Текст книги "Долгая Земля"

Автор книги: Терри Дэвид Джон Пратчетт

Соавторы: Стивен М. Бакстер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

43

К замешательству Джошуа, следующий рассвет наступил поздно. Дневной свет показал пустошь под ними, где засушливый мир, казалось, вовсе не имел воды. Лобсанг присоединился к Джошуа на смотровой палубе.

– Не особо привлекательное место, не так ли? Но у него есть интересные особенности.

– Вроде той, что солнце встает поздно.

– Верно. Кроме того, тролли и эльфы проходят через него вместе, почти все направляясь на восток, и я получаю хорошие фотографии обоих видов с камер на днище дирижабля.

Палуба слегка накренилась.

– Мы спускаемся? – спросил Джошуа.

– Да, и я хотел бы, чтобы Салли присоединилась к нам. Я надеюсь захватить эльфа, если получится, и попробовать найти с ним общий язык.

Джошуа фыркнул скептически.

– Я не многого ожидаю от встречи, но кто знает. На всякий случай, я изготовил шлемы и защиту для шеи для вас обоих, чтобы любой попытавшийся задушить вас сзади пожалел об этом, будет он перемещаться или нет. Я жду у вас у лифта через полчаса.

Салли была полностью одета, когда Джошуа постучал в ее дверь.

– Шлемы! – возмутилась она.

– Извини, это была идея Лобсанга.

– Я выживала в Долгой Земле многие годы без таких нянек, как Лобсанг. Хорошо, хорошо, я всего лишь пассажир здесь. Есть какая-либо идея, что он планирует?

– Кажется, он хочет поймать эльфа.

Она лишь насмешливо хмыкнула.

Лобсанг остановил дирижабль над утесом сильно обветренных пород. Пейзаж был пустыней из красной как ржавчина грязи. Это была странная Земля, даже по меркам большинства Джокеров. Джошуа ощутил тяжесть, как будто его кости были покрыты свинцом, а рюкзак, тянул к земле. Воздух был плотен, но совершенно не насыщал кислородом, и его легкие трудились изо всех сил. Ветер непрерывно дул с тоскливым завыванием. На бесплодной равнине не было ни травы, ни другой растительности, только некая зелено-фиолетовая размытость, словно земля не побрилась тем утром.

И иногда Джошуа видел мерцание, скорее ощущая его, чем замечая глазами. Что-то перемещалось сюда и крайне быстро исчезало, проследовав дальше...

– Что не так с этим местом, Лобсанг? – спросила Салли. – Оно напоминает кладбище!

– Ты права, – сказал. Лобсанг. Хотя кладбище, пустое даже от костей. – Он стоял неподвижно точно статуя, пока вихри пыли закручивались вокруг него. – Взгляните на небо, чуть левее от вас. Что вы видите?

Джошуа прищурился и сдался.

– Я не знаю, что ищу.

– Отсутствие чего-то известного, – подсказал Лобсанг. – Находись мы сейчас в этом самом месте на Исходной Земле, в дневном небе мы видели бы размытое очертание Луны. В этом мире ее нет. Только несколько орбитальных камней, невидимые невооруженным глазом.

Лобсанг сказал, что это было непредвиденное обстоятельство, которое он ожидал. Катаклизма, который создал Луну Исходной Земли и большинства ее пошаговых сестер, очевидно никогда не происходило здесь. В результате чего безлунная Земля была массивнее Исходной, вот почему дополнительная сила тяжести ослабляла их. Наклон оси отличался, и был непостоянен, за счет чего мир вращался быстрее, вызывая различный круглосуточный цикл, и ветер бесконечно бороздил скалистые, безжизненные континенты. Это не было место для жизни: нехватка приливов заставляла океанские воды застаиваться, и из-за этого не было ни одной из богатых приливных зон, которые способствовали зарождению сложных жизненных форм на Исходной Земле.

