Текст книги "Гарри Поттер и… просто Гарри"

Автор книги: Светлана Исайкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц)

Глава Шестнадцатая, в которой мне снятся вещие сны

Пат как в воду канул. Я уже начал всерьёз подумывать, что надо послать ему сову, когда увидел Дейдру, мило беседующую с Джеем МакНейром.

– Привет, – поздоровался я, – вы, случайно, Пата не видели?

Они переглянулись и дружно помотали головами. Хоть Пат меня лично с ними и знакомил, выглядели они немного удивлённо. Без посредничества моего друга Гриффиндор и Слизерин общались крайне редко. Я надеюсь, что только пока.

– А он что, исчез? – спросил Джей.

– Да найти не могу его нигде, а очень надо.

– Может он в библиотеке? – спросила Дейдра своим обычным спокойно-уверенным голосом. Пат мне рассказывал, что она крайне умна и амбициозна и метит в Аврорат.

– Да нет, не в библиотеке, – вздохнул я, – и вы даже не представляете, где он может быть?

– Да где угодно, – пожал плечами Джей. Голос у него был низкий и немного грубоватый, ему бы бороду отрастить – вылитый разбойник, – но в любом случае он появится в общей гостиной. Рано или поздно. Может, ему что-нибудь передать?

Я помотал головой.

– Нет, это просто так не передашь. Как увидите, скажите только, что я его искал. Дело буквально жизни и смерти.

– Даже так? – подняла бровь Дейдра.

– Я бы даже сказал – ещё и не так. Ладно, бывайте.

Куда же он провалился? Что-то последнее время все куда-то пропадают – Саамах исчезла, Рема почти не застанешь, даже Дамблдора почти не бывает. Ну что за чёрт?

Я даже не знал, почему мне стукнуло в голову срочно поведать Пату о только что увиденной мною сцене. Может, я чувствовал, что мой друг так пренебрежительно относится к Снейпу, основываясь именно на ощущении морального превосходства? На том, что он знает нечто такое, что не ведомому всезнающему Мастеру Зелий?

Рано или поздно Снейп бы узнал. И так, видимо, большинство учителей в курсе. И я даже удивлён, как до него раньше не дошла причина столь поразительного сходства с его новым студентом. Единственное, что мне приходило на ум – именно столь проницательные люди очень часто не хотят замечать очевидных истин, что находятся у них прямо под носом. Рядом с ним всё последнее время находился его родной сын, как говорится, плоть от плоти, необычайно похожий на него, столь же талантливый, умный и проницательный… Чёрт, и чего меня потянуло в психоанализ?

Главное надо подумать – что будет делать Снейп? Что-то подсказывало мне, что вряд ли он побежит искать Пата, найдёт, прижмёт его к своей хилой груди и со слезами воскликнет: «Я так долго искал тебя, сынок!».

Я так распредставлял себе эту сцену, что чуть не врезался в статую. Оказалось, что это каменная горгулья.

Горгулья вдруг зашевелилась и открыла проход с вращающейся лестницей. Я обалдел. Это что, приглашение? Хотя, нет. Я почти сразу услышал голос человека, спускавшегося оттуда. И это был…

– … и она становится всё темнее, вы сами это видите, – зловеще бормотал профессор Снейп.

Рвануть с места и убежать было уже поздно и глупо. Это же не кабинет Снейпа. С кем же он разговаривает?

Ах, вот оно с кем… Я не знаю, почему я так удивился, увидев директора Хогвартса. Близко я с ним не общался с нашей памятной беседы в гостиной тёти Мэг, и для меня он уже числился в разряде небожителей, до которых трудно достучаться.

А Снейп? Он, что, побежал рассказывать всё Дамблдору?! Я тут же приложил все усилия, чтобы заглушить моё разошедшееся больное воображение – Снейп – тайный сын Дамблдора и… короче, такая цепочка внебрачных детей получается!

– Что это вы тут делаете, Поттер? – как-то слишком нервно выдал Снейп. Видно, что первый шок уже прошёл, но последствия сказывались. Он ещё выглядел слегка растерянным, но очень старался взять себя в руки и вернуться к обыденной манере общения.

– А я… это… – не смог подобрать нужного слова я, – шёл тут себе, шёл и…

– Пришёл, – закончил за меня улыбающийся директор. Мне показалось, что он выглядит усталым, хотя его пронзительно голубые глаза внимательно меня сканировали из-под очков-полумесяцев.

