Текст книги "Гарри Поттер и… просто Гарри"

Автор книги: Светлана Исайкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц)

* * *

– Так вот зачем ты спрашивал о способах копирования, – пробормотала Гермиона, разглядывая копии статей о Волдеморте и Пожирателях Смерти.

– Неплохая работа, – похвалил меня мой друг.

– Это фигня, – сморщился я, – я уверен, большая часть – чушь собачья. «Пророк» или преувеличивает, или замалчивает. Если можно было бы добраться до официальных документов…

– Можно, – выпрямилась Гермиона, – судебные протоколы можно найти в открытом доступе в архивах Министерства.

Я покивал головой.

– Надо будет заняться этим на каникулах.

– А почему ты раньше это мне не показал? – посмотрел на меня внимательно Пат.

– Не знаю, – я пожал плечами, – это, вроде как, личное. Было личным. Теперь, видимо, общее.

Гермиона посмотрела мне в глаза и спросила взволнованным голосом, в котором слышался страх:

Глава Восемнадцатая, в которой вырисовывается план действий

Я несколько секунд посмотрел в серьёзные карие глаза Гермионы и честно ответил:

– Нет. Я в это не верю.

По сути, это было продолжением вчерашнего разговора в Хогсмиде, так бесцеремонно прерванного глупой стычкой с Малфоем. Гермиона поделилась с нами опасениями, что ходят слухи о возрождении Того-Кого-Нельзя-Называть, что происходят непонятные и пугающие события и т. д. и т. п. В принципе, тревога чувствовалась во всём – учителя постоянно куда-то исчезали и напряжённо перешёптывались, «Пророк» многозначительно молчал, а Сириус в одном из писем как бы невзначай попросил не шататься где попало и не нарываться на неприятности. Последнее испугало меня больше всего.

– Почему? – требовательно спросил Пат.

– Потому что… – я и не знал, как объяснить им то, что я чувствовал, – потому что… я бы узнал об этом первым.

– Думаешь, он бы тебе открытку прислал? – не удержавшись, съязвил Пат, – или письмо написал?

Гермиона молча смотрела на меня.

– Я бы знал. Почувствовал, – ещё раз сказал я, понимая, что твёрдо верю в то, что говорю, – и Дамблдор не зря спросил…

– Дамблдор? – не поняла Гермиона.

– А я разве не рассказывал? – удивился я и обрисовал встречу с директором, – … и Снейп сказал, что что-то там становится всё темнее…

– Тёмная Метка, – с видом профессионала заключил Пат.

– Что? – не понял я.

– Егознак, – взволнованно проговорила Гермиона, оглядываясь по сторонам.

– Череп со змеёй, – поддакнул Пат.

– А, – вспомнил я, – этот знак появлялся в воздухе, где Волдеморт и Компания…

Гермиона вздрогнула при упоминании страшного (а по мне, просто дурацкого) имени.

– Этой меткой были заклеймены все Пожиратели, – продолжил Пат, – такая милая татуировка на левом предплечье.

Гермиона нахмурилась и закусила губу.

– Подождите. Но ведь это значит что Снейп…

– …бывший Пожиратель Смерти, – закончил за неё я.

Гермиона даже рот раскрыла от шока.

– Но как же Дамблдор взял его в школу?!

– Он был двойным агентом, – добавил Пат, и когда Гермиона пристально на него посмотрела, спросил, – что ты так на меня смотришь?

Она слегка покраснела, но всё же не удержалась от вопроса:

– Ну… он ведь твой… твой… папа?

Пат всегда умел держать лицо, поэтому спокойно согласился.

– Да. Именно он посодействовал моему появлению на свет. Но я в этом не виноват.

Повисло секундное молчание.

– А что, это так сильно бросается в глаза? – поинтересовался Пат.

– Ну, не с первого взгляда, конечно, – ответила Гермиона с облегчением, видя, что Пату всё равно, – но когда долго наблюдаешь за вами обоими, особенно в одном помещении, начинаешь задумываться… Вы ведь так похожи, – закончила она.

– Я так счастлив от этой мысли, – уныло пробормотал Пат.

– А ты это в тайне держишь? – тихо спросила Гермиона.