– Это общая теория, – сказал Лобсанг. – Вдобавок к этому я подозреваю, что этот мир не получил свою долю воды во время большого впитывания к концу создания солнечной системы, когда кометы лились дождем как градины. Возможно, это как-то связано с сильным столкновением, создавшим Луну, или его отсутствием. К сожалению, эта планета проигрывает природными условиями даже нашему Марсу.

Но были и компенсации. Когда Джошуа прикрыл глаза от солнца, то смог разглядеть полосу света, четко проходящую по небу. Эта Земля была окружена кольцевой системой, как Сатурн. Вероятно, захватывающее зрелище из космоса.

– Сейчас я жду тролля, – сказал Лобсанг. – Я посылаю ультразвуковые крики о помощи на их языке последние пятнадцать минут, и я обнаружил, что феромоны тролля довольно легко продублировать.

– Это объясняет, почему мои зубы болят, – сказала Салли. – И почему я подумала, что кто-то не мылся сегодня. Мы обязаны торчать здесь? Местный воздух дрянной, и он воняет.

Она была права насчет зловония, заметил Джошуа. Этот мир пахнул как старый дом в конце захудалой улицы, куда бы вам никогда не пришло в голову зайти, дом, который был заперт и забит досками после смерти последнего владельца. Это место вызывало у него отвращение даже больше, чем мир квази-динозавров. Хорошо, строители того мира вымерли, но, по крайней мере, они жили, у них был шанс.

Но возможно, задумался он, люди могли оживить этот пустынный мир. Почему нет? Ему нравилось исправлять вещи, а тут явно есть, где развернуться. И когда все будет сделано, вам будет что рассказать своим внукам. В облаке Оорта было предостаточно снега, и довольно маленький космический корабль на правильной траектории мог доставить сюда немного воды. А как только у вас была вода, все уже на так плохо, как говорится... Но все это было несбыточной мечтой. Человечество начало отвергать что– либо более амбициозное, чем электронное исследование космоса даже прежде, чем Долгая Земля была открыта, предлагая несметное число пригодных для освоения миров в пределах пешей досягаемости.

Его мысли были прерваны, когда Лобсанг сказал

– Тролли в пути. Это не займет много времени. Конечно, они перемещаются группами, так, что стоит ожидать большого количества. Сразу предупрежу вас: Я намереваюсь им спеть. Присоединяйтесь ко мне, если хотите. – Он театрально откашлялся.

Но запел не только репликант. Звук голоса Лобсанга разнесся по округе, гремя из всех динамиков на дирижабле.

– Держитесь правой стороны до конца дороги, держитесь правой стороны до конца. И хотя путь был длинными, позвольте сердцу быть сильным, держитесь правой стороны до конца... – Эхо разносилось во все стороны, вполне возможно, что впервые это мертвое место познало эхо человеческого голоса – или почти человеческого. – И хотя вы устали и обессилели, впереди еще долог путь, пока вы не доберетесь до счастливой обители, где вся любовь, о которой вы мечтали, будет ждать вас в конце дороги...

Салли молча смотрела с удивлением.

– Джошуа, скажи мне, что он не окончательно рехнулся. Что, черт возьми, он поет?

Быстро и спокойно он поведал ей историю рядового Перси Блэкни и его русских

друзей в незнакомой Франции, после чего она выглядела еще более удивленной.

Но тролли прибыли. К концу песни Лобсанг был окружен троллями, которые пели в гармонии с ним.

– Замечательно, правда? Групповая память в действии! А теперь не мешайте мне, пока я пытаюсь выяснить, что их беспокоит.

Когда тролли столпились вокруг Лобсанга, как крупные волосатые дети вокруг киоска с мороженым, Джошуа и Салли отошли, испытав при этом немалое облегчение. Тролли вряд ли могли причинить вред человеку, но через некоторое время сильный запах их мускуса мог вывернуть наизнанку ваши кишки.

Но с другой стороны это был не очень подходящий мир для прогулки во время ожидания. Здесь не было абсолютно ничего. Джошуа опустился на колено и, наугад, поднял маленький кусочек зеленого пуха. Снизу было парочка маленьких жуков цвета коричневой грязи. Он брезгливо отбросил его обратно на землю.

