Текст книги "Звезды и стрелы (СИ)"
Автор книги: Стас Бородин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
– Черта с два! – рявкнул капитан, хватаясь за угол одеяла. – Взяли!
Мы с Маленькой Птицей тоже вцепились в одеяло и поволокли его вниз по холму.
Майор был великаном, и весил он тоже не мало! Его ноги цеплялись за землю, и путались в кустах, а мы сами спотыкались о трупы несчастных «тигров» и обезображенных искромсанных янки.
– Поднажми! – поторапливал нас капитан. – Если федералы нас заприметят, всему конец!
– Бросьте меня, парни, – вновь прохрипел майор. – Я уже свое отвоевал!
Не обращая внимания на мольбы командира, мы волокли его в сторону леса, а на холме Генри наши артиллеристы уже разворачивали батарею.
– Еще немного! – прохрипел капитан Бухоп. Его лицо стало красным от натуги, а на шее вздулись вены. – Только бы успеть!
Мы нырнули в тень деревьев как раз вовремя. Вершина холма Мэтьюз вновь кишела синими мундирами, а одинокие фигурки в полосатых штанах и разодранных в клочья красных рубахах неслись во всю прыть навстречу наступающим союзникам.
– Мы продержались! – воскликнул капитан Бухоп. – Федералы не сумели обойти нас фланга!
Майор Уитт ничего не ответил, его глаза были закрыты, а о том, что он еще жив, говорила лишь кровавая пена, пузырящаяся у него на губах.
– Тащите, парни, – вздохнул майор. – Там в лесу, стоит наша кавалерия!
Мы дружно ухватились за одеяло, но тут у нас за спиной захрустели сухие ветки.
Мы с Маленькой Птицей переглянулись. Я быстро протянул руку и вытащил у него из-за пояса второй томагавк.
– Ты сильнее, – я кивнул на майора. – Капитан сам не дотащит!
Капитан коротко кивнул и протянул мне маленький Дерринжер с серебряной рукояткой.
– Задержи их, сколько сможешь, – сказал он. – Мы сразу же пошлем помощь, как только доберемся до наших!
– Не делай глупостей! – Маленькая Птица усмехнулся. – Помни про золотое ружье!
Зажав в одной руке револьвер, а в другой томагавк я тихонько направился в ту сторону, откуда донесся подозрительный звук.
Стараясь ступать бесшумно, я скользил от одного дерева к другому, прислушиваясь к каждому шороху.
Высоченные кедры стояли вокруг меня как исполинские замшелые колонны, а земля была усыпана толстым слоем сухих иголок, пружинящих под ногами и скрадывающих звуки шагов.
Осторожный враг мог бы так же бесшумно подобраться ко мне незамеченным, но я этого не боялся. Лучшие бледнолицые трапперы не могли сравниться даже с мальчишкой индейцем, в искусстве преследования, а тем более янки-горожане.
Если врагов будет не много, я с ними легко разделаюсь. Если преимущество окажется на их стороне, я просто уведу погоню в другом направлении, а сам потом незаметно ускользну.
Это был хороший план, но ему не суждено было осуществиться…
Проскользнув под поваленным деревом, я присел на корточки, рассматривая подозрительные следы на земле. Я даже опустился на колени, и понюхал отпечатки, оставленные на замшелом камне.
Запах, шедший от них, был очень странным, незнакомым. За моей спиной что-то хрустнуло, и волосы встали дыбом у меня на затылке! Врагу все же удалось подобраться ко мне сзади!
Резко обернувшись, я вскинул Дерринжер и застыл, как вкопанный.
Прямо напротив меня стоял огромный белый волк. Его голова была опущена к земле, глаза налиты кровью, уши прижаты к затылку, а огромные желтые клыки оскалены.
Грудь и передние лапы у волка были перепачканы кровью, а из пасти, до самой земли, свисала тягучая слюна. Это был настоящий убийца! Страшный, безжалостный, жестокий!
Сердце замерло на миг у меня в груди. Волк оттолкнулся мощными задними лапами, и прыгнул, не издав при этом даже звука. Я нажал на курок и замахнулся томагавком…
Тьма поглотила меня, закрутила, и завертела как стремительный поток. Я почувствовал, как острые зубы вонзаются мне в горло, горячее дыхание обжигает лицо, а тяжелые лапы разрывают грудную клетку. Вцепившись в густую вонючую шерсть пальцами я из последних сил закричал, силясь втянуть воздух в легкие, и проснулся!
