Текст книги "Забавы придворных"
Автор книги: Вальтер Мап
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)
XII. ЕЩЕ О ТАКИХ ЖЕ ЯВЛЕНИЯХ
Нечто подобное вышло с Эдриком Диким[361]361
Эдрик Дикий (у Мапа: «Эдрик Wilde, то есть дикий»; Ордерик Виталий называет его «Эдрик по прозвищу Guilda, то есть лесной») – англо-саксонский тан, державший маноры в Шропшире и Херефордшире. После завоевания Англии Вильгельмом Эдрик не раз был среди восстававших против новой власти. Заключив союз с валлийскими князьями, он безуспешно атаковал норманнский замок в Херефорде в 1067 г.; во время волны мятежей в 1069—1070 гг. снова в союзе с валлийцами спалил город Шрусбери и осаждал Шрусберийский замок. Подчинился Вильгельму в 1070 г. и был участником его вторжения в Шотландию в 1072 г. Он не был владельцем Северного Лидбери, уже тогда принадлежавшего епископу Херефордскому, но владел Лидгемом поблизости. Альнот ближе неизвестен. Подробнее см.: Hinton 1923, 451—454. Параллель к историям Эдрика и Гвестина (см. предыдущую главу), с содержащимся в них обеих мотивом табу, дает легенда о Мелюзине и многочисленные легенды у разных народов; см.: Hartland 1891, 304—332.
[Закрыть], прозванным так за свое телесное проворство и занятные дела и речи, человеком великой доблести, господином Северного Лидбери. Возвращаясь поздно с охоты, он до самой полночи блуждал по глухим местам, не зная пути, сопутствуемый лишь одним пажом, и вышел к большому дому на лесной опушке, такому, каковы у англичан в каждом приходе питейные дома, называемые по-английски ghildhus[362]362
…питейные дома, называемые по-английски ghildhus. – Слово ghildhus нигде более не засвидетельствовано, этимологические соображения см.: Walter Map 1983, 155. Мап, видимо, забавляется, приписывая внушительные размеры британским кабакам. Британцы славились в Средние века страстью к попойкам (Galfredus de Vino Salvo. Poetria nova. 1003: «Англия-бражница», potatrix Anglia); глоссатор Иосифа Эксетерского (Илиада. II. 87) говорит, что тот приписывает британцу «способность пить как преимущественное право» (Bate 1986, 169).
[Закрыть]. Когда он приблизился и завидел свет, то, заглянув внутрь, увидел множество знатных дам в большом хороводе. Были они прекрасны видом, изысканно одеты в платья из отменного полотна, выше и стройнее наших женщин. Среди них приметил сказанный рыцарь одну, выдающуюся обликом и чертами, паче всех королевских любимиц желанную. Они кружили в легком движении, с прелестными жестами, и слышался нежный звук, приглушенными голосами издаваемый в торжественном согласии, но слов было не разобрать. Увидев эту даму, рыцарь чувствует рану в сердце и едва может снести пламень, заброшенный Купидоновым луком; весь он горит, весь снедаем огнем, и от зноя сей прекраснейшей чумы, сей золотой угрозы[363]363
…сей прекраснейшей чумы, сей золотой угрозы… – Описание любви серией оксюморонов не раз встречается в латинской литературе XII в. Ср.: Алан Лилльский. Плач Природы. IX. 1—18: «С миром вражда, с надеждою страх, надежность с обманом, / В смеси с неистовством ум – вот что такое любовь; / Бремя легкое, крах отрадный, драгая Харибда, / Неутолимый глад и невредимый недуг. / Алчная сытость, жажда хмельная, услада обманна, / Радость, полная бед, полная радости скорбь, / Сладкое зло, злая сласть, себе горчащая сладость, / Коей хорош аромат, вкус же ее нехорош; / Буря любезная, ночь лучезарная, свет непроглядный, / Смерть живущая, жизнь мертвая, милое зло…»
[Закрыть] наполняется отвагой. Он слышал о заблуждениях язычников, о ночных полчищах демонов и смертоносных видениях, о Диктинне[364]364
Диктинна – эпитет Дианы как богини охоты; Мап мог знать его, например, из Овидия (Метаморфозы. II. 441) или Стация (Фиваида. IX. 632).
[Закрыть], о сборище дриад и ларах[365]365
…о сборище дриад и ларах… – Лары, т. е. покровители домашнего очага, выглядят здесь не очень уместно (хотя, возможно, стоит принимать во внимание версию, что ларами становятся души добродетельных покойников: Апулей. О божестве Сократа. 15; Марциан Капелла. Бракосочетание Филологии и Меркурия. II. 162– 163). Ф. Таппер и М. Огл предполагают, что рукописное чтение alares стоит вместо larvas, «ларвы», употребляемого применительно к вампирам в женском обличье, и переводят: spectral squadrons, «призрачные полчища» (Walter Map 1924, 95, 331).