– А знаешь, – сказала Салли, – если ты помочишься на этот участок земли, то сделаешь тем жукам одолжение. Серьезно! Я не буду смотреть. Эта почва получит больше питательных веществ, чем она видела за долгое время. Извини, это было обидное предложение?

Джошуа рассеяно покачал головой.

– Нет. Просто немного нелепое.

Салли засмеялась.

– Нелепое! Лобсанг спел Гарри Лодера на пустынной планете, и теперь окружен троллями. Так что «нелепость» стала уже нормой, разве не согласен? И теперь мои пломбы почти не покалывают. Тролли уходят.

Джошуа тоже заметил это. Все выглядело так, словно невидимая рука убирала фигуры на шахматной доске, но сначала убрала королев и всех пешек, затем ладьи и слонов, и только потом коней и королей.

– Матери идут первыми, – пояснила Салли, – поскольку вышибут искры из глаз у любого, кто станет угрожать их детям. Старшие в середине, а мужчины замыкают строй... Эльфы нападают сзади, так что стоит приглядывать за тылами.

И когда они исчезли все до одного, качество воздуха слегка улучшилось.

Лобсанг вальяжно побрел к ним.

– Как он это делает? – сказала Салли. – Теперь он идет как Джон Траволта!

– Разве ты не слышишь, что мастерские на дирижабле работают день и ночь? Он постоянно улучшает и дорабатывает себя. Примерно, как мы ходим в спортзал.

– Я никогда в жизни не пойду в спортзал, сэр. Когда ты путешествуешь по Долгой Земле, ты либо в форме, либо мертв. – Она усмехнулась. – Взгляни на себя, хотела бы я иметь такие ноги.

– У тебя самой все в порядке с ногами. – И он тут же пожалел о сказанном.

Она лишь улыбнулась.

– Джошуа, ты славный малый и хороший компаньон, надежный и все такое, даже если немного и странноват. Когда-нибудь мы можем стать друзьями, – сказала она немного более мягко. – Но, пожалуйста, не делай комментариев о моих ногах. Ты практически не видел их, поскольку большую часть времени они надежно скрыты под моей боевой униформой. А гадать об их внешнем виде крайне непристойно, понятно?

К облегчению Джошуа, Лобсанг наконец-то дошел до них, лучезарно улыбаясь.

– Должен сказать, что я весьма доволен собой.

– А по тебе и не скажешь, – съязвила Салли.

– Мы не поймали эльфа, – заметил Джошуа.

– О, в этом больше нет необходимости. Я достиг своей цели. В Счастливом Приземлении я изучил элементы коммуникации троллей. Но то одомашненное население мало что могло поведать о причинах миграции. Зато эти дикие тролли рассказали мне значительно больше. Не произноси ни слова, Салли! Я отвечу на все ваши вопросы позже. Давайте вернемся на борт – нам предстоит долгое путешествие, возможно до конца самой Долгой Земли – и разве это не будет забавно?

44

На смотровой площадке царила тишина. Джошуа был один. Вернувшись на борт, Лобсанг немедленно удалился за синюю дверь, а Салли в свою каюту. Внезапно «Марк Твен» начал перемещаться по мирам со скоростью танца чечеточника. Джошуа выглянул в окно. Снаружи, небеса беспорядочно двигались, ландшафты чередовались, реки, извивались точно змеи, а миры Джокера мерцали как фотовспышки. На дирижабле скрипело все, что могло скрипеть, словно древний чайный клипер, идущий вокруг мыса Горн, а само перемещение сильно отдавало вибрацией глубоко внутри Джошуа. И снаружи множество миров сменялись с каждой секундой.

Салли вышла на палубу, кипя от злости.

– Что, черт возьми, он делает?

У Джошуа не было на это ответа. Но он снова был обеспокоен странной неустойчивостью и импульсивностью Лобсанга.

Репликант появился из-за синей двери.

– Друзья мои, я очень расстроен тем, что встревожил вас. Мне не терпится достичь цели нашей миссии. Как я уже сказал, тролли многое поведали мне.

