Текст книги "Адская зона. Сила духа (СИ)"

Автор книги: В. Седых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Умный человек, – прервал размышления Файла хриплый голос, – с таким можно и побеседовать.

– Вы знали его отца? – удивился Хромой.

– Я про Файла сказал, – рыкнул Старик. – Сгиньте прочь, глупые балаболки!

Старик произвёл пассы руками в сторону отверженных, но так как провалившие экзамен калеки не могли раствориться в воздухе, то они просто легли на землю, чтоб хоть как – то вывалиться из поля зрения строгого учителя. А любимчика Старик жестом пригласил сесть ближе:

– Слушай и запоминай. Я сейчас вкратце изложу историю Адской зоны, её законы и нравы. Истина эта щедро омыта кровью, в каждом слове боль миллионов жертв. Кровь и боль– пища Шардов, смотрителей зоны.

В костре хрустнула ветка, в небо взвился столб искр, будто потревоженные духи отозвались на слова Старика. Он проводил взглядом исчезающие во мраке огоньки и, полным таинственности шёпотом, продолжил:

– Двадцать лет назад неизвестная экспедиция открыла мир Шардов. Никто не знает имён первооткрывателей. Официально считается, что эту часть галактики обследовала корпорация «Мыслетрон», поэтому ей и принадлежат все права. Она теперь по закону является единственной владелицей планеты Шардов. Но мир Шардов никому не подвластен, никому не совладать с могущественными Шардами. Мало кто видел истинное лицо загадочных Шардов. Они жили всегда обособленно и не покидали родной планеты. По – видимому, у них нет космических технологий, зато Шарды очень далеко продвинулись в области копирования структурированной материи. То, что наша цивилизация собирает по частичкам, Шарды делают одним махом. Шардам всё равно кого штамповать, и делают клоны они мгновенно. Похоже, им не составит большого труда переделать любую безжизненную планету по своему вкусу: изменить атмосферу, залить поверхность водой, сделать подходящий ландшафт и населить мир живыми тварями.

– Так играть с материей могут только боги, – вырвался недоверчивый возглас у Файла.

– Шарды не только повелевают формой материи, но и владеют секретом времени, – добил потрясённого ученика Старик. – Возможно, в последнем и кроется разгадка их могущества.

Старик ненадолго прервался, задумчиво поглядел на усеянное звёздами чёрное небо.

– Однако Шарды не боги: они легко создают материальную оболочку, но не умеют творить человеческие души. А живое тело без души– ходячий труп.

– Душа понятие абстрактное, – осторожно возразил ученик.

– Ну, называй это информационным биополем, памятью предков или любым новомодным научным словечком, как тебе больше нравится, – раздражённо проворчал учитель. – Суть живого не пострадает от твоего заблуждения. Главное– Шарды не умеют, не только творить, но и копировать человеческие души. Они научились лишь перемещать их в готовые живые оболочки, в новые клоны человеческих тел. Наверное, именно так они обеспечили себе бессмертие и, как это не странно звучит, чуть не уничтожили свою замкнутую цивилизацию.

– Проблема перенаселения?

– Нет. Проблема бессмертия. Численность населения легко контролировать за счёт ограничения рождаемости, переселения на другие планеты или банального истребления лишних особей. Но все перечисленные способы не решают вечной проблемы оставшихся индивидуумов. Ибо, как бы ты не поступал с другими, твои проблемы всегда остаются с тобой.

– Сколько лет цивилизации Шардов?

– Никто не знает, но вряд ли в каком календаре нашей Галактики можно найти дату рождения самого молодого из Шардов, – саркастически хмыкнул Старик.

– Очевидно, вечно жить– дело скучное, – догадался молодой смертный. – Шардов заела тоска, и они погрузились в спячку.

– Первая экспедиция разбудила их. А Гай Сир предложил им увлекательное шоу: кровавый аттракцион– эдакую помесь древнего театра со зверинцем. В качестве декораций задействовали всю планету, а актёрами назначили бесправных каторжан. Причём последних можно рассматривать и как гладиаторов, и как зверей в клетках. Клетки эти– так называемые уровни Зоны– разбросали по всей планете и сделали разной комфортности, в соответствии со статусом зверей – артистов, чем меньше срок у заключённого, тем комфортнее ему живётся, и наоборот.

