Текст книги "Ведьма Севера (СИ)"
Автор книги: Татьяна Герас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)
Глава 25. Ларец Эзиры или Долги не имеющие срока давности
Время играет на руку фальсификаторам истории. Оно надёжно покрывает пылью забвения всё. И если эту пыль время от времени не протирать, то на ней можно написать всё что угодно, выдавая эту роспись по пыли за истину, просматривающуюся сквозь годы.
Геннадий Н.
Болийское нагорье. Замок «Корона Севера» Селения Вот и почему я не удивлена?
Картина, что предстала перед глазами, как только двери кабинета Великой Ведьмы захлопнулись за спиной была уже знакома.
Я застыла напряженно хмурясь, в отличии от тиры Валенсии, которая встала рядом, тихонечко хмыкнув и явно не желая вмешиваться, но и не отказываясь понаблюдать за происходящим.
Вы когда нибудь видели, как на одной территории встречаются пара хищников? Они обычно не сразу кидаются в драку, а замирают на какое-то время друг напротив друга в устрашающих или обманчиво расслабленных позах. Ну. разве что их истинные чувства выдают хвосты, коль таковые имеются.
Вот что-то подобное мы и наблюдали возле кабинета. Гвардейцы из стражи делали вид, что ничего не замечают и вообще, собственно, страшного-то и не происходит вовсе. Братья Дерисы стояли чуть поодаль любовно поглаживая свои арбалеты, которые якобы случайно взяли в руки. Тира Горейна нигде не наблюдалось, как и тира Ашера, что обычно крутился где-то поблизости от Верховной. Зато главные действующие лица как раз и напоминали тех зверей не поделивших охотничьи угодья.
Или двух помойных котов.
Тир Карсиан Сольмский и тир Ларторис Авельский прожигали друг друга взглядами, явно недоумевая почему ещё ни один из них не испарился от той густой неприязни, что висела в воздухе. И, кажется, в упор не замечали ничего и никого вокруг.
Красавцы.
Карс выше и чуть уже в плечах, но от этого не менее опасный, похожий на белого тигра застывшего перед прыжком. Во всем теле чувствуется готовность к мгновенной атаке или парированию удара. Смертоносный и разрушительный, как и его стихия в моменты ярости. И Ларт, он чуть ниже, массивнее – злющий бурый медведь, разбуженный во время зимней спячки, но ни капли неуклюжести не наблюдается. Много грубой силы, которую дополняет уверенность и безупречные отработанные реакции. Не менее убийственен, как оползень в горах или землетрясение – боевой маг Земли.
Блондин и шатен – два антипода, но оба безумно хороши.
Нет, я бы даже полюбовалась на эти образчики отличных самцов в боевой форме, если бы не нелепость происходящего. И вообще, какого шарка новоиспеченный герцог опять приперся – да простят учителя по этикету, что так рьяно вкладывали в меня куртуазность манер, моё просторечие. Он так и не покинул замок, что было бы логично – вступление в наследство, управление огромными землями и прочая канитель. Я же ему, вроде как, еще в прошлый раз всё объяснила о том, что нам теперь точно не по пути. Не сказать, что встреча тогда прошла приятно, но по крайней мере, в новом статусе герцога он вел себя сдержанней и не пытался фривольно напоминать о прежних отношениях с Агнией. Не дурак, понял все же, что по какой-то причине впал в мою немилость. Но, похоже, не отступился. На мой удивленный вопрос, что теперь-то ему не хватает, – отца больше нет и доказывать, как бы вроде что-то и некому – я ответа тогда не получила. Лишь расплывчатые заявления о том, что моя персона ему дороже герцогства. Врал. конечно, нет там большого и светлого чувства. Это мне моя всё легче и легче откликающаяся эмпатия подсказала. Пусть подобные сказочные заявления от красивого мужчины и греют неизбалованную прежде вниманием девичью душу, не скрою. Но, в тот момент разбираться в мотивах и подоплеке мне было недосуг.
