Текст книги "Цена Рассвета"

Автор книги: Татьяна Апраксина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

– Полностью согласен, – коротко кивнул Бранвен. – Мы тоже.

Наби шевельнулся у него за спиной, но промолчал. Арья подозревала, что у смуглого манипулятора есть свои соображения, весьма расходящиеся со сказанным ей, но спорить со старшим в открытую он не стал. И то счастье…

– Оставим формальности! – призвала Каймиана. – Мы друзья вам, для чего друзьям официальные лица?

Вероятно, тут стоило рассмеяться, но Арья шутку не оценила.

– Мы ценим ваше расположение, – еще мягче ответила она. – К сожалению, мы ничего о вас не знаем… но, конечно, верим в вашу дружбу.

– Мы рады рассказать! – обрадовалась Каймиана; Арья шевельнула ноздрями – нет, рыжеволосая не пахла, как нормальные люди. У нее вообще не было запаха, поняла женщина пару секунд спустя. Эмоции ее угадывались отнюдь не по лицу. Просто Арья знала, что та радуется или шутит. – Но лучшим будет не услышать, а увидеть!

– Как, простите? – спросил Бранвен. – Пределы базы мы не покинем.

Манера речи Прагмы оказалась заразной, подумала мельком Арья. Но беловолосый сказал истинную правду. Хватит уже бардака на борту и срыва всех планов. Еще не хватало отправиться на экскурсию…

– Нет нужды покидать их, просто смотрите и понимайте!

Свет померк. На мгновение Арью охватила паника, но сестра тут же опустила ей руку на плечо, и страх ушел. В кромешной тьме женщина ощущала всех троих коллег так, словно все они держались за руки. А вот пришельцам в этом тесном кругу места не нашлось. Они были чужеродным элементом, неприятным, как заноза в пальце.

Арья почувствовала, что парит в невесомости; потом впереди зажегся свет. На нее надвигался гигантский сияющий шар. Несколько ударов сердца, и Арья оказалась за его стенами. Внутри были люди, множество людей. Большинство было облачено в короткие туники, юбочки или широкие полосы ткани, свисавшие с плеч. Каждый четвертый и вовсе расхаживал без одежды. Все отличались великолепным загаром, не было ни толстых, ни сутулых. Только молодые, прекрасно сложенные создания, сродни Каймиане и Тон-эрту.

Такое изобилие совершенных, не скрытых одеждой тел немного пугало. Арья с училища привыкла к наготе, к общим душевым и раздевалкам, не стеснялась, но все-таки там обнаженность была сугубо функциональна: не будешь же мыться в одежде. Здесь явно были совсем иные обычаи…

Все они – как показалось Арье, многие тысячи обитателей сияющей сферы – были заняты какими-то непонятными делами. Добрая половина парила в воздухе, свободно перемещаясь. Другие стояли, сидели или лежали на полупрозрачных балконах, помостах, переходах. Внутренность сферы была заполнена причудливыми архитектурными сооружениями из цветного материала, блестевшего, как хрусталь, но более прозрачного. Розоватый, голубой, желтый, светлый зеленый – все оттенки были очень светлыми.

Парочка на одном из балконов занималась любовью, не прячась от окружающих. Через пару минут к ним подлетел третий, присоединился. Арья отвернулась, переключив внимание на целую группу существ, делавших что-то загадочное с яркими струями фонтана. Красно-сине-зеленые потоки жидкости на глазах затвердевали, превращаясь в подобие дерева. Таких «деревьев» здесь было великое множество.

Показанное было красивым, очень красивым. Не настолько чуждым, как опасалась Арья. Все-таки Сообщество Прагма состояло из людей. Они владели огромными знаниями, позволявшими им жить так, но это были не разумные растения или пятиногие трехголовые рептилии. Сейчас было не до раздумий и оценок: Арья молча впитывала информацию, стараясь воспринять как можно больше.

Картинка плавно померкла, Арья обнаружила, что по-прежнему сидит на стуле. Кажется, она очнулась первой – остальные еще сидели с закрытыми глазами. Каймиана широко улыбнулась, и Арья подумала, что была к ней несправедлива. Да, они мало знают об обычаях людей, но их мир не кажется агрессивным. Там не чувствовалось насилия – напротив, теплая светлая доброта, гармония.