[Закрыть], знал о мстительности раздраженных богов, нежданным свидетелям несущих нежданные кары. Он слышал и о том, как эти существа держатся в стороне и живут неведомыми, отдаленно и тайно; какую неприязнь питают к тем, кто пытается застичь и раскрыть их собрания, кто разыскивает их, чтобы разоблачить; с какою заботливостью укрываются, чтобы, попав людям на глаза, не потерять в цене. Слышал он и о мщенье, и о былых примерах наказаний; но так как Купидона справедливо изображают слепым[366]366
…так как Купидона справедливо изображают слепым… – Расхожий образ любовной слепоты (ср., например: Гораций. Сатиры. I. 3. 38), об истории которого см.: Ogle 1920 (пассаж Мапа цитируется на с. 244).
[Закрыть], рыцарь, ни о чем не думая, не остерегается морока, не видит мстителя и, не имея света, по неосторожности оступается. Он обходит дом и, найдя вход, врывается и хватает ту, которою охвачен: в него мигом вцепляются остальные, и после жаркой схватки он вырывается с большими усилиями, своими и своего пажа, и не без урона, но неся на ступнях и голенях отметины, какие смогли оставить женские зубы и ногти. Даму, однако, он уносит с собою. Три дня и три ночи наслаждаясь ею, как было ему угодно, он не смог вынудить у нее ни слова, хотя она кротко уступала его любовному влечению. На четвертый же день она молвила ему так: «Здравствуй, мой милый! и будешь ты здрав, тебе на радость будут благополучны твои дела и ты сам, пока не попрекнешь меня или сестрами, от коих я тобой похищена, или местом, или лесом, откуда я, или чем-нибудь вроде этого; но с того дня ты разлучишься со счастьем, по моем исчезновении познаешь непрестанные потери и, не в силах это сносить, умрешь прежде дня, тебе нареченного». Он же всячески ей ручается и сулит постоянство и верность в любви. Сзывает он всю знать, соседнюю и дальнюю, и при великом стечении народа торжественно справляет свадьбу. Царствовал в ту пору Вильгельм Незаконнорожденный, тогда еще новый король Англии; прослышав об этой диковине и возжелав удостовериться, правда ли это, он призвал их обоих в Лондон. Прибыли с ними многие свидетели, а также свидетельства многих, кто не смог явиться, величайшим же доказательством чудесной природы была невиданная и неслыханная красота этой женщины, и, вызвав общее изумление, они были отправлены восвояси. А через много лет случилось так, что Эдрик, вернувшись с охоты около третьего часа ночи, искал ее и не нашел, позвал ее и велел отозваться, а так как она промешкала, поглядел на нее с гневом и молвил: «Что, у сестер задержалась?» – но остальную брань пустил на воздух: едва услышав о сестрах, она исчезла. Раскаялся юноша в своей вспышке, непомерной и пагубной, и отправился на место, откуда ее некогда похитил, но никаким плачем, никаким рыданьем вернуть ее не смог. Он звал ее денно и нощно, но лишь себе на пагубу, ибо жизнь его кончилась там в неизбывной печали.
Но он оставил наследника, сына своего и той женщины, из-за которой умер, Альнота, мужа великой святости и мудрости, который, едва достигнув старости, был поражен параличом и дрожанием головы и членов. Все врачи сочли его неизлечимым, но от людей благоразумных он узнал, что ему следует приложить все усилия, чтобы поспешить к апостолам Петру и Павлу, ибо он несомненно получит исцеление там, где тела их погребены, то есть в Риме. Альнот отвечал, что никуда не пойдет в обиду святому Этельберту, королю и мученику, чьим прихожанином он был, пока перед ним не предстанет. Он велел нести его в Херефорд, где в первую же ночь пред алтарем помянутого мученика обрел прежнее здравие и в благодарность даровал навечно Богу и блаженной Деве и святому королю Этельберту свое поместье Лидбери, расположенное в валлийских землях[367]367
…поместье Лидбери, расположенное в валлийских землях… – На самом деле – в Шропшире, примерно в 8 км к востоку от вала Оффы.
[Закрыть], со всем, к нему принадлежащим; сие поместье доныне находится во владении епископа Херефордского и, говорят, приносит своим господам тридцать фунтов в год.
Мы слышали о демонах-инкубах и суккубах[368]368
О суккубах и инкубах см.: Stith Thompson, F.471.2, 471.2.1; о вере в них в средневековой Англии: Kittredge 1929, 115ff. Отсылка к инкубам и злосчастному потомству от сожительства с ними может быть навеяна Августином, О граде Божием. XV. 23. Гальфрид Монмутский (История бриттов. VI. 107) дополняет рассказ матери Мерлина о его чудесном рождении ссылкой на трактат Апулея «О божестве Сократа»: «Апулей сообщает, что между луной и землей обитают бесплотные духи, которых мы именуем инкубами. Частично они обладают естеством человека, частично – ангелов и, когда пожелают, присваивают себе человеческое обличие и сочетаются с нашими женщинами. Один из них, быть может, и предстал пред этою женщиной и породил в ней вот этого юношу» (Гальфрид Монмутский 1984, 73).
