Текст книги "Забавы придворных"
Автор книги: Вальтер Мап
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)
XXXII. О ДИВНОМ ПОКАЯНИИ ТРЕХ ОТШЕЛЬНИКОВ [307]307
О дивном покаянии трех отшельников. – О важной для Мапа теме героической веры в этом рассказе см.: I Deug-Su 1992, 552—554.
[Закрыть]
Филипп Ньютонский[308]308
Филипп Ньютонский… – В Уэльсе есть несколько мест, называющихся Ньютон; возможно, имеется в виду Уэлш Ньютон, по сию пору существующий в Херефордшире к востоку от Черной Горы (Smith 2017, 141).
[Закрыть], муж именитый, рассказывал мне, что, возвращаясь с охоты на Черной Горе[309]309
…на Черной Горе… – См. примеч. 157.
[Закрыть], наткнулся на дикого человека, волосатого и безобразного, припавшего к ключу, чтобы напиться, и внезапно схватил и поднял его за волосы, вопрошая, кто он и что тут делает. А тот, кроткостью своею склонив его отпустить, говорит: «Пришли мы втроем в сию пустыню, чтобы творить покаяние по образцу древних отцов; первый и лучший из нас – француз, второй, много сильней и выносливей меня, – англ, а я скотт. Француз столь великого совершенства, что я боюсь говорить о его житии, ибо оно превосходит всякое вероятие. Англ, а скорее ангел, обвит железною цепью, столь длинной, что можно развернуть ее на семь стоп. Он всюду носит с собою железный молот и колышек, коими прикрепляет к земле свою цепь в субботу и меж тесных сих рубежей целую неделю молится, весь в ликующих гимнах. Никогда не сетует и не унывает; питается, чем найдется, а в субботу снимается с лагеря, не блуждая без цели, но ища приятного места – не то чтоб богатого на плоды, даже не уголка, защищенного от жестокостей погоды: где обнаружится какая-нибудь пища близ воды, там он с радостью разбивает свой стан. Если вам угодно его видеть, на этой неделе он у ручья, что течет из этого ключа». Молвив это, он со звериным проворством удалился. Вскоре ньютонец нашел англичанина мертвым и из уважения к его добродетелям не дерзнул тронуть ни его самого, ни что-либо из его вещей, но ушел, поручив сотоварищам достойно его погрести. Источник радости, Христа, носил в сердце этот англичанин, и никакие тяготы не ввергали его в уныние. Унылы лицемеры, как говорит Господь, ибо совершенная любовь изгоняет купно с унынием страх[310]310
Унылы лицемеры, как говорит Господь, ибо совершенная любовь изгоняет купно с унынием страх. – Мф. 6: 16; 1 Ин. 4: 18.
[Закрыть].
КОНЧАЕТСЯ ПЕРВЫЙ РАЗДЕЛ ЗАБАВ ПРИДВОРНЫХ.
НАЧИНАЕТСЯ ВТОРОЙ
ВТОРОЙ РАЗДЕЛ
I. ПРОЛОГ
Победа плоти противна рассудку, ибо человек меньше стремится к тому, что от Бога, и больше к тому, что от мира. Если же держаться рассудка, душа справляет триумф, воздавая кесарево кесарю, а Божие Богу[311]311
…воздавая кесарево кесарю, а Божие Богу. – Мф. 22: 21.
[Закрыть]. Я намеревался рассказать две истории, являющие Божию милость и суд[312]312
…Божию милость и суд… – Пс. 100: 1.
[Закрыть]: они не занятны и даже докучны, однако их дожидаются, как добиваются поэтических вымыслов или подражаний им. Но отложим эти истории, если не отбросим, а начнем с чудес, которые знаем или в которые верим.
II. О ГРИГОРИИ, МОНАХЕ ГЛОСТЕРСКОМ [313]313
О Григории, монахе глостерском. — См. сопроводительную статью, с. 271.
[Закрыть]
Видел я Григория, глостерского монаха, человека престарелого и (хотя сама старость – уже немощь) угнетенного многими иными недугами: он страдал каменной болезнью и язвами на голенях и бедрах, но неизменно был бодр; не уставала нападать на него хворь, но он не отставал от псалмопения. Если по долгим трудам прокрадывался к нему сладостный сон, Григорий говорил, что на этот час Богом покинут или предан забвенью; а когда страдал сильнее, обильнее изливал благодарности Всевышнему, как бы говоря вместе с блаженным Августином: «Здесь пали, здесь казни, и не в ярости Твоей обличай меня»[314]314
Здесь пали, здесь казни, и не в ярости Твоей обличай меня. – Цитата из Августина не идентифицируется; ср.: Пс. 6: 2; 37: 2.
[Закрыть]. Его молитвам препоручил я себя в ту пору, как впервые переправлялся через пролив: когда непогода поднялась такая, что корабль почти скрывался под волнами[315]315
…корабль почти скрывался под волнами… – Ср.: Мф. 8: 24.