Над моей головой бесстрастно мерцали холодные звезды. Пахло прогоревшим костром, а чуть поодаль на закопченных жердях лежал неподвижный мистер Конноли.
Похоже, что я только что вернулся из путешествия по «Тропе Сна»!
Несмотря на холодную ночь, и остывшие угли, я был мокрым от пота. Голова у меня кружилась, а горло саднило.
Закашлявшись, я прижал ладонь ко рту, и почувствовал соленый привкус на губах. Моя рука была по локоть черной от крови, а у моих ног лежало бездыханное тело Танцующего Волка, с перерезанным от уха до уха горлом.
Глава 4
Шеймус склонился над мертвым шаманом и ухмыльнулся.
– Чистая работа, лучше я бы и сам не сделал! – сказал он, уперев руки в колени и рассматривая рану на шее Танцующего Волка. – С тобой опасно ссориться, Джонни! Чуть что, сразу по горлу!
У меня до сих пор голова шла кругом, а все вокруг казалось каким-то расплывчатым и нереальным. Мое тело сотрясала крупная дрожь, горло пересохло, а в желудке что-то булькало и шевелилось, словно я проглотил дюжину живых змей.
Голоса друзей доносились откуда-то издалека, словно сквозь шум прибоя. Смысл слов я понимал, но никак не мог сообразить, происходит ли все это на самом деле, либо я все еще иду «Дорогой Снов».
– Крови из него натекло совсем немного, – удивился Сет Кипман, осторожно переворачивая мертвое тело. – Всего-то пара кружек…
Шеймус ухмыльнулся, отталкивая траппера в сторону.
– Старик был настоящий сухарь! – его пухлые пальцы заскользили по одежде мертвеца, ощупывая каждый шов. – Ну-ка, поглядим, что у нас тут…
Траппер неодобрительно покачал головой.
– Я вижу, тебе не впервой обирать покойников!
Ирландец только отмахнулся.
– Война меня многому научила, – сказал он, рассматривая костяные амулеты на шее шамана. – Ему, в любом случае они больше не понадобится!
– Не трогайте обереги, ради всего святого! – голос мистера Конноли был похож на шелест ветра. От этого звука у меня даже мурашки побежали по коже.
Я с трудом перевернулся на бок, и увидел грязные босые ноги, свисающие с закопченных жердей и черные пальцы, вцепившиеся в край помоста.
Сбросив с плеч зловонную медвежью шкуру, мистер Конноли спрыгнул на землю, и, прихрамывая, подошел к мертвому индейцу. Шел он, покачиваясь, одной рукой касаясь каменной стены, а другую, отставив в сторону.
– Если возьмешь, хоть что-то, из принадлежавшего шаману, его дух будет преследовать тебя до скончания времен! – сказал он, склоняясь над трупом, и, кончиками пальцев, закрывая мертвому индейцу широко открытые глаза.
Шеймус поспешно отпрянул, а его пухлое веснушчатое лицо стало белым как мел. Похоже, он больше испугался мистера Конноли, чем перспективы встретиться с мстительным духом шамана.
– Рад видеть, что вы в порядке, – пробормотал он, машинально опуская ладони на блестящие рукоятки револьверов.
– Можно и так сказать, – мистер Конноли разогнулся, отчего его позвоночник громко затрещал, а суставы защелкали как кастаньеты. – Ощущения, должен признаться, весьма своеобразные.
Хрустнув коленями, он присел рядом со мной на корточки, а его горячие сухие пальцы сомкнулись вокруг моего предплечья.
– Пульс редкий, но ровный, – голубые глаза мистера Конноли казались ледяными озерами, на его темном лице, туго обтянутом сухой как пергамент кожей. Черные губы растянулись в усмешке, обнажая поломанные зубы. – Похоже, что наш друг все еще где-то далеко. Мне кажется, что он даже не понимает, что здесь произошло.
Шеймус закивал, соглашаясь.
– Да, наш Джонни слегка перебрал пейотля, вот с дуру и прирезал старика-шамана! – на лице толстяка вновь появилась улыбка. – Я его за это не виню! Старая обезьяна получила по заслугам!
