Текст книги "Украинский нацизм. Исторические истоки"

Автор книги: Вардан Багдасарян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Конституционные препятствия для самоопределения Крыма

Действовавшая на Украине Конституция в модификациях 2004 и 2010 годов блокировала любые легальные возможности региональной дезинтеграции. Статья 2 определяет Украину как унитарное государство. Подчеркивалась ее целостность и неприкосновенность в пределах установленной границы. Статья 4 устанавливает единое украинское гражданство. Этим установлением, в частности, упразднялось существовавшее ранее гражданство Республики Крым. Пресекалась и возможность центробежного сценария через развитие региональных форм гражданственности. Статья 8 заявляет высшую юридическую силу Конституции Украины. Указывается, что все законы и нормативно-правовые акты на Украине принимаются на основе украинской Конституции и должны находиться в соответствии с ней. Это означало применительно к Крыму производность и непротиворечивость крымской Конституции от Конституции Украины.

По Конституции Украины государственный язык один – украинский (ст. 10), а не множество, как в России. Русский язык определяется языком национального меньшинства. Придание ему при В.Ф. Януковиче статуса регионального языка находится в той же парадигме отказа ему в праве на общегосударственное позиционирование. Уже после Евромайдана, как известно, новые украинские власти лишили русский язык и его регионального статуса.

Статья 17 Конституции Украины рассматривает защиту территориальной целостности страны в качестве «важнейшей функции государства» и «дела всего украинского народа». Непосредственно защита территориальной целостности возлагается на Вооруженные силы Украины. Это в практическом плане означает возможность использования армии в случае возникновения угрозы выхода региона (регионов) из состава Украины.

Статья 65 подтверждает еще раз, что защита территориальной целостности Украины является гражданской обязанностью. Соответственно, если защита территориальной целостности – обязанность каждого украинского гражданина, то применение определенной группой граждан силы против потенциальных «сепаратистов» легитимно.

Автономной Республике Крым специально посвящена отдельная 10 глава украинской Конституции. Глава открывается положением о том, что автономия является «неотъемлемой частью Украины» и может решать вопросы только в пределах, отнесенных к ее ведению украинской Конституцией (ст. 134). Конституция Автономной Республики Крым утверждается Верховной Радой Украины (ст. 135), а соответственно, ввиду этого не может не иметь украинскоцентричного характера. Подчеркивается, что ни нормативные правовые акты, ни практические шаги исполнительной власти в автономии не могут находиться в противоречии не только с Конституцией Украины, но и с другими украинскими законами, актами Президента и Кабинета министров. Получается, что любой акт центральной киевской власти оказывается юридически выше крымской Конституции. Это означало, по сути, декоративность действующей Конституции Крыма. О праве и самой возможности выхода Крыма из состава Украины, праве на самоопределение национальных меньшинств в Конституции Украины ни слова.

Конституция Украины не может быть даже изменена в направлении предоставления Крыму, равно как и любому другому региону, права выхода из состава государства. Статья 157 специально оговаривает запрет на изменения Конституции, если они направлены на нарушение территориальной целостности страны. Сценарий выведения Крыма из состава Украины в два этапа: первый – изменение Конституции, второй – сама процедура выхода – оказывался, соответственно, при опоре на существующее конституционное законодательство также невозможен.

Конституция Украины, таким образом, блокировала любую возможность «отпустить» Крым. Соответственно, выход Крыма из состава Украины был возможен только при дезавуировании украинской Конституции. Это дезавуирование могло быть реализовано на основе трех основных подходов.

Конституция Украины не давала никакой возможности Крыму для реализации курса на самоопределение. Данная констатация относилась ко всем версиям украинской конституции: 1996 года, 2004 года, 2010 года.

Государственному самоопределению Крыма препятствовала не только Конституция Украины, но и производная от нее Конституция Автономной Республики Крым 1998 года. В первой же статье в ней заявлялось, что «Автономная Республика Крым является неотъемлемой составной частью Украины» и вопросы, отнесенные к ее ведению, решает «в пределах полномочий, определенных Конституцией Украины». Ни в одной из статей сама возможность выхода из состава Украины не рассматривается. Будучи номинально автономной республикой, Крым, по сути, как в Конституции Украины, так и в собственной Конституции представал в качестве не политической автономии (каковыми являются, в частности, республики в составе РФ и сам Крым по Конституции 1992 года), а автономии территориально-административной. Соответственно, для решения Крымом задач самоопределения препятствие в виде Конституции Украины и производных от нее законов (в частности, Конституции Автономной Республики Крым) должно было быть устранено. Существовало несколько возможных стратегических подходов по дезавуированию со стороны Крыма Конституции Украины.

