Текст книги "Долгая Земля"

Автор книги: Терри Дэвид Джон Пратчетт

Соавторы: Стивен М. Бакстер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Серьезно?

– Полагаю, это была самка из рода сумчатых. Будь у тебя возможность, ты увидел бы детеныша размером с ломовую лошадь, которую она несла в мешочке. Я покажу тебе изображения позднее. С другой стороны, на огромных травоядных животных охотятся крайне свирепые хищники, так было в эру динозавров, и вполне возможно, что этот закон универсален.

– Джошуа, всегда помни, что ты не путешествуешь ни назад во времени, ни вперед. Ты путешествуешь вдоль древа непредвиденных обстоятельств возможного, на плачете, где драматические, но квази-случайные события периодически приводят к массовому вымиранию живых существ, освобождая место для эволюционных инноваций. На каждой Земле результаты будут отличаться, либо не заметно, либо очень сильно... Ты уже рядом с костром. Иди к воде.

С хрустом растоптанного подлеска новое стадо животных перемещалось через лесной массив, двигаясь к устью реки, и пресной воде. Сквозь деревья Джошуа мельком видел приземистые туловища, рожки и огромные цветные гребни. Взрослые особи этих животных были выше Джошуа, детеныши пугливо петляли между движущихся ног. Огромные звери, но значительно уступающие размером сумчатым, виденных им ранее. Они следовали к воде, поэтому Джошуа, сохраняя осторожность, пошел за ними.

На опушке леса он наконец-то увидел блеск речной воды. По всему берегу расхаживали огромные стаи птиц, или как минимум похожих на них существ, которые громко ссорились из-за пищи. Болотные цветы пестрили различными оттенками под голубым небом. Джошуа показалось, что он увидел остроконечные спины крокодилов, скользящих вдалеке. Большие украшенные гребнем животные столпились у кромки воды, чтобы напиться.

А на пляже с белым песком, вертикальные, двуногие ящерицы грелись в лучах солнца. Меньшие особи носились по песку и иногда ныряли в волну прибоя. Они были удивительно положу на калифорнийских подростков своей игривостью. Затем один из самых больших двуногих заметил Джошуа и толкнул ближайшего соседа. Последовал обмен шипением, после чего меньший миниатюрный динозавр улегся обратно на песок, в то время как первый сел и наблюдал за Джошуа с осмысленным интересом.

– Забавные, верно? – произнёс женский голос.

Джошуа резко обернулся, с бешено бьющимся сердцем.

Женщина была невысокой, крепкой, с повязанными пучком светлыми волосами. На ней была практичная безрукавка с многочисленными карманами. Она выглядела немного старше Джошуа: в начале тридцатых, возможно. Ее лицо было загорелым, с ярко выпирающими скулами, и скорее грубоватым, чем красивым. Она оценивающе изучала его.

– Они довольно безвредны, если на них не нападать, – сказала она. – И сообразительные также; у них есть разделение труда, и они изготавливают вещи, которые ты мог бы назвать инструментами. Те же палки-копалки для моллюсков. Вдобавок к этому они делают грубые, но пригодные к эксплуатации лодки, и довольно сложные ловушки для рыб. Это означает наличие способностей к наблюдению, дедукции, обдумыванию и работе в команде, а также планированию своего будущего...

Джошуа недоумевающе смотрел на нее. Не выдержав, она засмеялась.

– Может пора уже закрыть рот? – Она протянула ему руку.

Джошуа посмотрел на нее, как будто это было оружие войны.

– Я знаю тебя. Ты ведь Джошуа Валиенте? Я знала, что однажды встречу тебя. Миры так тесны, согласен?

– Кто ты? – выдавил Джошуа наконец.

– Зови меня... Салли.

– Пригласи ее на борт! – раздался настойчивый голос Лобсанга в наушнике. – Соблазни ее! У нас превосходная кухня, которая тратится впустую на тебя. Предложу, ей секс. Замани ее, чем хочешь, только приведи ее на наше судно!