– Ты узнал, что их тревожит, – сказала Салли.

– Как минимум, я многое прояснил. Короче говоря, тролли, и вероятно эльфы и другие гуманоидные расы, действительно бегут от чего-то, но это не является физической угрозой – скорее это чувство в их головах. И это подтверждает то, что мы узнали от троллей в Счастливом Приземлении.

– Чувство походит на невыносимую боль, вроде приступа мигрени, и оно разносится по мирам с запада на восток. Были даже случаи самоубийства. Существа сами бросались с утесов, не в силах больше переносить это мучение.

Джошуа и Салли переглянулись.

– Монстр, порождающий мигрень? Это что , «Звездный путь»? – спросила Салли.

Лобсанг выглядел озадаченным.

– Ты говоришь об оригинальном сериале или...

– Он спятил. Джошуа, у дирижабля есть ручное управление?

– Этого я не знаю. Но в одном у верен точно, у Лобсанга очень острый слух.

– Джошуа абсолютно прав, Салли...

– Тролли понимают, что прибывает? Кто-нибудь из них видел что-нибудь?

– Насколько я могу судить, нет. Но они представляют себе это как некое масштабное физическое воздействие. Для них это некое сочетание материального и абстрактного. Как приближающийся лесной пожар, возможно. Стена боли.

Жалобные скрипы корпуса «Марка Твена» начинали беспокоить Джошуа. Он понятия не имел, какой максимально безопасной скоростью перемещения обладало судно. И внезапное падение на такой скорости в неизвестном мире, с неведомыми опасностями, казалось ему, по меньшей мере, не самой радужной перспективой. Цифры на землеметре приближались у же к двум миллионам.

Но Лобсанг говорил и говорил, очевидно, не обращая никакого внимания на такие мелочи.

– Еще не время поделиться с вами всеми моими догадками, достаточно сказать, что без сомнения мы имеем дело с неким подлинно психическим явлением.

– Вот моя гипотеза. Люди неким образом передают свою человечность. Мы ощущаем друг друга. Но мы слишком долго прожили на нашей планете, абсолютно пропитанной человеческими мыслями. Мы даже не замечаем этого.

– Только пока не удаляемся от нее, – сказал Джошуа.

Салли взглянула на него с любопытством.

– Я полагаю, что когда-то давно некоторые из этих существ, эльфы и тролли и возможно другие разновидности, действительно перемещались на Исходную Землю, и порой творили там чудеса. Это и легло в основу многочисленных мифов. Но это было во времена сравнительно низкой человеческой популяции. Теперь планета перенаселена людьми, и для существ, которые проводят большую часть своего времени в беспечном спокойствии лесов и прерий, это должно выглядеть так, словно все подростковые вечеринки в мире устроились сразу. Так что теперь они избегают нашей Земли. Однако, способные к перемещению разновидности, мигрирующие с запада, бегут от чего-то, что непреклонно толкает их обратно к Исходной Земле. Они находятся между молотом и наковальней. И иногда они паникуют. Мы с Джошуа видели, что происходит, когда это происходит – даже тролли могут стать агрессивны, когда их спровоцируют. И помнишь церковь Жертв Космического Мошенничества, Джошуа?

Джошуа взглянул на Салли. Он не ожидал ничего, кроме скептицизма от нее. Но на удивление, она выглядела вдумчивой.

– О чем думаешь, Салли? – спросил он.

– То, что все это неправдоподобно. И все же... мы с тобой довольно схожи. Скажем, если я приду в город по какой-то причине, давно привыкнув к одиночеству, я начинаю нервничать как кошка в комнате полной кресел-качалок. И я не могу дождаться, чтобы уйти, что-то отталкивает меня, заставляя переместиться обратно в пустые миры, где я чувствую себя комфортнее.

– Но ты не бежишь, верно? И ты не замечаешь этого остальную часть времени. Как рыба не замечает воды.

Удивительно, но Салли улыбнулась.

