Текст книги "Вольфганг Амадей. Моцарт"

Автор книги: Валериан Торниус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

XVII

Заказ таинственного незнакомца разрывает душу Моцарта: он то бесконечно рад и готов обнять весь мир, то подавлен, едва ли не в отчаянии. В таком вот состоянии глухой тоски он подходит к колыбели своего младшенького, вглядывается в кукольное личико ребёнка и думает: «Неужели мне и тебя суждено потерять, как я потерял уже четверых детей, или судьба сохранит мне тебя, чтобы сын завершил то, что не дано было завершить отцу?» Глубокий вздох вырывается из его груди. Одно ясно: тёмных, тяжёлых часов в его жизни сейчас куда больше, нежели светлых, приносящих счастье. Может быть, причиной тому – явный упадок сил? Это заметно и по тому, как он творит. Работа над оперой постепенно отступает на второй план перед новым заказом, за который он уже принялся. Только первые партии Зарастро, где выражена его мудрость, проникновение в глубины всего сущего, явно продвигаются вперёд, но кроме них – ничего.

А в середине августа снова неожиданное известие, на сей раз из Праги: по поручению властей Богемии Гуардазони передаёт Моцарту заказ на оперу, которую предусмотрено исполнить шестого сентября, в день коронации императора Иосифа II королём Богемии. Ему обещан гонорар в двести дукатов, а к письму приложено либретто под названием «Тит». Моцарт испуган. Как ему написать оперу за три недели и вдобавок разучить её с оркестром? Но заказ почётен, ему впервые предоставляется возможность продемонстрировать императорской чете своё мастерство, и потом гонорар чересчур соблазнителен. Прочь все сомнения! Он вместе с Констанцей готовится к поездке, а дети останутся на попечении у бабушки.

Когда Моцарт с женой садятся в карету, перед ними внезапно предстаёт посланец таинственного незнакомца:

– Как насчёт «Реквиема», господин Моцарт?

Поражённый его появлением, тот отвечает:

   – Приказ императора заставляет меня на несколько недель оставить Вену. Но пусть вас «Реквием» не тревожит. Вернувшись, я первым делом примусь за него.

   – Благодарю вас за сведения. Извините моё любопытство, – произносит незнакомец, кланяется и исчезает.

Моцарт размышляет о новой опере, либретто которой бегло просмотрел. Ещё в пути набрасывает отдельные куски, но никак не может отделаться от впечатления, что где-то рядом стоит незнакомец и заглядывает в написанные им ноты. Его друзья Душеки предоставляют в его распоряжение свою идиллическую виллу Бертрамка, где за восемнадцать дней он и создаёт своего «Тита».

Но работа даётся ему нелегко, пышная псевдоримская среда, которую он должен воспеть, внушает ему, пробившемуся в «Волшебной флейте» к совершенно новым горизонтам, одно отвращение. Неудивительно, что отдельные партии, например речитативы, он отдаёт для отделки своему другу Зюсмайеру.

Для репетиций с оркестром остаётся всего четыре дня. Второго сентября, в день приезда императорской четы, Моцарт стоит за дирижёрским пультом в опере: дают его любимое детище – «Дон-Жуана». И высокие гости весьма милостиво аплодируют. Иное дело – четыре дня спустя, на премьере «Тита». Опера не то чтобы с треском провалилась – этому препятствовал сам торжественный повод постановки, – но была принята на редкость холодно.

«Немецкое свинство» – такова уничтожающая оценка императрицы, которую не замедлили передать Моцарту. Он раздавлен, у него нет больше ни малейшего желания оставаться в Праге, несмотря на все просьбы семьи Душеков.

   – Что вы хотите, – говорит он. – Я потерпел поражение. У меня есть один шанс: перечеркнуть случившееся оглушительной победой, и, возможно, «Волшебная флейта» принесёт мне эту победу. А посему отпустите меня и будьте здоровы.

На другой день Моцарт, прощаясь, обнимает Душеков и благодарит их за любезное гостеприимство. Он теряет самообладание и плачет, как ребёнок. У него предчувствие, что прощается с ними навсегда.

