Текст книги "Забытая история любви"
Автор книги: Сюзанна Кирсли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)
«Нужно как-то остановиться, – подумала София, – иначе у замка лошадь может свернуть не в ту сторону и угодит прямиком на обрыв». Потянув изо всех сил поводья, она закричала. Коричневые уши тут же повернулись, и кобыла совершенно неожиданно остановилась, отчего ее наездница вылетела из седла.
София успела удивиться тому, что небо вдруг оказалось совсем не там, где ему полагается быть, а потом ее тело ударилось о землю, да с такой силой, что она какое-то время не могла дышать.
По небу пролетела морская птица, с любопытством поглядывая одним глазом на распростертое тело. София смотрела на нее, слушая гул в ушах, а потом раздался мужской голос:
– Вы живы?
На этот вопрос она сейчас не смогла бы ответить с уверенностью. Она попробовала пошевелить руками и ногами. Получилось. Поэтому она сказала:
– Да.
Сильные руки протиснулись ей под спину и помогли сесть. София повернулась, чтобы посмотреть на мужчину, и оказалось, что он ей знаком.
– Капитан Гордон, – неуверенно произнесла она, подозревая, что встряска была сильнее, чем ей показалось вначале.
Но капитан выглядел очень натурально, да еще и заулыбался, довольный тем, что она вспомнила его имя.
– Знаете, у меня есть чертовски полезная привычка оказываться в нужном месте в нужное время. Вам повезло, что я проходил мимо.
Так и не начавшийся разговор прервал тяжелый топот копыт, и рядом с ними на землю спрыгнула графиня, ни жива ни мертва.
– София!.. – крикнула она, а потом: – Томас! Ради всего святого, как вы здесь оказались?
– Милостью Божьей, миледи, – ответил капитан, все еще стоя на коленях рядом с Софией. – Похоже, я был сюда направлен специально для того, чтобы спасти вашу юную подопечную, хотя, по правде говоря, я всего лишь помог ей сесть ровно. – Он усмехнулся. – Вы теперь решили посвятить себя верховой езде, ваша светлость? Должен заметить, что в ваших годах это неразумно.
Тревожное выражение на лице графини развеялось.
– Грубиян, – сказала она с улыбкой и обратилась к Софии: – Ты в самом деле цела?
София ответила, что цела и невредима и, чтобы доказать это, встала на ноги. Впрочем, она чувствовала, что ее покачивает, и потому обрадовалась, когда капитан Гордон крепко взял ее под локоть.
Мужчина посмотрел на кобылу, смирно стоявшую в нескольких футах.
– Не похожа она на норовистого скакуна. Может, попробуете снова сесть в седло, если я ее подержу?
Пусть ничего конкретного он не сказал, София прекрасно поняла, что он усаживает ее на лошадь не просто так. Подобное падение она переживала лишь однажды, в детстве, и тогда отец, усаживая Софию на пони, сбросившего ее, сказал: «Если падаешь с лошади, возвращайся в седло как можно быстрее, иначе потеряешь уверенность».
Потому она смело подошла к лошади и взобралась в седло с помощью капитана, глаза которого, как она заметила, засветились от одобрения.
– Вот так, – сказал он, берясь за уздечку. – Если позволите, продолжим путь более медленным шагом.
Графиня ехала рядом с ними на своем послушном мерине.
– В самом деле, Томас, – полюбопытствовала она, – как вы оказались в Слэйнсе? Мы не получали известия о вашем приезде.
– А я его и не посылал. Я не был уверен, что мне удастся сойти на берег. Мы возвращаемся с Оркнейских островов и должны продолжать патрулирование, но, поскольку нам все время сопутствовал ветер, я решил, что мы можем бросить здесь якорь на несколько часов.
– Выходит, каперы вас не особенно беспокоили?
– Нет, миледи. Это плавание было сплошной скукой… Должен заметить, к огромному разочарованию моего юного коллеги капитана Гамильтона, который плывет за мной следом. Он мечтает о том, чтобы сразиться с французом, и мне стоило больших трудов отговорить его плыть в открытое море в поисках оного.
Графиня слегка улыбнулась шутке, но брови ее были задумчиво сдвинуты.
– Должна признаться, я совсем забыла про вашего капитана Гамильтона.
– Знаю. Но я не забыл. – Он бросил на нее взгляд, полный уверенности. – Не волнуйтесь, я обо всем позаботился.
Это такая у него черта характера, решила София, – обо всем заботиться. Не успели они вернуться в Слэйнс, а он уже отправил кобылу конюху Рори с наказом почистить и проверить на наличие ран и вызвал к Софии Кирсти, по большому счету, с той же целью. Сам же капитан остался в гостиной внизу в обществе графини.
