Текст книги "Содержательное единство 1994-2000"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 60 страниц)

14.03.1996 : Россия и проект Туманган

Проблема экономической безопасности страны

Введение

В последний месяц 1995 года в Нью-Йорке, в штаб-квартире ООН, представители пяти стран – России, Китая, КНДР, Республики Корея и Монголии – подписали соглашения о содействии экономическому развитию бассейна реки Туманная – знаменитый проект "Туманган". В свое время, еще в 1990 году, проект получил громкую рекламу как "новый Гонконг", который свяжет воедино всю Северо-Восточную Азию. Все эти пять лет по проекту проходили форумы и конференции, его восхваляли, ему клялись в верности, он становился основой для планов экономического развития. Настойчиво предлагаемый группой разработчиков Программы развития ООН (ПРООН) под руководством Дж.Уэйлена и М.Андердауна как "один из последних в мире крупных проектов инвестирования капитала", долгое время этот проект не обретал реальной финансовой и технологической основы и казался мертвым.

В пользу этого свидетельствовал целый ряд обстоятельств. Проект несколько раз корректировался самим ПРООН. Северная Корея пыталась встроить в него свой "модуль", стремясь по существу заменить один проект другим, более отвечающим ее интересам. Россия сознательно оттягивала реализацию этого проекта, подменяя идею строительства нового порта идеей развития собственных портов (Хасан, Восточный, Ванино). Один Китай достаточно активно работал именно в русле проекта ООН, но вовсе не по причине особой приверженности идеям ООН, а лишь в силу полного вписывания самой идеи Туманганского проекта в пространство великодержавных китайских целей и интересов.

Уже сам факт лоббирования Китаем туманганской инициативы четко указывал на вектор пресловутого проекта ООН. Но если добавить к этому заведомо вопиющее неравенство долей, выделенных ООН различным участникам на разработку проекта (70% – получал Китай, 25% – Северная Корея, 5% – Россия), то реальный смысл проекта "Туманган" начинает проступать сквозь размытые очертания ООНовских рассуждений об абстрактных интересах развития человечества.

Об абстракциях такого рода чаще всего говорят в расчете на наивность лишь одного участника общечеловеческого концерта – России. В этом случае ссылка на абстракции считается допустимой, особенно в сочетании с цинизмом самого низкого пошиба. Это видно из обволакивающей проект "Туманган" риторики, адресованной российскому участнику. Вначале – абстракция развивающегося мира, затем циничное: "От России не требуется ничего, кроме как (внимание!) продать свою географию". Какую географию? Что значит – продать? Кому? По какой цене?

Рис. 1. Обзорная карта региона реализации проекта «Туманган»

На рис.1 обозначена общая ситуация с проектом «Туманган». Зона проекта расположена в устье р.Туманная, проходящей по границе между Северной Кореей и Китаем. Здесь, на этой карте, трудно даже понять, о какой торговле, какими географическими возможностями идет речь. Но это становится абсолютно ясно, если рассмотреть участок, содержащий в себе узел китайско-корейско-российских и мировых интересов, в более крупном масштабе.

Рис.2. Карта зоны реализации проекта «Туманган»

На рис.2, где крупно показан контур китайско-российско-корейской границы в устье р.Туманной, мы видим главное – то, что у Китая нет выхода в Японское море! Этот выход блокирован небольшим отрезком российской территории глубиной в несколько километров. На карте он обозначен буквой R. Именно это R, ничтожное по пространственной протяженности, но бесценное в плане стратегии мирового развития в XXI столетии, Россия должна продать… За что? Фактически – за свою приверженность абстрактным интересам мирового сообщества, дополненным каким-то новым сугубым цинизмом.

Гипотеза о цинизме, о задействовании мелких корыстных факторов в решении вопроса мирового значения, получила подтверждение в последние дни и недели. Дело в том, что до недавнего времени губернатор края Е.Наздратенко, вся администрация края, широкие круги того, что можно назвать "элитой Приморья", всячески сопротивлялись идее географической уступки, идее торговли участком R.

Эта торговля навязывалась регионалам, хорошо понимающим "цену R" и ощущающим на себе обжигающее дыхание "китайского дракона" – некоторыми группами лоббистов, сосредоточенными между Кремлем, Старой площадью и МИДом. Именно МИД Козырева особенно жестко задействовал все регистры механизма принятия высших государственных решений с тем, чтобы "продать", а точнее "подарить" R – кому? Фактически – коммунистическому Китаю!

