Текст книги "Забавы придворных"
Автор книги: Вальтер Мап
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)
Смысл этого таков, что Катон никогда ничего не делал из-за зуда похоти. Ясно, каково было мнение Катона, ибо он сказал, что жизнь людская была бы с богами, будь мы вдалеке от женщин. В поддержку этого мнения Катона – мнение Варрона, который, как рассказывает сочинитель «Вселенной»[1060]1060
…как рассказывает сочинитель «Вселенной»… – Неясно, о ком речь; подобной отсылки к Варрону нет в трактате «De universo» Рабана Мавра, ни в одноименной книге Гильома Овернского, ни в рассказе о Варроне в «De vita et moribus philosophorum» Вальтера Бурлея, ни в обычном наборе авторов, цитируемых Ридволом (Макробий, Авл Геллий, Исидор, Августин). С другой стороны, выражение «общество вышних (граждан)» обычно у христианских авторов. Подробнее см.: Jankyn’s book II, 505f.
[Закрыть], обычно говорил, что человек, блюдущий себя чистым и незапятнанным пороками сладострастия и обжорства, живя в этом мире, наслаждается обществом вышних; приводится также пример Сократа, который имел дружбу с неким божеством, как сообщает Халкидий[1061]1061
…имел дружбу с неким божеством, как сообщает Халкидий… – «Тимей» в переводе Халкидия (ed. J. H. Waszink. Plato latinus, vol. 4, p. 199, 263). См. также: Апулей. О божестве Сократа, passim; Цицерон. О дивинации. I. 14. 122.
[Закрыть], благодаря своей святости и целомудренной жизни.
Там, где: Метелл отвечал Марию, Валерий приводит еще историю в подтверждение своего основного суждения, а именно – что мудрецу не следует жениться, и подтверждает его ответом одного мудрого мужа, римского консула по имени Метелл; значение ее ясно.
Там, где: Коринфянка Фаида, Валерий приводит пример с философом Демосфеном и его ответом Фаиде, женщине, в ту пору дурной; ведь впоследствии эта Фаида была обращена к добру святым аббатом Пафнутием и покаялась[1062]1062
…эта Фаида была обращена к добру святым аббатом Пафнутием и покаялась. – История обращения блудницы Фаиды содержится в «Житиях отцов» (PL 73, 661); см. также: Иаков Ворагинский. Золотая легенда. 148. В том списке «Письма Вальтера», которым располагал Ридвол, очевидно, читалось «Фаида» вместо «Лаида». Он цитирует Авла Геллия, который мог бы помочь ему заметить ошибку, – но похоже, что в его списке Геллия была такая же описка. Подробнее см.: Jankyn’s book II, 506f.
[Закрыть]. Эта Фаида просила у Демосфена огромных денег за то, чтобы совокупиться с ней, а он ответил, что за делом плоти всегда следуют уныние и неудовольствие, а потому он не хочет дешевое удовольствие покупать так дорого. Об этой Фаиде говорит Агеллий в книге «Аттических ночей». Заметь, что Валерий здесь упоминает Амфиона, который, как изображают поэты, был кифаристом и мелодией своей кифары влек камни из разных мест на строительство города Трои с ее стенами[1063]1063
…на строительство города Трои с ее стенами. – Ошибка, Амфион – строитель фиванских стен.
[Закрыть].
Там, где: Ливия убила своего мужа, Валерий приводит еще истории с намерением показать, что Руфин не должен жениться из-за опасности, которая обычно выпадает женатым, любят ли их жены или ненавидят. Ведь Ливия ненавидела своего мужа и потому убила его; но другая женщина, Луцилия, чрезмерно любила своего мужа и, так как хотела побудить его к такой же чрезмерной любви, приготовила любовное питье, которое он здесь называет аконитом[1064]1064
…любовное питье, которое он здесь называет аконитом… – Ошибка Ридвола, Мап не говорит, что любовное питье было аконитом. Этимология – из «Derivationes» Угуччоне Пизанского (C. 113. 4).