– Я не поранилась, – сказала София, наблюдая за Кирсти, которая суетилась вокруг нее с тазом и полотенцами. – И вам вовсе не нужно мне прислуживать.
– Мне капитан Гордон велел, – ответила Кирсти голосом человека, с которого сняли ответственность. – Ой, вы только посмотрите на эту грязь!
– Боюсь, я испортила прекрасное платье графини.
– Да уж, вы его не украсили. Да и себя тоже. Боже, ваша спина! Наверняка огромные синяки проступят. Сильно болит?
– Нет, чуть-чуть, – ответила София, но вздрогнула и поморщилась от прикосновения.
– К утру занемеет. Попрошу миссис Грант сделать припарку, чтобы не распухло. Хотя я не удивлюсь, если капитан Гордон уже об этом распорядился. – Кирсти замолчала, как будто в нерешительности. София посчитала, что девушка, как и она сама, пока еще не понимала, где в их добрых отношениях проходит граница, за которую нельзя заходить, чтобы не показаться фамильярной. Наконец Кирсти снова заговорила: – Вы, должно быть, рады, что на вас обращает внимание такой важный господин, как капитан Гордон.
– Обращает внимание?.. О нет, я думаю, он просто очень воспитанный человек, – возразила София и, заметив, как на нее посмотрела Кирсти, поспешила добавить: – Ему, наверное, за сорок, и наверняка у него есть жена.
– Где это видано, чтобы такому мужчине жена запрещала смотреть туда, куда ему хочется!
София почувствовала, что лицо ее заливает краска.
– Вы ошибаетесь!
– Думайте, как вам заблагорассудится, – промолвила Кирсти, собирая измазанную грязью одежду. Но она улыбалась, и улыбка эта сделалась еще шире, когда София выбрала свое самое простое платье, которое ей меньше всего шло, чтобы спуститься вниз.
Не то чтобы София считала капитана непривлекательным мужчиной, просто ей не хотелось, чтобы его восхищение проявлялось подобным образом, и она почувствовала облегчение от того, что он почти не обратил на нее внимания, когда она присоединилась к остальным в гостиной.
Капитан спросил у мистера Холла:
– Вы окончательно надумали ехать? В эти дни ветер разыгрался не на шутку.
– Я не могу оставаться. Его сиятельство герцог Гамильтон срочно требует меня к себе в Эдинбург.
– Что ж, я с удовольствием довезу вас до Лейта. Но мы отплываем через час. Вы успеете собраться?
– Конечно, капитан. – Он повернулся к графине. – Миледи Эрролл, благодарю вас за то, что вы позволили мне задержаться у вас. Если бы не строгий тон недавнего послания его сиятельства, боюсь, вы бы никогда не отделались от меня.
– Добрый мистер Холл, в Слэйнсе вам всегда рады. Желаю вам безопасного возвращения домой.
Он кивнул, принимая благословение.
– Может быть, вы хотите что-нибудь передать герцогу?
– Ничего, кроме пожелания здоровья. Если он захочет что-нибудь передать мне, пусть обращается к лорду верховному констеблю, моему сыну.
Священник еще раз кивнул и обратился к Софии:
– Прощайте, моя дорогая. Я буду поминать вас в молитвах.
С этими словами он ушел, должно быть, собираться в дорогу.
Капитан Гордон задержался еще на несколько минут. Он сел и завел разговор о чем-то неинтересном, но было видно, что ему тоже не терпится уйти. Наконец он встал и начал прощаться.
– После Лейта я отправляюсь в Тайнмут, – сказал он графине. – Вернуться на север я смогу не раньше чем через две недели и, когда это случится, обещаю предупредить вас о своем прибытии.
– Благодарю вас, Томас, это будет не лишним.
– Госпожа Патерсон. – Он прикоснулся улыбающимися губами к ее руке, и с некоторым душевным волнением София вдруг поняла, что Кирсти была права, ибо в глазах его было нечто большее, чем дружеское участие. – Надеюсь, – сказал он, – в мое отсутствие вы постараетесь более не попадать в неприятные истории. Хотя, держу пари, очень скоро это случится.
София пробормотала какой-то вежливый ответ, не желая его задерживать, и лишь потом, когда на широком горизонте уже не было видно парусов «Короля Вильгельма», она пожалела о том, что не попросила его объяснить эти последние слова. Теперь ей казалось, что они прозвучали как предостережение.
Глава 5
Джейн, мой агент, отложила в сторону последнюю страницу и подобрала под себя ноги, уютно устраиваясь в кресле в гостиной моего коттеджа.