Мистер Конноли смотрел на меня, не отрываясь, а его пальцы ритмично массировали мое предплечье. Я чувствовал, как по моему телу начинает разливаться приятное тепло, а предательская дрожь потихоньку уходит.
Шеймус тем временем увлеченно копался в сумках шамана, вываливая их содержимое на землю.
– Как-то раз, в конце войны, мы взяли в плен нескольких Техасских Рейнджеров, – ухмыльнулся он, будто вспоминая что-то забавное. – Так эти сукины дети подсыпали пейотля в бочку с водой, что стояла во дворе! Мы потом долго веселились, пока техасцы ее не опустошили! Они там такое вытворяли…
Мистер Конноли осторожно положил мою руку на песок и встал, наблюдая за Шеймусом, примеряющим боевую маску сообщества Воинов Призраков. Мне показалось, что ирландец внезапно стал выше ростом, а когда он двигался, воздух вокруг него колыхался, словно марево над нагретыми на солнцем камнями.
– Брось это, накликаешь ты на нас беду! – сказал он, подбирая с земли свою мятую одежду и стряхивая с нее песок. – Задерживаться здесь больше нет смысла, старик сделал свое дело, пришло время двигаться дальше!
Сет Кипман нахмурился. Он все это время стоял в сторонке, и не решался подойти мертвецу даже на шаг.
– А как быть с индейцем? – спросил он. – Не можем же мы его вот так бросить!
Сапог Шеймуса спихнул в каменный пролом несколько камешков и бутылочек из разноцветного стекла выпавших из шаманской сумки.
– Если мне кто-нибудь подсобит, я вам с радостью покажу что нужно делать!
Траппер отрицательно покачал головой.
– Ну уж нет, увольте! – он испуганно отпрянул в сторону. – Я совсем не это имел ввиду!
– Туда ему и дорога, – толстый ирландец пожал плечами, глядя в источающий смрад проем. – Там его наверняка уже заждались!
Мистер Конноли без лишних слов подхватил труп за ноги, а Шеймус взялся за руки.
– Только не забудьте ему глаза выколоть, – хмыкнул траппер, опускаясь рядом со мной на корточки и помогая мне приподняться. – Иначе худо нам всем придется!
У Шеймуса на лбу выступили крупные капли пота.
– Тебе надо, ты и выкалывай! – буркнул он, складывая руки покойника на груди, и примеряясь, как бы половчее спихнуть труп в каменный колодец.
Я попытался встать, однако мир вокруг меня вновь закружился, а ноги подкосились, отказываясь повиноваться. Крепкая рука траппера подхватила меня подмышки.
Мистер Конноли, между тем, вытащил у Шеймуса из-за пояса нож и молча склонился над мертвецом.
Траппер сплюнул в песок, приобнял меня сбоку, и потащил прочь.
– Не нужно нам на это глядеть, Джонни, – пробормотал он, приблизив губы к моему уху. – Мы и без того уже наделали немало глупостей!
Мы обогнули огромную каменную глыбу, и лишь тогда траппер вздохнул с облегчением.
В лагере Сет Кипман усадил меня на разложенное на земле одеяло, напоил горячим горьким кофе и, не теряя времени даром, принялся увязывать наши пожитки в тюки и рассовывать добро по седельным сумкам.
– Я разведал тут все вокруг, на сто миль вверх и вниз по течению, – сказал он, сворачивая одеяла, и засыпая горячие угли песком. – Индейцы оставили от мостов одни головешки да развалины…
Поставив пустую кружку на землю, я осторожно встал, опираясь на каменную стену. Голова уже почти не кружилась, и ноги больше не подгибались. Окружающие меня предметы вновь приобрели четкие очертания, и мне больше не казалось, что я могу в любую секунду вновь провалиться в другую реальность. Кофе, похоже, оказалось весьма кстати.
Вытащив заскорузлый клинок из ножен, я внимательно осмотрел острое лезвие, покрытое запекшейся кровью. В крови были рукава моей рубахи, она была даже у меня под ногтями!
– Не могу поверить! – пробормотал я, машинально пытаясь вытереть нож о штанину.
Траппер замер на секунду, сжимая в руках пустой кофейник.
