кустарником виднелось полуразвалившееся строение. Вероятно, во времена Грабба там была сторожка. Если доберусь до нее, смогу незамеченной нырнуть в лес.

Пригнувшись, я осторожно вышла из кустарника и что было мочи помчалась к развалинам, надеясь, что шатающимся перед особняком слугам не придет в голову глянуть в моем направлении.

Подумала, не прибегнуть ли вновь к простенькой иллюзии, но, поразмыслив, отказалась от этой идеи. Теперь, учитывая все, что произошло, использование дара может меня выдать.

Поэтому я понадеялась на свою быстроту и тенью метнулась к сторожке.

Удача снова оказалась на моей стороне: меня не заметили. Задыхаясь от волнения, я прижалась к стене. Теперь за угол, пройти вдоль еще одной стены, а там до леса рукой подать. Через лес выйду к гати, а там…

За углом я столкнулась грудь в грудь с мужчиной, одетым в простую рабочую одежду. Сердце подскочило к горлу, я не успела даже пикнуть, как он схватил меня за плечи и прижал к стене. Но тут же отпустил и потрясенно выругался.

– Черт побери, это вы, Верден! Я вас искал среди гостей, – яростно сказал Виктор Лукаш. – Что с вами случилось?

Хватая ртом воздух, я со страхом и недоумением смотрела на отца Ланзо. Школьный уборщик выглядел хуже некуда: всклокоченный, помятый, на бульдожьем лбу собрались складки, под опухшими глазами глубокие тени, взгляд отчаянный и злобный. Однако он не делал попытки схватить меня и уволочь в особняк, чтобы сдать преступникам.

– Вы меня искали? – повторила я тупо. – Зачем?

– Вы должны спасти Ланзо, – выплюнул он яростным шепотом. – Все из-за вас! Все случилось по вашей вине! Я оберегал его, и тут вы явились, расфуфыренная ведьма из столицы, и все пошло наперекосяк! Из-за вас они узнали о его силе и забрали его, как и остальных. Давайте, исправляйте то, что натворили!

Он грязно выругался, но его ругань странным образом меня успокоила, потому что дала понять: Виктор не на стороне тех, кто засел в особняке и замыслил недоброе!

– Тихо! – шикнула я на него и огляделась – не услышал бы кто! – Рассказывайте по порядку. Что случилось с Ланзо? Кто его забрал?

– Сначала вы ответьте... Почему вы тут, а не с ними? – он с видом глубочайшего омерзения кивнул в сторону особняка.

– Потому что я спустилась в подвал, увидела и услышала там то, чего не должна. Меня поймали, связали и заперли, чтобы потом убить. Я сбежала и теперь собираюсь вернуться в Крипвуд.

Виктор выслушал меня молча, потом опять выругался и сплюнул.

– Это Химерас и его шайка, – сказал он.

Меня было уже ничем не удивить, даже именем выдуманного журналистами преступника-фантома.

– Кто именно Химерас?

– Полагаю, нынче это усатый черт из столицы. Тот, кто говорит как лис, и при этом хрипит, как удавленник.

– Что значит «нынче»?

– Потому что он чертов колдун. Меняет лицо как перчатки. То он является жирным лысым боровом, то кудрявой бабой в цветастом платье и с шалью, то щеголем в очечках, с тростью и бородкой. Но это один и тот же человек. Я научился узнавать. Он вот так скребет пальцами... – Виктор потеребил воротник своей куртки, точно так же, как делал усатый. И как делал кто-то еще... жест был мне знаком!

– И голос, – продолжал Виктор угрюмо. – Он не может долго разговаривать одним голосом. Потом начинает сипеть и хрипеть. Так его можно узнать.

– Зачем ему Ланзо? Какое отношение вы имеете к Химерасу?

– Тут в городе заправляют его сошки. Роберваль и еще кто-то. Кто – не знаю. У нас место тихое, удаленное. Последние лет десять Химерас и его шайка обосновались тут, в особняке. Грибы выращивают… делают из них пакость на продажу. Местных запугали, чтобы они в лес не совались. А сами берут к себе таких, как я. Как делал безглазый… Грабб. Забирают тех, кто может... колдовать.

Виктор как будто подавился, когда выговорил последнее слово, его лицо исказила гримаса отвращения.

– Одаренных. Они берут Одаренных, сенситивов. Вы, Виктор, не колдун. Вы сенситив с даром управлять эфирными полями. Что вы можете?

– Многое. С огнем хорошо управляюсь… немного с водой. Эти... столичные... всему находят применение. Старуха Барток может сторожевых псов заговаривать. И людям глаза отводить. В Кривом доме, где вас поселили, тоже жила одна баба... Мазена. Она покойников обмывала и умела с ними говорить.

– Бывшая хозяйка Кривого дома была некрогностом, – пробормотала я. – Зачем преступникам некрогност?

