Текст книги "Звезды и стрелы (СИ)"
Автор книги: Стас Бородин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
Мои пальцы словно онемели, а перламутровая рукоятка стала холодной как лед.
– В жестянках, что тебе поручили передать индейскому вождю, таится смерть, – старик прищурился, наблюдая за мной, как огромная змея наблюдает за полупарализованной мышью. – Все эти разговоры о мире лишь для того, чтобы заставить тебя доставить смертельные дары в лагерь краснокожих.
У меня тут же пересохло во рту, а воздух в каюте стал нестерпимо горячим и горьким.
– Я не понимаю, – прошептал я. – Это какая-то магия?
Мистер Смит усмехнулся.
– Магия? Можно и так сказать, – уродливое лицо старика сморщилось еще больше. – Только они называют ее наукой.
– Все равно не понимаю, – мне казалось, что старый колдун просто хочет меня запугать, сбить с толку, преследуя какие-то свои цели. Глядя на его ухмыляющуюся физиономию, было трудно поверить, что он говорит правду.
– Доктор Менгер, в разговоре с генералом, припомнил о форте Питт, который некогда осаждали делавары, и о командире милиции Вильяме Тренте, который на мирных переговорах вручил индейцам подарки, зараженные оспой.
– Оспа? – выдохнул я, с отвращением вспоминая, как холодные пальцы доктора коснулись моего плеча.
– Да, оспа, – улыбка медленно сползла с лица старого бокора. – Мы с ней старые приятели…
Перед моими глазами тут же ожили страшные картины из моего детства. Как наяву вновь зачадили погребальные костры, с торчащими из прогоревших угольев человеческими скелетами, появились голые остовы заброшенных типи и вездесущий запах гниющей плоти.
– Доктор сказал, что он сумел вывести новый вирус, от которого не спасут даже прививки, – колдун покачал головой. – Он сказал, что сможет выиграть войну, не сделав ни единого выстрела…
Я обмяк на своем стуле, словно оглушенный. Внутри у меня все тряслось от ярости, руки дрожали, а мгновенно промокшая от пота рубаха прилипла к спине.
– Зачем ты мне все это рассказал? – спросил я, чувствуя, как стены каюты начинают медленно раскачиваться, а огонек свечи разрастаться, превращаясь в маленькое солнышко над плечом колдуна.
Борясь с тошнотой, я сполз со стула и встал на четвереньки, безуспешно пытаясь не соскользнуть со вздыбившегося заплеванного пола, который как живой дрожал и вибрировал под моими ладонями.
Занозистые доски впились мне в щеку, и невидимые щупальца бесцеремонно потащили меня в пульсирующую темноту.
– Я хочу узнать секреты ваших шаманов, – голос мистера Смита донесся до меня откуда-то издалека. – Я хочу, чтобы ты привел ко мне того, кто знает секреты бессмертия…
Глава 9
Утро следующего дня было сумрачным и пасмурным, однако это никак не повлияло на мое приподнятое настроение.
Высоко в небе собирались громады черных туч, холодный северный ветер жалобно завывал между мачт и яростно трепал сигнальные флажки.
По поверхности реки побежали пенные волны, а заросли прибрежного камыша шуршали и гнулись так, будто бы там хозяйничала целая стая голодных Вендиго.
– Ну и погодка, – закутавшийся в одеяло мистер Конноли стер со щеки первую дождевую каплю. – Похоже, будет настоящая буря!
Сет Кипман принюхался к воздуху и кивнул.
– Это точно, – он нахлобучил свою меховую шапку на самые глаза, и, усмехнувшись, уставился на дрожащего от холода Шеймуса. – Помнится, кто-то здесь жаловался на жару!
Толстый ирландец горестно вздохнул.
– Вся беда в том, что в этих краях никогда не бывает хорошей погоды, – он поплотнее запахнул свою куртку, а пухлые ладони сунул подмышки.
Я с восторгом наблюдал, как из причалившего к правому берегу реки катера выводят Маленькую Стрелу, и рослых серых коней моих провожатых. Аппалуза возбужденно приплясывал на одном месте, перебирая длинными стройными ногами, и вздымая полосатыми копытами клубы пыли.
– Джонни? – Шеймус повернулся ко мне, и протянул початую бутылку виски, которую с ловкостью фокусника извлек из кармана брюк. – Джонни, выпьем на дорожку?
