Текст книги "Пока смерть не заберет меня"

Автор книги: Светлана Крушина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

Глава 5

And it feels like I'm flying above you

Dream that I'm dying to find the truth

Seems like your trying to bring me down

Back down to earth back down to earth

Anathema «Flying»

Не раз и не два рука моя тянулась к телефону, но на полпути замирала в нерешительности и бессильно падала на колени, так и не коснувшись трубки. Я трусил. Словами не передать, как я трусил перед предстоящим объяснением с Мэвис! Встреча с Аланом пугала меня гораздо меньше. Сомнения меня одолевали. Что, если Мэвис скажет «нет» на мое предложение уехать вместе? Что, если она вовсе прогонит меня, узнав, кто я такой? И почему она больше не звонит? Ей совсем безразлично, что со мной и где я?

Агни с любопытством и сочувствием наблюдала за моими терзаниями и, наконец, не выдержала:

– Как долго вы знакомы?

– Три года.

– И ты до сих пор не знаешь, любит она тебя или нет?

– Она любит Христа – только это я и знаю наверное…

– Да-а-а, – протянула Агни. – Тяжелый случай. Как же тебя угораздило? Боюсь, что с воцерковленной христианкой у тебя вообще нет никаких шансов. Где это видано? Да она затыкает тебя распятьем и зальет святой водой!

– Агни… – опешил я от ее агрессии.

– А то и осиновый кол решит на тебе испробовать…

– Агни!

– Что? ты ждешь какой-то другой реакции?

Я постарался успокоиться и несколько раз глубоко вздохнул. Потом сказал:

– Сначала нужно как-то заставить ее поверить…

– Дура она будет, если не поверит! – заявила Агни. – Но знаешь что? Самый верный способ убедить ее – это порезать тебя и продемонстрировать скорость заживления ран. Можно еще купить красивый гроб, поставить его в спальне и пригласить ее посмотреть на твое дневное убежище… ах нет, не получится – вы же и днем встречались, верно? очень опрометчиво с твоей стороны.

Она откровенно издевалась, а я никак не мог понять причин ее злобного веселья.

– Ты ее даже не знаешь, а уже злобствуешь, – упрекнул я.

Агни пожала плечами.

– Я знаю, что за три года она не сумела понять, насколько сильно ты в ней нуждаешься. А это о чем-то говорит, верно? Похоже, ей на тебя плевать, Илэр. Извини. Но мне кажется, что даже эта истеричка Аврора беспокоится о тебе больше, чем она, твоя зазноба. Почему она вообще не здесь, не с тобой? Она же видела, что тебе солоно пришлось. Почему до сих пор хотя бы не позвонила?

– Агни, пожалуйста… – выдавил я сквозь зубы.

– Умолкаю, – она бросила на меня полный сочувствия взгляд. – Извини. Просто мне действительно кажется, что она не стоит твоих нервов.

– Когда ты с ней познакомишься, ты изменишь свое мнение.

– А я с ней познакомлюсь? Очень хорошо. Когда?

– Как только я соберусь с духом ей позвонить, – вздохнул я.

– Ну собирайся, – кивнула Агни. – А я пока пойду чай, что ли, приготовлю.

И она удалилась на кухню, а я остался сидеть, утонув в кресле, и ждать неизвестно чего.

К тому времени, как Агни вернулась с подносом в руках, я все-таки набрался храбрости и позвонил Мэвис. Разговор у нас вышел какой-то напряженный. Услышав меня, она вроде бы обрадовалась, но держалась, как мне показалось, несколько отчужденно, как будто не было между нами трех лет дружбы. В первую очередь она спросила, хорошо ли я себя чувствую. Когда я ответил, что жив и здоров, и что очень хочу с ней встретиться для серьезного разговора, Мэвис как будто заколебалась.

– Ты не хочешь меня видеть? – спросил я напрямую, почувствовав ее неуверенность.

– Нет, Илэр, не то, – ответила она. – Но ты… ты не принимаешь сейчас наркотики? С тобой можно нормально разговаривать?

Я вспыхнул от негодования.

– Когда это со мной нельзя было нормально разговаривать? И причем тут наркотики?

– Не волнуйся так, – примирительно сказала Мэвис. – Конечно, давай встретимся. Где и когда?

– Можешь приехать ко мне? Или лучше у тебя?