– Да, – облегчённо согласился я, обращаясь к Дамблдору – примерно так всё и было. Я просто не знал, что вы здесь… живёте.

– Может вам карту дать, Поттер? – язвительно поинтересовался Снейп, буравя меня своим глазами.

Как же они всё-таки похожи. И такие разные…

– А было бы неплохо, – слегка принаглел я, – знаете, в маггловских школах на каждом этаже есть план. И здесь бы тоже не помешало.

Снейп уже засверкал глазами и, чувствую, собрался снять с меня побольше баллов (эх, как любил он это делать) за дерзость или за что-нибудь ещё, как Дамблдор расхохотался.

– Мерлин! Это лучшее предложение за последнюю неделю! Карты Хогвартса явно не хватает. Знаете, как-то ночью я…

Мне было очень любопытно узнать, что там великий Дамблдор «как-то ночью», но мрачный Мастер Зелий его не очень вежливо перебил.

– Мне кажется, вы куда-то спешили, Альбус.

– А, ну да, – будто опомнился директор, – вы идите, Северус, я вас догоню. Только обмолвлюсь парой словечек с мистером Поттером.

Снейп сделал недовольную мину и отвалил. Дамблдор хмыкнул в бороду и повернулся ко мне.

– Я действительно очень спешу, Гарри. Надеюсь, в скором времени мы более обстоятельно поговорим. Сейчас я просто хочу спросить – у тебя всё в порядке?

Я испугался уже только тому, что Дамблдор хочет со мной «обстоятельно поговорить». Если в прошлый раз он рассказал обо мне ТАКОЕ, то боюсь представить, что будет в следующий…

– Да, – неуверенно протянул я, – всё хорошо.

– А… – директор, казалось, поколебался секунду, – не сочти мой вопрос неуместным, Гарри. Тебе не снилось что-либо странное в последнее время?

В моей голове вдруг ни к месту всплыла танцующая полураздетая мисс Брэннинг.

– А что вы подразумеваете под словом «странное», профессор? – пробормотал я, неудержимо краснея.

Дамблдор как-то слишком понимающе на меня посмотрел и ухмыльнулся в бороду. Видимо, мне суждено сегодня играть роль его личного клоуна. А ведь говорят, что он умеет читать мысли…

– Думаю, под словом «странное» следует понимать то, что ты не можешь объяснить. Или то, что тебя пугает, к примеру.

– А… если так… ничего такого, сэр.

Ну и хрен с ним, пусть читает. Что ж ему, никогда не было шестнадцать лет? Было, конечно. Правда, давно…

– А шрам не беспокоит? – метнул свой взгляд директор на мой лоб.

– Шрам? – удивился я, – нет. Шрам-то меня как раз и не беспокоит.

Директор поднял седые брови.

– Надо же… Должен сказать, ты дал мне пищу для размышлений, Гарри. Кажется, дело продвигается…

– Надеюсь, в лучшую сторону? – спросил я, понятия не имея, о каком деле он говорит.

– О! Определённо в лучшую.

* * *

Что может быть хуже, чем прогулять урок Зельеварения? Конечно. Опоздать на урок Зельеварения.

Я нёсся по переходам Хогвартса, попутно проклиная этот чёртов замок. Ну кому пришло в голову делать спальню Гриффиндора в башне?! Ну какому идиоту стукнуло в дурную башку кабинет Зельеварения поместить в самую глубокую… в подземелья, короче?!

Вы не поверите – я проспал. Я проспал подъём, проспал завтрак и чуть не проспал первый урок, то бишь Зелья. Раньше со мной такого не случалось. Но, как говорится, всё бывает в жизни впервые…

Вчера, измотавшись после тренировки по квиддичу, я читал книжку про яды и противоядия до полночи в общей гостиной. Не потому что надо было, а потому что не мог уснуть. Потом проворочался до полвторого ночи размышляя, куда делся Пат, что будет делать Снейп со своим отцовством, когда вернётся Дамблдор и что он хочет мне рассказать, что сейчас делает Сириус, чем сейчас занимается Лу и как тётя Мэг ладит с кошкой Манхэттен, если та кусается. На этой мысли я наконец уснул, но снилась мне, естественно, полная чушь – кошка Пата периодически превращалась в профессора Снейпа и тот со зловещим видом спрашивал у меня Третий Закон Голпалотта, а я никак не мог ему ответить и за это он отнял у Гриффиндора сотню фунтов (фунтов, я не ошибся, сон такой).