[Закрыть], а все остальные были в совершенном отчаянии, я уповал на заслуги того, кому себя вверил, и с тем благоговением, с каким обычно взывают к Богу подвергающиеся опасностям на гибнущем корабле, молился, чтобы Своим милосердием и заслугами оного доброго Григория исторг Он нас из волн невредимыми. Посреди бури я забылся немного – и вот вижу господина Григория, идущего от морехода к мореходу, ободряющего их, наставляющего и все исправляющего. Очнувшись, застаю все в полной тишине и покое и воздаю Богу подобающую благодарность.
Потом я поведал это аббату Григория, Гамелину[316]316
Гамелин – аббат Глостерский (1148—1179), преемник Гильберта Фолиота.
[Закрыть], и он, много меня благодарив, многим это сообщил. Услышав о том, Жильбер де Ласи[317]317
Жильбер де Ласи – глава ветви семейства Ласи, члены которого много жертвовали Глостерскому аббатству; стал тамплиером ок. 1157—1159 гг. и, вероятно, умер в 1160-х гг.
[Закрыть], муж именитый, посвятивший себя Храму, последовал моему примеру, отправившись в Иерусалим с молитвами и благословением сказанного Григория, и рассказывал потом, как в Греческом море с ним приключилось нечто подобное.
III. О БЛАЖЕННОМ ПЕТРЕ ТАРАНТЕЗСКОМ [318]318
Петр Тарантезский – выдающийся деятель цистерцианского ордена, архиепископ Тарантеза (ныне Мутье в Савойе) в 1142—1174 гг. Поддерживал папу Александра III против Фридриха Барбароссы и антипапы Виктора IV. В 1173 г. пытался примирить Генриха II с Людовиком VII. Канонизирован в 1191 г.
[Закрыть]
Позже я видел блаженного Петра, архиепископа Тарантеза, что лежит в Альпах, мужа столь великой добродетели и столькими чудесами прославленного, что по всей справедливости можно провозгласить его равным в заслугах древним отцам, коих мы почитаем в церкви; одним касанием его руки вкупе с молитвой Господь исцелял немощных, изгонял демонов, и никогда Петр не брался за то, чего не мог довершить[319]319
…не брался за то, чего не мог довершить. – Ср.: Овидий. Наука любви. I. 389.
[Закрыть]. Одиннадцать дней он пребывал с английским королем, господином Генрихом Вторым, в Лиможе[320]320
…он пребывал с английским королем, господином Генрихом Вторым, в Лиможе… – В конце февраля 1173 г. Генрих II со своим двором находился в Лиможе, где принимал Гумберта III, графа Морьена, обсуждая с ним проект брака Джона, младшего из королевских сыновей (будущего короля Иоанна Безземельного), с Алисой Савойской, дочерью и вероятной наследницей Гумберта. Если бы этот проект осуществился, Джон стал бы владыкой Турина и больших территорий в северной Италии и южной Франции. Резкая реакция на этот договор Генриха Молодого, недовольного передачей Джону трех замков в континентальных владениях Плантагенетов, привела к конфликту короля с сыном и в конечном счете – к мятежу сыновей Генриха в 1173—1174 гг. Об этой ассамблее и роли Петра Тарантезского см.: Previté-Orton 1912, 338—341.
[Закрыть], заботу же о нем король поручил мне, и я должен был содержать его на королевский счет; это был человек веселый, с лицом, ясным во всяких обстоятельствах, чистый, скромный, смиренный, и, как казалось многим другим и мне самому, во всем совершенный. Я видел одно чудо, сотворенное от Господа его рукою, и о многих слышал. Однажды в поздний час пришло великое множество лиможских граждан, ведя с собою одержимого. За ними шел епископ Пуатевинский, ныне архиепископ Лионский, по прозвищу Альбеман[321]321
…архиепископ Лионский, по прозвищу Альбеман… – Иоанн Прекраснорукий (Jean aux Belles-mains), клерк при Теобальде, архиепископе Кентерберийском (ум. 1161), епископ Пуатье (1162—1181) и архиепископ Лионский (1181—1193), соратник Бекета в его распре с Генрихом II. Оставив архиепископский престол, кончил дни монахом в Клерво (ум. 1204).
[Закрыть], родом из Кентербери, муж замечательного красноречия, высочайшей власти и славы, – не чтобы искушать, но чтобы подлинно узнать то, во что все верили. Он обратился ко мне с такими словами: «Дорогой мой, пригласи к нам архиепископа, чтобы нам быть истыми свидетелями тому, о чем все говорят. Не раз я наблюдал, как там, где люди толкуют о виденных ими чудесах, было одно наваждение; я находил лишь притворство, но никогда – истинное чудо». Тогда я привел господина Петра: опустившись на колени, он возложил руку на недужного, изрыгавшего пену и, без всякого сомнения, совершенно безумного. Мы насторожили уши, господин епископ Иоанн и я, и услышали, как он молвит: «Возлежащим одиннадцати ученикам»[322]322
Возлежащим одиннадцати ученикам… – Мк. 16: 14; ср.: Ogle 1940, 206.
