Текст книги "Мордант превыше всего!"

Автор книги: Стивен Ридер Дональдсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 97 страниц)

3. ВОПЛОЩЕНИЕ

– Я никак не могу поверить в это, – пробормотал Джерадин, – я просто неверю в это. – Затем, через мгновение, он восторженно воскликнул:

– Быстрее. Прежде чем вы передумаете. Возьмитесь за мою руку.

Теризе тоже не верилось. Что она делает? Но его восторг снова поднял в ней волну смеха. И рога в ее памяти зазвучали громче, звуки неслись над холодным снегом, несмотря на расстояние и холмы – они звали ее.

Быстро, чтобы у нее не было времени передумать, она приблизилась и вложила свою руку в его.

На мгновение Териза застыла.

– И это все? – спросила она. – Вы не хотите взмахнуть руками, или сказать магическое слово, или еще что-нибудь в этом роде?

Улыбка Джерадина стала шире, и он похлопал ее по руке.

– Это все. Все слова были сказаны, и жесты уже сделаны. И способность эта врожденная, а не приобретенная. Все, что вам нужно делать, – это идти со мной. Балансируя на своем обрубке ноги, он подтянул под себя вторую. – И, – здесь он стал серьезным, – следите, куда ступаете.

Он начал двигаться назад, увлекая ее за собой.

И тогда его правое бедро начало исчезать дюйм за дюймом; стена оставалась неподвижной, а по мере того, как Джерадин продвигался назад, все большая часть его тела казалась отрезанной. Казалось, он продвигается, проверяя перед собой путь – путь, которого не существовало.

Когда его нога ушла достаточно глубоко, Джерадин перенес на нее свой вес. Улыбнувшись и кивнув Теризе, он осторожно потянул ее за собой и выпрямился, став почти прямо.

– Наверное, вам будет проще, – сказал он, – если вы закроете глаза.

И в это мгновение его лицо вытянулось, словно он потерял равновесие и начал падать.

Его швырнуло вперед, к стене – к плоскости, где сначала его другая нога, а потом и все тело начали исчезать. Териза инстинктивно попыталась освободиться от руки, удерживающей ее. Но несмотря на то, что Джерадин потерял равновесие, его рука держала так цепко, что Териза не смогла высвободиться. Она попыталась закричать, дернула рукой, пытаясь освободиться от захвата…

Последнее, что Териза увидела в своей квартире, была треснувшая штукатурка на месте зеркала. Пытаясь подавить крик ужаса, рвущийся из горла, Териза исчезла из существования.

И в то же мгновение оказалась в зоне воплощения, где время и пространство смешивались друг с другом. Она чувствовала, что в каждом мгновении заключена вечность – а может быть, ей казалось, что вечность длится всего лишь мгновение? Ее падение превратилось в быстрое продолжительное скольжение с самой вершины мира, даже если это падение было не длиннее одного шага. Она внимательно вглядывалась в такой знакомый окружающий мрак, несмотря на то, что миг пребывания там был настолько кратким, что она едва успела заметить его.

Затем, после этого ощущения мгновенной вечности и невероятно огромного пространства, уменьшившегося до размеров молекулы, она снова увидела Джерадина. Он, казалось, начал проявляться в этом мире, словно наполняясь жизнью, исходящей из оранжевого света ламп и факелов.

Он продолжал падать, лицо его напряглось от концентрации усилий. Джерадин все еще завершал свой предыдущий шаг. И рука его продолжала стискивать ее руку. Териза почувствовала бессилие. Несмотря на то, что ее пытались поддержать, она не смогла найти в себе достаточно сил, чтобы остановить падение на серые камни пола.

И рухнула сверху прямо на Джерадина. Так как Териза старалась выставить руки перед собой, она случайно угодила локтем Джерадину в живот. Его рот раскрылся от боли, дыхание с хрипом вырвалось из легких. Но Джерадин своим телом предохранил ее от удара. В конце концов она оказалась лежащей на каменном полу, с лицом, обращенным к массивному сводчатому каменному потолку.

