Текст книги "Звезды и стрелы (СИ)"
Автор книги: Стас Бородин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
Глава 2
– Уже недолго осталось, – сказал Танцующий Волк, сгибая и разгибая руку мистера Конноли, лежащего в беспамятстве на закопченных жердях. – Видишь, его члены вновь обрели гибкость!
Я осмотрел обнаженное тело ирландца и кивнул.
– Главное, чтобы его разум остался прежним, – сказал я. – Иначе в этом нет никакого смысла.
Шаман улыбнулся, и принялся обмахивать мистера Конноли веером из орлиных перьев.
– Для этого я с ним и сижу, – сказал он. – Я слежу, чтобы маниту не уволокли дух твоего друга в свои подземелья.
Танцующий Волк кивнул на дыру в камне, из которой время от времени вырывались клубы желтого зловонного пара.
– У команчей много воинов, в тела которых вселились духи, и лишь немногим из них удалось остаться прежними, – шаман присел на корточки и закрыл отверстие в камне кожаной заслонкой. Вытащив из сумки баночку с каким-то маслом, он принялся энергично втирать его ирландцу в кожу.
Потом он достал из своих волос острую колючку и попытался воткнуть ее мистеру Конноли в грудь. Колючка согнулась, но кожи не пронзила.
– Они называют себя «Воинами Духами», – шаман вытер руки грязной тряпицей и вновь открыл отверстие в камне. – И с каждым днем их становится все больше и больше.
Я достал отцовскую трубку, развязал кисет с табаком и неторопливо принялся ее набивать.
– Насколько я помню, команчи всегда боялись старости, – сказал я. – Быть может, таким образом они хотят обрести бессмертие?
Танцующий Волк засмеялся.
– Нет, мой мальчик, – вздохнул он. – Какое же это бессмертие? Слишком уж велика цена, которую им за него приходится платить!
Шаман кивнул на иглу, которой только что тыкал мистера Конноли.
– Они лишаются почти всех человеческих чувств! – сказал он. – Они больше не чувствуют тепла и холода, они не чувствуют боли, им неведома усталость и голод! Они становятся совершенно не похожими на нас, на простых людей! Кому, скажи, нужно такое бессмертие?!
Я вспомнил маленького Айдана, и покачал головой, такого для мистера Конноли я не желал.
– Они быстро забывают, что такое дружба, любовь, привязанность, – шаман взмахнул веером, отгоняя назойливых мух. – Они живут лишь войной и смертью! Они живут лишь для того, чтобы выполнять приказы!
Я затянулся ароматным дымом и протянул трубку Танцующему Волку.
– Приказы Куаны Паркера? – спросил я.
Шаман закивал.
– Говорят, что духи первыми поселились в его теле. Говорят, что он встретил их на «Тропе Сна», и они поведали ему как изгнать бледнолицых с наших земель! – шаман выпустил через нос белесые струйки дыма и вернул мне трубку. – Куана великий человек, и только ему под силу с этим справиться!
* * *
Этой ночью я наконец-то решился сам пойти по «Тропе Сна».
Танцующий Волк постелил для меня на земле одеяло, сшитое из лоскутов шкур разных животных.
– Я пригляжу за вами обоими, – сказал он. – И помогу, тебе выбраться, если ты вдруг потеряешься.
Говорил шаман вполне серьезно, в его тоне я не услышал насмешки.
Достав из-за пазухи коробочку с сушеными кактусами пейотль, которые получил от Пятнистого Оленя, я высыпал их на ладонь.
– Ты раньше ходил по «Дороге Сна»? – спросил Танцующий Волк, глядя на сморщенные коричневые кружочки у меня в руке.
– Никогда, – я покачал головой. – Думаешь, у меня получится?
Шаман усмехнулся.
– Должно получиться, – сказал он, тыкая грязным пальцем мне в грудь. – Ты парень крепкий!
Уперевшись спиной в полированный камень, я бросил в рот три сморщенных кружочка.
Они были жесткими и упругими, на зубах заскрипел песок и рот наполнился такой нестерпимой горечью, что даже зубы заныли.
Старик засмеялся.
– Тебе нужно будет съесть еще горсть, – сказал он. – Иначе ничего не выйдет!
– Пятнистый Олень сказал, что для первого раза хватит и двух! – возразил я, кривясь от отвращения.
