Текст книги "Ленон и Гаузен: Два клевых чужака (СИ)"

Автор книги: Сергей Кочетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

Глава VI

Следующим утром Гаузен напомнил Ленону посмотреть короткий путь в Вейносту, в окрестностях которой жила Салочка.

– У тебя есть карта? – на всякий случай поинтересовался Ленон.

– А разве без нее нельзя? – возразил Гаузен.

– Ну, с ней было бы удобнее. Надо же на чем-то отмечать… – предложил Ленон.

– Ты, главное, смотри в книгу и говори мне. Я хорошо знаю местность. Как никак, всю Велитию объездил, – похвастался Гаузен, еще недавно искавший место для замка по всей стране.

– А разве мы не можем отправиться по дороге? – пришло в голову Ленону.

– Мало ли что случится по пути. К тому же, нам поторопиться надо, – уклончиво ответил Гаузен. Он не знал, что думает о нем Лекант – считает ли его погибшим, совсем позабыл о нем на фоне грядущей свадьбы, или ему взбрело в голову, что слуга предал его, и он послал своих приспешников на розыски. Так или иначе, в людных местах ему светиться лишний раз не хотелось.

Ленон тоже решил, что предусмотрительность лишней не будет, и уткнулся за помощью в книгу.

– Есть короткий путь через леса, – наконец откликнулся юноша. – Но будет немного сыровато.

– Это ничего! – отреагировал Гаузен. – Велития – многоводная страна. Не то, что пустынная Хаслиния. Катапак нас не оставит.

Ленон попытался объяснить, как пройти более коротким путем в Вейносту, но у него это получалось плохо, так как он слабо разбирался в здешней географии, а книга давала довольно размытые ориентиры.

– В крайнем случае, обойдемся и без книги, – заявил Гаузен. – Я знаю Велитию, как свои пять пальцев, а эта штуковина сотни лет пролежала в руинах. Что она может знать о сегодняшнем дне? Вон, сокровища и те успели закаменеть, с тех пор, как ее спрятали. А в этих болотах я и сам немного разбираюсь. Знаю я там одно местечко, куда я ни за что не хочу попасть, и кого я не хочу там встретить…

Ленон, не разобравшись, на что намекает его спутник, лишь пожал плечами. Гаузен же все еще был недоволен, что чуть не погиб, и при этом мало чего заработал. Но в то же время он еще больше укрепился в мысли, что если не искать приключений, а обходить их стороной, то цель может стать куда более достижимой. После недавних событий он понял, что если он еще как-то может постоять за себя, то к Ленону это совсем не относится, а он не хотел подвергать его опасностям лишний раз. К тому же Гаузен понимал, что на нем лежит еще и ответственность за судьбу Салочки, Лин и, может быть, даже за весь орден Всемзнания.

– В конце концов, я же не в обход иду, как трус, но наоборот пытаюсь сберечь время и усилия, – успокоил себя мыслью Гаузен, что он не предпримет второй попытки обогатиться при помощи книги.

Расплатившись за гостиницу, друзья закупились всем необходимым для дальнейшего похода и отправились в путь. Но, добравшись до болот, спутники немного растеряли былой энтузиазм, так как пробираться стало ощутимо трудней. А Ленон еще боялся, что в случае чего тяжелая сумка потянет его ко дну.

– Ну и дела, Ленон! Продавать саблю жалко и некому, а заработать при помощи ее пока не представилось возможности! – сокрушался Гаузен.

– Если она такая прочная, – предложил Ленон. – Можно устроиться на каменоломню.

– Да ты в своем уме?! – возмутился Гаузен столь неподобающим обращением с легендарным клинком. – Работа на каменоломнях – это рабский труд! Ты что, предлагаешь нас в рабство продать?

– Но рабство – это же преступление! – испугался Ленон подобной участи.

– Да ладно, Ленон, тебе-то бояться нечего. На обратном пути я тебя выкуплю. Да и вообще, кто же тебя купит? – попытался разрядить обстановку Гаузен, решив, что шутка-другая в походе поможет в немалой степени облегчить его.