– Это очень в духе Дзэн. Ты рассуждаешь почти как Лобсанг. – Она внимательно посмотрела на него. – А что насчет тебя?

«Она знает, – подумал он. – Она знает все обо мне». И все же он колебался перед ответом.

А потом он поговорил с ними, на этом стремительно перемещающимся дирижабле, более открыто, чем с кем-либо, даже с сестрой Агнес или офицером Янссон, о своих внутренних ощущениях.

Он рассказал им о специфическом давлении в голове, которое испытывал всякий раз, когда возвращался домой. Нежелание, которое, в конечном счете, превратилось в физическое отвращение.

– Это нечто в моей голове. Это прямо как в детстве, когда тебе нужно пойди на праздник, куда все рвутся, кроме тебя. Словно ты физически не можешь сделать другой шаг, ибо некое магнитное поле отталкивает тебя.

Салли пожала плечами.

– Я никогда не ходила ни на какие праздники.

– И ты антисоциален, Джошуа, – сказал Лобсанг. – Мы и так это знаем. Так в чем

суть?

– Дело вот в чем. Независимо от того, что вызывает это, я ощущал нечто подобное здесь. На дирижабле. Давление, которое мешает двигаться дальше. – Он закрыл глаза. – И оно усиливается по мере дальнейшего перемещения на запад. Я чувствую его. Как глубокое отвращение. Я могу выдержать его, пока мы остаемся на месте, но с ним сложнее совладать, когда мы продолжаем путешествие.

– Что-то вдалеке на западе отталкивает тебя? – спросил Лобсанг.

– Почему ты раньше не рассказал мне это? – сердито спросила Салли. —Я раскрыла тебе тайны о моей семье и слабых местах Я открылась перед тобой, – сказала она почти с рычанием. – А ты все время скрывал это?

Он просто смотрел на нее. Он не рассказал ей, потому что необходимо держать свои слабости при себе, как Дома, так и в большинстве мест, где ему пришлось выживать с тех пор.

– Я говорю это тебе сейчас.

Она подавила свой гнев.

– Хорошо, – сказала она. – Я верю тебе. Таким образом, это все реально. Теперь я допускаю это. И мне реально страшно.

Лобсанг казался взволнованным.

– Теперь вы понимаете, почему я столь стремлюсь довести дело до конца? Мы на грани открытия тайны! Тайны самой Долгой Земли!

Джошуа проигнорировал его и переключил все внимание на Салли.

– Мы оба напуганы. Но мы собираемся узнать в чем дело, правильно? Ты не убежишь. Животные бегут. Тролли должны бежать. Мы продолжаем путь, пытаясь узнать, что пугает нас, и разобраться с этим. Это то, что делает нас людьми.

– Да. Пока не убивает нас.

– Может и так, – Он встал. – Тебе принести кофе?

Позднее, Джошуа понял, на что должен был обратить внимание, особенно в последние несколько минут, когда сотни миров, проносящихся под ними, были испещрены кратерами, точно ударами больших кулаков по зеленому ландшафту. Он должен был оставаться бдительным, несмотря на усиливающееся давление в голове. Должен был поднять тревогу.

Должен был остановить это путешествие задолго до того, как дирижабль попал в Разрыв.

45

Внезапно Джошуа упал. Затем он поднялся с пола в воздух. Смотровая палуба была по-прежнему вокруг него, со всеми своими полками и большими окнами, но блестящие панели мониторов на стенах выходили из строя один за другим. Через окна он видел большую часть дирижабля, его корпус был поврежден, оторванные серебристые фрагменты обшивки тянулись вдоль всей гондолы. Кроме того было только солнце, ослепительно яркое на фоне черноты. Солнце было там же, где прежде, но это было все, что осталось от внешнего мира, как будто остальное – голубое небо и зеленый мир – было декорациями и реквизитом, которые убрали, чтобы показать темноту. Но теперь даже солнце медленно смещалось вправо. Не исключено, что гондола вращалась.