– Да нет, не в тайне. Но и не хотел бы, что бы эта новость носилась по всему Хогвартсу…

Мимо нас прошла четвёрка заговорчески хихикающих первоклашек, и они помахали нам всем руками. Я помахал в ответ и только когда они вышли из библиотеки, понял, что двое были гриффиндорцами, и двое – слизеринцами. Видимо, революционное дело действительно двигалось. У малышни ведь не забиты головы затёртыми стереотипами, им легче пойти навстречу друг другу. И кто знает, может сейчас мы присутствовали при рождении новой хулиганской четвёрки, которая ещё превзойдёт славу знаменитых Мародёров. Ведь если подумать, Гриффиндор плюс Слизерин – такая гремучая смесь…

– Ушёл в себя, вернусь не скоро, – язвительно продекламировал Пат, выдёргивая меня из благородной задумчивости, – не кантовать, при пожаре выносить первым. Вернись на грешную землю, Поттер.

– А вы уже закончили обсуждать подробности твоего появления на свет?

– Ну, знаешь, – усмехнулся мой друг, – до подробностей мы ещё и не доходили…

Гермиона нахмурилась:

– Давайте вернёмся к делу. Мне ещё сочинение по Зельям писать. И вам, кстати, тоже.

– Я уже написал, – невозмутимо ответил Пат, – хочешь, дам списать?

– Пока мне хватает своей головы, – гордо ответила Гермиона, – но спасибо за предложение.

Если бы ей такое сказал Рон, она бы с ним месяц не разговаривала.

– Всё, возвращаемся к делу, – начал я, – мы знаем, что происходит что-то определённо тёмное, отчего все переполошились.

– Включая Дамблдора, – авторитетно заявила Гермиона, – а он отнюдь не паникёр.

– И, – продолжил я, – все склонны видеть в этом признаки возвращения Волдеморта.

И через минуту общего молчания я подвёл печальный итог:

– И всё, что у нас есть – это кучка дряхлых, никому не нужных статей. И, в лучшем случае, старые протоколы. И я, конечно же, мигом пойму, что творится в этом мире и всех опять спасу.

– Не надо быть таким пессимистом, – сказала Гермиона, – в архивах Министерства мы сможем найти имена приверженцев Сами-Знаете-Кого…

– Я и так их смогу узнать, – пробурчал Пат, но под недовольным взглядом Гермионы поправился, – но в архивах, конечно, стоит посмотреть.

– Ещё бы найти настоящее имя Волдеморта, – предложил я. Это было давно моей идеей фикс, но упоминание о нём всегда было либо как о Волдеморте, либо как о Сами-Знаете-Ком, либо как о Том-Кто-Не-Должен-Быть-Упомянут.

– Какое имя? – не поняла Гермиона.

– Обычное. Человеческое. Или, думаешь, его маменька с папенькой так нарекли при рождении? О! Какой у нас симпатичный мальчик! Давай назовём его Волдемортом. Для домашних и Ближайших Пожирателей можно просто Волди.

Пат засмеялся, а Гермиона вздрогнула. Видимо подумала, что и у такого ублюдка были когда-то родители.

– Я не слышал, – сказал мой друг, – а вот Малфой что-то знает.

– Малфой знает настоящее имя Волдеморта? – не поверил я.

– Нет, Малфой что-то знает о том, что происходит.

Гермиона недоверчиво покосилась на Пата.

– Малфой?

– Вряд ли много, – соглашающимся тоном продолжил Пат, – но поверьте мне, что-то там в его небогатом умишке есть, и я не прочь бы был это узнать.

Мы все замолчали и задумались. Если у Малфоя и правда была нужная информация, должно было быть и средство чтобы её добыть. Можно было бы, конечно, привязать его к стулу и пытать, пока не расколется… но ведь должны же быть способы и поизящней?

– То, что надо! – вдруг воскликнула Гермиона.

Мы с Патом подскочили на стульях. Гермиона смутилась.

– Извините, я тут просто случайно увидела про панцирь рыбы-черепахи… Это как раз то, что нужно для сочинения…

Пат бесцеремонно выдернул у неё книгу.

– Сыворотка Правды… – задумчиво пробормотал он, глядя на нас с Гермионой, – звучит как именно то, что нам нужно.