[Закрыть]: это питье было ядовитым и отравило мужа Луцилии. Заметь, что поэты, как например Овидий в VII книге «О превращениях»[1065]1065
…Овидий в VII книге «О превращениях»… – Овидий. Метаморфозы. VII. 409—419.
[Закрыть], изображают, как Геркулес сошел в преисподнюю и оттуда увел Кербера, адского пса о трех головах. Этот Кербер, увидев землю, испустил пену на скалы, то есть на камни, и эта пена была названа аконитом, как бы «рожденным от пса и скалы (a cane et caute)». И так как пена эта была ядовита, то аконитом обычно зовется всякий яд, поэтому Овидий в I книге «О превращениях», описывая то, что совершалось в первом железном веке, и говоря о мачехах, дающих яд пасынкам, молвит: «Страшные мачехи, те аконит подбавляют смертельный»[1066]1066
Страшные мачехи, те аконит подбавляют смертельный. – Овидий. Метаморфозы. I. 147 (перевод С. В. Шервинского).
[Закрыть].
Там, где: Деянира, облекши Тиринфия, Валерий упоминает еще одну историю, о Геркулесе и жене его Деянире; эту басню или историю излагает Овидий в IX книге «О превращениях»[1067]1067
…Овидий в IX книге «О превращениях»… – Овидий. Метаморфозы. IX. 1—272.
[Закрыть]; она такова. Деянира была прекрасная девица, взятая Геркулесом в жены. Когда Геркулес с Деянирой пришел к реке Евен, то нашел реку так вздувшейся от зимних дождей, что трудно было переправиться. Геркулес, однако, больше тревожился за жену свою Деяниру, чем за самого себя. Пока он стоял в тревоге, пришел кентавр Несс и предложил перенести Деяниру на тот берег, что и сделал; Геркулес же перебрался вплавь. Достигнув берега, Несс захотел изнасиловать Деяниру, а она закричала. Ее вопль достиг слуха Геркулеса, и он стрелой нанес Нессу смертельную рану. Видя, что смерти не избежать, Несс снял свою рубаху, то есть сорочку, и подарил Деянире, обещая, что, если когда-нибудь Геркулес перестанет ее любить, этой сорочкой, если Геркулес ее наденет, она сможет вернуть былую его любовь. Потом случилось, что Геркулес влюбился в другую женщину, по имени Иола, и Деянира, услышав об этом, скорбя от слухов и желая вернуть любовь Геркулеса, послала Геркулесу помянутую рубаху, и он, надев ее, был отравлен ею и умер.
Эту историю внятнее и подробнее излагает Овидий в IX книге «О превращениях»[1068]1068
…излагает Овидий в IX книге «О превращениях». – Овидий. Метаморфозы. IX. 101—238.
[Закрыть]. Об этом-то Валерий и говорит: Деянира Тиринфия, то есть Геркулеса, названного так от горы Тиринф, облекла в рубаху (interula), то есть в сорочку, которая так называется потому, что облегает тело ближе всего (interius). Заметь, как Валерий здесь называет Геркулеса молотом чудовищ, ибо Геркулес усмирил множество чудовищ, как то Кербера, адского трехглавого пса, и Гериона, гиганта с тремя телами, и гиганта Антея, и прочих, коих перечисляет Овидий в IX книге «О превращениях»[1069]1069
…перечисляет Овидий в IX книге «О превращениях». – Овидий. Метаморфозы. IX. 182—198.
[Закрыть].
Там, где: нечеловеческих трудов, Валерий напоминает об испытаниях Геркулеса, чтобы показать, сколь великую мощь смогла сокрушить женская порочность. Об этих Геркулесовых трудах, кои потому именуются нечеловеческими, что превосходят силы обычного человека, говорит Боэций в своей книге «Об утешении» и Сенека в первой из своих трагедий[1070]1070
…Сенека в первой из своих трагедий. – Сенека. Геркулес в безумье (во всех рукописях драм Сенеки это первая пьеса). 222—248.