[Закрыть] и прочее. Бесноватого держали, прижав к кровати, но не связывали, затем что он был их согражданин. После Евангелия произнеся краткую молитву, Петр велел его отпустить, а тот сейчас же утер себе рот рукою и вымолвил: «Матерь Божия, смилуйся». Внезапно отпрянув, господин епископ Иоанн сказал со слезами: «Подлинно исцелен больной. Лишь он один – епископ, а мы – псы, не могущие лаять[323]323
…псы, не могущие лаять. – Ис. 56: 10. Glossa ordinaria относит этот библейский образ к прелатам: «Как псы – стадо, так прелаты должны охранять народ» (PL 113, 1298).
[Закрыть]».
IV. ЕЩЕ О ТОМ ЖЕ БЛАЖЕННОМ ПЕТРЕ
Рассказывал мне магистр Серлон Вильтонский, аббат Милостыни[324]324
Серлон Вильтонский (ок. 1105—1181), учившийся и преподававший в Париже, один из самых известных поэтов «овидианского возрождения» XII в., стал сначала клюнийским, а затем цистерцианским монахом и аббатом Милостыни (Abbaye de l'Aumône, основано в 1121 г. как седьмой дочерний монастырь Сито; стало материнским аббатством для 29 обителей, включая Уэверли и Тинтерн).
[Закрыть], что того же доброго архиепископа Петра, когда он присутствовал на капитуле в Сито, один монах той обители, с ногою изуродованной и вывернутой от рождения, просил исцелить его своим заступничеством. Отведя монаха в сторону, он усадил его на скамью и, разув, молился пред ним, преклонив колена и держа в руках обнаженную эту стопу. Приблизился магистр Серлон и, насторожив уши, внимал господину архиепископу; тот отпрянул от монаха, точно ударенный, и, воззрев на него с изумлением, сказал: «Брат, лучше тебе с одной ногой войти в Царствие Небесное, чем с двумя отправиться в геенну[325]325
…лучше тебе с одной ногой войти в Царствие Небесное, чем с двумя отправиться в геенну. – Ср.: Мк. 9: 43.
[Закрыть]», и отпустил его, и, оглянувшись на Серлона, сказал: «Брат Серлон, если б исцелить этого брата допустил меня Господь, самого бы его упустил». Приписывая это скорее его неспособности, чем прозорливости, Серлон, однако, хотел удостовериться, что же произошло, и поведал обо всем аббату Сито, настойчиво прося отозвать этого монаха и велеть ему рассказать, что случилось. Вняв повелению, тот говорит: «Отче, хотя я знатен и принадлежу к прекраснейшему роду, но, видя, что из-за этой ноги я не похож на свою родню и безобразен, как на посмешище, от стыда за свое убожество я водворился в здешней обители. Но когда эту ногу лелеял в руках господин Петр, мне казалось, я чувствую, как приходит здоровье, и, пожав его первины, я думал с весельем вернуться туда, откуда ушел в стыде и печали».
V. ЕЩЕ О ТОМ ЖЕ БЛАЖЕННОМ ПЕТРЕ
Тот же Серлон рассказывал, как назавтра тот совершил другое чудо. Когда господин Петр проповедовал народу по распоряжению аббата Сито, его прервала какая-то женщина, с громкими воплями причитавшая, что у нее срезали кошель ее хозяина. Велев всем молчать, архиепископ много молил и упрашивал вернуть плачущей просительнице ее потерю, но видя, что все увещания впустую, сказал наконец: «Возьмите вон того верзилу в белой шапке: деньги у него под левой подмышкой». Взяли деньги там, где велел правдивый пророк, и вернули женщине; хозяин этого вора спросил у архиепископа, как ему угодно поступить с вором, а тот в ответ: «Пускай идет: выловить его можно, а выправить – нет».
Этот Петр, говорят, обращал воду в вино, чудесным образом кормил множество народа немногими хлебами, так что вы можете ведать, что благодать Божия и в наши времена не покидает ищущих ее и заслуживающих.
В бургундских же краях рассказывают, как один рыцарь, мало боявшийся Бога и упорно державшийся греха, испытал, как ему отмстили или, скорее, как его хватили[326]326
…или, скорее, как его хватили. – Истории про обличенного вора и бургундского рыцаря объединены не только тем, что в них действует Петр Тарантезский, но и тем, что в обеих обыгрывается слово corripere «хватать; обвинять, бранить». Фраза св. Петра об обличенном воре: «Corripi potest, corrigi autem non». В случае с рыцарем обыгрывается слово correptio: это не только «выговор, порицание», но и «схватывание», что уместно применяется к человеку, не способному избавиться от вцепившейся в него ящерицы.
[Закрыть]. Забралась на плечи к нему ящерица и запустила в них зубы и когти. Нельзя было удалить ее ни Гиппократовым искусством, ни помощью молитвы, и тогда чудесно возвеличила Себя Матерь милосердия. Всякий раз, как этот несчастный входил в церковь, Ей посвященную, отпускала его ящерица и с глаз пропадала, но на выходе вновь прилеплялась к нему. Узнав о сем от помянутого рыцаря, Петр выслушал его исповедь и наложил покаяние, и тот, совершив покаяние, освободился.
