Текст книги "Ведьма Севера (СИ)"
Автор книги: Татьяна Герас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)
Конечно, проклятых было немного, в основном юноши-маги. Правда и девушки были. Держаться старались вместе, но вот незадача: все они росли в государственном приюте, специально созданном для таких. как мы. И да, девочек-ведьм могли приютить и вырастить в семьях, как дворяне, так и представители купеческого сословия – они ж пустышки, так что не возбранялось, а бпаготворительность поощрялась короной. Да только дар мог проснуться, как случилось со мной, но росли-то мы совсем в другой среде.
Разницу я почувствовала сразу – меченые были всегда настороже, успевшие с детства хлебнуть пренебрежения и унижений. Мне же это только предстояло и самое горькое, что и условно свои, тоже не спешили принимать такую «чистенькую», как мне в первый же день заявили.
Не хочу вспоминать через что пришлось пройти – даже самой себе жаловаться не привыкла. Хорошо, что хватило силы воли не сломаться и пусть внутри поселился холод, особой злости я не питаю – не к властительнице, что действовала сообразно представлениям, о том, как надо удерживать власть, не к малолетним снобам, что пытались самоутвердиться за счет слабых. Кстати о последних: к счастью, таковыми были не все. Но вот лучшее, что от молодых будущих офицеров в принципе могли дождаться меченые, это нейтральное отношение. Хотя очень редко, в глазах аристократов, в основном девушек, и проскакивало сочувствие.
Издевки, мелкие и не очень пакости, постоянное напоминание, что мы должны знать своё место. И это меньшее из того, что было. Противостоять могли единицы, или по крайней мере пытаться. Вот про того же Карса я много слышала, хотя к тому времени, что я появилась в школе, он ее уже заканчивал и, кроме того, что он успел перессориться со всей элитой будущих офицеров, знала, что он «заслужил» назначение в самую дальнюю дыру приграничья. Об этом шептались какое-то время, предрекая, что он скоро сгинет, как и многие до него. Да и после. Кстати, вспомнила я эту историю лишь попав в эту самую дыру и то не сразу, в Школе мы знакомы не были.
Формально, любой мог пожаловаться на обидчиков кураторам и преподавателям. И даже наказание непременно последовало бы, телесное в том числе, но вот потом…
Потом имевший глупость так поступить, мог реально пострадать – здесь же у каждого оружие и магия, которая у неопытных адептов так легко может выйти из под контроля.
В общем, для себя я сделала вывод, что раз магичка я так себе, то мой саиф должен стать продолжением моей руки. Не хочу быть слабой, даже если судьба раздала мне такие карты. Пусть будет блеф, но надо научиться выигрывать и с шестерками на руках.
Со временем привыкаешь. Живешь, учишься, огрызаешься, словно бешеная, скрываешь побои и остервенело тренируешься, чтобы стать сильнее.
А аристократы… Сотня лиц, которые я запомнила. Всех запомнила и разложила по категориям – вдруг придется все же встретиться после, так я уже усвоила, что люди редко меняются.
Особенно болезненно было узнать правду о той, которую почти боготворила. Меня быстро просветили, кому я оказывается обязана этой милой отметиной на лице. Да-да, именно Верховная собственноручно раздавала эти подарки – это сила ведьмы создала такой изощренный способ наказания, пусть и по заданию Её Величества. И имея власть, моя опекунша ничего не делала, чтобы не то что прекратить, но хотя бы смягчить участь таких, как мы. За годы учебы я видела Верховную редко, обычно на свой день рождения или праздники смены циклов, но не сомневалась. что ей обо мне известны любые мои поступки – мне порой даже мерещилась тень крыльев Тейта. Она, кстати, сделала всё, чтобы не афишировать наши отношения, предупредив меня еще по приезду в школу, что так будет лучше. И она была права, как, впрочем, и всегда. У меня, к счастью, хватило ума не высказывать свои мысли о ней, да и жаловаться на жизнь с просьбами о защите. Даже в голову это не пришло – уверенность, что мне точно ничто в будущем не поможет появилась, когда я поняла значение рун, что меняли мою внешность. А значит пора было привыкать к самостоятельности. О рунах я, конечно, спрашивала. И как уже упоминала, получила пространный ответ, о неких серьезных проступках моего рода, что грозило мне смертью уже за одну принадлежность к этим мятежникам и схожесть внешне сыграла бы на руку врагам.