– Много он понимает! – фыркнул шаман. – Слушай меня, и делай, как я говорю!
Разжевав отвратительное снадобье, я попытался проглотить горькую кашицу. Какие-то упругие волокна, которые я так и не сумел разгрызть, заскребли по горлу и меня тут же стошнило.
Шаман хрипло рассмеялся, протягивая мне чашку с какой-то темно-коричневой маслянистой жижей.
– Выпей, это тебе поможет.
Жидкость оказалась еще более горькой, чем пейотль. Мое горло словно обожгло, а язык тут же одеревенел.
– В первый раз всегда так, – кивнул старик. – Глотай, пока снадобье действует!
Я набил рот сушеным кактусом и принялся его старательно жевать. Горечи на этот раз я не почувствовал, а Танцующий Волк уже тянул мне новую чашу.
– Ты должен спать, – сказал он. – Твои видения не должны быть связаны с реальностью.
Я сделал несколько глотков чего-то приторно-сладкого, и тут же покатился кубарем вниз, по бесконечному склону, заросшему пахучей бизоньей травой.
Вокруг меня мелькали какие-то образы, я слышал какие-то крики, музыку, пение, а потом опустилась тьма, в которой я продолжал кувыркаться, как перо привязанное шнурком к пологу типи, которое треплет студеный осенний ветер.
* * *
Было уже довольно жарко, не смотря на раннее утро. В небе все еще виднелись звезды, а весь наш лагерь уже давно был на ногах, разбуженный артиллерией янки.
– Крупные силы противника собираются возле Каменного моста! – доложил посыльный на взмыленном коне.
Генерал Борегар потянулся, заложив руки за спину.
– Прекрасно! – сказал он. – Передайте, пусть полковник Эванс остается начеку!
Всадник круто развернул коня и помчался вниз, спускаясь с холма.
Скауты, сидящие вокруг штабной палатки, переглянулись и заулыбались.
– Похоже, сегодня будет жарко, – Маленькая Птица ткнул меня своим кулачищем в бок.
Генерал осмотрелся по сторонам, шепнул что-то адъютанту и направился к нам.
– Господа скауты, – на смуглом лице генерала появилась улыбка. – Прошу прощения, что заставил вас так долго ждать!
Скауты встрепенулись, поднимая с земли свои мушкеты и вещевые мешки.
– Сегодня мы научим проклятых янки хорошим манерам! – судя по всему, генерал пребывал в отличном настроении. – Покажем им, как оставлять генерала Борегара без завтрака!
Господа скауты одобрительно закивали. На бородатых физиономиях появились щербатые улыбки. Всем было прекрасно известно, что снаряд, выпущенный янки, накануне разнес в дребезги кухню, в ставке генерала на холме.
Кроме меня и еще нескольких индейцев, которые с первыми лучами солнца тщательно причесались, и заплели волосы в косицы, все остальные скауты были больше похожи на медведей, очнувшихся после долгой зимней спячки, чем на людей. Растрепанные, волосатые, и грязные. Многие только что вернулись из разведки, и сидели в сторонке, сняв с ног стоптанные башмаки и выбирая из бород колючки.
Одеты скауты были по большей части в гражданскую одежду, и вооружены чем попало, однако все как один были прекрасными стрелками и опытными следопытами.
– Вам, наверняка не терпится узнать, для чего я вас тут собрал? – генерал сделал эффектную паузу.
– Чтобы угостить виски? – не растерялся рыжий здоровяк в шапке с тремя лисьими хвостами.
– Ну, это само – собой! – засмеялся Борегар. – Но только после того, как угостим янки свинцом!
Трапперы разочарованно вздохнули.
– Вы все отличные стрелки, – продолжил генерал. – И у меня для вас особое задание…
Ропот тут же стих, воцарилась полная тишина.
– Я хочу, чтобы на сегодняшнем поле боя у янки не было офицеров! – смуглое лицо генерала расплылось в улыбке. – Увидите блестящие на солнце эполеты, задайте им жару! Увидите аксельбанты, не жалейте пуль! Увидите позументы, превратите их в решето!
Скауты возбужденно загомонили.
– А награда нам за это положена? – не сдавался все тот же здоровяк в меховой шапке.