Хотя, может он просто в данном конкретном случае просто искал встречи с моей матерью? Ведь его же никто не посвятил в происходящий кризис – рангом пока не дорос.
Но сейчас-то что эти двое не поделили? Вроде Лартс взрослый мужчина, а ведет себя, как будто из пещеры недавно вышел.
Да и Карс не лучше…
– Потрудитесь объясниться, тиры, что тут происходит?
Раз Её Сиятельство ехидно помалкивает, то слово беру я. И голос мой звучит на редкость холодно и властно. Ну да, было, у кого поучиться.
Мужчины не вздрагивают, но как-то синхронно щурятся и медленно разворачиваются в нашу сторону, заученно по этикету отвешивая поклоны мне и герцогине Криг. Заговаривает Ларт, как обладатель более высокого в данный момент титула.
– Ваше Высочество, я пришел искать аудиенции у Её Величества, но мне сказали, что королева не принимает никого и все вопросы к вам или к Верховной. Поэтому прошу вас, тира Агния, уделить мне по возможности немного времени.
– Вы не ответили на мой вопрос, герцог, – не сбилась с мысли я.
Ларт вполне естественно изобразил удивление и даже недоуменно посмотрел по сторонам, словно не понимал, о чем это я, собственно. Карс, кстати, тоже вполне натурально делал вид, будто я говорю о чем-то по меньшей мере странном.
– Не совсем понимаю, что вы имеете в виду, принцесса? – очень мягко и с улыбкой выдал Земляной. – Так я могу рассчитывать на разговор с вами?
Так, да? Померещилось мне значит. Ну, ладно, мальчики. Потом Дерисов попытаю, эти не удержатся и расскажут, если правильно расспросить.
– Разумеется, Ваша Светлость, – его титул я особо подчеркнула, напоминая о его теперешнем статусе, – Но пока у меня нет на это времени. Я пришлю за вами, как только оно появится, – ответила я достаточно прохладно. – А сейчас прошу меня простить, нас с герцогиней ждут дела, – взаимные поклоны и я обращаюсь уже к своей страже, – Тиры, прошу за мной.
Бросаю взгляд на Валенсию, та дарит мне весьма красноречивую улыбку и идет вперед. предлагая следовать за нею. показывая дорогу к намеченной цели. При этом демонстративно подняв очи горе, она бормочет что-то типа «Молодые идиоты!». Согласна, нашли время…
Карс шагает рядом молча – субординация безупречная на людях. Хотя меня так и подмывает сказать ему что-нибудь и не факт, что лестное.
Впрочем, лгу, на самом деле, я просто жажду сейчас, чтобы его руки притягивали меня к своему телу, не выпуская в этот враждебный мир, который так и норовит меня заполучить в том или ином качестве. Он бы смог я знаю.
Но он мой страж – лишь тот, кто меня бережет. И уважает моё чувство долга.
Проклинаемое мною.
Коридоры сменяет лестница. И чем ниже мы спускаемся, тем, с каждым пролетом качество полировки камня ухудшается. Если в парадной части замка всё казалось таким идеальным: стены ровные, плиты под ногами даже без единой щербинки, а кругом полно прекрасных картин, гобеленов и панно со вкусом отделанных галтелями и плинтусами в едином стиле, и освещенных выгодно магфонарями. То сейчас мы спускались в ту часть строения, что, вероятно, помнила времена первых ведьм. Грубо обтесанный, но все же тщательно подогнанный друг другу камень, кое где сохранились на стенах даже кольца для факелов. Только в одном есть схожесть: нынче во всем замке полно гвардейцев, не зависимо от частоты использования помещений. Не иначе как успели подогнать гарнизон из Резии, а то родной замковый был далеко не так велик.
Тира Валенсия движется весьма уверенно в хитросплетениях подземелья, куда мы уже успели спуститься. Здесь не так мрачно, как обычно представляется, да и нет характерного запаха сырости, который обычно сопровождает находящиеся ниже уровня земли подвалы и ходы. Это говорит или о грамотной вентиляции, или о том, что Великая Ведьма не экономит на весьма дорогих климатических артефактах, которые заряжают одновременно маги Воздуха, Воды и Огня, чтобы поддерживать какое-то время определенную температуру и влажность.