Меня, конечно, никто не разбудил, ведь занятий по Зельям не было больше ни у кого. Когда я вскочил, будто меня пихнули в бок, и увидел в комнате только Невилла в пижаме, любующегося на свой новый иноземный кактус, я спросил охрипшим от накатившего ужаса голосом:

– Сколько времени?

Сердце моё сделало головокружительный кульбит и рухнуло вниз…

…Когда я постучал и вошёл в класс, Снейп что-то уже рассказывал.

– О! – притворно воскликнул он, обнажая желтоватые зубы в кривой усмешке и прожигая меня лютой ненавистью, – мистер Поттер соизволил посетить урок Зелий. Что же, любопытно, заставило его порадовать наше скромное общество своим появлением?

Надо это пережить… Надо это пережить…

– Простите, сэр. Можно я пройду к своему месту? – проговорил я, стараясь не отводить взгляд.

– Десять баллов с вашего факультета за опоздание, Поттер! И какова же причина, если не секрет?

– Я проспал, – неудержимо краснея, выпалил я.

Это рано или поздно закончится… закончится…

– Видимо, вам, Поттер, нужна не только карта, но и будильник…

– А с меня вы баллов не снимали.

Пат. Здесь он. Живой. Здоровый. Невредимый. Выспавшийся, урод. Ну я ему потом всё скажу…

Снейп медленно повернул голову, будто думая, что ослышался.

– Что?…

– Я просто сказал, что вы не снимали с меня баллов, когда я опоздал, – в своей любимой развязной манере (специально для папочки) объяснил Пат.

В этот момент я не пожалел, что не сводил взгляда с Мастера Зелий. Ненависть на его лице внезапно сменилась каким-то отсутствующем выражением, будто говорившем – ну ни фига себе, как это у меня получилось?!

– Патрик, речь сейчас не о вас, – тихо сказал Снейп.

Лицо Пата дёрнулось (как всегда, когда его называли полным именем), и он заявил:

– Но это же несправедливо!

Равенкловцы, Эрни, Малфой и Гермиона воззрились на него с поистине благоговейным ужасом.

– Это не…

– Ну не справедливо же! – вконец обнаглел Пат.

– Десять баллов со Слизерина! – не выдержав, рявкнул Снейп, – и попридержите язык, мистер Рэндом, чтобы не заработать ещё и наказание! И пройдите, наконец, к своему месту, Поттер, хватит уже торчать у двери!

Пат, без страха, но с бесконечным удивлением посмотрел на своего отца. Тот же, казалось, тут же пожалел о своей вспышке, и, бросив ещё один рассерженно-отвлечённый взгляд на Пата, сказал:

– Как я уже говорил, сегодня мы готовим Кроветворное Зелье. Рецепт на доске, – он взмахнул палочкой, – как, возможно, знают некоторые из вас, это Зелье не готовится за один раз, и…

– Ты зачем меня искал? – шепнул мне Пат.

– Потом, – процедил я, глядя, как Малфой сразу же навострил свои бледные уши.

– Гарри, мне кажется, ты забыл расчесать волосы, – почти сочувственно произнесла Гермиона.

– Нет, просто они всегда так выглядят, – уверил её я.

– Упал с метлы и приземлился на голову? – ехидно поинтересовался Малфой.

Я показал ему несложную, но удивительно ёмкую комбинацию из одного пальца.

– Вообще-то, видок у тебя ещё тот, – усмехнувшись, решил доконать меня Пат. Весь вид его говорил о том, что он очень рад тем, что ему удалось вывести Снейпа и заставить снять со своего же факультета баллы (что относилось к разряду невозможных вещей).

– Лучше заткнись, приятель, – посоветовал я.

– Поттер! – я вздрогнул, – о чём гласит Третий Закон Голпалотта?

– Согласно-третьему-закону-Голпалотта-противоядие-для-смеси-ядов-не-есть-сумма-противоядий-для-каждого-из-ингридиентов-а-есть-нечто-большее, – одним предложением выпалил я, медленно выпадая в осадок. Мне начали сниться вещие сны! И не важно, что этот вопрос к теме никак не относился. Может, Дамблдор имел в виду это?