– Лобсанг? – прошептал он в ответ. – Ты совсем ничего не знаешь о человеческих отношениях.

– Я прочитал каждый когда-либо написанный трактат о человеческой сексуальности, – оскорбленно заявил Лобсанг. – И у меня самого некогда было тело. Откуда ты думаешь, берутся маленькие тибетцы? Слушай, это не имеет значения. Мы должны заманить эту молодую особу на борт. Задумайся! Что такая милая девушка как она делает в Высоких Мирах?

Лобсанг был прав. Кем бы ни она была, кан она добралась сюда, более чем за миллион миров? Она была естественным степпером, не испытывающим тошноты, как, он? Допустим. По даже при этом, через сколько миров можно переместиться за день? Лично он мог преодолеть до тысячи в день без посторонней помощи. Но конечно, все должны были спать и есть? Имея навыки в охоте, можно было охотиться на неосторожного оленя, но разделка и приготовления не терпели спешки, и серьезно замедляли... поэтому потребуются годы, чтобы забраться настолько далеко.

Она подозрительно следила за ним.

– О чем ты задумался? С кем ты говорил?

– Эм, с капитаном моего корабля. – Не совсем ложь, а поскольку сестры всегда ругали за нее, Джошуа испытал легкое облегчение.

– Серьезно? Полагаю, ты говоришь о том нелепом парящем газовом баллоне. И

насколько большой экипаж у этого монстра? Кстати, Робур-Завоеватель ⁶, я надеюсь, что у вас нет планов на этот мир. Мне довольно симпатичны эти маленькие ребята.

Джошуа посмотрел вниз. Миниатюрные динозавры сформировали круг возле них и осторожно балансировали вертикально, как сурикаты, с любопытством, явно перевешивающим настороженность.

– Капитан хочет видеть тебя на борту, – выдавил из себя Джошуа.

Она улыбнулась.

– На борту этой штуки? Ни малейшего шанса, мистер, без обид... Хотя, – сказала она более нерешительно, – у вас есть мыло? Я изготавливаю собственное мыло из щелоча, но не сказала бы, что оно приятно для кожи.

– Я уверен...

– Возможно с ароматом роз.

– Это все?

– И немного шоколада.

– Конечно.

– В обмен я предлагаю... информацию. Договорились?

– Спроси ее, какую информацию она может дать нам, что мы не в состоянии узнать сами, – произнес голос в ухе Джошуа. Когда он спросил, Салли фыркнула.

– Ну, не знаю. Что вам может быть интересно? Судя по внешнему виду антенн и тарелок, похоже, что вы способны взломать электронная почту самого Бога.

– Слушай, я вернусь на борт, захвачу немного мыла и шоколада, и спущусь обратно, хорошо? – спросил Джошуа. – Только никуда не уходи.

К его замешательству, Салли рассмеялась.

– Боже мой, настоящий джентльмен. Держу пари, что ты был бойскаутом.

Когда он поднялся на борт «Марка Твена», Лобсанг прошептал в его ухо:

– Если есть более эффективный способ перемещаться, нам жизненно важно узнать, как он работает!

– Я знаю, Лобсанг, знаю! Я работаю над этим.

Но в тот момент, тайна перемещения была последней вещью на уме Джошуа.

Они поели на пляже: только что выловленными устрицами, приготовленными на костре.

Встреча взбудоражила Джошуа больше чем что либо. Он не привык к компании женщин, во всяком случае, без плата. Дома, все девушки более или менее походили на сестер, и монахини были одержимы слежкой за соблюдением порядочности: когда рядом оказывался представитель противоположного пола, ты находился под постоянным наблюдением. А если ты проводил много времени на новых Землях редко видя других людей, любой повстречавшийся был скорее досадной неприятностью, вторгавшейся в твое личное пространство.

И сейчас, к этому добавлялось легкое раздражение от круга миниатюрных динозавров, вытягивающих свои шеи и так и эдак, чтобы ничего не пропустить. Это походило на наблюдение кучкой любопытных детей. Ему хотелось предложить им несколько долларов, чтобы они свалили в кино.