В общем, я попыталась засунуть поглубже обиды и жить дальше, но при этом училась ненавидеть. Правильно ненавидеть, так, чтобы не становиться озлобленной на весь свет, но разграничив неприемлемые для себя вещи. Уметь не только их различать, но хотя бы игнорировать, если нельзя бороться. Помня, учась и ожидая.
Получилось не сразу, хотя флёр наивности с меня слетел быстро, но душа ещё долго не желала становиться грубой.
Но и тут случай помог нарастить панцирь. Мерзкая история, не оставляющая место ИЛЛЮЗИЯМ.
Нелин. Она была моей подругой. Единственной подругой в этой преисподней. Такая же, как и я ведьмочка с проснувшимся даром Воды. Добрая милая девушка, выросшая в семье очень любивших ее опекунов. Тонкая, со светлыми глазами и шикарной гривой золотых волос. И очень нежным сердцем.
Которое разбили.
Мы волею судьбы оказались одногодками и почти все восемь лет были вместе, помогая друг другу пережить и не сломаться. Только последние два курса – это сплошные практические рейды, в которые нас ставили порознь. Не уберегла…
Сжимаю кулаки и закусываю губы, глубоко вдыхая через нос, чтобы унять вспыхнувшую боль в душе. Прошло уже два года, но эту рану залечить не удается.
Усилием воли заставляю себя переключиться на то, с чего начала это самокопание – герцогиня. Я вновь пытаюсь прокрутить в голове все, что с ней связано и все равно не понимаю, зачем я еду в Лавер.
Последняя наша встреча прошла совсем не так, как я думала. Я была так подавлена, что готова была на любые самоубийственные шаги, лишь бы отдалиться навсегда от мира высокородных мерзавцев. Да и сейчас я не в восторге от них, но у меня было время подумать и многое пересмотреть. Преимущество приграничья – время для размышлений появляется между дозорами, как и душевный комфорт, как это ни странно звучит о службе в таком месте. Но всё познается в сравнении. когда тира Баленсия пригласила меня для разговора перед окончанием Императорской офицерской школы, я была не готова ее видеть. Но вбитая годами привычка, молча выслушивать тех, кто сильнее и только потом действовать, сообразно обстоятельствам, позволила не наговорить гадостей с ходу. Иначе не представляю, чем бы это для меня кончилось – Нелин бы это не вернуло, это точно.
Я с долей удивления узнала, что Верховная ковена Севера, выбила для меня возможность остаться в столице – да о таком не мог мечтать, не то что меченый, но даже аристократ, что тоже должен был послужить родине, хотя бы для вида. Вот только я отказалась в весьма категорической форме.
Ожидала гнева, грома и молний, но ответом мне был спокойный взгляд темных глаз и долгое молчание. Затем герцогиня просто поднялась и сказала:
– Хорошо, будь, по-твоему. Я не стану тебе мешать, Селения, – шагнула ко мне и задержавшись совсем близко, словно что-то ища в моем лице, проронила, прежде чем отпустить, – Береги себя.
И всё.
А потом был Весегонский форт и полтора года полной тишины, будто меня и не существовало для тиры Криг. Поэтому сейчас я недоумевала над тем, что происходило.
Сев на смятой постели, в которой я проворочалась уже битых пару часов. я окинула взглядом стол с подносом, на котором стоял давно остывший ужин. По приезду особо есть не хотелось, думала, что устала настолько, что сразу усну, но не вышло.
Сейчас идея поесть показалась заманчивой.
Легкий взмах рукой и блюда уже исходят паром – как же классно быть магом Огня, такие приятные мелочи умеют упростить жизнь.
