Текст книги "Убийца (ЛП)"
Автор книги: Тед Белл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)
«Мерси».
«Je vous en prie, мадемуазель».
«Ты говоришь по французски.»
– Нет, если я могу помочь. Есть одно или два французских идиоматических выражения, которые я нахожу забавными. Способ описания женщины с фигурой, например, у этой последней «Девушки Хичкока». Франческа что-то или что-то в этом роде.
– Д'Аньелли. Что это за выражение, месье Хоук?
«Il ya du monde au balcon».
«Все сидят на балконе», – сказала она, смеясь. «Большая грудь».
– Именно. А теперь, моя дорогая девочка, если вы меня извините, сюда идет молодой Том Джефферсон, мой старый американский друг. Я должен…
«Привет, Хоук, старый приятель. Офигенный фильм, не так ли? Мальчикам он понравился. И эта хорошенькая молодая леди играла в нем, если я не ошибаюсь. Привет, я Патрик Келли. Как тебя зовут?»?»
«Отойди, Брик. Я увидел ее первым. Не обращай на него внимания, Лили, он женат».
«Добрый день, месье посол. Я Лили».
«Итак, откуда вы все знаете, чем я зарабатываю на жизнь?»
«Потому что моя самая близкая подруга сказала мне, что вы можете прийти сегодня вечером. Я открою вам секрет. Она надеется получить возможность поговорить с вами, месье, если вы еще ее помните».
«Хорошо, теперь вы возбудили мое любопытство, мадемуазель. Кто эта загадочная женщина?»
«Франческа д'Аньелли».
«Франческа?» – сказал Брик. «О Боже!»
– Не впутывай меня в это, – сказал Хоук и отпил ром.
«Где она? Я бы хотел поздороваться». – сказал Брик.
«Она будет так счастлива. Я только что видел, как она вышла на один из балконов. Я уверен, за сигаретой».
«Который из?»
«У того бара. Пойдем, я отведу тебя к ней».
«Алекс, ты удерживаешь форт», – сказала Келли. «Закажи мне Ketel One на скалах с изюминкой. Я сейчас вернусь».
Глава тридцать четвертая
Майами
С ТОКЛИ ПРОСнулся, когда капля дождя отскочила от его лба. Он открыл глаза. Меловая пыль вызывала у них жжение. Он сморгнул слезы, чтобы их вытереть, и быстро оглядел себя. Что повредило, а что нет. Его нос все еще болел, внутри левой ноздри, куда парень воткнул свои фирменные серебряные ножницы. Ноги тоже болели, как будто на них тяжесть. Это был, черт возьми, большой кусок штукатурки на нем. Тяжелая мать тоже. Прижал ему обе руки и ноги. Ах да, потолок упал, когда взорвались бомбы. А теперь наверху были темные тучи, потрескивающие молниями, плюющиеся дождем, и по обломкам лазили ребята с фонариками. Спасательная команда. «Эй, сюда», почти сказал он.
Нет. На месте происшествия находилась не служба скорой помощи округа Дейд. Все эти парни кричали по-испански. Однако дело было не в этом; Дело в том, что они все были в черном, камуфляжной окраске и у всех было автоматическое оружие. Он услышал, как один из них выстрелил. Китайский парень, должно быть, один из охранников Дон Кихота, закричал от боли, еще один взрыв, и снова тихо. Они расстреливали выживших.
Он закрыл глаза. Снова мертв. Слушаю.
Если вы проведете достаточно времени, как и он, стоя на углах улиц в испанском Гарлеме, продавая товары, вы обязательно купите много испанского. И «Сток» это сделал. Donde esta del Rio? Он услышал один голос. Где река?
Теперь вокруг него светили фонарики. Они искали реку? Выкрикивая имя снова и снова. Дель Рио! Дель Рио! Река, да? Нет.
Дон Кихот. Звезда, ранее известная на Кубе как Родриго дель Рио. Этот взорванный музей когда-то был его домом. Эти ребята, скорее всего, кубинские военные, и сбили его. Парень, которого они искали, занес ножницы в нос Стоука, когда погас свет. Где он сейчас? «Сток» хотел бы принять участие в этом действе. Только он не мог пошевелиться.