– И ты написала все это всего за два дня? Тут, наверное, страниц тридцать.
– Тридцать одна, – сказала я, подтаскивая стул к входной двери, чтобы встать на него и бросить в черный электрический счетчик несколько монеток.
– Не помню, чтобы ты когда-нибудь писала с такой скоростью.
– Не помнишь, потому что я и не писала. Знаешь, это отличное ощущение. Я как будто настроилась на нужную волну. Слова сами по себе появляются у меня в голове и вытекают через пальцы. Это так просто! Я рада, что ты предложила персонажа-женщину.
– Ну да, – сухо отозвалась она. – Я могу быть полезной иногда. – Она пошуршала листами бумаги, словно, как и я, не могла поверить, что они действительно существуют. – Такими темпами ты закончишь книгу за месяц.
– Сомневаюсь. – Стул качнулся у меня под ногами, и я, чтобы удержать равновесие, ухватилась за дверной косяк. – Доходя до середины, я обычно сбавляю обороты. Чаще всего так бывает. К тому же этот новый подход направляет меня на сюжетные линии, которых я не продумывала. Я-то почти все время потратила на разработку французской темы, узнавала взгляды Натаниэля Хука, чем он занимался в Париже. Нет, мне, конечно, известно кое-что и о том, что в это время творилось в Эдинбурге в среде якобитов, но, кроме записей Хука, я почти ничего не знаю о Слэйнсе и о том, что происходило там. Придется раскапывать.
– А мне нравится твой капитан Гордон, – подумав, сказала Джейн. – Хороший, сложный персонаж. Он настоящий?
– Да. Мне повезло, что я о нем вспомнила. – Монетки падали одна за другой в счетчик, и тонкая стрелка, приблизившаяся к отметке «О», неохотно поползла в обратную сторону. – Вообще странно, как в голове задерживаются случайные вещи. Капитан Гордон упоминается в бумагах Натаниэля Хука всего пару раз. Без подробностей. Хук даже не называет его имени. Но, я думаю, он все же чем-то зацепил меня, раз я его запомнила.
Джейн посмотрела на меня в недоумении.
– Тогда откуда взялось имя Томас? Я думала, у тебя есть правило – не называть исторических персонажей вымышленными именами.
Верно. Обычно я просто оставляла вместо имени пустое место до тех пор, пока не появлялась возможность точно установить его. Но не на этот раз.
– Он сам захотел быть Томасом. – Это было единственным объяснением. – Я разрешила. К тому же я в любое время могу поменять его, когда узнаю, как его звали на самом деле.
Название его корабля «Король Вильгельм» я тоже сама придумала, но знала, что это исправить тоже несложно. Британский флот к своей истории относится ревностно, и где-то должны храниться записи об этом.
Джейн сказала:
– Пока ты не ушла далеко, поменяй имя его «юного коллеги», капитана Гамильтона. У тебя уже есть герцог Гамильтон. Нельзя, чтобы в книге было два Гамильтона. Читатели запутаются.
– Ой, а я и не заметила! – У меня была плохая привычка увлекаться любимыми именами. В одной из первых книг у меня едва не оказалось два персонажа по имени Джек, что, конечно же, все запутало бы. Джейн, умница, заметила это в последнюю минуту. – Спасибо, – сказала я ей и принялась искать свою рабочую книгу, чтобы записать себе напоминание.
Лишь благодаря этой «книге» мой труд приобретал какую-то организованность. Раньше я носила полные карманы исписанных клочков бумаги, но теперь все соображения насчет персонажей и сюжета я заносила в потертую пухлую папку на трех кольцах, в которой заодно хранила фотокопии страниц книг, которые штудировала в процессе работы, карты и выписки, к которым обращалась по мере надобности. Идею «книги» я позаимствовала у отца, который хранил все материалы об истории нашей семьи в папках, аккуратно расставленных по секциям в соответствии с его представлением о порядке. Он всю жизнь проработал инженером на строительстве, и, если не считать выравнивания поверхностей, любимым его занятием было воевать с хаосом чистой логикой.
Я попыталась. Найдя раздел «Проверить», я записала фамилию капитана Гордона, название его корабля и фамилию капитана Гамильтона.
– Так ты считаешь, что сойдет? – спросила я.
– Не то слово! Фантастика! Только мне не нужно тебе этого говорить. – Джейн улыбнулась, как мать, потакающая ребенку. – Вы, писатели, народ ранимый. Честно. Ты сама говорила, что чувствуешь, будто создаешь что-то прекрасное.
– Я говорила, что прекрасно само ощущение того, что ты пишешь. Это еще совсем не значит, что книга получится хорошей.