– А как же, – генерал коротко кивнул. – Уж можете на меня положиться, в обиде не останетесь!
Я погладил треснувший приклад мушкета, перетянутый проволокой, и подмигнул Маленькой Птице.
Из генеральской палатки вышел адъютант. В руках он держал длинный ящик из полированного красного дерева, украшенный резьбой и инкрустацией.
Борегар кивнул, и офицер, щелкнув замками, распахнул ящик, демонстрируя нам содержимое.
На красном бархате лежало разобранное ружье, сплошь покрытое золотой насечкой, и с прикладом, усыпанным мерцающими драгоценными каменьями.
– Кто подстрелит генерала янки, получит от меня этот презент! – торжественно провозгласил Борегар.
Скауты одобрительно закивали, вытягивая шеи и стараясь получше рассмотреть сокровище, покоящееся на красном бархате.
– Генерала… – буркнул пожилой скаут, с кожаной повязкой на месте правого глаза. – Мечтать не вредно…
Маленькая Птица хлопнул меня по плечу ручищей.
– Винтовка будет нашей! – сказал он, многозначительно кивнув на мой потрепанный Энфилд.
С вершины холма нам хорошо были видны позиции полковника Эванса у Каменного моста и трепещущий на ветру флаг Луизианских Тигров майора Уитта.
– Пойдем, – сказал я, поднимаясь с земли. – Или мы пропустим все самое интересное!
В отдалении вновь загремели пушки янки, а над Митчелл-форд вновь взвились облака черного дыма. День двадцать первого июля только начинался.
* * *
Лагерь «Луизианских Тигров», глазами и ушами которых мы были уже больше месяца, располагался прямо напротив Фарм-форд, с левой стороны от Каменного моста.
Спускаясь с холма, мы с Маленькой Птицей заметили полковника Эванса, который, пошатываясь, инспектировал свои войска. Несмотря на раннее утро, полковник был уже изрядно навеселе, а позади него неотступно следовал адъютант с бочонком виски на спине.
– Гляди, наш вождь уже копытом землю роет! – ухмыльнулся Маленькая Птица.
Не смотря на пристрастие к спиртному и дурной нрав, полковник Эванс был отличным командиром, которого уважали офицеры и побаивались солдаты.
– Бежим, пока нас не заметили! – шепнул я, и мы припустили к лагерю «Тигров» через кусты.
«Стражи старого доминиона», как иногда называли Первый Специальный Луизианский батальон, или «Луизианские Тигры Уитта», произвели на меня неизгладимое впечатление с первой встречи.
Одеты «Тигры» были очень эффектно. Сверху они носили темно-синие короткие куртки с красной подкладкой, и красные же гарибальдийки, заправленные в забавные шаровары в бело-синюю полоску. На ногах у них были полосатые гетры, доходящие до колена и крепкие кожаные башмаки.
Маленькой Птице сразу же приглянулись маленькие красные фески, которые «тигры» носили на головах, и сверкающие на солнце пряжки ремней, украшенные изображением пеликана.
Вооружены «тигры» были до зубов. Такого количества колюще-режущего оружия я еще нигде не видал, даже в лагере команчей!
Каждый солдат был вооружен, по меньшей мере, одним ножом Боуи и Миссисипской винтовкой. У большинства из-за поясов торчали пистолеты, самого разнообразного калибра и моделей, да еще и ножи, не уступавшие порой по длине даже кавалерийским саблям, которые они с гордостью величали «тигриными клыками»!
Подавляющее большинство «тигров» были либо ирландцами, либо немцами. Они все сносно говорили по-английски, но предпочитали общаться на каком-то странном языке, который я по началу даже принял за иностранный. Многие из новобранцев прежде уже служили с майором Уиттом в Никарагуа. Были тут и бывшие флибустьеры и освобожденные из тюрьмы бандиты, по которым давно плакала виселица. Лица наших солдат были густо покрыты уродливыми шрамами, а тела причудливыми татуировками.
Стрелками, как оказалось, наши «тигры» были неважнецкими, а вот с ножом каждый обращался просто мастерски! Новобранцы из других бригад предпочитали обходить лагерь луизианцев стороной, но это все равно не спасало их от регулярных потасовок и поножовщины.