Траппер бесцеремонно отобрал у ирландца бутылку, и сделал из нее приличный глоток.
– Он тебя не слышит, дурень, – Кипман довольно крякнул, и вновь приложился к горлышку.
– Хотел бы я поехать с тобой, парень, – мистер Конноли облокотился рядом со мной на планширь. – Но Форрест никому из нас не позволит покинуть корабль до твоего возвращения.
– Обещаю, что вернусь очень скоро, – сказал я, поправляя на плече сумку с подарками, предназначенными для президента Паркера, и проверяя лежащее за пазухой письмо, упакованное в несколько слоев промасленной бумаги. – Я вернусь так скоро, что вы даже соскучиться не успеете!
Сет Кипман вернул Шеймусу бутылку и покачал головой.
– Отсюда до Южной Платт по меньшей мере сотня миль. Ехал бы ты один, это одно дело, но эта парочка будет у тебя как камень на шее!
Мы повернулись к капитанскому мостику, на котором Форрест и Картер давали последние указания моим сопровождающим.
– Том Сайлс служил когда-то в кавалерии, – заметил Шеймус, кивая на первого помощника капитана. – Он хотя бы знает, с какой стороны на лошадь садиться!
– Зато второй, просто красавец! – презрительно хмыкнул Кипман. – Глядите, он, похоже, собирается ехать в своей дурацкой бескозырке!
Стройный Том Сайлс был одет в потрепанную кавалерийскую форму и широкополую шляпу. На боку у него висела сабля и кобура с револьвером.
Сержант морской пехоты Курт Хасс возвышался над офицером на целую голову. На его бритой макушке и вправду примостилась крошечная бескозырка, похожая на птичье гнездо, прилепившееся к круглой бледной скале.
– Не удивительно, ведь на такую тыкву шляпу надо шить на заказ, – ухмыльнулся Шеймус. – Сомневаюсь, правда, что наше адмиралтейство сможет позволить дополнительную статью расходов!
Сержант выпятил громадную квадратную челюсть, и отсалютовал капитану. На тыльной стороне его ладони я успел заметить татуированного дракона, хвост которого скрывался в рукаве синей матросской куртки.
– Вы только поглядите, сколько на нем оружия, – Сет Кипман присвистнул. – Можно подумать, что он один собирается выступить против всей индейской конфедерации!
На правом бедре у сержанта болтался тяжелый «кольт нэви», на плече висел новенький «генри», с ремня свисал огромный тесак, а за пояс был заткнут многоствольный «пеппербокс».
– Зато мне оставили только нож, – я любовно погладил перламутровую рукоятку и подмигнул трапперу.
– Этого более чем достаточно, зная, как ты с ним обращаешься, – хмыкнул Шеймус.
Я поглядел на дюжего сержанта, рядом с которым даже Форрест выглядел заморышем, и покачал головой.
– Уж лучше встретиться на узкой тропинке с медведем, чем с этим чудовищем!
К борту «Геркулеса» подошел маленький катер, с которого без промедления перебросили сходни.
– Господин скаут, – капитан Картер сделал приглашающий жест, указывая мне на трап. – Все ждут только вас!
Я осмотрелся по сторонам, разыскивая мистера Смита, однако, судя по всему, старый колдун не захотел со мной встречаться после вчерашнего.
Пожав на прощанье друзьям руки, я перемахнул через планширь, и приземлился прямо на палубе катера.
– Береги себя, Джонни, – крикнул Шеймус. – Я поставил сотню, на то, что ты вернешься живым и здоровым!
* * *
Маленькая Стрела радовался свободе как жеребенок. Громко всхрапывая, он в нетерпении грыз удила, и бил о землю копытом, уставившись на меня своими умными глазами.
Я потрепал коня по морде, и прижался лбом к его щеке.
– Как же мне тебя не хватало, – прошептал я, ласково поглаживая мягкие пятнистые ноздри своего скакуна.
Жеребец всхрапнул и игриво толкнул меня головой. Я запустил пальцы ему в гриву, с удовольствием отмечая, что корабельный грум прекрасно позаботился о моем любимце. Шкура у Маленькой Стрелы лоснилась, а хвост был тщательно расчесан и подвязан на манер нес-персе.