Ночной жор оказался хорошим снотворным, настолько, что с утра меня долго выковыривали из забытья, стуча в двери, вопя и требую куда-то ехать, а я посылала всех к Темнейшему и желала этим неугомонным всяческих кар в его чертогах. Но там был Карс, а значит, графин с водой пролевитировав со стола был безжалостно вылит мне на голову. И плевать, что комната на замке и под моей защитой – чихал этот одаренный на таких магичек.
Бездна, да что ж я такая беспечная, ведь знала с кем ехала. Не могла вылить заранее, бестолочь.
Просушив постель и одежду, и пообещав кое-кому припомнить, я все же оделась, прихватила свои вещи и отправилась в путь.
Сегодня день обещал быть погожим, а значит дорога легка. Хотя весь день в седле не каждый осилит, но что это за беда для стражей границ? Разговаривали мы мало, после утренней легкой перебранки Карс вновь впал в свое состояние – я весь такой холодный и сосредоточенный на деле. Мне тоже было о чем подумать. Так что путь прошел в основном в молчании. Братья Дерис словно коршуны поглядывали по сторонам, не выпуская арбалетов из рук, будто здесь не мирный тракт, а всё та же граница. Но, береженого хранят боги. Останавливались только перекусить, да по нужде и ещё до захода солнца горы чуть приблизились, четче выступая из голубой дымки и вскоре показались первые домики предместий. К закату мы въехали в Лавер.
Это был довольно большой и красивый город, его по праву считали главной обителью ведьм – так сложилось, что рядом с ним были места силы и священная Лаверийская роща, в чаще которой росли нужные для ворожбы и зелий травы, ну и источник с водой, что лучше всего подходила для тех самых снадобий.
А также именно сюда молодые ведьмы приезжали в день середины лета, в надежде заполучить себе костара. Эти разумные птицы слетали с гор Сентерины и буквально заполняли рощу, закрывая огромными крыльями лазурь небес, когда парили все вместе. Фамильяр сам делал выбор, хотя из известных критериев была лишь сила, но и она не гарантировала, что эти удивительные создания захотят разделить свою жизнь с носительницей дара ведающей.
Вот про нынешнюю наследницу говорили, что ей пока не посчастливилось обрести свою птицу И это было странно и не могло не беспокоить – будущая Великая Ведьма не настолько сильна? Или есть ещё какие-то причины? Гадали многие. Мне правда до всего этого дела не было – тут просто выжить бы, а не решать подобные задачи.
Перед гостиным двором, что считался в Лавере самым шикарным и носил гордое название «Ведьма и Корона», мы спешились, бросая поводья и монетки подбежавшим навстречу мальчишкам. Я окинула взглядом вход, собираясь сделать шаг туда, где меня ждали, согласно указаниям. В этот момент мне на плечо легла рука. Я знала, что мои спутники у меня за спиной, поэтому не волновалась и не спешила отбиваться, как сделала бы в любой другой момент – всё же установку вести себя по-светски я выполняла. Ни к чему пугать население своим диким поведением – они и так к нам относятся, мягко говоря, скверно.
– Прости, Ния, – Карс убрал руку сразу, как только я повернулась. Его холодные глаза пробежались по моему лицу. – Слышишь, мелкая, просто запомни: если с тобой что-то случится, мы с ребятами пока будем рядом, только дай нам знать.
Огнем, что-ли шарахни, хоть как-то…
На душе стало чуть теплее. Надо же, волнуются. Честно говоря, не ожидала, мы ведь всё время ходили по краю и кроме совместной дурости и службы, держались особняком. Просто знали, что не стоит привязываться к кому-то, любой дозор может стать последним…
– Что со мной будет? – натужно усмехаюсь в ответ. Бравада, конечно, в душе словно шарки в салки носятся. – Кому я нужна, дальше границы не сошлют. – Ещё одна усмешка под его тяжелым взглядом. – Но я буду это помнить, дозорный, – короткий кивок ему и молчаливым ребятам.
Все, время вышло.
К нам навстречу уже выходит молодой офицер, Карс отдает честь, рапортует и протягивает приказ.