[Закрыть] и об опасностях сожительства с ними; но редко или никогда не читали в старинных историях, что их наследники или потомство кончили жизнь счастливо, как вышло с Альнотом, все свое наследие отдавшим Христу за свое выздоровление и проведшим остаток жизни паломником, в служении Ему.
XIII. ЕЩЕ О ТАКИХ ЖЕ ЯВЛЕНИЯХ
«Фантасма» происходит от слова «фантазия», то есть преходящее явление[369]369
«Фантасма» происходит от слова «фантазия», то есть преходящее явление… – О понятии фантасмы, часто встречающемся не только у Мапа, но и у его современников, см., например: Varvaro 1994, 91ff. См. также Дополнение II.
[Закрыть]; ибо те явления, что иной раз учиняют демоны своею силою, получив сперва позволение от Бога, проходят или безвредно, или вредоносно, сообразно тому, хранит ли нас Бог, наводящий сии явления, или покидает, или допускает для нас искушение. Но что сказать о тех фантастических происшествиях, что находят продолжение в достойном потомстве, какова история с Альнотом или та, с бретонцами, о которой выше[370]370
…та, с бретонцами, о которой выше… – Считается обычно, что это отсылка к IV. 8. Дж. Б. Смит считает, что «об этом выше» (de quo superius) – междустрочная глосса, случайно попавшая в текст, где она выглядит ненужной и неловкой: если Мап тут же подробно излагает, какую «историю с бретонцами» он имеет в виду, отсылать читателя к другой части книги нет нужды. Эта глосса, по его мнению, исходно относилась не к бретонцам, а к Альноту, о котором шла речь в предыдущей главе (Smith 2017, 59, 76).
[Закрыть]: как один рыцарь похоронил жену, несомненно умершую, и вновь обрел ее, выхватив из хоровода, и потом прижил с нею сыновей и внуков, и потомство их живо доселе, и тех, кто ведет от них свой род, ныне множество, и все они зовутся Сыновьями умершей? Должно внимать делам и попущениям Господним со всяческим терпением и хвалить Его во всем, ибо как Сам Он непостижим, так и дела Его превосходят наши изыскания и ускользают от наших рассуждений; и что бы мы ни помыслили и ни уразумели в отношении Его чистоты – если мы можем знать хоть что-то – всем Он обладает, ибо Он весь – истая чистота и чистая истина.
XIV. ЕЩЕ О ТАКИХ ЖЕ ЯВЛЕНИЯХ [371]371
Еще о таких же явлениях. – Анализ основных мотивов этой истории см.: Varvaro 1994, 121—124. Сходный сюжет: Гервасий Тильберийский. Императорские досуги. III. 86; см. Дополнение II. См. также: Liebrecht 1879, 30—32; Kittredge 1929, 223f.
[Закрыть]
Один рыцарь, у которого от любимой, доброй и знатной жены родился первенец, на следующее утро после его рождения нашел сына в колыбели с перерезанным горлом; через год – второго, и на третий год – то же самое с третьим, и стража, которую нес он со всеми своими домочадцами, оказывалась плачевно тщетною. Четвертые роды сам рыцарь и жена его предварили постами, милостынями, молитвами и обильными слезами, и вот родился у них мальчик, они же всю окрестность окружили факелами и светочами и уставили на него все взоры. Тут приходит паломник, словно утомленный дорогой, и просит приюта ради Бога; принимают его благоговейно. Он садится с ними бодрствовать, и вот после полуночи, когда все остальные уснули, он, один не дремлющий, вдруг видит, как почтенная дама над колыбелью склоняется и на младенца напускается, чтобы глотку ему перерезать. Не мешкая выскакивает этот человек, хватает ее и крепко держит, пока все пробуждаются и обступают ее: тут узнают ее многие, а скоро и все, свидетельствуя, что это знатнейшая из городских дам, по рождению, нравам, богатству и всякой почести. Она же ни на имя свое, ни на какие вопросы не отзывается. И сам отец, и многие иные приписывают это стыду из-за ее поимки и уговаривают ее отпустить; но паломник настаивает, что это демон, и держит крепко, и одним из ключей соседней церкви прижигает ей лицо в знак ее злодеяния, а потом велит быстро привести даму, за которую принимают эту. Он держит эту, а между тем приводят другую, во всем подобную пойманной и даже с таким же ожогом. Говорит паломник всем им, изумленным и обомлевшим: «Я полагаю, эта, ныне пришедшая, женщина превосходная и Богу любезная, добрыми делами навлекла на себя неприязнь демонов, а потому негодная их вестница и служительница их гнева, неузнанная, уподобилась, как могла, этой доброй женщине, дабы излить на нее бесславие своего греха. А чтобы вы поверили – глядите, что она сделает, коли ее отпустить». И тут она вылетела в окно с громким воплем и сетованьем.
XV. ЕЩЕ О ТАКИХ ЖЕ ЯВЛЕНИЯХ [372]372
Еще о таких же явлениях. – Легенда о встрече св. Антония со странными созданиями взята у Иеронима, Житие св. Павла. 17 (PL 23, 22). Отождествление с Паном принадлежит самому Мапу.