Ленон недовольно замычал, не в силах подобрать подходящих слов, чтобы выразить свое недовольство подобным предложением. Гаузен понял, что пошутил не очень удачно, но от дальнейших попыток развеять скуку это его не остановило.

– Ленон, это не ты испортил воздух? – спросил он через некоторое время.

– Гаузен, ты это уже десятый раз спрашиваешь! – обиделся юноша.

– Да я же пошутил, – не признавал за собой вины Гаузен.

– Нет, это не шутка, это издевка! – настаивал Ленон. – А издевка – это злая шутка, повторенная много раз. И, тем более, это не я… это сероводород.

– Вот-вот! То-то меня от него меня так и воротит. Чего это ты там посмеиваешься? Напердел втихомолку, и еще посмеивается! – никак не мог угомониться Гаузен.

– Я не смеюсь! Это лягушки квакают! – отчаянно объяснялся Ленон.

Тут Гаузен заметил, что из-за посторонних шумов он хуже слышит шаги и голос своего напарника. Похоже, что Ленон, устав быть объектом насмешек, решил держаться от провожатого подальше.

– Слушай, Ленон, если отстанешь, ты дуй в рожок. Уж я-то его ни с чем не перепутаю, – обернулся Гаузен, вспомнив про подарок Лин. Ленон виновато потупил глаза.

– Только не говори, что ты его потерял! – рассердился Гаузен.

– Нет, не потерял, – еще больше смутился Ленон. – Вот… – и, порывшись в карманах, обреченно протянул своему спутнику осколки.

– Ленон! Шкура ты ослиная! Это же подарок Лин! Это все, что от нее осталось! – расстроился Гаузен. Он сгреб остатки музыкального инструмента и пошел вперед, не оглядываясь. В этот момент к сильной обиде на спутника примешались другие мысли. Гаузену показалось весьма символическим то, что рожок прекрасной Лин – последний предмет, что связывал их, кроме Книги Знаний – был безвозвратно уничтожен.

– Быть может, это знак, что девушки уже нет в живых? Может, мне следует забыть ее и идти дальше?

Эта мысль чуть не разорвала сердце Гаузена на такие же осколки, которые остались от подарка девушки. Как и вчера, в момент отчаяния на горе в пещере, юноша не знал, что ему делать дальше.

– Этот рожок был так дорог мне! Вечно с тобой одни неприятности! Вечно ты меня во что-то впутываешь… Во всякие топи… Я же просил избегать опасностей! – возмущался Гаузен. – А ты мне что подсунул?

– Это не я! Это книга! – оправдывался Ленон. – Я вообще толком не разобрался, как ей пользоваться…

Но Гаузен не слушал спутника и продолжил выражать свое недовольство происходящим:

– О комарах мог бы и предупредить! Сколько я их уже перебил! И всю шею расчесал. А от укусов кожа зудит и краснеет! – тут Гаузен немного задумался и спросил. – Вот, Ленон, если ты считаешь себя таким умным, то объясни мне, почему от комаров прыщи вскакивают? Нет-нет, не подглядывай в книгу, я тебя хочу проверить!

Ленон, не ожидавший подобного вопроса, поднапрягся и выдал все, что знал на эту тему:

– Возникновение прыщей, – начал вспоминать Ленон. – Всегда связано с кровью. Комары, пососав кровь, впрыскивают обратно остатки. А если прыщи на ровном месте, значит с кровью что-то не в порядке, понимаешь? – поинтересовался Ленон, будучи сам не до конца уверен в подчерпнутых из памяти сведениях.

– Я все понял, Ленон, – сердито оборвал Гаузен, который запутался еще больше Ленона. – Ты сел мне на шею и сосешь мою кровь! И вот из-за этого у меня прыщи и повыскакивали, как грибы после дождя!

– Может это просто от сладкого? Я слышал, что… – оправдывался Ленон, обиженный до крайности подобной версией.