Вернувшись в Вену, Моцарт находит письмо Да Понте из Триеста, в котором тот подбивает его оставить неблагодарную столицу империи и отправиться вместе с ним в Лондон. Он напишет для Моцарта новое либретто, и оба они, в этом Да Понте убеждён, снищут в Англии более пышные лавры, чем в Вене или в Праге.

Моцарт с неожиданной пылкостью обнимает Констанцу и говорит:

   – Ещё один, кто призывает меня в Лондон. Да Понте уже третий! Знаешь ли, я думаю, что в будущем году, когда истечёт контракт Гайдна, я, возможно, приму предложение англичан. Но сперва дай мне закончить «Волшебную флейту». И «Реквием»! А потом поедем навстречу новому счастью.

   – Ах, это было бы так славно, муженёк. Но ты должен беречь себя. Поезжай, отдохни. Деньги на это у нас сейчас есть.

   – Да, так и сделаем. Но прежде надо поставить «Волшебную флейту».

Шиканедер ожидал Моцарта с величайшим нетерпением. Он намерен начать репетиции в середине сентября. Однако впереди немало работы, и прежде всего необходимо найти связки для уже готовых номеров. Моцарт с рвением приступает к этому делу, и ему приходится до предела напрягать свои силы, которые грозят вот-вот оставить его. Он не раз и не два теряет сознание от слабости и пытается вернуть присутствие духа и живость мысли, употребляя много кофе и шампанского. Но худощавый седой господин, повелительно требующий «Реквием» для неизвестного заказчика, не идёт у него из головы. В тягостном настроении, словно предчувствуя близкую смерть, он пишет по-итальянски ответ на послание Да Понте:

«Я рад бы последовать Вашему совету, но как мне туда попасть? Я сделал вс`, что было в моих силах. Он просит меня, он вселяется в меня, он требует от меня работы. Поэтому я продолжаю писать. Это утомляет меня меньше, нежели отдых. Собственно, мне не перед чем более дрожать. Я ощущаю это настолько отчётливо, что мне не требуется никаких доказательств. Час пробил. Я готов принять смерть. Я перестал радоваться своему мастерству. Какой прекрасной была жизнь! Моя карьера началась с самых светлых видов и надежд. Но своей судьбы никому не дано изменить. Никто сам над собой не властен. Следует с ясностью духа принимать то, что предопределено тебе провидением. Итак, я закончу свою надгробную песнь. Я не смею оставить её незавершённой».

XVIII

Тридцатого сентября состоялась премьера «Волшебной флейты» в театре «Ауф дер Виден». Дирижировал сам автор. В зале сидела не та публика, которую он привык видеть на постановках «Фигаро» или «Дон-Жуана». Конечно, друзья его здесь, пришли все близкие знакомые и записные поклонники, но большую часть присутствующих составляли те представители буржуазии, которые приучены к сентиментальной слезливости, общепонятному развитию событий на сцене и готовы аплодировать грубому бурлескному юмору. Для этих людей со скромными художественными запросами милый и вкрадчивый юмор Папагено, тонкие и изящные кантилены Тамино и Царицы ночи – пища незнакомая. Поэтому и аплодируют они после первого акта довольно вяло. Моцарт, весь бледный, бросается за кулисы к Шиканедеру, загримированному под Папагено, и возбуждённо восклицает:

   – Всё тщетно! Наша опера провалилась!

   – Потише, потише, дражайший брат мой и компаньон, – отвечает тот. – Погоди-ка. Я моих венцев знаю. Они просто удивлены, что им вместо крепкого вина предложили новомодное шампанское. Ничего, они войдут во вкус этого напитка.

Моцарт, только что бывший почти в отчаянии, весело смеётся шутке неисправимого весельчака компаньона. А тот подзывает юношу из свиты Зарастро и велит ему налить в бокалы всем стоящим вокруг искрящееся вино, уносящее печали, поднимает свой бокал и обращается к Моцарту:

– Долой все сомнения, о любимец Госпожи Музыки! Пью за то, чтобы ты с блеском провёл второй акт. На всякий случай, Хепнеберг, ты должен быть готов его заменить, – шепчет он капельмейстеру, пока композитор осушает свой бокал. И потом, обращаясь к другим, продолжает: – Пейте, дорогие дети мои. Зарастро, Памина, Тамино! И ты тоже, распутник Моностатос! Вы хорошо делаете ваше дело. Делайте его во втором акте ещё лучше! И ты, гордая Царица ночи, освежись водой из своего божественного источника и так спой им «Арию мести», чтобы у почтеннейшей публики мурашки по коже побежали!