Эти мысли возникают по краю сознания, призванные отвлечь от игры в «угадай. что дальше». Расслабиться все равно не удается, но и предаться рефлексии не успеваю. Очередной каменный мешок бьет по и без того обостренному восприятию почти удушающей волной защитной магии. Я невольно спотыкаюсь. неготовая к таким сюрпризам. Рука Карса мгновенно подхватывает меня под локоть. Его темно-серые глаза впиваются в моё лицо:
– Ты в порядке, Ния? – спрашивает вполголоса, с тревогой заглядывая в глаза.
– Ты чувствуешь это? – сглатываю комок горечи подступающий к горлу.
– Да, словно тут некогда проводили мощнейшие ритуалы. Но давно, очень… Что это за место, тира Агния, и для чего мы тут? – Карсиан не прекращает поддерживать меня под руку, но с интересом водит головой по сторонам.
– Мы уже на месте, господа. Ларец Эзиры вот за той дверью. – Спокойный голос тиры Валенсии отрывает нас друг от друга. Простая на вид дверь из темного дуба. окованная, как на старинных картинках в книгах, никакой охраны, – Ния, ты желаешь, чтобы твои стражи прошли в хранилище? Нас, скорее всего, ждет неудача, но есть какая-то доля вероятности, что тебе удастся, – герцогиня смотрит на меня, – И тогда я действительно даже предположить не могу, что нас ждет. Может сильный Воздушник и не будет лишним? На простых воинов я не стала бы полагаться, – она посылает примирительную улыбку братьям, – Без обид, тиры!
Да, Дерисы тоже чувствуют какие силы тут скрыты и с пониманием слегка кланяются Верховной. Против сильной магии они ноль и никогда не были самонадеянны, выполняя на отлично свою работу, а волшбу и заклинания оставляя тем, кого кровь одарила.
Я смотрю на Карса, который напряженно ждет моего решения. Он хмурится, ему явно известно, о чем говорит Верховная. Не знаю, отчего мне внезапно не хочется, чтобы вообще хоть кто-то кроме меня входил за эту дверь, но я понимаю разумность доводов.
– Впрочем, не о чем тут думать, шансы что получится открыть шкатулку эфемерны.
Идемте, тиры. – выдает решение за меня герцогиня.
Она решительно касается руками ручки и прикрывает глаза быстро что-то шепча.
Дверь открывается совсем тихо, без зловещего скрипа, который я неосознанно жду – все же наше подсознание ассоциирует древние тайны со сказками, где обязательно все скрежещет, кругом бродят мрачные тени и призраки.
Действительность же оказывается банальной и даже скучной, что почти разочаровывает. Перед нами открывается самое обычное хранилище: прямоугольная большая комната с длинным рядом стеллажей на каждом из которых располагаются какие-то ящики, сундучки и коробки. Все аккуратно и даже каждая вещь имеет свой номер и сопроводительную надпись.
– У вас такой вид, Ваше Высочество, словно вы ожидали тут найти дракона, а столкнулись с простым сцинком, – язвительно заметила Её Светлость, глядя на рассматривающую все тут меня. – Здесь всего лишь древний архив старых бумаг, полки с не самыми приглянувшимися правительницам подарками от подданных и иностранных послов, да и много-много всякой ценной и не очень ерунды, что скапливается за века. Так ведь в каждом доме полно того, что и выбросить жалко и вроде не требуется. Ну, а вдруг пригодится? – герцогиня вела нас среди полок и говорила небрежно. – Тот фон, что вы почувствовали в коридоре исходит как раз от ларца Эзиры, а не от всего остального. Раньше просто был ещё один вход, сейчас увидите сами.