– Я вижу, что твой грум передает мне привет, – улыбнулся я, поглаживая насторожившиеся уши скакуна.
Маленькая Стрела тихонько заржал, и заплясал на одном месте, словно приглашая меня поскорее забраться в седло.
– Мы взяли припасов и воды на неделю, – лейтенант Сайлс подвел ко мне вьючных лошадей. – Вы думаете этого достаточно?
Я покосился на линялый темно-синий мундир со споротыми нашивками, и кивнул.
– Вполне, если мы, конечно, не застрянем где-нибудь из-за вашего чудища, – одними глазами я указал на сержанта Хасса, который, в свою очередь, с опаской изучал стоящего перед ним рослого скакуна.
Крупный серый жеребец испуганно заржал, когда громадная ручища бесцеремонно потянула за поводья, а исполинский сапог ткнулся в стремя.
– Это все Форрест, – Сайлс поморщился. – Мы пытались его отговорить, но ничего не вышло…
Сержант, наконец, взгромоздился в седло и так потянул за поводья, что несчастный конь жалобно заржал и, приседая на задних ногах, попятился назад к воде.
– Если ты свернешь ему шею, потопаешь на своих двоих, – крикнул я, запрыгивая в седло. – Вьючные лошади тебя не понесут.
На широкой физиономии немца появилась кривая ухмылка.
– Если эта коняга подохнет, я поеду у тебя на закорках, – сержант сжал своего серого коленями, отчего конь вновь жалобно заржал. – Чего встал, будешь так весь день на меня пялиться?
Я отпустил поводья, и Маленькая Стрела рванул с места, перепрыгивая через кусты, и, в считанные секунды, оказался на вершине холма. Сайлс следовал за мной по пятам, не отставая, чуть дальше трусили вьючные лошади, а позади всех тащился неуклюжий сержант морской пехоты, раскачивающийся в седле из стороны в сторону как нелепая вязанка хвороста.
Со стороны реки послышался протяжный гудок парохода, и я, остановившись на вершине холма, помахал на прощание рукой. По траве вскоре зашуршали тяжелые дождевые капли, тучи над головой раскололись ветвистыми щупальцами молний, и над прериями загремел задорный весенний гром.
Вдохнув полной грудью свежего воздуха, я затянул под подбородком завязки Стетсона, и слегка нажав коленями, пустил легконогого аппалузу вскачь.
Одним духом мы преодолели полосу прибрежных холмов и через несколько минут уже спускались по крутому склону оврага.
Пустив Маленькую Стрелу шагом, я принялся изучать уходящие в разные стороны промоины.
– Что происходит, черт тебя дери? – завопил запыхавшийся сержант. – Куда это тебя черти несут?
Дождь усиливался с каждой минутой, оставляя темные пятна на шкуре аппалузы, и весело стуча по полям моего Стетсона.
– Нужно найти укрытие от дождя, – закричал лейтенант. – Ехать по прерии в такую погоду небезопасно!
Я ухмыльнулся, представив, какое было бы у верзилы выражение лица, если бы в него угодила молния.
– Туда! – крикнул я, направляя коня ко входу в большую пещеру, видневшуюся вверх по склону.
Спрыгнув на землю, я присел на корточки, изучая следы животных, оставленные на земле.
– Все в порядке? – спросил лейтенант, ловко спешиваясь, и придерживая свободной рукой саблю, чтобы та не звякнула о седло или стремя.
– Да, – я кивнул. – Никого крупнее койота мы здесь не встретим.
Своих скакунов расседлывать мы не стали, а лишь стреножили и оставили у самого входа в пещеру. Сайлс помог мне снять поклажу с вьючных лошадей, а Хасс оттащил ее подальше от дождя.
– Ливень скоро закончится, и мы двинемся дальше, – сказал я, устраиваясь на мешке с овсом, и вынимая из-за пазухи отцовскую трубку. – У нас есть несколько часов, чтобы познакомиться поближе, и обдумать план дальнейших действий.
Сержант громко фыркнул и неуклюже опустился на земляной пол, цепляясь винтовкой за потолок, а тесаком, свисающим с пояса за стены.
– Не собираюсь я с тобой знакомиться, – сказал он, вытаскивая из сумки кисет с табаком и десятицентовую курительную трубку. – И табачок у меня не проси!