Он тоже думал о Россе. Росс, незадолго до отбоя, говорит, спускайся, Сток. Росс умер или просто снова играл в опоссума? Он услышал крик другого парня, не испанского, а опять китайца, а затем автоматную очередь. Заткни парня. Теперь он мог видеть это, даже с закрытыми глазами. Слепой мог это увидеть. Они рылись в завалах, искали дель Рио и расстреливали всех, кто не подходил под описание.
Ему нужно было добраться до Росса, помочь ему, прежде чем его найдут и застрелят. Стараясь не шуметь, он уперся руками и коленями в штукатурку. Не сдвинулось более чем на полдюйма, но что-то соскользнуло, скорее всего, стекло, по крайней мере, оно звучало как стекло, когда оно разбилось.
Мгновенно парень осветил ему лицо фонарем. Другой парень ударил его по голове носком ботинка. Глаза Стоука распахнулись, и он посмотрел в фонарик, улыбаясь, хотя не видел ничего, кроме огненного шара, который заставил его щуриться. Иисус. Чертовски больно.
«Buenas noches», – сказал Сток, – «Американо. Амиго».
В значительной степени установив свои связи с латиноамериканским сообществом, он был удивлен, когда ботинок попал ему прямо за ухо. Пара парней срывала с него крышу, а четверо других парней держали его за руки и вытаскивали. Он задавался вопросом, будет ли достаточно четырех. Алекс всегда описывал его как человека размером со средний шкаф. На самом деле, судя по тому небольшому количеству шкафов, которые он видел, он был больше.
Так или иначе, они наконец поставили его на ноги и толкнули спиной к чему-то, что все еще стояло в вертикальном положении. На ощупь балка или колонна. Затем они схватили его за спину. Он все еще был в сознании, и в его ухе стоял парень с пистолетом. В противном случае они бы ни за что не связали ему запястья пластиковыми армейскими наручниками.
– Сток? Значит, ты жив? Это был Росс, его голос звучал надломленно и надломленно.
«Силенсио!» – сказал другой кубинец и услышал стук металла о кость, когда кто-то направил пистолет Россу в лицо. Эти каникулы в Майами развивались не в том направлении. Он предпочел бы в любое время проверить происходящее у бассейна в Делано.
«Эй, послушай, – сказал Сток парню в лицо, – habla ingles, aqui? Кто-нибудь говорит по-английски? Кто здесь главный?»
«Си, сеньор, я говорю по-английски», – сказал маленький парень с пистолетом в ухе. «Так что я могу понять твои последние чертовы слова». Он взвел курок. «Скажи их».
«Ой, чувак, подожди».
«Где он, сеньор?» – спросил кубинец. Он был невысокого роста и имел ужасные шрамы от прыщей, что, вероятно, и объясняло его плохое отношение к жизни. «Скажи мне, где твой шеф, и, возможно, мы сможем поговорить». Для большей убедительности он ударил Стоука кулаком по грудной клетке, скорее всего, сломав при этом несколько пальцев.
«Эй. У нас здесь проблема? Ты говоришь о Дон Кихоте, верно, он же Родриго дель Рио, верно? Он не мой шеф, чувак. Я Стокли Джонс, полиция Нью-Йорка на пенсии. Я и тот парень, которого ты избил. там мы оба полицейские. Мы хотим надрать задницу этому Родриго, как и вы. Вы, ребята, все кубинцы правы, если не считать того, что я ошибаюсь».
«Откуда ты это знаешь?»
«Я знаю много дерьма, дай мне поговорить. Ты командуешь этим отрядом? Ты шеф?»
«Си, говори быстро».
«Этот кот дель Рио недавно предал ваше правительство, я это знаю. Нападающий. Он был начальником службы безопасности Фиделя. безымянные, мы пошли туда и испортили их маленький военный переворот. Убили двоих, отправили одного на всю жизнь. Вот как Фидель вернул свою банановую республику. И вот почему Родриго, с ценником на голове, сбежал. Итак, Фидель заставил вас, ребята, пытаться его прикончить, так? Вы из кубинского спецназа, верно? РСО? Черт, амиго, я знаю вашего босса. Самого команданте.
«Пристрели этих двух чертовых гринго», – сказал парень с плохой кожей, забирая пистолет и выходя за пределы досягаемости. Сток услышал, как три или четыре автомата защелкнули затворы. «Никаких свидетелей».