[Закрыть]
Что сказать о таких и подобных вещах? Павел и Антоний, справедливо названные пустынниками, ибо обширной пустыни скитающиеся насельники искали единого Бога в уединении, не ведая друг о друге, были предупреждены в духе, что один из них будет гостем, другой же – гостеприимцем, один – жданным, другой – ждущим. И когда один из них, Антоний, шел, не уверенный в своей дороге, пересек ему путь скачущий кентавр, создание двойное, до пояса – человек, а ниже – конь; на вопросы отшельника он издал рев вместо речи и указал ему дорогу рукою. После этого явилось ему по доброй воле что-то другое, с козлиными ногами и косматым брюхом, со звездчатой оленьей шкурой на груди, с лицом огненно-красным, бородатым подбородком, торчащими рогами – так древние изображают Пана. Pan переводится как «всё», поэтому говорят, что в нем содержится образ всего мира[373]373
Pan переводится как «все», поэтому говорят, что в нем содержится образ всего мира. – См., например: Isidorus Hispalensis. Etymologiae. VIII. 11. 81—83.
[Закрыть]. Этот внятной речью объяснил Антонию дорогу и, будучи спрошен, кто он таков, отвечал, что он – один из ангелов, что были низвержены вместе с Люцифером и рассеяны по миру, каждый терпя соразмерно своей гордыне[374]374
…он – один из ангелов, что были низвержены вместе с Люцифером и рассеяны по миру, каждый терпя наказание соразмерно своей гордыне. – Ниже (IV. 6) эта тема вложена в уста демона, рассказывающего об истинной природе языческих богов.
[Закрыть].
XVI. ЕЩЕ О ТАКИХ ЖЕ ЯВЛЕНИЯХ
Разве и это – не фантасма? Близ Лувена, на границе Лотарингии и Фландрии, в месте, называемом Лата Кверкус[375]375
…в месте, называемом Лата Кверкус… – Этот топоним («Широкий Дуб») не идентифицируется.
[Закрыть], собрались, как это доныне в обыкновении, многие тысячи рыцарей для вооруженной потехи; сию игру зовут ристаньем, а правильнее бы назвать терзаньем[376]376
…сию игру зовут ристаньем, а правильнее бы назвать терзаньем. – Игра словами torniamentum—tormentum. И королевская, и папская власть не раз пытались ограничить или вовсе пресечь проведение рыцарских турниров, так что Мап в своем неодобрении турниров совпадает с официальной церковной позицией. В 1179 г. папа Александр III издал декрет против турниров: «Следуя по стопам блаженной памяти пап Иннокентия и Евгения, предшественников наших, мы запрещаем устраивать те гнусные празднества, что зовутся в народе турнирами (torneamenta), на которых обычно по призыву собираются рыцари и, чтобы показать свои силы и отвагу, сшибаются друг с другом, откуда часто происходят людские смерти и опасности для души. Если же кто из них там умрет, хотя и не отказывать такому в покаянии, однако лишать церковного погребения» (Rogerius de Hoveden II, 176). Ср.: Caesarius Heisterbacensis. Dialogus miraculorum. XII. 16: «Относительно тех, кто гибнет на турнирах, нет никакого сомнения, что они отправляются в преисподнюю, если им не успело помочь раскаяние».
[Закрыть]. Перед сшибкою сидел на крепком коне один рыцарь, красивый, ростом выше среднего и подобающим образом облеченный в отменные доспехи. Опираясь на копье, он вздыхал так тяжело, что многие вокруг это заметили и спросили его о причине. Он отвечал с глубоким вздохом: «Боже благий, сколь великий труд для меня – всех нынче одолеть, кто здесь собрался!» Это слово всех облетело, и каждый в свой черед указывал на него пальцем, шепча с завистью и негодованием. Рыцарь же первым устремился с копьем на противников и, весь день сражаясь так крепко, отличаясь такими успехами, столь победоносно блистал, всякого превосходя, что никакая зависть не могла удержаться в обиду ему от хвалы и изумление обратило всякую злобу и ненависть в любовь к нему. Но подлинно, слава в конце поется, и день хвалится вечером[377]377
День хвалится вечером (vespere laudatur dies) – провербиальное выражение, ср.: Hinton 1923, 454.
[Закрыть]. Он казался сыном Фортуны[378]378
…сыном Фортуны… – Ср.: Гораций. Сатиры. II. 6. 49.
[Закрыть], но когда все уже близилось к концу и общему разъезду, копьем какого-то встречного рыцаря, безвестного и незначительного, он был поражен в сердце и тут же умер. Отозваны были обе стороны, и когда он, обнаженный от доспехов, показан был каждому из бойцов, никто его не узнал, и до сего дня неведомо, кто это был.