Шиканедер оказывается прав. Во втором акте зрители уже куда восприимчивее, они следят за происходящим на сцене широко раскрытыми глазами, превратясь в слух; даже зрители галёрки отдают себе отчёт, что здесь им показывают то, чего они никогда прежде не видели и не слышали. И когда с шелестом опустился занавес, после некоторого, подозрительного поначалу молчания раздались рукоплескания публики, причём это был не безотчётный взрыв эмоций, а продолжительные, сдержанные аплодисменты, вызванные почтительным восторгом и приподнятым настроением. «Моцарт! Моцарт!» – доносилось из партера и лож. Но композитора нигде нет. Наконец его нашли в укромном уголке за сценой, и Зарастро с Папагено силой выводят хрупкого маэстро в голубом фраке на сцену. Его встречают овацией.

Вечером следующего дня, когда он снова дирижирует своей оперой, поддержка публики ещё сильнее, и она растёт от спектакля к спектаклю.

Любопытно читать трогательные письма, которые посылает Моцарт своей жене, уехавшей вскоре после премьеры с младшим сыном. В них композитор описывает успех оперы. То его радует, что постоянно проданы все билеты и что всякий раз опера вызывает тихую овацию, в этом ему видится доброе предзнаменование; то он сообщает Констанце, что завтра вечером поедет в театр вместе с тёщей. «Мама скажет, наверное: я смотрела оперу, а не: я слушала оперу». То он берёт с собой семилетнего сына Карла и живописует, какое удовольствие доставил этим мальчику.

Естественно, радость, дарованная ему успехом «Волшебной флейты», весьма способствует улучшению его здоровья. Случаются дни, когда он просто переполнен энергией, и тогда он вновь принимается за «Реквием». Но неожиданно болезнь набрасывается на него с новой силой. Констанца, недавно возвратившаяся с вод, подходит однажды утром к его постели, чтобы разбудить, и с ужасом глядит на его мертвенно-бледное лицо. Взгляд у Моцарта отсутствующий, на лбу холодный пот. Поднявшись ранним утром, он потерял сознание.

   – Думаю, сегодня мне не стоит вставать с постели, – говорит он. – Устал я смертельно. Может быть, меня отравили.

   – Но кто, кто мог тебя отравить, муженёк мой? – спрашивает она в испуге.

   – Откуда мне знать? У меня много врагов: Сальери, Мартини, Венцель, Мюллер... они не простили мне моего успеха.

Сейчас Констанце кажется, будто он бредит. Она велит позвать доктора Клоссета. Тот даёт больному успокаивающее, и Моцарт засыпает. Придя в себя после долгого сна, он чувствует себя окрепшим и требует принести партитуру «Реквиема». Констанца возражает: врач предписал полный покой.

   – Я должен, должен его закончить... я пишу его для себя самого... и ни для кого другого... Час пробил... у меня совсем мало времени...

Констанца рыдает. Наступают тяжёлые дни. То он по несколько часов лежит совсем без сил, то как будто приходит в себя и тогда непременно требует принести ему ноты «Реквиема». Доктор Клоссет приходит ежедневно, пробует различные лекарства, не установив для себя окончательно диагноза болезни. Не в порядке лёгкие, почки, почти все внутренности, и только сердце бьётся нормально. Констанца не знает, что делать. Иногда после разговора с мужем ей кажется, будто он на пути к выздоровлению, а потом, чаще всего по вечерам, его состояние настолько ухудшается, что она по ночам в страхе ждёт его смерти. Её сестра Софи в эти тяжёлые дни во всём ей помощь и опора. Она трогательно ухаживает за больным, и каждый раз при виде Софи лицо Моцарта светлеет, ибо она, по его словам, «сметает привкус смерти с его языка». Когда доктор Клоссет видит, что состояние здоровья пациента не улучшается, он приглашает на консилиум доктора Саллабу, и оба они ставят диагноз «перемежающаяся лихорадка», признавая в то же время, что их врачебное искусство не в состоянии помочь ослабевшему организму.