«Торжество разума, о котором у нас только мечтают…».

Каймиана и Тон-эрт молча кивнули.

– Сейчас мы покинем вас на два ваших коротких интервала времени. Обсудите увиденное, – сказала Каймиана.

Стена вновь вспухла пузырем. Пара пришельцев с достоинством, которое отметила и в прочих Арья, удалилась в образовавшийся проем.

Обед

Из показанного ему Фархад понял самое главное: пришельцы – лучшее доказательство того, что ад существует. Еще полчаса назад он был готов использовать свою власть, чтобы отдать Беллу приказ наладить отношения с чужаками; теперь он сомневался и, хуже того, пребывал в полном смятении.

Уже в одиннадцать лет, получая посвящение в адепты третьего круга, он узнал, что к вершине веры ведет множество путей. Примитивные представления – круг перерождений, ад, Сады Мана – для темных невежественных плебеев. Для тех, кому Ман даровал разум, все это лишь аллегории, а суть учения в постижении их истинной сути. Не миф, но корни мифа нужно постичь, чтобы войти в Сады. Теперь же он своими глазами узрел: ад существует; именно такой, в который верили обитатели нижних уровней.

Вся четверка сидела на вольнинской половине смертельно тихой пустой базы, на кухне. Женщины наотрез отказались идти на другую часть, сославшись на то, что не хотят разбираться с чужой бытовой техникой. На своей кухне они на скорую руку состряпали две тарелки горячих бутербродов. Фархад есть отказался, налил себе соку. Не хотелось питаться приготовленным чужачками, да и кусок в горло не лез.

Арья расхаживала по кухне с бутербродом в руке, рассуждая вслух:

– Они другие, очень другие. Но все-таки это люди, и… Конечно, мы не имеем права разговаривать с ними официально, мы не должны. Но уж если они здесь, то нужно показать им, что мы тоже разумные люди. Произвести впечатление, понимаете?

– Я против, – сразу же сказал Белл. – Лучше попытаться сообщить о том, что случилось. От контактов отказаться. Пусть это решают те, кто должен. Не мы. Нам поставили задачу, мы должны ее выполнить.

– Без секретарей? Без ничего вообще? – остановилась Арья. – Я бы с радостью, но как?

– У нас есть шаблоны договоров, мы можем выполнить работу секретарей. Я проверю оборудование связи. Если у вас есть ключи частот, то сообщу и вашим начальникам. Если нет, им передадут с небольшой задержкой.

– Ключи у меня есть, но я не имею права их передавать.

– Введете сами, это обычно.

– Давайте все-таки решим, что будем делать. Кайсё Белл, вопрос в первую очередь к вам. Сейчас мы доедим и пойдем в рубку, но сразу нам не поверят, потребуют чем-то подтвердить рассказы. Нужно подготовить видеоматериалы. Кто-нибудь имеет доступ к камерам?

– Я умею монтировать видео, но допусков к компьютерам службы безопасности у меня нет, – сказала Аларья. – А у вас?

– Нет, – ответил Белл. – Только пароли для экстренной связи. Но без материалов будет трудно. Нам поверят, конечно. Через пару часов сюда отправят эскадру со всем необходимым оборудованием. Гарантирую!

– Надеюсь, нам пришлют и персонал… – поежилась Аларья. – Мне страшновато на базе, где никого нет. Если что-нибудь сломается, мы не сможем починить. Неужели они не понимают?

– Может быть, у них каждый сам себе инженер? – предположила Арья.

– У нас – нет, вот в чем беда, – ответила ей сестра. – Картинки, конечно, были красивые… но какое именно отношение они имеют к реальности? Ты веришь, что все это правда? Кто-нибудь верит?

– Верю ли, что нам показали фрагмент их жизни? – не раздумывая, сказал Белл. – Да, верю. Но я ничего не понял. Они существуют, что-то делают, общаются. Это я увидел. Все, что могу сказать – они существуют. Друзья ли нам эти… люди?

– Это не люди! – сдавленным голосом сказал Фархад. – Неужели вы не понимаете?