– Слово в слово процитировано из «Углубленного Зельеварения», – скривился Снейп, – что ж, приступайте…

И мы приступили. Пат, с необычайным рвением принялся за приготовление Кроветворного Зелья. Я заметил, что его учебник запестрил написанными значками и символами, непонятными для простых смертных. Ага, а это означает катализатор… а там – высокая температура… Видимо Пат решил всерьёз заняться скрещиванием химии и Зельеварения.

То ли от голода, то ли от злости сегодня у меня ничего не ладилось. Хотя Снейп на это, как это ни странно, не обращал внимание. После его срыва в начале урока он как-то притих и молча обводя класс глазами, бросал на Пата эти странные отсутствующе-непонимающие взгляды. Конечно, его можно понять, ведь не каждый же день дети у человека появляются. Только я не понимаю, чему он удивляется? Может, ему вовремя не объяснили, что впоследствии определённых действий иногда получаются дети? Или он до сих пор думает, что их аист приносит?!

Пат же ничего не замечал, так как опять мудрил чего-то со своим зельем. Под конец занятия он сыпанул слишком много порошка из толчёных когтей грифона и тем самым окончательно испортил зелье.

– Ноль баллов, мистер Рэндом, – даже как-то печально проговорил Снейп, когда урок закончился, – на следующем занятии вам придётся начинать всё с начала.

– Отрицательный результат – тоже результат! – радостно заявил мой друг, и, перекинув сумку через плечо, вышел из класса.

* * *

– Ты куда вчера провалился?! – затребовал я у Пата, как только мы вышли из класса.

– О! Я вчера такое нашёл! – воскликнул Пат. У него было такое хорошее настроение, что мне даже как-то стыдно стало его портить. Хотя с другой стороны…

– Иду я вчера по коридору восьмого этажа и думаю, вот бы мне посидеть где-нибудь в одиночестве, а в гостиной Малфой опять…

– Снейп знает, – перебил его я.

– Что знает? – не понял Пат.

Я как мог попытался глазами изобразить, что. Рядом была Гермиона.

Пат побледнел, как и Снейп вчера.

– Нет, – протянул мой друг, – но… как?… кто?!

– Флитвик.

– А он-то здесь с какого бока? – совсем растерялся Пат.

– Ну, он не прям так и сказал, но Снейп понял.

– О чём это вы? – спросила Гермиона, переводя взгляд с меня на Пата и обратно.

– Поверь, на свете есть вещи, которые лучше не знать, – пробормотал Пат, потянулся за сигаретами, потом чертыхнулся – вспомнил, что мы ещё в замке.

– Мне кажется, ты стал курить в два раза больше, чем до Хогвартса, – заметил я.

Пат хохотнул.

– Ещё бы! Я тут скоро пить по-чёрному начну с такими нервными перегрузками! То волшебство, то зелья, то Малфой, то па… – мой друг проглотит конец слова, – сумерки, одним словом. Слушайте, завтра в Хогсмид народ собирается, вы идёте?

– А то! – согласился я, – а ты, Гермиона?

Она неопределённо пожала плечами. Видимо, ещё пыталась понять, о чём мы с Патом только что вели речь.

– Да, – протянул мой друг, – не мешает проветриться. Гермиона, а почему в Хогсмид можно ходить только по определённым дням?

– Ну как же, – на пару секунд растерялась Гермиона, – тогда ведь… Ну, представь, если всегда можно будет покидать территорию замка. Все начнут постоянно ходить туда-сюда, колдовать и неизвестно, чем всё это закончится. А так в Хогсмид ходят и учителя, присматривают…

– Большой Брат всегда на чеку… – уныло продекламировал Пат, и ещё раз пробормотав «сумерки», отправился на Чары.

А я, представляя, что мне придётся голодать ещё целый урок, не менее уныло отправился на Травологию, надеясь не наброситься на что-нибудь более или менее съедобное из запасов профессора Спраут.

* * *

Глава Семнадцатая, в которой я распускаю руки

– Я понял! – радостно заявил Пат, когда мы вышли из класса, в котором у нас были дополнительные по Превращениям.

– Ты понял, что МакГоноголл хочет избавиться от нас? – поинтересовался я, потому что профессор высказала мысль, что мы достаточно нагнали и нам не нужны больше дополнительные занятия.

А по мне, так мы её просто достали.