Резкий переход на некоторое время ослепил ее. Она смотрела вверх, словно не замечая разницы между этим местом и своей квартирой. Около ее ног, в двух шагах от ее распростертого тела, стояло большое зеркало в полированной деревянной раме. Стекло было высотой в ее рост; оно имело окраску, которая проявлялась только по краям поверхности, и вместо того, чтобы быть плоским, было изогнутым. Через какое-то время Териза осознала, что в зеркале отражается вовсе не окружающая обстановка, но и отнюдь не потолок или стены гостиной в ее апартаментах. Правда, сейчас она обращала внимание на это зеркало не больше, чем на каменный пол, на котором лежала.

Затем она услышала, как кто-то сказал:

– И где ты взял ее?

– Ты был невидим в зеркале. Как тебе это удалось?

– Куда ты отправлялся?

Медленно, сквозь пелену изумления, начала пробиваться информация, что она лежит на полу, окруженная мужчинами.

«Что? – подумала она тупо, едва дыша от изумления. В окружении мужчин?! Где?!!»

Их было двадцать или тридцать, все смотрели вниз, на нее. С первого взгляда Териза определила, что некоторые были старыми, другие – нет; но все они были старше ее. Они были одеты в самые разнообразные плащи и рясы, сутаны и пелерины – теплая одежда компенсировала прохладу помещения. Но на каждом была мантия, туго стянутая у шеи.

Некоторые смотрели на нее с изумлением и ужасом. Она чувствовала себя точно так же.

– Идиот! – прорычал один.

Второй пробормотал:

– Это невозможно!

Остальные принялись смеяться.

Сбоку от нее Джерадин отчаянно глотал воздух. Нежный оттенок пурпура залил его от напряженной шеи до поджарых щек.

– Ладно, пригодник, – проговорил между приступами смеха один из окружавших их людей. – Опять неудача. – Он был высок и крепко сложен, несмотря на худобу. Его нос был слишком длинным, скулы слишком широкими, резко переходящими в уши; черные волосы образовывали весьма густые заросли на затылке, оставляя лоб лысым. Но юмор и ум, светящиеся в глазах, делали его привлекательным. Он был завернут в просторный плащ, который носил с подчеркнутой небрежностью. Мантия была надета им с небрежностью, свойственной подлинным эстетам. – Наше королевство в опасности, мы послали тебя просить Воина спасти нас. Но ты использовал это как возможность легкого флирта.

– Миледи, – продолжал он, обращаясь к Теризе, – видимо, вы нашли доводы юного Джерадина довольно убедительными, раз решили сопровождать его сюда. Но поскольку вы уже здесь, я думаю, вы скоро обнаружите, что Мордант может похвастаться людьми и получше него. – С насмешливой улыбкой он церемонно поклонился ей и протянул руку, помогая подняться на ноги.

– Мордант, – изумленно повторила она про себя. Так оно и вышло. Он действительно доставил меня в Мордант.

Джерадин почти восстановил дыхание и принялся усердно вентилировать легкие.

Териза невольно повернулась к нему. В то же самое время один из мужчин, который не смеялся, склонился над Джерадином. Лицо этого человека цветом и текстурой напоминало сосновую доску. Его брови были густы и кустисты, как заросли папоротника, но никакой иной растительности на его голове не было. Ширина его была почти такой же, как рост.

– Стыдитесь, Мастер Эремис, – пробормотал он, просовывая огромную руку под голову и плечи Джерадина. – Найдите другой повод для насмешек. То, что произошло здесь, либо несчастье, либо чудо. Во всяком случае, подобного прецедента еще не бывало. Так что необходима серьезность.

Улыбка Мастера Эремиса вытянулась почти до ушей.

– Мастер Барсонаж, вы принимаете все слишком близко к сердцу. Разве может какой-либо человек или Мастер реагировать на недочеты и ошибки пригодника Джерадина иначе, чем смехом? – Он снова переключил внимание на Теризу. Его предложение помочь оставалось в силе. – Леди?..