«Подожди! Ты неправильно мыслишь. Две вещи. Во-первых, мой друг не гринго! Он англичанин. Член королевской семьи. Собери это воедино, приятель. Английский. на твоей заднице. Два. Ты разговариваешь с личным другом Фиделя. Как в Кастро. Мы крепкие, ублюдок. Ты ударишь меня, ты в стране боли, как только вернешься в солнечную Гавану. Ты стреляешь в меня, Фидель стреляет в тебя, ладно? Бум. Бум».
«Пристрели его.»
Сток закрыл глаза. Не хотел этого видеть.
«Пристрели меня первым, парень!» – крикнул Росс, и его голос звучал сильнее. «Я не хочу, чтобы мой друг умер. Но прежде чем застрелить любого из нас, взгляните на медаль, которую он носит на шее».
«Какая вонючая медаль?» – спросил маленький шеф.
Медаль? Ах, да. Эта медаль. Сток улыбнулся Сазерленду, а затем крикнул на следователя, сразу же приступив к своим делам.
«Эй! Ты! Сосредоточься! Ты что, АДД?»
«ДОБАВЛЯТЬ?»
«Синдром дефицита внимания, чувак! Попробуй сконцентрироваться, хорошо, пока я не налью тебе немного риталина? Ты не веришь тому, что я говорю? Загляни в мою рубашку! Разорви ее! Ты смотришь на одного добросовестного человека». Обладатель Кубинской Почетной медали, парень. Просто взгляни. Ты не узнаешь, что видишь, мне чертовски не повезло, ребята, идите вперед и пристрелите нас».
Сток затаил дыхание. Росс, возможно, только что спас ему жизнь. Эти ребята из спецназа низкого уровня обычно были теми, кого в «морских котиках» называли «не склонными к риску». Не люблю рисковать. Иногда это работает в вашу пользу, вам повезет.
Как сейчас, парень, разрывая свою маскарадную рубашку, видит яркую золотую медаль, висящую на цепочке в двадцать четыре карата на его шее длиной в двадцать четыре дюйма. Спереди красивый блестящий кубинский флаг. Мужчина снимает его с груди и смотрит на него вблизи. «Где ты это взял?»
«Куба, где еще? Когда пару лет назад я спас задницу твоего команданте от тех мятежных генералов, как я тебе говорил. Ты, наверное, всего этого не помнишь. Наверное, еще учишься в начальной школе».
«Заткнись! Хватит этой ерунды».
«Скажи ему, чтобы он прочитал, что написано на другой стороне», – сказал Росс.
«Да! Переверни», – сказал Сток. «Просветите это своим проклятым светом. Прочтите, что написано на обороте. Вслух, пожалуйста, чтобы все ваши смеющиеся коммандос с оружием на мне знали, с кем они здесь имеют дело».
«Подарено Стокли Джонсу-младшему», – прочитал парень по-английски, качая головой, не веря тому, что читает, – «В знак признания его героической службы Республике Куба. Фидель Кастро, январь 2002 года».
«Понимаете, что я говорю? Мы с Фиделем – два слоя краски. Мы крепкие».
«Это… реально? Это реально?»
«Се. Это реально. Черт побери, оно реально. Думаешь, я пошел и купил его на случай, если какой-нибудь кубинский коммандос не поверит моей истории?»
– Хорошо. Буэно, – наконец сказал парень. Не склонен к риску, ладно. «Хорошо я верю тебе.»
«Хорошо. Я Сток, он Росс. Как тебя зовут?»
Парень даже протянул руку и похлопал Стоука по щеке. «Меня зовут Пепе, – сказал он, – лейтенант Пепе Альварес». Широкая улыбка, как будто они теперь друзья. Не стал рисковать, как знал Сток. Или не стал бы. Как бы вы ни хотели это сказать.
«Отпусти этих двух гринго, – сказал он парню позади него. – Освободи их».
«Хорошо, лейтенант. Теперь вы сосредоточились. Вам тоже повезло. У вас здесь два копа мирового класса, они помогут вам найти этого вонючего куска человеческого мусора, Родриго».