XVII. О ГАДОНЕ, РЫЦАРЕ ОТВАЖНЕЙШЕМ [379]379
О Гадоне, рыцаре отважнейшем. – О влиянии Гальфрида Монмутского на эту историю и о том, что сочетание Гадона и Оффы, возможно, порождено ассоциацией между валом Оффы и валом Уота (Wat’s dyke), самыми выдающимися достижениями человеческой деятельности на валлийской границе, см.: Walter Map 1983, XXXIX—XLII. О происхождении Гадона от героя германского эпоса по имени Wade/Wado/Wate (особенное сходство с Вате, персонажем «Кудруны») см.: Varvaro 1994, 50f. Никакими другими источниками не засвидетельствована традиция о нападении римлян на королевство Оффы. Исторический Оффа, король Мерсии (757—796), был современником Карла Великого, с которым поддерживал дружеские отношения. См.: Echard 2001 (анализ истории о Гадоне как «типичном образце придворного нарратива, успешно движущегося между нравоучительным примером и развлечением»; автор уделяет особое внимание связи этой главы с предшествующими ей историями о фантасмах).
[Закрыть]
Гадон[380]380
Гадон… – Здесь и в заголовке герой в рукописи «Забав придворных» назван Градоном (Grado), во всем дальнейшем рассказе – Гадоном.
[Закрыть] достоин удивленья, словно недвижный утес среди бурь, ибо, свершая Геркулесовы труды, он всегда хранил равновесие меж надеждой и страхом, не бесчестя себя укором ни в одной, ни в другой крайности. Он был сыном короля вандалов, чье королевство покинул в отрочестве, не убегая ни от грубости отчизны, ни от отцовской строгости, но, имея дух выше мира, гнушался быть замкнутым в отеческих рубежах. Получив достаточные знания в словесности, он взялся за оружие и укротил чудовищ всей вселенной. Не будучи диковиной вроде Алкида по исполинскому росту, ни вроде Ахилла по чудесному происхождению, он заслужил славу не ниже их и даже, кажется, превзошел их доблестью и мощью. Опытнейший в брани, искуснейший в ловле рыб, птиц и зверей, и в мире и в войне он блистал столь славно, что полагали, все ему ведомо. И хотя целый сонм ратников едва мог противостоять мечу в его деснице, он был великий поклонник и защитник мира. Всю вселенную обходя, всюду участвовал он в славных боях, всегда тщательно дознаваясь о притязаниях обеих сторон, чтобы быть усмирителем неправды и поборником правды. И так как он никогда не уклонялся ни от какого предприятия, не отказывался от дела и не отступался от своего намерения, говорили, что он обладает всякою мудростью. Ему был доступен язык всякого королевства; от всегдашней его удачливости казалось, что вся жизнь ему покорствует, будто повиновалось его желанию – и сознательно – все, что живет и движется[381]381
…все, что живет и движется. – Ср.: Быт. 1: 21; Ogle 1940, 207.
[Закрыть].
Прибыв на наш остров, то есть Англию, он встретил Оффу, короля отважнейшего, в возрасте между отрочеством и юностью[382]382
…в возрасте между отрочеством и юностью… – Отрочеством (pueritia) обычно считался возраст от 7 до 14 лет, юностью (adolescentia) – от 14—15 до 28, молодостью (iuventus) – от 28 до 49—50. Однако понятие iuventus могло прилагаться и к 14-летним или по крайней мере к 21-летним. См.: Hofmeister 1926.
[Закрыть] – счастливейшее время, если кому удается это понять; но наши лета так летят, что не углядишь, когда приходит счастье, и глаза открываются, лишь когда оно минует. Король этот запер валлийцев в тесном углу Уэльса и окружил их валом, по сию пору носящим его имя[383]383
…валом, по сию пору носящим его имя… – Он и доныне называется валом Оффы. Это земляное укрепление, достигающее 20 м в ширину и 2.4 м в высоту, тянется на 280 км, примерно совпадая с современной границей между Англией и Уэльсом. Традиционно считается, что его приказал строить король Оффа.
[Закрыть]; выход за его пределы они оплачивали ногой и оплакивали потерю[384]384
…выход за его пределы они оплачивали ногой и оплакивали потерю. – Источником этого рассказа, видимо, стала упоминаемая Иоанном Солсберийским (Policraticus. VI. 6) легенда о том, что эрл (впоследствии король) Гарольд угрожал валлийцам, которые переберутся через вал, отсечением правой руки.
[Закрыть]. Великим трудом и рвением он возвел свое королевство на высшую степень благоденства и взял себе в жены дочь императора римлян. Мы слышали о многих таких супружествах между римлянами и англичанами, совершившихся на горе и тем и другим, а это одно из них. Часто приходили к Оффе римляне, посланные императором, и, осыпанные дарами, уходили, славя короля и королевство. Когда Рим увидел их в блистанье риз и злата, в нем тотчас возгорелась природная алчность. Неудивительно; ведь имя его, «Рома», образовано из начальных букв алчности и ее определения; оно состоит из Р, О, М, А, а определение ему – корень всех зол алчность[385]385
…корень всех зол алчность. – Radix omnium malorum avaritia; начальные буквы образуют слово ROMA. Ср.: 1 Тим. 6: 10; Ogle 1940, 215—217.