[Закрыть]. Боэций в IV книге, метр 7, который начинается «Пятилетья два пребывая в битвах». В этом метре он говорит так: «Тяжкие труды Геркулеса славят: Горделивых он усмирил кентавров»; это первый труд. «Со свирепого льва совлек он шкуру»; это второй труд. Кентавры были двуприродные чудовища, частью люди, частью кони. Кроме того, в Немейском лесу был свирепейший лев, которого Геркулес убил и носил его шкуру с собой как трофей. «Верною стрелой поразил пернатых»; это третий труд. Ведь Геркулес застрелил Гарпий, которые были весьма хищными птицами[1071]1071
Ведь Геркулес застрелил Гарпий, которые были весьма хищными птицами. – Третьим подвигом Геракла обычно считается истребление Стимфалийских птиц. Гильом Коншский (Глоссы на «Утешение Философией», ad loc.) тоже считает этот стих относящимся к Гарпиям, которых Геркулес вместе с Зетом и Калаидом разогнал, когда они оскверняли пищу Финея.
[Закрыть]. «Яблоки украл у дракона-стража»; это четвертый труд. Ведь в саду царя Атланта, говорят поэты, были деревья, приносящие золотые яблоки, кои охранял неусыпный, то есть присно бодрствующий, дракон, однако Геркулес похитил эти яблоки. «Кербера тройной оковал он цепью»; это пятый труд. Боэций хочет сказать, что Геркулес спустился в преисподнюю и вывел оттуда связанным адского пса Кербера, имеющего три головы. О Кербере Магистр в «Историях на Книгу Судей», в истории об Аоде[1072]1072
…Магистр в «Историях на Книгу Судей», в истории об Аоде… – Petrus Comestor. Historia scholastica (PL 198, 1275).
[Закрыть], рассказывает, что Орк, царь молоссов, имел пса по имени Кербер, который пожирал даже мужей сильных и смелых. Из-за его свирепости поэты и изображают его адским псом. Шестой труд Геркулеса – победа над Диомедом, царем Фракии. Этот царь имел обыкновение кормить своих коней человеческим мясом и всех приходивших к нему чужеземцев отдавал коням на съедение; но Геркулес, связав царя, отдал его собственным коням, которые его сожрали, а потом Геркулес их убил.
Седьмой труд Геркулеса – его битва с Гидрой, змеей из Лернейского болота. У этой змеи было много голов, и вместо одной отрубленной всегда отрастали две. Эту Гидру Геркулес одолел, спалив ее, ибо стрелами убить ее не смог. Восьмой труд – битва Геркулеса с гигантом Ахелоем, с которым Геркулес боролся и наконец победил. Девятый труд был у Геркулеса с гигантом Антеем, которого Геркулес сходным образом повалил и поваленного наконец убил. Десятый труд был с неким чудовищем Каком, изрыгающим огонь изо рта. Как украл скот Геркулеса, но Геркулес обнаружил кражу и убил вора. Об этом Каке упоминает Вергилий в VIII книге «Энеиды»[1073]1073
…Вергилий в VIII книге «Энеиды». – Вергилий. Энеида. VIII. 184—305.
[Закрыть]. Одиннадцатый труд Геркулеса – битва с аркадским вепрем, опустошавшим все поля в этом краю; Геркулес его умертвил. Двенадцатый труд Геркулеса был, когда он держал небо вместо Атланта. Ведь Овидий в V и в I книге «О превращениях»[1074]1074
…Овидий в V и в I книге «О превращениях»… – На самом деле – Метаморфозы. II. 287 и VI. 175.
