Текст книги "Возвращение Апостолов (СИ)"

Автор книги: Сергей Харламов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

40. Встреча друзей

Первым из ночного кошмара вынырнул Стеф Огинс. Вторым, Крейз. Увидев друга, Стеф не смог сдержать волнения:

– Дэвид!

– Стеф!

Они обнялись. Крейз стоял рядом и довольно улыбался. Стеф похлопал Дэвида по плечу, и все трое пошли рядом.

– Ну, рассказывай, – попросил Дэвид. – Нашёл ты того физика?

– Нашёл…

– И что?

– Ты видел горящий город, – оглянувшись назад, спросил Стеф.

– Я только что оттуда, – сказал Дэвид, показывая на небо. – А оттуда всё очень хорошо видно.

– Прекрасно, – пробурчал Огинс. – Именно для того, чтобы это было хорошо оттуда видно, мы и сожгли город.

Дэвид с непониманием уставился на Стефа.

– Пойми, Дэвид, – ответил тот, прочитав недоумение в глазах друга. – Планета заражена.

Дэвид отшатнулся.

– Да, – подтвердил Крейз.

– Но кем?

– Разве мало на свете подонков?

– А что я теперь скажу им, тем, для кого Лагура в будущем должна стать родным домом?

Дэвид вопрошающе посмотрел на Стефа.

– Надо подумать, – рассудил тот. – С наскока здесь ничего не решить.

– Но у меня совсем нет времени! – не унимался Дэвид. – Там люди. Понимаешь? Они живые.

– Если они опустятся на планету, многие погибнут, – резонно заметил Огинс. – А умирать никому не хочется.

Тут в разговор вмешался Крейз.

– Послушайте, если планета заражена, то её растительность, безусловно, впитала в себя львиную долю этих вирусов.

– Точно, – поддержал его Стеф. – Возьми пробы травы. Может быть, им удастся приготовить противоядие.

– А куда вы направляетесь? – в свою очередь поинтересовался Дэвид. – Ты не забыл Стеф, что Земля в опасности.

– Отнюдь. Мы как раз летим туда.

– Через гиперпереход?

– Да, – ответил Крейз, заинтересовавшись неожиданным поворотом разговора. – А что?

Дэвид молчал.

– А что случилось? – снова переспросил верзила.

– Там нет гиперкорабля.

Крейз поперхнулся.

– Как? – прохрипел он.

– Так вот почему ты явился к нам с неба, – вмешался Огинс, опасаясь, что пират начнёт по привычке выяснять отношения.

– Крейз, – обратился Стеф к компаньону. – Успокойся. Ну. Неужели у вас не было запасного корабля.

– Был.

– Так за чем дело стало?

– Не беспокойся, – повернулся он к Дэвиду. – Представь, если бы ты не сделал этого, над нами сейчас бы не висели звездолёты. Мы сами вплели себя в историю этой планеты, и назад дороги нет.

– Стеф, – снова начал Дэвид. – Я, наверное, чего-то недопонимаю. Вспомни. Ведь тебя подвергли раздвоению те твари на «Констьюдери»?

– Да.

– Но ты рассуждаешь так, как будто ничего этого не было. Твоей уверенности можно только позавидовать. Видел бы ты меня до того, как я попал на Лагуру. Небось, постыдился бы иметь такого друга.

– Прекрати, – оборвал Стеф. – Ишь, разошёлся. Ты прав, конечно. Не сам по себе я стал нормальным человеком. Видишь ли, на этой планете очень хороший климат; к тому же, на её поверхности иногда возникают храмы…

Стеф подмигнул Дэвиду. Дэвид Стефу. Они поняли друг друга. Крейз ничего не понял, но, не желая выказывать своей природной тупости, сделал вид, что он всё это и так знал, да ещё лучше, чем кто бы то ни было.

Между друзьями как в старые добрые времена снова установилось взаимопонимание.

– Ты отправляешься на Землю?

– Разумеется. Мы должны спасти уцелевших после вторжения людей, – ответил Огинс.

– А где все они?

– В мечети. Мы шли замыкающими, расчищали завалы…

– Тогда ты сможешь отправиться в будущее и предпринять дополни-тельные меры, чтобы задержать космических пиратов, – посоветовал Дэвид.

– Я так и сделаю, – утвердительно сказал Стеф, поднял голову вверх, туда, где узоры ночного неба дополняли зависшие на орбите космические корабли. Они смотрелись необычно и вместе с тем привлекательно.

– Как хорошо было, если бы все космические путешественники, посещающие эту и другие планеты, оказывались друзьями, – произнёс капитан, мечтательно всматриваясь в очертания больших светящихся точек.