– Постойте, – прервал Файл учителя, – я не понимаю начала истории Адской зоны. Ну, разбудили Шардов, предложили им зрелище– те, естественно, согласились. Кстати, может даже не из – за скуки, а из желания преобразить мир. Повелители материи, Шарды, дерзнули взяться за сотворение душ, во всяком случае, попробовать изменить духовный облик человека, очистить его от скверны, приблизить к моральному стандарту.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – одобрительно крякнув, похвалил учитель. – Ты рассуждаешь, как ветеран Адской зоны. Обычно, зелёные пацаны не сразу постигают мудрость Шардов. Да и для большинства зэков, Шарды до конца срока остаются эдакими злобными садистами – палачами. Лишь перевалив столетний срок, узник обретает истинную мудрость и начинает понимать суть Зоны.

– Не – е–е, дедуля, я столько в зоне «кантоваться» не намерен, – замотал головой парень. – Мне торопиться надо. Меня на воле Гай Сир заждался.

– У тебя с ним дела? – сразу подобрался, будто готовясь к прыжку, встревоженный ветеран.

– Да. Незавершённые, – сквозь стиснутые зубы выдавил Файл и бросил в темноту злой взгляд.

– Это пройдёт, – расслабившись, успокоил старик, – поначалу всех обида душит. Со временем, сынок, ты сумеешь оценить прелесть чудного мира, даже «поймать кайф» от жизни на верхних уровнях. Ты главное себя не жалей, не жалей, что в Адскую зону кинули– здесь жить можно, здесь жить интересно.

– Жалеть себя?! – Файл стиснул кулаки. – Нет уж! Это пусть тот старый упырь жалеет, что пустил меня в свою обитель. Похоже, корень зла здесь. – Файл ненадолго задумался. – Я должен докопаться до сути. – После ещё одной паузы, успокоившись, он подвёл итог – Интерес Гай Сира мне понятен: ему плевать на исковерканные души и судьбы, ему нужны власть и деньги. Контроль над Адской зоной даёт то и другое. Но зачем «Звёздная Конфедерация» ввязалась в эту авантюру?

– Популярность Адской зоны объясняется рядом причин, – лекторским тоном продолжил ликбез Старик. – Напоминаю, время на планете Шардов течёт в сто раз быстрее.

– Не слабо! – вырвался возглас у Файла, потрясённого технологической мощью Шардов.

– За четверть века в Зоне, – учитель назидательно поднял палец, – на воле пройдёт лишь четверть года. Если смотреть со стороны, то в Зону попадают крутые, жизнерадостные пацаны, а выходят– мрачные, измочаленные жизнью доходяги. Психологический контраст настолько разителен, что оставшимся на воле дружкам есть о чём задуматься. И учти, что по – настоящему крутые парни, так мало в Адской зоне «не парятся». За каждое новое преступление, уже в Зоне, Шарды «наматывают» узнику срок. А жизнь в аду к безгрешности не располагает.

– Так что же мне теперь– в аду сто лет «париться»?! – ужаснулся безрадостной перспективе Файл.

– На всё воля Шардов, – довольный жутким эффектом, помянул святых духов Старик. – Как видишь, выйдя на волю, ты будешь наглядным экспонатом эффективности исправительной системы Гай Сира. Дикий мир Адской зоны выдавит из тебя по капле все былые обиды, воспоминания, а заодно, и навыки прежнего мира. Через сотню лет ты вернёшься в цивилизацию человеком с чистой душой.

– Пустой душой, – зло переиначил Файл.

– А вот на это уже твоя воля, – хитро подмигнул Старик, – ибо основной закон Шардистана гласит: «Узник свободен в пределах своей темницы». Постиг мудрость?

– Я не покорюсь! – упрямо стиснул зубы Файл. – Не верю в очищение душ. Гай Сир использует Шардов, чтобы набить золотом карманы. Правительственные барыги платят ему не за чистые души, а за стократную пропускную способность Адской зоны. Власти сослали в чёрную дыру всех каторжан «Звёздной Конфедерации». А заброшенные каторжные земли, наверняка, распродали по дешёвке своей родне. Не удивлюсь, если власти ещё и регулярно «отслюнявливают» на содержание узников в Зоне.

– Финансируют, – кивнул довольный толковым учеником Старик.