Дезавуирование Конституции УССР 1978 года

Данный подход предполагал отрицание правомочности исторического акта по передаче Крымской области в 1954 году из состава РСФСР в состав УССР. Эта передача осуществлялась, как известно, на основании совместного представления Президиума Верховного Совета РСФСР и Президиума Верховного Совета УССР, утвержденного решением Президиума Верховного Совета СССР. Но были ли эти шаги легитимны с позиции действующих на тот момент конституций – СССР – 1936 года, РСФСР – 1937 года и УССР – 1937 года? Анализ соответствующих конституционных текстов дает основания говорить, что акт передачи Крыма имел нелегитимный характер. Статья 16 Конституции РСФСР указывала, что территория республики не может быть изменена без ее согласия. То, что уполномоченным на предоставление такого согласия выступает Президиум Верховного Совета РСФСР, нигде не указывалось. Подробный (из 11 пунктов) перечень полномочий Верховного Совета РСФСР в статье 33 не включал вопросы о территориальной целостности и изменении границ. Из этого следует, что согласия Верховного Совета на отторжение территорий в пользу другой республики было недостаточно. Под согласием РСФСР подразумевалось, очевидно, народное волеизъявление – референдум, всероссийский опрос. Но никакого референдума по Крыму в РСФСР никогда не проводилось. По этой логике, акты о передаче Крыма УССР, будучи неправомочными, не должны иметь юридической силы (рис. 49).

Верховный Совет Российской Федерации в 1992 году дал специальную правовую оценку правомочности решения 1954 года. Итогом проведенной экспертизы был вывод о незаконности передачи Крымской области в состав Украины. Политических последствий проведенная оценка не имела. Но к ней можно вернуться уже на современном этапе.

Рис. 49.0 правовом статусе Крыма и Севастополя

Еще одна историческая апелляция – Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774 года. Согласно одному из положений договора, Турция получает право ввода войск на территорию Северного Причерноморья при выходе оттуда войск России. «Доколь российские императорские войска пребудут в отдаваемых Блистательной Порте провинциях, – гласит текст соглашения, – правление и порядок в оных имеют остаться так властно, как в настоящее время суть оные под обладанием их, и Порта на то время и до срока выхода всех войск вступаться в оные не имеет. Российские войска в сих землях до последнего дня своего выступления получать будут всякие потребные себе вещи и снабдения питательными и прочими припасами, равным образом как и ныне то им доставляется. Не прежде войскам Блистательной Порты вступить в отдаваемые крепости и не прежде оной власть свою внесть и коснуться отдаваемых земель, как об оставлении каждой из оных российскими войсками…» Конечно, дела давно минувших дней, если бы не соответствующие обращения к тексту Кючук-Кайнарджийского мирного договора в современных турецких средствах массовой информации.

Дезавуирование Конституции Украины 1996 года

Первая Конституция Крыма была принята за четыре года до Конституции Украины. По логике первенства ей и должен быть отдан приоритет. Не Конституция Крыма противоречила Конституции Украины, а принятая в 1996 году Конституция Украины – существовавшей до нее Конституции Крыма. Новая крымская Конституция была принята под давлением украинских властей в 1998 году. Она поражала декларированный в первой версии крымской Конституции государственный суверенитет. Будучи введена под силовым внешним давлением Киева, Конституция 1998 года может быть определена как нелегитимная. Отсюда сценарий – отмена Конституции Крыма 1998 года и возвращение к Конституции 1992 года.

Украина сама подсказывала такой сценарный подход. При В.Ф. Януковиче была дезавуирована редакция Конституции Украины 2004 года как принятая в нарушение конституционной процедуры обязательного рассмотрения поправок Конституционным судом.