– Я понял суть превращения одного неживого предмета в другой!

– Долго же до тебя доходило. Берёшь палочку,…

– Нет, – восторженно перебил Пат, – понимаешь, например – надо превратить стул в хрустальную вазу

– И?

– В принципе, это одно и тоже! Я имею в виду микромир. Разница лишь в количестве электронов! Волшебники умеет это делать только потому, что могут аккумулировать энергию. Палочка, заклинания – это лишь средство!

Я покачал головой.

– Напиши в Нобелевский Комитет и тебе дадут премию.

Пат, кажется, обиделся.

– Поттер, ты не воспринимаешь меня всерьёз. Ты только подумай, к какому по масштабности открытию я только что подошёл!

– Когда я это не воспринимал тебя всерьёз? А как же ты объяснишь превращение из неживых предметов в живые?

Напротив моих ожиданий Пат не сник, а в глазах его разгорелся тот маниакальный огонь, который загорается в глазах Гермионы при упоминании домовых эльфов.

– Пока никак. Но только подумай – тут может скрываться тайна эволюции жизни на Земле!

Я внимательно поглядел на него.

– А, по-моему, ты окончательно свихнулся.

Пат притух и скорчил противную рожу:

– Поттер, ты как всегда своим невежеством портишь мои лучшие идеи.

– Как и ты – мои. Кстати, когда ты делаешь такое лицо, то становишься так похож на своего папеньку…

Пат вздрогнул и вернул нормальное выражение лица.

– А сейчас? – обеспокоено спросил он.

– Сейчас нормально, – смилостивился я.

– Никогда меня больше так не пугай!

– Он с тобой говорил? – поинтересовался я.

– Нет! – воскликнул мой друг, – ещё его объяснений мне не хватало. Да и что он может мне сказать, сам посуди. Что можно сказать шестнадцатилетнему сыну, о котором ты раньше ни сном, ни духом? А я что ему могу сказать? У нас и так отношения не сахар.

– Да уж, – согласился я, – вряд ли вы станете «лучшими друзьями».

Пат засмеялся.

– Верно подмечено, приятель. Он явно не из тех отцов, с которыми можно попинать мяч во дворе, и которые объяснят, когда пришло время перестать дёргать девчонок за косички, и начинать назначать им свидания.

– Но, согласись, – продолжал я, – что, в первую очередь, он тебя так бесит, потому что он твой папаша, который появился так некстати. А куда мы идём?

Пат закатил глаза.

– О да! Мне шестнадцать, и я зол на своего отца! Эта не та опера, Гарри. Он садист и моральный урод. Покажи мне человека, который был бы от него в восторге.

И после минутного молчания добавил:

– Мама, если только. Хотя я её не понимаю.

– Вот видишь, – сказал я, – наверно, он и не такой уж плохой. Значит…

Что я говорю? Я защищаю Снейпа?! Наверное, я сошёл с ума. Даже Пат на меня странно покосился и прервал:

– Брось! Это значит лишь то, что Снейп как минимум один раз в жизни занимался сексом, и больше ничего.

Я не нашёл что ему ответить и только спросил:

– Так куда идём-то?

– На восьмой этаж. Я тебе такое покажу. Я вчера нашёл.

Когда мы дошли, Пат, схватив меня за руку, протащил меня туда-обратно по коридору три раза и указал на появившуюся из ниоткуда дверь.

– Прошу!

Я посмотрел на друга. Пат сиял. Что ж, по крайней мере, я могу быть уверен, что там не яма с острыми кольями на дне…

Я открыл дверь, зашёл и охнул. Я оказался в комнате Пата.

– Впечатляет? – радостно поинтересовался мой друг у меня за спиной.

Я обвёл комнату глазами и понял, что есть некоторые различия. Во-первых, окон не было. Старенькие плакаты Секс Пистолз и Пинк Флойд сменились плакатами каких-то Чёртовых Сестричек и Пуляющих Пушек, люстра оказалась высоко парящим светящимся шаром, а книги по химии и разные научные сборники, постоянно обитавшие в большом количестве в комнате Пата, сменились книгами по Зельям и по Теории Превращений.

Пат сиял так, будто он лично и за одну ночь всё тут обстроил.

– Ну?

– Впечатляет, – согласился я, – и что всё это значит?

Я даже не собирался выдвигать предположения. Вид Пата говорил о том, что ему не терпится рассказать всё самому.