И действительно, пройдя почти до самого конца, мы упираемся в новую дверь, кладка в стене, что соприкасается с проходом, из которого мы пришли, чуть отличается по цвету и структуре. Дверь явно новодел крепкая металлическая, украшенная рунами на языке вед.
– Ваша пробабка распорядилась поставить этот заслон, открыть и зайти в помещение могут только Таарские. Уж больно в свое время было много экспериментаторов возомнивших, что у них-то непременно получится разгадать эту загадку. Меня Кора сама водила сюда – я ведь тоже была любопытна, – добавила тира Криг.
– Что ж, раз все так уверены, что я зря теряю время, то стоит покончить с этим побыстрее, – говорю я и просто толкаю дверь на себя. Руническая надпись так и гласила, что истинным наследницам ничто не воспрепятствует.
За этой дверью темнота. Я уже потянулась было к своему Огню, желая воспользоваться заклинанием «факел», благо теперь все присутствующие в курсе моих способностей. хоть и старательно сейчас соблюдают дистанцию – оно и правильно: и у стен есть уши. Но как только я сделала шаг вперед, помещение озарилось мягким светом, а ощущение защитных чар усилилось.
Это была совсем небольшая часть той огромной залы, что была отдана под хранилище и здесь было пусто, лишь каменные стены, несколько магсветильников настроенных, видимо, на движение и небольшая ниша прямо напротив входа.
Та самая, внутри которой и стояла не слишком большая на вид шкатулка. Или ларец, как его называли. Красивый ярко-зеленый камень, без рун, какой-либо резьбы и прочих украшений. Прямые линии на отполированных стенках. Лаконично и насквозь пропитано магией.
Я не вдаюсь в рассуждения, просто перехожу на внутреннее зрение, рассматривая эту вещь. Да, тира Криг была права говоря, что плотность нитей плетения защиты такова, что даже вычленить сложно, что же тут намешано.
Но ведь не просто так меня Арли сюда направила? Делаю вдох и медленно сбрасываю все щиты, снимая, в том числе и кольцо, что маскирует мою магию Огня, хотя пользоваться ей оно не мешает, но я действую интуитивно. Не смотрю по сторонам, сосредотачиваясь только на предмете, который внезапно сам словно оживает.
Статичный, нейтральный фон мгновенно будто просыпается, разрастаясь и протягиваясь нитями силы к моей ауре.
Мне отчего-то не страшно и я даже не пытаюсь экранироваться, подсознательно чувствуя, что мне ничего не грозит. А вот Карс дергается, пытаясь меня прикрыть щитом. Я шиплю, как кошка и резко делаю шаг к нише. Магия ларца касается меня и одновременно мой Огонь и сила ведающей срываются плотным потоком с пальцев, ударяя в защиту шкатулки. Все происходит быстро, я лишь внезапно осознаю, что успеваю различить в структуре нитей проступившие заклинания Воды, которые мой Огонь выжигает без следа, а сила ведьмы беспрепятственно сливается с магией предмета, вбирая, подчиняя и впитывая ее беспрепятственно.
Щелчок и крышка сама открывается, а мои руки тоже сами тянутся к содержимому.
Краем мозга я понимаю, что творю что-то не то, но все происходит почти мгновенно.
«Это же ментальное принуждение, притом запредельного уровня, чтобы суметь достучаться до сути Таарских» – как-то вяло успевает рассудить мой мозг.
Карс дергает меня на себя, но в моих пальцах уже зажат небольшой предмет.
Холодный металл вспыхивает ярким светом, словно это кристалл-накопитель, не успеваю удивиться, как меня засасывает в эту белизну… Сознание беспомощно кричит и проваливается в пропасть.
– Здравствуй, родственница!
Зрение проясняется, и я с удивлением смотрю по сторонам. Это одновременно тоже и другое место, где мы все были. Определенно передо мной все та же ниша и даже открытый ларец в ней, вот только зал вокруг не отделен стеной от хранилища. За спиной большое пустое помещение, а вот моих стражей и тиры Криг нигде не видно.