[Закрыть] изображает, что гигант Атлант держал небо на своих плечах, чтобы оно не упало, но, утомленный бременем, просил Геркулеса, не хочет ли он помочь ему держать небо. Тот согласился, подставил плечо и держал небо незыблемо. Валерий хочет сказать, что Геркулес, который вынес столько трудов и вышел из них невредимым, в тринадцатом труде, с женщиной, поддался и погиб, из чего он хочет заключить, что мудрецу не должно жениться.
Там, где: Прорвалось золото, Валерий касается другой истории или басни, хорошо известной, о царе Акрисии, у которого была прекраснейшая дочь по имени Даная. Боясь, как бы ее не похитили или не осквернили, отец ее Акрисий посадил ее в крепкую башню и поставил при ней несколько стражей. Но Юпитер, плененный любовью к девице, превратился в золотую дождевую каплю и, словно капая, сошел на ее лоно, и наконец обольстил ее и обольщенную оплодотворил и родил от нее Персея. Об этой Данае и ее обольщении Юпитером в образе золотого дождя упоминает Овидий в VI книге «О превращениях»[1075]1075
…Овидий в VI книге «О превращениях»… – Овидий. Метаморфозы. VI. 113.
[Закрыть], когда, рассказывая о тканье Арахны, говорит, что она выткала, как Юпитер златой обманул Данаю; тот же Овидий в III книге, где он говорит: «Персей, от дождя золотого зачатый Данаей»[1076]1076
Персей, от дождя золотого зачатый Данаей. – Овидий. Метаморфозы. IV. 611 (перевод С. В. Шервинского).
[Закрыть]. Заметь, что Валерий хочет сказать, что женщины не только злобны, но также алчны и честолюбивы. Поэтому тех, кого нельзя совратить мольбами, совращают дарами, как была совращена эта Даная принесенным ей золотом.
Там, где: Периктиона, дева, клонящаяся к старости, Валерий упоминает еще одну историю, о происхождении философа Платона. Блаженный Иероним в I книге «Против Иовиниана», гл. 29, говорит, что «Спевсипп, сын сестры Платона, и Клеарх, в книге, сочиненной им на похвалу Платону, и Анаксилид в книге философии говорят, что матерью Платона овладел призрак Аполлона»[1077]1077
…что матерью Платона овладел призрак Аполлона… – Иероним. Против Иовиниана. I. 42 (PL 23, 273).
[Закрыть], которого поэты называют богом мудрости. Заметь, что Иероним называет Периктиону девой. Эту историю Валерий приводит, чтобы показать, что немногие женщины остаются чистыми навсегда, ибо если им удается блюсти себя в бодрствовании, все же (или напоследок) совращаются они во сне; из этого он хочет заключить, что мудрецу не должно жениться, ибо это грозит многими опасностями со всех сторон.
Там, где: Не хочу, чтоб ты сделался супругом Венеры, Валерий желает Руфину жениться на мудрости – ведь Паллада есть богиня мудрости – и не сочетаться с Венерой, богиней похоти и разнузданности. И тотчас там, где: Эта свадьба прославится, он приводит причину, почему желает этого, и говорит, что если Руфин сочетается с Палладой, будет у него Аполлон, бог мудрости, дружкой, то есть стражем обрученной с ним жены. Фесценнины же, то есть колыбельную[1078]1078
Фесценнины же, то есть колыбельную… – То же понимание фесценнин, взятое из «Derivationes» Угуччоне Пизанского (F. 1. 29), содержится в Комментариях Grues и Триве (Jankyn’s book II, 45, 257).
[Закрыть], научит и устроит Стильбон, то есть Меркурий, бог красноречия, женатый, то есть соединенный в браке с Филологией, то есть разумом. Таким образом, Валерий здесь упоминает историю, которую излагает Марциан в своей книге «О браке Меркурия и Филологии». Заметь, что Валерий намекает, что почесть Руфина возрастет, если он соединится с благоразумием и удалится от плотского удовольствия.