VI. О НЕКОЕМ ОТШЕЛЬНИКЕ [327]327
О некоем отшельнике. – В отличие от соседних эта история явно сродни притче: в ней нет ни указаний на время и место действия, ни имен действующих лиц, и она в иносказательной форме представляет постепенное укоренение в душе греховного помысла и борьбу с ним «постом и молитвою» (ср. символическую 40-дневную длительность воздержания). Ср. IV. 2: «прельститель-змий все опоясал извивами, снаружи или ничего не осталось, или мало». Либрехт (Liebrecht 1879, 29) приводит в параллель «Сагу о Рагнаре Кожаные Штаны» (XIII в.), где змееныш, за которым ухаживала дочь ярла Херруда, так вырос, что занял весь дом и в конце концов был убит Рагнаром.
[Закрыть]
Являет Свои милости Господь, когда покаяние свершено или начато, научая нас, что сердце, истинно кающееся, освобождается незримой и тайной силой. [Освободил Господь отшельника. ][328]328
Освободил Господь отшельника. – Возможно, эта фраза – маргиналия, попавшая в текст.
[Закрыть] В час вечери приполз к отшельнику в пустыне маленький змей, и, вползя в келью, словно голодный, скромно держался подле трапезующего, всем своим видом словно прося поесть. Ревнуя о Господе, но не по разуму[329]329
Ревнуя о Господе, но не по разуму… – Рим. 10: 2.
[Закрыть], отшельник внял заповедям «просящему у тебя дай» и «щенки едят от крох»[330]330
…внял заповедям «просящему у тебя дай» и «щенки едят от крох». – Лк. 6: 30; Мф. 15: 27.
[Закрыть]. Он дал змею крох и так принимал гостя, каждый день приходящего, пока тот не вырос настолько, что не мог выползти тем путем, каким вполз. Время шло, и пришлец заполнял тесный домишко своими огненными витками, так что там уж ничего, кроме гостя, не помещалось. Плачет кормилец извилистого дьявола, воздвигает всю душу к Господу[331]331
…воздвигает всю душу к Господу… – Пс. 24: 1.
[Закрыть], раскаивается, узнав, как вознаграждается глупо расточаемая любовь. Смиловался над ним Господь, не могущий не миловать в Своей благодати, и послал ему вестника спасения, мужа, пришедшего его навестить, который, услышав и увидев это чудовище, велел кающемуся терпеть присутствие змея до дня сорокового. Он так и сделал, и в назначенный день тот, кто не давал отшельнику найти в хижине что-нибудь кроме него самого, сам уже не нашелся. Силен Тот, Кто незримою силою заставил зримого врага исчезнуть и несомненно готов уничтожить скрытые опасности, если только не находит в нас упрямства.
VII. О ЛУКЕ ВЕНГЕРСКОМ [332]332
О Луке Венгерском. – В этой главе речь идет о трех преемниках венгерского короля Гезы и их взаимоотношениях с Лукашем, архиепископом Эстергомским (ок. 1160/61—ок. 1179). «Умерший венгерский король» – Геза II (ум. 31 мая 1162), оставивший после своей смерти двух сыновей. Старший из них, Иштван III (летом 1162 г., когда он короновался, ему было 15 лет), встретил противодействие со стороны братьев покойного отца, Ласло и Иштвана (последнего поддерживал его тесть, император Мануил Комнин). Венгерские бароны выдвинули Ласло в согласии с традициями, требовавшими, чтобы умершему наследовал старший мужчина в роду. Ласло прибыл в Секешфехервар, заставив племянника бежать, и был провозглашен королем. Лукаш, архиепископ Эстергомский, отказался его короновать, поэтому Ласло в июле 1162 г. короновал Мико, архиепископ Калочи. Лукаш был арестован и освобожден по требованию папы Александра III 25 декабря 1162 г. (на Рождество, а не на Пасху, как у Мапа). Ласло умер 14 января 1163 г., его брат Иштван IV был коронован 13 дней спустя (церемонию снова совершил архиепископ Калочи, так как Лукаш Эстергомский вновь отказался и отлучил Иштвана, объявив его правление незаконным). Вскоре несколько венгерских баронов составили заговор против Иштвана в пользу его изгнанного племянника. Молодой Иштван начал кампанию и в решающем сражении 19 июня 1163 г. разгромил своего дядю и взял его в плен, но потом отпустил по настоянию архиепископа Лукаша. Иштван IV бежал к императору Мануилу и скоро кончил свои дни. Иштван III правил до своей скоропостижной смерти в 1172 году, на 25-м году жизни.
[Закрыть]
В Париже, в школе магистра Жерара Девицы[333]333
Жерар Девица (Gerard la Pucelle; ок. 1117—1184), преподаватель канонического права в Париже, один из приближенных Томаса Бекета, близкий друг Иоанна Солсберийского, в конце жизни – епископ Ковентри (1183—1184).