– Наш смех вовсе не от радости, Мастер Эремис, – раздался хриплый голос, одного из окружавших их мужчин. – Вы ведь сами признали, что мы обречены, если не найдем Воина, явленного нам в предсказании. Меня совершенно не беспокоит король Джойс и его дурацкое королевство, – тут толстяк, поддерживавший Джерадина, с шипением выпустил воздух сквозь зубы.

– О нем пусть заботятся другие. Пусть он и дальше погружается в маразм, пусть алендские и кадуольские мясники наконец-то заменят его. Но у нас другой надежды не было, о Гильдия воплотителей. Этот ничтожный пригодник подвел нас.

Териза хотела повернуться, чтобы увидеть говорившего. Но она была словно околдована улыбкой, глазами и протянутой рукой Мастера Эремиса. Он смотрел на нее, на нее, словно она была реальным существом – словно она действительно находилась в этой высокой каменной палате, где в воздухе чувствовалась зима, а свет исходил от масляных ламп и нескольких факелов; невероятно – она присутствовала здесь, хотя не могла находиться нигде, кроме своих апартаментов, одна, наедине с зеркалами.

Притягательность его взгляда подчинила ее. Она не могла отказаться от его помощи; он давал ей возможность действительно ощутить себя реальной, в чем она всегда сомневалась. Глядя на него удивленно и изумленно, Териза протянула ему руку и позволила, с легкостью поднять себя на ноги.

– Вы не правы, – откашлялся Джерадин. Лицо его постепенно вновь приобретало нормальный цвет. С помощью Мастера Барсонажа он попытался сесть. – Все вы! Она – именно то, что нам нужно.

Реакция была бурной и незамедлительной; большинство мужчин мгновенно заговорили.

– Что? Женщина? Невозможно!

– Ты что, ослеп? Посмотри на нее. Она даже не вооружена.

– Это не тот Воин, за которым мы тебя посылали. Ты думаешь, мы глупее тебя?

– Да, и вот доказательство этого! Рассуждайте же наконец здраво! Король Джойс и Знаток Хэвелок правы. Они – живут своей жизнью.

– Оставьте мальчика в покое. Я уверен, это всего лишь еще один недочет.

Хриплый голос добавил:

– Какая глупость. Не будь таким безответственным. Ты обманул наше доверие. Не пытайся представить свой провал успехом. – Теперь Териза увидела говорившего; это был массивно сложенный горбун с такими сильными руками, что, казалось, он мог ломать камни, в его черной бороде поблескивали седые волоски, а с лица не сходило хмурое выражение. Обращаясь к остальным Мастерам, он закончил:

– Я говорил и продолжаю говорить, что мы не должны возлагать ни грана надежды на этого ничтожного щенка, но я оказался в меньшинстве. И вот, – он указал пальцем, массивным, словно головка молота, на Теризу, – результат!

Мастер Эремис снова рассмеялся и широко развел руками. Но прежде чем он успел что-то сказать, Джерадин запротестовал:

– Нет, Мастер Гилбур. – Кашляя, он высвободился из рук Мастера Барсонажа и заставил себя подняться. – На этот раз это не мой просчет. Подумайте обо всем происшедшем…

К несчастью, попытка встать, разговаривая и кашляя одновременно, нарушила его равновесие. Он наступил сам себе на ногу и тут же повалился на бок, налетая на двух воплотителей. Те едва успели подхватить его. Многие из мужчин загоготали; Териза слышала их реплики. Они уже привыкли к подобным вещам.

Когда он восстановил равновесие, лицо его пылало от стыда.

– Пригодник Джерадин, – мягко сказал Мастер Эремис, – для вас это было нелегким испытанием. Но что сделано – то сделано, и мы оказались не ближе к Воину, в котором так нуждаемся, чем в тот момент, когда вы начали свои попытки. И с вашей стороны было бы мудрее не полемизировать далее с Гильдией, возражая против очевидного.