Но ему нужно было поговорить с этой загадочной Салли. В глубине он испытывал напряженность от огромной нереализованной потребности. И, глядя на нее, он подумал, что она испытывала то же самое.

– Не волнуйся о динозавриках – сказала она. – Они не представляют угрозы, хотя и довольно умны. И они очень сообразительны, когда дело доходит до укрытия от больших динозавров и крокодилов. Я возвращаюсь присмотреть за ними так часто, как только могу.

– Но, как? Как ты попадаешь сюда, Салли?

Салли ткнула тлеющие угольки костра, и маленькие существа испуганно отскочили назад.

– Ну, это не твое дело. Это было кодексом Старого Запада, и чертовски уверена, он применим и в данном случае. Эти устрицы восхитительны на вкус, не так ли?

Так и было. Джошуа только что съел свою четвертую.

– Обычно я ем бекон, и я встречал много подобных свиньям животных. Но у этих устриц такой вкус, словно они приправлены вустерским соусом. Я прав?

– Более или менее. Я путешествую подготовленной. – Салли посмотрела на него, с соком устриц стекающим по губам. – Как насчет соглашения? Я буду откровенна с тобой, а ты со мной. Ну, в разумных пределах. Давай я расскажу вначале, что я уже знаю о тебе. Во-первых, я полагаю, что на этой чертовой огромной штуковине, что болтается над нами, только один человек. Поскольку, когда ты нашел меня, будь другие члены экипажа, они уже кружили бы вокруг меня и моего небольшого мира. И, плюс ты, что означает команду из двух человек. Большой корабль для двух человек это немного странно, верно? Во-вторых, он выглядит жутко дорогим, и поскольку у университетов нет таких денег, а у правительства нет воображения, это означает причастность одной из корпораций. Я предполагаю, что это был Дуглас Блэк? – Она улыбнулась. – Не вини себя, ты ничего не говорил. Блэк умен, и это в его духе.

В наушнике Джошуа царила тишина. Она заметила его небольшое замешательство.

– Ни слова из штаб-квартиры? Ой, да ладно! Рано или поздно любой, у кого есть талант, и кто заинтересует Дугласа Блэка, заканчивает тем, что работает на него. Так было с моим отцом. Хотя деньги не главная приманка. Поскольку, если ты действительно хорош, твой друг Дуглас даст целый мешок игрушек, чтобы поиграть, вроде этого дирижабля. Я не права?

– Я не сотрудник Блэка.

– А сам контракт является фиговым листком? – сказала она презрительно. – Знаешь, в их штаб-квартире в Нью-Джерси, каждый сотрудник корпорации носит небольшой наушник, точно такой же, как твой, чтобы сам Дуглас мог говорить с ними индивидуально всякий раз, когда ему захочется. Даже его молчание пугает, как они говорят. Но однажды мой отец сказал: «Больше я не собираюсь носить эту штуку». И прямо сейчас, Джошуа, сделай мне одолжение и сними его. Я не возражаю пообщаться с тобой. Я слышала о тебе и том, как ты спас всех тех детей в День Шага, ты очевидно, достойный человек. Но сними этот современный рабский ошейник.

Джошуа выполнил ее просьбу, чувствуя себя виновным. Салли слегка кивнула в знак удовлетворения.

– Теперь мы можем поговорить.

– Мы не представляем угрозы, – нерешительно сказал Джошуа, хотя больше уже не был полностью уверен в этом. – Мы здесь для исследования. Наблюдать, изучать, и нанести на карту Долгую Землю. В общем, это цель нашей экспедиции.

«Или была, – подумал он, – прежде чем все сфокусировалось на проблеме миграции перемещающихся по мирам гуманоидов, и причине тревоги, которую они почувствовали в Долгой Земле».

– Это не твоя цель. Ты кто угодно, только не исследователь, Джошуа Валиенте. Зачем ты здесь?

Он пожал плечами.

– Я подстраховка, если хочешь правду. Наемные мускулы.

– Ха! – Довольно улыбнулась она на это.