Еще до распада СССР Крым принял соответствующие решения, дающие основания говорить о его суверенности в отношениях с Украиной. Состоявшийся в январе 1991 года Общекрымский референдум 93 % голосов высказался «за воссоздание Крымской АССР как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора». Как субъект Союза ССР и участник Союзного договора Крым автоматически переставал быть составной частью другого субъекта Союза – Украины. В ответ месяцем позже Верховный Совет УССР принял закон, восстанавливавший положение Крымской АССР в составе Украины. Это прямо противоречило и попирало результаты референдума. Легитимизация общекрымского народного волеизъявления была закреплена принятием в сентябре 1991 года Верховным Советом Крымской АССР Декларации о государственном суверенитете Крыма. Крымская АССР в 1992 году была переименована в Республику Крым. В принятой в 1992 году Конституции слово «автономия» уже не содержалось. Крымская Республика определялась как государство (ст. 1). «Носителем суверенитета и единственным источником государственной власти» позиционировался народ, под которым понималась совокупность «граждан Республики Крым» (ст. 2). Устанавливалось, соответственно, крымское гражданство. Устанавливалось юридическое верховенство Конституции Крыма (ст. 4). Вопрос же об отношениях с Украиной исчерпывался ссылкой на то, что они выстраиваются на основе договора и соглашений (ст. 9).

Де факто по принятой Конституции Крым обладал полным государственным суверенитетом. Решения об отмене Конституции 1992 года какими-либо представительными органами Крыма никогда не принимались. Лишение суверенитета Республики Крым, превращение ее в административно-территориальную автономию последующими решениями украинского законодательства и принятием в 1996 году Конституции Украины может быть квалифицировано как акт аннексии. Согласно международному праву, это влечет за собой соответствующую международно-правовую ответственность. Восстановление Конституции Республики Крым 1992 года могло бы быть позиционировано как восстановление незаконно отторгнутого государственного суверенитета.

Дезавуирование конституционного процесса 2004–2014 годов

Конституционный процесс на Украине в 2004–2014 годах осуществлялся с многочисленными процедурными нарушениями, противоречащими Конституции 1996 года. Так, при принятии поправок 2004 года не было дано являвшееся обязательным (согласно статье 159) заключение Конституционного суда. Шесть лет страна жила на основе новой нелигитимизированной Конституционным судом Конституции. В 2010 году Конституционный суд дал отрицательное заключение в отношении реформы Конституции 2004 года. После этого исполнительная власть своим решением возвращает в действие Конституцию 1996 года. При этом Конституционный суд в своем заключении не указывал, возвращается ли в юридическую силу прежняя версия Конституции. Это дало оппозиции основание охарактеризовать восстановление властью в действие Конституции 1996 года как государственный переворот. И вновь в 2014 году изменения Конституции заключения Конституционного суда оказываются нелегитимны.

Кроме того, Конституция 1996 года устанавливала запрет на проведение конституционной реформы в условиях военного и чрезвычайного положения. Официального решения В.Ф. Януковича, несмотря на запросы от местных администраций, о введении чрезвычайного положения не было. Но положение на Украине является чрезвычайным по факту.

Конституция Украины предусматривает определенную процедуру смещения президента со своего поста Верховной Радой в порядке импичмента. Этот порядок подробно описан в статье 111. Произошедшее в 2014 году отстранение Верховной Радой В.Ф. Януковича от власти находилось в явном диссонансе с содержанием данной статьи. Основанием для импичмента, согласно ей, является государственная измена президента или совершение им иного преступления. Первоначально Верховная Рада большинством от конституционного состава должна была инициировать вопрос о проведении соответствующего расследования. Далее должна приступить к действию специальная временная следственная комиссия с включением в нее специального прокурора и специальных следователей. Выводы и предложения этой комиссии следующим этапом должны быть рассмотрены на заседании Верховной Рады. Обвинение президенту выносится ей при наличии соответствующих оснований не менее чем 2/3 конституционного состава. Далее соответствующую экспертизу дела проводит Конституционный Суд, выносящий свое заключение. Только после этого Верховная Рада может отрешить президента от должности не менее чем 3/4 конституционного состава.

Стоит ли говорить, что ничего подобного при отстранении В.Ф. Януковича от должности не имело места. Следовательно, произведенное отрешение сообразно с действующей Конституцией Украины должно быть квалифицировано не как импичмент, а как государственный переворот.

Принципиальные нарушения Конституции со стороны украинской власти давали основания Автономной Республике Крым принять решение, считать Конституцию Украины утратившей силу. Такое решение делало возможными различные политические сценарии: установление режима чрезвычайного положения, восстановление в действие Конституции Республики Крым 1992 года, разработку и принятие новой крымской Конституции, переход Крыма под юрисдикцию России.

Такие образом, правовые конституционные основания для политического самоопределения Крыма, включая возможность выхода из состава Украины, существовали. И приводимые аргументы не утратили своей силы.