– Слушай, – обратился к нему Дэвид. – У тебя есть переговорное устройство?

– Есть.

– Мне необходимо связаться с ними.

Взяв в руки несложный прибор, Дэвид попробовал наладить связь с кораблём. Безрезультатно. Менять частоту Дэвид не стал. «Иначе совсем запутаюсь», – отчитался перед самим собой в производимых действиях.

– У меня тоже есть устро-ойство, – пропел Крейз и протянул Дэвиду ещё один ларингофон.

– Звездолёт N1, звездолёт N1, вызываю на связь, – быстро заговорил Дэвид.

– Звездолёт N1 на связи. Здесь Баллар. Приветствую тебя, Дэвид.

– Слава богу, всё в порядке, – вздохнул наш герой. – У вас всё нормально.

– Да.

– Срочно подготовьте лабораторию. Планета заражена. Предстоит сделать противоядие. Хотя… Стойте. Одну минуту.

41. Отказ бельярцев

Уцепившись за пришедшую на ум идею, Дэвид достал голубую горошину, положил её на ладонь, нежно погладив другой рукой, загадал желание, даже зажмурился в ожидании чуда.

А когда открыл глаза, в его левой руке покачивался пузырёк с немного мутной, пенящейся жидкостью.

– Ура! – закричал Дэвид.

Из ларингофона послышались удивлённые голоса.

– Что произошло? Нужна лаборатория?

– К чёрту! К чёрту лабораторию! – повторял Дэвид, ещё не до конца осознав, какое большое значение для него имело сейчас послание Эджины, этот волшебный талисман.

– Опускайтесь на планету, но не выходите наружу. Поверхность Лагуры представляет довольно большую опасность; но противоядие чужеземному вирусу уже есть.

Внезапно из переговорного устройства раздался голос Талсара.

– Дэвид, – серьёзно спросил он. – Откуда у тебя противоядие? Даже в лабораторных условиях для его приготовления нужны, по меньшей мере, сутки; и то, принимая во внимание успехи нашей цивилизации в области химии. Возможно, вещество, которое ты принял за противоядие, было нарочно оставлено захватчиками, и, применив его, мы только усугубим положение.

– Но Талсар…

– Дэвид, я не шучу, – перебил его учёный. – Не трать попусту время. Ответь только на один вопрос: откуда у тебя противоядие.

– Талсар, давай в другой раз, сейчас нет времени на объяснения. Просто доверься мне.

– Прости, Дэвид. Если я не получу ответ, то Совет примет единодушное решение, обвинив тебя в сговоре с нашими врагами.

– Что?!

Глаза Дэвида округлились. Он не мог и предположить такого поворота событий.

– Так вы будете приземляться на планету? – спросил он.

– Для начала, на её спутник, – ответил Талсар. – Там безопаснее. Я постараюсь убедить Верховного Правителя выслать за тобой спасательный челнок.

«Но это же изменение исторического факта, – мысли метались у Дэвида в голове. – Этого никак нельзя допустить. Остаётся только одно – во всём сознаться».

– Ладно, пусть будет по-вашему, – сказал космодесантник в ларингофон. – Здесь в какой то мере замешано волшебство…

– Мы всё поняли, Дэвид. Считай, что наш разговор окончен, – Талсар был категоричен. – Во Вселенной нет волшебства, не подкреплённого научными знаниями. Если же источник энергии, питающий твой волшебный ларец, неизвестен, то ты подвергаешься великой опасности, помни это.

Дэвид вздрогнул, потом сказал с нескрываемой злостью:

– Делайте, что хотите, – это ваше дело. Противоядие мы оставим пастору Коллизо. Если вовремя одумаетесь, можете застать его живым. Так что поторопитесь. А со своими проблемами я как-нибудь сам разберусь. Конец связи.

– Не очень то ты вежлив, – хохотнул Крейз.

– А ну их! – в сердцах выругался Дэвид.

– Кстати, Стеф, – спросил он, убирая подальше голубой шар. – Тебя тоже сильно удивило это чудо?

– Нет, – спокойно ответил тот. – На мою долю тоже иногда выпадают подарки апостолов.

Он засмеялся. Дэвид тоже. Пусть они только пешки в руках опытного игрока. Главное – в этой шахматной партии они на одной стороне. Было бы гораздо хуже волей судьбы оказаться врагами.

– У нас ещё будет время самим во всём разобраться, – убеждённо сказал Дэвид.

– Кто знает, – заметил Стеф. – Возможно, нам лучше не знать всей правды.