Над нашим лагерем постоянно стоял неумолчный гомон и хохот, истерично завывали волынки и губные гармоники, а отовсюду слышались обрывки «Ирландской бригады», «Розы Юга» и «О, Сюзана!» Сегодня же нас с Маленькой Птицей встретила непривычная тишина, нарушаемая лишь отдаленной пушечной канонадой, да звоном стали.
Солдаты сидели на земле рядами, прилежно водя ножами по точильным камням, их ружья стояли неподалеку аккуратными пирамидками, а туго набитые патронами сумки лежали поблизости на земле.
– Эй, «вождь»! – сержант Акерс замахал рукой, подзывая меня с Маленькой Птицей. – Командир хочет видеть вас немедленно!
Мы трусцой припустили вдоль по глинистому берегу Булл Рана, перепрыгивая через колючие кусты и торчащие из земли валуны.
У самой переправы Фарм-форд мы увидели майора Уитта в сопровождении капитанов Уайта и Александера.
– Я поднимусь на Сигнальный Холм, – сказал капитан Александер, натягивая поводья и разворачивая скакуна. – Оттуда прекрасный вид на все окрестности. Оттуда, видно даже Садли-Спрингс!
– Ну и черт с вами, Эдвард, – ухмыльнулся майор Уитт. – Я все равно хочу перебраться на противоположный берег, и своими глазами поглядеть, чего это янки там затевают!
Огромная фигура майора Уитта возвышалась над нами как башня. Он повернулся в седле, уперев левую руку в эфес сабли, а правую положил на кобуру с револьвером. Он оглядел нас с ног до головы со своей неизменной улыбочкой, и важно кивнул.
– Ну что, господа скауты, как прошла встреча с месье Бонапартом?
Полное лицо командира расплылось в широкой улыбке.
– Он обещал подарить нам золотое ружье! – похвастался Маленькая Птица. – Если мы, конечно, подстрелим для него генерала!
– Вот как? – майор хмыкнул. – Я всегда подозревал, что наш Бонапарт порядочный жлоб! За генерала можно было бы пообещать целую пушку!
Капитаны Уайт и Александер дружно фыркнули, а Мы с Маленькой Птицей только недоуменно переглянулись.
В этом месте река была глубиной всего по колено. Течение было слабое, однако, не смотря на июль месяц, вода все равно оставалась холодной.
Раздвинув заросли прибрежной осоки, мы гуськом перебрались на другой берег, а командир следовал за нами по пятам верхом.
– Ждите меня здесь, – сказал майор, натягивая поводья и демонстрируя свои позолоченные шпоры. – Я только поднимусь на холм и сразу же назад!
Мы уселись в тени, вытянув ноги и выставив мокрые мокасины на солнце.
– Как ты думаешь, – спросил Маленькая Птица, мечтательно пожевывая травинку. – Сколько стоит золотое ружье?
Я покачал головой.
– А кто его знает…
– Десятка лошадей оно точно стоит, – мой товарищ вздохнул, смахивая стрекозу с приклада старинного мушкета. – А может и больше…
Майор Уитт появился буквально через несколько минут. Вид у него был как у койота, утащившего у трапперов из коптильни бизонью ногу.
– Что-то вы быстро, командир, – сказал я, поднимаясь на ноги.
– Прикройте меня! – майор махнул рукой назад. – Чертовы янки прицепились как репей!
Вздымая фонтаны брызг, конь майора бросился в реку и за считанные секунды вынес седока на противоположный берег.
Из зарослей тут же появились два всадника в синей униформе и с ружьями наизготовку.
– Уйдет, будь он не ладен! – воскликнул один из янки. – Стреляй, чего ты ждешь!
– У меня не уйдет, – важно сказал второй кавалерист, медленно поднимая свою винтовку.
Наши с Маленькой Птицей мушкеты рявкнули практически одновременно. Один из всадников рухнул на землю, а второй, вцепившись в луку седла рукой, бросился наутек, яростно колотя скакуна пятками.
Маленькая Птица разочарованно вздохнул. Мы осторожно взобрались вверх по склону и вдвоем вытащили тело кавалериста из кустов.
– Гляди, какой здоровый! – фыркнул Маленькая Птица. – А мой-то был маленький и тощий, вот я и промахнулся!
Я вытащил из кустов оброненную янки винтовку и бросил трофей товарищу.
