Текст книги "Мордант превыше всего!"

Автор книги: Стивен Ридер Дональдсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 97 страниц)

Внезапно Джерадин издал вопль радости и изумления и кинулся вперед, разбрызгивая грязь.

Териза и Элега посмотрели ему вслед.

– Клянусь вам, Териза, – сказала леди, – этот человек с каждым годом становится все больше мальчишкой. – Несмотря на спокойный тон, она выглядела взволнованной, даже слегка обеспокоенной. – Неужели он забыл, что это неумно и невоспитанно – бросать нас?

Териза смотрела, как Джерадин отчаянно протискивается сквозь толпу, и замерла, опасаясь, что сейчас он обязательно упадет в грязь. Но он не упал. Вместо этого он остановился так резко, словно был чем-то изумлен.

– Давайте поглядим, что происходит. – Не дожидаясь согласия, Териза направилась в ту же сторону.

Элега громко вздохнула и последовала за ней.

Джерадин удалился от них недалеко; они нашли его рядом с другим человеком, который явно был не слишком рад тому, что Джерадин его заметил.

– Териза, – объявил пригодник, когда они с Элегой подошли ближе. – Это мой брат Найл.

И тут же из него безудержно потекли слова.

– Артагель сказал мне, что ты здесь, но я почти не поверил ему. Мне не удалось найти тебя. Где же ты скрывался? Я так рад видеть тебя. Почему ты здесь? Последнее, что я слышал о тебе – что ты собираешься остаться на зиму в Хауселдоне. Ты пытался отговорить себя от… Впрочем, это не важно. Как там у нас, все в порядке? Как отец? А Тольден? А как?..

– Дай ему вставить хоть слово, Джерадин, – уверенно вмешалась Элега. – Я не сомневаюсь, что у него и в мыслях не было, как ты сказал, «скрываться». Не пытайся смутить его.

Джерадин с трудом заставил себя замолчать.

Териза с нескрываемым любопытством изучала Найла. Даже случайно встретив его, она наверняка признала бы в нем брата Джерадина. У него были такие же, как у Джерадина, волосы и цвет лица, телосложение Джерадина и почти такой же рост, всего на дюйм меньше. Его лицо было бы точной копией лица Джерадина, если бы на нем не застыло выражение глубокой задумчивости, так не похожее на открытость его брата. Он производил впечатление мрачного варианта своего младшего брата – казался человеком вполне серьезным, но недостаточно удачливым.

По его взгляду было совершенно ясно, что он не обрадовался встрече с Джерадином.

Он принужденно кивнул обеим женщинам.

– Миледи Элега. – Они с Элегой даже не посмотрели друг на друга. – Миледи Териза. Я рад встрече с вами… – Териза не слышала радости в его голосе, – хотя мой брат не потрудился представить нас друг другу.

Джерадин начал извиняться, но Найл перебил его:

– Ты не мог меня найти, потому что я был занят своими личными делами. – Он посмотрел на Джерадина, и тон его был едким. – Они не имеют к тебе никакого отношения, поэтому нет причины для твоего вмешательства в них.

– Что ты подразумеваешь под словом "личные дела"? – хмыкнул Джерадин. – Я ведь твой брат. У тебя не может быть "личных дел", к которым я не имел бы отношения. Даже у Стида, – он хохотнул, – нет личных дел, хотя ему как раз неплохо было бы их иметь. Половина мужей в Домне вздрагивают, когда он входит в комнату. Чем же таким ты можешь заниматься, что не хочешь рассказывать об этом своей семье?

Мускул на щеке Найла дрогнул, но лицо его оставалось спокойным. Отвернувшись от Джерадина, он еще раз кивнул Теризе и Элеге.

– Леди, я надеюсь, что вы довольны оттепелью. Прекрасная погода, не так ли?

После чего повернулся к ним спиной и пошел по проходу между магазинами.

Териза посмотрела на Джерадина; его лицо было напряжено; мгновение он хотел броситься вслед за братом. Затем повернулся к Элеге.

– Миледи, – он заставил свой голос звучать тише, – это из-за вас?