– Ты сказала, что твой отец работал на Блэка, – сказал он.

– Да.

– Что конкретно он делал?

– Он изобрел степпер. Хотя это было в свободное время.

– Твой отец Уиллис Линсей? – Джошуа тупо уставился в пустоту, думая о Дне Шага, и том, как его жизнь изменились от того, что сделал Линсей.

Она улыбнулась.

– Хорошо. Ты хочешь полную историю? Я из семьи степперов. Естественных степперов... Ой, закрой рот, Джошуа. Мой дедушка мог перемещаться по мирам, как мать и я. При этом, отец не мог перемещаться, и именно поэтому ему надо было изобрести эту коробку степпера. Что он и сделал. Впервые я шагнула в четыре года. И вскоре я узнала, что папа мог ступить, если держал мою руку. У нас даже осталась фотография с этого дня. У меня никогда не было проблем с этим волшебным перемещением, и все благодаря маме. Она обожала читать, и в детстве прочитала мне Толкиена и Ларри Нивена, Эдит Несбит и многих других. Разумеется, я получила домашнее образование. И я росла в собственной Нарнии! По правде говоря, со Дня Шага меня стала злить необходимость разделять мое секретное место с остальной частью мира. Потом мама объяснила мне, что я никогда не должна никому говорить о своей способности.

Джошуа ошеломленно слушал. Он с трудом представлял, каково это, быть частью целей семьи степперов.

– В те дни было здорово. Я часто болталась с папой в его сарае, потому что он находился в другом мире – хотя, конечно, мне приходилось его самой перемещать туда и обратно из того другого Вайоминга.

– Но папа редко бывал там, потому что постоянно улетал туда, где люди Блэка нуждались в нем, и это могло быть где угодно от Массачусетского технологического института до какой-нибудь научно-исследовательской лаборатории в Скандинавии или Южной Африке. Иногда, поздно вечером, возле дома приземлялся вертолет, и он улетал, а затем возможно час спустя уже возвращался домой. Когда я спрашивала его, чем он занимался, ответом всегда было: «Просто выполняю свою работу, вот и все». Но меня это не особо беспокоило, потому что отец всегда знал, что делал. Он знал все.

– Я ничего не знала о его проектах. Но не была удивлена, когда он смог изобрести степпер. Он был необычным сочетанием блестящего теоретика и практического инженера; я верю, что он подобрался ближе чем кто-либо к выяснению истинного характера Долгой Земли... Но его очень потрясла смерть мамы. Это было единственной проблемой, которую он не мог решить посредством технологий. После этого все стало странным. – Салли замялась. – Я имею в виду более странным, чем прежде.

– Он продолжал работать. Но у меня сложилось впечатление, что он перестал заботиться о том, над чем работает, и для чего это нужно. Он всегда отличался нравственностью, понимаешь? Хиппи от кончиков ушей до пят. А теперь ему было все безразлично.

– Но он жил двойной жизнью. Он никому не раскрывал создание степпера. Папе действительно нравились скрывать вещи. Он сказал, что научился этому в молодости, когда скрывал свою плантацию марихуаны в подвале. Он показал мне его однажды. Там была секретная дверь, которая открывалась только тогда, когда один свободный гвоздь был выдвинут, а одна из банок краски была повернута на девяносто градусов, и затем целая стена скользила в сторону, и открывала огромное пространство, о котором никто не догадывался, и в нос ударял сильный запах растений...

– Ну вот, это и есть моя история. Я всегда перемещалась и росла с этим; День Шага был просто камушком на дороге моей семьи. В то время как тебе пришлось самому открыть способность к перемещению, верно, Джошуа? Я слышала, что тебя воспитали монахини. Это часть твоей легенды.

– Я не хочу быть легендой.

– Монахини? Они били тебя, или пробовали что-либо... забавное?

Джошуа сузил глаза.

– Не было ничего подобного. Ну, разве что сестры Мария Иосиф и Агнес наказывали мальчика, если тот ошибался комнатой. Но, да, это было довольно странное место, если подумать. Странное в хорошем смысли этого слова. У монахинь была большая свобода. Мы читали все от Карла Сагана до Ветхого Завета.

