Текст книги "Долгая Земля"

Автор книги: Терри Дэвид Джон Пратчетт

Соавторы: Стивен М. Бакстер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

49

С Лобсангом отправившимся на его странное сближение, оставшийся экипаж дирижабля наблюдал за путешественницей, пока та не исчезла из поля зрения, задолго до того, как достигла горизонта. Почетный караул из животных, птиц и рыб летел, нырял и плыл следом за ней. Шоу закончилось. Карнавал покинул город. Заклинание разрушилось. И Джошуа почувствовал, как что-то покинуло этот мир.

Он посмотрел на Салли, и увидел замешательство на ее лице.

– Уникум пугала меня, – сказал он. – И были времена, когда Лобсанг пугал меня, хотя по иным причинам. Сама мысль о том, что эти двое теперь вместе, и том, чем они могут стать...

Она пожала плечами.

– Мы приложили все усилия для спасения троллей.

– И человечества, – заметил он мягко.

– Итак, чем займемся?

– Я предложил бы перекусить, – сказал Джошуа, и направился в камбуз.

Несколько минут спустя Салли схватила наполненную до краев чашку кофе, словно это был спасательный круг.

– А ты заметил? Уникум перемешается по мирам под водой. Это что-то новое.

Джошуа кивнул. Он подумал, что правильнее будет сначала разобраться в небольших проблемах, а разгадки космических тайн оставить на потом. Или даже проблему того, как они собирались вернуться домой, хотя у него уже появилась одна идея на этот счет.

– А знаешь, некоторые из тех существ в ее теле, судя по всему прибывшие из очень отдаленных миров, выглядели знакомыми. Одно из плавающих в ней животных напоминало большого кенгуру! Камеры были запущены. Мы можем просмотреть кадры вместе. Натуралистам будет над чем поломать голову...

В дверном проеме раздался мягкий звук. Джошуа посмотрел под ноги и обнаружил Ши-ми. Она была действительно самой изящной кошкой, несмотря на то, что робот. И она разговаривала.

– Все мыши и прочие грызуны помещены в виварий для передислокации, когда мы достигнем земли: девяносто три. Номер ошибочен: нулевой. Он сказал, что мышь с храбрым сердцем может поднять слона, но я рада сказать, что только не на этом судне. – Кошка выжидающе посмотрела на них. Ее голос был мягким, женственным, почти человеческим, но все же наводящим на размышления о кошке.

– Ничего себе.

– Будь вежливой, Салли, – пробормотал Джошуа. – Спасибо, Ши-ми.

Кошка терпеливо ждала дальнейшей реакции.

– Я и не знал, что ты умеешь говорить, – решился Джошуа.

– Раньше в этом не было нужды. Мои отчеты доставлялись напрямую Лобсангу через интерфейс. И мусор, который мы говорим, походит на пену на воде; действия же являются каплями золота.

Салли перевела взгляд немного в сторону, что было предупреждающим знаком по опыту Джошуа.

– И откуда эта пословица?

– Из Тибета, – сказала Ши-ми.

– Ты ведь не некое олицетворение Лобсанга? Я очень надеялась, что мы избавились от него.

Кошка оторвалась от облизывания лапы.

– Нет. Хотя я также основанная на геле личность. Адаптированная для легкой беседы, пословиц, ловли грызунов и попутной болтовни с тридцатью одним процентом склонности к цинизму. Разумеется, я прототип одной новой линейки домашних животных в ближайшее время доступной от корпорации Блэка. Расскажите своим друзьям. А теперь, если вы меня извините, моя работа еще не завершена. – Кошка вальяжно вышла.

И как только она исчезла из виду, Джошуа сказал:

– Ну, необходимо признать, что это лучше чем мышеловка.

Салли была раздражена.

– А я уж было подумала, что этот ваш «титаник» не может быть более смехотворным... Мы все еще над океаном?

Джошуа выглянул из ближайшего иллюминатора.

– Да.

– Мы должны развернуться. Возвращайся к берегу.

– Мы уже это сделали, – сказал Джошуа. – Я установил контроль после того, как мы проводили Лобсанга. Мы повернули обратно тридцать минут назад.

– Ты уверен, что у плавающей штуковины достаточно мощности, чтобы вернуть нас на землю? – спросила Салли, явно нервничая.

– Салли, «Марк Твен» был разработан Лобсангом. У морского репликанта хватит мощности обогнуть Землю. Он поддерживает свои резервные копии в рабочем состоянии. Ты знаешь это. Что-то не так?

– Раз уж ты спросил, я не большая поклонница воды. Особенно той, где невозможно увидеть дна. Давай лучше придерживаться деревьев под килем, хорошо?

– Ты ведь была на побережье, когда я впервые тебя встретил.

– Это было побережье. Мелководье! И это Долгая Земля. Никогда не знаешь, что появится под тобой.

– Я полагаю, что ты ненадолго задержалась в одном из водных миров, которые мы с Лобсангом пролетали. Там в океане было животное...

– Когда я добралась до того мира, я поскользнулась со склона и упала с двухметровой высоты в морскую воду, Я успела доплыть до берега и выйти как раз перед тем, как ряд челюстей сомкнулись вокруг меня. Я так и не увидела их обладателя. Как мне кажется, мои предки приложили много усилий для вывода из проклятого океана, и не думаю, что я должна наплевательски относиться к их тяжелому труду.

Он усмехнулся, пока работал над едой.

– Слушай, Джошуа, я тут все подумываю над возвращением в Счастливое Приземление. Что скажешь? Внезапно мне захотелось общества других людей... Только вот нам придется взять с собой дирижабль, верно? Со всем, что осталось от Лобсанга. Не говоря уже о кошке. Мы можем найти способ переместить Марка Твена вручную тут. Но как мы будем перемещать по мирам без Лобсанга?

– Я думал об этом, – сказал Джошуа. – Но это может подождать. Еще кофе?

Остаток дня они провели так, словно это был выходной, точнее то, что следует ожидать от него. Всем требуется время, чтобы разобраться в своих мыслях и не позволить мозгу взорваться. В конце концов, это относится даже к Лобсангу, как понял Джошуа.

А на следующий день, он позволил Салли отвести их к тому, что она ощущала как слабое место, короткий путь, который перенесет их в Счастливое Приземление, совсем неподалеку от берега. Они спустились на землю. «Марк Твен» завис над пляжем, где морской репликант оставил его. Джошуа и Салли держали в руках длинные веревки, к которым был привязан дирижабль.

И у кромки воды было мерцание, которое видел даже Джошуа: слабое место найденное Салли.

– Я чувствую себя подобно ребенку с воздушным шаром, – сказала Салли, сжимая веревку.

– Я уверен, что это сработает, – заверил Джошуа.

– Что именно?

– Смотри, когда ты ступаешь, то можешь унести с собой все, что можно перенести. Верно? В некотором смысле, когда он был на борту, Лобсанг был дирижаблем, и потому он мог перемещаться по мирам. Сейчас мы держим на веревке «Марка Твена», который при всей своей огромной массе, технически ничего не весит. Правильно? Стало быть, если мы переместимся сейчас, то захватим его с собой?

Она недоверчиво уставилась на него.

– И это твоя теория?

– Лучшая, что я смог придумать.

– Если вселенная не оценит твою шутку, мы можем лишиться рук.

– Есть только один способ узнать. Ты готова?

Салли колебалась.

– Не возражаешь, если мы переместимся взявшись за руки? У нас могут возникнуть проблемы, если мы разделимся во время этого трюка.

– Согласен. – Он взял ее руку. – Что ж, Салли, твой ход.

Она казалась отрешенной, как будто больше не знала о нем. Она понюхала воздух и проследила за светом, и сделала странные пасы руками, словно тай-чи, грациозные, размеренные, расчетливые – или возможно как будто она определяла наличие подпочвенных вод ивовым прутом.

И они ступили. Само перемещение было резче обычного, и возникло краткое ощущение падения, словно они неслись с водной горки, и Джошуа стало холоднее, как будто процесс каким-то образом поглощал энергию. Они появились на другом пляже, другом мире – зимнем и холодном. Слабые места не доставляли вас сразу на место. И они не были в том же самом месте, географически; Джошуа немедленно заметил это. Место было незнакомым и чуждым. И снова Салли закрутилась в стороны, выискивая нужное направление.

Им потребовалось всего четыре шага. И вот они уже были в Счастливом Приземлении, с дирижаблем над головой.

Люди были рады их возвращению, если не сказать удивлены. Все были дружелюбны. По-настоящему дружелюбны. Ибо это было Счастливое Приземление, не так ли? Конечно же, они были дружелюбны. Дороги были все еще чисты, безупречно вычищенные. Сохнущий лосось по-прежнему свисал с рядов опрятных стоек. Мужчины, женщины, дети и тролли счастливо сосуществовали вместе.

И Джошуа вновь почувствовал себя странно неловко. Почти незаметное чувство возникающее, когда все настолько правильно, что создается обратное ощущение. Он уже успел позабыть о своем впечатлении от этого поселения со времени последнего визита. И это не говоря уже о повсеместной вони от троллей.

Как само собой разумеющееся, их предложили поселить вместе в одном из домов в центре городка. Но обдумав это, они все же решили проживать на «Марке Твене». Неизбежно несколько детенышей троллей забрались за ними на борт по веревкам. Джошуа приготовил там ужин из восхитительных свежих продуктов; как и прежде, люди были удивительно щедры на дары еды и питья.

После трапезы, отравляя себя растворимым кофе – все, что было доступно теперь на поврежденном дирижабле – и с троллями, околачивающимися на смотровой палубе, Салли, сказала:

– Давай, выкладывай, Джошуа. Я также наблюдаю за людьми, и заметила выражение твоего лица. Что у тебя на уме?

– То же самое, что и у тебя, подозреваю. Здесь что-то не так.

– Нет, – сказала Салли. – Неправильно. Здесь безусловно что-то есть... я бывала тут много раз, и заметила твое настороженное отношение к этому поселению. Конечно, то, что мы принимаем за странность, может быть проявлением значимости этого места. Но...

– Продолжай. Ты ведь хочешь мне что-то рассказать, верно?

– Ты видел здесь хоть одного слепого, Джошуа?

– Слепого?

– Здесь есть люди с очками, старики, нуждающиеся в них для чтения. Но ни одного слепого. Однажды я ознакомилась с архивами в мэрии. Там были записи о людях, потерявших палец вследствие небрежного обращения с топором. Но ни у кого не было серьезной инвалидности, словно такие люди вовсе не попадают в Счастливое Приземление.

Он обдумал это.

– Они не идеальны. Я видел, как они напивались в баре, например.

– Разумеется, они знают, как праздновать. Но любопытный момент состоит в том, что каждый из них знает, когда прекратить праздновать, и, поверь мне, этот талант не часто встретишь. И ты заметил, что здесь нет никакой полиции? Согласно архивам мэрии, у них ни разу не было сексуального домогательства к женщине, мужчине или ребенку. Ни разу. Никаких споров о земле, которые невозможно было бы спокойно решить переговорами. Ты наблюдал за детьми? Все взрослые ведут себя точно дети, а все дети ведут себя точно взрослые. Все это место является настолько приличным, уравновешенным и симпатичным, что может заставить тебя закричать, и затем проклинать себя за то, что так поступил – Салли погладила детеныша тролля, чье мурлыканье постыдило бы любую кошку: искреннее проявление удовлетворенности.

Это натолкнуло Джошуа на мысль.

– Тролли. По любому это как-то связанно с ними. Мы уже обсуждали это прежде. Люди и тролли живут вместе. Здесь и больше нигде. Такого не существует ни в одном другом человеческом сообществе, нигде.

Она задумчиво посмотрела на него.

– Ну, теперь мы знаем, что разумные существа способны сосуществовать вместе, не так ли? Мы достаточно хорошо изучили это явление. Слишком много людей, и тролли убегут. Но если будет правильное количество людей, то тролли будут слоняться поблизости. А для людей не имеет значение количество троллей. Счастливое Приземление представляют собой теплую ванну из комфортных приятных чувств.

– Но при этом никаких серьезных повреждений. Никто не сходит с ума, чтобы совершить тяжкое преступление. Никто не имеет явных отклонений.

– Возможно, они держаться в стороне от неприятностей, не исключено, что даже неосознанно.

Она пристально посмотрела на него.

– Отсев. Довольно зловещая мысль, верно?

Джошуа задумался.

– Но как? Никто не стоит вокруг с дубинками, чтобы исключить недостойных.

– Нет. – Салли откинулась на стуле и закрыла глаза. – Я не думаю, что это местные жители сознательно исключают людей. Тогда как это происходит? Я никогда не видела признаков любого контролирующего Счастливое Приземление. Ни создателя, ни управляющего. Такое ощущение, что место само выбирает, кто попадает сюда. Но как такое возможно?

– И для чего?

– Разум до добра не доводит, Джошуа.

– Но разум никак не вовлечен в эволюцию, – сказал Джошуа, вспомнив уроки, сестры Джорджины в Доме. – Ни конца, ни намерения, ни цели. И все же это процесс, который формирует живых существ.

– Другими словами, Счастливое Приземление некая аналогия эволюционного процесса?

Он взглянул на нее.

– Ты говорила, что часто бывала здесь...

– В детстве с родителями. Знаешь, с тех пор как я повстречала вас, сомнения, что давно копились во мне, только обострились. Похоже, меня нужно изолировать.

– Что бы подумал Лобсанг? – Джошуа не удержался от смешка.

– Это место всегда казалось мне подобием Эдемского сада – только без змея, – и я всегда задавалась вопросом, а где же змей. Моя семья хорошо ладила с местными жителями. Но я никогда не хотела здесь остаться. У меня никогда не было чувства, что я в своей тарелке. Я никогда не осмелилась бы назвать это место домом, на тот случай, если сама и окажусь тем змеем.

Джошуа попытался прочитать выражение на лице Салли.

– Мне очень жаль.

Похоже, что это было неуместное замечание, поскольку она отвела взгляд.

– Я думаю, что это место имеет важное значение, Джошуа. Для всех нас. Оно уникально, в конце концов. Но что произойдет, когда колонисты доберутся сюда? Я говорю не о частных случаях, а о массовом наплыве, со всеми их лопатами, кирками и бронзовым оружием, избиением жен и мошенничеством? Как это место сможет выжить? Сколько троллей застрелят, зарежут и поработят?

– Возможно, кто бы ни управлял этим экспериментом, начнет сопротивляться.

Она вздрогнула.

– Мы начинаем думать как Лобсанг. Джошуа, давай уберемся отсюда и свалим в какое-нибудь нормальное место. Мне нужен отдых...

50

Днем позже, в теплых сумерках отдаленного мира, Хелен Грин собирала грибы. Она бродила по склону холма в нескольких километрах от нового городка Перезагрузка. И вдруг раздался какой-то шум похожий на выдох. Хелен почувствовала дуновение ветра на коже и обернулась.

На поляне стоял стройный, темноволосый парень и беспокойно озирающаяся женщина. Гости не были необычным явлением в их поселении. Но они редко выглядели столь смущенными как эти двое. Или столь неряшливыми. Или с инеем, блестящим на куртках.

И очень немногие появлялись с гигантским дирижаблем, нависающим над головой. Хелен задалась вопросом, стоит ли ей бежать и звать кого-нибудь на помощь.

Парень прикрыл глаза от солнца.

– Кто ты?

– Меня зовут Хелен Грин.

– О, блоггер из Мэдисона? Я надеялся, что мы встретим тебя.

Она впилась в него взглядом.

– А ты кто такой? Еще один налоговый инспектор? Мы только недавно изгнали последнего из города.

– Нет, нет. Меня зовут Джошуа Валиенте.

– Джошуа Валиенте... – К ее ужасу она почувствовала, что краснеет.

– Как же я устала от этого, – сказала женщина рядом с ним.

Джошуа показалось, что Хелен Грин было лет двадцать. У нее были рыжеватые волосы, убранные повязкой с лица, и корзинка грибов в руке. Она была одета в рубашку и слаксы из дубленой оленьей кожи, и мокасины. Она не вписалась бы в толпу на Исходной Земле, но с другой стороны она также не была музейным экспонатом колониальной эпохи.

Ее внешний вид был подражанием первопроходцам былых времен. Хелен Грин была чем-то новым в мире, или мирах. И при том довольно симпатичной.

Никаких проблем с проживанием в Перезагрузке не возникало, как только жители выясняли, что вы не преступник, или бандит, или еще хуже представитель федерального правительства Исходной Земли, которые внезапно стали слишком враждебными к колонистам. В ходе пребывания здесь Джошуа увидел, что местные жители приветствовали даже бродяг, как они назвали их. Эти странники путешествовали по Долгой Земле, очевидно без всякого намерения где-либо останавливаться надолго, и, следовательно, не успевая внести свой вклад в развитие Перезагрузки. Но здесь были рады каждому новому лицу с его новой историей, и на то краткое время, что они оставались, они возделывали поля или рубили дрова в обмен на кров над головой и пищу.

Тем вечером, Джошуа и Салли сидели вдвоем у костра, под темной громадиной «Марка Твена».

– Мне нравятся эти люди, – сказал Джошуа. – Они ведут хороший и добропорядочный образ жизни. – Ему нравилось здесь в основном потому, что эти люди, строя свое сообщество, делали это должным образом и систематически.

«Я мог бы здесь жить», – подумал он, несколько неожиданно для себя.

Но Салли лишь фыркнула.

– Нет. Это старый образ жизни, или имитация оного. Мы не должны пахать землю, чтобы прокормить огромное количество людей. У нас больше ни одна Земля, а бесчисленное количество, и они могут прокормить бесконечное число людей. У тех бродяг более здравый подход. За ними будущее, а не за такими как твоя юная поклонница Хелен Грин. Слушай, я предлагаю остаться здесь на неделю, помочь с урожаем и в качестве оплаты пополнить наши запасы продовольствия. Что скажешь? И затем двинемся обратно домой.

– А что потом? – смущенно спросил Джошуа. – Мы можем доставить Лобсанга, или то, что осталось от него на дирижабле в «Трансземлю». Не говоря уже о его кошке. Но после этого я хочу вернуться обратно, Салли. С Лобсангом или без него. Я к тому, что все тайны по-прежнему там. Все эти годы со Дня Шага мы толком даже не изучили Долгую Землю. Я думал, что уже все повидал, но до этой поездки я никогда не видел тролля, никогда не слышал о Счастливом Приземлении... Кто знает, что еще можно найти на ее просторах?

Она искоса бросила на него взгляд.

– Молодой человек, ты полагаешь, что мы вдвоем сможем снова путешествовать вместе?

Он никогда не предлагал подобного ни одному человеку в своей жизни. Только, если не пытался кого-то спасти. И потому уклонился от ответа.

– Ну, мы уже обнаружили Разрыв. А как насчет долгого Марса! Кто знает? Я размышлял об этом. Если переместиться на нем достаточно далеко, мы наверняка сможем найти Марс пригодный для жизни.

– Ты распустил слюни.

– Ну, я читал много научной фантастики. Но, да, давай вначале вернемся домой. У меня такое чувство, что время пришло. Проведать Мэдисон. Пообщаться с друзьями. Салли, я очень хочу познакомить тебя с сестрой Агнес.

Она улыбнулась.

– И сестрой Джорджиной. Мы можем поговорить о Китсе...

– А когда Лобсанг подготовит к полету «Марка Троицу», я собираюсь оказаться на борту. Даже если мне придется убирать за чертовой кошкой.

Салли выглядела задумчивой.

– Знаешь, у моей матери было высказывание, когда мы в детстве носились как черти по округе: «Это все забавы и игры, пока кто-то не потеряет глаз». Я не могу отделаться от мысли, что если мы будем продолжать испытывать нашу удачу с этой замечательной новой игрушкой под названием мультивселенная, то рано или поздно большая нога даст нам пинка под зад. Хотя полагаю, тебе будет только в радость отправиться на поиски хозяина этой ноги.

– Даже это было бы интересно, – сказал Джошуа.

Когда все было готово к отбытию, они разыскали Хелен Грин, бывшей первой, кто поприветствовал их здесь, более или менее вежливо, и теперь они хотели попрощаться с ней.

Хелен была увлеченно занята своими делами, с пачкой книг зажатой под мышкой: спокойная, уравновешенная, веселая, наслаждающаяся жизнью за сто тысяч миров от места своего рождения. При появлении Джошуа она немного занервничала. Но все же откинула волосы со лба и улыбнулась.

– Жаль, что вы так скоро покидаете нас. Так куда путь держите, обратно на Исходную Землю?

– В Мэдисон, – сказал Джошуа. – Ты ведь тоже оттуда родом? Я помню это из твоего блога. У нас все еще есть друзья там, семья...

Но Хелен только нахмурилась.

– В Мэдисон? Разве вы не слышали?

51

Для Моники Янссон день был испорчен, когда позвонил Клиши, и ей пришлось покинуть семинар по демографическим воздействиям Долгой Земли. До выхода ее провожали взглядом коллеги делегаты, кроме тех, кто знал, что она была полицейским.

– Джек? Что случилось? Лучше бы это были хорошие новости...

– Заткнись и слушай, Призрак. У нас бомба.

– Бомба?

– Ядерная бомба. В центре Мэдисона. Предположительно, она спрятана где-то на Кэпитол-сквер.

Этот конференц-центр находился далеко на северо-востоке от центра города. Она стремительно выбежала из здания, и направилась к машине, тяжело дыша; бывали времена, когда она чувствовала себя на все сорок с лишним лет.

Наружная сирена начала выть.

– Ядерная бомба? Что, черт возьми...

– Это такая штука в чемодане. Предупреждения поступают отовсюду. Послушай меня. Вот, что необходимо сделать. Уведи людей в подземные помещения. Понимаешь? В метро, например. Скажи, им, что это торнадо, если потребуется убедить их. Если эта штука рванет, то под землей у людей будет хотя бы шанс избежать мгновенного облучения радиацией до момента, когда – черт побери, Янссон, ты можешь не хлопать так дверью?

– Так точно, босс.

– Скажи мне, что ты уедешь из города.

– Не могу сказать вам этого, сэр.

Люди уже выходили из офисных зданий, магазинов, домов, на солнечный свет яркого осеннего дня, выглядя изумленными. Хотя было немало и тех, кто автоматически прятался в закрытое помещение; Висконсин получил свою долю торнадо, и люди знали, что стоит прислушиваться к сиренам. Еще несколько минут и дороги будут переполнены людьми, пытающихся выбраться из города, независимо от рекомендаций официальных властей.

Она вдавила педаль газа, пока дорога была еще относительно свободна, включила сирену, и помчалась на юго-запад в сторону Капитолия.

– Черт возьми, лейтенант!

– Послушайте, сэр, Вам, как и мне, прекрасно известно, что за всем этим стоит организация «Человечество превыше всего». И это мое дело. Если я буду на месте, то возможно смогу увидеть что-то важное. Запримечу одно из подозреваемых и пришью эту тварь.

– Или поджаришь свою лесбийскую задницу!

– Нет, сэр. – Она похлопала себя по талии. – Я захватила свой степпер... – Она услышала еще больше сирен сквозь шум автомобиля. Сообщения о чрезвычайной ситуации стали поступать разом из всех источников внутри машины: оповещения от службы 911 на мобильный телефон, электронные письма на планшет, экстренные выпуски новостей по радио. Но всего этого было не достаточно, поняла она.

– Послушайте, босс. Нам необходимо сменить тактику.

– Ты о чем?

– Мы следуем стандартной процедуре. А вместо этого, мы должны заставить людей переместится в другие миры, сэр. Куда угодно, на восток или запад, лишь бы подальше отсюда.

– Тебе прекрасно известно, что не все могут ступить. Помимо страдающих фобией есть еще старики, дети, прикованные к постели пациенты больниц...

– Тогда люди должны помочь друг другу. Если можете ступить, сделайте это. Но возьмите кого-то с собой, того, кто не может этого. Несите их на руках на спине. А потом вернитесь и ступите снова. И снова и снова...

Он задумался на мгновение.

– Ты уже все продумала, верно, Призрак?

– Именно поэтому ты взял меня на работу много лет назад, Джек.

– Ты невменяема. – В телефоне последовала пауза. – Я сделаю это, если ты развернешь свою чертову машину.

– Нет, сэр.

– Ты уволена, Призрак.

– Хорошо, сэр. Но я выполню свою работу даже в этом случае.

Она свернула на Восточный Вашингтон, и ее взгляду предстал Капитолий, ослепительно белый на солнце. Люди неспешно выходили или входили в офисы и магазины. Некоторые из них попытались тормознуть ее; они выглядели раздражёнными, и вероятно хотели пожаловаться на шум сирен, вопящих повсюду без всякой на то очевидной причины. У автомобиля перед ней был старый номерной знак с логотипом футбольной команды «Грин Бэй Пэкерс». На стенах она увидела плакаты Брайана Коули, с важным видом тыкающим пальцем, как распространяющийся вирус.

Невозможно было поверить, что в считанные минуты все это превратится в облако радиоактивной пыли. Но теперь, из радиоприемника, она услышала торопливые инструкции ступить, чередующиеся со стандартными объявлениями. Ступите и помогите. Ступите и помогите... Она улыбнулась. Подходящий слоган.

Клиши вернулся с дополнительной информацией. Единственное предупреждение, которое получила полиция, исходило от ребенка, что обратился за помощью в полицейский участок в Милуоки. Пятнадцать лет. Он вступил в организацию «Человечество превыше всего» ради общественной жизни, чтобы знакомиться с девочками. Но он соврал им. Он был естественным степпером. И когда правда раскрылась, они отвели его к доктору, человеку из черного списка полиции, который вскрыл ему голову, подключил электрод и сжег мозговые центры, которые, как считается, были связаны со способностью к перемещению по мирам. Это сделало мальчика слепым, независимо от того мог ли он еще ступить или нет. В итоге, он пошел к полицейским и поведал о том, что его друзья планировали взорвать Мэдисон.

– Парень знает только то, что они завладели тем, что называют «ядерным чемоданчиком». Согласно отчету, который я сейчас читаю, единственное такое устройство когда-либо признанное как произведенное США является W54. Это специальный ядерный фугас. Мощность около шести килотонн, что является приблизительно одной третью Хиросимы. Как вариант они могли заполучить устройство русского производства, такое как, RA 115 – похоже, Призрак, существует вероятность того, что старый Советский Союз насолил нам, забросив несколько таких штук на континентальную часть США. Так на всякий случай, ха-ха.

Она добралась до Кэпитол-сквер. Большую часть времени она была заполнена художественными выставками или ярмарками, на которых теперь в ассортименте были представлены экзотические продукты из дюжины миров, или какими-нибудь митингами протеста. Сегодня же тут была концентрация полицейских и служащих различных правительственных агентств, некоторых из которых носили защитные костюмы от радиации, как будто это как-то могло им помочь, и их транспортных средств, включая вертолеты, кружащие над головой. «Храбрейшие из храбрых рвутся добраться до бомбы», – подумала она. Проезжая по площади, Янссон внимательно изучала Стейт-стрит, которая связывала территорию Висконсинского университета с площадью. Улица была по-прежнему полна шумных ресторанов, эспрессо-баров и магазинов, несмотря на экономический кризис и спад населения из-за открытия Долгой Земли, центр города все еще бурлил жизнью. Сегодня после полудня он кишел студентами и покупателями. Некоторые явно спешили найти укрытие, но было много и тех, кто потягивал кофе и смотрел на свои телефоны и ноутбуки. Повсюду доносился смех даже при том, что Янссон ясно слышала пронзительный звук сирен и отзывающийся эхом громкоговорителя голос полицейского, призывающего всех спрятаться в подземке или переместиться в другой мир.

– Люди не верят этому, босс.