Вот так, в надеждах и тревогах, проходят первые дни декабря, причём ни разу за это время больной сознания не терял. Ближайшие друзья навещают его, ведут с ним недолгие беседы. Каждая приятная новость, например, что «Волшебная флейта» по-прежнему делает полные сборы, доставляет ему несомненное удовольствие. Однажды вечером он сидит в постели с часами в руках, мысленно следя за ходом оперы, коротко обозначая жестом руки, какая в это время идёт сцена. Обращаясь к сидящему рядом второму дирижёру театра, говорит:

– Как бы я желал ещё раз послушать «Волшебную флейту»!

Розер идёт к инструменту, играет и поёт песенку Птицелова.

Слёзы радости увлажняют глаза маэстро.

Такая же радость охватывает его, когда на другой день Констанца читает ему вслух письмо венгерских любителей музыки, которые предлагают ему ежегодное содержание размером в тысячу гульденов в год, чтобы он мог трудиться, не зная забот. Он выслушивает эту новость с улыбкой, берёт руку жены, поглаживает её, говоря:

   – И вот станем мы с тобой состоятельными людьми... Ежегодный пансион... Лондон... «Волшебная флейта»...

Он умолкает на полуслове, теряется в забытьи, потом ненадолго засыпает. Вскоре после обеда к Моцартам заглядывают несколько певцов из театра. Больной встречает их дружелюбной улыбкой:

   – Вы пришли как раз кстати. Не согласитесь ли порепетировать «Реквием»?

Он подзывает Зюсмайера, который подаёт ему партитуру, во время болезни всегда лежащую недалеко от него. Зюсмайер раздаёт ноты. Бенедикт Шакт – Тамино – получает партию сопрано, Франц Герль – Зарастро – баса, а свояк Моцарта Франц Хофер – тенора. Сам композитор берёт партию альта. Тихо льются по комнате звуки, тонкая рука маэстро руководит поющими. Но вскоре она повисает, а сам он откидывается без сил на подушку. Пение умолкает, и все, за исключением Зюсмайера, покидают комнату.

Некоторое время Моцарт лежит, безразличный ко всему, устремив неподвижный взгляд в какую-то немыслимую даль. То и дело в комнате появляется Констанца, испуганно глядя то на него, то на Зюсмайера, сидящего рядом. А страждущий как будто не замечает ни её, ни друга. Только шевелятся бескровные губы, а слов нет. Лишь когда появляется Софи и пытается приободрить его, он поворачивается на бок и выдавливает из себя несколько слов:

   – Хорошо, что ты здесь. Я думаю, скоро конец.

Констанца тем временем посылает за врачом, которого не сразу удаётся найти. Когда он наконец появляется, от лица пациента пышет жаром. Врач предписывает холодные компрессы: от них Моцарта начинает бить лихорадка, он впадает в забытье, прерываемое бессвязным бредом. В полночь он ещё раз приподнимается, обводит всех стоящих вокруг невидящими глазами и, мертвенно-бледный, падает на подушки. Тихо, без видимой борьбы со смертью отлетает душа Моцарта к вечному покою...

XIX

«Дорогая подруга!

Из газет Вы знаете, что Вольфганг Амадей Моцарт, наш Моцарт, не дожив до тридцати шести лет, умер в час ночи пятого декабря. Известие это потрясёт Вас так же, как и меня, хотя я внутренне был к нему подготовлен.

Нужда, тяготы жизни и сверхчеловеческое душевное напряжение истощили Вольфганга Амадея физически до такой степени, что он оказался не в силах противостоять болезни.