– Короче, – начал Пат, плюхаясь на свою родную кровать и радостно доставая сигареты, – иду я здесь вчера, в гостиную не охота – жуть. Думаю, где бы здесь посидеть, чтобы никто не доставал. И тут – хоп – дверь. Мне, конечно, любопытно – я туда. А там, то есть здесь, моя комната. Я сначала подумал, что у меня окончательно крыша поехала, а потом думаю – это же магия, всё может быть. Потом присмотрелся, – он показал дымящейся сигаретой на парящий шар, – отличия от моей настоящей комнаты на лицо.

Я открыл первую попавшуюся книгу и невольно заинтересовался. Посмотрел на обложку. Книга называлась «Анимагия, или вторая сущность каждого волшебника».

– И ты думаешь, Хогвартс за твои заслуги предоставил тебе личные покои? – я показал ему книгу, – а ты в курсе, что этой книги нет даже в Запретной Секции?

Пат ухмыльнулся.

– Этот коридор даёт помещение любых размеров и с любым оборудованием, стоит лишь пройти по нему три раза с чётко сформулированным запросом. Я вчера здесь весь вечер экспериментировал. Вернулся пол одиннадцатого, чуть на МакГоноголл не наткнулся.

– Интересно, – протянул я, ещё раз оглядывая комнату, – а если я хочу изучать чёрную магию…

– Тьфу ты, Поттер! – прервал меня Пат, – что у тебя за мысли? Я о таком даже не думал!.. Наверное, Хогвартс надаёт тебе по морде за неподобающие мысли. А может, будет комната с чёрными стенами и пентаграммой на полу. В принципе, эта комната не даёт только еду, ингредиенты для зелий и сигареты.

– А откуда ты их здесь вообще берёшь? – задал давно интересовавший меня вопрос.

– Мне тётка присылает, – спокойно ответил мой друг, – я ей написал, что если я не смогу курить, я здесь свихнусь. Тем более что это действительно так. Я боюсь представить её реакцию, когда она прочитала, что мой декан – Северус Снейп.

Он бросил долгий взгляд на книгу в моей руке.

– Кстати, у меня есть предложение…

– Даже не думай, я не буду участвовать в покушении на твоего папашу.

– Ха-ха, – сказал Пат, – очень смешно. Я говорю о том, что ты сейчас держишь в руках. Никогда не думал…

– Стать анимагом? – докончил я, глядя на темно-синюю обложку, – думал, конечно.

– И я вот тоже всё думаю, – загадочно протянул мой друг, – с тех пор, как Сириус показал свой фокус с собакой у нас дома.

– Да, это конечно, интересно. Только меня смущает одно – что ты не знаешь, в кого ты превратишься. Может, я в душе… ну, не знаю… пингвин? Или тушканчик?

Пат задохнулся от хохота.

– А что я такого сказал? – не понял я, – да хватит ржать!

– Тушканчик Поттер! – выдавил Пат, – это сильно!

– Смейся, смейся, – мрачно сказал я, – ты, кстати, тоже не сможешь гарантировать, что по натуре ты не кенгуру!

– Ну, так что? – спросил меня Пат, отсмеявшись.

– Что?

– Станем анимагами?

– На это уйдут годы…

– А ты куда-то торопишься? – усмехнулся мой друг.

– … годы Азкабана, в который нас упекут, так как я вижу по твоему лицу, что официальную заяву в Министерство ты писать не намерен.

Пат хитро на меня посмотрел.

– Нас, – повторил он, – в компании веселее.

– В компании дементоров мы просто обхохочемся, – я выдал самую мрачную улыбку (у меня таких много, на все случаи жизни).

– Да ладно тебе! Просто попробуем для интереса…

– А я что, разве сказал нет?…

* * *

– Ну и погодка! – мрачно заявил я, засовывая руки поглубже в карманы, – хороший хозяин собаку на улицу не выгонит.

Пат усмехнулся.

– Ты чего? – спросил я.

– Да ничего. Просто Сириуса вспомнил. Я теперь при любом упоминании собак сразу про него вспоминаю.

– А пойдёмте в «Три метлы»? – предложила Гермиона, – там обычно все собираются…

– Все? – передёрнулся я, – значит, не пойдём.

Ещё не хватало, чтобы всё заведение, забитое школьниками, дружно глазело на то, как Гарри Поттер пьёт чай.