– Свобода. Ну, я могу лишь посочувствовать этому. Именно поэтому мой отец ушел от Дугласа Блэка. Однажды, тот прознал о коробке степпера, заставив отца каким-то образом проговориться. После смерти мамы, я думаю, что папа и так начал ненавидеть людей. Но то, что Блэк сделал, было последней каплей. В один день папа просто исчез. Он получил должность в Принстоне по фальшивым верительным грамотами. Но это слишком привлекало внимание, и когда люди Блэка напали на след, он перебрался в Мэдисон, где начал преподавать в колледже под другим вымышленным именем. Он прихватил с собой заодно технологию степпера. Я последовала за ним и поступила в тот же колледж, но редко его видела. Как бы то ни было, я продолжала присматривать за ним. Кстати, его настоящее имя не Уиллис Линсей.

– Я уже догадался.

– И, когда он решил, что корпорация Блэка снова была у него на хвосте, он решил поделиться технологией степпера со всем миром, чтобы никто не мог наложить на нее свои лапы и запереть ее ото всех или наживаться на ней. Ему действительно не нравилась политика крупных корпораций и правительства. Я думаю, он надеялся, что мир станет лучше, если все смогут ощутить себя свободными. Насколько мне известно, он все еще живет где-то здесь.

– И именно поэтому ты здесь? Чтобы разыскать его?

– Это одна из причин.

В воздухе произошло любопытное изменение. Крошечные динозавры выпрямились и пристально уставились в небо. Джошуа посмотрел на Салли. Она никак не отреагировала, увлеченно вылавливая палкой последнюю устрицу в кастрюле.

– Ты думаешь, что он поступил правильно? Со степпером?

– Может быть. По крайней мере, он дал людям новый шанс. Хотя он также сказал, что людям придется заново научиться думать в этой Долгой Земле. Он сказал однажды: «Я даю человечеству ключ к бесконечным мирам. Конец нехватки ресурсов и, будем надеяться, войны. И возможно новый смысл жизни. Я оставляю исследование всех этих миров твоему поколению, моя дорогая, хотя лично я думаю, что вы круто облажаетесь». Почему ты так смотришь на меня?

– Он таки сказал?

Салли пожала плечами.

– Я же говорила тебе. Он был хиппи, родившимся в поколении хиппи. Он всегда говорил подобным образом.

В этот момент голос Лобсанга из громкоговорителя раздался над пляжем, вновь испугав маленьких динозавров.

– Джошуа! Немедленно возвращайся на корабль! Чрезвычайная ситуация!

В воздухе появился странный новый запах, будто от горящей пластмассы. Джошуа посмотрел на северный горизонт; там виднелось серое облако, и оно становилось больше.

–Я называю их сосунками, – сказала Салли спокойно. – Хотя они больше похожи на стрекоз. Они вкачивают яд во все органическое, тот поразительно быстро разрушает клетки, и ты становишься мешком супа, который они высасывают, словно через соломинку. По какой-то причине они не трогают динозавров. Твой электронный друг прав о чрезвычайной ситуации, Джошуа. Делай ноги, как хороший мальчик.

И затем она исчезла.

34

После ее исчезновения, Джошуа переместился назад, на восток в сторону от направления движения дирижабля. Это было инстинктивной реакцией на опасность – вернуться в мир, из которого ты пришел, потому что впереди могло быть еще хуже. Он очутился посреди типичного леса, где были одни лишь бесконечные деревья, насколько он мог видеть – это было примерно на сто метров не более, из-за вышеупомянутых деревьев. Вокруг не было ни девушки, ни динозавров, ни дирижабля. Справа он него было чуть больше света, поэтому он встал и побрел туда. Он вышел на большую поляну полную сожженных пней и пепла: явно не от недавнего огня, ибо молодые деревья с зелеными листьями уже проросли сквозь зловонный черный беспорядок. Обычный лесной пожар, отмирание. Все это было частью большого цикла природы, который после трех миллионов схожих раз, начинал уже бесить.