– У Снейпа она всегда в запасе, – уверенно сказала Гермиона.

– Откуда ты знаешь? – удивился я.

– Он грозился дать её Фреду и Джорджу, когда они что-то учудили у него на уроке. Они, конечно, и приврать могли, но он не только им грозился.

– Здорово! – встрепенулся Пат, – надо всего-то стащить её из кабинета Снейпа.

– Ты чё, совсем свихнулся? – уставился на него я.

Обычно Пат всегда намного благоразумнее. Если меня горячая голова и вспыльчивый темперамент (то, с чем я старался бороться) часто приводили к импульсивным действиям, то мой друг всегда мыслил ясно и рассуждал здраво. Что приводило порой к тому, что он завязал в планах, стараясь просчитать все варианты и обнаружить все подводные камни. Но то ли волшебство дало ему в голову (или что-нибудь другое), то ли ему так захотелось лишний раз разозлить своего папашу… Короче, видимо пришла моя очередь охлаждать горячие головы.

– Во-первых, даже если ты и правда сможешь вломиться в кабинет Снейпа и спереть Сыворотку Правды, то всё равно он обнаружит пропажу. И из-под земли достанет того, кто это совершил.

– И что он мне сделает? – нагло заявил Пат, откидываясь на спинку стула, – и вовсе не обязательно красть. Можно самим приготовить.

– На это уйдут недели, – сказала Гермиона, посмотрев на рецепт, – и многих ингредиентов у нас нет. Всё равно придётся лезть в Снейповы запасы.

– И во-вторых, – продолжил я, – ты думаешь, Малфой не заметит, что он внезапно станет выкладывать тебе всю свою подноготную?

– Это не выйдет дальше Слизерина, – упрямо стоял на своём мой друг.

– Гарри прав, – поддержала меня Гермиона, – это слишком рискованно.

Пат уныло пожал плечами, признавая поражение.

– Моё дело предложить…

Гермиона задумчиво полистала книгу.

– Знаете, – проговорила она, – можно сварить оборотное зелье, вы превратитесь в Крэбба и Гойла, и Малфой вам точно всё расскажет…

Под нашими взглядами она порозовела.

– Что?

– И ты только что упрекала меня в неблагоразумие? – вкрадчиво поинтересовался Пат.

– Я просто предложила…

– Минуту, – вдруг осенило меня.

Я подошёл к стеллажам и стал быстро просматривать корешки книг. Так-так-так… Вот, что мне нужно.

– «Зелья для ленивых, или упростите свою жизнь»? – довольно брезгливо спросила Гермиона, – Гарри, ты слышал, какСнейп отзывался об этой книге?

– Слышал, но мне на это глубоко наплевать. Открой страницу сто сорок семь.

Там был извращённый и упрощённый донельзя рецепт Сыворотки Правды.

– Вызывает излишнюю болтливость и невоздержанность в разговорах, – вслух прочитала Гермиона, – побочные эффекты – метеоризм и бессонница.

– То, что надо! – воскликнул Пат, заработав подозрительный взгляд мадам Пинс.

– Вы хотите напоить этим Малфоя? – недоверчиво спросила Гермиона.

– А ты только что предлагала сварить оборотное зелье, – парировал я.

– Нарушив тем самым кучу школьных правил, – добавил мой друг.

– Это я от вас нахваталась, – засмеялась Гермиона.

Глава Девятнадцатая, в которой я изучаю озёрные глубины

– Гарри, ты уверен, что зелье должно принимать такой лиловый оттенок?

Я люто посмотрел на говорившую шёпотом Гермиону и ничего не ответил. Я и так знал, что моему лилово-фиолетовому «супчику» уже ничего не поможет. Сказывалось неудачное прошлое занятие.

– Извини, – потупилась Гермиона, верно истолковав мой взгляд. Её-то зелье было в полном порядке.

Малфой захихикал. Я посмотрел на него с надеждой на то, что все побочные эффекты скажутся в полной мере. Эта приятная мысль вызвала у меня злорадную ухмылку.

– Что скалишься, Поттер? – злобно поинтересовался Малфой.