Там, где: Услышал Ясон, Валерий упоминает другую басню или историю, о Ясоне, который, как повествуют поэты, первым изобрел корабль и первым дерзнул вдаться в опасности корабельного плавания. Он услышал молву, что на острове Колхос есть золотое руно. Слышал он и об опасных местах, коими надлежало ему пройти. Ведь надобно ему было пройти такими местами, где были чудовищные быки, изрыгающие изо рта огонь с серой (потому они и именуются пышущими серой быками). Кроме того, надобно ему было пройти через того дракона, никогда не спящего, вечно бодрствующего, что был стражем золотых яблок Атланта. И так Ясон согласился с советами мудрецов, хотя суровыми и трудными; и поскольку Ясон поступал сообразно совету, то стяжал желанное сокровище и привез его к себе на родину. Валерий хочет сказать, что и Руфин должен поступать так, а именно – действовать не по влечению и побуждению похоти, но по совету истины, хотя истина и мнится горькой, как полынь, по словам Иеронима в его «Диалоге между Аттиком и Критобулом». «Льстецу, – говорит он, – дано прекрасное определение „ласковый враг”. Истина же горька, с челом морщинистым и печальным, и оскорбляет тех, кого исправляет»[1079]1079
…и оскорбляет тех, кого исправляет. – Иероним. Диалог против пелагиан. I. 26 (PL 23, 520).
[Закрыть].
Конец.
КОММЕНТАРИЙ ТРИВЕ<…> Много диковин такого рода рассказывают и в наши дни[1080]1080
Много диковин такого рода рассказывают и в наши дни. – Замечание относится к истории Цирцеи.
[Закрыть]. В книге «О чудесах Ирландии»[1081]1081
В книге «О чудесах Ирландии»… – Giraldus Cambrensis. Topographia Hibernica. II. 19 (Giraldus V, 101—106).
[Закрыть] рассказывается, что когда один священник шел рощей с телом Христовым, волк принял тело Христово и тотчас обратился в человеческий образ, хотя прежде казался волком. И разве мы не читаем и не верим, что Навуходоносор был обращен в бычий образ? Много похожего рассказывает Августин в «Граде Божием»[1082]1082
…рассказывает Августин в «Граде Божием»… – Августин. О граде Божием. XVIII. 17—18.
[Закрыть] и многие другие. И Гиральд в «Чудесах Ирландии» рассказывает, как волк, имеющий человеческую природу, явился священнику и издал человеческий голос, и таким образом напоследок соглашается с Августином в «Граде Божием», что вещи иногда не таковы, какими кажутся, и что демоны не могут изменять природу, но лишь Господь, обративший жену Лота в соляной столп и подлинно превративший хлеб в тело Свое.
Но как было возможно такое превращение? Я говорю, что для любой твари невозможно менять субстанцию или вид человеческий и даже любую акциденцию, зависящую от вида, то есть присущую человеку по видовым началам. Поэтому они могут изменять белизну, или цвет, или общие качества этого рода, очертания, движение, малость и великость, и общие акциденции этого рода; хотя некоторые говорят противоположное, я говорю, что они не могут менять сущностные свойства, так чтобы человек все еще оставался собой. Причина этому такова, что две субстанциальные формы не могут быть в одном и том же. Если человек превращается в волка, то есть субстанция – в субстанцию, очевидно, что должна сохраняться форма, благодаря которой он – человек, иначе его следовало бы назвать умершим, а не превращенным, и сохраняться форма, благодаря которой он – волк. Из этого следует, что согласно принципу, что субстанциальная форма остается той же, он не может быть лишен своего сущностного свойства, ибо сущность есть то, что свойственно всем и каждому и всегда, как здесь говорится о сущности. Следует также заметить, что Бог может сохранить то же сочетание свойств в теле, имеющем облик ослиного, которое Он сохраняет в теле, имеющем облик моего. И неверно ни такое заключение: «он имеет форму тела осла, следовательно, он осел», ни обратное, но верное заключение таково: «он человек, следовательно, он способен смеяться». Посему и способность смеяться, которая представляет собой акцидентальное свойство, не может быть изменена. Посему, если человек, превращенный в конский образ, издает звук, издаваемый ржущим конем, знающий о его превращении не должен поэтому говорить, что он ржет, но что он смеется, как многие люди, когда смеются, звучат, как ржущий конь[1083]1083
…многие люди, когда смеются, издают звук, как ржущий конь. – Пример со смеющимся человеком и ржущим конем взят из «Исагоги» Порфирия в переводе Боэция; см.: PL 64, 130.