Она не стала отвергать его обвинение. Глядя вслед удаляющемуся Найлу, она произнесла:

– Возможно, это имеет ко мне какое-то отношение. Мне надо перемолвится с ним парой слов. Прошу простить.

И, придерживая юбку руками, поспешила за Найлом.

Джерадин двинулся вслед за ней. Териза коснулась его руки. Разве Элега однажды не упоминала при ней о Найле? Ну конечно. Когда она вела Теризу на первую ее встречу с Мисте. Мне больше по вкусу Найл. Джерадин посмотрел на нее, собираясь узнать, почему она сдержала его; Териза спросила:

– Почему это может быть из-за Элеги?

Элега догнала Найла, они остановились и начали беседовать. Их лица трудно было разглядеть; слишком много народа суетилось вокруг, торопясь в разных направлениях. И, естественно, то, о чем они говорили, услышать было невозможно.

Джерадин отстраненно ответил:

– Многие годы он сгорал от любви к ней, но был уверен, что ему ничего не светит. Он думает… – Джерадин нахмурился. – Я этого не понимаю. Он думает, что недостаточно хорош для нее. Потому что не прославил себя никакими подвигами. Он знает, что у нее большие амбиции, и уверен, что она откажет ему. Думаю, больше всего его оскорбляет то, что я был помолвлен с ней – и упустил свой шанс. Он пообещал нам, что останется в Хауселдоне на всю зиму набраться храбрости попросить ее руки.

– Значит, ты думаешь, он прибыл в Орисон, чтобы выяснить, выйдет ли она за него?

Джерадин кивнул. На лице у него была озабоченность.

– Но я уверен, что он еще не набрался храбрости. Если бы он осмелился – и она отказала ему, – он не остался бы в замке. Значит, она придумала нечто, причиняющее ему боль, прежде чем он набрался смелости сделать предложение. Он не уехал, потому что не сделал того, зачем прибыл сюда. Но он очень сильно страдает.

Чтоб и она так же мучилась. – Он посмотрел на Теризу. – Конечно, это все мои предположения. Но посмотри на них. Как бы там ни было, она знает о муках, причиняемых ей.

То, что Териза увидела сквозь толпу, вроде бы подтверждало выводы Джерадина. Элега говорила с Найлом – апеллируя к нему? – так, словно продумала все заранее. И его ответы – как бы они ни были коротки – выражали понимание и даже некую долю согласия.

Не представляя, как можно уменьшить беспокойство Джерадина, Териза сменила тему беседы.

– А что ты думаешь о шарлатане? О том человеке в лохмотьях и лентах.

Джерадин все никак не мог отвлечься от Найла и Элеги. Затем с усилием перевел взгляд на Теризу.

– Что ты сказала? Я не расслышал.

– Тот шарлатан, которого мы недавно видели. Что ты думаешь о нем?

– Что думаю о нем? Да ничего. А что такого?

Ничего не изменилось – хоть Джерадин и перевел взгляд на Теризу, мыслями он был все еще с братом.

– Просто любопытно, – сказала она задумчиво. – Что-то в нем…

Но для пригодника было характерно, что он с готовностью подчинялся ее капризам. Он напряг свою память и сказал:

– Я не видел его здесь раньше. Странно, почему? Он выглядел не настолько молодо, чтобы быть новичком в своем деле.

– Но, с другой стороны, он на самом деле вовсе не стар, – начала она. – Он…

Через мгновение ее осенило.

– Он похож на кого-то знакомого. – Вот почему он вызвал ее интерес! – Я видела его раньше.

Джерадин уставился на нее:

– Ты… что?

– Я видела его раньше, – настаивала Териза. – Я уверена в этом. Но в другом виде, переодетым.

– Где это было? – Джерадин был готов поверить ей. – Это тот человек, который напал на тебя?

– Гарт? Нет. – Она закрыла глаза и попыталась успокоиться. – Это не он. – Но обрывки воспоминаний не складывались в единое целое. – Я не знаю. Где-то, – но чем старательнее она старалась вспомнить шарлатана, тем менее знакомым он ей казался. – Не могу вспомнить.