В ярости Джерадин рванул на себе плащ.

– Очевидно то, – начал он с запалом, – что я не напутал, хотя оказался и не там, куда направлялся. Вы даже не принимаете во внимание…

– Юноша, – заревел за его спиной Мастер Барсонаж, – следи за своим тоном. Мы – Мастера. И мы не привыкли выслушивать оскорбления от пригодников.

И мгновенно ярость и смущение сменились на лице Джерадина огорчением.

– Прошу прощения. Я не хотел… – Он бросил жалкий затравленный взгляд на Барсонажа. – Но это ведь действительно крайне важно.

– Мы и сами разберемся, что здесь важно, – буркнул массивный Мастер Гилбур. – Будь любезен считать, что у нас есть хоть капля разума. А все остальное мы уж обсудим между собой.

Териза лишь краем сознания фиксировала этот разговор. Как только Эремис перестал смотреть на нее, ее снова охватило чувство нереальности происходящего. Все это было невозможно. Где она на самом деле находится? Как произошло, что ее желание исчезнуть привело к нынешнему положению вещей? Заставив себя сосредоточиться на том, что видит, Териза пыталась хоть немного освоиться с окружающим.

Она стояла спиной к зеркалу на каменном полу. Инстинктивно она ощущала, что это единственное зеркало, в которое она не хотела бы взглянуть. Мастер Эремис стоял с ней бок к боку, все остальные воплотители сгрудились вокруг Джерадина, Барсонажа и Гилбура. Все они стояли почти по центру большой круглой палаты с каменным полом. Стены и потолок ее были из грубо отесанного гранита. Несколько огромных факелов горели в держателях на далеких стенах, но большая часть света шла от ламп, свисающих с четырех массивных пилонов, которые поддерживали центральную часть потолка. Внутри пространства, ограниченного пилонами, в самом центре палаты имелось похожее на амфитеатр круглое деревянное ограждение со скамьями, обращенными внутрь. На скамьях могли разместиться сорок или пятьдесят человек.

Это, как она предположила, был зал официальных собраний Гильдии воплотителей. Это казалось логичным – что было хорошо. Если это было логичным, то оно могло быть и реальным.

Она хотела бы избавиться от окружающих ее людей и просто побродить здесь. Но часть ее сознания продолжала фиксировать то, о чем говорили Мастера. Она слышала нотки протеста в голосе Джерадина, глубокий сарказм, который изливал Мастер Гилбур. Хотя она знала Джерадина всего лишь… А сколько, собственно говоря? Десять минут? Максимум двадцать… Она чувствовала, что доверяет ему. Он говорил и слушал ее, улыбаясь, словно она действительно существовала. Встретившись с ним глазами и заметив в них отчаяние и загнанность, она сказала, обращаясь к Мастерам:

– Я думаю, вам следовало бы дать ему шанс. Должна же была существовать причина, по которой я согласилась отправиться с ним.

И тут же смутилась и хотела извиниться перед Джерадином, потому что Мастер Эремис издал смешок.

– Конечно, конечно, миледи, – хмыкнул он. – Я был неправ, говоря о флирте, который, естественно, ни в коей мере не проявлялся в поведении нашего пригодника. У него множество достоинств, но галантность и обходительность не в их числе. Так как у нас нет причин думать, что вы были доставлены сюда силой, то, естественно, должна быть причина, по которой вы последовали за ним. – Многие из воплотителей после реплики Эремиса заулыбались, но Джерадин только продолжал все ниже склонять голову, чтобы скрыть краску стыда. – Ну, говори же, Джерадин, – обратился к нему Мастер. – Что, как тебе кажется, мы не приняли во внимание?