Я усмехнулся, и вынул из-за пазухи свой собственный кисет. Лейтенант достал из кармана половинку сигары и коробку «шведских» спичек.
– Вот и познакомились, – вздохнул он, затягиваясь вонючим дымом.
Лейтенант Сайлс мне сразу понравился. Лицо у него было добродушное и открытое, а под тонким длинным носом красовались пушистые пшеничные усы, совершенно не похожие на напомаженные щегольские усики Шеймуса или на устрашающие «моржовые клыки» Кипмана.
Волевой подбородок лейтенанта был наискосок рассечен дуэльной шпагой, а на левой руке не хватало двух пальцев.
– Я слыхал, что во время войны вы служили под командованием Джеба Стюарта, – я кивнул на синий мундир. – Почему же тогда на вас форма янки?
– А мы теперь все «янки», – лейтенант усмехнулся. – Война ведь закончилась, или эта новость до вас все еще не дошла?
– Для янки война никогда не закончится, – ответил я. – Вы завсегда найдете с кем подраться.
– Это верно, – лейтенант выпустил струйки дыма через нос.
Сидящий в глубине пещеры сержант заворчал, и сплюнул себе под ноги.
– Если бы не треклятые индейцы, сидел бы я сейчас дома, с женой и детишками, – голос у солдата был грубый, но глаза увлажнились, видимо от едкого табачного дыма, заполнившего пещеру сизой дымкой. – Не для того я прошел всю войну с первого дня до последнего, чтобы теперь краснокожие макаки сняли с меня скальп и приколотили его над своим вигвамом!
Лейтенант подавился дымом и громко закашлялся.
– Поэтому ты и бреешься наголо? – Сайлс усмехнулся в кулак. – Не обращайте внимания. Это весьма распространенная фобия, от которой страдает около двадцати процентов всего нашего личного состава. Скажите, Хасс, вот вы хоть раз видели оскальпированного человека?
Верзила недовольно закряхтел, выпуская густые клубы дыма как заправский паровоз.
– Бог миловал, – произнес он. – И не горю желанием!
– Так вот, – лейтенант взмахнул сигарой. – Даже если бы вы хотели, шансы у вас были бы весьма скромные.
– Теперь мои шансы увеличились в сто раз, – Хасс хмыкнул. – С тех пор, как меня назначили к вам нянькой!
Лейтенант виновато поглядел на меня, и всплеснул руками.
– Что поделать, даже самые смелые из нас чего-нибудь да боятся, – он бросил на землю окурок и тщательно растер его ногой. – Вторая по популярности фобия, это боязнь кастрации. Ей, если верить статистике доктора Менгера, страдает еще десять процентов личного состава…
– А вы не боитесь? – я усмехнулся, глядя, как офицер машинально поглаживает шрамы на месте отрубленных пальцев.
Лейтенант покачал головой.
– Я нет, а вот старина Джеб боялся, и перед схваткой всегда надевал стальной гульфик.
Шуршащие дождевые струи заслонили выход из пещеры сплошным мерцающим занавесом. Над нашими головами грохотала неумолчная небесная канонада, а внизу в овраге яростно ревел поток, который всего несколько минут назад был лишь тоненьким ручейком.
– Ну, и как мы отсюда будем выбираться? – сержант Хасс аккуратно выбил о колено свою трубку, и бережно упрятал ее в сумку.
– Вода быстро уйдет, – успокоил я его. – Если погода не ухудшится, я рассчитываю до вечера пройти хотя бы пятьдесят миль.
Хлопнув по карте, лежащей на колене лейтенанта, я поднялся на ноги.
– Мы теперь на землях кайова, господа, так что советую глядеть в оба, если не хотите остаться без скальпов и бескозырок!
Сержант громко фыркнул, выудил из сумки точильный камень и принялся править свой жуткий тесак, время от времени проверяя остроту большим пальцем.
– А что мы будем делать, если наткнемся на индейский патруль? – лейтенант приосанился, а ладонь положил на эфес сабли, демонстрируя готовность к любому повороту событий.
– Только не делайте глупостей, – предупредил я. – И тогда нас никто не тронет.
Шум дождя начал потихоньку стихать, и вскоре мерцающее покрывало загораживающее выход из пещеры разделилось на отдельные ленты, а потом и вовсе превратилось в тоненькие серебристые нити.