– Верно, – сказал Росс, потирая запястья. «Этот человек, которого вы ищете, убил нашего друга. Невесту в день ее свадьбы. И полицейского Майами в его постели, а теперь вот этого бедного парня». Росс опустился на колени рядом с Проповедником, прикрывая его, как мог, рваным и окровавленным черным смокингом.
«Руки-ножницы падают, Росс», – сказал Сток, глядя на мертвого мальчика на полу. «Когда мы поймаем его. Полностью вниз. Посмотри на меня. Я тебе это обещаю». Он любил этого ребенка. Планировал взять его под свое крыло.
Где-то за домом, на огромной лужайке, заканчивающейся на берегу залива, послышался тяжелый грохот. Два мощных и мощных двигателя заработали. Звук напоминал один из тех моторных катеров, развивающих скорость в сто миль в час. Кроме того, на длинной дороге, ведущей к бывшей резиденции Родриго дель Рио, послышались звуки примерно пятидесяти сирен полицейских машин Майами; то, что раньше было музеем Бискайи. Время рок-н-ролла.
«Вы, ребята, приезжаете сюда на спецназовцах, верно?» – спросил Сток у маленького парня, разминая его запястья, пытаясь заставить его руки проснуться. «Надувные лодки какого-то иностранного грузового судна также останавливаются в Гаване, как я бы это сделал».
«Си».
«Это хорошо, потому что они нам понадобятся, если мы собираемся поймать Родриго. Слышишь? Собираюсь вытащить его задницу из пристани».
«Вамонос!» – крикнул Альварес, и все выскочили из-под обломков и побежали через сады к докам Бискайи, где кубинцы пришвартовали четыре высокоскоростных надувных лодки. Сток шел сзади, обнимая Росса, который сломал ногу. Все прыгнули в машину, заводя большие подвесные моторы и сбрасывая стропы. Сток и Росс прыгнули в лодку Пепе, когда она с ревом уходила от причала.
Сток выглянул из-за носа, соляные брызги и дождь щипали ему глаза. Все, что они могли теперь видеть от Родриго, это огромный белый шлейф петушиного хвоста его скоростного катера, когда он мчался прочь от изысканной гавани в венецианском стиле, направляясь на юго-восток через охваченный штормами залив Бискейн. Бой уже давно разработал план побега, подумал Сток. Видел приближение этого дня. Планирование на случай непредвиденных обстоятельств – так они это называли.
Сток был счастлив. Ему всегда нравилось быть чьим-то запасным вариантом.
Глава тридцать пятая
Остров Сува
С НАЙ Б ИН ВАЗИР РАССЛАБИЛСЯ СНОВА НА Глубокие кожаные подушки кресла в своей гостиной и зажег еще одного Багдадди. Дверь с богато украшенной резьбой тихо закрылась; он был один. Куря, зажав сигарету между большим и указательным пальцами, он глубоко затянулся, и длинная желтая сигарета вспыхнула, как запал фейерверка. Он посмотрел в большое овальное окно рядом со своим креслом. Огненная гора тлела примерно в трех тысячах футов под ним. Вершина действующего вулкана, возвышающаяся над густым зеленым ковром тропического леса, была окутана клубящимися клубами дождевых облаков и завитками тумана.
Он удовлетворенно вздохнул и прижался лицом к стеклу. В Лондоне все шло по графику. Дежурный только что передал ему загруженное электронное письмо, отправленное по высокоскоростному каналу передачи данных «воздух-земля» с КПК «Блэкберри» Лили. Лили и Роза только что прибыли в Гросвенор-хаус и прошли проверку безопасности. Цель присутствовала. Они продолжались.
«Все хорошо», – подумал он, глядя на идиллическую сцену внизу.
Но это было не совсем так. Было второе загруженное сообщение от Эмира. Скомканный в комок, он теперь лежал на персидском ковре у ног Снея. Сообщение не могло быть более ясным. Один из его цветов стал слишком высоким для сада. Ее придется уменьшить до нужного размера. Бин Вазир вздохнул. Его прекрасная Роза. Ах хорошо.
Подойдя к подножию горы, он увидел фермеров и их волов, рассредоточенных по обширным рисовым полям. Вулкан извергся только в прошлом году, огненный поток лавы убил сотни людей. Но фермеры восстановили свои дома рядом с вулканом, потому что именно пепел сделал этот участок почвы острова таким плодородным.