– Прошу вас, тира Селения, – салютуют уже мне, как и я в ответ. – А вы, господа, можете быть свободны и возвращаться в форт.
Я не оборачиваюсь. Оказывается прощаться – это больно.
Глава 5. В чужой игре
Если насилие – это правая рука политики, то хитрость – её левая рука.
Пьер Буас
Зло, точно волна, ударяет о берег и возвращается назад.
Генрик Сенкевич
Лавер. Гостиница “ Ведьма и Корона”.
Селения «Ведьма и Корона» была гостиницей высшей категории. Войдя в холл и оглядевшись вокруг я особо остро почувствовала, что мой прочный, но не отличающийся изысканностью дорожный костюм покрыт пылью, а сапоги и вовсе хранят следы влажной глины – дорога днем слегка подтаяла на солнышке и раскисла, а слезать с лошади все же приходилось. Легко ощутить в таком месте себя чем-то инородным: богатая отделка интерьера, персонал вышколенный, охрана и коридорные в фирменной одежде. Да уж, если и были у меня какие-либо сомнения по поводу персоны пожелавшей увидеть меня, то теперь они развеялись окончательно: такую роскошь вряд ли себе позволил бы кто-то из простых вояк.
Офицер, что принял у Карса приказ, очень вежливо предложил мне следовать за ним, что я и сделала, разумеется. Меня проводили наверх по лестнице, чьи перила и балясины представляли целое произведение искусства, перевиваясь дивными позами и цветами, поблескивая темным лаком. Я невольно залюбовалась – это ж сколько сил потратил мастер?
«Отвлекаешься, матушка?» – спросила саму себя. Признаваться самой себе в том, что немного робею, словно снова оказалась маленькой девочкой, не сильно приятно.
Наконец мы достигли входа ведущего в апартаменты. По бокам от створок застыла охрана и это было немного странно – Верховная ведьма ковена Севера слишком сильна и я не припомню, чтобы она привлекала кого-либо к делу сохранения ее сиятельной персоны. Сопровождавший меня мужчина кивнул стоявшим на посту и открыл передо мною двери.
– Прошу, тира, Её Сиятельство тира Криг ожидает вас, – он отвесил мне поклон и придерживал дверцу пока я не вошла, тут же закрывая за спиной, словно отрезая пути отхода.
Нет, я и так никуда не сбегу, даже если бы очень хотелось. Сомневаюсь, что меченым вообще куда-то можно было бы уйти. Мы все на привязи и только от милости короны будет зависеть длина поводка.
Тира Валенсия сидела в пол-оборота ко мне в глубоком кресле, глядя в окно, которое, как ни странно было открыто, несмотря на холод на улице. Хотя эта загадка разрешилась почти сразу: в просвет влетел костар, неся на своих крыльях снежинки вновь набирающей обороты метели. Огромная птица невзирая на размеры бесшумно и грациозно приземлилась на подлокотник кресла и замерла, лишь на долю секунды удостоив меня взглядом. Ну, и пожалуйста. Тейт. А вот я скучала. Хотя не знаю… наверное, просто хотела вернуться в детство.
Знаю, что не судьба.
– Прикрой окно, девочка, зима нынче рано пожаловала, – голос прозвучал так знакомо и с такой усталостью. Верховная по прежнему на меня не смотрела, лишь поглаживала по голове и перьям Тейта.
Я проследовала к окну, быстро захлопывая и поворачивая рычажок на раме. И только после этого повернулась к тире Валенсии, буквально заставляя себя посмотреть ей в лицо.
И чуть не отшатнулась от увиденного. На меня смотрела совершенно вымотанная и осунувшаяся пожилая дама, с посеревшим от усталости лицом, а в глазах… В глазах, что сейчас буквально препарировали мою скромную персону горело ведьмино пламя, пугая и выворачивая душу своей потусторонней зеленью.
– Здравствуйте, Ваше Сиятельство, – выдавила я из себя, усилием воли разрывая этими словами контакт с той бездной, что смотрела на меня. – Чем обязана удовольствием видеть вас?
Внезапно тира усмехнулась, слегка растянув губы.