– Интересы жадных правителей и скучающих божков мне понятны. Тупость оболваненных пропагандой обывателей тоже объяснима. Но интеллигенция, учёные, цивилизованные люди, как они допустили создание в Галактике огромного концлагеря?

– Исправительные учреждения были всегда, – пожал плечами лектор, – только ни одно не могло похвастаться такой эффективностью, надёжностью и гуманность, как Адская зона. Нет тюремных надзирателей, замкнутого пространства, безнаказанных преступлений и неоценённых подвигов. А главное– в Адской зоне нет смерти.

– Насчёт подвигов и смерти, дедушка, пожалуйста, подробнее, – оживился любознательный ученик.

– В мире Шардов– смерти нет! – словно заклинание, торжественно воскликнул Старик. – Поймёшь эту нехитрую истину– будешь свободным, а нет– быть тебе вечным рабом. Шарды гарантируют целостность человеческого материала. Сдёрнув с холодеющего трупа все полевые информационные оболочки– вынув душу, – перезаписав память, Шарды создают новый одухотворённый клон человека.

– Значит– умирать не страшно? – почувствовал подвох Файл.

– Кому как, – хитро прищурился Старик. – Знаешь ли, сынок, процесс перехода очень болезненный, а самоубийство преступление.

– Боль можно стерпеть.

– Не думал, что ты мазохист, – язвительно хихикнул Старик. – Впрочем, для тебя и двух зелёных дурней, – он кивнул в сторону голых калек, – «переход» особо не опасен, хотя жизнь на другом уровне не слаще.

– Сколько Шарды «накинут»? – угрюмо глянул на «адвоката» Файл.

– Смотря, как «переход» организуешь. Чем меньше боли– тем больше срок.

– Харакири сделаю, – невесело пошутил Файл.

– Харакири– это круто, это маленький подвиг, – серьёзно разъяснил ветеран. – За такой «переход» Шарды, пожалуй, твой срок даже слегка скостят.

– А если не я, а какой – нибудь урка мне ножом животик вспорет? Какая тогда скидка полагается?

– Тогда могут ещё и добавить, – огорошил Старик. – Тут всё зависит– за что ты с тем уркой сцепился. Однако, сынок, не там ты копаешь. Ты самой сути «перехода» не понял. Чем Шарды Зону «держат»?

– Люди боятся боли и наказания, – тут же выпалил ученик.

– В чём кара?

– Божки добавят срок.

– А если попадётся «отморозок»? Ты себе хоть представляешь, что может в диком мире натворить бессмертный садист? Ему же насрать на срок! Такие ублюдки согласны душегубствовать вечность!

– Поймаю и сделаю очень больно, – охотно предложил простое решение Файл.

– С первого раза не перевоспитаешь, – замотал головой экзаменатор.

– В другой раз посажу в поганое место и буду делать больно, пока не перевоспитаю, – упрямо отстаивал бесхитростную методу ученик.

– Ну, а теперь скажи мне, чем ты отличаешься от злобных Шардов? – довольно заржал препод.

– Они дьявольски сильнее, – немного подумав, признал Файл.

– Вот! – торжественно подхватил Старик. – Шарды знают все помыслы узников. В свои скрижали они терпеливо заносят все преступления и подвиги. Но заглядывают в них только при «переходе». Вот тогда и воздастся всем по заслугам– кому подняться, кому упасть.

– Зоны отличаются уровнем комфортности, – наконец – то догадался Файл. – При «переходе», велик риск приблизиться к Аду. Наверное, есть настоящий Ад? – почему – то шёпотом, спросил Файл.

– Ещё как есть, – тоже шёпотом, обнадёжил учитель.

– И каков он– настоящий Ад?

– Ад многолик. – Старик широко простёр костлявые руки. – Бескрайние ледовые поля и колючие вьюги, море раскалённого песка и пыльные бури, голые скалы и клокочущие вулканы– всё это Ад. Но самое мерзкое там– это населяющие его живые твари. Ведь, помимо соседа садиста, тебя там радушно встретит сонм ядовито – зубастых гадов, тучи москитов, полчища термитов, мухи, пауки, кусающиеся тараканы. – Старик зябко передёрнул плечами, вспомнив адскую нечисть. – Одно успокаивает– дифференцированный срок заключения. Чем ниже опускаешься, тем меньше становится срок. В Аду он тает, как снег под жарким солнцем. Но для узника год на уровне Ада покажется вечностью. Боль– постоянный спутник грешника, скрыться от неё нельзя. С ума сойти невозможно. Постоянно умирая, только блуждаешь по кругам Ада– вырваться суждено лишь, испив до дна горькую чашу скорби.