Если вы посмотрите на карту Южно-Китайского моря и, более конкретно, Индонезии, в районе к югу от экватора и к северу от 15 градусов южной широты, вы увидите, что 120 градусов долготы точно делят пополам небольшой остров Сува, к западу от Тимора. Как и вся Индонезия, это мусульманская страна; крупнейшая мусульманская нация на земле. В семидесятых и начале восьмидесятых годов остров Сува был Меккой отдыха для богатых арабов и их семей. В джунглях была прорублена длинная взлетно-посадочная полоса для приема частных самолетов. А затем появились огромные самолеты, набитые богатыми молодыми арабскими туристами. Мужчины искали не солнце и песок, которых у них было более чем достаточно, а виски, вино и случайный секс.
Единственный отель на острове – это обширный курорт, расположенный среди множества акров пышной растительности на южном побережье, с красивыми изогнутыми белыми пляжами, нежно омываемыми голубым морем Сувы. Его называют Бамба. Розовый дворец. Большую часть восьмидесятых и начала девяностых годов это было очень шикарное место. Когда позже он вышел из моды, он долгие годы лежал пустующим, придя в упадок. Его обнаружили исламские партизаны, и в течение многих лет это был лагерь подготовки террористов, прежде чем партизаны были окончательно разгромлены правительственными войсками. И снова джунгли заявили о себе. Некогда красивые здания и территории Бамбы были заросли буйной растительностью; старый отель остался плесневеть и гнить.
Снай бин Вазир был зорким человеком, который сразу узнавал выгодную сделку. Он купил его и вложил в него миллионы своей жены. Но после непродолжительного возрождения в конце девяностых для отеля снова настали тяжелые времена. Беспорядочный бледно-розовый отель «Бамба» внизу был последним звеном в некогда золотой цепочке бин Вазира. Глядя вниз на крутые крыши из синей черепицы рыбьей чешуи, он был вынужден признать, что красивый старый отель, некогда жемчужина его глобальной империи недвижимости, оказался несовершенным камнем.
Когда его Боинг 747 резко накренился, готовясь к последнему заходу на посадку к взлетно-посадочной полосе в джунглях высотой 10 000 футов, разум Снея был переполнен мечтами о будущей славе. Его усилия по дестабилизации и запугиванию американской дипломатической службы превзошли все надежды. Здесь, в Суве, ему предстояло начать заключительную фазу Великого джихада эмира. Его хашишийюн сбил Великого Сатану с ног. Теперь он уложит его на дно. Когда большой реактивный самолет приземлился, включил двигатели и с грохотом понесся по взлетно-посадочной полосе, его переполнила надежда. После многих унижений, наконец, к нему придет слава.
Бин Вазир стоял в открытой двери кабины и поблагодарил своего доверенного и очень британского пилота Халида аль-Абдуллу и второго пилота, ирландца по имени Джонни Адэр, за плавный полет. Их работа только началась. Они будут контролировать ожидающую армию техников и механиков. Они создадут Ангела Смерти.
Сней с любовью оглянулся на свой самолет, спускаясь по алюминиевой лестнице к старинному черному лимузину отеля. Он знал, что в следующий раз, когда увидит свой великолепный зелено-золотой Боинг 747, один из трех таких частных самолетов в мире, он вряд ли его узнает.
* * *
Длинный черный «Даймлер» пробирался сквозь темные джунгли. Старый розовый дворец располагался на скалистом участке земли, выступающем в море Сува. Отель мог похвастаться огромным беспорядком крыш с синей черепицей, минаретов и других архитектурных изысков Ближнего Востока. Когда большая машина, накренившись, остановилась у крытого входа, он увидел, что на беспорядочную главную конструкцию в спешке был нанесен свежий слой розовой краски.
Швейцары и посыльные в выцветших розовых куртках кланялись и шаркали еще до того, как он и его телохранитель Типпу Тип успели выбраться из задней части машины.
Он предупредил Али аль-Фазира, который управлял отелем, за несколько недель. Хозяин приходил. Снай бин Вазир собирался провести съезд примерно четырехсот «турагентов», собравшихся на двухдневный обучающий семинар. Темой семинара, придуманной самим Снеем, стало «Путешествие в изменившемся мире». Участники должны были прибыть первым делом на следующее утро. Аль-Фазир устроил для них роскошный приветственный ужин: традиционный индонезийский селаматан, на котором различные блюда посвящались духам и сочетались мусульманские молитвы с этим поклонением духам.