Как мы видим, речь идет не столько даже о желании всегда и при любых обстоятельствах выполнить волю США, сколько о том, чтобы вообще сдать интересы России кому угодно! Это настойчивое стремление Козырева блокировалось Наздратенко и его окружением из относительно патриотической группы "Пакт". Козырев слал угрожающие телеграммы, Наздратенко резко и аргументированно парировал директивы МИДа. В тот период ему и его окружению было ясно, к чему приводит идея с демаркацией границ между Китаем и Россией, затеянной во многом ради того, чтобы выбить пробку R и обеспечить Китаю долгожданный выход к Японскому морю, как говорится, "на блюдечке и с голубой каемочкой".

Поскольку именно под углом зрения этой якобы невинной демаркации шла фактическая сдача фундаментальных национальных интересов России в данном узле мировой политики, то саму систему демаркации нам тоже здесь придется затронуть, в том числе и под углом зрения Туманганской инициативы. Впрочем, эта система сама по себе заслуживает самого серьезного рассмотрения.

Фальшивая система демаркации

Линия восточной границы между Россией и Китаем длиной 4300 км. практически на всем протяжении уже демаркирована по соглашению 1991 г. Особое внимание в связи с изменением линии границы вызвали три участка на территории Приморья в Уссурийском, Хасанском и Ханкайском районах площадью около 15 кв. км., передаваемые Китаю.

Само соглашение между СССР и КНР 1991 года основывается на базе договоров 1858 и I860 гг., где дословно записано, что "после постановки пограничных знаков граничная линия навеки не должна быть изменяема". Тем не менее китайская дипломатия во изменение договоров сумела добиться согласия Москвы на передачу ряда островов, в том числе и легендарно-трагического о.Даманский, где теперь уже существует музей "зверств" советских пограничников. Готовятся к передаче еще несколько островов по Амуру и Уссури. Также переходит к Китаю часть территории в районе оз.Хасан, в том числе знаменитая сопка Безымянная, вокруг которой в 30-е годы шли бои с японцами и где стояли памятники Блюхеру, советским солдатам и пограничникам.

Первый толчок к изменению прежних договоров был дан бывшим президентом СССР Горбачевым, который обещал китайской стороне вернуть острова. Затем министр иностранных дел А.Бессмертных подписал договор, и в 1992 г. он был ратифицирован Верховным Советом РФ.

В Ханкайском районе демаркаторы определили линию водораздела так, что меньшая часть китайской территории (299 га) отходит к нам, а большая часть нашей территории (769 га) отходит к Китаю. К тому же, новая линия границы значительно усложнит ее охрану и землепользование с обеих сторон, так как, в отличие от существующей прямой линии, она резко извилиста. В Уссурийском районе Китаю отводится 968 га лесного массива, в основном это ценные кедровники. В наиболее важном Хасанском районе, где расположен участок земли под проект "Туманган", Китаю отдается два участка площадью в 300 га.

Есть и еще несколько тревожных моментов. К примеру, по обязательству сторон о создании стокилометровой демилитаризованной зоны ущемляются главным образом российские интересы. Китайские войска отводятся на равнину, в обжитые места, а наши должны уходить в горы и создавать всю инфраструктуру базирования заново.

Еще один момент – уничтожение линий укреплений вдоль границы. Первая линия наших укреплений сегодня уже взорвана. А это – настоящие укрепрайоны, предназначенные для долговременной обороны даже в полном окружении, которые строились еще до революции русскими военными инженерами, а накануне Великой Отечественной войны были модернизированы под руководством генерала Дмитрия Карбышева. Теперь к взрыву подготовлена вторая линия укреплений.

Кроме того, лишившись этих территорий, само Приморье может столкнуться с серьезными проблемами, самая важная из которых – судьба подлежащих частичной передаче озер Хасан и Лебяжье, являющихся сегодня самыми чистыми водоемами и главными источниками водозабора края. Отдав их китайцам (которые летом прошлого года, не став еще их полными владельцами, сбросили в воды озер большую партию промышленных отходов), уже невозможно будет строго следить за экологией озер.