Вся тройка покосилась на него с удивлением, но никто не ответил. Белл пожирал уже третий бутерброд и прекращать не собирался, женщины тоже не страдали отсутствием аппетита. Их слепота, их наивность пугали. Они не понимали и не хотели понимать…

– Давайте договоримся, – вновь сказала Арья. – Что мы будем делать и чего не будем.

– Никаких соглашений, устных и письменных договоренностей. Докажем им, что нужно вернуть нас к себе и говорить с правительством, – решительно взмахнул рукой с бутербродом Белл. – Чем скорее, тем лучше. Чем меньше уйдет на это слов, тем лучше.

– Кайсё Белл, вы как-то… предвзяты к этим людям?

– Это не люди, – еще раз, уже громко и четко произнес Фархад. – Не люди!!!

Темноволосая шлюха двинулась к нему.

– Почему вы так волнуетесь, Фархад? Да, мы все потрясены увиденным, но… – она протянула руку и попыталась коснуться плеча Наби.

– Не трогай меня, ты, потаскуха! – крикнул он, делая шаг назад, к стене.

– Итто кайи Наби! – тут же рявкнул Белл. – Что вы себе позволяете?

Глупая вольнинская баба не унялась. Она покраснела, но по-прежнему наступала на Фархада, протягивая к нему ладонь с выкрашенными в алый ногтями, улыбалась и пыталась что-то лепетать. Тогда ему пришлось ребром ладони ударить по этой отвратительной руке, женщина вскрикнула и прижала запястье к губам. Фархад замахнулся на нее, но уже оказавшийся сзади Белл схватил его за локти.

– Отпусти меня, идиот! – Фархад попытался освободить руки, но проклятый орбитальщик с легкостью удержал его, перехватил поперек груди. – Вы… вы все идиоты! Презренные еретики! Только такие, как вы, могли не узнать их…

– Что мы должны были узнать? Что? – спросила светловолосая. – Фархад, объясните!

– Это не люди! Это демоны! Нагие демоны, живущие там, где нет теней и пламени нет, душ не имеющие, детей не рождающие! Вы же видели сами!!! С мертвыми лицами, без чувств!

– Какие демоны? – опешила Аларья. – Вы в своем уме? Наби, вы же психолог!

– Дура, шлюха, еретичка, блудница навеки проклятая! – Фархад рванулся, но Белл держал его надежнее, чем ремни, которыми привязывали к койкам буйных. – Не понимаешь, так молчи! Это адские демоны!

– Да что с тобой такое? – встряхнул напарника Белл. – Что ты несешь? Прекрати орать и объясни толком! Хватит, хватит!..

– Вы все уже порабощены ими… вы все… – сил сопротивляться больше не было, и Фархад повис на руках Белла. – Вы все уже…

– Слушайте, а что колют при истерике на религиозной почве? – спросила Аларья.

Вопрос о медицинской помощи оказался риторическим, ибо никто не знал на него ответа, но в медпункте нашлась целая гора препаратов. Часть названий Аларье была знакома. Одноразовые тюбики транквилизаторов, противошоковых средств, снотворного и анальгетиков занимали целых два шкафчика. Женщина подозревала, что наиболее эффективные заперты в сейфе, но где искать ключ, не знала. Наконец она выбрала из всего арсенала средств два шприца с лекарствами, знакомыми еще с колонии. Одно снимало галлюцинации, другое ей кололи, когда она бесилась и пыталась драться с санитарами. Можно ли их применять вместе, Аларья не знала, но выбора у нее не было.

Спятивший консультант пытался брыкаться, но Бранвен держал его достаточно надежно, и уколы сделать удалось с первой попытки. Подействовало почти мгновенно. Мертвенная бледность с лица пациента отступила, сменившись теплым розовым румянцем, взгляд сфокусировался.

– Ты больше не будешь драться? – спросил Бранвен.

– Нет, пусти… – тихо и вполне осмысленно ответил тот. – Помоги мне сесть.

Бранвен довел его до стула, придержал, одернул на Фархаде рубаху. Арья предусмотрительно держалась подальше, но все-таки ей было отчаянно любопытно.