Разговор был закончен. Пожав друг другу руки, друзья пожелали, чтобы каждому сопутствовала удача.

Стеф с Крейзом двинулись к мечети. Дэвид остался на месте.

Дым от пожара стлался по земле, растекался во все стороны, медленно уплывая за горизонт.

– Грустно, – сказал Дэвид вслух. – Грустно терять тех, кто тебе дорог.

Он вспомнил Эджину. Но, как ни странно, это воспоминание не захлестнуло его с головой. Потеря Эджины была для Дэвида потерей Друга. Не больше. Её присутствие скрасило одинокую жизнь человека, отдавшего себя на произвол судьбы.

– Но ведь я любил её, – сказал и в то же время спросил себя космодесантник.

– Не знаю, – он пожал плечами.

«А как же Илона? – раздался внутренний голос. – Она тоже, чтобы скрасить?»

Дэвид заволновался, почувствовав, как сильно забилось сердце. Сорвав колпачок с пузырька, он жадно припал губами к горлышку, сделал глоток. Жидкость не имела ни вкуса, ни запаха. Заткнув горлышко колпачком, Дэвид выругался. «Совсем не умею управлять своими эмоциями», – отметил про себя.

Как всё странно получалось. Вот не думал об Илоне: было спокойно и даже легко, а задумался, вспомнил – и вот результат. Появилось ощущение вины. Значит, не прошло, не исчезло его чувство, не растаяло, как с яблонь белый дым, вдали от дома, среди суеты далёких миров.

– Лучше бы я сам полетел на Землю, а не Стеф, – вздохнул Дэвид, понимая однако, что что, если бы вместо Огинса полетел он, то не смог бы не навестить Илону, а значит: поддался бы любовному чувству в то время, когда над всем человечеством нависла угроза гибели.

Выбор был сделан, и Дэвид оставался на Лагуре.

42. Дорога домой

– Эй, осторожно! – заорал Крейз в радиотелефоны, когда почувствовал, что, несмотря на удачное перемещение в гиперпространстве, их корабль не остановился, а начал куда-то проваливаться.

Гиперпереместитель на этот раз был битком набит желающими совершить перелёт. Мильофу удалось сконцентрировать в десять раз больше энергии, чем предполагалось изначально для старта корабля с тремя-четырьмя человеками на борту. Запасный вариант «гипера» также оказался вполне пригодным. На него не наткнулись в своё время солдаты патруля, а потому он остался цел и невредим.

Крейз ещё в самом начале истории с перелётом испросил у капитана разрешение временно взять карты в свои руки. Мотивировал он это тем, что его осведомлённость в вопросах, связанных с перемещением в гиперпространстве, может сыграть решающую роль в случае, если стрясётся что-нибудь непредвиденное. И вот это непредвиденное начало происходить.

– Крейз, для чего ты строил этот корабль? – в радиотелефонах возник голос Стефа.

Пират воспринял вопрос как издевательство. Однако, не желая в разговоре с Огинсом зарываться, решил сорвать злобу на ком-нибудь другом.

– Мильоф! – гаркнул верзила, обращаясь таким образом к человеку, постепенно становившемуся общественным козлом отпущения.

В шлемофоне послышалось нечленораздельное бормотание.

– Это ещё что такое, – заорал Крейз. – Из-за вас мы снова куда-то летим. Что вы там понасчитали!

Изо рта Крейза вырвалось сочное ругательство.

Физик продолжал бубнить что-то неразборчивое. Его самого вовсе не было видно за грудой путешественников; они были навалены друг на друга точно вязанки хвороста.

– Не пори горячку! – одёрнул Крейза Стеф. Потом добавил, силясь дотянуться до его руки: – Я хотел только сказать, что в данном случае твоё (хотя я в этом сильно сомневаюсь) изобретение служит нам батискафом. Усёк?

Крейз выпучил глаза.

– Мы что, в воде?

– Да дружок. Причём на достаточно большой глубине.

Стеф на секунду замолчал, прислушался. Погружение продолжалось.

– Это море или даже океан, – рассудительно сказал Огинс. – А что, Крейз, – насмешливо обратился он к компаньону. – Может нам взяться за изучение подводного рельефа? Вот только засечём свои координаты, проделаем иллюминатор, акваланги (то есть, скафандры, поправился Стеф) у нас есть. Ты даже не представляешь, какое огромное значение для будущего земной науки будут иметь наши открытия в изучении реликтовых морей и океанов, – язвительно закончил он.

– Не издевайся, – обиженно пробормотал Крейз. – Кто знал, что мы попадём не на сушу. Этого нельзя предугадать. Тем более, у нас не было никаких, пусть даже приблизительных фактов, подобного перемещения.