[Закрыть]. По этой причине они внушают господину своему императору Куннану (о котором одна монахиня, видя его безобразие, сказала: «Господин Куннан – лишь кунка и анус»[386]386
Господин Куннан – лишь кунка и анус. – Непереводимая непристойность, которую Мап вложил в уста монахине: Domnus Cunnanus nichil
[Закрыть]
…для отдаленных индийцев… – Ср.: Гораций. Послания. I. 1. 45; I. 6. 6.
[Закрыть], но был оттуда отозван задыхающимися гонцами и тревожными письмами, словно он, отмститель всех неправд, против коих его призывали, был мечом в руке Господней. Поскольку он подвизался в отдаленнейших краях, воспоминание о нем у римлян ослабло; иные даже сочинили и образ, и место, и время Гадоновой смерти, чтобы император не страшился напасть на англичан. Вот настоятельными указами созывается империя, и собравшееся многочисленное, а скорее бесчисленное войско застигает Оффу и англичан неготовыми – по их мнению, неготовыми, затем что Бог их приготовил. Ибо Гадон, избавив индийцев от их тягот и поспешая по морю в отеческое королевство, из-за ветров, противных его желаниям, но устремленных от Бога на помощь англичанам, пристает, защитник и друг, в тот же день к тому же берегу, что и захватчики-враги. Он является к Оффе: тот расположился с собранными войсками в Колчестере, где, говорят, родилась Елена[388]388
…в Колчестере, где, говорят, родилась Елена… – В «Истории бриттов» Гальфрида Монмутского (V. 78) Елена, мать императора Константина, – дочь Коеля, правителя Колецестрии, т. е. Колчестера.
[Закрыть], обретшая крест Господень; его послы, искавшие мира, вернулись с отказом. Гадон, видя неминуемую брань, разумеет, что Господь его сюда принес, и добровольно повинуется Его желанию. Приготовившись явиться на люди, он, облеченный драгоценным платьем, которое обычно носил, и сопровождаемый сотней лучших и отборнейших всадников, спешит к императорскому шатру. Первый, кто его завидел, в изумлении кидается во весь дух с вестью к императору, говоря, что прибыл величайший муж, окропленный сединою, как бы полуседой, в изящнейших шелковых одеждах, – человек, ангелу подобный и уже прославленный от Бога, и вокруг него сотня рыцарей, лучших, величайших и прекраснейших изо всех частей света. Надобно заметить, что Гадон всегда держал при себе по меньшему сотню людей. Встревоженный донесением, император, понимая, что случилось, медлит в смущении и винит в измене тех, кто присоветовал ему сюда явиться. И тут Гадон, став посреди них, говорит: «Мирен ли приход господина величайшего владыки?» Император в ответ: «Что до этого тебе, никогда не сидящему дома? И разве мирен приход твой[389]389
И разве мирен приход твой… – Ср.: 1 Цар. 16: 4.
[Закрыть], что ты ловишь ссоры и распри по всей вселенной?» Тут Гадон, человек неколебимой души и стойкий в истине, учтиво добавляет: «Мирен, ибо благодатью и силою Божией невинные обретут мир; а что называешь меня ловцом распрей, так ты не ошибаешься, ведь я выслеживаю их тщательно и, найдя, истребляю всеми силами, а виновников их ненавижу, и пока не перестанут пестовать раздор, я их не полюблю». С сими словами он выходит из шатра, присоединяется к своим людям, ждавшим его снаружи, и, пожелав римлянам здравствовать, удаляется. Не потому он желает им здравия, что любит их и желает от них ответного приветствия, но потому, что полезно помнить о добрых манерах; ни граном учтивого поведения нельзя пренебрегать, чтобы не забылось добронравие, что весьма легко случается; посему учтивость следует оказывать даже там, где она не требуется, и счастлив, кто сохраняет добрые манеры постоянным в них упражнением.
Дивятся и страшатся римляне, ибо Гадоновы рыцари, выделявшиеся высоким ростом, примечательной красотой и богатым убором, были превосходней не только самих римлян, но всех, кого они когда-либо видели. Входит нежданным к Оффе Гадон, принеся ему столько облегчения и надежды, сколько римлянам он принес страха и неуверенности, и, узнав о правоте Оффы и их неправоте, вооружается первым и выдвигает войско на правую брань. Самого короля и все воинство, кроме пятисот наилучших, он поставил посреди города, на месте пространном и открытом, а сам с одними своими людьми поспешил к воротам, сулившим первый натиск врага, помянутыми же пятью сотнями поставил начальствовать замечательного юношу, королевского племянника по имени Сван[390]390
Сван – видимо, скандинавское имя Свейн (Sveinn).