Зато я вижу обладательницу сильного низкого и мелодичного голоса, что только что поздоровалась со мной, а сейчас замерла напротив, ожидая, вероятно, от меня. что я приду в себя. А может, сделаю какие-то выводы. Женщина немолода, но назвать её старухой язык бы не повернулся. Стройная, скорее худая. Острый взгляд похожих на мои глаз, седые волосы в высокой прическе, аристократическое лицо с сеточкой морщин, жесткая линия рта – она явно не привыкла улыбаться. Темно-фиолетовое платье в пол с расшитыми серебром рукавами, расходящимися раструбами вниз и закрывающими кисти рук. Платье максимально закрывает шею, ни украшений, ни излишеств в отделке. Цвета Таарских и передо мной, несомненно, кто-то из моего рода.
– Не задавай мне, пожалуйста, вопросов. Ответить на них я все равно не смогу, потому что не существую в этой реальности, полагаю, уже очень давно. Но я постараюсь максимально подробно тебе объяснить причину нашей встречи. Моё имя – Эзира Таарская. Я первая Великая Ведьма Севера. У тебя в руках камея, что и позволила мне выполнить мой долг. Сразу оговорюсь, тебе ничто не угрожает. Это лишь сообщение, что должно было дождаться именно той, которую наша покровительница сочтет достойной того, чтобы вернуть тебе ту силу, которой ведьмы Шалиона лишились…
Я посмотрела на собственные руки и с удивлением поняла, что до сих пор держу в них небольшой овальный медальон из белого металла. Довольно искусная работа на цепочке с крупными звеньями простого якорного плетения. На фронтальной стороне действительно была камея, выполненная на красивом бело-голубом кристалле(Или камне? Никогда не разбиралась в этом!). Это был удивительно нежный цветок, похожий на лилию. И камень светился сейчас мягким молочно-голубым светом!
– Не думай как, подумай почему! – прозвучал властный голос, – Я лишь пытаюсь предугадать твои мысли, чтобы постараться объясниться к чему все это.
Когда-то давно я поклялась нашей богине, что сделаю это перед уходом за грань – расскажу историю Убивающих словом. Ничего не скрывая: ни причин, ни своей вины перед моими сестрами и родом. – Эзира подняла глаза полные дикой тоски.
Сейчас я бы и без объяснений поняла, что она меня не видит: женщина смотрела куда-то мимо меня. Всего лишь призрак из прошлого. Очень измученный душевно призрак.
– Слушай…
Вот почему интересно, как-то сразу мое и без того бездново настроение рвануло к отметке ниже Иольских катакомб, на сто процентов предвидя, что это будет не сказка на ночь, а шарков кошмар, который этой самой ночью мне и приснится. И вряд ли только этой.
Я слушала, хотя чем дольше звучал рассказ, тем сильнее сжимались мои пальцы на медальоне с камеей.
Я была ошарашена, раздавлена неприглядной реальностью, которая оказалась ещё более мерзкой, пусть я и не питала иллюзий.
Тысячи полных циклов лжи. Это много или мало, когда на кону впасть и благополучие страны?
Странно узнавать казалось бы простые вещи, которые нам подавали совсем под иным соусом.
История Темных веков, как позже назвали этот период на манер летосчисления молонцев, оказалась ни чем иным, как борьбой за территории и могущество. И в которой чаша весов однажды качнулась резко и война превратилась в геноцид.
Ведьмы проигрывали.
Наш мир основан на равновесии, как это ни странно. И силы, что хранят людей следуют на самом деле этому правилу довольно четко. Именно поэтому наши молитвы так редко доходят до богов. Они просто не считают нужным вмешиваться. оставляя нам свободу воли. Вот только распоряжаемся мы этой свободой так себе.
Итак, откровение номер раз: Таарские и ещё пара благородных родов ведьм не были ведьмами в известном нам виде Мы были чародейками, владеющими как магией стихий, так и силой ведать. И равных нам на Шалионе. по сути, не было.
И все бы оказалось замечательно, если бы не извечные амбиции, что присущи роду человеческому.