Пока Типпу и пожилой водитель отеля вынимали три старинных чемодана от Louis Vuitton из огромного багажника старого «Даймлера», Снай бин Вазир поднялся по широким полукруглым ступеням, ведущим на веранду. Он был удивлен, не увидев обычно подобострастного аль-Фазира, стоящего в дверях и приветствующего его с распростертыми объятиями. Без сомнения, какая-то лихорадочная подготовка к его приезду в последнюю минуту.
«Привет, Саддам», – сказал он дракону.
Дракон Комодо, которого традиционно держали прикованным к толстому металлическому столбу в углу веранды Бамбы, натянул тяжелые звенья поводка и обнажил острые, похожие на пилу зубы. Животное длиной чуть более десяти футов весило почти триста фунтов. Комодосы были крупнейшими живыми рептилиями в мире. Очень быстрая и очень сильная, с острыми как бритва когтями, ящерица легко могла одолеть диких свиней, оленей и даже водяных буйволов.
Прежде чем его наконец схватили и сделали официальным талисманом Бамбы, Саддам съел заживо по меньшей мере пятнадцать человек. В основном дети фермеров и одна очень старая женщина. Двадцать лет назад его отлучили от такой экзотической еды. Но Сней считал, что дракон никогда по-настоящему не терял вкуса к человеческой плоти. Когда вы приближались к нему, вы могли видеть, как расширяются его угольно-черные зрачки, чувствовать, как его зловонное дыхание учащается.
Комодосы – чрезвычайно грозные существа. Вопреки распространенному мнению, драконы не убивают вас своими пилообразными зубами. Когда они вас кусают, бактерии из их слюны попадают прямо в кровоток. Чтобы умереть, вам может потребоваться три или четыре дня. Ужасная смерть – осознавать, что дракон преследует тебя и ждет возможности насладиться тобой на досуге.
Саддам снится нам по ночам, сказал однажды Сней Али аль-Фазиру, который боялся дракона. Да. Красочные, захватывающие сны. Преследует нас, играет с нами, смотрит, как долго он сможет ждать, ждет, пока он больше не сможет этого терпеть. Затем он набросился на нас, схватив нас когтями и разинув челюсти, вкус нашего теплого мяса и горячей крови далеко не так возбуждал его рептильный мозг, как звук наших хрустящих костей. Посмотри, Али, посмотри в эти глаза! Он мечтает о тебе!
В течение нескольких недель Али пользовался другим входом в отель, любой ценой избегая Саддама.
Однако, поскольку человеческое мясо больше не входило в меню Саддама, он очень полюбил обезьяньи головы, и на лестнице отеля всегда стояло полное ведро с ними. Бин Вазир полез в ведро, вытащил свежее и бросил его шипящему зверю. Молниеносная скорость, с которой Саддаму удавалось поднять голову обезьяны и измельчить ее своими мощными челюстями, никогда не переставала его поражать.
Несмотря на толстый железный ошейник, закрепленный на его шее, и тяжелую цепь из нержавеющей стали, удерживавшую существо под контролем, одного его вида было достаточно, чтобы вызвать учащенное сердцебиение у мужчины, женщины или ребенка. Саддам долгое время был яблоком раздора между Снаем и его менеджером аль-Фазиром. Бин Вазир, который лично схватил Саддама и установил его у входа, утверждал, что он был большой достопримечательностью. Перепуганный менеджер, которому приходилось сообщать жене владельца Ясмин данные о ежемесячных бронированиях, утверждал совершенно обратное. «Вы могли бы жить с драконом-людоедом, рычащим у вашей двери, но зачем?» он спрашивал Ясмин.
«Превосходительство!» – крикнул аль-Фазир, выбегая из входа и обнимая бин Вазира. «Аллах даровал тебе безопасное путешествие! Прошло много времени, мой хороший друг. Слишком долго!» Мужчина пытался скрыть свое удивление по поводу огромного обхвата бин Вазира, который увеличился в три раза по сравнению с размером сумо с тех пор, как они встретились в последний раз.