– Я к тебе приеду. Сейчас?

– Если возможно.

– Тогда скоро увидимся.

Агни смотрела на меня, сложив руки на груди. Поднос с чашками и чайником стоял на журнальном столике. Чудесные брови Агни сошлись на переносице, что придавало ей одновременно сердитый и забавный вид.

– Действительно, Илэр, причем тут наркотики? Можно поподробнее?

– Мэвис думает, что я что-то принимаю, – ответил я.

– А ты что-то принимаешь?

– Да. То есть, принимал раньше. Только к делу это отношения не имеет, у меня нет зависимости.

– Так-таки и нет?

– Это правда, Агни. Спроси у Криса, он скажет тебе то же самое.

– Ты просто сундучок с сюрпризами, Илэр. Что еще мне стоит о тебе знать, чтобы потом не удивляться? Расскажешь?

Я попросил Агни успокоиться и не донимать меня пока вопросами. В ожидании Мэвис я разволновался так, что не мог усидеть на месте и принялся расхаживать по комнате. Чай Агни пришлось пить в одиночестве – я не мог сделать ни глотка. Я думал: как, какими словами рассказать Мэвис о себе, чтобы она поверила и вместе с тем не отпрянула от меня в отвращении? Или, быть может, не пускаясь в откровенности, сразу предложить ей уехать со мной? Зная ее характер, я даже готов был предложить ей стать моей женой. О! я с радостью пошел бы на это! Но если она согласится – господи, если она согласится! – я должен буду предупредить ее, с кем она связывает свою жизнь… кажется, я попал в замкнутый круг. И не было никаких шансов из него вырваться.

* * *

Мы условились, что Агни будет присутствовать при нашем с Мэвис разговоре: никаких тайн от нее у меня не было. К тому же, она сможет вмешаться, если что-то пойдет не так. Что именно может пойти не так, я не знал, но допускал все, что угодно. Как знать, вдруг Агни права, и Мэвис, охваченная праведным гневом, начнет тыкать в меня распятьем и вообще поведет себя неадекватно? У меня не было случая выяснить, как она относится к вампирам.

Мэвис приехала очень быстро. Я встретил ее в дверях, принял у нее пальто и помог снять сапожки. От аромата ее кожи и пробивающегося из-под него более пряного запаха крови у меня закружилась голова и пересохло во рту. Только бы сдержаться!.. Две молодые девушки так близко от меня… это трудно вытерпеть после долгого поста.

– Ты точно хорошо себя чувствуешь? – Мэвис замешкалась в коридоре, вглядываясь мне в лицо. – Ты такой бледный.

– Я всегда такой, – ответил я и взял ее за руку. – Пойдем в комнату, я познакомлю тебя с дочкой Кристиана.

Знакомство состоялось. Девушки, рассевшись по креслам, разглядывали друг друга без особого дружелюбия, но с любопытством. Судя по выражению глаз Мэвис, она была поражена тем, что у Кристиана такая взрослая дочь. В самом деле, сейчас ему сложно было дать больше сорока. И вообще Мэвис как-то поскучнела. Не то чтобы она с самого начала была очень веселая, нет – ее, как и меня, грызла спрятанная глубоко внутри тревога. Но Агни произвела на нее как будто вовсе неприятное впечатление. И по сторонам она оглядывалась настороженно, словно ожидая снова увидеть на стенах постеры вроде тех, что я сорвал в прошлый раз. Но стены были скучные и голые.

– Ваше недоразумение с господином Сандерсом улажено? – вдруг повернулась ко мне Мэвис.

– Что? – не понял я. – Какое недоразумение?

Агни тихонько фыркнула.

– Тогда, у клуба, вы поспорили…

Ах вот как. Это теперь называется «недоразумение» и "поспорили"?.. Как дипломатично. Да еще и "господин Сандерс". Слышал бы это Алан – умер бы со смеха!

– Мы пришли к соглашению, – ответил я в том же дипломатичном тоне.

– Я… не совсем поняла суть вашего спора, – Мэвис неожиданно растерялась и продолжила, запинаясь и то и дело поглядывая на Агни. – Кристиан… то есть, я хотела сказать – господин Лэнгли, утверждает, будто господин Сандерс… это странно, но он настаивает… будто господин Сандерс – вампир.