– Жутковатая картина, – тоже зябко поёжился Файл. – Не хотелось бы «загреметь» на самое дно.

– Ты, малявка, при всем желании не сможешь этого сделать, – обнадёжил Старик– Грехов за тобой, что у пичужки дерьма. Максимум на два – три уровня вниз сползёшь.

– А подняться могу? – качнулся вперёд Файл.

– Легко, – махнул дланью Старик. – Не греши лет десять, умри, защищаясь– и досидишь остаток лет на океанском острове, с дивной флорой и фауной, в тепле и покое.

– Радикальнее способ есть?

– Соблюдай заповеди божественных Шардов, геройствуй почаще, – предложил альтернативный вариант учитель.

– Второе мне ближе, но вот насчёт заповедей… как – то не очень, – засомневался в чуде набожности Файл. – Попроще можно?

– Но не легче. Мало кто идёт таким путём, – с сомнением глядя на зелёного, медленно процедил Старик.

– Трудности меня не страшат, – вздёрнул подбородок юноша.

– Здесь чёткая градация зон по срокам заключения, – начал издалека Старик. – Всего тысяча уровней. Каждый отделён дикой местностью. Можно играть по стандартным правилам, а можно на них плевать– ход за тобой.

– Значит, у нас есть выбор: идти вместе с толпой по ручью в центр уровня, или повернуть против течения и ломиться сквозь дикую чащу к лучшей жизни? Но ведь это почти побег?

– С планеты пешком не сбежишь, – тяжело вздохнул Старик. – Однако мудрые Шарды ничем не ограничивают свободу узника в пределах темницы. Но за всё надо платить: слезами, потом и кровью– другой валюты нет. Мерило жизни– срок узника. Беспристрастные Шарды лишь скрупулёзно отсчитывают песчинки времени и бросают их на разные чаши весов.

– И сколько совков они мне накидают за «рывок» с уровня? – сразу решил прицениться Файл.

– Досыпят год за каждый переход.

– В абсолюте, если самому «рвануть» из глубины Ада на райские острова, то добавят тысячу?

– Ты забыл про вторую чашу весов, – хитро подмигнул учитель. – Твои муки и подвиги во время перехода тоже будут оценены по достоинству.

– Тогда в чём подвох? Почему люди не рвутся к лучшей жизни.

– Нет гарантий, – развёл руками Старик. – У кормушки Шардов спокойнее и сытнее. Каждая зона в меру комфортна. Между зонами– враждебный хаос, чем ближе к Аду, тем дикий мир ужаснее и злее.

– Значит, за чертой уровня тепличные условия кончаются, – Файл покрутил носом. – На Лежбище даже комаров нет, а там …

– Вот такенные кровососы, – показал палец Старик и добавил жути – Тебе, сынок, там пищи не найти, а вот ты будешь для всех лакомым блюдом.

– А я из Зоны пока и не лезу. На этом уровне слегка обтереться надо.

– Геройствуй в меру способностей, – кивнул Старик.

– Ну, всё – таки, многие делают «рывок» из Зоны? – Чувствовалось, что романтика дерзкого побега глубоко запала в душу Файла.

– Массово лишь на самых нижних уровнях. – Старик подбросил хворосту в костёр. – Терять там узникам нечего: мир кругом– полное дерьмо, зоны рядом, не будешь страдать, трудиться и драться– гнить тебе в Аду век.

– Это как же надо нашкодить? – помня о законе дифференциации срока, засомневался Файл.

– Ограничений срока нет, – развёл руками Старик, – Шарды могут и миллион лет выписать.

– Но ведь тысяча– крайний срок?! – запротестовал Файл.

– Не путай срок пребывания со сроком наказания. Отсидишь в Зоне, сколько заработаешь, но не больше тысячи. Держать тебя дольше– смысла нет. Большинство в цивилизацию из Зоны такими махровыми дебилами выползают, что самое место в психушке. Да и пожить суждено самую малость.