– Кайсё Белл, может, вы понимаете, что он говорил? Вы же принадлежите к одной религии?

– Я не так далеко принадлежу, как он. Он у нас без одного круга жрец, – усмехнулся, отряхивая руки, Бранвен. – Но я вспомнил цитату. Это из Законов Мана, описание Бездны Непроглядной. Туда попадают окончательно погибшие души, и там их мучают демоны.

– Ага, ну да, я поняла, – сказала Аларья. Тезисы религии синринцев она изучала по верхам, но основную концепцию помнила.

Есть круг перерождений, по которому следуют все, наделенные душой. Достигшие просветления попадают в Сады Мана, где вовеки пребывают в Вечном Светлом Пламени. Или с Пламенем, короче, испытывают блаженство в единении с Маном, Царем Сущего. Совершившие в ходе перерождений все известные грехи попадают в ту самую Бездну Непроглядную, которой правит сестра Мана, Темная Царица Рима. Там их терзают демоны, имеющие человеческое обличье, но не способные к рождению детей. Кажется, голые и прекрасные ликом, но лишенные собственной души, а потому пожирающие чужие.

Дурацкая дуалистическая религия; Аларья помнила краткий анализ истории ее возникновения. Одна из архаичных еще в те времена, когда предки жили на Терре, да еще и здорово переделанная. Почему она на Синрин вытеснила остальные – непонятно, но зато становится ясно, отчего так быстро сдвинулся Наби. Увиденное здорово соответствовало описаниям из священной книги. Даже насчет «мертвых лиц» – сказано неплохо. Кажется, оба пришельца мимикой не владели даже в минимальной степени.

– Бранвен, ты-то не подвинешься умом следом за ним? – спросила Аларья чуть позже.

– Нет. Мне всегда казалось, что от храма подальше – счастья побольше, – улыбнулся тот.

Аларья смотрела на него с хорошо, как ей казалось, скрытым обожанием. После смерти Глора у нее было несколько любовников, но никто не продержался дальше первой ночи. Все они казались скучными и беспомощными. Белобрысый синринец был совсем иным. Сильным, цельным, надежным. Почти незнакомое чувство – желание доверяться, без опаски, без презрения к себе, – всколыхнуло душу.

– Женщины, идите со мной в рубку. Он пока посидит тут, – распорядился Бранвен.

Спорить с кайсё никто не стал. Совершенно верное решение. Оставаться наедине с вроде бы успокоившимся Наби казалось небезопасным. Оставался риск, что он что-нибудь с собой сделает, но Аларья предпочла бы такую развязку нападению на любого из троих.

В рубке синринской стороны их ожидал очередной отвратительный сюрприз. Аварийный передатчик безмолвствовал. Белл ковырялся с ним добрых полчаса. Пальцы летали по клавишам, крутили верньеры, тыкали в кнопки – все тщетно.

– Он функционирует. Питание есть. Но как будто нет связи с… передающим прибором. Антенной. Сигнал от нас не пройдет, к нам тоже. Нужно проверить всю цепь.

– Попробуй основной?

– Он защищен паролями, у меня их нет. Попробую вскрыть.

Еще минут пятнадцать. Аларья любовалась тем, как Бранвен работает. Не отрываясь, ни на что не отвлекаясь, он методично прощупывал надежно защищенную систему с разных сторон. Скупые четкие движения, сосредоточенное хмурое лицо. Чем дальше, тем глубже становилась складка между бровей. Не вставая, мужчина расстегнул китель и скинул его, оставшись в облегающей белой водолазке. Под тонкой поблескивающей тканью проступали мощные мышцы. Силу его рук Аларья испытала накануне, и ей это понравилось.

Она подошла к сидевшему на трехногом табурете синринцу, обняла его за плечи. Бранвен, не оборачиваясь, отмахнулся от нее, тряхнул головой.

– Не мешай, женщина, я работаю, – предельно сосредоточенная физиономия «мужчины при деле», с упрямо выдвинутой тяжелой челюстью, потемневшие глаза.