Последнее слово она выговорила так, словно не была уверенна в правильности его произношения, тут же покраснела и уставилась себе под ноги. Агни тоже опустила глаза, но с другой целью – она силилась задавить рвущийся из нее нервный смех. А вот мне было не до смеха.

– Это правда, – сказал я деревянным голосом, изо всех сил вцепившись в подлокотники кресла.

Рука Мэвис метнулась к распятью.

– Но ведь вы говорите «вампир» в переносном смысле?

– Нет, – сказал я, и тут меня прорвало. Я горячо заговорил, подавшись вперед: – Мэвис, пожалуйста, давай уедем! Теперь можно, теперь я свободен. Уедем подальше и навсегда забудем об этом городе! Я люблю тебя и хочу всегда быть с тобой. Давай поженимся, Мэвис. Будь моей женой, я прошу тебя.

Агни застыла в кресле соляным столбом, а Мэвис покраснела еще сильнее, став почти ослепительно алой, и вскинула на меня умоляющие глаза.

– Это невозможно, Илэр, – проговорила она тихо.

– Почему? – я встал, обошел журнальный столик и остановился перед ее креслом, глядя сверху вниз.

– Давай поговорил об этом в другой раз, – пробормотала она, снова покосившись на Агни.

– Нет, сейчас, – упрямо возразил я. – Почему мы не можем пожениться?

– Ты не крещен, – почти прошептала она.

Кровь бросилась мне в лицо, я наклонился к Мэвис, руками опершись в подлокотники ее кресла. Она разволновалась и раскраснелась, сердечко ее часто стучало, исходящий от нее горячий пряный запах крови был почти нестерпимым, а я почти потерял над собой контроль.

– Это единственная причина?!

– Илэр, что с тобой? – испуганно спросила Мэвис, и ее ладони легли мне на грудь, отталкивая – пока еще не сильно.

– Ты не пойдешь за меня замуж только потому, что я не крещен? – повторил я уже громче.

– Илэр! – предостерегающе шепнула Агни, но я не обратил на нее внимания.

– Ответь же!

Мэвис встретилась со мной взглядом. В ее глазах стояли слезы.

– Нет, не только поэтому, – выговорила она тихо, но твердо. – Прости меня, Илэр. Я не могу.

– Сейчас не можешь или вообще не можешь?

– Я не господь бог и не могу провидеть будущее, – ответила она. – Но сейчас мой ответ – "нет".

– Ты не любишь меня, – прошептал я.

– Нет, Илэр, я тебя люблю, – сказала Мэвис, улыбнувшись сквозь слезы так, что я понял: то же самое она сказала бы любому человеку на этой планете, спроси он ее об этом. Мы просто вкладывали в это слово разный смысл. – Я тебя люблю и господь тебя любит. Он пошлет тебе утешение…

Лучше бы она этого не говорила. Лучше бы она ничего не говорила!

– Проклятье на твоего бога! – зарычал я, резко выпрямляясь.

– Не говори так!

– Илэр, успокойся, пожалуйста! – Агни подскочила и обняла меня за плечи. Ее поддержка пришлась очень кстати: от резкого движения, от нервного напряжения, усталости и жажды меня шатнуло так, что я едва не упал. Продолжая обнимать меня, она сердито посмотрела на Мэвис: – Знаешь что? Тебе лучше уйти.

– Нет, погоди! – я вырвался из ее рук и снова шагнул к Мэвис. – Погоди, Агни. Я хочу, чтобы Мэвис узнала, кого она спасла три года назад на мосту. Пусть она тогда скажет, любит меня ее бог или нет.

К моему удивлению, Агни не стала меня останавливать. Напротив, она отступила назад и встала, сложив на груди руки. Я снова наклонился к Мэвис. Теперь она была бледна, но спину держала прямо и смотрела мне в глаза твердо. Я приблизил свои губы к ее уху и шепнул:

– Я – вампир.

– Нет! – она с силой оттолкнула меня и вжалась в спинку кресла. Ладонь ее накрыла ямочку между ключиц, где скрывался крестик. – Неправда! Ты не смог бы ко мне прикоснуться, на мне – крест!

– Плевать я хотел на крест, – заявил я, придвигаясь все ближе. Глаза Мэвис раскрывались все шире – теперь она, наконец, испугалась. – И на крест, и на святую воду, и на церковь. Все это выдумки. Одно только правда: мы пьем кровь, чтобы не погибнуть.