– В этом нет твоей вины, – сказал он. – Я слышал, что многие, ходившие по «Тропе Сна» совершали страшные вещи…
Я покачал головой.
– Но ведь Танцующий Волк следил за мной, – сказал я. – Как же он не доглядел? Ведь он был очень опытным шаманом!
– Может он задремал? – траппер пожал плечами, упаковывая кофейник в седельную сумку. – Вот и поплатился за это собственной жизнью!
Я несколько раз воткнул клинок в песок и принялся методично счищать с лезвия запекшуюся кровь.
– Не вини себя, Джонни, – Сет Кипман присел рядом со мной на корточки, и осторожно вынул нож из моей руки. – Старик-шаман должен был знать, какие опасности таит «Дорога Сна»! В том, что произошло, виноват лишь он один!
Я только кивнул в ответ, ведь ничего изменить уже было нельзя.
* * *
Берег реки был покрыт непролазным переплетением колючего кустарника, камыша и осоки. На торчащих из ила полузатопленных корягах нежились водяные черепахи с темно-зелеными блестящими панцирями, а из прибрежной растительности время от времени высовывались головы водяных змей.
Река Арканзас была не особенно широкой в этом месте, и мы могли бы с легкостью пересечь ее вплавь, если бы не панический страх мистера Конноли перед водой.
– Глубина здесь, будь здоров, – доложил Сет Кипман. – До самого Форт Кроу ни одного брода!
Мистер Конноли настороженно глядел на темную воду с безопасного расстояния.
– Я и раньше был неважным пловцом, – сказал он. – А теперь вы меня даже силком в реку не затащите!
– Вам нельзя в воду, – поддержал его траппер. – От нее ваша кожа размякнет и покроется плесенью. Я как раз из-за сырости многих умертвий и потерял. Простите меня за прямоту…
Ирландец только отмахнулся, его лицо выглядело озабоченным.
– Ну что ты, Сет, давно пора называть вещи своими именами!
Мы с Шеймусом и траппером продрались сквозь заросли колючек и, спустившись по скользкому илистому берегу к самой воде, принялись осматривать прибитый к берегу мусор.
Пахло застоявшейся водой и тиной. Маленькие лягушки с громким кваканьем поскакали прочь, спасаясь от нас бегством, а в воде замелькали скользкие змеиные тела.
– Можно сделать для мистера Конноли маленький плот, – сказал толстяк, ковыряя носком сапога прибитые к берегу обугленные и полусгнившие бревна. – Связать их ремнями…
Он покачал головой, когда под давлением ноги, прочное на вид бревно, превратилось в труху.
– А еще лучше просто подождать, когда мимо будет проплывать какая-нибудь посудина, и попросить перевезти нас на другой берег, – вздохнул он, прикладывая ладонь к глазам и всматриваясь в темные заросли вниз по течению. – Обязательно кто-нибудь приплывет!
– Так, мы можем целую неделю прождать, – фыркнул Кипман. – Да и потом, по реке одни только бандиты да мародеры теперь плавают, а связываться с ними еще опаснее, чем с краснокожими.
– Ну, и что же вы предлагаете? – Шеймус нахмурился, роняя в зеленую воду плоский камешек.
– Пойдем вверх по течению реки, может, наткнемся на какую-нибудь лодку, которую припрятали рыбаки. Этот берег, похоже, более безопасный, чем противоположный.
Словно в ответ на слова траппера на другом берегу появился большой отряд всадников-индейцев. Один из воинов подъехал почти к самой воде и принялся с интересом нас изучать, приложив к глазам армейский бинокль.
Воины были молодые, почти мальчишки, однако у многих были ружья, а у некоторых еще и револьверы.
Мы поспешно нырнули в прибрежные заросли и, скользя и спотыкаясь, полезли вверх по склону.
– У нас гости! – мистер Конноли поднял руку, указывая на индейцев. – Такое впечатление, что они нас тут поджидали.
Мы взгромоздились на своих скакунов и не спеша поехали вдоль берега, вверх по течению.
Мальчишки что-то прокричали нам в след, но преследовать не стали. Они взобрались на невысокий холм, и оттуда продолжили наблюдение.
Каждый раз, как я оборачивался, я видел блеск стекол бинокля, направленного в нашу сторону.