– Да плевать я хотел на то, что ты слышал! – перебил Гаузен, настроение которого ухудшалось все больше вместе с окружающей обстановкой. – Когда я в последний раз ел что-то сладкое? Не я – ты у нас привереда! Того я не хочу, этого я есть не буду, слушать не собираюсь, делать не стану, потому что я самый умный… – начал передразнивать Ленона Гаузен, чем обидел его еще сильней.

– Ну, друзей не выбирают… – робко попытался заступиться за себя юноша.

– Ага, не выбирают, – подхватил Гаузен. – Ленон, ты просто поразительный человек!

– В каком смысле? – учуял подвох Ленон.

– В том смысле, что друзей не выбирают – в них живут и умирают! Сказал глист! Ты паразитируешь на мне, питаясь за мой счет и не отдавая ничего взамен! – не сдерживая эмоций, обвинил Гаузен. – Да ты вообще понимаешь, что если бы не я, то ты не прожил бы здесь и дня?!

– Я прекрасно понимаю! – расстроился Ленон. – Я понимаю то, что если бы не ты, то я не пробыл бы здесь и часа!

– Прекрасно! – сердито воскликнул Гаузен. – Хорошая стратегия – во всех своих бедах винить окружающих! А ведь если бы не я, ты остался бы у себя без жилья и работы. Да и вообще, не силой же я тебя заставил вернуть меня в свой мир! Кто же мог знать, что так выйдет?

Ленон промолчал. В чем-то Гаузен был прав. Ленон, наверное, мог бы поподробней разузнать у книги, как работают путешествия из одного мира в другой. Но тогда-то он доверился Гаузену.

– Кто, кроме меня, поможет тебе здесь?! Ты еще что-то мог в своем мире. А здесь ты последний голодранец! А то, что ты последний голодранец из голодранцев – это еще не делает тебя королем голодранцем. Это вообще никем тебя не делает! Слышишь? Никем! Думаешь, ты какой-то особенный или даже уникальный? Думаешь, ты самый умный?! – завалил вопросами Ленона Гаузен и, не дожидаясь ответа, снова начал передразнивать своего спутника. – Тех, кто пьет, курит и ест мясо, я вообще за людей не считаю!

– Неправда! Я такого не говорил! – возмутился Ленон.

– Не говорил, так подумал, – настаивал Гаузен.

– Да я и думать о таком не посмел бы! – защищался, как мог, Ленон.

– А чем докажешь? – не отставал Гаузен.

– У меня нет никаких доказательств, кроме правды! И вообще, почему ты подозреваешь окружающих во всем плохом? Прямо как параноик…

– Каких еще там ноек?! – рассердился незнакомому слову Гаузен, который принял его за ругательство. – Сам ты нойка! Это ты один только и делаешь, что ноешь и жалуешься, и я тебе в этом занятии напарником быть не собираюсь!

– Да нет, параноик, это тот, кто всех подозревает, а потом настаивает на своем, даже если неправ, – попытался вспомнить Ленон нужную строчку из словаря, но точность оставляла желать лучшего.

– А ведь я мог бы и бросить тебя! – не сдавался разгорячившийся Гаузен.

– Неправда! – отчаянно запротестовал Ленон.

– Бросил бы, да еще пинка вдогонку дал, – припугнул его спутник.

– Да? А кто книгу бы тогда читал?! – возразил Ленон.

– Бросил бы ее вместе с тобой! Две ходячих энциклопедии! От вас обоих одни только беды! – подвел черту Гаузен.

Ленон, вконец расстроившийся из-за слов Гаузена, замедлил ход и погрузился в раздумья.

– Ходячая… Это тебе не книжки-бумажки, у меня чувства есть, – обиженно протянул Ленон, бредя, не разбирая пути. Тут ему показалось, что может, действительно, от него одни только неприятности, и уныние начало еще сильнее укрепляться в его душе.