– Не пытайся заставить себя. Чем быстрее ты об этом забудешь, тем легче потом будет вспомнить. – Затем добавил: – И – спасибо.

Она встряхнула головой:

– За что?

Он кивнул в сторону Элеги и Найла.

– Мне нужно было, чтобы меня отвлекли от них.

Териза посмотрела в том направлении. Найл нырнул в толпу, а Элега направилась к своим спутникам.

Ее решительная улыбка и безучастный взгляд ясно свидетельствовали, что она не собирается рассказывать им о том, что было между ней и Найлом.

– Простите, я заставила вас ждать, – сказала она прежде чем Териза и Джерадин успели заговорить. – Лучшие магазины одежды как раз перед нами. Зайдем?

Следуя за Элегой, Джерадин встретился взглядом с Теризой и пожал плечами. Его кривая ухмылка говорила скорее о печали, нежели о злости. Ведь это была не первая с его стороны попытка общения со старшей дочерью короля.

Он, казалось, знал, как не обижаться на ее поступки.

Когда они оказались возле магазинчиков с тканями и портняжных мастерских, шум вокруг стал напоминать рев. Торговцы сражались за потенциальных покупателей настолько агрессивно, что Териза никогда бы не посмела зайти сюда, будучи одной. Однако леди Элегу творившееся вокруг, похоже, ничуть не смущало. Сохраняя на лице естественную улыбку, она остановилась посреди прохода и сказала громко, но не на повышенном тоне:

– Господа, нет нужды устраивать столько шума. Вы знаете, что меня вам все равно не переубедить. – Ее тон был спокойным, но исполненным уверенности. – Может быть, вы могли бы вести себя хоть чуточку поспокойнее?

И почти мгновенно вокруг нее воцарилась тишина, когда люди увидели, кто она, и принялись расступаться, распихивать соседей, освобождая ей проход.

В ответ Элега грациозно склонила голову – жест, от которого Джерадин закатил глаза. Однако Териза заметила, что лавочники относятся к этому совершенно серьезно. Должно быть, оказывать услуги королевской дочери было делом прибыльным.

Выбрав магазин, Элега вплыла внутрь словно флагман во главе флота. Подобно многим деревянным строениям, это было построено с таким расчетом, чтобы пол лишь самую чуточку не утопал в грязи. Несколько довольно шатких ступенек вели на узкое крылечко, выглядящее скорее бутафорским; распахнутая дверь приглашала в небольшую комнатку, где торговец показывал свои товары.

В комнате было светло, потому что незастекленные деревянные окна сейчас были распахнуты настежь; жаровня, расположенная на полу посреди комнаты, слегка согревала помещение. Спешно вскочив из-за прилавка, торговец рассыпался в почтительных приветствиях и выражении своей радости по случаю появления дочери короля.

Кроме прилавка и жаровни в комнате ничего больше не было. Стены были утыканы планками для полок, но самих полок не было. Фактически, в магазине не было видно ни куска ткани, за исключением вывешенных в окнах и над входом.

Элегу, похоже, это совершенно не смутило.

– Я вижу, мы пришли куда хотели.

Торговец настолько осмелел, что отважился сказать:

– Именно так, миледи. Все мои зимние товары распроданы. У меня не осталось ничего, кроме образцов. Я считаю это доказательством того, что наши товары отменного качества. – Он гордо склонил голову. – Но у меня будет все, что вы пожелаете, как только откроются дороги, – добавил он быстро.

– Отлично. Давайте посмотрим образцы. – Элега показала на свою спутницу. – Леди Териза де Морган хотела бы обновить свой гардероб.

– Одну секунду, миледи.

Мужчина принялся доставать из-за прилавка длинные тонкие лоскутья материи и раскладывать их для осмотра.

Джерадин откашлялся:

– С вашего позволения, миледи, – сказал он, обращаясь к Элеге, – я хотел бы ненадолго покинуть вас. Мой совет вряд ли поможет вам выбрать товар. Но если что-то побеспокоит вас, пока вы будете рассматривать платья или беседовать с портными, все торговцы в этом районе поднимутся на вашу защиту.