* * *
Высокая трава, доходившая до самой холки Маленькой Стрелы, была покрыта сверкающими каплями росы. Мои брюки быстро промокли насквозь, а седло стало скользким, и неприятно поскрипывало при малейшем движении.
У Тома Сайлса, едущего позади меня на крупном армейском скакуне, ноги тоже вымокли почти до колен, а вот на бедолагу Хасса нельзя было даже взглянуть без улыбки. За полчаса езды верзила уже успел несколько раз шлепнуться на землю, причем, во время одного из падений, сопровождавшегося отборной немецкой бранью, он ухитрился угодить лицом прямо в густой кустарник, как нельзя кстати, усеянный острыми дюймовыми шипами.
Теперь немец сидел в седле, судорожно вцепившись в поводья и с вызовом выпятив вперед квадратный исцарапанный подбородок. Одежда на нем промокла до нитки, а злосчастная бескозырка куда-то бесследно исчезла.
– Не смейтесь, мистер Блейк, – лейтенант улыбнулся. – Посмотрел бы я на вас, на палубе «Геркулеса» в девятибалльный шторм!
– Я не смеюсь, Сайлс, – сказал я прищурившись. – Это просто солнце бьет в глаза!
В разрывах между черных туч появилось голубое небо, а над нашими головами изогнулась исполинская мерцающая радуга.
Я направил Маленькую Стрелу вперед, через шуршащий и колышущийся океан трав, наслаждаясь прохладой брызжущей в лицо росы, искрящейся в солнечных лучах, и ни с чем не сравнимым ощущением свободы, наконец захлестнувшим меня после долгих дней проведенных в зловонных трюмах броненосца.
Внезапно у меня за спиной рявкнул ружейный выстрел, и прямо из под копыт аппалузы вспорхнула целая стая испуганных птиц. Туго натянув поводья, я развернул Маленькую Стрелу на месте и оглянулся назад.
Хасс стоял в стременах, и на вытянутых руках держал винтовку, направленную в мою сторону.
– Ты куда это собрался? – сержант криво ухмыльнулся. – Попридержи-ка коня, парень. Иначе я подстрелю одного из вас!
Сжав бока Маленькой Стрелы коленями, я подъехал к своим спутникам и уставился на угрюмое лицо Тома Сайлса.
– Как это понимать, лейтенант? – спросил я, стараясь не обращать внимания на ухмыляющегося немца.
Хасс выехал вперед, вклинившись между мной и Сайлсом.
– Так и понимай, – сержант небрежно положил ствол винтовки на плечо. – Попытаешься сбежать, и я быстро нафарширую тебя свинцом, даже пикнуть не успеешь! Генерал на то дал четкие указания!
Сайлс поднял руку, прерывая тираду немца.
– Генерал просто приказал не выпускать его из поля зрения, – сказал он.
– На зрение я не жалуюсь, лейтенант, – Хасс сплюнул. – Зрение у меня как у орла!
Сержант задрал куртку и продемонстрировал наручники, торчащие из-за пояса.
– А не будешь слушаться, скаут, я на тебя быстро надену вот эти браслеты! – верзила даже зажмурился от удовольствия, очевидно представляя, как он будет надевать на меня оковы.
– Надеюсь, что в этом не будет нужды, – сухо проронил лейтенант.
Развернув коня, я молча натянул поводья и пустил его «пассажем» – как на параде.
* * *
До темноты мы едва ли успели сделать тридцать миль, вместо запланированных пятидесяти, зато сержант успел еще дюжину раз побывать на земле, и украсить свою физиономию парой ссадин, шишек и порезов.
– Эта проклятая тварь задумала меня прикончить! – взревел он, в очередной раз поднимаясь с земли. – Лейтенант, ради всего святого, давайте поменяемся конями!
Жеребец Тома Сайлса злобно всхрапнул, и попытался цапнуть зубами за руку, протянувшуюся к его узде.
– Похоже, что ваша скотина ничем не лучше моей, – сержант пригорюнился, и полез в седло, бормоча себе что-то под нос по-немецки.
В сгущающихся сумерках я нашел хорошее место для ночлега. У невысокой скалы, заслоняющей нас от ветра и скрывающей от любопытных глаз, из самого основания бил крошечный родник. Чистая прозрачная вода собиралась в глубоком каменном углублении, вокруг которого стелился настоящий ковер цветов и изумрудно-зеленой сочной травы.