– И зачем я тогда поднял ее со скамейки в тот раз! – сокрушенно размышлял Ленон. – Лучше бы она была заминирована! Мне же с детства говорили не трогать чужое!!!

Он уже начал вспоминать про слова Гаузена, что он с книгой ему не нужны, и подумал, а не попытаться ли вернуться обратно? Неизвестность его больше не пугала. Вряд ли на Земле найдется такой уголок, где он будет столь же бесполезен и неуместен, как здесь. Но тут Ленон вспомнил, что не имеет права воспользоваться книгой подобным образом, так как пообещал Гаузену этого не делать. Ленон поднял голову, но увидел, что его спутник уже скрылся из вида. Ленон захотел его окликнуть, но тут разразилась страшная гроза.

Глава VII

– Уж лучше воображаемые друзья, чем такие! Зла у меня на тебя нет, одно расстройство, – пробормотал Гаузен и поймал себя на мысли, что Ленон уже давно не отзывается. Он обернулся и увидел, что вслед за ним никого нет.

– Всемогущий Катапак! Что же я ему наговорил?! – спохватился Гаузен. Он всего лишь хотел призвать Ленона к ответственности, но понял, что зашел с аргументами слишком далеко. – Он же без меня пропадет! – испугался Гаузен. – Я хуже Леканта! Нельзя так издеваться над людьми!

Гаузен начал кричать Ленону, чтобы тот вернулся, но его голос заглушил шум грозы. Вдруг впереди Гаузен увидел свет и услыхал непонятные завывания.

– Неужели, это сигнал? – взбрело в голову юноше, но он быстро вспомнил, что рожок Лин не подлежал восстановлению. Гаузен инстинктивно попытался убраться от этого непонятного явления подальше, но тут его ослепила вспышка, и он потерял сознание.

Очнулся Гаузен в незнакомом домике.

– Твое лицо мне кого-то напоминает… – услышал юноша. Ему в лицо смотрела неприятного вида старушенция.

– Мертведьма! – побледнев от ужаса, воскликнул юноша и собрался уже рвануть к выходу, но конечности его не слушались.

– Некролдунья! – поправили Гаузена. – Я рангом повыше, чем обыкновенная ведьма. Просто мои жилищные условия и материальное положение не соответствуют уровню моего мастерства. Но ты угадал, я тоже поддерживаю свою жизнь, высасывая энергию из окружающего пространства.

– Какая разница! Ты все равно меня съешь! – в этот момент Гаузен впервые с симпатией подумал о привычках Ленона, принципиально не приемлющего мяса в пищу.

– И не подумаю. Знаешь, в этом болоте очень одиноко…

После этих слов Гаузен с ужасом представил, чего от него хочет ведьма.

– Поэтому я подумываю завести себе питомца… – объяснила она.

– Я тут по пути видел одну прекрасную жабу. Под стать тебе, старая карга, – злобно добавил про себя юноша. – Она сидела на пеньке неподалеку. Она может кому угодно составить отличную компанию. Тетенька, ты меня только выпусти, я ее найду, поймаю и принесу, – начал обещать Гаузен в тщетной попытке вымолить себе свободу.

– Жаба – это слишком скучно. Жабы только и умеют, что дуться, а я обидчивых не люблю. На обидчивых у меня управа скорая, – тут колдунья посмотрела на Гаузена страшными глазами. – Да и говорить жаба совсем не умеет. Я больше подумываю о вороне…

– Ворон – тоже животное полезное! – горячо поддержал Гаузен. – Его словить, конечно, потруднее будет, но к вечеру обещаю вернуться вместе с пойманной птицей, – обещал напропалую Гаузен, не зная, как еще спастись.

– Зачем же ловить? – усмехнулась ведьма, и ее позеленевшее от времени лицо покрылось еще большим количеством морщин. – Я собираюсь превратить в ворона тебя. Такое под силу только колдунье, а не какой-то там ведьме.

– Какой же из меня ворон?! – испугался Гаузен, – Я этому не учился! Клювом не вышел, да и летать не умею!