Дирижабль внезапно появился над ним; его тень накрыла поляну, как резкое затмение. Джошуа воткнул наушник обратно.

Голос Лобсанга был раздражающим хныканьем.

– Мы потеряли ее! Разве ты не мог обманом затащить ее на корабль? Она ведь явно обнаружила новый способ перемещаться! И, что более важно...

Джошуа снова вытащил наушник. Он сел на пень, покрытый красочными грибами. Встреча с Салли ошеломила его лавиной слов, которые очевидно долго копились у нее внутри. И она путешествовала в одиночку, как прежде и он. Это мысль немного будоражила. В ходе своих странствий он также выживал самостоятельно в любом количестве подобных миров.

Неожиданно ему пришло в голову, что больше он не хотел и не нуждался в этом гигантском чертовом дирижабле, зависшим над ним.

Джошуа воткнул наушник, и задумался над тем, что сказать. Как там всегда говорила сестра Агнес, когда какой-нибудь выскочка пыталась давить на него своим авторитетом Дома?

– Ты слышишь меня, Лобсанг? Ты мне ни разу не босс. Ты можешь с легкостью убить меня, но от этого все равно не станешь боссом для меня. – Ответа не последовало.

Он встал и побрел по холму вниз, если конечно его можно было так назвать. Но это был определено склон, и это означало реку, и соответственно открытое пространство, и, почти наверняка, какую-нибудь живность. Все, что ему требовалось для выживания здесь.

– Ты прав, Джошуа, – ответил Лобсанг наконец. – Я тебе не босс и не имею никакого желания им быть. С другой стороны я не могу поверить, что ты всерьез намекаешь на дезертирство с корабля. Помни, что мы путешествуем с конкретной целью.

– Независимо от твоей цехи я не собираюсь никого похищать, Лобсанг. – Он задумался. -Хорошо, я вернусь на борт. Но при определенных условиях

Теперь дирижабль завис прямо над его головой.

– Ключевым является то, что я буду спускаться на землю, когда пожелаю, согласен?

На сей раз Лобсанг ответил громогласным голосом через внешние колонки.

–Ты пытаешься вести переговоры со мной, Джошуа?

Джошуа почесал нос.

– Вообще-то я выдвигаю требования. А что касается Салли, то у меня есть предчувствие, что мы очень скоро увидим ее, независимо от твоих планов. Ты никогда не сможешь найти одинокого человека во всех этих лесных мирах, но она без труда отыщет чертовски большой дирижабль в небе. Она найдет нас.

– Но она путешествует в одиночестве и зашла уже достаточно далеко. Возможно, она не нуждается в людях и не захочет нас разыскивать.

Джошуа направился через влажный пепел к шине, которая спускалась земле.

– Она не нуждается в людях. Но полагаю, ей хочется общения.

– С чего ты так решил?

– Потому, как она говорила со мной. Все те слова изливались потоком, потому что они должны были быть сказаны. Поскольку твои драгоценные аборигены, вероятно, также нуждаются в общении. Как впрочем, и я. Именно поэтому человек по имени Джошуа, продолжает возвращаться домой, время от времени, чтобы побыть со своим народом. Чтобы быть чертовым человеком, говоря другими словами, и Дэниел Бун может поцеловать меня в задницу.

– Как я уже говорил, Джошуа, наше путешествие совершенно определенно расширило твой кругозор, если не словарный запас.

– И еще одно, Лобсанг. То, что ты упустил. Ты серьезно считаешь случайностью, что она оказалась прямо под нашим килем с горящим костром?

–Ну...

– Она знала о нашем приближении, Лобсанг. Я уверен в этом. Она хочет что-то от нас. Вопрос только в том, чего именно?

– В твоих словах есть логика. Я обдумаю это. Кстати, я захватил и проанализировал тех летающих существ. Они удивительно похожи на ос, хотя действуют скорее как пчелы. Новая разновидность. Именно поэтому следует с осторожностью относиться к шаблонным ярлыкам вроде «динозавров».