– Только, пожалуйста, оставьте Найла в покое, – выражая согласие, ответила Элега. – Мне кажется, он сегодня не в том настроении, чтобы беседовать о семейных делах. – Затем она взяла два или три лоскута и показала их Теризе. – Какое ваше мнение вот об этом?

Только Териза заметила легкий поклон пригодника, когда он покидал магазин.

Словно бы говоря это просто для поддержания разговора, Териза воспользовалась возможностью спросить Элегу:

– А вы знали, что Найл в Орисоне? Джерадин удивился, узнав об этом.

– Нет. А почему я должна была об этом знать? – Фраза была произнесена с полным отсутствием интереса. – Я удивилась, увидев его здесь. Я не знала, что Найл приехал сюда, пока мы не увидели его. И, боюсь, скоро у меня иссякнет способность поражаться поступкам сыновей Домне.

Териза пожала плечами:

– Мне показалось, что вы с ним уже встречались. Вы однажды упомянули о нем в разговоре со мной. У меня сложилось впечатление, что он вам нравится.

– Да. – Элеге безразличие давалась значительно лучше, чем Теризе. – Я считаю его своим другом. И уважаю его. В нем есть – серьезность рассудительности? – нет, серьезность страсти, которой явно не хватает его братьям. Просто невозможно представить, чтобы он потратил столько лет, сколько Джерадин, пытаясь стать воплотителем, и не преуспел бы на этом поприще. И так же трудно представить, чтобы он научился столь же замечательно пользоваться мечом, как Артагель, и, как Артагель, отказался воспользоваться привилегией своего положения – стать командиром Королевской гвардии.

Было время, – призналась она, – когда он проявлял ко мне интерес, и я относилась к нему так же серьезно. – Она говорила, абсолютно не обращая внимания на присутствие лавочника. – Но я не знаю, что привело его сейчас в Орисон. Его "личные дела", каковы бы они ни были, не имеют ко мне никакого отношения.

– Мне просто было любопытно. – И Териза сосредоточила все внимание на материи.

Элега доказала, что глаз у нее наметанный. Материалы, выбранные ею, были отличного качества – теплый твид и легкий поплин для повседневной одежды, прекрасные шелка и бархат для официальных приемов – и цвета, которые она советовала, шли Теризе: хорошо подходили под цвет ее глаз и волос и к ее коже. Вскоре перед Теризой лежали десять образцов, которые понравились ей больше всего. Она хотела выбрать из них два (или три?), когда Элега сказала лавочнику:

– Для начала этого пока хватит. Как только материалы доставят, отправьте их Миндлину, портному. Он сообщит вам, сколько понадобится.

– Обязательно, миледи. С удовольствием. – Перспектива лишиться ткани на десять платьев, похоже, не слишком его беспокоила.

Териза была слишком потрясена, чтобы возражать. Десять моделей платьев? Что она будет делать с таким количеством одежды?

Элега, казалось, была довольна, увидев выражение лица Теризы.

– Пойдемте, – сказала она с улыбкой. – Миндлин всегда шьет для меня платья. Я думаю, он будет рад сделать то же и для вас.

– Без сомнения, миледи, – вмешался лавочник, – без сомнения. Отличный выбор, если позволите мне выразить свое мнение. Мастерство Миндлина великолепно. Я доставлю ему материю, как только она прибудет.

Одарив его кивком, леди вывела Теризу из магазина.

Заведение Миндлина располагалось поблизости. Оно было еще проще, чем магазинчик с тканями; а Миндлин оказался аскетичным на вид высоким человеком с впалыми серыми щеками; разговаривал он надменным тоном, так, словно говорил не он, а кто-то другой. Подхалимаж в его словах был настолько явным, что привел в замешательство даже Элегу.

– К несчастью, – пояснила она Теризе, – из-за того, что у него репутация моего личного портного, он разбогател.

Териза не смогла сдержать улыбки.

Но замешательство не помешало Элеге держать ситуацию под контролем. Она коротко сообщила Миндлину, какие материалы прибудут к нему и от кого. Затем спросила Теризу:

– Чего бы вы хотели?