– Ясно, зачем... Известно, жизнь у бандитов опасная, они по грани ходят. Сегодня ты ешь, пьешь, гуляешь, а завтра тебе нож под ребра или пулю в голову. Мертвые не говорят, но знают много. Вот Мазена им и помогала их разговорить. Но мы люди не ученые. Поэтому когда они кого из колдунов забирают, напичкивают их этой дрянью из грибов. Вот тогда мы можем колдовать в полную силу, на износ. Такое делать получается, что в здравом уме и не вообразишь. Я сейфы для них взрывал, – признался Виктор. – Поджоги устраивал. Но когда тебя заставят выпить ту отраву, ты потом себя плохо помнишь. Несколько дней ходишь как в тумане. Если зелья перебрать, то и окочуриться можно. А Ланзо многое умеет. На ярмарке показал, благодаря вам, госпожа учительница магии, черти бы вас взяли, – Виктор опять разозлился. – Вы ему мозги запудрили, толковали о неслыханном таланте, вот он и полез выступать. Показал свое умение… Ланзо и вещи может двигать, и многое другое. Вот они его и забрали. Этой ночью они хотят остановить поезд. Взломать банковский вагон.

– Откуда вы знаете?

– Подслушал, – хмуро ответил Виктор и вытер рот рукавом. – Еще в прошлый раз… в Дикую ночь. Тогда они меня забрали, чтобы я сделал для них известное дело. Дали зелья, привезли в банк... потом были взрывы, пожар... все это я устроил. После валялся как мертвый, от зелья отходил. Они думали, я ничего не соображаю, и говорили при мне. Но в тот раз я слышал и запомнил.

– Преступники собираются остановить и ограбить Северо-западный экспресс?

– Именно. О чем и толкую! Они сначала меня хотели использовать, но забрали и меня, и Ланзо. Ланзо им полезнее. Ему тоже дадут выпить отравы… и он сделает для них то, что нужно. Своей силой выдернет сейф из вагона и вскроет его. Самим им не справится, там железо новое, толстое. А Ланзо... он может не выжить после этого. Но кому до этого дело!

Последние слова Виктор произнес хриплым шепотом, тяжело дыша. Его руки сжались в кулаки, и он посмотрел на меня с ненавистью и одновременно с надеждой.

– Мне больше не к кому обратиться. Все тут одной веревкой повязаны. А вы не с ними. Вы из столицы, и вы ведьма. Одаренная, в академии обучались. Только вы и можете помочь.

– А... Корнелиус... господин Роберваль... он?..

Виктор зло усмехнулся.

– Снюхался с Химерасом в столице. Недавно вернулся сюда и выкупил особняк Грабба. Затеял для подельников прием. Эти, что из столицы, устроили тут сходку. Говорят о бандитских делах, планируют, готовятся. Пригласили городских шишек, чтобы ими прикрыться, если что не так пойдет. Они теперь у Роберваля в лапах. Половина городских замешаны в делишках Химераса, это как пить дать. Но кто из них второй после Роберваля – я не знаю. Бургомистр, аптекарь, директор, Анвил – да кто угодно!

Я сглотнула.

– Виктор, вы уверены, что Роберваль…

– Да, черт вас дери! Уверен! Этот уж точно. Про него разное говорят… что он жену уморил, когда она о его делишках узнала. Опоил ее зельем. После того как они добудут золотые слитки из поезда, они уберутся отсюда. Потому что это неслыханные деньги. И Роберваль уедет, это уж точно. Свою-то дочурку он бережет. До чужих детей ему нет дела.

– Но... что теперь делать? Как я могу помочь?

Мне было плохо как никогда. У меня дрожали руки, ноги, раскалывалась голова. Я судорожно сглатывала горькую слюну, от сухости саднило горло.

– Есть вода? – спросила я осипшим голосом.

Виктор молча протянул мне флягу, и пока я пила, продолжал быстро говорить:

– Ланзо держат на разъезде у тоннеля в пяти лигах от Крипвуда. В заброшенной будке обходчика. Когда пойдет поезд, Ланзо прикажут его остановить, пустить по старому пути в лес, в тупик, а потом вскрыть вагон. Ланзо нужно вытащить, пока они не дали ему зелье.

– Как я это сделаю?!

– Я расскажу. Слушайте. Возвращайтесь в Крипвуд. Оттуда попробуйте как-то добраться до разъезда. Он у автомобильной дороги на Шваленберг. Потом... не знаю. Вы ведьма, Одаренная, что нибудь придумаете. А не придумаете – хотя бы доберитесь до Шваленберга и свяжитесь с тамошней полицией. Или дайте оттуда телеграмму в столицу. Из Крипвуда нельзя – донесут.

– Как я вернусь в Крипвуд? Пешком по узкоколейке долго. Я не успею.

– Успеете, если через лес. Я знаю короткую дорогу через мшары. Объясню... Смотрите, сейчас около пяти. Солнце сядет часа через три. Вы доберетесь за час-полтора. Тут всего-то пара лиг, если напрямую. Но сворачивать нельзя – увязнете и сдохнете. Идите на запад, так, чтобы солнце светило вам прямо в левый глаз. Понятно? Дайте нарисую.