[Закрыть], охранявшего ближайшие к нему ворота. Подступает первый полк римлян, боязливо избегает Гадона и нападает на Свана, он же с такой их встречает доблестью и с такой отвагой им противостоит, что, не веря своим глазам, видевшим Гадона в другом месте, они думают, что нашли здесь его самого, и силятся могучим многолюдством сокрушить того, кого не могут одолеть воинской искусностью. Наконец два их полка обратились в бегство и рассеялись, а из пяти Свановых сотен две полегли замертво. Нападает на триста человек полк из пятисот, прежде чем те, изнемогшие, отдышались; Сван посылает рыцаря к Гадону за помощью и получает ответ, чтобы бился крепко. Он повинуется без упрека, так отчаянно кидается на врагов, так бесстрашно вторгается в их средину, что казалось, это не битва, но бегство агнцев перед волками и зайцев перед собаками, и преследует их даже за воротами, истребляя до четвертого ряда. Устыдившись, что просил помощи, он презирает жизнь, стыдится поворотить вспять и смертью готовится искупить бесчестную робость, пока Гадон, сжалившись, не велит ему отступить. Не о себе заботясь, но старшему благоразумно подчиняясь, Сван, оставив ворота, как приказано, поспешил к своему королю. Враги же, как великие воды, когда прорвется плотина[391]391
…как великие воды, когда прорвется плотина… – Ср.: Вергилий. Георгики. II. 479—480.
[Закрыть], хлынули в ворота, уверенные в победе, но на стогнах стойко их встретил Оффа, и грянули они в крепчайшую преграду. А с тыла теми же воротами к ним подступил Гадон, вторгся в среду несчастных, как серп в гущу тростника, и куда ни шел, за ним открывалась улица. Никнут и гибнут они, запертые, и так как нет ни надежды побежденным, ни страха победителям, те пренебрегают преследованием, и Гадон отзывает короля. Принесшим войну даруют мир, и, получив от короля корабли, они увозят своих мертвецов в Рим для погребения.
XVIII. ОБ АНДРОНИИ, ИМПЕРАТОРЕ КОНСТАНТИНОПОЛЬСКОМ [392]392
Об Андронии, императоре Константинопольском. – Полный ошибок рассказ о династии Комнинов. Мануил I Комнин (1143—1180), сын императора Иоанна (1118—1143), был наречен императором в обход старшего брата (Исаака, а не Андроника, как говорит Мап). Сын Мануила, Алексей II (а не Мануил), женатый на 11-летней принцессе Анне (или Агнес), дочери Людовика VII Французского, наследовал отцу в 11-летнем возрасте. Он находился под опекой своей матери, императрицы Марии, дочери Раймунда Антиохийского. Роджер Ховеденский рассказывает, что у императрицы был любовник, протосеваст Алексей Комнин, племянник Мануила, и что она покушалась отравить сына (Rogerius de Hoveden II, 201—202; ср.: Gesta Henrici Secundi I, 251). В борьбе придворных группировок победил Андроник Комнин, двоюродный брат покойного императора. Он вступил в столицу, принес присягу малолетнему императору в качестве регента и заточил Марию Антиохийскую в монастырь; вскоре он был провозглашен соправителем Алексея, а потом этот последний был задушен по его приказу. 65-летний Андроник женился на юной вдове убитого племянника, царствовал два года, потерял власть и погиб в результате константинопольского мятежа в сентябре 1185 г.; его преемником стал Исаак Ангел. О трансформации под пером Мапа исторического материала в «сагу», где поведением персонажей управляют предсказуемые мотивы (жажда власти, измена, похоть, ксенофобия), см.: Varvaro 1994, 34—36.
[Закрыть]
Когда Людовик Толстый царствовал в Галлии, а Генрих Первый – в Англии, в Константинополе властвовал Андроний, славный двумя сыновьями, Андронием и Мануилом. Андроний был послан отцом в поход и задержался, а меж тем отец его кончил свои дни. Мануил захватил власть незаконно, ибо он был младший, и отразил вернувшегося Андрония. А тот, по областям и городам разнеся свои жалобы на столь великую несправедливость, ополчил почти полмира против Мануила и преуспел бы, но Мануил, щедрый на сокровища и скупой на почести, ведая, что греки изнеженны и женственны, речисты и коварны, не отличаются ни верностью, ни доблестью против врага, по обстоятельствам времени использовал их выгодно, расточив богатства и измыслив обещания. Кроме того, он ввел в свою страну людей с нашей стороны гор, якобы ради охраны и спасения греков, на деле же – чтобы защитить от опасностей себя самого. И так как он денег не жалел, эти изголодавшиеся, сбиваясь в стаи, наполняли землю и, входя в нее исподволь, наконец превратились в великий народ. Одержав победу их трудом и своей казной, Мануил сжалился над братом, побежденным и изгнанным, и даровал ему царство, смежное с парфянами, то есть турками[393]393
…то есть турками… – Глосса, возможно принадлежащая самому Мапу.
[Закрыть], прибыльное и пространное, но отдаленное, приняв клятвенное заверение и вечное отречение от державы, принесенное как от него самого, так и от младшего Андрония, его сына и наследника. Мануил думал таким образом удовлетворить и справедливости в том, что касается захвата власти, и милосердию в том, что касается его добровольного дара. По смерти Андрония-отца Андроний-сын обновил и повторил клятву Мануилу. Она честно соблюдалась до времени папы Луция, наследовавшего папе Александру Третьему[394]394
…до времени папы Луция, наследовавшего папе Александру Третьему… – Понтификат Луция III: 1181—1185, Александра III: 1159—1181.