– Как вы думаете, – задумчиво пробормотал Шеймус. – Как долго наши скальпы продержатся на головах после того, как мы переберемся через реку?
Я похлопал Маленькую Стрелу по шее и в который раз оглянулся назад.
Мальчишки спустились со своих лошадей и сидели теперь в траве, передавая бинокль друг другу.
– Им не нужны наши скальпы, – сказал я уверенно. – Они просто следят, чтобы никто не перебрался на их сторону реки.
– А может, – усмехнулся Сет Кипман. – Может, их просто напугал мистер Конноли?
Ирландец ехал чуть впереди обнаженный по пояс, и с непокрытой головой. Его бронзовая кожа блестела, словно смазанная маслом, а рыжие, горящие на солнце волосы, делали его голову похожей на головку чертополоха.
– Да уж, – Шеймус кивнул. – Я бы на их месте точно испугался!
* * *
Заночевали мы в заброшенном лодочном сарае, стоящем у разрушенной пристани. Сет Кипман излазил все прибрежные заросли, но нашел только одну полусгнившую лодку, да несколько весел.
– Утром двинемся дальше, – сказал он, снимая сапоги и вытягивая ноги к окруженному камнями очагу, в котором жарились нанизанные на прутики рыбешки. – А весла возьмем с собой, они нам могут еще очень пригодиться.
Шеймус поднял две рыбешки, одну протянул мне, а другую мистеру Конноли.
Мистер Конноли усмехнулся и покачал головой.
– Ешьте сами, парни, – сказал он, снимая винтовку с крюка, вбитого в дверной косяк. – А я пойду, покараулю. Спать мне совсем не хочется.
Скрипнув, дверь закрылась у ирландца за спиной.
– Все в порядке, – послышался его голос снаружи. – Свет очага снаружи не виден.
Мы молча грызли безвкусную рыбу, пахнущую дымом, и запивали нехитрую трапезу водой из кожаных фляг.
– Не хотел бы я оказаться на его месте, – сказал Шеймус, сплевывая кости и старательно облизывая пальцы. – Вы же меня знаете, без жрачки и выпивки в жизни старого Шеймуса останется не так уж и много развлечений!
Траппер снял свою меховую шапку, которую носил в любую погоду, и принялся разматывать повязку, покрытую бурыми пятнами.
– От моей головы не воняет? – спросил он, пододвигаясь ко мне. – Чешется, сил просто нет!
Шеймуса передернуло.
– Если ты отдашь богу душу, мы тебя закопаем, так и знай! – сказал он, снимая с прутика еще одну рыбешку, похожую на черный уголек. – Хватит с нас одного умертвия!
Чернильные тени, отбрасываемые нашими фигурами, плясали на стенах, а таящаяся по углам тьма от этого казалась еще темнее. Шеймус поежился и поплотнее завернулся в шерстяное одеяло.
– Жутко тут, – вздохнул ирландец, подкладывая револьверы под голову.
Я склонился над траппером, и помог ему разбинтовать голову.
– Выглядит неплохо, – сказал я, раздвигая волосы и внимательно осматривая грубые стежки. – Гноя и воспаления нет, старый знахарь хорошо заштопал.
Траппер развернул у себя на коленях чистый платок и в маленькой чашечке принялся толочь какие-то коренья.
– Это Танцующий Волк мне дал, – пояснил он, ни на кого не глядя. – Велел втирать в рану дважды в день.
В лодочном сарае вновь воцарилась тишина, нарушаемая теперь лишь скрипом глиняного пестика в чашке, да богатырским храпом Шеймуса.
Когда я проснулся, в сарае уже никого не было. Косые лучи солнечного света проникали сквозь прохудившуюся крышу, освещая груду наших пожитков, аккуратно сложенных попон и седел.
Некоторое время я лежал, не шевелясь, глядя, как раскачивается над моей головой Ловец Снов, украшенный разноцветными бусинками и белыми перьями.
Снаружи послышалось ржание лошадей, плеск воды и кудахчущий смех Шеймуса.
Встать на ноги оказалось непросто, деревянная стена предательски закачалась у меня под рукой, а голова вновь пошла кругом.
Некоторое время я стоял с закрытыми глазами, стараясь подавить тошноту и дожидаясь, когда перед моими глазами перестанут роиться черные точки.
Снаружи запахло кофе, и рот у меня тут же наполнился слюной.