Аларья усмехнулась сама себе. В девичьих мечтах ей являлись совсем иные красавцы. Утонченные, интеллектуальные, с тонкими пальцами, созданными для кисти, карандаша или скульпторского пластика, нервные и одухотворенные. Реальность подкинула ей много тусовочных бездельников, «непризнанных и гонимых гениев». Но вплоть до вчерашнего дня она не знала, что способна всерьез увлечься таким брутальным воякой, как Белл. Мужчина будто сошел со страниц какого-то военно-патриотического романа, которые любила читать в юности Арья и другие девчонки Ночевны.

– Связи нет и не будет, пока я не проверю цепь аварийника, – прекратил бесполезные манипуляции Бранвен. – Но отпущенный нам срок истек.

День

На этот раз представители Прагмы пожаловали в холл, где собралась вся четверка.

Истеричный красавчик Наби, кажется, полностью пришел в норму, а, может, и почувствовал себя лучше, чем обычно. Он слегка улыбался, связно и вполне вежливо говорил, больше не пытался кричать и драться. Легкий живой румянец был ему к лицу. Приязни у Арьи он по-прежнему не вызывал, отбитая рука болела, но все разъяснилось, и больше он не пугал бессмысленностью слов и поступков.

По-своему Арья ему даже сочувствовала. Когда-то она сама закатывала истерики на ровном месте, и требовалось принять лекарство, чтобы начать соображать. Та черная полоса кончилась, женщина надеялась, что навсегда, но собственный опыт помогал понять красавчика. В рубке кайсё Белл про него кое-что рассказал. Консультант с детства был очень религиозен и очень чувствителен, а недавно пережил тяжелую потерю. Жуткая история с гибелью всей семьи потрясла обеих женщин.

Сейчас консультант забился в дальний от Арьи угол дивана, но ничем другим свою антипатию к ней не выказывал. Женщину этот нейтралитет вполне устраивал.

Каймиана со спутником явились через потолок. Металл вскипел пенной чернотой, прогнулся и расступился, пара с Прагмы материализовалась в центре холла. Поток холодного воздуха, уже знакомая резкая вонь, едва слышное чавканье, с которым «заросла» дыра в потолке.

– Мы вернулись, сестры и братья! – заявила Каймиана.

Каждая ее фраза казалась Арье нестерпимо пафосной. Хотелось взять маркер и закрасить все восклицательные знаки в репликах. Текст сам собой проступал перед глазами: «МЫ!!! Вернулись!!! Сестры и братья!!!». Показанные картины вроде бы настроили генералмайора Кантор на дружелюбный лад, но стоило Каймиане открыть рот, как захотелось поискать у нее за ухом рукоятку реостата – для снижения накала идиотической восторженности.

– Мы видим, – ответил кайсё Белл; Арья мысленно назвала его лапочкой и солнышком. На потоки пафосной радости, которые исторгала Каймиана, можно было реагировать только так. – Скажите, это вы антенну нам сломали?

– Она не сломана, лишь временно бездействует, чтобы суетное не мешало нам, – ответствовала… то есть, «ответила Каймиана», поправилась мысленно Арья.

Тем не менее, Каймиана именно ответствовала. Она не говорила, она изрекала или провозглашала, а также восклицала, декламировала и торжественно заявляла. Вероятно, рыжеволосая представительница Прагмы почерпнула лексикон у консультанта Наби. Арья не могла понять, почему так бесится от каждого ее слова или жеста.

– Нам нужно проконсультироваться с нашими руководителями, – спокойно и терпеливо продолжал кайсё.

– Нет нужды в их советах, мы выбрали вас.

– Простите, – сказала Арья. – А инженеры, врачи, прочие – в них тоже нет нужды?

– Для чего они нам, ведь ваша сила несравненно выше?

– А если у нас вентиляция сломается, кто-то заболеет, или что-то в этом роде?

– Ваша жизнь в нашей власти, – второй раз за все время открыл рот Тон-эрт.

– Это мы уже поняли, – кивнула Аларья и скептически скривила губы. – Это, несомненно, радует…

– Мой спутник неверно выразил свою мысль. Вы можете верить, что ничего дурного не случится, пока мы рядом.

– Вы же не всегда рядом? – резонно возразила Аларья.

– Достаточно позвать нас, и мы придем! Вы можете нам верить!