Снай бин Вазир сделал вид, что ответил на неловкое объятие, а затем отстранил мужчину от себя и внимательно посмотрел на него. Он никогда полностью не доверял этому аль-Фазиру. Он всегда подозревал, что его менеджер действует за его спиной, обсуждая с Ясмин важные вопросы, связанные с отелем. Кроме того, даже самый беглый взгляд на книги выявил длинную историю несоответствий. В любом случае, год за годом отелю удавалось получать небольшую прибыль, Ясмин, похоже, нравился этот парень, и поэтому Сней склонялся к тому, чтобы оставить его без внимания.
«Мой великий друг», – сказал он, глядя на мужчину с затуманенными глазами, поскольку Али был на голову ниже ростом, – «С тобой все в порядке? Ты заболел? Смотри, ты дрожишь».
– Нет, совсем нет, – сказал аль-Фазир с тонкой улыбкой. – Пожалуй, легкая обезьянья лихорадка, вот и все. Мне теперь намного лучше, ваше превосходительство. Хинин, вы знаете. Ничего лучше.
«Особенно с огромным количеством джина Tanqueray», – подумал Снай бин Вазир. На самом деле он выглядел совсем нехорошо. Руки у него были влажные и липкие, кожа желтоватого цвета, щеки впалые, а налитые кровью глаза стеклянные и украдкой. Снай бин Вазир знал, что у него давняя проблема с бутылкой. Возможно, ситуация ухудшилась. Он улыбнулся мужчине и взял его за руку.
«Хорошо, хорошо», – сказал бин Вазир. «Если вам понадобится помощь, я организую чартер. Мои пилоты могут доставить вас в больницу в Джакарте. Врачи на этом острове – дерьмо, как мы узнали во время последней вспышки лихорадки денге». Али потерял жену из-за лихорадки денге. С тех пор он уже не был прежним человеком.
«Пойдем, поговорим об этом позже», – ответил затуманенный менеджер. «Позвольте мне отвезти вас в апартаменты владельца. Это был долгий перелет. Может быть, сначала выпить? В баре? Пока ваш багаж распаковывают?» Мужчина, похоже, сам отчаянно хотел выпить.
* * *
Они сидели и пили пиво «Бали Хай» в прохладной темноте главного бара, рядом с вестибюлем. В комнате пахло специями, плесенью и кожей. Над головой, во мраке, бесшумно вращались лопастные вентиляторы. Комната была богато отделана панелями из различных индонезийских пород дерева, с высоким потолком из рафии с балками. Снай бин Вазир сам спроектировал комнату, смоделировав ее по образцу бара Long Bar в Raffles в Сингапуре. После разгрома Бошана его идеи относительно внутреннего оформления отелей сильно изменились, стали менее экстравагантными и более традиционными.
В дальнем конце бара сидел белый мужчина и тихо разговаривал с барменом. На нем была грязная льняная куртка поверх шорт цвета хаки, а на босых ногах – кожаные сандалии. Его длинные волосы и борода выгорели на солнце, и он был сильно загорел. Очевидно, он был человеком, который большую часть времени проводил в кустах.
«Гость?» – спросил Снай бин Вазир, вопрос был слегка пропитан ядом. Он сделал длинный и медленный глоток пива, глядя на мужчину в баре. Он специально сказал своему менеджеру, что этот семинар должен быть строго закрытым и частным делом; абсолютно никаких посторонних гостей, когда начали прибывать посетители.
«Да, да, но не волнуйтесь, ваше превосходительство», – ответил Али. «Зовут Нэш. Он первым делом выезжает. Завтра утром».
– Нет. Он первым делом сегодня днем выезжает, Эли. Что я тебе говорил? Сней напрягся, чтобы сдержаться. Посторонний человек в отеле был последним, что ему было нужно.
– У него есть чартер, ваше превосходительство, он прилетает с Явы. Я заберу его с рассветом и направлюсь обратно. Примите мои самые скромные извинения, что он…
«Кто он вообще? Мне кажется, чертов британец».
– Не так ли? Он австралиец. Кажется, в Перте. Но он прекрасно говорит на языке бахаса. Как местный житель. Полагаю, он какой-то учёный, изучающий фауну и…
«Идиот.»