Огромная сила рождает безнаказанность, та в свою очередь тешит гордыню, ну а далее мы резко решаем, что имеем право считать себя на много лучше других.
Итог: вседозволенность, подчинение более слабых. требование поклонения.
Столетия угнетения населения и захват земель.
Пока не появился культ Темнейшего. Темными магами тогда ещё никто не рождался, ими становились. Существует «обряд принятия сути тьмы» как культисты его называли. Они становились иными: сильнее, могущественнее и жестче. Но самое главное, такие маги научились побеждать чародеек. Как ни странно, но зародился этот культ вовсе не в Молонии.
А вот тут прозвучало второе откровение: те, кого я нынче называю молонскими магами появились именно тут, на территории Севера, что когда-то назывался Сольмией. Да-да и это не совпадение, род Сольмских правил этими землями задолго до образования могущественного государства Север. Эзира сказала, что даже некоторые из этих сильных магов присоединились к культу – сила и знания всегда умели соблазнять амбициозных.
И вишенка на торте: родина Чародеек, что поклонялись Белой Море, оказались и вовсе не горы Сентерины – родины костаров. и даже не знаменитая Паверийская роща с ее священным местом силы. Нашей исконной землей была как раз Молония, именуемая тогда Моранией – земной обителью Моры Это ве, тогда ещё не оскверненные темной магией леса, давали нам силу.
И ещё там находилось единственное святилище, принадлежащее Белой Море.
Рассказ длился и длился. Просто звук и картинка женщины, лицо которой по мере повествования искажалось все сильнее от непосильной ноши. Это было покаяние, но на прощение она не рассчитывала. Мне же хотелось кричать и просить ее помолчать, чтобы я хотя бы успела перевести дух. Вот только глупо и бесполезно требовать такого у осколка памяти. И я слушала дальше.
Темные маги очень быстро отвоевывали территории, они и привлекали в свои ряды все больше молодых магов, даря такие перспективы, о которых при правление ведьм-чародеек те только могли мечтать, находясь вечно на вторых ролях. Конечно же, не сразу – война шла несколько сот циклов с переменными успехами той или иной стороны. Вот только у поклонников Темнейшего оказалось преимущество – они попросту не гнушались ничем в желании стать сильнее.
И да, они добились своего: нашли самый лучший способ пополнения сил – сжечь ведьму чтобы подпитаться ее смертью, существенно расширяя резерв.
Говорят, прекрасно срабатывало. А как такое дикое и неприглядное преступление облагородить в глазах людей?
Да легко!
Ведьмы очень быстро были обвинены во всех грехах, а суеверное населения завоеванных магами земель с удовольствием отдавало в руки своих шедрых господ проклятых ведуний, что пьют кровь невинных и насылают мор, неурожай и болезни! И неважно, что эта ведьма ещё вчера принимала роды твоих детей и спасала посевы от засухи. Кто ж это помнит, когда на кону такие деньжищи и милость господ?
Ведьма, гори!
Морания пала одной из последних. Чародейки во главе с Эзирой собрали последние силы и отступили. Но уже тогда было ясно, что все ведьмы обречены.
И вот тогда Эзира Таарская совершила свой почти невозможный бросок через вражеские тылы. Она вместе со своим мужем пробралась под носом у Темных магов в святилище и совершила древний обряд призыва богини. Однажды за свою жизнь каждая ведьма имела право обратиться к своей божественной покровительнице. Вот только рисковали очень не многие. Богиня-пуна взвешизала любую просьбу на весах равновесия и всегда брала плату. Всегда. И не факт, что малую. Одной ей было ведомо, чем она руководствовалась.
Белая Мора явилась и выслушав сочла повод весомым. Она согласилась вступиться за своих детей. Вот только богиня лично никогда не восстанавливает справедливость – это дело мирское, но вот дать такую возможность она не отказалась.