[Закрыть]. Таким образом, изменение в звуке не создает различия в акцидентальных свойствах.
<...>
Юпитер, царь. <…> Он приводит в пример бога, почитавшегося славнейшим. Для понимания того, что здесь говорится, следует знать, что, как сообщается в «Итинерарии Клемента»[1084]1084
…как сообщается в «Итинерарии Климента»… – PG 1, 1434—1435. Это так называемые Климентины, или Климентовы Узнавания (Recognitiones Clementis), греческий христианский роман II или III в., переведенный на латынь Руфином. Триве, вероятно, отсылает к тому месту (X. 25), где папа Климент говорит, что как люди начали поклоняться Ахиллу, Александру и пр., так в древности – Юпитеру и другим, воздавая божественные почести умершим людям.
[Закрыть], в «Граде Божием» обстоятельно и в «Этимологиях», книга VIII, глава 25, «были некие сильные мужи или основатели городов, коим после смерти люди, их любившие, создали изваяния, дабы иметь некое утешение от созерцания образа; но постепенно по наущению демонов в последующие поколения вкралось такое заблуждение, что тех, кого предки чтили только ради памяти об их именах, потомки начали почитать богами и поклоняться им»[1085]1085
…начали почитать богами и поклоняться им. – Isidorus Hispalensis. Etymologiae. VIII. 11. 4.
[Закрыть].
Но я в кратких словах миную происхождение богов и басен, намереваясь в другом месте подробней говорить об этом, да и Фульгенций это уже сделал. Что до нынешнего предмета, должно знать, что Юпитер был царем Крита, которого из-за его предприимчивости народ нарек богом; Европа была дочерью Агенора, тирского царя, и Юпитер принял облик быка, чтобы ее обольстить, и породил от нее Миноса, своего наследника. Это измышлено потому, что он обольстил ее на корабле, эмблемой коего был бык. Но мне определенно кажутся странными слова Валерия, что он был муж несравненной тонкости ума, в то время как история передает, что он был человек порочный, и басни прикровенно сообщают то же. Поэтому Исидор говорит: «Он зовется Юпитером, как бы „помогающим отцом” (iuvans pater), то есть всех превышающим, и даже называют его наилучшим, хоть он и был нечистым со своей родней и бесстыдным с чужеземцами. То изображают его быком, поскольку он похитил Европу; то в виде золотого дождя, когда он добивался соития с Данаей (под этим понимается, что женское целомудрие обольщено золотом); то орлом, ибо он похитил отрока Ганимеда для распутства; и многое другое он совершил, что вовсе не иносказательно, но поистине просто грешно. Позорно было верить в таких богов, которых и людьми не следовало бы называть»[1086]1086
…которых и людьми не следовало бы называть. – Isidorus Hispalensis. Etymologiae. VIII. 11. 34—36.
[Закрыть]. Поэтому следует знать, что Валерий не хочет признавать божество Юпитера, ибо сам в девятой книге к Тиберию Цезарю, гл. 1, пишет так[1087]1087
…ибо сам в девятой книге к Тиберию Цезарю, гл. 1, пишет так… – В некоторых рукописях Комментария Триве в этом месте ремарка: «Заметь, что здесь, как и в начале своего трактата, толкователь подразумевает, что Валерий, написавший это послание, был Валерий Максим, что кажется неправдоподобным». Ср. примеч. 2 к данному Дополнению.