– Вот тебе, вместо твоей стреляющей палки!
Маленькая Птица ловко поймал винтовку в воздухе и принялся вертеть ее в руках.
– Это еще что за чудо? – вздохнул он, с опаской рассматривая трофей. – Никогда такого раньше не видел!
– Я тоже, – кивнул я, шаря у мертвеца по карманам. – Потом разберемся!
В сотне ярдов от нас внезапно затрещали кусты, и прямо к нам на встречу вышло десятка три синих мундиров!
Скатившись вниз по крутому склону, мы помчались через брод, петляя как зайцы, а янки что-то вопили, и стреляли нам в след. Не раздумывая мы нырнули в камыши и притаились, слушая как пули, словно рассерженные пчелы, жужжат над головами.
– С нашим вождем не соскучишься! – ухмыльнулся Маленькая Птица.
– Ты же сам хотел приключений, – кивнул я. – Так что скажи спасибо, что нас не приставили к артиллерии!
Скользя в зарослях осоки как ужи, мы выползли на берег, и осторожно огляделись.
Преследовать нас янки не стали. На противоположном берегу кусты все еще покачивались, но синих мундиров уже не было видно.
– Трусливые койоты! – фыркнул Маленькая Птица.
Майора Уитта мы увидели через несколько минут рядом с двумя двенадцатифунтовыми «Наполеонами».
– Поставьте орудия напротив Фарм-форд, – приказал майор артиллеристам. – Если заметите какое-нибудь движение, причешите заросли на том берегу картечью! Я пошлю к вам еще роту «Тигриных Ружей». Если янки сунутся с той стороны через брод, их будет ждать славный сюрприз!
Довольно потирая руки, майор принялся отдавать приказы адъютантам, когда на Сигнальном холме замелькали красно-белые флажки семафорной службы капитана Александера.
– «Глядите налево, вас обходят!» – прочитал я сигнал, и, дернув Маленькую Птицу за рукав куртки, направился к майору.
– Вы это видели? – наш командир довольно осклабился, поворачиваясь ко мне. – Все именно так, как я и предполагал! Доложите обо всем немедленно полковнику Эвансу!
Хлюпая мокрыми мокасинами и патронными сумками, из которых вода все еще текла ручьями, мы бросились напрямик через колючий кустарник.
– Чувствую, набегаемся мы сегодня! – пропыхтел Маленькая Птица, когда мы без передышки пересекли овраг и взлетели на крутой холм, прямо к штабной палатке.
В сумрачной палатке пахло табачным дымом и перегаром.
Полковник Эванс в любое время суток выглядел устрашающе, а сегодня он вообще был похож настоящего безумца!
Его пронзительные голубые глаза уставились на меня из под насупленных бровей, а бледные губы сжались в тонкую линию.
– Вот как?! – рявкнул он. – Похоже, что вонючка Макдауэл со своей шавкой Тайлером меня за дурака держат!
Полковник склонился над картой, на которой стоял пузатый бокал, до половины наполненный виски.
– Приказываю Уитту немедленно выдвигаться с бригадой на левый фланг! Пусть найдет себе хорошую позицию на Мэтьюз-хилл, и держится там до прибытия подкреплений! Все понятно?
Назад мы мчались со всех ног. Оставляя на кустах куски обмундирования, мы вновь продрались сквозь колючую чащу и вылетели прямо на пикет «Тигриных Ружей».
– Стоять! – закричал один из солдат, направляя оружие на Маленькую Птицу. Заприметив пряжку с пеликаном у него на поясе, он захихикал.
– Эй, парни, вы только поглядите, в нашей бригаде появились лесные свиньи!
Солдаты опустили ружья и загоготали.
– Они, наверно, ищут для господина майора трюфеля! – воскликнул рыжеволосый коротышка в соломенной шляпе, у которого на шелковой ленточке вокруг тульи было написано «Тигр охотится на черного республиканца».
Солдаты опять заржали.
– Что такое трюфеля? – спросил Маленькая Птица, не сводя взгляда с рыжего «Тигра». Руку он держал на обухе томагавка, заткнутого за пояс.
– Грибы такие, – пояснил я, и, перехватив винтовку поудобнее, побежал прямиком к командирской палатке.