Расседлав коней, и сняв с вьючных лошадей тюки с припасами, мы разложили маленький костер, на котором тут же зашкворчала сковородка с беконом и забулькал кофейник.
– Замечательно! – Том Сайлс вытянулся возле костра, закинув ногу на ногу, и подложив под голову седло. – Нет ничего лучше, чем вечерний привал после дня проведенного в седле!
Лейтенант хрустнул пальцами и закинул руки за голову.
– Знали бы вы, как мне этого не хватало, – Сайлс улыбнулся. – Сколько раз я просыпался посреди ночи в душной каюте на «Геркулесе», и, глядя в низкий серый потолок, мечтал о том, чтобы над моей головой вместо него оказались яркие звезды, а вместо гула моторов я слышал лишь шум ветра да шорох степных трав.
– Ага, а так же волчий вой, и жужжание москитов! – сила удара, с которой Хасс хлопнул себя по шее, могла запросто отправить простого человека в нокаут.
– Все вы городские такие, – лейтенант небрежно отмахнулся. – У моего отца было большое ранчо в Канзасе, так что я и все мои братья с раннего детства привыкли подниматься в седло до зари, и спускаться на землю уже в сумерках. Большую часть года мы спали под открытым небом, а перебирались в дом лишь тогда, когда лужи затягивало льдом.
– Я тоже вырос под открытым небом. На улицах Гамбурга, – Хасс ухмыльнулся, наливая дымящийся кофе в большую жестяную кружку. – И вспоминать об этом мне совсем не хочется.
Несмотря на всю свою показную грубость, сержант, похоже, был совсем неплохим малым, и мы бы запросто с ним поладили при других обстоятельствах.
– Давайте спать, – лейтенант поставил свою кружку на землю, и потянулся, взрыхляя шпорами землю. – Если выедем завтра пораньше, то к вечеру запросто сделаем пятьдесят миль.
Хасс отставил кружку и завозился со своей седельной сумкой. Послышался металлический звон, и на землю упала длинная стальная цепь, покрытая темными пятнами ржавчины.
– Иди сюда, скаут, – сержант деловито достал из-за пояса наручники и помахал ими в воздухе. – Я собираюсь стреножить тебя на ночь, как дикую лошадку!
Сердце бешено заколотилось у меня в груди, а все мускулы мгновенно напряглись, превратив тело в туго взведенную пружину.
– Даже не думай об этом, – процедил я сквозь крепко стиснутые зубы.
Этой ночью я собирался потихоньку ускользнуть, прихватив с собой всех лошадей, и мне совсем не хотелось, чтобы верзила расстроил мои планы.
Сержант же, судя по всему, был не против слегка поразмяться, и отвесить мне пару-тройку зуботычин, после которых я бы провалялся без чувств до самого утра, а на следующий день мучился бы от головной боли.
– Мы можем сделать это по-хорошему, без мордобоя и членовредительства, – сержант угрожающе ударил цепью по земле, подняв облачко пыли. – Или же по-плохому… Поверь, скаут, мне приходилось обламывать парней куда более норовистых чем ты.
Хасс стоял передо мной, поигрывая цепью, зажатой в левой руке, а в правом кулаке, на манер кастета, он держал наручники. Кобура с револьвером, привязанная к правому бедру, была предусмотрительно расстегнута, а на расстоянии вытянутой руки стояла винтовка, прислоненная к мешкам с поклажей.
Я медленно встал, позволив одеялу соскользнуть со спины, и попятился прочь от костра.
– Делайте, как он говорит, – приказал лейтенант. – И мы все спокойно ляжем спать.
Бросив быстрый взгляд на Сайлса, уже завернувшегося в одеяло, я понял, что помощи от него ждать не стоит. Военные всего лишь выполняли приказы, а на меня лично, по большому счету, им было просто наплевать.
– Хорошо, – сказал я, и покорно опустив голову, шагнул навстречу сержанту.
Верзила ухмыльнулся и протянул ко мне руку с наручниками. Нож Боуи выскользнул из ножен как молния. Он был до того острый, что я практически не почувствовал сопротивления кости и плоти.
С тяжелым стуком наручники упали на землю, а следом за ними, словно огромные белые личинки майского жука, посыпались и отрубленные пальцы.