На мгновение фантазия Теризы была полностью парализована.

– Я никогда не заказывала себе платья.

– Тогда это будет для вас полезным опытом, – с удовлетворением заметила Элега. Она ненадолго задумалась, затем сообщила Миндлину, что леди Теризе нужны два платья для официальных приемов, два теплых зимних, два более легких на весну, и – показав на вещи Теризы – четыре комплекта такой же одежды: два для зимы и два на весну. Она рассказала, какую материю использовать и в каком случае – проявив при этом удивительную памятливость.

– Но вам следует обсудить детали, – сказала она Теризе, – разве что вы сдадитесь и положитесь на вкус Миндлина. Если вы в чем-то сомневаетесь, то можете не торопиться. Он принесет вам свою работу задолго до того, как она будет окончена, и вы сможете все еще раз примерить. Так что у вас есть возможность обсудить, как будут сидеть юбки, количество кружев, которыми вы хотите украсить платье, и даже, – она иронично скривилась, зная о слабости женщин, – нужную глубину декольте.

– Это, должно быть, будет замечательно, – ответила Териза немного стыдливо и в то же время восторженно.

– В таком случае, я оставляю вас с ним, – быстро объявила Элега. В ее движениях сквозила поспешность, когда она направлялась к дверям.

При мысли, что ей придется справляться с ситуацией в одиночку, Теризу, как школьницу, охватила паника.

– Куда вы? Разве вы не остаетесь со мной?

Леди подбадривающе подмигнула ей:

– У меня здесь есть еще одно мелкое дело. К тому же, я и так уже приняла за вас слишком много решений. Я скоро вернусь – совсем скоро. Если нет, ждите меня здесь. Я ненадолго.

И прежде, чем Териза успела возразить, Элега вышла.

Териза хотела броситься вслед за леди. Она внезапно почувствовала себя одинокой в окружении враждебного мира. У нее было слишком много вопросов. Как Миндлин собирается измерять ее? Неужели ей придется раздеваться прямо здесь, в этом заведении? Как она могла?..

И словно по команде, поведение портного сильно изменилось, его манеры стали менее сдержанными; он даже позволил себе довольно зловеще улыбнуться. Подхалимский тон из его речи моментально и бесследно исчез. С отвращением разложив перед собой вещи Теризы, он спросил:

– Миледи действительно собирается одевать подобное?

Услышав в его тоне отголоски сарказма своего отца, – она почувствовала себя ребенком и была готова разрыдаться: "Нет, ну конечно же нет, нет, если вам они не нравятся, что бы вы порекомендовали?" К счастью, она вовремя сдержала себя. Действительно, ей следовало стыдиться своего поведения. Неужели это она противостояла самому Смотрителю Леббику, причем не единожды? И сейчас она готова спешно ретироваться, испугавшись какого-то портного?

Териза с трудом заставила себя поднять глаза и посмотреть ему прямо в лицо; и сделав это, она окрепла духом. Улыбнувшись, спросила:

– А что в них не так?

Выражение его лица подозрительно походило на пренебрежительную усмешку.

– Они не вполне подходят для леди. Они не женственны.

– Вы так считаете? Там, откуда я прибыла, они считались… – Она покатала слово на языке и поняла, что ей нравится вести себя так, – шикарными.

Миндлин, похоже, был шокирован. Она подозревала, что он испугался, поняв, что недооценил ее. Подхалимаж снова зазвучал в его голосе, в то время как самоуверенность начала медленно таять.

– Как миледи будет угодно. Я постараюсь в меру моих скромных возможностей удовлетворить ее вкус.

Здесь двух мнений быть не могло: ей нравилось вести себя так. Однако при этом важно было не перестараться.

– Но вы, наверное, правы, – сказала она, словно он переубедил ее. – Мне не нужны четыре пары такой одежды. Достаточно двух. – И в порыве вдохновения добавила: – А из оставшегося материала не могли бы сшить для меня костюм для верховой езды?