– Вы нас постоянно прослушиваете? – спросил Белл.

– Мы услышим мысли, предназначенные нам, где бы ни были. Нет смысла тревожиться напрасно, тревога замутняет разум и мешает пониманию. Мы пришли говорить с вами, ибо выбрали вас! – продолжила Каймиана.

Воздух за ее спиной уплотнился, сгустился и секунд за пять образовал дымчато-серую скамью, на которую уселись оба. Аларья и Бранвен, оказавшиеся позади парочки, перешли на противоположную сторону холла. Аларья села на середину дивана, Белл остался стоять перед обеими женщинами. Из-за него Арье был виден только молчаливый Тон-эрт, но понаблюдать за командором тоже казалось интересным.

И Наби, и Белл отличались правильными чертами лица, но голову и тело Тон-эрта, вероятно, вылепил по заказу умелый скульптор. Рядом с ним оба синринца сразу терялись, казались нескладными, неловкими. Четкие линии висков и щек переходили в твердую, но не тяжелую челюсть. Прямой нос с изящно вырезанными ноздрями, широко поставленные глаза с привычным прищуром. Высокий соразмерный лоб, короткие темно-русые волосы. Резкая складка у строгих, четко очерченных губ. «Красота неземная, – подумала Арья, – начисто неземная, даже никаких чувств не вызывает, кроме эстетического экстаза. На медаль такие рожи, там им самое место…».

– Мы отказываемся принять на себя полномочия, – отрезал Белл. – Категорически.

– Мы выбрали вас, – повторила Каймиана. – Ибо на вас пал наш выбор, и вас мы считаем единственно достойными. Нет нужды печалиться о формальностях, давайте отбросим их и заговорим как друзья, сестры и братья!

– Что же от нас требуется? – тихо спросил Наби.

– Принять решения, которые изменят судьбы ваших миров.

– Нет, и еще раз нет! – вскочила с дивана Арья. – Общаться – да, пожалуйста, но никаких решений.

– Успокой свою душу, сестра, ты в смятении, – изрекла, поднимая руку Каймиана. – Мы наделяем вас всеми полномочиями.

– А мы отказываемся их принять, – поддержал Арью кайсё. – Понимаете вы это? Нет? Верните нам связь, мы пригласим тех, с кем вы сможете договариваться.

– Мы выбрали вас, а не прочих.

– Разговор пошел по кругу, – отметил Наби еще тише, но парочка его услышала и переключила внимание на консультанта.

– Ты, брат, кажешься нам самым разумным. Убеди же брата и сестер, что нужно принять нелегкое бремя, которое мы возлагаем на вас.

– Так объясните мне, почему нам нужно это делать, – с мягкой улыбкой попросил Наби. – Пока что мы не понимаем многое из сказанного вами. Какие судьбы мира, какие решения?

Аларья с недоверием следила за попытками синринского консультанта найти с пришельцами общий язык. И часа не прошло, как он визжал про демонов, пожирающих души, а теперь, извольте видеть, его назвали самым разумным, и он действительно реагирует спокойнее остальных. Таким скоропалительным сменам состояния Аларья не верила и подозревала, что Наби затеял какую-то свою игру.

– Наши народы должны объединиться. Многие века мы хранили нейтралитет, ожидая, пока ваши миры не достигнут подобающего уровня развития. Теперь же настал час решительных перемен! Лучшие ваших народов должны примкнуть к нам. Чистые душами войдут в наш круг и вернутся к вам, чтобы изменить миры к лучшему. Но мы не действуем насилием, пока нам не препятствуют.

– Мы читали ваш ультиматум, – улыбнулась Аларья. – Звучит весьма категорично.

– Он предназначен тем, кто от века говорит языком силы и принуждения, – сообщил Тон-эрт. – Других слов они не знают.

Аларья невольно кивнула. Командор продемонстрировал недюжинный здравый смысл. Выпендреж с как бы плутонием, не радиоактивным и не ядовитым, поставил на уши правительства обеих планет. К заявлению Сообщества Прагма отнеслись весьма серьезно. Категоричная наглость только добавила весомости тексту.