Предотвращение геноцида

Существовало и еще одно обстоятельство, придающее легитимность действиям крымских власти и руководства России, – это нависшая над крымчанами реальная угроза геноцида (рис. 50). В Киеве уже произносились соответствующие речи. Один из лидеров майданной оппозиции произносит слова о том, что русских следует расстреливать из ядерного оружия. В Крым направляются так называемые «поезда дружбы», составленные из националистов, готовых начать резню в Крыму. Резня была предотвращена только благодаря своевременной расстановке блок-постов.

Рис. 50. Коллизия в международном праве в связи с присоединением Крыма к России

Нелишне напомнить в этой связи, что вся система современного международного права была выстроена по итогам Второй мировой войны. Она основывалась на консенсусе, что ничего подобного геноциду и другим зверствам нацизма не должно повториться. При коллизии других норм международного права приоритет отдавался положению о недопустимости геноцида. Принятая ООН еще в 1948 году «Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» подразумевала не только карающие действия по факту совершения геноцида, но и при подстрекательстве к нему, что явно имело место на постмайданной Украине. Международное право обязывало государства – члены ООН оказывать противодействие геноциду, где бы он ни осуществлялся. Государство, на территории которого возникали угрозы геноцида, поражалось в своих суверенных правах. Россия, как уже не единожды бывало в ее длительной истории, брала под свою защиту регион, население которого оказывалось под Дамокловым мечом физического уничтожения.

Историко-правовые основания российской юрисдикции Севастополя

Вопрос о статусе Севастополя был связан с вопросом о статусе Крыма, но не являлся ему тождественным. Общность Крыма и Севастополя в развертывающемся на Украине конфликте, помимо территориального расположения, обусловливалась преобладающей русской идентичностью. По Крымской автономной республике доля русских составляла 58,3 %, по Севастополю – 71,6 %. В отношении удельного веса русскоязычных (родной язык – русский) это представительство еще выше: по Крымской автономной республике – 77 %, по Севастополю – 97 %. Защита находящегося под угрозой геноцида и этноцида русского мира на Украине позволяет говорить о связности крымского и севастопольского вопросов.

Но имелась и другая составляющая проблемы, позволяющая дифференцировать позиции по Крыму и Севастополю, – наличие в последнем российской базы Черноморского ВМФ. Благоприятное решение по русскому вопросу на Украине, может быть, решало крымскую проблему, но не решало севастопольской.

Соответственно, позиция России по Севастополю имела стратегическую перспективу только в формулировке его российской принадлежности. Такая формулировка опирается на определенные историко-правовые основания.

С момента создания города в конце XVIII столетия он был выведен из губернского подчинения. В качестве военно-морской базы его управление осуществлялось непосредственно из Петербурга. Непосредственно во главе города стоял военный губернатор, тогда как остальной Крым, входя в Таврическую губернию, управлялся гражданским таврическим губернатором. Соответственно, и герб Севастополя отличался от гербов остальных провинциальных городов, указывая на его общегосударственное, а не региональное значение. На начало XX века Севастополь имел особый статус крепости. В таком статусе, помимо него, находилось еще 10 городов Российской империи (Мемель, Либава, Свеаборг, Выборг, Усть-Двинск, Кронштадт, Керчь, Очаков, Батум, Порт-Артур). Управление ими было иным, чем управление обычными городами. И это отличие заключалось в подчиненности непосредственно столице, а не территориальному центру. Таким образом, со времен Российской империи Севастополь не был управленчески закреплен за административными образованиями Крыма.

При советской власти традиция столичного управления городом была сохранена. Правовым образом она легитимизировалась Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 29 октября 1948 года. Севастополь получал статус города республиканского подчинения. Крымская область находилась тогда в составе РСФСР, и республиканское подчинение означало подчинение Москве. В дальнейшем решение Верховного Совета РСФСР 1948 года никогда не отменялось, а потому может считаться не утратившим юридической силы.

В 1954 году, в ознаменование 300-летия Переяславской рады, решением Президиума Верховного Совета РСФСР Крымская область была передана в состав УССР. Но речь шла именно о передаче административно-территориального образования – Крымской области, – но не территории всего Крымского полуострова. Севастополь к тому времени уже шесть лет не находился в подчинении Крымской области, а был в прямом республиканском подчинении Москве. Соответственно, акт передачи Крымской области Украине на Севастополь не распространялся. Следовательно, указание в Конституции УССР Севастополя как города республиканского – украинского – подчинения было нелегитимно.