Неверною рукой Мэвис вытянула из-за ворота серебряный крестик на цепочке и направила его в мою сторону. Моей щеки коснулся нагретый ее телом кусочек металла, и я улыбнулся.

– Бесполезно, Мэвис.

Продолжая прижимать к моей щеке крест, она зашептала что-то на языке, который я не понимал. Вероятно, это была латынь, и читала она молитвы, но для меня они звучали как бессмысленный набор звуков. Я придвинулся так близко, что коснулся губами ее нежной шеи; я слышал запах ее волос и ее крови. Одна рука Мэвис все еще лежала на моей груди, отстраняя, но я без труда преодолевал ее давление. Потянув носом сладкий запах, я слегка прикусил кожу на ее шее.

У меня нет клыков, пригодных для проделывания аккуратных дырочек в шее жертвы – я ношу с собой нож и предпочитаю брать кровь из запястья. Это делает процесс не таким интимным. Да я и не намеревался прокусывать Мэвис шею. Я хотел только показать ей серьезность своих намерений. И она поверила мне в полной мере. Вскрикнув, Мэвис вонзила мне в щеку свои ноготки, пустив в ход свободную руку. Я тоже вскрикнул от боли и отдернул голову. Ноготки Мэвис прочертили четыре кровоточащие борозды на моем лице.

– Не тронь меня! – выдохнула Мэвис дрожащим голосом.

Я выпрямился. Она смотрела на меня огромными глазами, излучающими сейчас яростный, обжигающий свет. Больше всего на свете мне хотелось театрально расхохотаться и закричать что-нибудь вроде: "Ага, поверила?! Один-ноль в мою пользу!" Но этого я себе позволить как раз не мог.

– Ты нежить! – Мэвис выпрямилась в кресле, бурно дыша и одной рукой по-прежнему сжимая серебряный крестик.

– Я не мертвец! – возразил я. – Никогда я не умирал и не восставал ходячим трупом!

– Значит, ты еще хуже! Ты – помешанный!

– Илэр в своем уме, – вступила Агни, которая до сих пор наблюдала за нами с непонятным выражением лица. – Он говорит правду.

Мэвис если и услышала ее, то не подала виду. Она смотрела только на меня.

– Почему ты не сказал мне раньше?

– Потому что я люблю тебя, Мэвис.

Ее лицо исказилось, как будто ей было неприятно слышать эти слова от такого мерзостного создания, как я.

– Все ложь! – объявила она, медленно вставая. Крестик на цепочке лег поверх ее свитера, и она не стала его прятать. – Как ты можешь говорить о любви? Как ты можешь предлагать мне – или вообще кому-либо – сочетаться браком?! Я не знаю, нелюдь ты или кто…

– Я – человек! – закричал я почти исступленно. Голова у меня кружилась, перед глазами плыли зеленоватые пятна.

Некоторое время Мэвис молча смотрела на меня, потом перевела дыхание, покачала головой, сделав какие-то выводы, и сказала тихо:

– Тебе нужен доктор, Илэр. Ты не в себе.

– Думаешь, я психопат? – задрожал я.

– Она тебе не верит, – снова подала голос хмурая Агни, и Мэвис быстро, с яростным жестом обернулась к ней:

– У Илэра совершенно расстроены нервы, разве вы не видите? Я позвоню хорошему врачу, приглашу его приехать сюда. Так не может продолжаться. Господин Сандерс предупреждал, что Илэр находится под воздействием наркотиков, и я теперь слишком ясно это вижу.

– Ты веришь Алану, а не мне? – спросил я.

– Я верю своим глазам. Агни, вы не знаете, где в этой квартире аптечка? Нужно немедленно обработать рану, – она указала на мою залитое кровью лицо.

Но мне не нужно было ни ее забот, ни, тем более, врача. Я хотел остаться один, чтобы в полной мере предаться отчаянию. Может быть, даже свернуться в клубочек и поплакать. Быстро, чтобы Мэвис не успела увернуться, я схватил ее за плечи и заглянул в глаза. Наверное, впервые в жизни я в полную силу воспользовался своими способностями носферату внушать и затуманивать мозги.