Первый Луизианский специальный батальон выступил в полной тишине, без грома барабанов и воя волынок. Солдаты шагали бодро, они даже улыбались, щурясь от яркого солнечного света, предвкушая скорую схватку. Яркие фески исчезли в вещевых мешках, а вместо них появились широкополые соломенные шляпы, украшенные воинственными девизами.
Майор Уитт ехал впереди, рядом с капитаном Бухопом, командиром «Катахула геррилас» и капитаном Уайтом, командиром «Тигриных ружей». Мы с Маленькой Птицей пристроились к повозке с боеприпасами, следовавшей за «Стражами Доминиона».
Поменяв свои подмокшие патроны на сухие, мы прибавили шагу, чтобы не выпускать командира из поля зрения.
На Сигнальном холме к нам присоединились отряды кавалерии Александера и Терри, а чуть позже и артиллерия Дэвидсона.
– Какое у нас могучее войско! – воскликнул Маленькая Птица, с гордостью обозревая марширующие колонны пехоты, и скачущую в отдалении кавалерию. – С такой армией, мы бы быстро покончили и с команчами, и с сиу, и с черноногими вместе взятыми!
– Зато у янки, в отличие от команчей, ружей ничуть не меньше чем у нас, – усмехнулся я. – А пушек и того больше! Попомни мое слово, еще до заката солнца мы покроем себя боевой славой!
– И подстрелим генерала! – Маленькая Птица торжественно поднял над головой трофейную винтовку и расхохотался. – Золотое ружье теперь точно будет нашим!
Солнце уже высоко поднялось над горизонтом и начало припекать. Я надел сухие мокасины, а мокрые подвесил на пояс, чтобы они как следует подсохли.
Идущие рядом с нами «Тигры», сильно потели, в своих плотных куртках и красных рубахах. Запах пота, идущий от нашей колонны, был таким сильным и резким, что даже глаза слезились.
– Давай-ка вперед, – я подтолкнул Маленькую Птицу в спину. – Пробежимся, посмотрим, не поджидают ли нас янки на том холме!
Маленькая Птица горестно вздохнул, и безропотно побежал за мной следом.
Чуть выше по склону начиналось кукурузное поле, окруженное высокой деревянной изгородью, а еще дальше виднелась большая кедровая роща.
Перемахнув через ограду, мы двинулись вперед, раздвигая в стороны кукурузные стебли.
– Тихо! – я поднял руку вверх, и мы замерли, прислушиваясь к отдаленной ружейной стрельбе и артиллерийской канонаде.
– Ты тоже это слышал? – прошептал Маленькая Птица.
Мы осторожно двинулись вперед и вскоре увидели массу солдат в серых мундирах, копошившихся на склоне горы, как деловитые серые муравьи.
– Наши, – вздохнул я с облегчением.
«Тигры» растянулись цепью от кукурузного поля до самой кедровой рощи, далеко внизу, а с левого фланга нас прикрывали каролинцы. Теперь наше воинство уже не казалось мне таким грозным. Как оказалось, нас было слишком мало, чтобы удерживать такой большой участок фронта.
Глядя с верхушки холма, я видел тоненькую красную ниточку «тигриных» мундиров, а далеко впереди, у Садли-Спрингс, все обозримое пространство уже было покрыто движущейся массой синих мундиров.
– Да их больше, чем бизонов в прериях! – ахнул Маленькая Птица. – Вот славная будет драка!
Майор Уитт в сопровождении капитана Уайта, проехал мимо верхом, проверяя позиции «Тигров». В который раз я приметил, насколько наши командиры походили на индейских военных вождей.
– Красавцы! – ухмыльнулся мой товарищ. – Чего-чего, а храбрости им не занимать!
– Надеюсь, что подкрепление уже в пути, – шепнул я. – Одной храбростью битву не выиграешь.
Внизу, у подножия холма, из леса начали появляться первые отряды янки.
Со всех сторон заскрежетали вынимаемые шомпола, и послышался треск рвущейся бумаги, когда солдаты принялись зубами разрывать патроны.
– Пора! – на лице Маленькой Птицы засияла улыбка.