Но Стеф был неумолим.

– Незнание фактов не изменяет обстоятельств, а лишь усугубляет последствия, – нравоучительно произнёс он.

– Однако пора заняться делом.

Стеф, лёжа на боку, громко обратился ко всему экипажу.

– Мы находимся достаточно глубоко. Если нам удастся выбраться наружу, то всплыть на поверхность в наших скафандрах – это утопия.

Груда тел зашевелилась, в наушниках раздались разрозненные голоса, обрывки причитаний и чей-то тихий кашель.

– Я приказываю, – загремел голос Огинса.

Крейз понуро опустил голову. Перелёт, по всей видимости, был завершён, и он вновь стал подчинённым.

Стеф между тем продолжал:

– Никому не впадать в панику. Мильоф, подползите, если сможете, ко мне.

– Я не смогу, – охнул физик.

– Ладно. Тогда слушайте так.

Усталость после перенесённого перелёта давала о себе знать. Хотелось устроиться поудобнее, хотя бы присесть, но место, откуда выбрался капитан, было уже занято; да и пристроиться было решительно негде. Отбросив мысль о перемене положения, Стеф проговорил:

– Если мы окажемся в воде в таких скафандрах – мы будем живы, но без возможности подняться наверх; причём запасы кислорода во встроенных баллонах ограничены. Если же мы снимем их, водные слои мгновенно раздавят нас в лепёшку. Может ли нам помочь физика?

По ту сторону канала связи Мильоф, видимо, кем-то придавленный, заворчал, вздохнул и выдал, наконец, голосом, временами переходившим на шёпот:

– Самим нам отсюда не выбраться. Нас можно либо чем-то поднять, либо вытолкнуть. Если это действительно море – мы погибли.

– Заткнись, идиот, – взорвался Крейз. – Почему мы тебя сразу не прикончили?! Теперь подыхай из-за всякой сволочи!..

– Вашего мнения, – прервал Стеф, – я не спрашивал. И попрошу не вмешиваться, когда с вами не разговаривают.

Крейз осёкся.

– Погибать из-за какой-то мокрой курицы, – брезгливо фыркнул он.

Стеф задумался. Погибать не хотелось; плюс к тому, Земля была в опасности. «Без апостолов здесь не обойтись», – понял он, осознав безвыходность своего положения.

А если учёный из звездолёта был прав, и, пользуясь волшебными силами, он увеличивает отрицательный потенциал своей кармы; быть может, даже приближает свою смерть: физическую и духовную. С другой стороны, не могли же апостолы так подшутить над ним. Кстати, ведь и Дэвид получил в подарок магическую горошину. Постойте, уж не звенья ли это одной цепи: пираты – махинации с раздвоением и флюорационным эффектом – храм с апостолами – волшебный шар. Уж не переслан ли он сюда наподмогу инопланетным захватчикам, да ещё по собственному желанию? Как много вопросов. Более того, если он не воспользуется талисманом, причём немедленно, то погибнет, а значит: никогда не получит ответы на них.

Шар был в нагрудном кармане. «Снять шлем, скафандр», – перечислял Огинс в уме. «А что, если вокруг вакуум? Не полный, разумеется, а так, частичный».

Стеф поймал на себе отрешённый взгляд Крейза.

– Помоги мне снять шлем, – попросил капитан.

Крейз удивлённо заморгал.

– Но…

– Делай, что тебе говорят!

Стефу снова пришлось напрячь голос.

Компаньон безропотно повиновался, и вскоре Огинс заметил, что воздух, действительно, чересчур разрежен. Он успел втянуть в свои лёгкие дозу, необходимую для трёхминутного бодрствования, выполз из скафандра, извлёк из кармана голубой шар.

Неужели, пора начинать подсчитывать долги. Возможно, в будущем ему предъявят счёт, а он даже не будет знать, за что. Итак, по порядку:

– Возвращение нормального облика.

– Починка сапог.

– Пять консервных банок + открывалка.

– Чудесное спасение из морских глубин (пока под вопросом).

«Интересно», – подумал Огинс. «У моего друга, Дэвида, должен быть похожий список, что касаемо облика, еды и одежды. Но в какой конторе хранятся эти счета, эти долговые обязательства, вот что хотелось бы знать».

Вслух же произнёс, обращаясь к шару:

– Только ты можешь нам помочь.

Перед глазами на мгновение загорелись огни свечей неземного храма, возникли лица апостолов и двойника…

Это было видение. Нехватка кислорода делало своё дело.