[Закрыть], и помянутый Мануил счастливо правил державой, женил сына своего Мануила на дочери Людовика, короля Франции, и скончался исполненный днями[395]395
…исполненный днями… – Ср.: Быт. 35: 29; 1 Пар. 29: 28; Иов 42: 17 и пр.
[Закрыть], безмятежно и счастливо, за исключением того, что оставил сына, едва семи лет от роду, под опекой некоего грека, который по своей должности назывался протосальватор[396]396
Протосальватор – искаженное греческое «протосеваст» (πρωτοσέβαστος), один из титулов, установленных при Алексее I Комнине для членов императорской семьи.
[Закрыть]. Услышав об этом, Андроний, человек дурной отваги, уже дважды отрекшийся от Христа, чтобы выклянчить помощь от турок, теперь, говорят, отрекся от Него в третий раз[397]397
…отрекся от Него в третий раз… – Мф. 26: 34.
[Закрыть] и, собрав большое войско сарацин, разнес свои жалобы по соседним островам, принадлежащим Мануилу, и по прилегающим провинциям. Он измыслил, что протосальватор грешит с женой своего господина и хочет взять ее себе в супруги, что они сговорились на убийство отрока Мануила или уже его умертвили, чтобы вместе править с видимым уваженьем к добродетели. Он со слезами заверял, что был бы вернейшим защитником отроку, если б они удостоили своею благосклонностью и помощью довершить это дело и устранить всякий обман и соблазн. К посулам он присовокупляет дары, плача и показывая вид праведной скорби. Верят ему и ставят его стражем и защитником отрока. Шествуя с великим войском, он разбивает полки, посланные ему навстречу протосальватором, не бранною доблестью сокрушенные, но собственными воеводами предательски проданные на смерть. Такова греческая верность[398]398
Греческая верность – провербиальное выражение, применяющееся к человеку непостоянному и не заслуживающему веры. См., например: Плавт. Ослы. 199; Цицерон. В защиту Флакка. 10.
[Закрыть].
Наконец они достигли моря, называемого Рукавом святого Георгия[399]399
Рукав святого Георгия – византийское, усвоенное затем крестоносцами название Босфора.
[Закрыть]. Выслав вперед нескольких греков, константинопольских граждан, он по благосклонности Алексия и с их помощью перебрался на другой берег и был впущен в Дакские ворота[400]400
…был впущен в Дакские ворота… – Таких ворот в средневековом Константинополе не было. Слово «даки» (Daci) в этот период устойчиво используется применительно к датчанам.
[Закрыть], заплатив и поклявшись не причинять вреда. В ту пору жили в Константинополе люди, приведенные туда Мануилом, коих называли франками[401]401
…коих называли франками… – Греки называли франками выходцев из любой западноевропейской страны.
[Закрыть], пришлецы почти из каждого племени; греки ненавидели их от зависти, ибо так истощена была греческая сила Троянской войной, что после Аякса, чью доблесть недостойно одолело лукавство[402]402
…после Аякса, чью доблесть недостойно одолело лукавство… – Намек на спор Аякса и Улисса о доспехах Ахилла; победил Улисс, а оскорбленный Аякс покончил с собой (Овидий. Метаморфозы. XIII. 1—394).
[Закрыть], ни в одном из греков не обреталось ничего похвального или превосходного, так что даже накипь всех племен и всякий людской отброс сделались для них завидными. Как нам известно, туда прибыли беглые полчища изгнанных и осужденных, и те, кого природная злобность понудила сняться со своих мест, приобрели такую влиятельность, что греки воспламенились против них неприязнью, словно против воскресших троян. Я не отнимаю славу у святейшей девы[403]403
…у святейшей девы… – Следуем исправлению Вебба (Webb 1915, 122): virgini, «девы», вместо рукописного origini, «происхождения». Вебб предполагает, что речь идет о св. Екатерине Александрийской, и цитирует Сарумский миссал: «Украшенная ее рождением, хвалится Греция» (cuius ortu decorata gloriatur Graecia).
[Закрыть], которую Господь от колыбели до дня кончины ущедрял знаменьями и чудесами; я ни в чем не умаляю избранных Господних; моя речь лишь о ратниках, ибо цвет этого племени пал в войне с троянскими полками, и со дней Ахилла, Аякса и Тидида не обреталось меж ними воинской славы[404]404
…не обреталось меж ними воинской славы. – Глава не окончена, ее финальная часть, видимо, подводит к описанию латинского погрома в Константинополе в мае 1182 г. О традиции описывать конфликты западноевропейцев и византийцев как продолжение конфликта троянцев и греков, так что троянская легенда ставится в параллель с завоеванием Константинополя в 1204 г., см.: Shawkross 2003 (об этом пассаже Мапа: p.125).
[Закрыть].