– "Костюм для верховой езды"? – Его чуть не хватил паралич. – Миледи собирается заняться верховой ездой? На лошадях?

– Ну конечно, – ответила Териза невинно. – Там, откуда я прибыла, все леди занимаются верховой ездой. Или вы не знаете, как шить подобные платья?

Он отвел взгляд.

– Мне не доводилось шить такие костюмы для благородных дам. Но я сделаю все, чего миледи будет угодно пожелать.

– Вот и славно. – Она начала испытывать за себя гордость.

Продолжая изучать пол, и не глядя ей в лицо, портной сказал:

– Если миледи будет угодно, я сниму мерки с этого, – его палец дернулся в сторону ее рубашки и штанов, – и верну их не позднее сегодняшнего вечера. После чего, к сожалению, мне придется ждать доставки материи, чтобы обслужить миледи. Как сказала леди Элега, моя презамечательная госпожа, детали можно будет обсудить, когда работа окажется на стадии завершения.

– Вот и чудненько, – заявила Териза. Затем, зная, что не сможет долго вести себя подобным образом, повернулась к выходу. Пытаясь повторить царственную походку леди Элеги, она вышла из магазина к толпе, на солнечный свет.

Если бы здесь был Джерадин, она бы расхохоталась – для этого ей нужен был кто-то, кто мог бы понять комичность ситуации. Но его нигде поблизости не было видно. И Элега не показывалась. Ругань торговцев между собой достигла прежнего накала. Если кто-то и окликнул бы Теризу, она все равно ничего бы не услышала. Водоворот толпы вынудил ее идти, а не стоять на месте, и она позволила потоку утянуть ее от лавки Миндлина.

Прежде чем она оказалась достаточно далеко и решила повернуть обратно, она заметила, что впереди мелькнула фигура Найла.

Он целеустремленно пробирался сквозь толпу – не торопясь, но и не теряя время попусту. Его маршрут почти мгновенно вывел его из поля зрения Теризы; но затем он показался между магазинчиками, двигаясь явно все в том же направлении.

Подчиняясь внезапному порыву, Териза направилась вслед за ним.

Ей стало бы неловко, если кто-то поинтересовался бы, зачем она это делает. Но он был для нее знакомым, и ей не очень нравилось находиться одной в толпе незнакомых людей. Впрочем, ее любопытство по отношению к нему хорошо объяснялось уже просто тем, что он брат Джерадина. Но еще большее любопытство вызывала цель его путешествия. Это было нечто, что заставило его избавиться от Джерадина, но не от Элеги.

Было ли ему известно, что Элега собиралась предать лучшего друга его отца?

Териза поспешила к тем магазинчикам, где он только что мелькнул. Оказавшись в том проходе, по которому он шел, она снова заметила его. Он был далеко впереди.

Она не хотела привлекать к себе внимания и потому не бежала. Но в то же время ей не хотелось потерять его из вида. И, минуту посомневавшись, Териза отважилась перейти на бег.

Ее решение оказалось правильным, хотя при этом она наталкивалась на прохожих и заставляла совершенно незнакомых людей выкрикивать ей вслед проклятия. Это позволило ей настолько приблизиться к нему, что она не потеряла его, когда он повернул вдоль прилавков с едой, а затем повернув снова. Она достигла продуктового ряда как раз в тот момент, когда он перебирался через веревки, исчезая во внутренностях палатки, установленной слишком близко к соседним постройкам.

Она приблизилась к этой палатке и остановилась. Нужно ли следовать за ним туда? Платье и полушубок затрудняли ей перелезание через веревки. И у палатки, похоже, другого входа не было – может быть, если только с другой стороны. Но если с другой стороны тоже есть вход, то она уже потеряла брата Джерадина. А если он сейчас пойдет назад, а она будет пытаться пробраться внутрь, то он, вероятно, заметит ее.

Наконец Териза подобралась поближе к входу в палатку и попыталась ждать здесь, поглядывая по сторонам и стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания.