Пат оторвался от работы, покосился на своего главного «политического» оппонента, посмотрел на меня и, видимо уловив хвостик моих мыслей, тоже зловеще ухмыльнулся, сверкнув глазами. Чисто «а-ля Снейп». Жалко, тот не мог погордиться за сына, так как занят был изучением зелий у стола Равенкло.

– Видимо, это заразно, – сказал Малфой, глядя на ухмыляющегося Пата.

– Помолчал бы ты лучше, господин Битая Морда, – усмехнулся ещё раз мой друг.

Тут и Гермиона подхватила нашу игру и, поглядывая на своего слизеринского «коллегу», тоже заулыбалась нам с Патом. Малфой обеспокоено заёрзал на своём месте, бегая глазами от меня к Пату, от Пата к Гермионе и обратно. Вот она, великая сила психологического оружия!

Но под конец урока удивить всех умудрился опять-таки Пат. Отрекомендовав не лучшим образом работу соседнего стола, Снейп устроился около нашего и не собирался убираться восвояси.

– Ваше Кроветворное Зелье, Поттер, больше напоминает сливовый компот, – как всегда сквозь зубы процедил он. Я пожал плечами – что ж, я и не говорил, что я – великий зельевар.

Но так как он больше ничего не добавил, не назвал меня идиотом, не посоветовал перечитать внимательнее учебник, или что-нибудь покруче, то я понял, что за этой партой его теперь интересует только один ученик.

Пат лишь раз поднял на него взгляд, дернул плечами (жест, будто говоривший – да мне всё по хрену – смотри, не смотри), и спокойно продолжил работу.

В этот раз он отмеривал толчёные когти грифона чуть ли не по крупинкам. И, кажется, там было примешано что-то ещё. Но результат превзошёл все ожидания. То, что обычно, Кроветворное Зелье готовилось за два занятия, Пата нисколько не смутило. Он сделал это за одно.

Снейп долго посмотрел в его котел, поводил над ним палочкой и тихо спросил:

– Как вам это удалось?

Интересно было всем, даже Малфою. В наступившей тишине Пат издал многозначительное «хм» и почти весело объяснил. Подробно очень объяснил. Даже я почти понял. Наша учительница по химии точно бы поняла и в очередной раз порадовалась бы за своего самого талантливого ученика.

Что до остальных… Я думаю, Гермиона уловила несколько знакомых слов в лучшем случае. Малфой от слова «альдегид» дёрнулся, как от грубого ругательства, а от слова «валентность» покраснел. Что такого в этом слове, или какие ассоциации у него оно вызвало, я не знаю…

Даже Снейп, хранящий пожизненно каменное выражение лица, выглядел удивлённым. Потом также многозначительно хмыкнул и сделал вид, что понял.

* * *

После зелий был традиционный перекур. Небо обещало в скором времени разразиться дождём, но мы всё-таки решили прогуляться около замка, подальше от любопытных глаз. А главное от ушей.

– Малфой тебе, кстати, грозится отомстить, – поведал мне Пат, затягиваясь сигаретой, – я вчера в гостиной слышал.

– Ага, – усмехнулся я, – в лицо он мне это не решается сказать, но точно знает, что ты услышишь и передашь мне.

– Может, и так, – пожал плечами мой друг.

– А что… – начал я, но не договорил. Потому что внезапно что-то крепко обхватило меня за лодыжку.

– Саамах! – воскликнул я, подхватывая её на руки, – где тебя носило?

– В лесссссу…

Тут я заметил, что выглядит она как-то… хреново. Я не знаю, как можно определить, что змея нездорова, но что-то определённо произошло с моей змейкой.

– Что это с тобой? – спросил я.

– В лессссу нессспокойно…

Пат смотрел на нас и, естественно, не понимал, о чём мы говорим. Но суть уловил.

– Надо показать её кому-нибудь. Кто разбирается в животных.

Мы посмотрели друг на друга, и правильное решение пришло к нам одновременно.

– Хагрид, – хором сказали мы.

– Надеюсь, он дома, – проворчал Пат. Видимо, его отношение к змеям сильно улучшилось после того, как он попал в Слизерин.

– Так что там, в лесу-то? – спросил я тем временем у змеи.

Запретный Лес очень меня интересовал. От одного названия мне уже хотелось всё бросить и пойти там прогуляться. Такое интригующее название…

– Плоххххой чщщщеловек… – прошелестела мне в ответ Саамах.