– Пойдёмте в «Башку борова», – предложил я.

Гермиона передёрнулась:

– Знаете, это не самое подходящее для школьников место.

– Пойдём тем более! – воодушевился Пат, – надеюсь, там пиво продают.

– Сливочное, – сказала Гермиона. Отвечать на любыевопросы, тем более, когда она знает ответ, давно стало её второй натурой.

– Пиво со сливками – местная экзотика, – продекламировал я.

– Что ты! – возмутилась Гермиона, – нет там никаких сливок! Это просто так называется. Оно вообще безалкогольное!

– Правда? – скис Пат.

– Зачем его тогда вообще пить? – задал я риторический вопрос.

Гермиона посмотрела на нас как на заправских алкашей, но ничего не сказала.

* * *

– Чего тебе от меня надо, Малфой?

Стычка произошла часом позже, в районе паба «Три метлы». Особых причин для неё не было, просто Драко Малфой, сразу резко смелевший в присутствии двух своих телохранителей, не смог пройти мимо меня и Пата спокойно. Худшее было в том, что к Малфою присоединились кое-кто из его слизеринской «команды», да и гриффиндорцы были тут как тут. У меня складывалось предчувствие, что сейчас начнётся бой «стенка на стенку». Поэтому-то я и решил просто спросить о претензиях слизеринского старосты ко мне. Сходу он не нашёлся, что ответить.

– Может, ты ему просто нравишься, Гарри? – громко прозвучал знакомый уверенный голос Дейдры.

Оказалось, с нашей стороны не только гриффиндорцы. Пат, стоявший рядом со мной, засмеялся.

– О! – притворно расстроился я, – извини, Малфой, но тут тебе ничего не светит!

– Как остроумно, – выкрикнул Малфой, видимо, жалевший, что затеял эту свару, – тебе, МакЛален, как я вижу, нравится вращаться в этом сброде! Поттер, грязнокровки и предатели крови – какая милая компания!

– А до тебя, Малфой, видимо никак не дойдёт, что твоё мнение уже больше никого не интересует! – нагло улыбнулась Дейдра.

– Да вы его не слушайте, – вдруг вклинилась Джинни, – он же расстроился! Понял, что блондинки не во вкусе Гарри!

Присутствующие откровенно заржали, Крэбб и Гойл сжимали пудовые кулаки, но не имели понятия, что делать, а Малфой жутко покраснел и открыл было рот, но неугомонная Джинни его перебила:

– О! Ты краснеешь, шалун! Только не плачь, ты ещё встретишь мужчину своей мечты!

Она уже откровенно издевалась.

– Как бы тебе не пришлось плакать, Уизли, – выплюнул Малфой.

– Это уж вряд ли, – весело сказала Джинни, – скоро квиддич, и если тебя пришибёт бладжером, я точно не буду рыдать над твоей могилкой.

– А! Ну как же! – притворно удивился Малфой, – ты же теперь капитан. Взяла в команду тех, кто глазу мил? А тебя-то с чего капитаном назначили? Компенсация за нищету?

И тут я не удержался и врезал ему от всей души. Малфой коротко вскрикнул и упал в грязь. От неожиданности моего поступка никто просто не смог удержать его от падения. Крэбб и Гойл тут же двинулись на меня, но их потащили назад, потому что к месту намечающейся потасовки, как ястреб на добычу, неслась профессор МакГоноголл.

– Что это значит?… – воскликнула она, грозно на меня глядя, – что это за маггловское побоище?

Ну, побоище – сильно сказано. До него, как раз, и не дошло.

– А что, лучше было бы, если они достали палочки? – поинтересовался Пат.

– Помолчите, мистер Рэндом! А вы, Поттер? Зачем вы ударили мистера Малфоя?

Я и сам не знал, зачем. Так уж получилось…

– Понимаете, профессор, – сказал я, – если бы он оскорбил меня, то я бы мог стерпеть, но он оскорбил девушку, и я не смог удержаться.

На секунду мне показалось, что её взгляд смягчился.

– Десять баллов с Гриффиндора (где-то сзади послышалось «Опять?!»). И наказание, мистер Поттер.