– Ты поменял свой голос?

– Так и есть, он является более мягким и чутким, верно?

– Он заставляет тебя походить на раввина!

– Ах да, достаточно близко к истине; вообще-то, это голос Дэвида Коссоффа, еврейского актера, известного в 50-ых и 60-ых годах. Я считаю, что паузы и небольшое придыхание оказывает дружественный и успокаивающий эффект.

– Может и так, но я уверен, что тебе не стоит рассказывать мне, как это работает. Это походит на фокусника, раскрывающего секреты своих трюков... – Черт возьми. Лобсанг опять заставил его смеяться. На него было очень трудно долго злиться. – Ладно, я возвращаюсь на борт. Мы ведь пришли к соглашению?

Шина мягко поднялась. На борту, репликант ожидал Джошуа в его каюте. И в нем произошло много изменений. Джошуа не смог сдержать смех.

– Да ты теперь похож на швейцара отеля! Что это такое?

– Я надеялся произвести эффект британского дворецкого 1935 года, сэр, и вполне успешно, если вы не возражаете против моих слов, – деликатно сказал Лобсанг. – Я полагаю, что эффект не является столь жутким как образ убийцы-репликанта из «Бегущего по лезвию бритвы», с которым я экспериментировал прежде, хотя я открыт для предложений.

– Ну, это немного неожиданно, но думаю, что сойдет. Только без всякие сэров, хорошо?

Дворецкий поклонился.

– Спасибо... Джошуа. Позволь мне заметить, что в ходе нашего путешествия мы оба чему-то учимся. Я буду перемещаться с ежедневной скоростью среднестатистического человека, пока молодая особа не соизволит дать нам о себе знать.

– Хороший план.

Возникло привычное чувство умеренной дезориентации, когда они опять начали перемещаться по мирам. Под ними, двигаясь в неторопливом темпе всего нескольких шагов в час, Долгая Земля походила на старомодный комплект слайд-шоу, который Джошуа когда-то нашел среди барахла на чердаке в доме. Щелкните один раз, и появлялась Дева Мария, щелкните дважды и появлялся Иисус. Вы оставались неподвижным, в то время как миры мелькали мимо. Выберите тот, который пожелаете.

Тем вечером на большом экране, размещенном на пассажирской палубе, Лобсанг включил старое британское кино под названием «Мышь на Луне». В своем мобильном воплощении он сидел рядом с Джошуа, что было довольно странным, по мнению Джошуа, если взглянуть на них глазами Салли, хотя это путешествия давно уже перешло рубеж странности и на всех порах неслось к невероятному. И, тем не менее, они посмотрели древний фильм, пародию на космическую гонку двадцатого века – и Джошуа мгновенно признал сходство с Дэвидом Коссоффом. Лобсанг действительно отлично его изображал.

После окончания фильма, Джошуа был уверен, что заметил, как мышь пробежала по палубе и исчезла.

– Мышь на Земле миллион, – пошутил он.

– Я натравлю на нее Ши-ми.

– Кошку? Я все думал, куда она подевалась. Знаешь, Салли рассказала мне, что выросла в семье степперов. Естественных степперов, я имею в виду. Она никогда не была одной в пошаговые мирах. Но семья заставила ее сохранять это в тайне, как они всегда и делали.

– Конечно, они хранили это в тайне. Как пытался и ты, Джошуа. Это естественный инстинкт.

– Похоже, никто не хочет отличаться.

– Так и есть. В былые времена тебя сожги бы как ведьму за обладание способности к перемещению по мирам. И даже в наше время, со Дня Шага, все больше появляется людей, которые недовольны самой мыслью о перемещениях и Долгой Земле.

– Кто?

– Ты действительно не силен в политике, верно, Джошуа? Как минимум те, кто вообще не способны перемещаться. Они негодуют на Долгую Землю и тех, кто путешествует по ней, и все, что принесло это великое открытие. А также те, кто теряет деньги при новых обстоятельствах. Всегда была уйма подобных им...