Понятно. Понятно, что ничего не понятно.

Хагрид открыл сразу. На нём был огромный фартук в розовый цветочек. Смотрелось довольно экстравагантно. Мне, конечно, было не до смеха, а вот Пат сзади меня закашлялся.

– Привет, – сказал я, – нам нужна твоя помощь.

– Заходите, заходите, – обрадовался нам лесничий, – осторожно, не споткнитесь, у меня тут арбалет.

Пресловутый арбалет стоял, прислонённый к стене рядом с дверью. Споткнуться об него мог бы только слепой.

– У тебя какие-то проблемы, Гарри?

Я не сразу понял, что в хижине находится Люпин. В углу, прижавшись друг к другу белоснежными боками, мирно спали два маленьких единорожика. Симпатичные такие. Клык вертелся вокруг них и старательно обнюхивал.

Я стоял, автоматически поглаживая голову Саамах, и меня посетила мысль, что я вроде как ни к месту.

– А почему здесь единороги? – спросил Пат.

– Их мать погибла, – печально ответил Люпин, – они пока побудут у Хагрида.

– Погибла? – переспросил я.

– Кто-то напал на неё, – сказал Хагрид, – зверь может какой…

– А может и не зверь, – в тон продолжил я.

– Не будем о худшем, – сказал Рем, – а у вас-то что?

– У нас – это, – протянул я Хагриду Саамах.

Великан внимательно осмотрел несчастную змейку и хмыкнул.

– Серьёзно с кем-то поцапалась.

– Она была у тебя в комнате? – поинтересовался Люпин.

Я помотал головой.

– Нет. Она только что из леса.

Рем нахмурился, будто обдумывая что-то тревожное.

– Мне нужшшшно сссспать… Мне нужшшшно сссспать, чтобы зссажшшили мои раны… – прошипела мне моя ручная гадюка.

– Что она сказала? – спросил меня Пат.

– Сказала, что ей нужно спать, чтобы зажили её раны.

– Ага, точно, – обрадовался Хагрид, – они, змеи-то, себя же сами… это самое… восстанавливают.

– И долго ты будешь дрыхнуть, милая? – спросил я у Саамах.

– Сссстолько, сссколько потребуется, чтобы восссстановить себя…

Логично.

– Ладно, спи. И если нас не сожрёт нечто большее, то как-нибудь вечерком ты расскажешь мне о своих похождениях, – вспомнил я подходящую фразу.

– Ссссс, – издала странный звук моя гадюка, – да… не сожрёт нечччто большшшее, ссссс, – и она скрутилась кольцом.

– Что это было? – спросил меня мой друг.

– Ты не поверишь, – ответил я, – но она так смеётся.

* * *

– Гермиона, а ты уверена, что мы выйдем к теплицам?

– Гарри, я не знаю! – зашипела на меня Гермиона, – я же говорила, что знаю об этом тоннеле только со слов Фреда!

– Да я понял. Чего ты так нервничаешь?

– Просто я не привыкла ночами по Хогвартсу шататься.

Что ж, привыкай, подруга, – хотел сказать я. Но не сказал. Зачем лишний раз раздражать девушку. Возьмёт, развернётся, и треснет каким-нибудь непростительным по голове.

То, что мы крались по секретному переходу, якобы выводящему к теплицам профессора Спраут, в половине двенадцатого ночи, было частью плана по выведыванию информации из одного субъекта, именующего себя Драко Малфоем.

Оставив впавшую в спячку Саамах в кувшине в хижине Хагрида, мы с Патом отправились на обед. Всё занятие по Превращениям я размышлял, что за «плохой человек» может прятаться в Запретном Лесу и какое отношение имеет к этому смерть единорога. Убить единорога, как я знал, это уже преступление, а уж если в ход пойдёт его кровь… Хотя в возвращение Волдеморта я по прежнему упорно не верил, всё равно вырисовывалась довольно паршивая картинка.