Администрация Приморского края, а вслед за ней администрации и местные думы остальных дальневосточных краев и областей, – оспорили передачу этих участков, назвав ее "немотивированной раздачей российской территории". Приморская краевая дума, обладающая правом законодательной инициативы, направила в правительство России предложение начать повторные переговоры с КНР, а демаркация границы на участке в 20 км в Хасанском районе по ее настоянию с 1993 года была приостановлена. Кроме того, приморские власти объявили часть территории Хасанского района заповедным угодьем, а землям вокруг оз.Хасан вместе с сопкой Заозерная, где в 1938г. шли бои, придали статус историко-культурного мемориального комплекса. Часть территории Хасанского района передана в управление казачеству, которое является одним из главных противников передачи земель китайцам. До поры до времени губернатору Приморья Е.Наздратенко удавалось действовать бескомпромиссно.

И все же именно Туманганский компонент той преступной географической уступки, которая реализуется под ширмой демаркации, является, по нашему мнению, наиважнейшим. Общественность страны не должна давать себя убаюкивать словами о ничтожности уступок. Только русское сознание, загипнотизированное бесконечностью своих неосвоенных территорий, может с таким безразличием относиться к земле. Нигде в мире не уступают без боя ни одной пяди территории. Но в данном случае важно подчеркнуть, что речь идет об уступке совершенно особой территории. Китай рвется к этой территории так, как Россия в ее лучшие времена рвалась к Балтике, прорубая "окно в Европу". Туманганское окно имеет для Китая стратегическое значение. Перенос участка российско-китайской границы с фарватера реки Туманная на российский берег окончательно устраняет наиболее сильное ограничение со стороны России на строительство Китаем в устье реки Туманная мощного порта международного значения с потенциальным оборотом порядка 100 млн. тонн груза в год, который станет терминальным звеном трансконтинентального Евроазиатского маршрута. Порт может быть построен Китаем в течение 3-4 лет.

Конечно, можно лукаво развести руками и сказать: "Какой особый смысл Китаю рваться в Японское море, если есть широкий выход к Желтому морю, в более перспективный Южный регион?" Однако подобный скептицизм по отношению к особому значению территории R может быть объяснен либо специальными обстоятельствами, либо глубокой неосведомленностью о сути происходящего в постсоветском мире, стремящемся к развертыванию различных схем нового мирового порядка.

Ниже мы подробно рассмотрим связь этих схем с проектом Туманган. Здесь же – вновь вернемся к острой прагматике, побудившей нас вынести тему Тумангана на заседание нашего клуба. Указ Ельцина от 25 февраля 1996 года отменяет мораторий приморских властей на демаркацию границы, подтверждает, что она должна идти без каких-либо задержек, завершиться в установленный срок, и что условия договора 1991 года должны быть выполнены неукоснительно. На фоне предвыборной кампании, в условиях, когда президент все чаще обозначает патриотический поворот, такой указ, являющийся подтверждением верности козыревскому курсу, требует безжалостной патриотической экспертизы. И новый министр иностранных дел Примаков, и сам президент, и странные группы в его окружении должны знать, что туманганская проблема засвечена в общественном сознании ничуть не менее, чем проблема Курил, и что небрежность к этой проблеме породит ряд общественных последствий, соизмеримых с теми, которые имела курильская эпопея. Что это такое перед выборами – нетрудно предугадать. И самому президенту, и патриотическим группам в его окружении необходимо внимательнее вглядеться в контуры туманганской проблемы, особенно перед готовящимся визитом Ельцина в КНР.

Но столь же внимательна должна быть в этом вопросе и патриотическая оппозиция. Есть определенный риск того, что чувство идеологической симпатии к великому коммунистическому Китаю может возобладать над трезвым пониманием национальных и государственных интересов. Это было бы недопустимым. И наконец, мы в очередной раз сталкиваемся в этом вопросе с проблемой издержек, вызванных идеологическим расколом общества и борьбой за власть. В ходе подобной борьбы велик риск того, что фундаментальные государственные интересы, безотносительные к идеологиям и властным перипетиям, могут быть сданы непоправимым образом.

Глубоко порочна расхожая идея, что нам, де, мол, только бы власть взять, а там все будет исправлено. В нынешнем международном контексте, при нынешней плотности военных, финансовых и демографических потенциалов мира, существует целая серия сдач, которые не имеют обратной силы. Тем более, что смена власти не снимет самого фактора идеологической расколотости общества, но сделает это общество еще более чувствительным к внешним воздействиям, что в итоге может привести к очередной торговле фундаментальными государственными интересами со стороны неустойчивой власти, нуждающейся в геополитических и идеологических союзниках.