– Зачем тебе летать? Кто ж тебя выпустит? А вообще ты и так милый! Если бы я была немного помоложе, того и глядишь, у меня были бы на тебя другие планы. Поцелуемся, красавчик? – насмешливо предложила колдунья.

– Поцелуй-ка лучше дверной косяк своей калитки морозной ночью, – передернуло от отвращения Гаузена. Тут он вспомнил, как насильно поцеловал Руфи в милиции, и его охватило запоздалое раскаяние за свои прошлые прегрешения.

– Фу, какой грубиян, – обиделась колдунья. – Если я тебя в ворона превращу, глядишь, ты будешь ругаться всякими неприличными словами, – засомневалась пленительница Гаузена, и он вновь начал мысленно молить Катапака о том, чтобы она передумала.

– Впрочем, я за свою жизнь столько всяких слов в свой адрес услышала, что мне уже все равно, – отмахнулась колдунья, отняв у юноши последнюю надежду. – Да не расстраивайся ты так. Вскоре после превращения ты даже и не вспомнишь, что когда-то был человеком. И будешь радоваться таким мелочам, как лишний сухарик или орешек.

Услыхав, что лишится не только тела, но и разума, Гаузен снова попытался дернуться, но все его старания по-прежнему были безуспешны.

Пока Гаузен тщетно пытался спастись от незавидной участи, Ленон блуждал без относительных затруднений, но так же, как и его спутник, не представлял, что делать дальше.

– Подумать только, – пришло в голову Ленону. – Еще несколько дней назад я представлял, что возникнет стена дождя, которая разлучит меня с моим прошлым миром, и вот оно как вышло.

Ленон ясно представил себе, какое объявление появится в местной газете: «Пропал сотрудник. Нашедшему – просьба трудоустроить, так как от него слишком много неприятностей».

– По крайней мере, у меня будет работа, – с надеждой подумал Ленон и вспомнил о Руфи. Его волновало, чем она сейчас занята? Ищет ли его? Может быть, она первой дала объявление о его пропаже или обратилась в милицию? Или думает, что он, боясь ответственности в серъезных отношениях, трусливо сбежал, чтобы заделаться бандитом, и сейчас совершает преступления по всему земному шару?

– Надеюсь, Руфи позаботится о котах, – с грустью размышлял юноша. – Но… кто позаботится о Руфи? И кто позаботится обо мне? Ведь я… пропавший заживо? – очнулся он от раздумий, вспомнив, что он совсем один посреди болота.

В это время дождь внезапно закончился так же, как и начался. Ленон, перестав звать Гаузена, понял, что в одиночку он заблудится на этом болоте окончательно, и решил воспользоваться книгой. Блуждая по смутным направлениям, он, тем не менее, сумел добраться до одинокого домика. Книга подсказывала, что Гаузен там, но чувство предосторожности не дало ему ворваться внутрь. Ленон заглянул в щель между оконными ставнями и увидел лицо своего спутника, но от привычной жизнерадостной ухмылки на нем не осталось и следа. Прислушавшись, он понял, что происходит в избушке. Внутри решалась судьба Гаузена, и единственный, кто мог бы что-то изменить, был сам Ленон. Не зная, куда больше обратиться за помощью, юноша снова судорожно начал листать книгу. Отчаянное желание спасти друга дало ему сил сосредоточиться и что-то найти, но он не был уверен в результате наверняка.

– Надеюсь, это сработает, – с надеждой подумал Ленон.

Ленон вломился в домик, держа впереди себя раскрытую книгу. О том, что он рискует собственной жизнью, как никогда, юноша даже не задумывался. Некролдунья удивленно обернулась и уже собиралась пригвоздить незваного гостя взглядом, но на это Ленон и рассчитывал. Свое лицо он заслонил раскрытой книгой, в которую уставились глаза отшельницы.

– Любовь и дружба – это благодарность! Их нельзя требовать силой! Все, что ты делаешь – неправильно! – громогласно, будто начитывая заклинание, прокричал Ленон. – А за ошибки придется платить!