– Храбрая и безрассудная девочка. Это неплохо, будет легче..– произнесла она.
Потом подняла руку и указала жестом на кресло напротив. – Присаживайся, Ния, разговор будет долгий.
Я лишь приподняла удивленно бровь и послушно заняла предложенное место, пусть и сидела, словно не в мягком кресле, а на муравейнике. Её Сиятельство же молчала, повернув голову к окну, за которым уже сгущались сумерки.
Интересно, мои дозорные все ещё здесь или не рискнули нарушить приказ и мчат сейчас в ночь и метель в сторону форта? Нет, если ребята сказали, что будут ждать сигнала на случай опасности, то этим бедовым указы не привыкать обходить. Хотя, интуиция мне подсказывала, что их помощь не потребуется. Или не поможет.
Впрочем, дорогуша, с чего у тебя вообще столько мыслей на свой счет? Кому ты вообще сдалась?
А кстати?
Я перевела взгляд на надолго задумавшуюся тиру и почти уже собралась задать вопрос, как та заговорила сама:
– Хорошо бы успеть в Северную Корону до рассвета, Селения. Тебя не должны увидеть, а ждать ещё сутки уже небезопасно, – вздохнула герцогиня, говоря странные вещи. Я удивленно уставилась на нее, а та лишь отмахнулась. – Конечно, ты не понимаешь. Двое суток назад, на наследницу престола было совершено покушение. Дерзкое и чудовищно изощренное. Настолько, что оказались бессильны и магия и даже силы Великой Ведьмы.
Наверное, я побледнела, потому что тира Криг понимающе хмыкнула. Да, от таких признаний напрашивались сразу несколько выводов: во-первых, такое нападение, насколько я знаю историю королевства, почти нереально, поскольку защита у королевской крови непробиваемая, не то давно бы перебили. А значит кто-то прибег к единственному из возможных вариантов… Но, как, шарки их задери, такое могли проморгать? Вопрос вопросов. И, во-вторых, за каким лядом это сообщается мне? С такими знаниями долго не живут, коли не имеют высший доступ к самим королевским особам. Или Агния Таарская уже мертва, тогда и секрет не секрет. Все равно скоро начнется полный хаос в стране. Вот только на вопрос о моей причастности ко всему этому, такая жуткая версия не отвечает.
– Как такое могло произойти, Ваша Светлость? И какое это имеет ко мне отношение? – я постаралась, чтобы мой голос звучал спокойно. Тира снова слегка улыбнулась одними губами, глаз улыбка вовсе не касалась.
– Правильные вопросы, Ния. Я рада, что последний год тебя не сломал, а лишь пошел на пользу. О, не морщись, я прекрасно знаю твои мысли. И нет, я всегда присматривала за тобой, девочка. Просто не желала тебе мешать – мы закаляемся и взрослеем. лишь узнавая жизнь с разных сторон. А приграничье выдает ускоренный курс, раз тебе пришлось выйти за ворота поместья в Волозии. Впрочем, ты и сама могла бы прийти к этим выводам, если бы оставила в прошлом обиды.
Хотя ты не виновата, у тебя не было нужных сведений, а у меня выбора, – вздохнула ведьма. – Но это все пустое, Ния. Так вот, отвечу на твой первый вопрос: те, кто провернул покушение, готовились к этому не один год. Ты ведь знаешь, что кровь Таарских почти ничем не взять? Кроме ритуала «Жертвы рода». Помнишь о чем речь? – она вопросительно уставилась на меня.
Да, я прекрасно всё помнила, думаю, каждый дворянин в Шалионе знает про эту жуть, изобретенную несколько столетий назад, только выполнить условия такого изощренного ритуала не просто сложно, но и фактически невозможно, особенно тайно, когда в стране почти за всеми тайно наблюдают, боясь мятежей и предательств. Чтобы создать смертельное проклятие такой силы, маг или ведьма должны принести в жертву как минимум десять собственных ближайших родственников, притом этим бедолагам пойти на смерть надобно по доброй воле.