– Это был удачный ход, – все так же спокойно и ласково кивнул Наби. – Вас услышали и признали вашу мощь. Однако, не мы правим нашими планетами.

– Это досадная случайность, которую легко исправить, – тут же ответила Каймиана. – Править должны достойные, ибо только они могут вести других путем мудрости. После недолгого постижения вы станете таковыми.

– У нас несколько иные обычаи, – продолжил консультант. – Нашего верховного правителя избирают из ряда самых достойных посвященных. Верховный жрец многие годы готовится, чтобы занять свою должность. Его выбирают из высших жрецов, достигших зрелой мудрости.

Аларья тихо млела, слыша, как умело Наби подбирает слова, постепенно переходя на близкий парочке Прагмы язык. Каймиане, видимо, тоже нравилось то, что она слышит. Она не сводила с синринца глаз. Кивать гости не умели, но чувствовалось, что они внимают с глубоким интересом.

– У наших соседей, с которыми мы достигли мира, обычай иной. По нему к власти приходит тот мудрый человек, который обладает достаточной силой, чтобы взять и удержать бразды правления.

– У вас будет сила! – немедленно отреагировала Каймиана. – Много силы, растущей из мудрости!

Аларья прикусила губу. Спорить с Наби она не стала, но назвать захват власти Кантором обычаем Вольны – экая изысканная наглость… будто бы он не знает, что почти девятьсот лет Вольной правил выборный Государственный Совет, избранный на демократической основе из числа депутатов.

– Возможно, наши друзья и согласятся с этим подходом, но для Синрин такие перемены могут оказаться излишне резкими. Мы живем по нашим обычаям, освященным веками, и не видим нужды отступать от них.

– Друзья тоже вынуждены отказаться, – куда менее вежливо сказала Арья. – У нас есть президент, спасибо большое, он нас устраивает.

Аларья не могла согласиться с этим заявлением. По ее мнению, Кантор был никудышным президентом и не мог никого устраивать. Возвращение к республиканской форме правления порадовало бы ее куда сильнее. Но перспектива самой занять президентское кресло – или на пару с сестрой? – казалась еще более омерзительной. Особенно учитывая необходимость сначала постичь что-то под чутким руководством Прагмы.

Положением марионетки она наелась досыта, спасибо большое президенту Кантору.

– Надеюсь, наши объяснения стали вам понятны, – подытожил Наби. – Пожалуйста, позвольте нам связаться с нашими облеченными властью правителями.

– Нет, – сказала Каймиана.

– Тогда верните нас на родные планеты?

– Нет. Сейчас ваш разум смущен услышанным, но раздумья приведут вас к верному пути.

– Так вы нас удерживаете в качестве пленников? – спросил Бранвен. – Скажите уже, да или нет?

– Брат, о чем ты говоришь? – повысила голос Каймиана. – Тебе нужно время, чтобы принять весь почет и тяжесть доверия, которым вы вас наделяем. Ты поймешь! Долг дружбы – помочь другу принять верное решение, не ошибиться в выборе!

Аларья поняла, что хочет схватить рыжую вдохновенную идиотку за волосы и постучать головой о стены. Последний раз она дралась с сокамерницами в колонии, но руки определенно помнили навык. Более тупых собеседниц она за всю жизнь не встречала.

Однако, эта идиотка обладала огромной силой. По легкому жесту ее руки перемещались люди, отключались приборы и открывались проходы в стенах. Аларья понимала, что ей не удастся даже прикоснуться к Каймиане – уничтожит на месте, рассказав очередную высокопарную чушь о поднявших руку на разумных. Или все окажется еще проще – Тон-эрт, судя по осанке и литым мышцам, отнюдь не безобидное дитя.

От абсурда творившегося в холле хотелось плакать или напиться вдрызг, так, чтобы ничего не видеть, не слышать и не понимать; чтобы отравленный алкоголем мозг перестал сопоставлять, оценивать, анализировать. Перед ней сидела кромешная дура, изъяснявшаяся языком агитплаката, упертая, нудно долбящая одно и то же – и она же была представителем цивилизации с несопоставимо высоким уровнем развития.