Ведьма в ужасе пыталась прикрыть глаза, но видимо книга магнетическим образом приковала ее взгляд. Тогда колдунья, видимо зная, что книга притягивает человека, обернулась тонкой змейкой и накинулась на Ленона. Юноша отшатнулся и выронил книгу, но змея успела обвить его руку и норовила укусить. Ленон схватил ее за шею и пытался сдерживать, но тварь была довольно сильна для своих небольших размеров.

– Режь ей голову, – закричал Гаузен, вспомнив, что его спутник всегда носит с собой перочинный ножик.

– Как я могу ее отрезать, это же б… б… – от ужаса и волнения Ленон на миг позабыл как еще можно назвать пожилую женщину.

– Эта бабушка уже давно мертва! – угадал слово Гаузен и посоветовал. – Представь, будто режешь колбасу!

Услышав знакомое слово, Ленон решился выхватить ножик, и, зажмурившись, изо всех сил ударил. В этот момент к Гаузену вернулась способность двигаться.

– Молодец, Ленон! – обрадовано закричал Гаузен и тут же рванулся навстречу другу.

– Боже мой! Я убил старушку! – испугался Ленон, раскрыв глаза и увидев бьющийся в конвульсиях хвост.

– Только не говори мне, что ты не мечтал сделать что-то подобное со своею домохозяйкою… – пошутил Гаузен, но осекся под осуждающим взглядом Ленона. Ему стало неловко перед другом, который только что спас ему жизнь. Тут же чувство легкого стыда сменилось сильной тревогой. Он увидел змеиную голову, глаза у которой погасли, но челюсти успели сжаться на руке Ленона.

– Ленон, она ведь тебя цапнула, – показал Гаузен.

Ленон с отвращением, будто пиявку, отлепил останки змеи и увидел пару красных точек у себя на запястье.

– Надо отсосать кровь! – не на шутку встревожился Ленон. Он вспомнил, что с Валентином Петровичем произошел похожий случай в Кокосовых Прериях, и решил воспользоваться опытом главного редактора. Он тут же приложился ртом к укушенному месту и сплюнул. Проделав это несколько раз, Ленон обнаружил, что сплевывать уже больше нечего.

– Мне нужно прополоскать рот, – попросил Ленон, и Гаузен тут же подал ему флягу, не пожалев оставшегося в ней вина. Затем Ленон повязал рану носовым платком и неуверенно поднялся на ноги.

– Как себя чувствуешь? – забеспокоился Гаузен.

– В голове как будто копыта стучат, – отозвался Ленон. – Я неуверен, что принятые меры помогли окончательно…

– Надо посмотреть в книге! – спохватился Гаузен. – Она должна знать средство от любой напасти! Так же, как с затычками для ушей!

Ленон начал судорожно листать страницы. Гаузен тоже попытался вспомнить, что такого наговорила покойница, в надежде, что это поможет Ленону быстрее найти решение:

– Она хотела лишить меня памяти. И превратить в ворону…

– Не знаю, Гаузен. Я никак не могу сосредоточиться. Ничего не могу отыскать. И меня клонит в сон, – пожаловался Ленон.

– Ни в коем случае не засыпай, – всполошился Гаузен. – Можешь заснуть и больше не проснуться!

Служа у принца, Гаузен немного разбирался в ядах. Лекант панически боялся отравления и часто рассказывал, какие ужасы таят в себе различные яды. Гаузен плеснул для бодрости в лицо Ленона остатками из фляжки, и тот начал отплевываться.

– Слушай, вот тебе задачка попроще. Тут неподалеку должна быть башня… Других поблизости вряд ли найдется, так что не спутаешь. Можешь посмотреть, где она?

Ленон вновь заглянул в книгу и неуверенно показал пальцем направление.

– Пошли отсюда, вдруг она еще оживет… Надо мне тебя кое-кому показать, – решил поменять свои первоначальные планы Гаузен, и Ленон послушно последовал за ним.