– Мэвис, иди, пожалуйста, домой, – сказал я так проникновенно, как только мог. Но, по правде говоря, голос плохо мне повиновался. Однако же лицо Мэвис немедленно расслабилось, взгляд стал мягче. – И забудь все, о чем мы тут говорили. Очень тебя прошу.

– Я, пожалуй, пойду домой, – проговорила Мэвис не очень уверенно и растерянно улыбнулась.

– Я тебя провожу! – с готовностью вызвалась Агни, бросив на меня понимающий взгляд.

Девушки вышли в коридор, а я упал в кресло и откинул голову на спинку. Меня била дрожь. Я повел себя как последний дурак и сделал все только хуже! Теперь Мэвис будет считать меня сумасшедшим и, чего доброго, из своего проклятого христианского милосердия сдаст меня какому-нибудь психиатру на растерзание. Может, зря я ее не куснул?..

Хлопнула дверь, и в гостиную вернулась Агни. Она опустилась на пол рядом с креслом и погладила меня по руке.

– Тебе как, очень плохо?

– Терпимо, – выдавил я.

– Она действительно все забудет?

– На какое-то время. До завтра, может быть.

– А ты мог бы насовсем лишить ее памяти?

– Не знаю. Наверное, мог бы. Но зачем?

Агни слегка тряхнула мою свисающую с подлокотника руку.

– Просто интересно. А знаешь, Илэр, твоя манера делать предложение просто вышибает почву из-под ног, – оживилась она, – как обухом по голове! Даже не знаю, как я отреагировала бы на месте Мэвис. Наверное, потеряла бы дар речи. Ты всегда такой напористый? Нет бы подготовил человека как-нибудь…

– Агни, – остановился ее болтовню – предназначенную, ясное дело, отвлечь меня. – Я первый раз в жизни делал предложение. Вообще Мэвис первая девушка, кого я полюбил. У меня совсем нет практики. Постель – сколько угодно, но объясниться на словах… я свалял дурака. Теперь она не захочет меня видеть.

– Не исключено, – согласилась Агни. – Но это же еще не конец света.

– Не знаю… – пробормотал я и закрыл глаза. – Не надо меня утешать.

Отпустив мою руку, она встала и, кажется, вышла из комнаты. Я не прислушивался к ее передвижениям, полностью погрузившись в печальные мысли. Внутри было больно – так больно, будто сердце рвалось в клочья. Сознание того, что теперь между нами с Мэвис все кончено, было невыносимо. Мне хотелось умереть – впервые с того дня, когда я встретил ее.

Прикосновение к лицу чего-то влажного и остро пахнущего вернуло меня к реальности, а последующая за этим резкая боль заставила меня дернуться в кресле.

– Т-с-сс! – послышался смеющийся голос Агни. – Потерпи. Надо же, ходячий мертвец, а боль чувствуешь! Кто бы мог подумать!

Мягко и аккуратно она стерла кровь с моего лица и обработала царапины каким-то раствором. Было чертовски больно, и я шипел сквозь зубы, посмеиваясь, Агни уговаривала меня потерпеть. Казалось, все произошедшее не произвело на нее никакого впечатления. Словно заражаясь ее настроением, я тоже начал успокаиваться, но время от времени дрожь еще пробегала по моему телу.

– Ты выглядишь хуже, чем днем, – заметила Агни. – И я не имею в виду боевые ранения.

– Жажда, – прошептал я в ответ. – Это будет усиливаться. Знаешь, Агни, тебе лучше пока не подходить ко мне близко.

– Можешь на меня наброситься? – усмехнулась она.

– Да.

– А я не против.

Я решительно не понимал ее легкого отношения к этим отвратительным, с точки зрения любого нормального человека, вещам. Я поднял голову и посмотрел на нее. Она укладывала в аптечку бинты и прочую мелочь но, почувствовав мой взгляд, повернулась и улыбнулась мне.

Глава 6

Just like a hundred thousand snakes

You crawl around my legs

Without pride, a beggar for respect

How could you lose your self respect?

Diary Of Dreams «People Watcher»

– Все-таки нервы у тебя действительно ни к черту, – никак не желая успокоиться, Агни расхаживала по моей квартире и безостановочно бурчала себе под нос. – Ну, было бы из-за чего так раскисать! Подумаешь, замуж за тебя не захотела. Эта не захотела, другая захочет. Девиц вокруг как грязи! И вряд ли среди них найдется еще одна такая дура, которая станет тыкать тебе в лицо крестом.