– Ну, где же этот проклятый индеец? – послышался ворчливый голос Шеймуса. – Может он ждет, что я принесу ему завтрак в постель?
– Оставь парня в покое, – раздался в ответ голос мистера Конноли. – Он, похоже, отравился снадобьем, которое ему дал шаман. Ты бы на его месте вообще пластом лежал!
– Знаем мы, что это за снадобье! – Шеймус вновь загоготал. – Это же как обычное похмелье!
Собрав все силы, я решительно толкнул дверь, и вышел в ослепительное весеннее утро.
Шеймус расположился на берегу реки, оседлав какую-то корягу. Подбородок у него был покрыт белой мыльной пеной, а в развилке дерева поблескивало зеркальце. В руке ирландец держал раскрытую бритву.
Мистер Конноли сидел чуть в сторонке на разложенном на земле одеяле и чистил винтовку. С каждым днем, как я заметил, его кожа становилась все темнее и темнее, а движения, все более ловкими и быстрыми.
Сплошная стена камыша раздвинулась, и из зарослей появился грязный и злой Сет Кипман, с ружьем на плече и уткой за поясом.
– Спрячь зеркальце, дурачина! – сказал он, бросая добычу на землю. – Оно так сверкает, что ослепило меня за три мили отсюда!
Толстый ирландец всплеснул руками.
– И как же мне тогда бриться, позвольте полюбопытствовать? – его глаза удивленно округлились. – На ощупь что ли? Так недолго и горло самому себе перерезать!
Траппер подошел быстрыми шагами к коряге, на которой восседал Шеймус и резким движением сбросил зеркальце в песок.
– Вот подстерегут нас краснокожие, они тебя быстро побреют! – рявкнул он, ногой расшвыривая маленький костерок, возле которого стоял кофейник. – Устроили тут пикник!
Словно в ответ на слова траппера высоко в небе что-то сверкнуло.
– Это еще что за напасть? – мистер Конноли приложил ладонь к глазам, запрокидывая голову назад. – Глядите, это же воздушный шар мистера Лоуи! И чего это его сюда занесло?
Шеймус поспешно схватил винтовку, прислоненную к коряге.
В небесах вновь засверкало зеркальце гелиографа. Черный силуэт воздушного шара лениво парил меж облаков в голубой вышине, прямо у нас над головами.
– Это какой-то код, – сказал я. – Они определенно сигналят кому-то внизу.
Мистер Конноли нахмурился.
– Не нравится мне это, – сказал он, поспешно заряжая Генри.
Шеймус хмыкнул, и опустил свою винтовку.
– Жаль высоко, не достать! – на его физиономии обрамленной белой мыльной бородой появилась улыбка. – Может ты, поведаешь нам, о чем же они там переговариваются?
Я пожал плечами, от солнечных зайчиков у меня вновь закружилась голова.
– Это какой-то военный шифр, – сказал я, наблюдая за новой серией вспышек. – Чтобы его разгадать, вам понадобится более опытный шифровальщик, чем я.
По мутной воде мимо нас медленно проплыло несколько коряг, да раздувшийся труп лошади. Больше на реке никого не было.
Шеймус сплюнул попавшее в рот мыло и засмеялся.
– Никакой это не шифр, – сказал он. – Просто солнце отражается от металлических деталей оснастки, вот и все…
Мистер Конноли зарядил последний патрон и вздохнул, провожая взглядом черную точку, которая, сверкнув на прощанье, скрылась в облаках.
– Вот бы нам такой воздушный шар, – сказал он. – Мы бы мигом добрались до Скалистых гор!
– Нет уж, увольте, – Сет Кипман хмыкнул, поеживаясь. – Я уж лучше по старинке, на своих двоих.
Выпив по чашке горячего кофе, мы оседлали лошадей и двинулись дальше.
Ближе к полудню жара стала совершенно невыносимой. Воздух до того накалился, что обдирал горло не хуже чем сухая колючка, а над нашими головами роились бесчисленные полчища жужжащих насекомых.
Шляпа и рубаха Шеймуса промокли насквозь от пота, а брюки покрылись соляными разводами. Толстый ирландец тяжело дышал и поминутно вытирал лицо платком, что впрочем, совсем не приносило ему облегчения.