Да и сам заговорщик погибнет в момент активации проклятия. Думаю, кто изначально изобрел такую гадость говорить не надо? Естественно молонцы – только их черная магия могла дойти до такого. К счастью, даже в тот единственный раз, когда «Жертва рода» была применена, у тогдашней правительницы уже была наследница, правда, та была ещё юной и не успела принять дар от матери в положенный возраст, но это не помешало ей удержать страну. Пришлось, конечно, выйти замуж, если мне память не изменяла, всего в четырнадцать полных циклов, но Север она держала в руках крепко.
Но это я увлеклась историей, а герцогиня ждет моего ответа.
– Разумеется, я помню, Ваша Светлость, но ведь сложность проклятия почти не оставляет шанса на исполнение.
– О, это оказалась месть, Ния. Изощренная и неподдающаяся пониманию по своей жестокости. Ты ведь слышала про то, что должен был начаться отбор?
Я лишь кивнула, а тира продолжила, рассеянно поглаживая Тейта.
– Наша служба безопасности работает неплохо, Селения. Но всего предусмотреть просто невозможно, – вздохнула она. – Незадолго до твоего рождения уже была одна серьезная попытка уничтожить законную власть Севера. Сейчас эту историю мало кто помнит, да и тем оставшимся постарались объяснить, что болтать об этом себе дороже. В общем, некая группа аристократов была настолько не в себе, что совершила довольно серьезную попытку убить Корнию. Они связались с кем-то за пределами страны и достали очень мощные артефакты, в надежде, что в совокупности со взрывом, который они готовили, Ведьму Севера все же удастся отправить к Великой на покой. Но просчитались. Тогда действительно на воздух была поднята южная башня Короны Севера. Народу погибло – не счесть, – тира Валенсия покачала головой и добавила зло. – Да только у Корнии Таарской такая защита, что этим сосункам слабо. Герлея жаль, принц-консорт пережил уже несколько покушений попроще, но тут Её Величество из него все силы вытянула, чтобы выжить самой. Вот так-то, девочка. Ну, а Агнии не повезло. Теперь враги учли ошибки прошлого и не трогали ту, что непосредственно, по их мнению, была виновна во всех бедах, – Валенсия снова окинула взглядом недоумевающую от свалившихся на голову опасных откровений меня и усмехнулась, вполне искренне.
Потому что даже глаза ведьмы немного притухли и взгляд смягчился. – Удивляешься? – правильно интерпретировала она мой молчаливый, но озадаченный вид. – Ничего, скоро поймешь, – прозвучало это обещание для меня как-то угрожающе. Мне вот, честно говоря, совсем не хотелось знать, все то, что так упорно сейчас рассказывали. Но когда кого-то интересовали мои желания? Вон, мне с самого начала признались, что моя свобода поехать служить в приграничье, на самом деле свободой, даже относительной не была. Досадно. до звезд перед глазами, но… Терпим, Ния, терпим. И слушаем. Потом подумаешь. – Так вот, – невозмутимо продолжила тира Криг хотя мои мысли, похоже, для нее открытая книга, – После смерти стольких подданных и мужа, Корния, как с цепи сорвалась, – совсем неполиткорректно заявила герцогиня. – Репрессии прокатились по стране и не скажу, что все, кого они коснулись поголовно были виноваты. В общем, нашелся один сильно обиженный, как теперь оказалось на всю голову. Наверное, граф тир Ранель Дроше был и вправду сумасшедшим. Во всяком случае, одержимым, однозначно. Да только никто и не подозревал о его мании. Ведь подумать только, – тира возмущенно покачала головой, – больше двадцати лет готовиться, ни себя, ни детей не пожалеть. И всё ради мести. Корния тогда после взрыва отправила на плаху целый род магов, что участвовал в покушении. Они и вправду погрязли в заговоре, как мухи в меду. да вот только среди них была молоденькая и ни в чем неповинная будущая невеста и пламенная любовь графа Дроше. Официально они не были помолвлены и именно поэтому их отношения ускользнули из поля зрения дознавателей. Девочку, по сути, казнили лишь за принадлежность к роду предателей, посчитав, что клеймить печатью уже поздно, – в голосе Верховной сквозили нотки неподдельного сожаления. – Тогда Корнию было не остановить…
Но, так или иначе, наш граф просто поставил себе цель жизни и так как он был одиночкой, то и вычислить его было почти нереально. Дроше служил дипломатом и много времени проводил в разъездах. К нему, как и к другим посольским. всегда было повышенное внимание безопасников. И подозрений он, надо сказать, не вызывал. Ну да, любил женщин, ну жена его умерла родами, а так среднестатистический ничем особо не выделяющийся гражданин, вполне лояльный короне. Не зря говорят в народе про тихий омут… Наш безумец все эти годы готовил ритуал. Семья у него была богатая, даже очень и в средствах он не нуждался. А стало быть вести тайную жизнь было на что, при определенной сноровке. Этот мерзавец за прошедшие годы находил молоденьких проституток, привозил их в своё тайное гнездышко и долго и со вкусом пользовал, пока те не беременели.