На мгновение Теризе показалось, что Джерадин откажется отвечать. Она видела, как отец неоднократно повергал ее мать в смущение, и единственной защитой, какую та при этом могла найти, было упрямое молчание. Но Джерадин отбросил в сторону все то унижение, которое пережил. Восторг загорелся в его глазах, и он сделал шаг вперед, словно прыгнул.

– Мастер Эремис, – он повернул голову, – Мастер Гилбур, – он снова посмотрел на Эремиса, Теризу и зеркало, – вы знаете, я всего лишь пригодник, и вы смеетесь потому, что в свое время я наделал множество ошибок. Но вы не подумали, что означает ее присутствие здесь. – Он сделал широкий жест в сторону Теризы. – Почему она здесь? Как она оказалась здесь?

Мастер Гилбур, вы учили меня, как следует отливать это зеркало. Оно совершенно такое же, как и ваше. Вы знаете, что они практически неотличимы, потому что видите в этом зеркале то же, что и в зеркале, отлитом вами. Они одинаковы.

Мастер Эремис, вы когда-нибудь слышали о зеркале, которое может реализовать воплощение чего-либо, что в нем самом не видно?

Вопрос заставил многих из Мастеров задуматься. Гилбур нахмурился, его лицо напряглось, словно сжатый кулак; рот Эремиса задумчиво скривился; Барсонаж поднял брови так высоко, что они, казалось, достигли макушки. Маленький человечек с кроличьим лицом отчаянно закивал.

Тогда Джерадин обратился ко всем воплотителям одновременно:

– Как известно, даже самые великие Мастера не могли создавать таких зеркал, которые показывали бы одно, а воплощали совсем другое. Знаток Хэвелок, даже в лучшие свои времена, не мог делать этого. Даже предания об Архивоплотителе Вагеле не упоминают о таких способностях.

Подумайте об этом, Мастера. Может быть, я случайно наткнулся на величайшее открытие в истории воплотителей. Или же я величайший Мастер с тех пор, как было отлито первое зеркало.

Внезапно он замолчал, не сводя взгляда с Эремиса.

– Или что, пригодник? – проревел Мастер Гилбур. – Ведь ты наверняка не хотел, чтобы мы размышляли лишь над двумя возможностями?

– Или, – медленно сказал Джерадин, не сводя глаз с Эремиса, – вмешалась другая сила. Может быть, та же самая, что управляет пророчествами. Она отправила меня туда, куда я и должен был попасть из этого зеркала. Туда, где я мог бы найти того Воина, о котором говорится в предсказании, вместо того, которого избрали вы.

Он почти прошептал последние слова, и его карие глаза вспыхнули.

– Она – единственная, кого я мог привести к вам. Она – единственная, кто может нас спасти.

На мгновение вся Гильдия погрузилась в тишину, задумавшись над заявлением Джерадина. Затем Мастер, похожий на кролика, воскликнул высоким тонким голосом:

– Я так и говорил. Я так и говорил с самого начала. Это все доказывает. Они – реальны.

– О, великая правда! – вмешался с сарказмом Гилбур. – Язык у пригодника хорошо подвешен, но логика его никуда не годна. Она – предсказанный нам спаситель? Она – сила, которая спасет нас от безумия воплотимого? Посмотрите на нее, Мастера. Какими силами она обладает? Как она будет сражаться, защищая нас? Чем она лучше Воина, избранного нами?

И с этими словами он ткнул толстым указательным пальцем в зеркало за спиной Теризы.

Все как по команде посмотрели туда. Даже Мастер Эремис обернулся и глянул на зеркало.

Териза невольно последовала взглядом за указующим перстом.

Первое ее впечатление подтвердилось в полной мере; зеркало не показывало ничего из того, что находилось здесь – или что она когда-либо видела.