Лобсанг молчал, его репликант застыл на палубе точно статуя, очевидно не функционируя. Кошка дрейфовала в воздухе, дрыгая лапами с выражением страха на маленькой синтетической мордочке. На плечо Джошуа легла рука: Салли парила в воздухе рядом с ним, ее волосы вздымались над головой как у астронавта космической станции.

Палуба заскрипела. Джошуа показалось, что он услышал шипение выходящего воздуха. Голова жутко трещала, а в груди заныло, когда он попытался вздохнуть.

Затем сила тяжести вернулась, наряду с голубым небом.

Они все рухнули на пол, который, в настоящий момент, оказался стеной. Чайник полный воды пролетел через всю палубу перед падением, к очевидному ужасу Ши-ми, вскочившей на ноги и удравшей в отсек. Повсюду вокруг них раздавалась симфония высокой технологии, выходящей из строя.

– Мы только что обнаружили Джокера из Джокеров, – сказал Джошуа. А затем у него свело живот, и его стошнило. Он смущенно выпрямился. – Меня еще никогда прежде не тошнило после перемещения.

– Не думаю, что это было вызвано перемещением. – Салли потерла свой живот. – Это была невесомость. И затем внезапное возвращение силы тяжести. Это походило на падение.

– Да. Это действительно произошло, не так ли?

– Похоже на то, – сказала Салли. – Мы нашли разрыв. Разрыв в Долгой Земле.

Гондола медленно выправлялась, но теперь все огни на палубе погасли, оставляя

только дневной свет. Джошуа услышал, как звук вращения механики постепенно и тревожно стих.

Лобсанг внезапно ожил: как минимум его голова и лицо, хотя тело оставалось безжизненным.

– Чак-па!

Салли посмотрела на Джошуа.

– Что он сказал?

– Возможно тибетское ругательство. Или может это на клингонском.

Лобсанг казался странно веселым.

– О боже, как неловко! Ну, человеку свойственно ошибаться. Кто-нибудь пострадал?

– Во что ты врезался, Лобсанг? – спросила Салли.

– Мы столкнулись ни с чем, Салли, с абсолютно ничем. Вакуумом. Я отступил в спешке, но, кажется, «Марк Твен» сильно пострадал. Некоторые системы не работают. К счастью, газовые баллоны не повреждены, но некоторые из моих личных систем вышли из строя. Я провожу диагностику, но пока все выглядит не очень хорошо.

– Как тебе удалось врезаться в вакуум на Земле? – гневно спросила Салли.

Лобсанг вздохнул.

– Салли, мы ступили в место, где нет никакой Земли. Полный вакуум, межпланетное пространство. Я подозреваю, что однажды Земля была здесь, но, по-видимому, некая катастрофа уничтожила ее. Столкновение с другим космическим телом, вероятно. При этом настолько большим, что убийца-динозавров рядом с ним будет похож на пневматическую пульку, отскакивающую от слона. Таким, который затмил бы даже гигантское столкновение, породившее Луну.

– Хочешь сказать, что ожидал этого?

– Как теоретическую возможность.

– Но ты все равно пошел на подобный риск? Ты совсем спятил?

Лобсанг откашлялся. Умение подражать манерам человека у него явно улучшилось, рассеянно заметил Джошуа.

– Да, я ожидал этого. Я провел исследование вероятных непредвиденных обстоятельств, основываясь на истории Земли, и принял разумные меры предосторожности. Включающие в себя модуль автоматического перемещения на шаг назад, который, кажется, сработал почти идеально. К сожалению, однако, оставив нас с морем проблем.

– Так мы здесь застряли?

– Застряли в сравнительной безопасности, Салли. Ты вдыхаешь совершенно нормальный воздух. Этот мир, хотя и находится рядом с Разрывом, является вполне пригодным для жизни. Однако, мой репликант в значительной степени пострадал; я не могу получить доступ к его функции автоматического восстановления. Но уверяю вас, не все потеряно. В Низких Землях программа разработки дирижаблей продолжилась. Изготовление «Марка Троицы» должно быть уже завершено, и он сможет добраться до нас за несколько дней на полном ходу.