Палатка была размером с комфортабельный коттедж. Под ее навесом располагались грубые столы, установленные прямо на земле (в ней вообще не было пола), и с этих столов мужчины и женщины торговали сережками и ожерельями, шалями и безделушками. Никто из стоявших за столами не страдал от излишнего внимания потенциальных покупателей; один из продавцов окликнул Теризу, приглашая ее внутрь. Она проигнорировала его и осталась на своем посту.

Через несколько минут она стала ощущать себя глупо, но еще через минуту или две ее упрямство вознаградилось; тент слегка пошел волнами, когда Найл вышел из-под него и снова перебрался через веревки.

Сердце Теризы бешено колотилось; она приблизилась к палатке, стараясь оказаться неузнанной, а затем повернулась, чтобы проследить за ним, держась одной рукой за веревку.

Его взгляд был сосредоточенным и целеустремленным. Чем бы он ни занимался, это явно не доставляло ему ни малейшего удовольствия: выражение лица было такое мрачное, что, казалось, через кожу лица проглядывали кости. Однако он не был человеком, который колеблется лишь потому, что находится в дурном настроении. Видимо, он не ждал от жизни ничего хорошего.

Не заметив ее, он пошел обратно тем же путем, каким и пришел.

Териза была готова последовать за ним, когда новое колебание палатки обратило ее внимание на то, что кто-то еще покидает магазинчик тем же способом.

Она повернулась как раз вовремя, чтобы иметь возможность хорошенько, вблизи, рассмотреть человека, который выбрался оттуда же, где только что побывал Найл.

Это был знахарь, его ленты и лохмотья экстравагантно трепетали на ветру.

Знахарь? Одного этого было достаточно для удивления; уже это изумило ее. Но то, что она, оказывается, действительно знала его, заставило ее неподвижно застыть с раскрытым ртом. Он прошел так близко, что Териза его узнала.

Несмотря на экстравагантную одежду, на пепел, которым были осыпаны его лицо и волосы, она узнала принца Крагена. Алендского Претендента.

Все вокруг словно перевернулось. Этого не может быть, запротестовала она. Я же видела, как он уезжал, я видела, как он выезжал из Орисона со всеми своими людьми.

Но если он захотел тайно вернуться, то разве мог он сделать это иначе, как замаскировавшись? Горло ее сдавило настолько, что ей показалось, она сейчас задохнется. И разве мог он связаться с Элегой как-то иначе? Могли ли они другим способом готовить какие-то совместные действия?

И Найл был вовлечен во все это. Элега солгала ей. Его личные дела имели к ней самое прямое отношение. Неудивительно, что он даже не навестил своих братьев.

Он участвовал вместе с Элегой и принцем Крагеном в заговоре против короля Морданта.

И приглашение Элеги прогуляться было вовсе не таким уж невинным. Оно не имело ничего общего с простой дружеской услугой. Прогулка по магазинам – всего лишь предлог. Элега пыталась таким способом отвлечь ее внимание.

Териза была настолько поражена, что не замечала приближение одетого в черное жонглера с острыми серебристыми звездами до тех пор, пока он не оказался прямо перед ней, менее чем в двадцати футах.

Трепещущий на ветру, облепляющий его и развевающийся плащ, черный, как ночь, привлек ее внимание. Звезды в его руках начали свой танец. Они ярко отблескивали в лучах солнца, притягивая внимание, взлетая в воздух, скользя у него между пальцами словно снопы света. Вскоре он оказался стоящим среди облака вспышек.

Он проделывал все это, не глядя. Ему не было нужды смотреть, его руки знали свое дело. Сам же он внимательно наблюдал за Теризой.

Звезды ввели ее в состояние транса. И в одно мгновение, словно свет вспышек развеял завесу перед ее глазами, Териза увидела вдруг все, что происходило вокруг, и все поняла.

Здесь, посреди базара, вдали от потоков воды, стекающих с крыш Орисона, земля, утоптанная бесчисленными прохожими, под лучами солнца начала подсыхать. Сапоги мужчин, конечно же, загрязнялись, и платья женщин пачкались; но обувь при ходьбе не утопала в грязи.

Найл двинулся из-под тента в одном направлении, принц скрылся в другом. И словно для большего артистического эффекта сцены Джерадин и Элега появились с разных концов длинного продуктового ряда.