Аларья вздохнула. «Если собеседник кажется непроходимым дураком, но ему никак не меньше двадцати, а он все еще жив – ищи свои ошибки, – вспомнила она слова Глора. – Полные дураки не выживают. Значит, не он дурак, значит, вы оба равные кретины, не понимающие друг друга». Настал случай скушать эту горькую пилюлю без запивки и начать искать свои ошибки.

– Ты права, сестра, – сказала ей Каймиана, хотя Аларья молчала.

По коже пробежал холодок – она телепат? Слышит все мысли? Аларья покраснела. За последние полчаса она подумала о гостье столько нелестного, что удивительно – почему ж ее еще не обезглавили или не выслали вон за несомненное отсутствие мудрости…

– Мы опять покидаем вас, чтобы не смущать ваши размышления.

Вечер

– Мы сделали уже достаточно ошибок, – Бранвен покачался на пятках. – У нас есть время, чтобы составить четкий план действий и придерживаться его.

С самого начала все пошло кое-как, спонтанно и весьма бестолково. К вечеру Белл понял, что его так напрягает. Общение с чужаками напоминало базар на первом уровне. Все говорили вперемешку, каждый о своем, перебивая друг друга и мешая товарищу договорить. В результате сухой остаток от двух встреч был минимальным. Слишком многое оставалось неясным.

– Мы должны составить список вопросов, на которые хотим получить понятные ответы. Мы должны договориться о регламенте и соблюдать его. Пани Кантор, возьмите, пожалуйста, писчие принадлежности. Вопрос первый: почему эти… существа выбрали именно нас? Вопрос второй: откуда они взялись в нашей системе? Слушаю ваши вопросы.

– Чего они добиваются? – спросила, дописав, черноволосая.

– Об этом впрямую спрашивать бесполезно, – покачал головой Фархад. – Они щедро сыплют снег в чашку, да воды на донце чуть.

– Это у вас пословица такая? – восхитилась Аларья. – Прелесть!

Бранвен старательно приучал себя называть ее по имени, а не просто «моя женщина» или «светловолосая». Аларья, Аларья…

– Тогда спросим, что они собираются делать с кандидатами. И есть ли у них опыт адаптации людей к своим условиям. Если они ответят, мы узнаем довольно много, – предложила Кантор.

– Принимается, – кивнул Бранвен. – Потом нужно спросить, планируют ли они какое-то объединение, и если да, то как оно будет выглядеть. Каковы условия и принципы.

– Слишком общий вопрос, – сказал Фархад. – Разбейте на несколько.

После уточнения формулировок Бранвен взял у вольнинки лист. Уже набрался десяток вопросов, а сколько их еще вертелось на языке?

– Какими способностями они обладают? Являются ли они цивилизацией экстр?

– Кем? – удивился Бранвен. – Что это значит?

– Экстрасенсами. Обладающими паранормальными способностями, – разъяснила черноволосая. – На Вольне их используют в… некоторых областях жизни.

– А какие вообще бывают экстры? – вкрадчиво спросил Фархад.

Глава вольнинской делегации – вот ее по имени Бранвен даже в уме называть не мог, так она и была «черноволосой», «пани Кантор» или «старшей вольнинкой» – наморщила нос и почесала его средним пальцем правой руки. По меркам Синрин – жест потрясающей степени неприличности, но Бранвен сдержал улыбку. Информация казалась куда важнее. Про такое он раньше не слышал.

– Первая группа – телепаты, телекинетики, пирокинетики… всякое такое. Их довольно мало, на всю планету человек пять-шесть. Довольно бесполезные, на самом деле. Ну, телепата я видела, он вообще следователем по особо тяжким преступлениям работает. Есть вероятностники, они могут как-то влиять на события, – тут вольнинка запнулась. – Можно сказать, что они управляют своими желаниями, и случается то, что может быть. Таких целая группа, человек десять, они все в армии, ну, почти все… Я не знаю, зачем именно. Еще теоретически бывают прогнозисты… но вроде бы про них только в книгах. Они точно предвидели будущее, если я ничего не перепутала.

– Спасибо, Арья, – Фархад улыбнулся; Бранвен перевел взгляд на вольнинку и увидел, что та покраснела и прижала руки ко рту.