– Но Шарды клон регулярно обновляют, – разочарованно напомнил Файл. – Они гарантируют полную сохранность человеческого материала.

– Выйдешь из Зоны, точь – точь каким сел, – обнадёжил Старик и, выдержав паузу, жестоко добил – быстро состаришься и «сандалии отбросишь».

– Почему? – жалобно простонал ученик.

– Для человеческого мозга века жизнедеятельности в искусственной среде даром не проходят. Избаловавшись в мире Шардов, мозг утрачивает способность управлять регенерацией клеток. Вытолкнутое из мира Шардов тело живёт лишь по инерции. Клетки отомрут– труп разложится.

– И сколько мне отмерено на воле? – мрачно что – то подсчитывал в уме Файл.

– Не хорони себя раньше времени, – похлопал по плечу пригорюнившегося ученика Старик. – Поживёшь ещё и на воле. Срок у тебя небольшой, парень ты славный– Шарды таких долго не мытарят. Скажи лучше, что философского ты уяснил из лекции, главное скажи?

– Смерть– ось вокруг которой вращается жизнь Зоны. Вернее сказать, её отсутствие и порождает все парадоксы, – поддавшись мрачному настроению, угрюмо сформулировал Файл.

– Мудрёно закручено, – Старик посмаковал формулировочку – но смысла не лишено.

– Последний вопрос, учитель, – Файл почувствовал, что Старик сворачивает лекцию – Если вы знаете, на какой уровень мы попали, то назовите количество его жителей.

– Точно сказать, где мы, я смогу лишь узнав название Зоны, но … – Старик запрокинул голову и, прищурившись, оценил расположение известных созвездий, – думаю, где – то в Срединных землях. Кстати, могу сказать и точно, – стукнув ладонью по лбу, спохватился Старик. – У тебя же первичный срок. Сколько, говоришь, тебе судья отмерил?

– Двадцать пять лет, – с грустью вздохнул Файл.

– О-о, тогда мы неплохо устроились! – оживился бывалый и хлопнул сокамерника по плечу. – Я знаю эти чудесные земли! Ликуй парень– мы в благословенном Шардобаде!

– Мне это ни о чём не говорит, – пожав плечами, не поддержал оптимизма зэка Файл.

– Темнота-а, – обиженно махнул рукой на безнадёжного неуча старик. – Лет десять назад даже на воле слыхали о Великом Шардобаде.

– Извините, дедушка, но я в детстве не очень интересовался уголовной хроникой.

– Подумать только– почти тысячу лет прошло, – печально констатировал временный парадокс Старик. – Уж, поди, и не осталось никого с тех славных времён.

– А вы кого – то знали в той эпохе? – удивился Файл.

– Кое – кого знавал, – задумчиво отозвался Старик и, очевидно, чтобы в одиночестве предаться воспоминаниям, решил побыстрее отделаться от назойливого ученика – В Срединных землях живут на каждом уровне не меньше миллиона человек. На Дне, то есть на уровне ада, жителей считают десятками. Ближе к Верхним землям численность, наверное, тоже убывает, но я выше Шардобада ещё не поднимался.

– А в Аду, значит, бывали? – вырвалось у Файла.

– То давняя история, – недовольно поморщился Старик. – Не хочу её ворошить. Ещё вопросы будут?

– Помниться, вначале лекции вы упомянули о магии, – попытался напоследок что – то выудить Файл. – Это как?

– Шарды– духи, все их фокусы– магия, – коротко ответил Старик и, упреждая очередной вопрос, закончил ликбез – На практике это выглядит так.

Старик уставился на Файла чёрными бездонными глазницами и манящими пассами рук затянул его в коридоры бесконечности.

– Гипно – о–оз, – прошептал губами недоверчивый ученик и, подавшись навстречу темноте, погрузился в пустоту.

Парализованное тело с глухим стуком упало набок, рядом с бесчувственными тушками двух калек.

В глазах Старика вспыхнули толи отсветы костра, толи бесовские огоньки.

Глава 7. Зелёное братство

Глава 7. Зелёное братство

Пробуждение было резким. Поток обжигающе – холодной воды заставил Файла вскочить на ноги и принять боевую стойку. Разлепив веки и смахнув с лица остатки воды, Файл услышал за спиной девичий смех. Повернулся. Оробел.