Тонированное, слегка волнистое стекло показывало сцену, достаточно отдаленную, чтобы понять, что изображение гораздо меньше натуральной величины, но достаточно близкую, чтобы можно было различить детали. Посредине пустынного и чуждого пейзажа, залитого багровым светом старого красного солнца, стояло металлическое сооружение, которое ее сознание мгновенно окрестило «космическим кораблем». Периметр обороны корабля был обозначен фигурами, похожими на людей, тоже металлическими; прошло какое-то время, прежде чем она сообразила, что это действительно были люди

– люди в броне. Они подвергались атаке, но разрушительные лучи, раскалывавшие части пейзажа, только сверкали на шлемах и нагрудниках оборонявшихся. Она не видела ответных залпов, но, видимо, ответ был адекватен – ведь их не оттесняли ближе к кораблю.

Но центральной фигурой сцены был не корабль и не сражавшиеся. Главным здесь было одетое в металл существо, размахивающее руками или замирающее в ожидании, словно оно руководило боем. Оно было вооружено до зубов; странное оружие висело у него на поясе, а на спине болталось нечто, похожее на ружье калибра чуть меньше орудийного. Но не вооружение, а сама фигура, казалось, излучала силу – даже сквозь стекло. Он стоял на чуждой ему земле так, словно готов был уничтожить все живое, лишь бы навести здесь порядок.

Териза мгновенно поняла, что это и есть Воин, сильный и крепкий, за которым был послан Джерадин.

Так именно втакой помощи нуждается Мордант? Опасность настолько велика? И Джерадин хотел, чтобы эти люди восприняли ее как решение их проблем, как воина-спасителя? Внезапно она поняла, что Мастер Гилбур прав. Если Джерадин ожидал, что она будет разумным решением таких проблем, то наверняка он выжил из ума.

Какое безумие вселилось в него, если он просил ее последовать за ним? Она была просто обязана дойти до телефона, вызвать охрану, и пусть та расхлебывала бы заварившуюся кашу. То, что ей пришлось бы смотреть в лицо отцу, было предпочтительнее того безумия, в котором она оказалась сейчас.

Эта мысль заставила ее вздрогнуть. Что она здесь делает? Она в смятении отвернулась от зеркала и, казалось, начала терять равновесие. А затем обнаружила, что смотрит в лицо Мастеру Эремису, умоляя помочь ей. Хотя она вообще не знала его, она чувствовала его ум, силу и опытность. Именно в этом брал начало его юмор, и потому был беззлобным, даже когда насмешка была явной.

Он встретился с ней взглядом, и в уголках его глаз собрались морщинки, словно он собирался рассмеяться снова. Но вместо этого мягкая морщинка появилась на его высоком лбу.

– Мастера, – сказал он спокойным голосом. – Это вопрос тонкий. Мы не можем спокойно игнорировать его. Пригодник Джерадин указал нам на факт, который следует обсудить.

Несмотря на бурные протесты Мастера Гилбура, Эремис продолжил:

– Что же касается приведенного им Воина, тут его вкусы целиком совпадают с моими. Но в его словах много правды. Или он случайно, не подозревая об этом, совершил чудо. Или потихоньку, втайне, стал более велик, чем мы вместе взятые. – Мастер Эремис мягким движением пальцев мгновенно утихомирил волну протестов всей Гильдии. – Или здесь проявила себя сила, понять и осознать которую мы не в силах – и которую нам следует принимать в расчет.

Я предлагаю, – продолжал он спокойно, – чтобы мы пока отложили этот вопрос. У нас есть время подумать. Нужды Морданта – вещь серьезная, но не настолько, чтобы впадать в крайности. Что скажете вы потом? Может быть, завтра мы придем к пониманию случившегося. Мастер Барсонаж?

Териза была глубоко удивлена тем, что он предлагает отложить вопрос, а не приказывает сделать это; она автоматически считала, что он – магистр Гильдии. Но эта роль, похоже, была отведена толстому лысому человеку с густыми мохнатыми бровями и пергаментно-желтой кожей. Когда Мастер Эремис обратился к нему, он на мгновение окинул взглядом Мастеров, стараясь выяснить и их мнение.