Мы оба, наблюдавшие за его творческим развитием с детских лет и до достижения высочайшего мастерства, потеряли с ним человека, которого ценили и любили. Но потеря, постигшая с его смертью немецкую музыку, ещё болезненнее; я убеждён, что он, провозвестник новой музыки, без сомнения, стал бы величайшим из немецких композиторов, отпусти ему судьба более долгую жизнь. Последнее детище Моцарта, «Волшебная флейта», на премьере которой мне посчастливилось присутствовать, показывает, какие могучие творческие силы зрели в нём подспудно. Думаю, не ошибусь, если скажу: это произведение откроет новую эру в немецкой опере.

И вот неиссякаемый источник музыки угас. Кто станет его наследником? Я не знаю никого, кто стал бы с ним вровень – даже Гайдн. О будущем же умолчим. Может быть, его наследник ходит уже среди нас, но мы пока не знаем его имени.

Одно меня утешает: до самого последнего своего часа он был в полном сознании и даже продолжал работу над «Реквиемом», который ему заказал неизвестный. Как странно – теперь это реквием ему самому...

Я имел твёрдое намерение проводить дорогого усопшего в последний путь и вызвал коляску. Я ехал следом за небольшой траурной процессией, состоявшей из самых близких ему людей, а также нескольких знаменитостей вроде Сальери, ван Свитена и других. Но когда началась ужасная метель, слуга Францль уговорил меня повернуть обратно, тем более что я несколько дней до этого не поднимался с постели.

Как я об этом сожалею! Вскоре мне стало известно, что все его так называемые друзья, испугавшись непогоды, не доходя до кладбищенских ворот, разошлись по домам. А может быть, им стало стыдно, потому что – Вы не поверите, но это чистая правда – его гроб вместе с двадцатью другими был опущен в безымянную общую могилу для бедняков на кладбище Святого Марка. Вот как был погребён человек, искусством которого восторгались императоры и короли, музыка которого осчастливила тысячи и тысячи людей, вот как почтили смертного, творившего бессмертное!

Будьте счастливы, драгоценнейшая графиня, и извините восьмидесятилетнего старца за сухость и краткость его послания. Остаюсь Вашим до последних своих дней

преданный Вам Игнац фон Вальдштеттен.

Вена, 15 декабря 1791 года.

Графине Авроре фон Шлик, в Граце».

ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА

1756 год

27 января – в Зальцбурге родился Вольфганг Амадей Моцарт.

Начало занятий музыкой (уроки игры на клавире).

1761-1762 годы

Первые музыкальные сочинения (менуэты и аллегро для клавира).

1762-1763 годы

Концертные поездки по городам Европы.

1767 год

В Зальцбурге исполняются первые музыкально-сценические произведения Моцарта.

1769-1772 годы

Поездки в Италию.

1770 год

Папа Римский награждает Моцарта орденом Золотой шпоры.

Моцарт избран членом Филармонической академии в Болонье.

1772 год

Август – Моцарт назначается концертмейстером при зальцбургском дворе.

1773-1774 годы

Поездки в Вену и Мюнхен.

1777 год

Август — увольнение со службы.

1777-1778 годы

Поездки в Мюнхен, Аугсбург, Мангейм.

1778 год

Пребывание Моцарта с матерью в Париже. Смерть матери.

1779 год

Возвращение в Зальцбург. Назначение Моцарта придворным органистом.

1781 год

Разрыв отношений с архиепископом.

Моцарт переезжает в Вену на постоянное жительство.

1782 год

Женитьба Моцарта на Констанце Вебер.

1787 год

Январь – февраль и октябрь – ноябрь — пребывание Моцарта в Праге.

Май — смерть отца.

Декабрь — Моцарт назначается придворным музыкантом в Вене.

1789-1790 годы

Поездки в Германию.

1791 год

Август – сентябрь — Моцарт находится в Праге.

5 декабря — Моцарт умер в Вене.

ОБ АВТОРЕ

ВАЛЕРИАН ТОРНИУС был одним из известнейших в Германии знатоков искусства во всех его областях, автором многочисленных искусствоведческих и литературных сочинений. Огромной популярностью пользовались его романизированные биографии великих мастеров прошлого, особенно роман о Моцарте, выдержавший более 20 изданий, и роман о Рембрандте «Тень и свет».

Роман Торниуса «Вольфганг Амадей» на русский язык переведён впервые.