Сет Кипман страдал от жары гораздо меньше, не смотря на теплую одежду и меховую шапку на голове. Он время от времени хлопал себя по шее, и деловито вытирал о колено останки раздавленных кровососов.
Мистер Конноли ехал во главе колонны, что-то весело насвистывая себе под нос и не обращая на жару никакого внимания. Похоже, ему жара даже нравилась!
– Может, сделаем небольшой привал? – жалобно прохрипел Шеймус, с вожделением глядя на тенистую рощицу в паре сотен ярдов вверх по склону холма. – У меня уже полные сапоги пота!
Сет Кипман согласно кивнул.
– Осмотреться нам не помешает, – сказал он. – Да и лошадям нужно дать передохнуть.
Мы взобрались на холм и застыли в прохладной тени, не двигаясь, слушая, как легкий ветерок шуршит в древесных кронах, да обдувает наши разгоряченные лица.
С блаженным стоном Шеймус рухнул на зеленую траву, роняя на землю шляпу и револьверы. Выглядел он очень жалко.
– Коня сначала расседлай! – рявкнул траппер, который не собирался никому давать спуску.
Ирландец в ответ только потянулся, вспахивая землю шпорами, и, забросив руки за голову, застонал от удовольствия.
Сет Кипман сплюнул, и принялся снимать седло.
– Городские… – пробормотал он, тщательно вытирая грудь и бока своего вороного полотенцем. – Глаза бы мои их не видели!
Я стреножил Маленькую Стрелу чуть в стороне от других коней. Мой аппалуза, казалось, совсем не устал, и выглядел вполне счастливым и свежим. Он мог бы запросто пройти еще не одну сотню миль, если бы нашелся всадник, который мог бы сравниться с ним в выносливости.
С вершины холма нам открылся прекрасный вид на все окрестности. О лучшей точке обзора, разведчики не могли даже и мечтать!
Вдали за рекой я заприметил огромное стадо бизонов, медленно движущееся на запад. У нас за спиной виднелись уходящие до самого горизонта лесные массивы, а на сверкающем полотне реки, изгибавшейся широкой петлей далеко внизу, чернели расплывчатые силуэты кораблей.
– Ты это видишь? – спросил траппер, протягивая мне бинокль. – Пять больших кораблей.
– Идут вверх по течению, – подтвердил я, прижимая окуляры к глазам. – Часа через три будут здесь!
Мистер Конноли остался стоять на солнце и в тень заходить не пожелал. Кипман подошел к нему с биноклем и указал на реку.
– Быть может, это им сигналили с воздушного шара? – сказал он. – Интересно, куда это они направляются?
Ирландец опустил бинокль и улыбнулся.
– Какая разница, – сказал он. – Главное для нас, это перебраться на другой берег.
* * *
Плюясь черным дымом, пароходы медленно тащились посередине реки, стараясь держаться от берегов на приличном отдалении.
– Будь я проклят! – воскликнул Шеймус, возвращая трапперу бинокль. – Да это же «Каменная стена»! А я-то думал, что его продали на Кубу!
– «Каменная стена»? – мистер Конноли присвистнул. – Интересно, чего это янки на этот раз задумали?
– Что бы они не задумали, мне это не нравится, – нахмурился Сет Кипман. – От них можно теперь любой гадости ожидать!
– Да уж, – Шеймус важно пригладил усы. – Три пушки Армстронга! Две семидесятифунтовки и одна трехсотфунтовка, да еще при броне в пять дюймов! Посылать такую посудину против индейцев, все равно, что палить из пушки по воробьям!
Подозрительный взгляд мистера Конноли переместился с боевого корабля на толстого ирландца.
– А ты, Шеймус, оказывается, еще и специалист по броненосцам!
Толстяк смущенно засопел.
– Да какой там специалист… – он скромно потупился. – Просто приходилось во время войны интересоваться, по роду службы…
Не теряя времени даром, мы оседлали своих скакунов и двинулись вниз по склону холма к берегу реки. Кони уже успели немного отдохнуть, а потная одежда, на наших телах, подсохнуть.
– Вы бы оделись, для приличия, – Шеймус оглядел соотечественника с ног до головы. – Глядите, напугаете морячков до полусмерти!
Мистер Конноли только отмахнулся.