– Отменная реакция, – стряхивая с ладоней капли, похвалила девушка.

Подтянутая и стройная, в укороченной робе, типа спортивного кимоно, она очень походила на инструктора боевых искусств. Длинные соломенного цвета волосы заплетены в косу и плотно уложены на затылке. Заколками служили зелёные веточки, с дивно благоухающими белыми цветками.

То ли от неожиданного пробуждения, или от дурманящего аромата лесных цветов, а, скорее всего, от чарующего взгляда васильковых глаз– у Файла перехватило дыхание, он даже покачнулся.

– Падать не надо, – озарив загорелое личико безупречной улыбкой, шутливо предостерегла красавица. – Нужно дедушку догонять. Уходит.

Файл глянул в указанном направлении и увидел, как за поворотом ручья скрывается в чаще леса сгорбленная фигура, с посохом и мешком за плечами.

– Ну и пусть, – обиженно буркнул Файл. – Сами дойдём.

– Зачем тебе– это? – вскинув тонкие чёрные брови, девушка бросила презрительный взгляд на «это»– двух жалких голых калек.

Хромой и Верзила проснулись от звуков речи и теперь, стыдливо прикрывшись ладошками, съёжились под её обжигающим взглядом, как две порции мороженного под лучами солнца.

– У нас раненых не бросают, – сквозь зубы угрюмо процедил Файл.

– У нас? – удивилась, повидавшая множество уровней зоны, опытная фурия.

– В Братстве, – пояснил Файл, вспомнив рукопашные бои в опасных кварталах Тальбао, где ещё пацаном верховодил в команде уличной шантрапы.

– В Адской зоне такого закона нет, – мило улыбнулась фурия и ласковым голоском прошептала – Хочешь, придушу их, чтоб не мучились.

– Нет! – отшатнулся от холоднокровной анаконды Файл.

– Странный ты, – слегка смутившись, о чём – то задумалась безжалостная фурия, резко развернулась и пошла прочь.

Файл, не моргая, следил за, разочаровавшей, моложавой фурией. Будто почуяв на спине недобрый взгляд, она обернулась и… улыбнулась, открыто, как – то даже по – детски.

– Догоняйте, братишки! – девушка помахала ручкой.

У самой кромки леса фурия встретилась с нагруженной припасами подругой, ещё раз помахала на прощанье и скрылась из вида.

– Вот, мерзкая гадина, – злобно прошипев, нарушил паузу Хромой. – Сама налегке пошла, а товарку гружённой корзинами погнала.

– Страшная женщина, – ощупывая рёбра, медленно выдохнул Верзила, но тут же поправился – Страшно красивая.

– Эта злобная красотка тебе, случаем, голову не ушибла, когда на песок роняла? – съехидничал Хромой. – Или, может, дамочка разбила о камень твоё сердце?

– Заткнулся бы ты, калечный. – Верзила угрожающе придвинулся к инвалиду.

Однако такой манёвр не устрашил, а только раззадорил склочного забияку.

– От калеки слышу! – Хромой взял в руки булыжник поувесистее.

– А ну, угомонитесь! – Файл встал между готовыми сцепиться врагами. – На ногах не стоите, а драться лезете.

Верзила, с гримасой боли, тяжело поднялся. Он был почти на голову выше Файла и значительно массивнее.

– На ногах я стоять могу, но долгого перехода не выдержу, – честно признал слабость великан.

– Ещё раз на меня замахнёшься, так и стоять не сможешь, – злобно зыркнул снизу покалеченный крепыш. Хромой был тоже шире Файла в плечах, но мериться ростом не торопился.

– Одноногому надо бы костыли сделать, – пожалел калеку Верзила. – Тогда, глядишь, пару переходов осилит.

– Не – е–е, далеко я так не смогу, да ещё по пересечённой местности, – сразу запротестовал хитрый инвалид. – Меня на ручках надо, бережно.

– Я начинаю жалеть, что отказался от услуг фурии, – глядя на хромого нахала, посетовал Файл.

Хромой инстинктивно потрогал шею пальцами, сглотнул, и пошёл на мировую:

– Ребята, я на костылях попробую. Здесь же не далеко, правда?

– Кто знает, – неопределённо пожал плечами Файл.