Ближе к вечеру мы встретились в чудо-комнате на восьмом этаже («Гарри, это же одна из легенд Хогвартса – Комната-По-Требованию», – воскликнула тогда Гермиона) и обсудили план действий. Первым на повестке дня встал вопрос: кто готовит зелье? Я сразу сказал – Пат. Гермиона (наверняка, скрепя сердце) согласилась, ведь как бы она не была хороша в Зельях, Пат всё равно был лучше. Такие вещи она признавать умела. Но тут же поставила условие:

– Только, я умоляю, Пат – никаких экспериментов! Малфой, конечно, паршивец, но я не собираюсь провести остаток жизни в Азкабане за соучастие в его отравлении!

Пат ухмыльнулся и согласился, подмигнув мне за её спиной. Экспериментировать он будет наверняка, но так как тоже не жаждет в Азкабан, за жизнь белобрысого слизеринца волноваться не надо. По крайней мере, в ближайшее время.

Второй вопрос был – откуда брать ингредиенты? В принципе, достать можно было всё. Кроме самого последнего – водоросли Laminaterus, собранные при убывающей луне между полуночью и часом ночи.

– И почему их нет в ученическом шкафу? – возмутилась Гермиона.

– Потому что, не смотря на внешнюю невинность, их чаще всего используют в сильнодействующих зельях тёмного содержания, – ответил я, где-то в глубине души чувствуя радость оттого, что я знаю нечто такое, что не знает Гермиона.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Гермиона.

– Поттер как всегда полон сюрпризов, – прокомментировал Пат.

Но, тем не менее, добыть эти чёртовы водоросли было надо. И так как на моём друге уже висели обязанности сварить зелье и напоить им Малфоя, то, естественно, это дело было на нашей совести.

Луна была убывающей, и озеро было под боком – вот и карты в руки! И вот мы с Гермионой, крадёмся полдвенадцатого ночи по секретному ходу, ведущим из замка на осенний холод.

– Смотри-ка, и правда теплицы! – удивился я.

– Гарри, тише, – шикнула на меня Гермиона, – идём быстрее к озеру.

Ну и ветер! Самое приятное время для прогулок при луне. Хорошо, что хоть не полнолуние. Хотя Рем и говорил, что сидит в это время в своём кабинете, но всё равно было бы жутковато.

– Знаешь, Гермиона, – весело сказал я, – если бы это было плохое кино, мы бы сейчас встретили за углом главных злодеев и подслушали бы их разговор, который бы нам всё объяснил!

Гермиона вздрогнула и вдруг со всей силы потащила меня в тень какого-то дерева. Через минуту мимо проплёлся Хагрид, основательно навеселе, напевающий себе под нос «Одо – героя», периодически путая строчки. Когда он исчез из поля зрения, Гермиона прошептала:

– Никогда больше так не говори!

– Как будто если бы я промолчал, Хагрид бы не появился! – возмутился я.

Гермиона фыркнула, и мы поспешили дальше.

А вот и озеро. Жуть! Ночью оно выглядит действительно зловещим. А вот если пройти чуть-чуть влево, будет маленький деревянный причал. Ага. Вот и он.

Мы прошли по старым доскам и синхронно уставились на тёмную воду. Потом – друг на друга. На краю сознания у меня мелькнула мысль, что это чертовски романтичное место для свиданий – ночь, луна светит, тихое озеро, всё это на фоне замка, испещрённого точечками света… и ещё конец октября, мерзкий холод и пронизывающий ветер, – добавила более циничная часть меня. И ещё бы не забыть упомянуть цель прихода сюда…

Гермиона вздохнула и, вытащив палочку, указала ею в сторону озера:

– Акцио Laminaterus! – произнесла она.

Ничего не произошло. Мы ещё раз посмотрели друг на друга, прекрасно понимая, что надо делать.

– Так просто и не могло быть, – констатировал я.

– Это точно, – согласилась Гермиона.

– Надо нырять, – сказал я.

– Угу, – ещё раз согласилась она. Мне кажется, даже в темноте я бы смог прочитать в её глазах ясную мысль «ты – герой, тебе и в воду!». Лезть в озеро ночью в конце октября жутко не хотелось. Но я понимал, что сделаю это сам. Совестливый, потому что… блин.

– Эх! – вздохнул я и прикинул, легче в одежде или без неё.

Нет, надо раздеваться, а то я точно пойду ко дну, как Титаник. Такой исход меня не устраивал, поэтому я первым делом скинул мантию. Снял ботинки и носки.