Освещение снова зажглось на палубе, и Джошуа начал уборку мусора. Здесь, кроме обстановки и посуды все выглядело умерено нормально, но он сильно волновался о том, какой ущерб был нанесен за синей дверью Лобсанга.

– Разумеется, – сказал он, – команда «Троицы», даже с учетом готовности к полету, не будет знать о нашем затруднительном положении. Так ведь, Лобсанг?

– Другими словами, мы застряли здесь? – относительно спокойно повторила Салли.

– Тебя это тревожит, Салли? – вкрадчиво спросил Лобсанг. – А как же насчет всех тех известных слабых мест? А ты что думаешь, Джошуа?

Джошуа колебался.

– Как по мне, в корне ничего не изменилось. Мы по-прежнему должны исследовать монстра, что вызывает мигрень. Ты сказал, что газовые баллоны в порядке? Тогда мы можем перемещаться дальше?

– Да. Но я не могу управлять, я имею в виду географически, и мощность ограничена. Поверхность солнечной батареи вроде бы не повреждена, но большая часть инфраструктуры... Помимо герметизации газовых баллонов и трубопроводов, сложности возникли с вскипанием смазочных материалов...

Джошуа кивнул.

– Отлично. Тогда в путь.

– Через Разрыв? – спросила Салли.

– Ну, почему бы и нет? Мы знаем, что тролли и эльфы проходили через эту область. Некоторые, по крайней мере, должны были выжить. Вероятно, они проскакивают через Разрыв своего рода на одном дыхании. Перемещение занимает совсем немного времени. – Он усмехнулся. – Мы вернемся в атмосферу задолго до того, как наши глаза взорвутся и лица растекутся.

– Это особенно наглядный пример, мистер. Но все же Лобсанг улыбнулся кратко. – Я рад, что ты внимательно смотрел «2001», Джошуа.

– Мы зашли так далеко, – сказал Джошуа. – Я голосую за то, чтобы мы продолжили путь, даже если это означает, что нам придется перемещаться пешком. – Он взял руку Салли. —Ты готова?

– Ты шутишь? Сейчас?

– Прежде, чем мы продолжим этот разговор, пожалуйста, перемести нас на два шага, Лобсанг.

Джошуа так и не смог вспомнить, что последовало затем. Он действительно почувствовал жгучий холод космоса? Он действительно слышал шорох ветра забвения между галактиками? Ничто не казалось реальным. Лишь только когда он пристально посмотрел на затуманенное небо, и услышал шум дождя, бьющегося в окна гондолы.

Они дали себе день, чтобы оправиться и по мере сил починить дирижабль.

Потом «Марк Твен» продолжил путь на запад, но теперь осторожно, один мир за раз каждые несколько секунд, что было всего половиной их прежней скорости, и только в дневное время.

После двадцати или тридцати миров они перестали видеть кратеры, которые покрывали миры вокруг Разрыва. Вполне возможно, что это были остаточные следы от близко пролетевшего, но промахнувшегося объекта, который вызвал сам Разрыв в соседней реальности. К тому времени они были где-то за пределами двухмиллионной Земли. Миры здесь были неприглядными и однородными. В этих дальних копиях Америки они были все еще на Тихоокеанском побережье, и придерживались береговой полосы, пытаясь избежать риска рухнуть в глухом лесу или в океане. Все казалось унылой группой однообразных миров. Джошуа недоставало красочных цветов, насекомых и птиц, и даже просто растительности во власти огромных древовидных папоротников. Но у самой кромки моря они иногда мельком замечали странных рыбачащих существ: гибких двуногих бегунов с большими серповидными когтями на руках, которые они погружали в воду, чтобы схватывать огромную рыбу одну за другой, выкидывая их затем подальше на берег.

Шли дни. Характер миров начал потихоньку меняться. Лес отступил от моря, оставляя широкие прибрежные полосы кустарников и редких деревьев. Море также изменилось, став более зеленым и спокойным, как будто сама вода стала вязкой и более плотной. Они почти не говорили. Ни одна из кофеварок не работала, несмотря на все их потуги, в результате чего настроение Салли быстро ухудшалось.