– Да ладно тебе, ты же знаешь, что у тебя все здорово получается.
– Ну хорошо, хорошо, – согласилась я. – Да, история тоже хорошая получается, но это было бы приятнее услышать от кого-то другого.
– Ох и ранимый народ! – повторила она.
– А что я могу поделать? – Это пришло с работой, из-за того, что я так много времени проводила в одиночестве один на один со стопкой чистых листов бумаги, которые мне предстояло превратить в книгу. Иногда я казалась себе похожей на девушку из сказки про Румпельштильцхена, которую заперли и приказали прясть из соломы золото. – У меня никогда так не бывает, – сказала я, – чтобы я наперед знала, что получится хорошо.
– Но у тебя всегда получается, – заметила Джейн. – Причем превосходно.
– Что ж, спасибо.
– Тебе нужно отдохнуть. Давай я свожу тебя на обед.
– Зачем нам куда-то идти? Я и тут могу бутербродов наделать.
Она посмотрела по сторонам.
– С чем?
Я, пока сама не оглянулась, не осознавала, что израсходовала почти все запасы, которыми снабдил меня Джимми Кит. Из всех продуктов на кухне остались только три куска хлеба и яйцо.
– Вот черт! – воскликнула я. – Похоже, пора отправляться за покупками.
– Зайдем в магазин на обратном пути, – строго произнесла Джейн. – Идем.
Но после обеда я уговорила ее снова сходить со мной к Слэйнсу. На этот раз мы вышли из деревни по тропинке, которая отходила от Мейн-стрит. Она провела нас через густой лесок за Уорд-хиллом, где мы увидели маленький сонный ручеек, который бежал в сторону моря по дну оврага. Дорожка пересекала ручей по плоскому мосту, после чего поднималась на следующий холм, который из грубого, поросшего кустами подъема за полосой деревьев превращался в настоящую скалу. Еще один крутой поворот, и мы оказались на вершине, откуда было видно Слэйнс и простирающееся далеко внизу море. Дорога сюда была нетрудной, но то и дело попадались скользкие участки, и Джейн дважды чуть не поскользнулась на самом краю.
– Ты не должна сюда ходить одна, – категорическим тоном заявила она.
– Ты говоришь в точности как моя мама.
– Твоя мама – умная женщина. Ты посмотри на это. Какой сумасшедший додумался строить дом на самом краю обрыва?
– Наверное, тот, который заботился о защите своего дома.
– Какая же тут защита? Если враги нападут с берега, ты сам окажешься в ловушке. Отступать будет некуда.
Она снова боязливо посмотрела на пенящееся море, бьющее в скалы глубоко внизу, и по выражению ее лица я заметила, что ей стало не по себе. Я не знала, что она боится высоты. В конце концов, она же летала с Аланом, и эта парочка славилась своими безумными выходками, как, например, исследование пещер или парасейлинг[4]4
Активный вид спорта, при котором человек на парашюте следует за каким-либо транспортным средством, обычно катером. (Примеч. ред.)
[Закрыть] на Амазонке по выходным.
– Что с тобой? – спросила я.
– Нет, ничего, – ответила она, но вниз больше не смотрела.
Я же чувствовала себя в своей стихии. Мне нравилось слушать звуки моря и ощущать бодрящий холодный ветер на лице. Мои ноги ступали по земле уверенно, словно точно знали путь.
Перед нами не было отпечатков людских ног, и на сырой грязи мы не видели следов собаки. Неудивительно, поскольку вряд ли можно было предполагать, что тот мужчина, с которым я встретилась на автостоянке и у которого я спрашивала дорогу, бывает здесь каждый день. Вполне возможно даже, что он не местный. В деревне я его не видела, а думала я о нем лишь потому, что мне понравилась его улыбка.
Мне и сейчас хотелось с ним встретиться, и когда его не оказалось наверху, я постаралась не выдать разочарования. От Джейн трудно было что-либо утаить. И стоило мне проявить интерес к какому-нибудь мужчине, ее внимание ко мне тут же удваивалось. Я не хотела отвечать на ее вопросы. Да и что мне было говорить? Я и виделась с ним всего лишь раз и даже имени его не знала.
– О чем вздыхаешь? – услышала я голос Джейн.
– Я что, вздохнула?
– С чувством.
– Ты посмотри вокруг. – Я сделала широкий жест рукой. – Как же здесь красиво!