[Закрыть], я видел Луку Венгерского, мужа достойного и хорошо образованного, который разделял свою трапезу с бедняками, так что они выглядели зваными гостями, а не побирающимися ради пропитания. Господь посредством короля Венгрии, клира и народа призвал Луку на архиепископство Эстергомское. О житии его и нравах по восшествии на архиепископскую кафедру рассказал мне Гуго, муж родом из Ле-Мана, епископ Акры[334]334
Гуго, муж родом из Ле-Мана, епископ Акры. – Возможно, речь о епископе Акры, убитом в сражении при Хаттине в 1187 г.; но более вероятно, что имеется в виду некий венгерский епископ и что Acrensis – испорченное Agriensis, т. е. «Эгерский». В венгерских источниках о нем свидетельств нет.
[Закрыть]. Упомянутый мной король Венгерский умер, оставив наследником маленького сына, совсем дитя. И вот пришел к архиепископу Луке брат короля, требуя, чтобы тот помазал и венчал его на царство. Укорил его Лука, обвинил в измене, затем что вопреки закону, обычаю и праву хочет он невинного обездолить, и не пожелал дать ему согласие. А тот добился, чтобы сделал его королем другой архиепископ того же государства, не имеющий никакого касательства к королевскому венчанию, как бы промолвив:
если вышних склонить не могу, Ахерон я подвигну[335]335
…если вышних склонить не могу, Ахерон я подвигну… – Вергилий. Энеида. VII. 312. Acheronta – исправление, сделанное Т. Райтом с опорой на Вергилия: в рукописи achonita, «аконит». Ригг считает исправление излишним: замена Ахеронта аконитом может быть шуткой Мапа, намекающего, что король готов прибегнуть к отраве (Rigg 1985, 179).
[Закрыть], —
и тотчас был поражен от Луки проклятием. Он немедленно потребовал у Луки отпущения, с ужасными угрозами и обнаженным мечом в качестве довода, но, встреченный презрением и сызнова отлученный, грубо вверг его в темницу, а церкви, подвергнутые интердикту, заставил этим пренебречь. Когда Лука уже долго пребывал в узах, некий друг тайно принес в темницу послание от папы Александра Третьего о его освобождении, обращенное к королю; но Лука решительно отказался воспользоваться этим письмом, услышав, что, как всякое другое послание, к которому прикреплена булла, оно стоит двенадцать денариев, и сказав, что не желает свободы благодаря симонии. Отверз ему Господь темницу в день пасхальный, когда король был на праздничной мессе. Вошел Лука в капеллу при общем великом изумлении и, сорвав покров с алтаря и отшвырнув прочие украшения, перед крестом, подле короля, ошеломленного и испуганного, молвил так: «Господи Иисусе, Чьего Воскресения никто не проповедает, токмо христиане если Ты признаешь этого короля достойным Твоего посещения, то силою, которою Ты воскрес, „обрати нечестивого, да не будет”[336]336
…обрати нечестивого, да не будет… – Ср.: Притч. 12: 7.
[Закрыть], – если же нет, то рукою крепкою[337]337
…рукою крепкою… – Библеизм, ср.: Исх. 13: 3; Числ. 20: 20; Втор. 5: 15, 6: 21 и пр.
[Закрыть] и десницею, отмстившею фараону, в течение сорока дней дай ему почувствовать Того, Кого он пронзил[338]338
…Кого он пронзил. – Ср.: Ин. 19: 37.
[Закрыть]». Выйдя из капеллы, он снова был отдан служителями беззакония под стражу строже прежнего, но сносил все терпеливо, в молитвах и хвалах Господу неустанно бодрствуя. И случилось так, что прежде дня сорокового король умер нераскаявшимся. Наследовал ему единственный его брат, в жестокости ему равный. Лука дал и ему отсрочки сорок дней, а потом «убил духом уст своих»[339]339
…убил духом уст своих… – 2 Фес. 2: 8.
[Закрыть], а мальчика, законного наследника, помазал на царство со всякой торжественностью. Отрочество его Лука прожил в совершенном покое, но юность – не так, ибо король, войдя в юные лета, брался за большее, чем мог свершить, и, истощив свои средства, не побоялся расточать церковные имения. Когда Лука по многих слезных увещаниях увидел, что король упорствует в своих намерениях, он с плачем предал его проклятию. Много молитв вознеся за него ко Христу, Лука добился королю таковой Божией милости, что тот, ведомый истым покаянием, поспешил к церкви Эстергома, дабы дать Луке удовлетворение, коего он желал. Лука же со всем клиром и праздничной толпою вышел королю во сретенье с ликованьем и, дав ему отпущение, повел с собою. Все прочие пели, Лука же украдкой плакал. Король ему: «Отчего это, дражайший отче, среди столь великой радости тебе захотелось плакать?» Лука в ответ: «Могу ли я искренне радоваться? Ведь в этот же день по прошествии года, к общему нашему смятению и гневу, на это самое место будешь ты принесен мертвым». Так и случилось.
VIII. О НЕРАЗУМНОМ БЛАГОЧЕСТИИ ВАЛЛИЙЦЕВ
«Во всяком народе, – как где-то сказано, – кто Бога боится, тот Ему приятен»[340]340
«Во всяком народе, – как где-то сказано, – кто Бога боится, тот Ему приятен». – Деян. 10: 35.