Я открыл сумку и вытащил патрон. Опустив ружье на землю прикладом вниз, я откусил у патрона верхушку с пулей, и, держа ее в зубах, засыпал порох в дуло. Запихнул свинцовый шарик в ствол ружья вместе с остатками прилипшей к нему бумаги, и пропихнул его до упора шомполом. Потом взвел курок, аккуратно достал из маленькой коробочки на поясе крошечный капсюль и надел его на иглу. Ружье было готово к бою.
– Не стрелять без команды! – пронеслось по цепи. – Подпустить их поближе!
Я посмотрел на левый фланг, и увидел, как у замаскированных в зарослях пушек суетятся артиллеристы. На холме Мэтьюз врага поджидал неприятный сюрприз!
Тем временем, ничего не подозревающие янки отряд за отрядом выходили из леса. Они вытянулись в длинную колонну и двинулись в обход холма.
– Куда это они собрались? – зашипел Маленькая Птица, сжимая ружье. – Они что, заметили нас?
И тут грянул залп! Многие янки попадали на землю, и я увидел, как из кустарника, у подножия холма вышел целый отряд «Катахула Геррилас»! Они подняли свои ружья и дали еще один залп!
Янки недолго пребывали в замешательстве, они попадали на землю и принялись стрелять в ответ. Несколько «тигров» покатились вниз по склону, наперегонки со своими соломенными шляпами.
– Началось! – воскликнул я и хлопнул товарища по плечу.
Перестрелка длилась всего несколько минут. Из леса появились новые отряды янки, и «тигры» бросились наутек.
Синие мундиры растянулись у подножия холма, насколько хватало глаз! Их был так много, что мне казалось, будто сам лес ожил, и двинулся вверх по склону холма, шевеля своими ветвями увенчанными сверкающими стальными иглами!
Плотная людская масса, ощетинившаяся штыками, медленно поползла вверх. Мои ладони стали совсем мокрыми, а винтовка, прижатая к щеке, обжигала кожу, нагретая солнцем.
– Где же генерал? – пробормотал Маленькая Птица, вертя головой из стороны в сторону.
Я засмеялся, и напряжение, стиснувшее меня в своих тисках всего секунду назад, куда-то отступило.
– Будет тебе и генерал, – пообещал я, выбирая себе цель. – Всему свое время!
Янки наступали молча. Они шли сомкнутым строем, подняв винтовки со сверкающими штыками на уровень груди.
Вскоре сплошная синяя масса разделилась на отдельные фигуры, и нам стали видны даже лица людей.
Я глядел на эти лица, и меня не покидало ощущение, что все это не по-настоящему! Мне почему-то казалось, что я сплю, и это всего лишь сон!
Я глядел на эти лица, и не знал, что мне делать!
Вместо врага, я видел лишь обычных людей, совершенно не военной наружности, но почему-то одетых в военную форму!
Наступавшие на нас солдаты были новобранцами. Новенькая, но уже порядком потрепанная форма смотрелась на них нелепо.
Я заметил, что у одного из солдат мундир застегнут не на те пуговицы, а у другого, вместо военного ремня простая веревка. У одного, подобранная не по размеру фуражка едва держится на затылке, а у другого, сползает на самые глаза.
Ружья солдаты держали неуклюже, и я даже засомневался, знают ли они, что с ними вообще нужно делать!
Лица у янки тоже были не солдатские. Один из бойцов что-то жевал на ходу, через каждые несколько шагов вытирая пот со лба пухлой ладонью, у второго на носу поблескивали очки в золотой оправе, а третий и четвертый были так похожи друг на друга, что я сразу же догадался, что это отец и сын.
Наступавшие на нас янки не были настоящей армией!
– Что это? – Маленькая Птица тоже был удивлен.
– Новобранцы! – сержант Акерс, воевавший с майором Уиттом в Никарагуа и выглядевший как заправский флибустьер, усмехнулся и лениво сплюнул тягучую табачную жвачку. – Поверьте мне, парни, нет ничего приятнее, чем резать новобранцев!
По цепочке «тигров» прокатился смешок. Покрытые шрамами от бесчисленных схваток лица расползлись в улыбках.
– Мне еще не доводилось драться со школьным учителем! – хихикнул здоровенный ирландец, вынимая из-за пояса остро заточенный устрашающий тесак, длинной с мое предплечье. – Глядите, как посверкивает очочками на солнце!
«Тигры» тихонько захихикали.
Волна синих мундиров, между тем, неудержимо приближалась.