Снай бин Вазир поднялся из-за стола и решительно зашагал через комнату к бару. Али аль-Фазир с замиранием сердца наблюдал, как бин Вазир остановился и прошептал несколько слов бармену, натиравшему стаканы в ближнем конце бара, а затем направился к другому концу, заняв два табурета рядом с Нэшем. Пока двое мужчин говорили, голова Али аль-Фазира опускалась все ниже и ниже, пока его подбородок не коснулся грудины. Паша был на день раньше? Он больше не мог вспомнить. Он потерялся, утонул в бутылке.
– Здравствуйте, – сказал Сней иностранцу. «Я г-н бин Вазир, владелец этого заведения».
«Добрый день, приятель, меня зовут Оуэн Нэш», – сказал мужчина, протягивая сильную загорелую руку, которую бин Вазир пожал.
«Боюсь, у меня для вас плохие новости, мистер Нэш. Отель полностью забронирован».
«Хорошо, я так понимаю, завтра прибудет большая группа».
«Ах. Кто мог тебе это сказать?»
«Ваш менеджер, мистер аль-Фазир. Отличный парень, да. Буквально вчера вечером мы вместе выпили немного пива».
«Да, он источник информации, не так ли? Что еще он тебе сказал?»
«О, ничего особенного. Сплетни в отеле и все такое. Душа осмотрительности, уверяю тебя. Не беспокойся, приятель».
«Не беспокойтесь. Но как жаль, что г-н аль-Фазир перепутал даты. Группа прибудет сегодня днем».
«Сегодня? Но мой чартерный рейс прибывает на рассвете. Конечно, вы сможете найти для меня место хотя бы на одну ночь, мистер бин Вазир. Бельевой шкаф мне бы вполне подошёл».
– Чем вы занимаетесь? Мистер Нэш?
«На самом деле я фотограф. Здесь по заданию для журнала National Geo. Скоро появится большая статья о варанах Комодо. Если повезет, могу попасть на обложку. На самом деле на этом острове их довольно много. Кроме этого Я имею в виду чертовски большого парня у входной двери».
«Да, я знаю. Я сам поймал немало драконов на Суве. Мой талисман Саддам, как вы видите, уже немного устал от зубов. У меня есть пара здоровых молодых парней, которые только и ждут, чтобы забрать его. Не такой большой, как Саддам, но намного быстрее и сильнее».
«В неволе?»
«Да. На территории отеля есть большая клетка. Вы можете взглянуть на нее по пути на взлетно-посадочную полосу, мистер Нэш. Сфотографируйте».
«Спасибо, мистер бин Вазир. На самом деле в это время утром свет должен быть отличным».
«Вообще-то, вы сейчас отправляетесь туда, мистер Нэш. Я поручил посыльному собрать ваши вещи и положить их в багажник отеля «Даймлер». Так получилось, что у меня самолет на взлетно-посадочной полосе. Мои пилоты буду только рад подвезти вас на коротком перелете до Явы».
«Но».
«А, вот и мой водитель. Он отвезет вас на взлетно-посадочную полосу. Поздоровайтесь с Типпу Типом, мистер Нэш».
Высокий африканский вождь в красных дашики протянул руку, и у Нэша не было другого выбора, кроме как протянуть и свою. Африканец сжал руку и широко улыбнулся, обнажив покрасневшие зубы.
* * *
Нэш взял устаревшую бакелитовую переговорную трубку, висевшую на крючке под задним стеклом «даймлера».
«Почему мы остановились здесь, водитель?» – сказал он в трубку. «Впереди взлетно-посадочная полоса. Давай поспешим, приятель».
«Босс сказал, что ты фотографируешь дракончиков».
«О, неважно. Давай просто доберемся до взлетно-посадочной полосы, если тебе все равно, приятель».
«Босс сказал, что ты фотографируешь, ты фотографируешь».
«Да, ну, твой босс – не мой босс, не так ли? Итак, ты – Господи!»
Типпу внезапно свернул большую машину с обочины и резко занес ее в пыльную остановку в невысокой траве. Даже при включенном кондиционере и при открытых окнах можно было слышать метание и рев двух молодых комодских ящериц из их клетки где-то внутри сплошной зеленой стены джунглей. Его пассажир отчаянно схватился за ручку задней двери, но Типпу запер все двери. Он повернул свое массивное тело на переднем сиденье и посмотрел на явно напуганного белого человека.