Все эти соображения, уже достаточно внятно обозначенные нами в предыдущем докладе, посвященном проблеме СНВ-2, вновь проступают в связи с Туманганской эпопеей. Прочитывается в ее специфическом построении и еще более сильная и опасная тенденция, уже затронутая нами в связи с вопросами об устойчивом развитии. Еще раз обозначим суть и специфику этой тенденции.

Государственные действия в сегодняшней мировой политике возможны на нескольких уровнях.

Уровень (ранг) первый связан либо с реализацией собственной идеи нового мирового порядка (НМП), либо с проблематизацией самой такой идеи. Подобная проблематизация требует от элиты и народов того исторического субъекта, который отторгает принципы НМП, выдвижения другого Большого Исторического Проекта, отвечающего на вызовы XXI века. Долгое время политика СССР всерьез была увязана с идеей своего Большого Исторического Проекта – коммунистического. Именно наличие этого проекта как альтернативы всем вариантам "нового мирового порядка" делало СССР-Россию подлинной сверхдержавой. Именно кризис в понимании сути Большого Исторического Проекта, его фундаментальных смысловых оснований, кризис, начатый идеей "гуляш-коммунизма", а завершенный апелляциями к "шведской модели" и социал-демократии, привел к сбросу красной сверхдержавности.

Добавим к этому, что православный универсалистский проект, реализовывавшийся до 1917 года, тоже был Большим Историческим Проектом другого рода. Имея подобный проект, российская универсалистская монархия могла определенным образом оперировать в мировом пространстве и оперировала в нем до тех пор, пока не подверглись эрозии основания православного Большого Исторического Проекта.

Для того, чтобы понять, куда мы попали после аннулирования двух больших проектов, нужно четко обозначить более низкие уровни, связанные не с альтернативностью, не с большой исторической инициативой, а с более слабыми, но достаточно мощными уровнями глобалистской субъектности.

Уровень (ранг) второй – это признание возможности НМП и борьба за тип НМП, выгодный для данного геополитического субъекта. Каждая мощная страна борется на этом уровне. Возьмем интересующий нас Азиатско-Тихоокеанский регион, и мы увидим, что подобная борьба за тип НМП носит характер холодной войны, а временами выплескивается протуберанцами войн горячих или почти горячих. Нечто подобное произошло во время последних маневров Китая вблизи Тайваня. Здесь речь шла об игре, пока еще все-таки об игре, имеющей своим вектором китаецентричную модель тихоокеанского региона. Ниже мы обратимся еще раз к рассмотрению вариантов НМП и борьбы за реализацию того или иного варианта великими державами мира. Здесь же мы лишь обозначим, что типы НМП существуют, и что борьба субъектов второго ранга за тип НМП – это еще один, менее высокий, чем первый, уровень глобалистской субъектности (Рис. 3).

Третий уровень (ранг) – это борьба за место в рамках того или иного НМП. Не имея ресурсов для борьбы на первом и втором уровне, держава выбирает оптимальный для нее вариант НМП и начинает вписываться в этот вариант, борясь за то место в нем, от которого зависят все качества бытия или небытия народа этой державы. С этой точки зрения Россия могла бы (сугубо теоретически) бороться за место под солнцем того или иного НМП. Теоретичность этой возможности вытекает из огромности российского государства, особости его геостратегического положения и какой-то роковой неприязни самых разных участников мирового концерта к России как геополитическому субъекту любого ранга. Эта неприязнь в последнее время проявилась в том, что пресловутый Збигнев Бжезинский, долгое время называвший Россию "империей зла" (то есть альтернативным геополитическим субъектом, субъектом-антагонистом), теперь именует Россию просто "лишней страной".

Как поступают с "лишними странами" мира – известно. Эти страны исчезают с карты планеты. И не надо говорить о торговле страхом или неистребимости основ нашего бытия. В истории человечества существуют исчезнувшие цивилизации и миры, иногда они оставляют после себя язык и культуру, а иногда не оставляют и этого.