– Ехал бы ты голышом, они бы точно испугались, – сказал он. – Вот это было бы незабываемое зрелище!
Прямоугольный крест, покрытый письменами и узорами, вытатуированный на спине ирландца, заколыхался, а клубки змей, пронзенных кинжалами, зашевелились как живые.
Шеймус обиженно засопел, втягивая живот и выпячивая грудь.
– Тогда, хоть позвольте мне вести переговоры, – вздохнул он. – Иначе нас даже близко к кораблям не подпустят!
– Делайте, что считаете нужным, – мистер Конноли кивнул. – Главное, чтобы нам помогли перебраться на другой берег.
Через несколько минут из-за поворота реки появился первый пароход. Высоченные стальные борта, испещренные заклепками, были выкрашены черной краской, а длинный металлический таран, погруженный в воду, вздымал перед броненосцем пенные буруны.
Я увидел, как в нашу сторону повернулись на турелях пулеметы Гатлинга, а по палубе забегали морские пехотинцы в синих куртках и белых брюках.
Выплюнув из трубы, накрытой конической крышкой, облако черного дыма, корабль испустил страшный вопль, и разом сбросил скорость.
Шеймус заулыбался и помахал рукой офицеру, стоявшему на баке между двумя пулеметами.
Из-за броненосца вскоре вышел маленький ялик и направился к берегу. На веслах сидели два моряка, а морской пехотинец, с ружьем наизготовку, стоял на носу.
– Доверьтесь мне, господа, – Шеймус важно выпятил грудь, передал поводья трапперу и, спрыгнув на песок, направился к воде широкими уверенными шагами.
– Ты уж постарайся! – крикнул ему вдогонку Сет Кипман. – Я в последнее время не переношу, когда в меня целят из пулемета.
* * *
– Это генерал Форрест, – Шеймус представил нам военного, сидящего в плетеном кресле в тени навеса, который лениво поигрывал серебряной ложечкой, лежащей на блюдечке рядом с пустой кофейной чашкой. – А это капитан «Геркулеса» Эйб Картер.
Генерал выглядел внушительно. Ростом он был не ниже мистера Конноли, а кулаки, затянутые в белые шелковые перчатки, сделали бы честь любому кулачному бойцу. Мундир на генерале был из дорогой темно-синей ткани, а шейный платок был скреплен золотой булавкой, в виде скрещенных сабель.
Капитан Картер, напротив, не отличался ни богатырским ростом, ни сложением. Кожа у него была темная, от постоянного пребывания на солнце, а выгоревшие брови, над голубыми прищуренными глазами, напоминали солому.
На боку капитан носил морской кортик и револьвер в потертой кобуре. Форма на нем была новенькая с иголочки, такого покроя я прежде еще нигде не встречал.
Офицеры уставились на нас с Сетом Кипманом с неподдельным интересом.
– Так вы говорите, что ваши скауты хорошо знают окрестности реки Йелоустон? – генерал закинул ногу на ногу и принялся не спеша набивать трубку.
– Индеец знает, – важно пояснил Шеймус. – А траппер исходил Юту и Колорадо вдоль и поперек!
Генерал внимательно осмотрел меня с ног до головы.
– И вы можете поручиться, что ваш краснокожий не заведет вас в ловушку? – по губам военного скользнула усмешка.
– Я доверяю ему как самому себе, – кивнул Шеймус и хлопнул меня по плечу.
Генерал выпустил облако сизого дыма и покачал головой.
– И совершенно напрасно, любезный, – его глаза угрожающе сверкнули. – У краснокожих, как и у ниггеров, предательство в крови. Они только и ждут, как бы всадить вам нож в спину, да обобрать ваш остывающий труп!
Я почувствовал, как мое лицо налилось кровью, а кулаки сжались сами собой.
– Вот видите, – генерал усмехнулся. – Как легко их раззадорить!
Шеймус заслонил меня спиной.
– Эти люди на государственной службе! – сказал он, и в его голосе зазвенели стальные нотки. – Точно так же как вы и я, не забывайте об этом!
Красивое лицо генерала было непроницаемо, как маска шамана. С таким человеком я бы никогда не сел играть в покер.
– Похвально, что вы стоите горой за своих людей, – кивнул капитан Картер. – Я слышал, что агентство Пинкертона очень тщательно подбирает кадры.