[Закрыть]. Редок у наших валлийцев страх Божий по разуму[341]341
…страх Божий по разуму. – Ср.: Рим. 10: 2.
[Закрыть]. С господином Гильомом де Браозом[342]342
Гильом де Браоз – 4-й барон Брамбер (1144/53—1211), шериф Херефордшира (с 1192), барон Абергавенни, лорд Брекнока и других областей на валлийской границе с 1175 до 1207 г., когда Иоанн Безземельный подверг его опале и послал в Уэльс войско, чтобы захватить все владения Браоза. Кончил свои дни изгнанником во Франции.
[Закрыть], мужем, опытнейшим в военных делах, был, как сам он мне сказывал, один валлиец знатного рода, столь ревностной добродетели, что каждую ночь при первых петухах он вставал с кровати и голый, преклонив колена на голой земле, до зари бодрствовал на молитве. Он хранил такую воздержность и так строго соблюдал себя, что узнай ты его, почел бы выше людей и всех ближе к ангелам. Но если б ты увидел, сколь разнуздан он в стычках, сколь легок на кровопролитие, сколь нерадив о своем спасении, сколь до чужой смерти жаден, как рад свершить какое-нибудь злодеяние или убийство, ты не усомнился бы, что он полностью предан беззаконию[343]343
…он полностью предан беззаконию. – Гиральд Камбрийский (Descriptio Kambriae. II. 7) называет главными пороками валлийцев содомию, вероломство, разбой, грабеж, убийство, братоубийство, прелюбодеяние и кровосмешение (Giraldus VI, 215—216).
[Закрыть]. Столь прочно и глубоко укоренен в валлийцах этот недостаток мягкости, что если в одном они выглядят благоразумными, то во многом другом – неотесанными и дикими.
IX. ОБ ИЛИИ, ОТШЕЛЬНИКЕ ВАЛЛИЙСКОМ
Видел я Илию, отшельника валлийского, человека замечательной веры и честной жизни. С ним был брат его Валенфрейт и много других, в лесу, что зовется Дина, не из-за какой-нибудь десятины[344]344
…что зовется Дина, не из-за какой-нибудь десятины… – Игра слов: Мап сближает латинское название леса, Dena, со словом deni, «по десяти». Лес Дин в Глостершире, существующий и поныне, при Вильгельме Завоевателе был объявлен королевским лесом: там водились олени и кабаны. Еще при римлянах там началась добыча железной руды; Гиральд Камбрийский (Itinerarium Kambriae. I. 5) говорит, что «знаменитый лес Дин» (nobilis Danubiae silva) снабжает Глостер дичью и железом (Giraldus VI, 55). Вестбери, где был бенефиций Мапа (см. ниже, IV. 3), находится по соседству с этим лесом.
[Закрыть], но сам по себе. Не по желанию Илии, но по своему собственному они держали много скота на тамошних обильных паствах. Случилось, что одна кобыла пропала и по долгом поиске не нашлась. Они приходят с сетованиями к Илии, а он говорит: «Ричард-перевозчик увел ее отсюда к Ост-Клиффу[345]345
Ост-Клифф – место на р. Северн, близ деревни Ост (Aust) в Южном Глостершире.
[Закрыть]; она устала от долгих трудов и недосыпа; найдете ее в сарае рядом с его воротами»; и с этими словами дает им четыре пенса[346]346
…четыре пенса… – В оригинале – «четыре денария».
[Закрыть], говоря: «Дайте ему за труды по краже, чтобы не лишился делатель мзды своей[347]347
…чтобы не лишился делатель мзды своей. – Ср.: Лк. 10: 7.
[Закрыть]». Сделали так, и все оказалось согласно со сказанным. Никто не усомнился, что в сем случае Илия был пророком. Он уже скончался и обретается теперь с Тем, в Кого уверовал[348]348
…в Кого уверовал… – 2 Тим. 1: 12.
[Закрыть]; да будет с нами Его попечение.
X. О КАДОГЕ, КОРОЛЕ ВАЛЛИЙСКОМ [349]349
О Кадоге, короле валлийском. – Святой Кадог (Кадок) Мудрый (ум. ок. 580), сын Гвинлиу, одного из валлийских князьков. В агиографической легенде антагонистом Кадога выступает его дядя Паул ап Глиуис, правитель Пенихена. Благоразумный рыцарь Ильтуд – это будущий святой Ильтуд, «учитель бриттов» (Житие св. Самсона), основатель монастыря Лланильтуд. Возможно, рассказ Мапа – разработанная версия истории обращения св. Ильтуда, рассказанной в житиях св. Кадога и Ильтуда. Подробнее см.: Walter Map 1983, 148f.
[Закрыть]
Кадог, король Уэльса, внял слову Господа: «Кто не оставляет все ради Меня, недостоин Меня»[350]350
Кто не оставляет все ради Меня, недостоин Меня. – Ср.: Мф. 10: 37—38.