[Закрыть], говоря о сластолюбии: «Что отвратительнее, что пагубнее этих пороков, коими доблесть сокрушается, победы ослабевают, усыпленная слава обращается в бесславие, силы души и тела одолеваются, так что не знаешь, что хуже – стать пленником врагов или этих»[1088]1088
…стать пленником врагов или этих. – Valerius Maximus. Facta et dicta memorabilia. IX. 1. Ext. 1.
[Закрыть]. Поэтому нужно сказать, что он рассказывает эту историю от лица тех, кто в такое верит, и Руфин знает, что скрытое значение этих басен истинно. Итак, он говорит: Юпитер и т. д.
Там, где говорится: Феб, он приводит второй пример, о боге, что почитался мудрейшим. Следует знать, что Аполлон был на самом деле человек[1089]1089
…Аполлон был на самом деле человек… – Ср.: Лактанций. Божественные установления. I. 8. 4; Isidorus Hispalensis. Etymologiae. VIII. 11.
[Закрыть], мудрый прорицатель и врач, и так как его мудрость была несравненной, измышляли, что он солнце (sol) – как бы один сияющий (lucens solus), – и по той же причине он назван был Фебом, что значит «юный»: так изображается, что солнце – словно отрок, ежедневно встающий. Левкотоя была дочерью царя Оркана. Чтобы ее обольстить, Феб принял облик ее матери и по согласию девицы лег с нею вместе: суть вымысла в том, что Феб обещал быть ей благодетельным, как мать. Потом отец из-за этого закопал Левкотою в землю заживо, то есть, возможно, запер ее под крепким надзором. Сам Феб был наказан затмением его света, ибо молва о его мудрости была очернена меж людьми, как и свет солнца иногда умаляется в наших очах. Александр в «Письме Аристотелю» говорит о жреце деревьев, солнца и луны: «Священник сообщил, а потом мы и сами увидели, что при затмении солнца и луны священные деревья движутся с обильнейшими слезами, страшась за состояние своих богов»[1090]1090
…страшась за состояние своих богов. – Epistola Alexandri ad Aristotelem (ed. Boer, 1973, p. 44, 5—7).
[Закрыть]. Из этого следует, что умаление света в светилах происходит на самом деле, во что я не верю, за исключением чуда, как то было в час смерти Христа[1091]1091
…как то было в час смерти Христа… – Ср.: Лк. 23: 45.
[Закрыть] и подобных случаях. «Итак, смотри, свет» и т. д. – Лука, гл. 11, буквальный смысл; и у Матфея, гл. 6, есть подобное: «Итак, если свет, который в тебе, тьма, какова же тьма?»[1092]1092
Итак, если свет, который в тебе, тьма, какова же тьма? – Лк. 11: 35; Мф. 6: 23.
[Закрыть] Таким образом, он говорит: Феб и т. д.
Там, где говорится: Марс, он приводит третий пример, о боге, который почитался храбрейшим. Здесь следует знать значения некоторых слов. Как говорит Папий, сатиры – это «род обезьян с приятным лицом, непрестанно жестикулирующих». И как говорит Угуччоне, в главе о наречии satis, сатиры «зовутся так от сытости (a saturitate), ибо они сладострастны и блудливы, откуда и слово сатириазис, то есть непрестанное Венерино влечение»[1093]1093
…то есть непрестанное Венерино влечение. – Определение Папия – из Исидора (Etymologiae. XII. 2. 33), определение сатириазиса у Угуччоне – оттуда же (IV. 7. 34).