После оставлял до самых родов, а когда те разрешались от бремени, просто от них избавлялся. Его нору нам ещё предстоит отыскать, но то что это не в нашей стране, это точно. Хотя мы уже предполагаем где. В общем, десяток деток выросли у чудовища в подвале, не видя света, а лишь ласку любимого папочки, который был для них всем. И пожертвовать собой эти несчастные были просто счастливы, тем более, что не понимали сути, а лишь были согласны на всё о чем их только просит их персональный бог. – Последние слова тира Валенсия выдавала уже почти рыча.
Я содрогнулась от ужаса и отвращения и невольно закрыла рот, чтобы не вскрикнуть, так ярко мне рисовалась картина произошедшего. Но герцогиня безжалостно продолжала, сверля меня глазами. – Этот подонок – да сожрут шарки в чертогах Темнейшего его плоть и душу – и сам положил свою никчемную жизнь на алтарь, зная, что умудрился и в реальном мире воспитать своего последователя – своего наследника, красавчика Этьена, что видать был таким же психом, раз согласился пойти на такое. А Агния – молодая дура, что готова была прыгнуть на любого смазливого мерзавца. Допрыгалась, – Валенсия на миг уронила лицо в ладони, сдавливая пальцами лоб и виски. Видимо напряжение и усталость давали себя знать. – Именно Этьен Дроше, лежа в постели с наследницей трона и рассказал ей страшную историю, медленно активируя убивающее Агнию проклятье и сам умер счастливым, зная, что её уже ничто не спасет. Как и род Таарских. Он ведь был уверен, что дочь успеет ещё поведать мамочке кто и за что с ней так поступил и делал всё медленно и аккуратно…
Верховная ковена Севера. говоря последние слова привстала и нависла над невольно внутренне поджавшейся мною. По спине уже давно ледяными стадами бродили мурашки ужаса, а сердце отстукивало ритмы Серентийских барабанщиков.
– Что, страшно? Это правильно. Ты и должна бояться, но не трусить! Понимаешь разницу? Потому что я тебе ещё не рассказываю всех деталей, щадя твою психику, а их было много, поверь. И каждая последующая гнуснее предыдущей, – она внезапно протянула ладонь и схватила меня за подбородок, поднимая моё лицо и заставляя глядеть в глаза. – Этот мир никогда не оставит в покое королевскую кровь и ни перед чем не остановится, чтобы уничтожить Север. НИ ПЕРЕД ЧЕМ!
Запомни это хорошенько, Селения Таарская!
Если я думала, что меня уже ничем нельзя шокировать, то оказывается я наивно забпуждалась. Из перехваченного спазмом горла только и смогла выдохнуть сдавленное: «Что?»
– Закон о близнецах – дар Великой ведьмы неделим. – прозвучал мне неожиданно тихий ответ. Валенсия тяжело опустилась обратно в кресло. сповно истратила последние силы. А я лишь качала головой из стороны в сторону в жесте отрицания – принять такое я просто физически не могла. Ведьма дала мне несколько секунд, а после с обычной отстраненностью, что вернулась на ее лицо протянула мне небольшую круглую миниатюру, которую я машинально взяла в руки. – Надеюсь, Ния и в Весегонской глуши ты хоть иногда читала «Вестник Севера» или Резийскую «Звезду», и тебе знаком портрет наследницы королевства?