Он порылся в карманах, добыл мятый счет из трактира, поднял с земли гнилушку и набросал дорогу грубыми черными линиями.

– Мимо кривой сосны. Потом будет сосна с развилкой наверху. Вот тут дорога через мшары к лесной избушке, где я вас тогда запер.

– Это вы меня заперли в сторожке? Когда был туман?!

– Да, – нехотя ответил Виктор. – Мне велели. Я сделал, как велели. Зачем – не знаю. Наверное, чтобы вы не совались, куда не надо. Или они решили вас к себе прибрать. Вы сбежали, они злились тогда. Но Роберваль вас нашел. Неважно! Слушайте дальше. Вот тут мшары. И тут... не пугайтесь, если увидите болотную образину.

– Кого... увижу?

Виктор глянул на меня хмуро.

– Образину. В болоте живет лесной дух. Он сам как бы из веток, сверху череп. С незапамятных времен тут живет. Остался от Грабба. Но образина встает, скрипит, и все. Если близко не подходить, беды не будет. Тут в лесу много всякого. Духи, привидения, лешии, мертвые. Их много лет назад подняли колдуны Грабба.

– Вы верите в привидений?!

– Как же не верить, когда я их своими глазами видел? Поначалу боялся. Но потом понял, что вреда от них особого нет. И вы не пугайтесь.

– Не испугаюсь.

Я решила не объяснять невежественному и суеверному Виктору природу болотной образины. Я сама еще толком не разобралась в чем дело, но найденная каморка с механизмами и старые чертежи дали мне важную подсказку.

– Эти, которые в особняке, в болота сами не ходят, – продолжал Виктор. – Зачем им? Им не надо. Но они пользуются тем, что местные призраков боятся. Анвил тоже умеет духов призывать. И грозу... Тоже колдун столичный…

Мне хотелось больше расспросить про Анвила. и про Корнелиуса, но было ясно, что Виктор и сам толком мало что знает. В любом случае на расспросы времени нет. Если все так, как он говорит, нужно спешить, иначе Ланзо грозит страшная опасность.

– А вы? Почему вы не идете спасать сына?

Он помотал головой.

– Не могу. Я должен остаться тут, с ними. Меня привезли сюда, но не заперли, знают, что я от них никуда не денусь. Если сбегу, Ланзо не поздоровится. Но они не подумают, что вы отправились за мальчишкой. И вы умеете управлять своим даром. У меня сильный дар, но я… не умею им управлять. Они стараются не связываться с образованными. Вас, ученых колдунов... ну, тех, кто учился в академии, не так-то просто сломать. С нами, необразованными, проще. Они давали мне зелье, и потом один человек как бы забирался ко мне в голову и говорил, что делать. Он только и может, что мысленно приказывать. Но если ему не повинуешься, он сделает так, что ты не сможешь дышать.

– Менталист и странгулятор. Такие Одаренные блокируют импульсы, которые регулируют дыхательные движения. Это редкий дар, тех, кто им обладает, полицейские ставят на специальный учет…

– Сдается, этого не учли ваши столичные полицейские, потому что он служит Химерасу. Когда вы приехали, они к вам приглядывались. Сожгли ваш дом молнией, чтобы выселить вас на окраину, подальше от городских дел. И на окраине до вас было бы легче добраться, коли надо. Но потом они списали вас со счетов. Ну, что еще я должен вам рассказать?

– Как я доберусь до разъезда, где держат Ланзо?

– Наймите в городе повозку, возьмите автомобиль… черт побери, я не знаю! Слышал, к вам приехал из города дядя, богатый и важный. Обратитесь к нему. Он ведь не с ними?

– Нет, он сам по себе... Виктор, вы должны отправиться со мной. Спасти сына. Одна я не справлюсь!

Виктор колебался: он потер затылок, оглянулся и решился:

– Ладно. Идемте.

Но тут на лужайке появился плотный парень и позвал:

– Лукаш! Это ты там в кустах, черт тебя побери? Где ты шляешься?!

Нас заметили! Точнее, заметили спину Виктора. Я стояла за ним, в тени, уборщик и кусты заслоняли меня.

Парень решительным шагом пошел к сторожке. Виктор толкнул меня прочь и торопливо прошептал:

– Я должен вернуться. А вы должны идти. Поспешите, госпожа Верден! – теперь Виктор почти умолял, его губы дрожали, дыхание сбилось. – Скажу прямо, шансов у вас мало, и я не верю, что увижу сына живым и здоровым. Но вы – его и моя единственная надежда. Прошу, сделайте все, что можете... вы натворили, вам и исправлять.

Он повернулся и вышел из кустов.

– Что ты там делал, Лукаш, идиот ты безмозглый?

– Отливал, – буркнул Лукаш.

– Тупая деревенщина! – выругался парень. – Иди сюда! Скоро отправляемся. Не думай сбежать, болван!

Виктор покорно пошел следом. Я осталась одна.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю