Текст книги "Убийца (ЛП)"
Автор книги: Тед Белл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)
Глава пятьдесят
Я В КАТАКОМБАХ, ВЫ МОЖЕТЕ ВИДЕТЬ СВОЁ ДЫХАНИЕ. ВЫ почувствовали, как влажный камень под вашими ногами начал карабкаться по костям. Она вздрогнула, плотнее закутавшись в свои шелковые меховые подкладки, на бегу. Она мчалась мимо темных гробниц и комнат, которые все еще могли пронзить ее сердце холодным страхом. Ей было семь лет, когда она впервые ступила в этот самый проход. Несколько ночей она до сих пор просыпалась в ужасе от того, что увидела в самом конце.
В начале семидесятых годов ее отец, эмир, начал строительство новой горной крепости на руинах мавританской крепости четырнадцатого века. Глубоко внутри горы рабочие обнаружили обширную сеть туннелей, гробниц и склепов. Ясмин сопровождала своего отца, когда он впервые исследовал соты, маленькая девочка, следовавшая за его мерцающим фонарем через бесконечную путаницу капающих и сырых проходов.
Наконец они подошли к огромному хранилищу, свет факела внезапно осветил целую стену древних мертвецов, их безглазые глазницы, безгубые ухмылки и изогнутые когти, казалось, манили ее вперед. Присоединяйтесь к нам! Она закричала и побежала, наконец бросившись в объятия матери, которая благоразумно ждала у входа в гробницы. «Отец говорит, что это Королевство потерянных душ», – кричала она матери. Много позже ее отец смеялся над ее детскими страхами, с удовольствием рассказывая эту историю на протяжении всего ее детства. Как будто забавно было бояться смерти.
Многие из подземных хранилищ, мимо которых она сейчас спешила, служили идеальным укрытием для тайников с золотом и оружием, которые Эмир и ее муж собирали для предстоящих войн с неверными. В этих катакомбах были заперты легионы политических врагов. Многие здесь сошли с ума под пытками, многие умерли или были просто забыты.
Отец подарил ей на свадьбу настоящую крепость. Она назвала его Голубым Дворцом из-за цвета камня. Молодая невеста немедленно потребовала запечатать гробницы, но ее красивый молодой муж Снай бин Вазир отменил это постановление. Он уверил ее, что найдет много применений подземному миру. Теперь под ее домом происходили новые ужасы. Она посмотрела, но не увидела.
Там, где она сейчас шла, погибло бесчисленное количество невинных людей, думала Ясмин, спеша по склизким проходам, и серый камень блестел в свете ее факела. Но не более того. Пришло время всему этому остановиться. Она сама положит конец этому или умрет, пытаясь. Накануне ей приснился еще один сон. Сон, в котором она сама владела мечом Фудо Мё-о, бога, которого Ичи-сан называл Королем Света; у нее была сила остановить этот кошмар. Проснувшись, она поняла, что не сможет действовать в одиночку. Некоторые во дворце, если бы представилась такая возможность, поднялись бы на ее защиту. Но был один человек, которому она могла полностью доверять. Она знала, где его найти, и поспешила туда сейчас.
Путь освещали редкая масляная лампа или гаснущая свеча, установленная на неровных стенах Королевства. Проходившие мимо стражники упали на камень и распростерлись перед ней ниц. Крысы сновали перед ней и исчезали, как бесчисленные заблудшие души, пострадавшие и умершие в этом мрачном аду.
Больше не надо.
Только что до Ясмин дошло известие о том, что был замечен странный черный самолет, пытавшийся приземлиться на вершине Голубой горы. Один самолет разбился, но считалось, что есть выжившие. Это, как заверил ее капитан охраны, скорее всего, спасательный отряд, отправленный на поиски заключенного американца. Это было безумие, он засмеялся. Но, тем не менее, довольно интересно. За все эти годы никто никогда не предпринимал ничего столь смелого или настолько глупого.
Ее муж, только что вернувшийся с острова Сува, также был очень удивлен известием о вторжении. Он только что приказал патрулю за стенами найти и схватить нарушителей. Любой, кто достаточно глуп, чтобы попытаться посадить самолет на вершину Голубой горы, обязательно обеспечит ему восхитительное развлечение во второй половине дня.
Он игнорировал ее, усердно строя планы на празднование сумо, когда его жена ускользнула.
Она прибыла в изолированное хранилище тюремного блока, где содержался американец с момента его похищения десятью днями ранее. Дежурный охранник, передавший для нее еду американцу и тайно вынесший его письмо, нажал на переключатель, открывающий электрическую охранную дверь. Внутри одной из темных камер она услышала, как Ичи-сан тихо разговаривал с американцем. Войдя в камеру, тихий крик застрял у нее в горле.
«Честь в смерти – смерть почитаемых предков – истинный и одинокий путь всех воинов…» – шептал Ичи-сан бледному американцу, стоявшему перед ним на коленях на каменном полу. Он нежно гладил мужчину по голове, подбадривая его. На хрупком теле мужчины были шрамы от недавних побоев. Его голова была склонена, и он держал рукоять самурайского меча Ити-сана обеими руками, дрожащий кончик клинка уже пронзил кожу его истощенного живота. Она знала, как это называется. В отчаянии Ичи-сан достаточно часто произносил его имя.
Харакири.
«Останавливаться!» Ясмин плакала. «Ты не сможешь это сделать!»
Американец медленно поднял голову и посмотрел на нее. Его глаза были похожи на дыры в маске.
«Почему?» – прохрипел он, его пересохшие губы едва шевелились. Его пустые глаза блестели от слез. Ни еды, ни воды, ни сна. Он был сломлен, но не отказался от того, чего они хотели. Если бы он был, он был бы мертв.
«Да», – мягко согласился сумоист. «Почему? Метод Бин Вазира будет гораздо менее милосердным, чем клинок самурая».
«Если вы сделаете это сейчас, другие погибнут напрасно».
– Ясмин, – сказал Ичи-сан. «Я не понимаю.»
«Кто-то осмелился прийти сюда, чтобы спасти его», – сказала она. «В отличие от всех остальных, умерших здесь, этот человек не забыт».
Она упала на колени рядом с дрожащим пленником и заговорила, слова вырывались в спешке. «На вершине горы приземлились странные черные самолеты. Считается, что за вами прилетели люди. Ради вас они рискуют своей жизнью. Мой муж знает. Он обязательно найдет их и убьет. Он уже намерен заняться спортом. В дохё сумо».
«Ты рискуешь своей жизнью, приходя сюда», – сказал ей Ичи-сан.
«С меня хватит этого».
– Что мы можем сделать, Ясмин? – спросил сумоист.
«Может ли он ходить?» она спросила. «Его ноги выглядят…»
«Да», – ответил Ичи-сан. «Едва.»
Она вытащила из складок шелка черную пижаму слуги.
«Вот. Одень его в это. И оберни этим его голову. И принеси этот меч. Если нам повезет, мы все проживем достаточно долго, чтобы найти ему хорошее применение».
Сумоистка посмотрела на Ясмин и улыбнулась. Он протянул руку и погладил ее по щеке, покрасневшей от бега и влажного холода здесь, внутри горы.
«Без сомнения. Никакого смятения. Никакого страха», – сказал он ей, его глаза загорелись впервые с тех пор, как она встретила его. «Теперь мы готовы».
«Да, Ичи-сан, я думаю, что да».
«Нас нельзя видеть вместе. Он в дойхо, готовится к церемонии. Мне пора идти туда».
Ясмин поймала его руку на своей щеке и сжала ее.
«Гармонизация людей», – сказал Ичи-сан, улыбаясь ей, – «И время небес».
Глава пятьдесят первая
РОНГ ИДВИЦ И ЙАН ВАГСТАФФ, радист отряда, сбежали из останков «Фантома» благодаря чистой удаче и удачному замыслу. При аварийной посадке ей оторвало оба крыла; вес снега просто оторвал их от фюзеляжа. Но затем монококовая яйцеобразная кабина оторвалась, как и было задумано, ударилась о погребенный склон и взлетела в воздух. Он снова ударился о снег и покатился прямо к Хоуку и Паттерсону, снег расступался перед носом, словно след от носа, отброшенный в обе стороны.
«Прыгать!» Хоук закричал, и они с Паттерсоном нырнули с его пути. Продолговатое черное яйцо снова подпрыгнуло и пролетело прямо над головой Александра Хоука, который в изумлении смотрел, как модуль из углеродного волокна с двумя хорошими мужчинами исчез над отвесной скалой.
«Боже мой», сказал Хоук.
«Так задумано», – крикнул Паттерсон через плечо, подходя к краю скалы. «Модульный. Потерять самолет, оставить пилотов. Во всяком случае, это идея. Скоро увидим».
Хоук, продвигаясь так быстро, как только мог, по снегу глубиной по колено, бросился к Паттерсону на скалистом уступе. Он ожидал худшего: расколотые черные осколки и изломанные тела на камнях далеко внизу. Достигнув вершины, он оказался не на краю ниоткуда, а на простом уступе. В тридцати футах ниже него, вниз по крутому склону черного льда, в воздух уходил еще один, более крупный, заснеженный выступ. Там он и Паттерсон впервые увидели перевернутый фонарь, лежащий в снегу примерно в десяти футах от кабины. Черная пластиковая капсула выглядела так, будто ее раскололи молотком. На лице Хоука появилось облегчение.
Гидвиц и Вагстафф катались по снегу, боролись и смеялись, как пара пьяных палук. Они не были мертвы, просто пьяны, жертвы высотной болезни.
«Гипоксия», – сказал Хоук. «Ты был прав.»
Внутренние системы «Фантома» дали сбой. Нехватка кислорода в кабине привела двух рейнджеров DSS в дезориентированную эйфорию, которая, несомненно, и стала причиной крушения. Но благодаря усиленному модулю кабины «Вдовы» они остались живы.
Хоук спрыгнул с края, тяжело приземлился на задницу и легко соскользнул ногами вперед по черному льду на дно. Паттерсон последовал за ним через несколько секунд. Текс достал из рюкзака два спасательных костюма из золотой фольги и сумел убедить двух головокружительных мужчин забраться внутрь. Вагстафф, специалист по связям с общественностью, традиционно известный как Спарки, все время пытался рассказать ему анекдот о техасце, владевшем фабрикой по производству солений. Текс, наконец, заткнул ему рот и сумел надеть им на лица аварийные кислородные маски. Он повернулся к Хоуку.
«Пройдет не менее получаса, прежде чем они смогут передвигаться. По крайней мере».
«У нас нет столько времени, Пардс», – сказал Хоук, переводя свой пулемет HK в автоматический режим. Оба мужчины обернулись, чтобы посмотреть, что издает весь этот шум.
Из широкой трещины в горе появился вездеход на гусеничном ходу Hagglund BV 206. Когда он с грохотом вылетел на открытое пространство, Хоук увидел, что он буксирует гусеничный транспортер. Военный квадроцикл был построен в Великобритании для Сил быстрого реагирования НАТО, но на двери полностью белого автомобиля не было никаких знаков отличия НАТО. Это был символ, который Хоук видел раньше. Поднятый меч в окровавленной руке. На крыше мужчина за поворотным пистолетом 50-го калибра. пулемет. Без предупреждения мужчина на крыше машины открыл огонь, рассыпая снег, поднимая порошок, и остановился недалеко от Алекса Хоука.
Он и Паттерсон опустили оружие.
Двойные двери в задней части бронетранспортера распахнулись, и оттуда высыпали десять вооруженных охранников, спрыгнувших на землю. Двое охранников тут же открыли огонь, дав длинные высокие очереди над головами; пули раскололи камень и лед на скале наверху, обрушив их на Хоука, Паттерсона и двух больных, лежащих на земле. За считанные секунды охранники образовали вокруг них полукруг.
– На нас напали, Пардс, – сказал Текс уголком рта.
«Да, но вот хорошие новости», – сказал Хоук.
– Я жду, Соколиный Глаз.
«Они берут нас в плен в этой штуке, и нам больше не нужно беспокоиться о том, как прорваться внутрь неприступной крепости. Классический троянский конь. Срабатывает всегда».
«Ага. Хорошая мысль, Саншайн. Я как бы надеялся, что мы сможем отдохнуть вот так».
Ухмыляющийся охранник внезапно шагнул вперед и ткнул дуло автомата Калашникова в живот Хоука. Хоук отшатнулся назад, прислонившись к ледяному лицу, рухнув на снег, симулируя боль. Паттерсон бросился на человека, который это сделал, но девять автоматов АК метнулись в его сторону. Хоук увидел приближающийся удар по глазам мужчины и был к нему готов. Краем глаза он также уловил отблеск света со скалы наверху. Теперь этого не было. Если повезет, остальную часть команды, указанной выше, не заметили.
Тот же охранник с безумной ухмылкой подошел и жестоко пнул Хоука по ребрам ботинком со стальным носком. Затем встал над ним, улыбаясь. Хоук извернулся на снегу, перекатываясь, чтобы избежать следующего удара по ребрам, выигрывая драгоценные секунды, тихонько говоря в микрофон на ходу. Ему больше не нужно было симулировать боль. Левая сторона его горела.
«Эй, Томми, – прошептал Хоук, – ты там?»
«Вас прикрыли, шкипер», – ответил снайпер Том Квик. «В скалах сверху и сзади, слева от вас, сэр».
Охранник подошел и снова ударил Хоука, еще более злобно. Боль была жгучая, и у него перехватывало дыхание. Этот парень начинал серьезно его бесить.
– У тебя есть шанс, Томми? Хоук справился.
«Ах, да.»
«Возьми это.»
Между глазами ухмыляющегося мужчины, стоящего над Хоуком, мгновенно появилась аккуратная красная дырочка.
«Старые приятели мистера бин Вазира», – сказал Хоук, улыбаясь охраннику, который лежал мертвым на ногах, но еще не осознавал этого. «Мы понимаем, что он живет неподалеку. Думал, заглянем».
Прежде чем кто-либо еще успел отреагировать, Том Квик уничтожил танго из пистолета 50-го калибра на крыше «Хагглунда», а затем сбросил еще двоих на землю точными выстрелами в голову. Хоук поднялся на ноги, одновременно поднимая HK и одновременно открывая Паттерсону свободное поле для огня.
Хоук услышал очередь из оружия слева от себя, тут же развернулся в ту сторону и выстрелил. Его выстрелы попали мужчине в горло. Он уронил оружие и поднес обе руки к ране, не в силах остановить извергающийся гейзер яркой артериальной крови. Мужчина рухнул кучей на пропитанный кровью снег.
Пятеро из шести оставшихся охранников, не привыкшие к вооруженному сопротивлению, бросились бежать к своей машине. Все пятеро умерли на ногах менее чем за десять секунд, став жертвами Хоука, Паттерсона и молчаливого, но смертоносного снайпера наверху. Для этой миссии Квик приобрел новую легкую снайперскую винтовку HK 7,62. До сих пор у него не было никаких жалоб. Шестой охранник, заметив Куика на краю навеса, поднял автомат, чтобы открыть ответный огонь. Прежде чем он успел выстрелить, Хоук ударил его низко, по коленям, и тот растянулся на снегу. В одно мгновение Хоук накрыл его, не обращая внимания на собственную боль, а дуло его оружия застряло под подбородком охранника.
Он посмотрел в глаза испуганного мальчика и спросил: «Ты хочешь жить? Кивни, да, если ты говоришь по-английски».
«Да».
«Имя!»
«Рашид…».
«Вставай, Рашид. Я конфискую твою машину. Извините. Форс-мажор. Вы за рулем».
«Хорошая работа, Пардс», сказал Паттерсон. «Ваш друг мистер Квик станет прекрасным дополнением к команде».
«Тем не менее, мы, кажется, утратили элемент внезапности – Роковая вдова, Флайбэби, вы, ребята, приедете сюда на дубле. Мы едем на этом квадроцикле в палаццо Паши. Копируете?»
– Уже в пути, шкипер.
Гидвица и Вагстафа погрузили в транспорт. Двое мужчин все еще были в сознании, но пришли в себя благодаря кислороду. Мендоса и остальная часть команды тоже забрались внутрь перевозчика, за исключением Хоука и Паттерсона, которые ехали впереди, а ребенок управлял снегоходом. Квик будет ехать на крышу, укомплектовывая 50-калиберный калибр.
Хоук посмотрел на часы. Христос. Это было бы очень близко. У него было менее восьмидесяти минут, чтобы найти Келли, получить жизненно важную информацию от бин Вазира и убраться оттуда до того, как появятся B-52 и начнут падать большие бомбы-разрушители бункеров. И «Томагавки» начали курсировать.
Глава пятьдесят вторая
Рейс 00
ДЖОННИ ДЭЙР в изумлении уставился на человека по имени ЯД ИВИ. Они стояли лицом к лицу в гостиной специального выпуска Боинга 747–400 Паши. Маленький кретин И.В. Сунг стоял перед ним, размахивая перед лицом пачкой долларов США. Если быть точным, их сто тысяч. Сначала парень говорит, что хочет проверить аварийную кислородную систему самолета, а потом спрашивает, кстати, кабина пилота герметична? Адэр немедленно схватил телефон внутренней связи, чтобы позвонить Халиду в кабину.
Джонни начал было набирать код кабины, но жилистый малыш схватил его за запястье.
«Нет!» – крикнул Сунг. «Положи его. Ты все испортишь. Просто послушай одну минутку. Если тебе не нравится то, что ты слышишь, позвони в кабину. Хорошо? Пожалуйста!»
Именно тогда он открыл меньший из двух блестящих черных чемоданов, которые спрятал под модным кожаным диваном Паши. В большом, теперь пустом, находились все сменные кислородные баллоны. Этот, поменьше, был полон наличных. Джонни внимательно посмотрел на это. Если каждая пачка стоила пятьдесят тысяч долларов США, там должен был быть миллион фунтов. Чуть меньше полутора миллионов долларов. Одного кровавого вида такого количества денег в одном месте было достаточно, чтобы Джонни спокойно положил трубку.
Солнце снова осветило лицо доктора Сунга.
– Давай выпьем, а? – сказал Сунг. – Еще виски? Могу присоединиться к вам. Видите ли, у меня нервы. Тяжелый полет. Трясется.
Джонни рухнул в большое кожаное кресло, в котором Паша разговаривал по телефону. Сунг подошел к бару и налил каждому по стакану «Джеймсона». Он протянул одну Джонни, сделал большой глоток и осторожно сел на край дивана.
– Хорошо, хорошо, – воскликнул он своим высоким голосом. – Тост! За вашу новую жизнь богатого человека, капитан Адэр.
«Скажите мне, что в канистрах, Док».
«Это… эксперимент, который я провожу, сэр. Испытание».
– Я не чертов летчик-испытатель, Док. И я не провожу чертовых экспериментов. Во всяком случае, на высоте восемь миль.
«Ах! Хороший вариант! Нет, вам не нужно ничего делать. Вы знаете, что изначально предполагалось взять с собой на борт этого самолета? Что-то под названием «Свиная шкура»?»
«Есть приблизительное представление. Я не хочу знать».
«С ними возникла проблема. Очень нестабильные. Радуйся, что я не позволил погрузить их в твой самолет, поверь мне, Джонни. Очень повезло. Боже мой».
«Мне повезло», – сказал Адэр, решив пока оставить «Джонни» без внимания. «Что в этих чертовых канистрах?»
«Я к этому иду. Пожалуйста. Сколько паша платит вам за эту поездку?»
«Двести пятьдесят тысяч. Бесплатно и ясно».
«Цк-цк. Так несправедливо».
«Что?»
«Халид получит миллион».
– Что? Ты чертовски лжешь!
«Шшш! Успокойся, Джонни. Это не проблема».
– Этот ублюдок получит миллион? – сказал Джонни, глотая виски. «Но он говорит мне, что получит четверть от этой суммы. Сукин сын! Десять лет мы летаем вместе, и наша последняя работа для этого толстого ублюдка бин Вазира, он думает, что сможет меня подставить?»
«В высшей степени несправедливо! Вот почему я выбрал тебя, Джонни. Чтобы немного поболтать здесь. Я притворился испуганным еще в кабине, чтобы Халид не заподозрил. Видишь?»
– Да? Продолжай говорить. Итак, этот эксперимент – почему бы просто не рассказать о нем Халиду? Почему выбрать меня?
«Потому что я знаю репутацию Халида. По правилам. Всегда по правилам. Ведди, ведди, британец. Вот почему я попросил тебя поговорить наедине. Ты самый разумный и умный человек, с которым я могу вести дела».
– А если бы я сказал «нет»?
«Я провел исследование, Джонни. Жена. Больная дочь. Никакой пенсии. Итак. Миллион долларов наличными? Мне никогда не приходило в голову, что ты говоришь «нет». сказал, эксперимент. Я пробую новый препарат».
«Препарат.»
– Да, – сказал Сунг, плавно лежа и не переставая удивляться легкой ловкости своего ума. «Вещество, контролирующее сознание. Снотворное средство. Оно позволит мне обладать силой самовнушения над объектами моего эксперимента. Я просто испытываю его. Бин Вазир великодушно позволил мне провести этот тест на вашем самолете, направляющемся в Америку».
«Контроль над разумом, да? Самовнушение? Господи. Я видел в этом возможности».
– Да, да! Очень интересно. Я понимаю, о чем вы! Конечно, паша задумал для этих молодых женщин нечто гораздо более серьезное.
Адэр пошел в бар и вернулся с пол-литром виски. Он снова наполнил оба стакана – представляя себе армию прекрасных зомби, бродящих по Америке и взрывающих атомные электростанции, – немного проливая на стол. Он смотрел на содержимое открытого чемодана.
«Миллион долларов. Ты серьезно?»
– Все твое. Считай сам. Я тебе доверяю.
«Не нужно спрашивать меня дважды», – сказал Адэр, стоя на коленях возле открытого чемодана. – Что мне делать, Док?
«Очень просто, Джонни. Теперь мы возвращаемся в кабину. Все, что вы говорите о нашем разговоре, это то, что проблем нет. Много шума из ничего. «Халиду нужно будет покинуть кабину, чтобы справить нужду. Когда он это сделает, мы с вами наденем маски в кабине. Затем вы запечатаете кабину и активируете аварийный кислород в основной кабине. Все маски опускаются. Включите интерком. и скажите, что в кабине внезапно упало давление. Сообщите всем, чтобы они сохраняли спокойствие, надевали маски на лица и дышали нормально».
«Вот и все?»
«Вот и все.»
«А как насчет Халида? Выходит из головы и видит все эти чертовы свисающие маски? Он меня, блядь, убьет».
«Халид? С ним нет проблем, Джонни, поверь мне. Я спланировал эту операцию очень подробно. Да, в последнюю минуту у меня возникла небольшая проблема с конечным продуктом, который нужно было доставить, но с этим нет ничего, с чем ты бы не справился. Ты мой человек…Так просто. У нас запланирована встреча над Тихим океаном, и – бац – и Джонни приземляется в Лос-Анджелесе, и Джонни уходит с миллионом долларов.
Джонни издал длинный, тихий свисток. Чертов миллионер. Он мог видеть все это. Он никогда больше не вынесет дерьма ни от бин Вазира, ни от своего бывшего приятеля Халида, ни от кого-либо еще. Он даже мог представить, как уйдет с гораздо большим, чем миллион. В черном деле Сунга было почти два миллиона человек. Что он будет делать, если Джонни просто возьмет его и покинет самолет? Вызвать полицию? Сегодня вечером он будет останавливаться в отеле «Беверли-Хиллз», а не в этой дрянной дыре на Ла-Сьенеге!