И вот дальше уже началась совсем другая история. Мора наделила Эзиру даром Убивать врагов словом, но ведь всегда должен быть противовес. Она сказала, что взамен лишит всех чародеек стихийной магии до тех пор пока Шалион будет нуждаться в силе Таарских. Вот только сама Эзира испугалась остаться без своего могушества – она была мощнейшим магом Воды, кроме огромной силы ведающей. Понять частично ее можно – годы войны, кругом враг, что уже зажал их в последнее место, где они ещё держались – тот самый Хребет Сентерины, как его тогда называли. Она просила оставить её роду силу и богиня предложила вариант с подпиткой от магии мужа – мол, тогда равновесие сохранится, раз придется Эзире беречь мужа и не злоупотреблять словом понапрасну, а владея магией ей будет еще проще вести войну. А дар Мора обещала забрать, как только отпадет необходимость. Так и сказала, что такого проклятья сами Таарские не пожелают иметь долго и придут к ней в святилище.
Видать и боги ошибаются, или думают о своих детях, как хорошая мать, намного лучше, чем они заслуживают.
А после случилось то, что случилось. Власть, показательные убийства и бесконечный террор. И страх, который стала внушать единственная оставшаяся на Шалионе чародейка.
– Наверное, сейчас ты смотришь на меня в ужасе, моя пра-пра-пра и возможно ещё много раз правнучка. – Эзира улыбнулась горько, все, также глядя в выбранную ей точку, в которой, по всей вероятности она предполагала, что буду находиться я. – Не знаю, дошло ли до вас высказывание древнего философа о том, что впасть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно! Я не горжусь своими поступками, особенно тем, что каждый раз совершая, их я находила все больше поводов для их оправдания. И с каждым днем и новой победой мне становилась невыносимей мысль о том, что такой потрясающий дар у меня – у нас у Таарских – могут забрать обратно! Да оно стоит всех этих жизней, однозначно стоит! Так я размышляла… Ведь ведьмы, светлые маги и простой народ получили шанс на достойное существование! Ну и как тут без жертв?
А потом была битва за Моранию, в которой несущие огромные потери Темные маги нашли, как они думали, на меня управу Они спрятали ото всех своего командующего и подсунули фальшивку. Когда я уже была уверена, что победа у нас в кармане, а враги пали, как всегда легко… Мой единственный и любимый муж был истощен, но держался. – По сухим щекам Эзиры потекла влага. – Темные бросили в бой свежие резервы и тварей, которых научились поднимать из мертвых, перерождая и делая их опаснее на порядок от того, какими те были при жизни. И когда их Владеющий неожиданно появился перед войсками, моя армия, что за последние победные годы отвыкла проигрывать, дрогнула. А я взбесилась! Мне надо было остановиться, приказать отступить и позже добить всех! Это же элементарно, просто стратегическое отступление, – Хладнокровная до этого момента первая из Великих Ведьм сейчас кричала, и заламывала руки, как наяву переживая давнюю даже для нее историю. Её черты исказила боль, – Только я тогда была беременна и явно переоценила степень своего благоразумия. Ударила словом и мой Арвен…Его не стало. И мы все равно проиграли битву, отступая с изрядно поредевшей армией за границу Весегонии.
Эзира немного помолчала, а после продолжила.