«А бандитов уже на двоих меньше, – радостно отметил Огинс. – Я и Дэвид, слава богу, снова нормальные люди».

Запас воздуха в лёгких начал иссякать. Стеф знал, что повторного вздоха ему не сделать.

Горошина сияла и переливалась в руках, пол под ногами дрожал, всё летело куда-то вверх. И Огинс, чувствуя, как всё плывёт у него перед глазами, крепко зажал подарок апостолов в своей правой руке, словно это был волшебный ключ, предназначенный для входа в таинственное, сказочное царство.

43. Рай

Когда к капитану вернулось сознание, и он открыл глаза, то увидел родное и знакомое земное небо. Лёгкие, словно лебяжий пух, облака медленно и самозабвенно плыли в поднебесье. Ласковое солнце, бескорыстно одаривало светом и теплом окружающий мир. Он полной грудью вдохнул чудесный, пьянящий аромат просыпающейся жизни – аромат весны, молодости и счастья.

Стеф приподнял голову с листьев примятой молодой травы, посмотрел вперёд. Перед ним, удивляя полнотой и изобилием красок, простиралась земля невиданной красоты. На нарядных, щедро увенчанных зеленью, холмах росли стройные деревья, ещё совсем недавно отошедшие от зимнего сна. Величественная, нетронутая руками человека, земля была создателем и, в то же время, частью восхитительной природы, отражающейся в прозрачных водах видневшейся за холмами реки. Огинс невольно залюбовался миром, который в свою очередь манил, притягивал к себе.

С другой стороны была равнина, а чуть в стороне – разбитый путешественниками лагерь. Они собирались развести костёр. Тонкие, лёгкие ветки кустарников давно хрустели в огромных лапах Крейза, неустанно таскавшего их из соседнего овражка. На голову компаньона точно подгорелый блин была кое-как натянута кепка; в своей прошлой жизни это была отличная широкополая шляпа, однако перелёт через гиперпространство сыграл с ней злую шутку. Как только материала для костра стало достаточно, Крейз достал из-за пазухи лучемёт, но грозный оклик поднявшегося на ноги Стефа остановил его.

– Стойте! – воскликнул капитан. – Не разжигайте костра. Не нарушайте спокойствия этого мира.

В сажени от Стефа на землю села большая красивая птица. Её сизое оперение удивительно гармонировало с прекрасным пейзажем, словно кольцом окружившим посланников далёкого мира. Огинс протянул к ней руку. Птица ничуть не испугалась. Но резкий голос Крейза заставил её вновь подняться в небо.

– Мы что, обязаны голодать, – компаньон вскинул брови.

Стеф поразился.

– Так ты собираешься ещё кого-нибудь убить? – ошеломлённо спросил он.

– А то как же, – утвердительно кивнул Крейз. – Вот только немного пристреляюсь.

– Не смей! – голос Стефа надломился. – Не смей прикасаться к миру, впустившему тебя, бродягу, в свои владения. Ты в доме. И этот дом зовётся: планета Земля.

– Тебе неприятно, потому что, в отличие от всех нас, ты здесь родился. В твоих глазах мы чужеземцы, захватчики, не так ли. Да ты просто собственник!

Огинс не ответил, приблизился к устало расположившимся на траве людям, снова посмотрел на верзилу.

– Ты забыл, как стоял на коленях перед родной планетой, позаботившейся о том, чтобы ты жил, чтобы остался в живых. Она спасла тебя. Неужели ты забыл, как вторглись на Лагуру инопланетные вандалы?

Стеф вытер рукой вспотевшее от волнения и солнца лицо, потом заключил:

– Твоё вторжение в этот мир равносильно вторжению коалиционных вояк на Лагуру. Поэтому я не позволю тебе брать в руки бластер.

Стеф замолчал, отвернулся. В воздухе повисла недобрая тишина. В любой момент вояки могли взбунтоваться против своего капитана.

И тут путешественники увидели две точки, стремительно приближавшиеся к ним; они словно летели над зелёным настилом равнины, отороченной призрачными заводями. Это были кони. На их выгнутых спинах, пригнувшись в неумолимом галопе, сидели всадники. Огинс ещё не видел людей, но чувствовал, как их стройные фигуры слились с телами гнедых рысаков. Гривы несущихся коней развевались по ветру; лёгкие и быстрые, как стрелы, они неслись во весь опор, поражая воображение. Их гордые головы, украшенные миндалевидными глазами, сухие ноги, оканчивающиеся круглыми, как бы пружинившими от земли, копытами, и гладкая атласная кожа подчёркивали силу и великолепие этого поистине волшебного мира.