Все это произошло так быстро, что Хасс даже не почувствовал боли. Он отпрянул назад, и беспалой рукой попытался выхватить из кобуры свой «Кольт Нэви», но лишь испачкал кобуру кровью, хлещущей из обрубков.
– Что за черт! – он недоуменно уставился на лежащие в пыли пальцы, и утробно зарычал.
Цепь хлестнула как плеть, с шипением рассекая воздух. Моя шляпа кувыркаясь полетела в темноту, сбитая с головы, а макушку словно обожгло раскаленным железом.
Поднырнув под левую руку сержанта, я быстро вонзил нож ему подмышку, и, не мешкая, отскочил в сторону. Даже серьезно раненный великан оставался смертельно опасным.
Сайлс лежал на своем месте неподвижно, бесстрастно наблюдая за схваткой. Краем глаза я заметил рядом с ним саблю и револьверы, однако лейтенант почему-то даже не попытался до них дотянуться.
Раненный сержант взревел как бешеный медведь. Вся левая сторона его тела стала мокрой от крови, а лицо приобрело пепельно-серый оттенок.
Сделав несколько шагов ко мне, он рухнул на колени, бросил цепь на землю и, ругаясь по-немецки, принялся собирать пальцы, рассыпанные в кровавой грязи. Каждый раз, когда он шевелил левой рукой, во все стороны летели ярко-красные горячие брызги.
– Я ждал этого, – пробормотал Сайлс, медленно поднимаясь на ноги. – Но я думал, что Хасс сумеет справиться с вами без особого труда…
– Я не хотел этого, – сказал я, отступая назад и не сводя глаз с задыхающегося великана. – Сержант сам не оставил мне выбора.
Немец тяжело завалился на бок, и уронил голову в лужу крови, которая стремительно вытекала из его огромного тела.
– Хасс думал, что с вами можно обращаться как с матросами на «Геркулесе», – губы лейтенанта превратились в тонкую бесцветную полоску под пышными пшеничными усами. – Он никогда раньше не встречался с индейцами…
Я сделал еще несколько шагов назад, так, чтобы костер был теперь между мной и Сайлсом.
– Я вас не трону, – сказал я. – Если вы не станете мне мешать.
Взгляд лейтенанта переместился на хрипящего немца, один сапог которого оказался в костре и уже начал дымиться.
– Уходите, – он махнул рукой, и устало опустился на корточки.
Рука лейтенанта оказалась в опасной близости с револьвером, торчащим из кобуры сержанта, однако он даже не попытался воспользоваться ситуацией.
– Мне придется забрать всех лошадей, – сказал я. – Не хочу, чтобы вы раньше времени вернулись на корабль.
Сайлс кивнул.
– Пару миль пешком по прерии, это будет приятная прогулка, – лейтенант тяжело вздохнул. – Жаль, конечно, что все так получилось…
Забрав оружие сержанта, я направился в темноту к лошадям. Взнуздав Маленькую Стрелу, я подвел его к костру.
– Не спешите, Сайлс, дождитесь утра, – посоветовал я. – И будьте начеку, если индейцы вас поймают, вы пожалеете, что не умерли вместе с сержантом.
К моему удивлению Хасс был все еще жив. Его дыхание стало прерывистым. Похожим на свист маленькой птички. Суровое лицо немца постепенно расслабилось, придав ему выражение спокойствия и умиротворенности.
– Тебе повезло, здоровяк, – сказал я, запрыгивая в седло. – Здесь ты можешь умереть спокойно.
Сжав коленями бока Маленькой Стрелы, я направил его в темноту, с содроганием вспоминая мистера Смита и его умертвий. Если бы старый бокор оказался поблизости, он непременно захотел бы добавить сержанта к своей омерзительной коллекции.
Аппалуза двигался шагом, внимательно глядя себе под ноги. Даже в кромешной мгле он без труда находил дорогу. Полосатые копыта неслышно ступали по земле, а за нами следом деловито топали вьючные лошади и сварливо похрапывающие армейские жеребцы.
Удалившись от костра на пару сотен ярдов, я остановил свой маленький караван, и уставился на мерцающую точку костра, которую время от времени заслоняла фигура лейтенанта, суетящегося возле раненного.
Выждав несколько минут, мы обошли место привала кругом, и не спеша затрусили в обратном направлении, к стоящему на реке «Геркулесу».