[Закрыть]; в этом смысле они и здесь упомянуты. Другие сатиры – те, о которых Исидор говорит в XI книге, гл. 4: «сатиры – это человечки с изогнутыми носами, рогами на лбу и ногами, похожими на козьи. Такого святой Антоний увидел в пустыне, и когда раб Божий спросил его, тот, говорят, ответил: „Я смертный, из обитателей пустыни, коих язычники, обольщенные различными заблуждениями, зовут фавнами и сатирами”»[1094]1094
…зовут фавнами и сатирами. – Isidorus Hispalensis. Etymologiae. XI. 3. 21. Пересказ того же житийного эпизода см.: Забавы придворных. II. 15.
[Закрыть]. Колченогий (loripes), согласно Папию, означает «с ногами, изогнутыми наподобие ремня (lorum)».
Следует знать, что Марс был воинственный царь Фракии, сын Юпитера, поэтому его изображают богом войны; имя его – как бы «мужчина» (mas), ибо у римлян бьются мужчины, и битва крепче; у амазонок женщины, у скифов и те и другие. Или, лучше сказать, Марс назван так от смерти (a morte), им причиняемой[1095]1095
…Марс назван так от смерти (a morte), им причиняемой. – Ср.: Isidorus Hispalensis. Etymologiae. VIII. 11. 50—51; однако, по Исидору, mors происходит от Mars, а не наоборот.
[Закрыть]. Этот Марс, как измышляют, хоть и был удалой, был пленен Вулканом, ибо возлег с его женой Венерой. Ведь Вулкан сделал невидимые сети, положил их на кровать жены своей Венеры, и притворился, что уходит из дому; Венера тотчас послала за Марсом, и когда они были вместе на ложе, были захвачены этими невидимыми сетями. Вулкан привел всех богов к себе домой, чтобы посмеялись над Марсом, сатиры же дружески рукоплескали, ибо Вулкан сделал, что хотел. Вулкан же отсек Марсу тестикулы[1096]1096
Вулкан же отсек Марсу тестикулы. – О кастрации Марса Вулканом ни Овидий (Метаморфозы. IV. 169—189), ни какой-либо из мифографических источников не упоминает.
[Закрыть]. Измышляют также, что Вулкан был воспитан обезьянами, и что он был хром и безобразен и потому назван кузнецом, и потому отчужден от пира богов. Он пытался соблазнить Палладу, она же окружила его облаком, и в этом облаке от семени Вулкана родился Эрихтоний, который был отчасти змей, отчасти человек, ибо был хром; так говорит Исидор. Чтобы скрыть свою изуродованную стопу, он изобрел колесницу. Об Эрихтонии в XVIII книге «Этимологий», гл. 8, Исидор говорит так: «Эрихтоний, царивший в Афинах, первым, молвят, запряг четверку коней, как свидетельствует Вергилий:
Он был сыном Минервы и Вулкана, произойдя, как говорят басни, от семени, упавшего на землю, демоническое чудовище, даже дьявол; он первый посвятил колесницу Юноне. Таким-то создателем изобретены квадриги»[1098]1098
Таким-то создателем изобретены квадриги. – Isidorus Hispalensis. Etymologiae. XVIII. 34. См. также: Servius. In Georgica. III. 113—114.
[Закрыть]. А в VIII книге, в главе о языческих богах, он говорит о Вулкане так: «Называют Вулканом огонь; он нарицается Вулканом, как бы „летучим певцом” (volans cantor), или как бы „птицеподобным” (volicanus), ибо он летает по воздуху. Ведь огонь рождается от облаков. Поэтому и Гомер говорит, что он упал из воздуха на землю, ибо всякая молния падает из воздуха. Поэтому измышляют, что Вулкан рожден из бедра Юноны, ибо молния рождается из глубин воздуха. Говорят, что Вулкан хром, так как огонь по природе никогда не бывает прям, но выглядит и движется, как хромой. И говорят, что Вулкан работает у кузнечной печи, так как без огня никакой род металла нельзя расплавить и ковать»[1099]1099
…нельзя расплавить и ковать. – Isidorus Hispalensis. Etymologiae. VIII. 11. 39.
[Закрыть].