Так как большинство было согласно, он сказал:

– Мне эта мысль кажется вполне достойной. Я сомневаюсь, что мы придем к чему-нибудь разумному, рассуждая, является ли пригодник Джерадин жертвой случайности, гением или это вмешательство посторонних сил. Мы вскоре решим, как нам следует поступать. Те из нас, у кого уже готовы аргументы для спора, могут пока тщательнее продумать их перед дебатами.

И, словно бы повинуясь импульсу, он добавил:

– Давайте встретимся завтра.

Мастер Эремис улыбнулся, услышав, что он согласен.

– Отлично. – Затем он повернулся к Теризе и протянул руку. – Миледи, вы позволите мне сопровождать вас? Кто-то ведь должен продемонстрировать вам гостеприимство Орисона. Я присмотрю, чтобы вас разместили как положено столь значительной даме. – Он произнес слово значительной с легкой насмешкой, издеваясь над ней или Джерадином. – Кроме того, есть множество вещей, о которых я хотел бы побеседовать с вами.

Он снова пристально посмотрел на нее, и Териза начала сомневаться, что отказалась бы от его предложения, даже если и хотела бы; его внимание было ласковым и непреодолимым. От него пересыхало в горле и слабели колени. Подсознательно она реагировала на него так, будто он был первым мужчиной, который смотрел на нее подобным образом. Насколько она знала, он и был первым.

Но когда она протянула руку, чтобы опереться на руку, предложенную Эремисом, Джерадин внезапно сказал:

– Миледи, я предпочитаю сам сопровождать вас. – Его тон снова стал строгим.

И в то же мгновение изумленная тишина воцарилась среди Мастеров. Они смотрели на Джерадина так, словно он оскорбил Эремиса. Румянец на щеках Джерадина выдавал, что он понимает, какой промах допустил. Тем не менее, на его челюстях играли желваки упрямства, глаза смотрели вперед, не мигая.

Мастер Эремис вскинул бровь; Териза почувствовала, что он переводит взгляд с нее на Джерадина. После короткого обмена взглядами его взгляд вернулся к ней.

– Пойдемте, – сказал он просящим и в то же время повелительным тоном.

– Пригодник сыграл увертюру, но сейчас он должен оставить игру старшим по рангу, способностям и опыту. Надеюсь, в моем обществе вас не постигнет разочарование, миледи.

Но пригодник не собирался сдаваться.

– Миледи, – сказал он, и его голос дрожал от решимости и тревоги. – Мастер Эремис считает, что вы не существуете.

Его реплика прозвучала в тишине словно вызов, так, словно он бросил в лицо Мастеру перчатку.

И тихая паника уколом отозвалась в сердце Теризы.

Юмор в глазах Эремиса сменился холодной яростью. Он резко отступил от Теризы; его длинное тело, казалось, вытянулось еще больше, готовя сокрушительный ответ. Но внезапно, мгновение спустя, он сделал шаг назад, и самообладание вернулось к нему.

– Это почти правда, миледи, – сказал он холодно, не глядя в ее сторону. – Я верю, что вы не существуете, ибо вы были воплощены посредством зеркала.

– И таким образом, – добавил Джерадин, – он считает, что вы всего лишь иллюзия, миледи, артефакт, созданный из воплотимого, – вещь, которую можно использовать, а не женщина, которую следует уважать.

Это было для Мастера Эремиса слишком.

– Молчать! – прошипел он. – Я не собираюсь беседовать об основах воплотимого со щенком настолько беспомощным, что он даже не может заслужить мантию, и слишком глупым, ибо он не уважает тех, кто лучше его.

– Он сделал жест в сторону Теризы. – Отправляйтесь с ним. Он доведет меня до безумия, если вы не пойдете.

Повернувшись, он протолкался через толпу Мастеров и через мгновение исчез за одним из пилонов. Териза услышала стук массивной деревянной двери.

Джерадин не смотрел на нее. Его взгляд был устремлен вниз, на плиты пола. Он был настолько разгорячен и смущен, что на лбу у него выступили капли пота.