Сегодня руины замка казались более одинокими. Кроме нас, здесь никого не было. Ветер шуршал по высоким розовым гранитным стенам и следовал за нами, когда мы шли по заросшим травой плитам, которые когда-то были полами коридоров. Я хотела выяснить, можно ли по тому, что осталось, восстановить общий план расположения комнат, и Джейн, к которой вернулось равновесие после того, как мы отошли дальше от обрыва, с радостью приняла участие в игре.
– Я думаю, – сказала она, – здесь была кухня. Вот остатки дымовой трубы. И смотри, какой огромный очаг здесь был.
– Не знаю, – сказала я, пройдя немного дальше. – Мне кажется, кухня должна была находиться здесь, ближе к конюшням.
– Почему ты решила, что это конюшни?
Конечно, она не была уверена, но я понимала, что вижу здесь тот дом и то расположение комнат, которые представляла себе вчера, когда описывала жизнь Софии в Слэйнсе. В этой части замка не было ничего, что указывало бы на предназначение комнат, лишь лишенные крыши прямоугольные пространства с осыпающимися стенами. И все же я несколько минут слонялась по замку, подгоняя выдуманные мною комнаты к настоящим.
Спальня Софии, воображала я, могла находиться в той высокой квадратной угловой башне, гордо возвышающейся над обрывом. Никакого входа в нее я не видела, но мое воображение дорисовывало детали и рождало картинки того, как здесь все могло выглядеть раньше. Вон там, в конце длинного коридора с множеством дверей, мог быть обеденный зал. А тут, думала я, входя через узкую арочную дверь в комнату, которая мне так понравилась, когда я побывала здесь в первый раз, – в ту самую комнату, где я видела следы человека с собакой и где из пустого окна открывался вид на бескрайнее море, – тут наверняка была гостиная. Вернее, это была комната под гостиной, поскольку стояла я на самом нижнем уровне дома, а сами комнаты и залы, лишенные пола, находились у меня над головой. Но вид из окна, которое располагалось выше по стене, наверняка не отличался. Там точно так же мог стоять человек и всматриваться в горизонт на востоке вдоль поблескивающей солнечной дорожки, уходящей по волнам к краю неба.
Я сама засмотрелась вдаль, когда ко мне подошла Джейн.
– Что? – спросила она без вступления.
Я удивленно повернулась.
– Ты о чем?
– Что там такое интересное?
– А. Ничего такого. Просто смотрю. – Но я снова повернула голову и еще несколько секунд вглядывалась в линию соединения моря с небом, как будто для того, чтобы удостовериться, что там действительно ничего нет.
Джейн ушла в два часа, а я отправилась за продуктами в Краден Бэй. Мне никогда не нравилось делать покупки в больших гастрономах, потому что там приходится потратить полдня, чтобы найти то, что необходимо, поэтому я несказанно обрадовалась, когда отыскала маленькую продуктовую лавку на Мейн-стрит. Мне и немного-то нужно было: яблоки, несколько свиных отбивных и буханка хлеба. Владелец магазина оказался очень милым человеком, и, поскольку лицо мое было ему незнакомо, он поинтересовался, откуда я. Мы как раз увлеклись беседой о Канаде и хоккее, когда дверь со звоном распахнулась и в магазин вместе с ветром ворвался Джимми Кит.
– Ага! – Лицо его так и светилось от радости. – А я вас ищу.
– Да? – проронила я.
– Да, да! Я вчера в «Святого Олафа» наведался и нашел там людишек, которые вам с книжкой вашей могут помочь. Я тут даже небольшой списочек составил.
Оказалось, что его «небольшой списочек» включает добрых полдюжины имен. Он зачитал их вслух и рассказал, что это за люди, но мне трудно было уследить за его логикой. Надо сказать, что у меня возникли некоторые сомнения относительно того, что в моей работе может оказаться полезным какой-нибудь школьный учитель или, скажем, водопроводчик. Но одно имя я взяла на заметку.
– Доктор Уэйр, – сказал Джимми в самом конце. – Наш местный историк. Замечательный человек! Знает все о наших краях и пытается спасти Слэйнс. Сегодня вечером он будет дома, если хотите, сходите поговорите с ним.
– О, мне бы очень хотелось поговорить с ним. Спасибо!
– У него небольшой дом у Каслвудского леса. Я расскажу, как пройти. Там несложно, в два счета найдете.
Я вышла после ужина. Темнота уже сгустилась, и на тропинке, ведущей от коттеджа к дороге, меня снова охватило странное тревожное чувство, хотя там не было никого и ничего, что могло бы меня испугать. Я прогнала страх и пошла быстрее, но ощущение это преследовало меня, незримой силой прокралось за мной на дорогу, а потом спряталось в темноте, затаилось… зная, что еще встретится со мной, сегодня, когда я буду возвращаться.