– М-м-м, – сказал я с мученическим видом с дивана, где лежал, закинув руки за голову.

– К тому же логика у тебя, извини, хромает, – продолжала безжалостная Агни. – Сначала объявляешь себя вампиром, пытаешься тяпнуть девушку за шею и напиться ее крови, а потом кричишь, что ты человек и ничего больше! Как тебя следует понимать? Ты бы сам, что ли, определился.

– Агни, уймись, – мрачно сказал я.

– Сначала выключи эту гадость, она мне на нервы действует, – она ткнула пальцем в сторону колонок, из которых лились звуки «Angelica». Вообще-то я не люблю Anathema, но сегодня мне показалось, что источаемая ее музыкой вселенская тоска как нельзя лучше соответствует моему настроению.

– Не выключу.

– Ну и пойди тогда повесься с горя, – посоветовала Агни. – Что еще остается под такие-то завывания? Еще бы траурный марш включил.

Я невольно улыбнулся.

– Ты просто настоящих завываний не слышала.

– Все я слышала. Нет, правда, хватит уже! Поднимайся. Сколько можно лежать? Я тебе занятие придумала.

– Какое? – спросил я без особого интереса.

– Мы пойдем гулять, и ты будешь показывать мне достопримечательности. Никогда здесь не была, и хочу увидеть как можно больше перед тем, как уехать обратно домой. Кстати, когда мы едем?

– Никуда я не еду…

Агни остановилась передо мной, уперев руки в бока.

– Что еще такое? Теперь-то в чем дело? Твоя зазноба хоть тебя и послала, однако это ни в коей мере не отменяет необходимости тикать с территории твоего бывшего босса. Разве нет?

– Нет. Есть еще Аврора…

– Причем тут Аврора?

Я объяснил, что не могу бросить ее с Аланом.

– После того, что она тут наговорила, ты все еще горишь готовностью спасать ее от злого дяди? – скептически вопросила Агни. – Ты что, армия спасения?

– Я тоже много чего говорил ей в свое время. Но нас… многое связывает.

– Например, постель? – предположила Агни.

– Не твое дело, – рассердился и сел, спустив ноги с дивана. – Что ты там хотела увидеть? Одевайся, пойдем.

По ночам центр столицы освещался так ярко, что, остановившись в любом месте на улице, можно было спокойно читать книгу. Ночная жизнь бурлила с той же интенсивностью, как и дневная, уж я-то это знал. Весь тусовочный люд выползал на улицы с наступлением темноты. На проспектах и бульварах, разноцветных от многочисленных неоновых реклам, было не протолкнуться. Поэтому я мог спокойно показать Агни центр, ничего не страшась. А водить ее по темным и хищным окраинным районам я не собирался.

Холодный воздух слегка остудил мою голову и умерил жажду. Очень жаль, что он не мог приглушить мою печаль.

– Ну у тебя и знакомых, – вздохнула Агни, после того как пройдя от силы квартал, я поздоровался по крайней мере с десятком таких же, как мы, прогуливающихся. Многие, ухмыляясь, разглядывали мою исполосованную щеку и беззастенчиво спрашивали, какая это дикая кошечка меня так приласкала. – Они тоже все вампы?

– Не все, – ответил я.

– А твой Алан тоже где-нибудь здесь болтается?

– Он не мой. Но не исключено, что он тоже поблизости.

Агни внимательно на меня посмотрела:

– Не боишься?

– Бойся – не бойся, а пересечься с ним все равно придется.

На самом деле, я даже хотел встретиться с ним – разумеется, не сейчас, когда со мною была Агни, а позже. В намерениях у меня было потребовать, чтобы он отпустил Аврору. После того, как Мэвис ясно дала понять, что я ей не нужен, мне стало все равно, чем закончится наше с Аланом противостояние. Пусть даже он снова подчинит меня. Плевать. Я стану тихим и послушным, буду делать все, что он скажет, и тогда он оставит меня в покое.

Умом я понимал, что безразличие это – явление временное, и позже, очень вероятно, я буду горько сожалеть о вновь потерянной свободе. Но только умом. Сердце мое молчало, сжавшись в комок от боли. Оно вовсе остановилось бы, если б могло. Пожалуй, так плохо мне не было даже тогда, когда я стоял на мосту, перегнувшись через перила, и собирался броситься в реку.