И Джошуа становилось все сложнее переносить перемещение.

Салли погладила его руку.

– Мы приближаемся к той подростковой вечеринке, Джошуа?

Его всегда нервировали люди, видящие любую слабость в нем.

– Что-то вроде того. Неужели ты ничего не чувствуешь?

– Нет. Но хотелось бы. Я же говорила тебе, что ревнива, Джошуа. Ты обладаешь настоящим талантом.

Тем вечером, когда они расслаблялись как могли, пока дирижабль осторожно перемещался дальше, Лобсанг удивил Джошуа, заговорив о доступе к космосу.

– Я тут подумал. Какую же возможность представляет Разрыв!

Поскольку камбуз практически был разрушен, Джошуа смастерил гриль из более не функционирующего оборудования.

– Возможность для чего?

– Космических полетов! Тебе достаточно надеть скафандр и выйти в космос. Никаких преодолений силы тяжести Земли и ракет. Ты просто окажешься сразу на солнечной орбите, как Земля. А если устроить некую базу в месте самого Разрыва, ты сможешь просто отплыть. К слову это будет гораздо более энергосберегающим, чтобы добраться до Марса...

– Знаешь, я всегда был любителем космоса. Еще в Тибете. Я лично вложил деньги в Космический центр Кеннеди, где теперь вовсе перестали заботиться о ракетном музее. Наша жалкая горстка орбитальные станций создает иллюзию, что мы все еще способны освоить космическое пространство, но мечта разрушилась даже прежде, чем Долгая Земля была открыта. Насколько мы знаем, больше нигде во вселенной нет мест, где человек может существовать без защиты. И теперь, с миллионами доступных для освоения миров, кто захочет отправиться в холод и кромешную пустоту в скафандре, слабо отдающим мочой? Мы могли бы оказаться там, рассчитывая присоединиться к галактической федерации, а не топором и огнем прорубать себе путь через бесконечные копии той же самой старой планеты.

– Но ты ведь сам следуешь этому пути, Лобсанг, – заметила Салли.

– Ну, я не вижу причин, почему я не могу иметь и то и другое. И, разве вы не понимаете, что если мы сможем развить Разрыв, то у нас появится шанс осуществить все это, в конце концов. Не забудь этот разговор, Джошуа. Когда ты вернешься на Исходную Землю, застолби себе участки по обе стороны от Разрыва перед началом лихорадки, которая последует, когда человечество узнает, что есть такая вещь как свободный полет. Задумайся о перспективах! Там же не только другие миры нашей солнечной системы – хотя, безусловно, вселенная, которая сотворила Долгую Землю, способна сотворить также Долгий Марс, согласен? Подумай об этом.

Джошуа попробовал, но от этого у него закружилась голова. Он сконцентрировался на гриле. Печь на камбузе не работала, но он все равно планировал пожарить барбекю из того, что на Исходной Земле, скорей всего, назвали бы оленем, результат последней оживленной охоты Салли.

Дирижабль без предупреждения перестал перемещаться.

И Джошуа услышал...

Это не было голосом. Что-то как червь проникало в его мозг, вызывая четкие и резкие ощущения, и больше ничем не выдавая своего существования.

Только взывая к нему.

– Лобсанг, ты слышишь что-нибудь? – удалось ему вымолвить. – На радиочастотах я имею в виду?

– Конечно, слышу. Почему думаешь, я остановил перемещение? Мы натолкнулись на последовательные сигналы в диапазоне частот. Похоже, что это попытка имитации языка троллей. Я сконцентрируюсь на расшифровке, если не возражаете.

Салли перевела взгляд с одного на другого.

– Что происходит? Я единственная, кто ничего не слышит? Это исходит из той штуки под нами?

– Какой штуки? – Джошуа выглянул из окна камбуза на океан под ними.

– Той штуки.

– Лобсанг, – позвал Джошуа, – твоя бортовая камера работает?