* * *

Мне казалось, что я уже смирился с тем, что любое событие, в котором участвует Гарри Поттер (даже если я стоял в сторонке и никого не трогал) приобретает известность и все тут же стремятся узнать подробности. Утром за завтраком я краем уха услышал разговор двух первоклашек и с ужасом узнал, что я избил Драко Малфоя, а он рыдал у моих ног и умолял о пощаде.

Рон задумчиво ковырялся в овсянке и пялился на слизеринский стол, откуда доносился смех. Рон покачал головой:

– Поразительно, – произнёс он, – никогда, за всю историю Хогвартса, Слизерин не вёл себя так странно!

– Как будто ты её читал! – пробурчала Гермиона из-за очередной книги для лёгкого чтения в страниц эдак в тысячу.

– А правда, – обратился Рон ко мне, не обращая внимания на комментарии Гермионы, – что в пятницу на Зельях Рэндом заявил Снейпу, что тот несправедливо снимает баллы?

А потом быстро добавил:

– Мне Эрни рассказал.

Я подтвердил информацию и Рон отстранённо продекламировал:

– Обалдеть! Я даже жалею, что не хожу больше на Зелья.

Гермиона фыркнула из-за своего фолианта. Рон опять не обратил внимания. Понятно, опять они не разговаривают.

– Я одного не понимаю, – продолжал рассуждать Рон, – почему Снейп его не приструнит? В смысле, чтобы Снейп, да терпел такое, да от своего же студента…

Гермиона, с громким стуком захлопнув книгу, посмотрела на Рона как на слабоумного.

– Рон! Это же очевидно!

Потом, подхватив сей толстенный том, гордо удалилась из зала.

– Ненавижу, когда она так говорит! – посмотрел ей вслед Рон, – что очевидно? Ты что-нибудь понял, Гарри?

– Нет, – автоматически пробормотал я, – не понял.

* * *

Пата и Гермиону я обнаружил библиотеке. Гермиона писала сочинение по Зельям, а Пат задумчиво листал какую-то огромную дряхлую книгу.

– Привет, – сказал я им и вытащил из сумки уже довольно пухлую папку и положил перед ними.

– Что это? – спросила Гермиона.

– Сами посмотрите, – сказал я.

Пат открыл папку, просмотрел быстренько содержимое и присвистнул.

Показать моим друзьям собственную кропотливую работу меня подтолкнула неожиданная встреча в спальне. Когда я поднялся туда после завтрака, чтобы взять библиотечную книгу (ту самую, про яды), я обнаружил там Джинни, внимательно разглядывающую содержимое пресловутой папки.

– Знаешь, когда тебе захочется порыться в моих вещах, лучше меня предупреди.

Джинни вздрогнула и подняла на меня полные ужаса глаза.

– Из-извини, – пробормотала она, стремительно краснея, – я не хотела, просто это на виду лежало, и я…

– Да ладно, – почему-то даже не разозлился я, – это же не дневник. Хотя тоже вещь довольно личная.

– Я вообще-то зашла спасибо сказать. Ну, за то, что Малфою врезал… за меня…

– Не проблема, – улыбнулся я, – обращайся в любое время. Благодаря моему кузену и Лу, у меня большой опыт.

– Жалко, она с вами не приехала, – обрадовалась смене темы Джинни.

– Жалко, конечно, – согласился я, – но вряд ли мы с Патом смогли отогнать от неё половину парней Хогвартса.

Меня тут же посетило две мысли. Первая – что не надо такое говорить популярной девушке о другой девушке, и я тут же добавил:

– Просто к Лу липнет кто-нибудь постоянно, а мы с Патом в морду за это получаем.

Джинни засмеялась.

– Я так и поняла. Она же, всё-таки, вейла. Ну, почти.

Вторая мысль была о том, что я и Джинни ещё никогда не разговаривали наедине.

– Ну, я пойду, – сказала она, но уже у выхода из спальни, обернулась.

– Гарри, а… зачем ты собираешь информацию о Сам-Знаешь-Ком?

– Противника нужно знать в лицо, – улыбнулся я.

– Ты думаешь, он и правда… возвращается? – спросила Джинни, и тон её был максимально серьёзным. Это располагало к откровенности.

Я пожал плечами.

– Не знаю. Но, думаю, что мне надо знать о нём побольше. Ведь у нас так много общего, – показал я на свой шрам.

– Если понадобиться помощь… – сказала она, – у тебя есть на кого рассчитывать.

– Спасибо, – поблагодарил я, и она вышла из комнаты.