[Закрыть] и, оставив все, жил отшельником в пустыне, с радостной и здравой набожностью вкушая хлеб, трудом рук своих и в поте лица своего добытый[351]351
…вкушая хлеб, трудом рук своих и в поте лица своего добытый. – Ср.: Быт. 3: 19.
[Закрыть]. Прошли дни и годы, и случилось так, что преемник его, избранный по жребию[352]352
…преемник его, избранный по жребию… – Агиографические легенды не сообщают ничего подобного о Пауле. Дж. Б. Смит предполагает здесь ошибку в рукописной традиции: в тексте исходно могло читаться sorte faciens illac iter («вышло так, что он ехал этой дорогой»), глоссатор ошибочно соотнес sorte со словом successor, «преемник», и попытался объяснить это, прибавив: scilicet electus, «то есть избранный» (Smith 2017, 125f.).
[Закрыть], путешествовал в этих краях и послал к Кадогу за хлебом для себя и своих рыцарей. Тот отвечал, что хлеба у него мало, на такое множество народа не достанет, но если попросят ради Бога, он даст. Король послал к нему сказать: «Если пошлет, приму; а если нет, и жилье его, и хлеб, и самого его огонь спалит». Кадог на это: «Лучше мне, чтобы он получил хлеб, чем чтобы мне с ним сгореть; но будь проклят всякий, кто вкусит его». Когда же они ели, зная о проклятии, но не думая поберечься, один рыцарь, по имени Ильтуд, стоя посреди их, сам воздерживался и других отговаривал. Эти упрямцы, потешаясь над ним, сгинули, поглощенные разверзшейся трещиной, земля же под ногами Ильтуда осталась твердой, и он спасся. Это о Кадоге Бренине.
XI. О ПРИЗРАЧНЫХ ЯВЛЕНИЯХ [353]353
О призрачных явлениях. – Подобные истории о деве-лебеди см.: Stith Thompson, D.361.1 и B.652.1; см. также: Rhys 1901, 70ff. А. Варваро выделяет в «Забавах придворных» комплекс однотипных историй о встрече с женщиной сверхъестественной природы и связи с ней: кроме истории Гвестина Гвестиниога сюда относятся истории Эдрика Дикого (II. 12), бретонского рыцаря (II. 13), Эннона Зубастого (IV. 9) и Герберта (IV. 11). Анализ их общих черт см.: Varvaro 1994, 80—90. См. также Дополнение II.
Исторический интерес в этой главе представляет легенда о Брихане, эпониме-основателе королевства Брихейниог (Брекнокшир) и предполагаемом основателе его королевской династии. Гиральд Камбрийский в «Путешествии по Камбрии» (Giraldus VI, 31—32) приводит другую легенду о нем; впервые он упомянут в «Житии св. Кадока» Лифриса (ок. 1086) как дед Кадока. Его связь с Кадоком и приписываемые ему валлийской легендой 12 сыновей и 24 дочери, вероятно, выдуманы в XI—XII вв. Об этом рассказе Мапа в связи с историей Мейлира у Гиральда Камбрийского (Itinerarium Cambriae. I. 5; Giraldus VI, 57), а также влиянием Гальфрида Монмутского (История бриттов. VI) на позднейшие рассказы об инкубах и суккубах см.: Flood 2013.
[Закрыть]
Рассказывают нам валлийцы и о другом событии, не чудесном, но диковинном. Говорят, Гвестин Гвестиниог, будучи близ озера Брихейниог[354]354
Озеро Брихейниог – нынешнее озеро Ллангорс.
[Закрыть], имеющего две мили в окружности, три ясные лунные ночи видел в своих овсах хоровод женщин и шел за ними вслед, пока не погрузятся в озерные воды, а на четвертый раз схватил одну из них. Сам похититель сказывал, что каждую ночь, как они канут под воду, слышал он под водою их шепот и речи: «Сделай он так-то и так-то, поймал бы одну из нас»: так они его и научили, как завладеть этой девой. Она покорилась ему и вышла за него замуж, и первые ее слова к мужу были: «По доброй воле я стану тебе служить и подчиняться со всей преданностью до того дня, когда ты, собираясь кинуться на крики с той стороны Ллифни[355]355
…крики с той стороны Ллифни… – Дж. Рис замечает, что связь этой местности с криком (ср. Гиральд Камбрийский: «Большое и знаменитое озеро Брихейниог, называемое также Крикливым») вызвана к жизни неверным истолкованием валлийского Llyn Llefni от слова llef, «крик» (Rhys 1901, 72).
[Закрыть], ударишь меня уздечкой». Ллифни – это река близ озера. Так и вышло: родив уже много детей, она получила от мужа удар уздечкой, а когда он вернулся, застал ее убегающей со всем потомством. Он пустился за ними и едва ухватил одного из своих сыновей, по имени Трюнейн Вагелаук[356]356
Вагелаук (Vagelauc) – конъектура, предложенная Дж. Эвансом вместо рукописного Nagelauc; при таком чтении имя означает «согнутый, сутулый» (Walter Map 1983, 150).
[Закрыть].