Агни тормошила меня, не позволяя окончательно впасть в тоску. "А что это за здание? А это? магазин? А он сейчас работает? Давай зайдем, посмотрим. Или лучше сюда, в это кафе!" Она явно получала удовольствие, наблюдая вокруг себя беззаботных, по ночному оживленных людей. Ей очень хотелось влиться в эту пеструю толпу, но ее удерживало мое присутствие… так же как ее присутствие удерживало меня от того, чтобы немедленно отправиться на поиски Алана. И при этом, – странное дело! – мы нисколько не тяготились обществом друг друга.

Когда Агни заявила, что устала, но не хочет идти домой, мы завернули в приглянувшееся кафе – это было одно из тех редких в центре заведений, где я редко бывал и где меня не знали. Проголодавшаяся моя спутница заказала себе несколько легких блюд; я, хотя и не хотел есть, последовал ее примеру, чтобы не портить ей настроение.

– Давай потанцуем? – поклевав немного со своей тарелки, предложила вдруг Агни. В кафе имелся танцпол, из-за тонкой стены, которая отделяла его от обеденного зала, доносились бодрые танцевальные ритмы.

– Ты что, какие танцы? – опешил я. – Вовсе я не расположен танцевать. И вообще… не люблю я это.

– Ты же вроде завсегдатай ночных клубов, – поддразнила меня Агни. – Чем же ты там занимался ночь напролет?

Я почувствовал, что краснею, вперил глаза в тарелку и отрезал:

– Не танцами.

– Ой-ёй, как все запущено, – усмехнулась она. – Да ладно тебе, Илэр, пойдем! Я хочу посмотреть, как ты двигаешься. Ну, хотя бы один танец! Медленный! Я прошу тебя!

Я колебался. Меня смущало озвученное Агни желание "посмотреть, как я двигаюсь". Сомнений не было, это работала особая харизма носферату, а я очень не хотел, чтобы Агни попала под ее действие.

Но она не стала дожидаться, пока я на что-нибудь решусь – встала и потянула меня из-за стола за руку. Пришлось подчиниться.

На танцполе толклось порядочно народу. Все дергались в ритм жизнерадостной, насквозь электронной музыки, каждый на свой лад. Лица и фигуры их окрашивались то красным светом, то синим, то зеленым – в зависимости от того, какой прожектор вспыхивал под потолком. Я смотрел на них с сомнением. Что, Агни хочет, чтобы я вот так же прыгал? С ума она, что ли, сошла? Я хотел задать ей этот вопрос, но понял, что не сумею до нее докричаться. Музыка была слишком громкой.

Нам пришлось проталкиваться сквозь плотную массу людей, не желающих танцевать, но зачем-то толпящихся по периметру танцпола. Я сосредоточился на том, чтобы не наступить никому на ногу и не толкнуть кого-нибудь слишком сильно, и не смотрел на лица. Никто не торопился пропускать нас. Какой-то человек и вовсе встал передо мной, явно с намерением загораживая дорогу, и поймал меня за руку. Я остановился, заставив притормозить и Агни, и поднял взгляд. В глубине души я ожидал увидеть Алана… но передо мной стоял всего лишь Грегор. Встретившись со мной глазами, он крепче сжал пальцы на моей руке, и кивнул в сторону, явно приглашая к разговору. Направленный на меня взгляд его был каким-то странным… затравленным, что ли. Но и надежда в нем была. Я посмотрел на Агни, за руку подтянул ее к себе – она подошла не очень охотно, – и глазами указал ей сначала на Грегора, потом на стену, за которой нас дожидался наш столик. На подвижном личике Агни отразилось любопытство, она кивнула, и втроем мы вернулись в обеденный зал, где уровень шума вполне позволял разговаривать, не слишком напрягая голосовые связки.

– Можно тебя на пару слов, Илэр? – спросил Грегор, не здороваясь, как будто мы сегодня уже виделись. На самом деле, в нашем обществе – я имею в виду общество носферату, – было как-то не принято здороваться. Может быть, потому, что мы часто, почти каждую ночь, встречались и проводили вместе довольно много времени.