– А старик вчера не сказал? – с надеждой глянул Хромой.

– Вы разве наш разговор не слышали?

– Нет, – мотнул головой Верзила.

– И я сразу «вырубился», как дед на меня руками замахал, – припомнил вчерашнее Хромой.

– Гипнотизё – ё–р, – задумчиво прошептал Файл.

– Не простой старичок, – поддержал Верзила. – В его возрасте в приюте престарелых место, таких в Адскую зону не бросают. Разве что…

– Зна – а–тный душегуб, – охотно продолжил мысль Хромой и осторожно погладил изувеченную ногу.

– Тебе виднее, – заметил его движение Верзила и весело подковырнул – Догонишь старика, расспроси.

– А ты фурию, – оскалился калека.

– Босс, давай я его сам придушу, – признал Файла главным Верзила. После неудачной попытки стать главарём шайки зелёных, жизнь бывшего телохранителя начала обретать привычные рамки.

– Нет, пусть с нами помучается, – приговорил Файл.

– Зачем нам такой груз? – возмутился Верзила, но, потрогав рёбра, стыдливо прикусил губу.

– «Будешь друзей без изъяна искать– без друзей останешься», – поделился Файл древней мудростью.

– Сильно сказано, – пустил слезу Хромой и жалобно запричитал – Ребята, не бросайте меня. Я хороший.

– Тогда слушай и запоминай, хороший, – сердито сдвинул брови Файл. – Если ты с нами, то должен быть в одной команде. Один за всех и все за одного!

– Это я уже где – то слышал, босс, – радостно заулыбался Хромой, подозрительно быстро переходя в настроении от минора в мажор.

– Босс– в дикой местности звучит неуместно, – застеснялся Файл.

– А как называют босса у дикарей? – ехидно ухмыльнулся Хромой.

– Вождём, – простодушно подсказал Верзила.

– Я равный среди равных, – Файл зло глянул на калек. – Просто, кто – то всегда должен идти впереди.

– Кто возражает? – пожал плечами Хромой. – Только сперва не мешало бы подкрепиться.

Файл поискал глазами кучку вчерашнего провианта, но увидел лишь горсточку рассыпанных орешков.

– Фурия стащила, – злобно прошипел Хромой.

– Парень, похоже, старик тебя обокрал, – догадался Верзила. – Бросай нас и догоняй вора.

– Он этого и добивался, – Файл понял, что Старик поставил его перед выбором. И Файл сделал свой – Мы пойдём наперекор местным законам! Мы будем вместе бороться за жизнь!

– Мне нравится лозунг, – радостно закивал Хромой.

– И я без боя никогда не сдавался, – потрогав рёбра, озвучил жизненное кредо Верзила.

– Ближайшая задача, – Файл сел на песок, взял тонкий прутик и начертил прямую линию, – в полном составе скрытно достичь передовых рубежей враждебной зоны.

– Почему враждебной, – скривил физиономию Хромой, – там полно жратвы.

– Зелёных там ждёт рабство или смерть, – сжал кулаки Файл. – А любой старожил признает в нас зелёных.

– Это потому, что законов Зоны не знаем, – пригорюнился Хромой.

– Мы смерти чураемся, – выдал основную причину Файл. – Бывалый зэк, на твоём месте, не полз бы за остальными, а покончил с собой.

– А не слишком ли радикальное средство от боли? – усомнился Верзила. – Я, конечно, слышал про разные там уровни, но предпочёл бы сначала побороться за жизнь на этом.

– Я того же мнения, братан, – поддержал его жизнелюбие Хромой.

– Вот видите– мы другие, таких сразу видно. Поэтому нам надо не прикидываться старожилами, а использовать сильные стороны Зелёного Братства.

– Сдаётся мне, что такового здесь нет, – засомневался Верзила.

– И я не слыхивал, – поддакнул Хромой.

– А разве мы не Братство?! – обнял Верзилу Файл. – Мы зелёные и в этом наша сила!

– Ага, сокрушительнее силы Адская зона ещё не видела, – хихикнул Хромой. – Блаженный и два калеки. Гы – гы – гы …

– Заткни пасть! – рыкнул Верзила и настороженно обратился к адепту – В чём сила, брат?

– Нас ещё Зона не обкатала, не сбила спесь, не растоптала прежних идеалов. Да мы горы своротить можем, дикие зелёные братья!