Стянув свитер, и уже собираясь снять футболку (которая, правда, уже не спасала меня от ветра) я весело поинтересовался у Гермионы:

– Гермиона, может, ты отвернёшься?

Жалко, темно. Наверняка она покраснела.

– Сейчас не лучшее время для шуток, Гарри, – сказала она тоном «а-ля МакГоноголл».

Я пожал плечами.

– Ладно. Теперь, если я утону, тебе будет, что вспомнить – стриптиз от знаменитого Гарри Поттера!

Я снял очки и торжественно вручил их Гермионе. А когда стянул футболку, то понял, что снять ещё и джинсы меня не заставит даже Волдеморт. Холодно, блин!

– Йо-хо-хо! И бутылка рома! – взбодрил себя я и, наколдовав себе подобие дыхательной маски, закрывающей рот и нос, прыгнул в воду.

Нет, можно было конечно просто пузырь вокруг головы наколдовать, но мне захотелось выпендриться непонятно перед кем. И вот об этом я думал, чувствуя, как ледяная вода сковывает моё тело. Я преодолел себя и поплыл.

Нормально плавать я научился благодаря нашим с Патом походам в муниципальный бассейн через две улицы. Поэтому утонуть я не боялся. По крайней мере, пока окончательно не закоченею.

Глубина даже здесь, недалеко от берега, была приличная. Я пробормотал «люмос» и понял, что плыть, держа палочку в одной руке, не очень удобно. Какое открытие!

Не могу порадовать вас красочными описаниями подводных красот. Было просто темно и холодно. Единственное, что меня удивляло, так это отсутствие страха. Бултыхаюсь в озере, один, ночью – и ничего.

Я заплывал всё глубже. И вот они, эти чёртовы водоросли. Длинный какие! Я попытался выдернуть один – хрен! Как будто в цементе выросли, а не в иле.

Как раз во время этого занятия кто-то и схватил меня за ногу. Я импульсивно ею дёрнул, и, кажется, кому-то попало. Только позже пришла мысль, что меня ЧТО-ТО СХВАТИЛО ЗА НОГУ ПОД ВОДОЙ! Я испугался, но тут же вспомнил, что я волшебник, и что Рем объяснял, как надо разбираться с гриндилоу…

Я, хоть и волшебник, – подумал я, – но всё же идиот.

– Диффиндо, – сказал, а может просто подумал я, наведя палочку на водоросль. Ну всё, теперь можно и на сушу!

Я выплыл без приключений, и залез на деревянный причал, стуча зубами.

– Гарри! – воскликнула обеспокоенная Гермиона, – я так волновалась!

– Угу, – только и смог ответить я, и сунул ей в руки комок мокрой противной травы.

Я, клацая челюстями, попытался высушить себя с помощью волшебной палочки, но у меня вышло не очень успешно, и я остался какой-то до неприличия влажный. Гермиона хотела было мне помочь, но я махнул рукой.

– К-к ч-чёрту, – натягивая одежду и всё ещё трясясь от холода, проворчал я, – в-валим отс-с-сюда п-п-поб-б-быстрей.

До замка мы добрались тоже без приключений. И по секретному ходу мы спокойно вышли на второй этаж. Вообще, после прогулки до озера и заплыва на глубину ночной замок мне казался до невозможности приветливым. Ну что плохого может…

– И как это понимать, мистер Поттер?

Я даже не понял, каким образом передо мной возник Снейп. Ночью, в свете факелов, он выглядел действительно жутко.

– Мисс Грейнджер? – брови профессора взлетели вверх, – признаться, не ожидал… И чем же вы занимаетесь ночью вне пределов гриффиндорской башни?

У меня чуть не слетел с губ ответ, чем же можно заниматься с девушкой ночью вне пределов гриффиндорской башни, но я вовремя себя удержал. Мозги лихорадочно работали. Гермиона выглядела так, будто к ней применили заклятие «Петрификус Тоталус».

– Вы что, оглохли? – рявкнул Снейп, – что вы здесь делаете, оба?

– У нас… у нас свидание, профессор, – наконец нашёлся я.

Гермиона перевела ошалелый взгляд со Снейпа на меня. А я что? Должен же я найти какое-то оправдание.

– Свидание? Надо же…