– Говори при Агни, – ответил я, размышляя, зачем я мог понадобиться Грегору. Дружбы между нами не было, да и с чего бы? Он слишком хорошо знал, какова моя кровь на вкус, так как нередко угощался ею вместе с Аланом и по его приказу. Это не способствовало зарождению во мне симпатии к нему. – Она в курсе дела.

– Агни? – Грегор перевел тревожный взгляд на мою спутницу. Ноздри его аристократического хищного носа затрепетали, а в глазах мелькнуло изумление. – Она…

– Агни, это Грегор, один из особо приближенных к Алану носферату, – перебил я, не давая ему развить мысль дальше, и продолжил, пристально на него глядя: – И я удивлен, что он делает в этом месте один… или все-таки не один?

– Со мной никого нет, – Грегор развел руками. – Я зашел сюда случайно, хотел развеяться, и вдруг увидел тебя и подумал: как удачно!

– Действительно, удачное стечение обстоятельств, – согласился я. – Даже странно, насколько удачное. Тебя Алан послал меня выслеживать?

– Клянусь тебе, нет!

– Тогда что тебе от меня надо?

– Давай сядем, Илэр.

Мы сели за наш столик. Агни тут же схватилась за недопитый коктейль, с любопытством разглядывая Грегора. На непосвященного человека он мог произвести – и производил – приятное впечатление. Как и большинство носферату, впрочем. Но меня было не обмануть приятным лицом. Я его рожу видеть не мог… по понятным причинам.

– Краем уха я слышал, что произошло между тобой и Аланом, – заговорил Грегор, улыбаясь, как мне показалось, несколько заискивающе. Что это с ним творится? – Я обрадовался, что встретил тебя, потому что хочу, чтобы ты знал, Илэр: я на твоей стороне. Многие на твоей стороне, Илэр, – последние слова он произнес почти заговорщицким шепотом, неимоверно меня удивив.

– На моей стороне? Что это значит?

– Если ты выступишь против Алана, мы тебя поддержим, – доверительно сообщил Грегор, складывая перед собой ладони лодочкой, как на молитве. – При условии, конечно, что ты после возьмешь нас под свою защиту…

Я все еще ничего не понимал и начал раздражаться.

– Объясни наконец, о чем ты толкуешь!

Грегор захлопал на меня глазами:

– Разве ты не собираешься возглавить клан вместо Алана?

– Что?!

– Мы бы с радостью тебе подчинились…

Откинувшись на стуле, я с изумлением на него уставился. Ну и ну! Какие лояльные, оказывается, у Алана подданные! А с первого взгляда и не скажешь – такие все смирные, послушные, по первому слову бегут туда, куда их посылают… И тут вдруг всплывают такие бунтарские настроения. Конечно, Алан предвидел такой поворот событий. Странно только, что назначил такой долгий срок, в который мне надлежало принять решение. Неделя еще далеко не истекла, а брожения уже начинались. На секунду я испытал соблазн: а что, если воспользоваться ситуацией и поднять вампов против Алана? Что он будет делать, если взбунтуются все сразу? Хватит ли у него сил выстоять? У меня даже сердце чаще застучало! Здорово, пожалуй, было бы на нем отыграться. Но… что потом? Придется ведь брать ответственность за бесхозную кодлу вампиров на себя, а хочу ли я этого? Ой, нет, кажется, не хочу. Но если не я, то кто? И не предаст ли меня эта компания при первом же удобном случае? Алана они ведь готовы предать.

Я посмотрел Грегору в глаза.

– А что, Алан вас чем-то не устраивает?

Мой невинный вопрос неожиданно выбил носферату из колеи. Вид у него стал растерянный.

– Уж кто бы спрашивал, Илэр…

– До сих пор вроде бы никто недовольства не высказывал.

– Илэр… – проникновенно сказал Грегор. – Ты ведь все понимаешь…

– Нет, – я мотнул головой. – Ничего я не понимаю. Вы спокойно смотрели, как Алан меня прессует, потому как полагали, будто это его право сильного. А теперь готовы помочь мне запрессовать его, потому как вообразили, будто право сильного теперь у меня?

– Вот уж не полагал тебя злопамятным человеком…

– А я не человек, я носферату, – усмехнулся я. – А будь я злопамятным, то уже вовсю строил бы планы по стиранию Алана с лица земли. Вместе со всей вашей шайкой. Но мне, знаешь ли, на него наплевать. И на вас всех тоже наплевать.