Тепло солнца усиливало ароматы пищи. Сладости, масло, орехи, сушеное мясо – все это словно было частью обрамления для танца звезд, сверкающих в воздухе.

Элега явно кого-то высматривала в толпе – может быть, даже Теризу. Вид Элеги напомнил Теризе, что солнечный свет не гармонировал с красотой леди, был неподходящим освещением для ее совершенства.

Джерадин же заметил Теризу. Он помахал рукой и, улыбаясь, направился прямиком к ней.

Небо над головой было голубым как мечта, пронзительно-голубым, чистым, идеальным фоном для крутящегося серебристого сверкания.

Но у жонглера был нос, напоминающий лезвие томагавка; его зубы оскалились в хищной улыбке. И ей показалось, что она видит шрамы на его щеках. Его горящие желтые глаза неотрывно пялились на нее…

Мгновение понимания закончилось, и Териза даже не успела заметить, как все произошло.

Внезапно ритм танца звезд изменился. Из рук жонглера они полетели прямо ей в голову, словно яркие металлические листья, несомые сильным ветром.

Почти не сознавая, что делает, Териза уклонилась от первой звезды. Вторая лизнула по ее щеке.

Остальные звезды должны были непременно попасть в нее. Но они сбились с курса, потому что Джерадин уже врезался в жонглера и схватил его за руку.

Жонглер нанес локтем удар, повергший Джерадина на землю. Затем откинул свой плащ, и в руках у него появился двуручный меч, засверкавший словно стальной огонь.

Затем бросился на Теризу.

Но она уже отступала назад – и спотыкнулась о порог платки.

Все, казалось, вдруг потемнело. Люди вокруг выкрикивали проклятия. Она наткнулась на один из столов с образцами и перевернула его. Кто-то завопил, раненный мечом жонглера. Териза вместе с потоком безделушек перекатилась через стол и ударилась о центральный кол палатки.

И снова начала видеть.

Черный, как полночь, и абсолютно неотвратимый, жонглер приближался к ней, поигрывая мечом, словно кинжалом, чтобы прогнать с дороги испуганных торговцев и покупателей.

Каким-то образом ей удалось встать на ноги и занять такую позицию, чтобы кол, поддерживающий палатку, оказался между ней и нападающим. Затем она поскользнулась и снова упала.

– Гарт! – рявкнул кто-то.

Крик отвлек внимание жонглера от Теризы.

– Только не говори мне, – выдохнул Артагель, приближаясь к ним и неприязненно улыбаясь, – что Бретер верховного короля не может найти себе более достойного противника, чем беззащитная женщина. Я тебя уже раз заставал за этим.

– А себя ты считаешь достойным? – шелковистым голосом произнес человек в черном. – Я-то знаю, что это не так.

Артагель ногой отбил в сторону стоявший между ними стол. И, продолжая то же движение, бросился в атаку.

Гарт развернулся и нанес удар, словно топором, по Теризе.

Он был настолько силен, что мог бы разрубить ее пополам. К счастью, Артагель предугадал намерение Гарта. Начатое им движение вынесло его к центральному колу палатки, и он успел парировать удар и спасти ее.

В результате он оказался между ней и Бретером верховного короля.

В палатке не осталось никого, кроме Теризы и двух сражающихся. Их сапоги втаптывали в грязь безделушки и кружево, когда они то бросались друг на друга, то расступались. Клинки высекали искры, исполняя мрачную и зловещую версию полуденного, освещаемого солнцем звездного танца. Она слышала тяжелое дыхание Артагеля; он дышал так, словно еще не совсем оправился от отравляющего дыма. А Гарт дышал так спокойно, что не было слышно ни звука.

Атака. Блок. Звон стали.

Артагелю мешали столы. Они уменьшали его подвижность при нападениях, мешали при парировании ударов; он цеплялся за них ногами, так, что раз едва не упал. Его движения были неловкими. Гарт же, казалось, парил над преградами, словно они были расставлены здесь исключительно для того, чтобы помогать ему.