– Свирепые дикзелбры– звучит угрожающе, – посмаковал аббревиатуру слов Хромой. – В этом есть свой стиль.

– Просто дикзелы, – убрал лишнюю помпезность Верзила. – Но как могут боящиеся смерти тягаться с местными отморозками?

– Ну, мы не так уж её и боимся? – Файл прочитал одобрение в глазах братьев. – Но драться за жизнь мы будем до конца. А вот те, кто уже пообтёрся в Зоне, с жизнью расстаются слишком легко. И хотя старики превосходят нас в умении сражаться, они пассивны. Вспомните бой зелёного молодняка с фурией. Как старики ненавидели её– лютой злобой, но не разорвали девчонку на куски. В Зоне каждый сам за себя.

– Да уж, за других грехи брать на душу не принято, – проворчал Хромой.

– У жизнелюбивых есть преимущество перед бессмертными стариками, – Файл испытывающе глянул в глаза соратникам.

– Горячая кр – р–ро-о-вь! – воодушевлённо взревел Хромой.

Верзила презрительно скривился:

– Бешенством могут страдать все, – подколол он хромого буяна. – Желание изменить мир– в этом наша сила!

– Верно, Верзила, – похвалил Файл, радуясь в душе, что у парня развита не только мускулатура.

– Ладно, умники, – обиженно прошипел агрессивный тип, – ближайшая задача мне ясна– выжить, а дальше – то что?

– Драка! – коротко рявкнул Верзила и шумно хлопнул кулаком в ладонь. Любил он это дело– мордобой, а драка наклёвывалась знатная. Трое против целого мира!

– Без драки не обойтись, – авторитетно подтвердил вождь. – Право на жизнь Зелёное братство будет отстаивать в бою.

– Великий полководец, а в бой пойдут все? – ехидненько хихикнул Хромой. – Все три калеки?

– Почему три? – вступился за вожака Верзила. – Только у нас двоих лёгкое повреждение костей.

– У третьего тяжёлое повреждение головного мозга, – зло огрызнулся Хромой. – Я ещё бы понял, если бы парень сколачивал банду для налёта на мелкое поселение, но сумасшедший вознамерился «накатить» на всю Зону.

– Хватит ныть! – Верзила окатил презрительным взглядом калеку и сплюнул под ноги. – Ты с нами?

– Выбор у меня небогатый, – уныло признал Хромой, – либо сдохнуть от голода, медленно и мучительно, либо ползти с вами к лёгкой и быстрой геройской смерти.

– Мы не настаиваем на твоём участии в бою, – успокоил Файл. – В первом же поселении расстанемся.

– Широкий жест, – похвалил Хромой, – но, в моём положении, глупо отказываться от чужого благородства. В драке от меня пока толку мало, хотя одно могу обещать твёрдо– я буду среди болельщиков в первом ряду.

– С такой поддержкой трибун, мы обязательно победим, – улыбнулся Файл.

Завтрак прошёл в дружном хрусте скорлупок, орешки схарчили подчистую.

Верзила бросил скучающий взгляд на чавкающего Хромого. Было очевидно, что если принудить калеку прыгать на костылях, то скорость отряда быстро упадёт до нуля.

– Ползунка придётся тащить волоком.

Файл и Верзила на время отлучились в лес…

– Влезай в сани! – грубый окрик вырвал Хромого из объятия сна.

Хромой недовольно приоткрыл один глаз, тяжело вздохнул и подозрительно покосился на хлипкий транспорт. Две длинные жердины были неряшливо переплетены ветками, на которых и предстояло разместиться пассажиру. Файл водрузил верхние концы жердин себе на плечи, а два нижних оставил лежать на земле.

Верзила помог Хромому разместиться на жёрдочках, и волокуша недовольно зашипела о песок. Естественно, особого комфорта в таком способе перемещения Хромой не увидел. Его мотало из стороны в сторону, узкое ложе норовило вывалить вцепившегося калеку в воду, камни и ветки старались побольнее зацепить повреждённую ногу. Так что, время от времени, Хромой неохотно вставал и, жалобно охая, ковылял на суковатых костылях. Быстро выдохнувшись, он, стоная, забирался на волокушу и отмечал каждый ухаб отборной руганью, при этом не повторяясь.