Конечно, изображенную девушку я знала. Точнее, её все знали. Агния Таарская была признанной красавицей, только презрительно снисходительное выражение лица производило не самое приятное впечатление. Пока пыталась собрать мысли в кулак и хоть что-то ответить, мне на затылок легла рука и шею обожгло резкой болью. Я невольно зашипела, больше удивившись проворству Её Светлости, чем самому действию. Моё лицо вновь повернули, но теперь в другую сторону, туда, где напротив, оказывается. стояло огромное зеркало. специально выставленное так, чтобы отсюда все видеть. Герцогиня явно готовила сцену… И не прогадала.
Я совершенно ошарашенно смотрела на отражение, просто не веря и даже повторяя про себя, что это точно сон, и я вот-вот проснусь.
Нет, всё слишком реально, а лгать себе я разучилась ещё с детства, ибо непродуктивно.
С другой стороны стекла на меня смотрела почти точная копия портрета, что был у меня в руке. Я подняла руку, понимая, что руны изменения исчезли, машинально прикоснулась к утонченным чертам лица, обвела пальцем миндалевидные глаза удивительной глубины и цвета голубого серебра, словно затягивали в них заглянуть. А полные губы совсем не были моими. Разве кончик носа был чуть шире, чем у канонических красавиц, но это лицо он не портил, напротив как-то оттеняя довольно острые скулы, делая его в меру хищным, что ли. Нет, скорее сексуальным. Хотя раньше меня вообще не посещали такие сравнения и не интересовала эта сторона жизни. Просто запрещала себе подобные мысли.
Темнейший меня задери, о чем я думаю? Не иначе от шока!
В голове вспыхивали тысячи вопросов и тут же гасли, выдавливаемые какой-то обреченностью. Я, как животное, почувствовала, что попала в настоящую западню, из которой мне не выбраться.
Закрыла на миг глаза, а после провела снова пальцами по печати на щеке – она ведь никуда не делась. И услышала тяжелый вздох герцогини Криг.
– Ния, я не могу ее сейчас снять, ты просто не выдержишь. Агния еще жива, хотя и видеть её в таком состоянии я бы никому не пожелала. По сути, только дар ее и держит, еспи именно сейчас снять печать, она скончается мгновенно, а нам надо доехать до замка.
– Зачем? – я посмотрела наконец на мою бывшую опекуншу, что лгала мне всю жизнь. – Какая разница когда? Я ведь так понимаю, что вы желаете меня усадить на ее место после… – я не хотела говорить, «после ее смерти», хотя знала, что именно это проклятье необратимо. Да и сопротивляться хотелось дико и только воспитание вбитое годами не позволяло банально зайтись криком, устраивая истерику и царапая ногтями. ну хотя бы эти подлокотники. Но, неожиданно, накатила не апатия, а какая-то стадия холодной ярости, детали стали складываться в голове, но мозг потребовал свою дозу новой информации. – Постойте, – я пресекла уже начавшую говорить что-то герцогиню, – Её Величество в курсе, что я жива? И вообще, кому обо мне известно?
– Кроме меня никому, поспедняя посвященная умерла пару лет назад, – покачала головой тира Валенсия. – Не думай обо мне плохо, такова была воля твоей матери, она не желала помнить, чтобы не мучить себя этой жестокой неизбежностью и отцу запретила говорить. Тебя как бы и не было, – она замолчала, позволяя мне самой сделать выводы.
Мне показалось, что довольно большая зала в которой мы находились, внезапно стала уменьшаться. Стены давили, будто даже воздух кто-то выкачал. Картинка неожиданно сошлась, оставляя в душе сквозняк, который уносил куда-то остатки сгоревшего мира, в котором я жила. Пепел, такой-же, как пряди в моих темных волосах.