Украинские историки в доказательство передачи Севастополя УССР в составе Крымской области ссылаются на два обстоятельства: Постановление Совета министров РСФСР 1968 года «Об изменении порядка финансирования города Севастополь» и статистические справочники, дающие данные по городу в разделах по УССР. Постановление 1968 года предписывало финансировать город из бюджета и планов Крымской области. Но само по себе это решение Совмина не отменяло и не могло отменить постановления Президиума Верховного Совета об административном подчинении Севастополя. К тому же тот факт, что соответствующее решение выносил Совмин РСФСР, а не УССР, означает, что к 1968 году город в составе Украины не находился. Статистические сборники, несмотря на свой официальный характер, также не могут быть квалифицированы как правовые акты.

Фактически и после 1978 года Севастополь управлялся из Москвы, а не из Киева. Вплоть до 1990-х годов существовали особые правила въезда и выезда из города.

Определение Конституцией УССР Севастополя в качестве города республиканского подчинения носило односторонний характер и, не будучи соответствующе поддержанным РСФСР, не может быть принято законным. Незаконными по этой логике были и вытекающие отсюда положения о крымской принадлежности Севастополя по Конституции Крыма 1992 года и украинской – по Конституции Украины 1996 года.

Решения, принятые уже в постсоветское время как российскими законодателями, так и самим севастопольским населением могли быть также рассмотрены в канве аргументов о российском суверенитете над Севастополем. Состоявшийся в декабре 1992 года VII Съезд народных депутатов Российской Федерации поручил Верховному Совету специально рассмотреть вопрос о статусе Севастополя. Постановление Верховного Совета РФ подтверждало российский федеральный статус города в границах городского округа на декабрь 1991 года. Правительству Российской Федерации предписывалось разработать в кратчайший срок государственную программу обеспечения статуса Севастополя в составе РФ.

На основании проведенного опроса населения Севастопольский городской Совет народных депутатов в 1994 году вынес решение, утверждавшее российский правовой статус Севастополя. Положительный ответ о российской юрисдикции над Севастополем дало 89 % опрошенных. Каких-либо решений или волеизъявлений населения, дезавуирующих постановление 1994 года, в Севастополе после этого не принималось.

В 1995 году Государственная Дума РФ приняла постановление об обращении в Конституционный Суд для получения заключения о соответствии Постановления Президиума Верховного Совета РСФСР 1948 года Конституции Российской Федерации. Позиция Государственной Думы состояла в утверждении их непротиворечивости.

В 1996 году в связи с принятием Государственной Думой Федерального закона «О прекращении раздела Черноморского флота», поддержанного Советом Федерации, было представлено обращение к парламенту Украины, в котором заявлялось о российском статусе Севастополя. На уровне Совета Федерации по инициативе Ю.М. Лужкова было принято постановление о создании комиссии «по подготовке вопроса о правовом статусе города Севастополя».

Однако действия российских законодательных органов в 1990-е годы блокировались позицией МИД РФ. Его руководство придерживалось позиции о необходимости уступки Украине, признанию украинской принадлежности Севастополя. Эта позиция была публично озвучена следующим образом: «Ссылки на указы 40-х годов… не имеют под собой никакого правового основания….Наша задача – не заниматься казуистикой и не вынимать документы 40-х, 50-х годов». Заключенный в 1997 году российско-украинский договор «О дружбе, сотрудничестве и партнерстве» заявлял о нерушимости существующих между Россией и Украиной границ. Подразумевалось, что Россия отказывается от претензий на Севастополь. Но то обстоятельство, что этот отказ не был непосредственно оговорен в предмете договора, оставлял российской стороне основания для оспаривания украинской юрисдикции. Отсутствовал соответствующий отказ от российской юрисдикции и в договоре 2010 года.

Запад в дискуссии по Севастополю поддерживал украинскую сторону. Еще в 1993 году в ответ на запрос Украины Совет Безопасности ООН осудил попытки Верховного Совета России обосновать российскую принадлежность Севастополя. Украина, оспаривая решение о вхождении Крыма и Севастополя в состав России, выступила с воззванием к государствам – гарантам Будапештского меморандума, состоявшего в отказе от ядерного оружия под гарантии неприкосновенности существующих границ Украины. Действительно, Будапештский меморандум предоставлял такие гарантии со стороны США, Великобритании и России. Однако в пункте 2 содержалась оговорка о возможности применения силы против Украины «в целях самообороны или каким-либо иным образом в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций». Нападение на российскую военную базу, а также на российских граждан предоставляет России такое право вмешательства.