Он посмотрел на своего нового лучшего друга Сунга и ухмыльнулся, уже пробуя свой первый мартини в Polo Lounge.
«Взаперти с четырьмястами женщинами на автопилоте?» он сказал. «Я не уверен, что не хотел бы поменяться местами с Халидом».
Ядовитый Плющ так смеялся, что Джонни подумал, что сейчас напишет в штаны. Он встал и допил остатки Джеймсона в своем стакане. В голове была старая ночная сумка Паши. Винтажный Louis Vuitton стоил больше, чем его нынешняя зарплата. Он достал его и набил деньгами, кинув пару лишних пачек, какого черта. В любом случае, теперь это все принадлежало ему.
Рейс 77
Черри подогнула колени, чтобы красотка могла перелезть через нее и засунуть свою милую маленькую пинетку на свое место у окна.
Что бы ни было столь «срочным», у старика Кареглазого ушло более получаса. Она начала задаваться вопросом, не засосало ли его в унитаз. Смех. Она постоянно слышала, что такое случается с домашними животными и младенцами. Упс! Прости, Джуниор! Бомбы прочь! В любом случае, ее философию по поводу ванной комнаты в самолете можно объяснить тремя маленькими буквами. ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ЯДЕРНЫЙ РЕАКТОР. Нет. Общественный. Туалеты. За исключением экстремальных ситуаций, большое спасибо.
Они наконец начали фильм, и это было хорошо. Бестолковый, один из ее самых любимых персонажей. Предоставьте British Airways возможность показать фильм миллионной давности, который каждый на всей планете видел тысячу раз. Все опустили шторы, и свет погас. Она как бы наполовину смотрела, наполовину слушала свои наушники (как будто она не знала весь этот фильм наизусть) и наполовину надеялась, что кареглазое чудо будет чуть-чуть более дружелюбным – теперь, когда он вернулся со своих, извините за выражение, дел.
Мечтай, Черри.
«Привет. Все в порядке?» Боже мой, неужели она действительно это сказала? Не имело значения. Он даже не услышал ее. Вы могли бы поговорить с деревом или собакой и получить гораздо более интересный разговор.
– Алло? Кто-нибудь дома?
Нада.
«Я сказал: привет. Как дела?»
Даже не взглянул на нее. Эй, не хочу говорить, это круто. На коленях у него лежал тайваньский набор для бритья в виде сырных шариков. Она думала, что снова выйдет MP3-плеер и наушники, но, э-э, он просто сидел и смотрел прямо перед собой, держа обеими руками свой дурацкий комплект доппа.
«Эй. Ты. Иностранец. Что у тебя там? Бомба?»
Ничего. Какой псих.
Глядя в пространство. Как будто ее даже не существовало. Засранец. Через некоторое время она просто оторвалась. Он говорил сейчас; не ей, а самому себе. Шепча, повторяя снова и снова то, чего она не могла услышать. Она откинула сиденье назад и скомкала дрянную картонную подушку под головой.
Должно быть, она потеряла сознание, потому что, когда она открыла глаза, «Бестолковые» уже закончились, и теперь показывали старую серию «Друзей». Геймбой, стоявший прямо перед ней, теперь стоял на своем месте лицом к ней, улыбаясь, с большим пальцем во рту. Симпатичный малыш, на самом деле. Кудрявая светлая челка на лбу, большие голубые глаза. Блестящий. Ей было жаль, что она ударила его по спинке сиденья раньше. Ларри Аравийский у окна все еще занимался этим и что-то шептал себе под нос. Только сейчас он поднял штору и смотрел на что-то. Как будто здесь действительно было на что посмотреть. Например, как сказать «хромой» на вашем языке?
Что, черт возьми, он искал? Возможно, эта озоновая дыра.
«Ты такой классный», – сказала она ему в спину, а затем поплыла обратно в страну ла-ла и мечтала о своем милом малыше в самом темном Коннектикуте.
Эй, подумала она перед тем, как заснуть, а что, если она беременна? Было бы это так плохо? Может быть, у нее будет милый ребенок в роли Геймбоя.