Будучи человеком честолюбивым, тот покинул тесные пределы своего имения и избрал себе господином короля Дехейбарта, то есть Северного Уэльса[357]357
…Дехейбарта, то есть Северного Уэльса… – На самом деле Южного Уэльса (ср. однако: Bradley 1917, 395). «Id est Noruuallie» – явная глосса и, может быть, добавлена после смерти Мапа.
[Закрыть]. Долго он там оставался, но не снес хвастливости своего господина, который за ужином, оглядев свою дружину, весьма многочисленную и крепкую силами и оружьем, горделиво молвил: «Нет области или королевства под небом, откуда я не мог бы с легкостью вынести добычу и возвратиться без битвы: кто мог бы противиться мне, столь могучему, и могучей моей челяди? кто бы мог без помех бежать от лица нашего?» Услышав это и помыслив об истовой и неистовой доблести своих земляков, Трюнейн говорит: «Господин король, не в обиду твоему королевскому величию, Брихан, наш король, отличается столь великой доблестью, своей и своих людей, что ни ты, ни кто другой из владык не сможет силою взять у него добычу в день, когда поутру горные вершины безоблачны, а долинные реки туманны». Король, слыша это, в гневе велит его связать и бросить в темницу. Тут королевский племянник по имени Мадок, любивший Трюнейна, говорит: «Государь, нельзя его связывать или дурно с ним обходиться, даже в шутку, без ущерба вашей славе, прежде чем мы обличим его лживость. Туман, покрывающий реки, и безоблачные вершины, о которых он толкует, – приметы хорошей погоды; он хочет сказать, что в ясный день никому не взять у них добычи. Давайте проверим, правдива ли эта похвальба, и в ясную погоду сделаем этого Трюнейна нашим вожатаем, ибо ему ведомы в тех краях все места, все входы и выходы». Согласился король; они вошли в королевство Брихана Брихейниогского и собрали много добычи. А король Брихан сидел в своей купальне, и никто не говорил ему о нападении. Его боялись из-за того порока, что всякого, кто придет с дурными вестями, король, которого словно демон охватывал, едва он уразумеет случившуюся беду, тотчас поражал тем, что подвернется под руку, – камнем ли, дубиной или мечом – но после первого броска, удара или нападения раскаивался и звал обратно вестника, пораненного или нет, чтобы его выслушать. Он слышал громкие вопли, подле него было копье, и хотя его войско собиралось на врага, никто не решался ему слово сказать. Наконец один юноша, из самых знатных, выскочив на середину, говорит: «Я знаю, что от страха никто из вас не пойдет к королю глашатаем наших новостей, но если вы все меня благословите, я возвещу ему об опасности». Склонив голову и приняв благословение от всех рук и языков, он вошел к королю в баню и молвил: «Ваши земли Рейног, то есть Брихейниог, отныне не смогут сражаться, ибо зверей там не осталось»[358]358
…ибо зверей там не осталось. – Фраза явно испорчена (перевод Таппера и Огл: «Люди Рейнога не могут вступить в бой от страха пред вашим гневом»). Reynos, вероятно, искаженная форма от Reynuc (совр. Rheinwg), а это слово появляется в источниках как альтернативное название (либо как название части) Диведа или Брихейниога. В нашем случае речь явно о Брихейниоге. «Id est Brecheniauc» – глосса, возможно, добавленная позднее, но в этом случае, похоже, правильно. См.: Walter Map 1983, 152; Smith 2017, 69, 133.
[Закрыть]. Выскакивает король из купальни и яростно швыряет в него камень, оказавшийся рядом, но промахивается и, как водится, зовет его обратно; слушает вести и, схватив платье и оружье, вскакивает на стреноженного коня. А тот свободно, словно не стреноженный, уносит его с горы Кумерайк[359]359
…с горы Кумерайк… – Этот трудноотождествляемый топоним (monte Cumeraic) понимают как искажение первоначально бывшего в тексте «Монтгомери» (лат. Mons Gumeri или Gumericii) (Smith 2017, 132).
[Закрыть], где король был в ту пору, в подвластные ему края. Какая-то женщина посоветовала ему снять с коня путы; он тотчас остановился и не тронулся в путь, пока не распутал коня. Потом, прокляв женщину, он пустился скакать без остановки, пока не встретился со своими людьми. Завидев его, они, успокоенные и ободренные, набрасываются на врагов, рубят и губят. По истреблении почти всего воинства король назавтра велел снести на одно место все десницы неприятелей, на другое – все их мужские уды, на третье, подле дороги, которой они бежали, – все правые ступни, и над этими их членами возвел насыпи в память о своей победе после всей этой похвальбы; холмы эти существуют доныне и носят названия того, что под ними скрыто. А все рассказы, что Трюнейн был спасен своей матерью и живет с нею в упомянутом озере, я думаю, лживы, ибо такую выдумку можно изобрести о любом пропавшем[360]360
…ибо такую выдумку легко изобрести о любом пропавшем. – Об этой концовке см.: Rigg 1998, 729—730; см. также: Cartlidge 2011, 9.
[Закрыть].