– Удивила.

Она вышла из машины и, тыча значком всем, кто попадался на пути, направилась через толпы к Капитолию. Рев сирен, отзывающийся эхом от бетона, был оглушителен и сильно раздражал ее. По четырем большим лестницам вокруг Капитолия тесным потоком спешили люди, большинство из которых были членами законодательного собрания штата,

из лестниц ютилась группа гражданских лиц, следившая за широким кольцом вооруженных полицейских и агентов спецслужб. Как оказалось, эти люди находились на площади, когда поступило предупреждение, и были немедленно окружены, после чего у них изъяли степперы, наряду с телефонами и любым оружием. Янссон двинулась вдоль периметра, выискивая знакомые лица среди обиженной, испуганной толпы туристов, покупателей и бизнесменов. Некоторые из них носили повязки на запястье, «горд быть степпером», которыми они размахивали перед глазами офицеров полиции, словно пытаясь сказать этим: «Взгляните! Я не из организации антистепперов!»

И там же был Род Грин, сидя поодаль от остальных.

Она присела рядом с ним. Ей было известно, что ему восемнадцать лет, но выглядел он моложе. На нем были джинсы и черная куртка, а его рыжеватые волосы были коротко подстрижены. Он ничем не отличался от любого другого студента. Вот только вокруг рта и глаз было множество линий. Морщины, появившиеся от негодования и ненависти.

– Это же твоих рук дело, Род? – Ей пришлось кричать, чтобы он расслышал ее сквозь рев сирен. Ну же, парень, ты меня знаешь. Я следила за тобой в течение многих лет.

Он поднял на нее глаза.

– Они называют тебя Призраком.

– В точку. Так это ты сделал?

– Я помог.

– Помог, кому? И как?

Он пожал плечами.

– Я принес ее на площадь в большом рюкзаке. Я доставил ее, но не знаю, где она спрятана. И без понятия, как ее активировать или обезвредить.

Черт, черт.

– Это так необходимо, Род? Все эти люди должны погибнуть, чтобы, ты смог отомстить маме?

Он усмехнулся.

– Ну, эта сука в безопасности.

Это потрясло Янссон. Возможно, он даже не знал, что его мать, Тильда Ланг Грин, уже умерла от рака в колонии на отдаленной Земле. Что ж, сейчас не время говорить ему об этом.

– Ты ведь даже не думал о положительной стороне этого феномена? Я знаю, что в вашем представлении Мэдисон стал неким центром для колонистов. Но невозможно заделать Долгую Землю. Даже если вы уничтожите весь Висконсин, люди просто продолжат перемещаться из других мест...

– Я знаю только одну вещь о бомбе.

Она схватила его за плечи.

– Какую? Скажи мне, Род.

– Я знаю когда. – Он посмотрел на свои часы. – Через две минуты сорок пять секунд. Сорок четыре. Сорок три...

Янссон вскочила и закричала полицейским:

– Вы слышали это? Сообщите об этом всем. И уберите этих людей отсюда. Их степперы... да ради бога, верните им степперы!

Полицейские не нуждались в повторении, и спустя минуту их пленники уже присоединились к общей толпе, испуганной словами Рода. Но Янссон осталась рядом с ним.

– Это все из-за меня, – сказал Род. – Я не могу ступить. Именно поэтому я пришел сюда. Тогда мне это казалось правильным.

– Чертовски верно. – Без предупреждения она схватила его, взяв под колени и плечи как ребенка, и с усилием оторвала от земли. Он был слишком тяжел для нее, и она немедленно выпустила его из рук, но прежде чем оба рубнули на землю, она успела щелкнуть выключателем на своем степпере.

Она распласталась на зеленой траве. Перед глазами стояло голубое небо, точно такое же, как сегодня на Исходной Земле. Рев сирен исчез. И ее окружал лесной массив, который находился на Западе-1 вместо привычного Капитолия.

Род лежал на ней, содрогаясь в конвульсиях. Мгновение спустя его стошнило на нее, и во рту начала вскипать пена. Медработник в оранжевом комбинезоне оттащил Рода в сторону.