– Потом изменилось многое. Были переговоры… Мое разбитое сердце долго не желало принимать мир без Арвена. Но нам была нужна сипа Убивающей. Новая страна, названная Севером, нуждалась во мне. Был создан первый Совет и законы. И мне навязали нового мужа, – она вздохнула. – Темные заключили с нами мир, забрав Моранию себе и назло нам переименовав. А я была так разбита, что позволила всему этому случиться. Хотя, может надо было давно попытаться всё уладить, глядишь и не потребовались бы такие жертвы… Вот только мудрость не приходит без опыта, и чаще всего он негативный, – женщина вновь помолчала, тяжело дыша. – Много позже, когда на свет появилась моя дочь, я лично возглавила отряд магов, что были преданны мне и повязаны клятвами. Мы вновь пробрались в тыл врага, и пришли к святилищу, – Эзира закрыла глаза, было видна как тяжело ей дается рассказ. – Я ненавидела Мору тогда настолько, что совершила безумие. Приказала обрушить священную гору Даал, в естественной пещере, которой и находилось святилище. И мой маг Земли прекрасно справился. Я так сердилась на богиню, потому что не могла позволить себе поверить, что виновата во всем только сама. Лишь моя алчность и самонадеянность. – Эзира вздохнула и расправила поникшие плечи. – Что, родственница, наверное, клянешь меня добрым тихим словом? Не волнуйся, более чем я сама себя прокляла, ни тебе, ни кому другому вряд ли удастся. – Она вновь смотрела вперед. – Наша покровительница на этот раз не оставила без ответа такую вопиющую выходку. Белая дева явилась ко мне лично, удостоив никчемную тварь такой честью, – она произнесла это без сарказма, похоже именно так о себе и думая. – Меня не прокляли, лишь лишили магии мой род, даже не меня лично. А ещё оставили за нами дар Убивающей словом. Убивающей за счет любимых. Или не очень. Отныне у Таарских рождались лишь дочери, а мужа выбирала сипа подаренного Морой кольца-артефакта. Дева-пуна запретила строить новое святилище, только позволила ведьмам ставить ее изображения – статуи в красивых местах Шалиона. Это словно ее глаза, через которые она подглядывает за смертными… А ещё мне вручили этот ларец с медальоном, чтобы я оставила вот это признания для тебя, которая возможно когда-нибудь явится, ища ответы.
Эзира снова молчала, но видимо, это было ещё не все, раз я была до сих пор ещё здесь. И я не ошиблась.
– Я не буду просить прощения у моих потомков, за то что сделала. Этому вряд ли есть оправдание. Я обрекла свой род на жалкую жизнь без любви и душевного тепла, вместо которого мы имеем лишь власть, ненависть и страх. И много-много льстивого поклонения нашей силе! Ну, ещё ответственность за эту землю… Разве такое можно простить? – горько усмехается она, – Просто знай, кровь от крови моей, что если пожелаешь что-то исправить или хотя бы подкорректировать, ты должна найти место, где была священная гора Даал. В Ларие я оставила карту. Не забудь, что если на том месте и осталась сила, чтобы призвать богиню, то тебе очень нужен будет сильный маг Земли. Я не знаю, как сложилась жизнь на Шалионе, и что там нынче. Разберешься, раз наша покровительница позволила у тебя появиться силе чародеев, стало быть, время пришло. – Вдруг она повернулась и четко посмотрела мне в глаза, будто неожиданно увидела именно меня. – Но помни, дитя, за все приходится платить и вовсе не ту цену, что ты будешь готова отдать добровольно! Прощай и я искренне желаю тебе удачи!
Вспышка света в моих руках, все ещё сжимающих камею. И вот я стою все в той же позе возле ларца. Мгновение и рука Карсиана выбивает у меня из ладоней медальон и он со звоном катится по полу.
– Бездна, Ния, что ты творишь! – шипит мой страж. – Боги, а если бы с тобой что-то случилось – он явно напуган моим неосторожным поведением.
Так, похоже, в реальности я не отсутствовала вовсе. Шутки богов.
– Да, все в порядке, – я резко разворачиваюсь и пока все смотрят на катящийся по полу медальон, с ловкостью базарного вора хватаю и быстро прячу в карман сложенный вчетверо клочок карты из ларца.
Мне сейчас надо все хорошенько обдумать. Самой. Ну, разве что с Арли посоветуюсь. Потому что мне слабо верится, что даже моя драгоценная тира Криг отпустит меня в логово врага под предлогом, что мне было волшебное видение о вещах которые в нашем мире давно не просто забыты, а усердно вымараны из памяти не одного, а нескольких десятков поколений.
Вот только вряд ли судьба предложит мне ещё варианты. И этот-то из разряда самоубийственных трюков с шансами выжить процентов в пять. Ну, хотя бы в пять…