Для того, чтобы ничего подобного не случилось с Россией, надо не полагаться "на авось", не сужать свой горизонт до элементарных вопросов борьбы за эфемерную власть, а выстраивать, отстаивать, формировать свою субъектность в необходимых и отвечающих интересам такой страны, как Россия, глобалистских, геоэкономических, геостратегических и геополитических "субъектоформирующих средах". Пока что этого нет. Легкость, с которой самые разные силы приняли концепцию устойчивого развития, гибкость, которую самые разные силы проявляют в вопросе об СНВ-2, общественное невнимание к проблемам типа туманганской – все это симптомы безразличия к самому понятию о субъектности, безразличия к тому, что составляет действительное содержание государственной власти. Это безразличие означает, что Россия в своем падении с вершин имперского величия провалилась сразу на последний, четвертый уровень глобалистской субъектности.

Четвертый уровень (ранг) предполагает фактическую бессубъектность, то есть готовность ситуационно отдаваться во власть любому субъекту, не рефлексируя даже по части того, каковы интересы этого субъекта и что предполагает эта отдача во власть. На этом уровне доминируют интриги, мелкие удельнокняжеские соображения, а зачастую – страх или корысть, самые банальные мотивы действий колониальных администраций.

Ранг 1 Отстаивание и реализация собственного Большого Проекта и формулы Нового Мирового порядка

Ранг 2 Борьба в качестве союзника субъектов 1 ранга за определенный тип НМП

Ранг 3 Борьба за конкретное выгодное место в рамках чужого НМП

Ранг 4 Бессубъектность – обреченность любому месту в любом НМП

Рис 3. Уровни государственной субъектности

Глубокого уважения заслуживают те мужество и настойчивость, с которыми губернатор Приморья Наздратенко долгое время отстаивал вопреки всему общие интересы России в Приморье. Но столь же глубокое недоумение вызывает и то, что подобная борьба Наздратенко, которая по сути своей не может иметь сколь-нибудь высоких мотивов для своего прекращения, вдруг оказалась резко свернутой. Тревожные сообщения, поступающие нам касательно подобного свертывания, позволяют делать самые разнообразные суждения по поводу мотивов. Но мы сознательно не обсуждаем эти мотивы, призывая руководителей края, вопреки тяжелейшему положению, сложившемуся там, вопреки рухнувшим на Приморье экономическим и другим проблемам, вопреки брошенности центром, сохранять верность общим идеям российского суверенитета, и главное – отстаиванию общих принципов российской субъектности.

Все возможное для того, чтобы поддержать приморцев в этой борьбе, будет сделано. Все возможные механизмы воздействия на самые разные политические силы, декларирующие свой государственнический патриотизм в московских офисах и кабинетах, будут немедленно задействованы. Примером тому – данный доклад на нашем клубе, который не останется втуне и найдет для себя самую разнообразную элитную, и не только элитную, аудиторию.

Но если, вопреки всем призывам и всем принципиальным государственническим аргументам, администрация края и далее будет демонстрировать свою сломленность и сервильность, то нам придется глубже исследовать мотивы, порождающие подобный слом, в поведении определенных групп так называемого "Пакта" и лидера этих групп Наздратенко. В любом случае ускоренное внедрение туманганской авантюры в жизнь Приморья и России в целом необходимо остановить. Исходя именно из этого, мы проводим системный анализ туманганской проблемы, соединяя в этом анализе самые общие позиции с сугубой государственной прагматикой.

Дело в том, что лживо манифестируемая эфемерность проекта "Туманган" призвана скрыть то, что в последний год многочисленные "маневры", проводимые субъектами второго и третьего ранга, борющимися за вариант НМП (Китай) или за свое место в том или ином НМП (Северная Корея), начинают сворачиваться в определенном фокусе, отвечающем определенному варианту НМП в макрорегионе. Это сворачивание вряд ли является окончательным, ибо противоречия в регионе крайне велики.

Подобное сворачивание вообще было бы невозможно при самой минимальной субъектности России, ибо данное сворачивание, стягивание геополитических векторов в одну узкую линейную зону, реализуется за счет российских интересов, с помощью отдачи кусков этих интересов разным субъектам азиатско-тихоокеанского процесса. Этот принцип "всем сестрам по серьгам" проглядывает через недавний саммит представителей государств Европы и Азии, чьи счастливые лица и общие сентенции о том, что договорились (о чем и за счет кого?), – могут лишь подчеркнуть зловещий характер развертывания движения в сторону определенного НМП на фоне бессубьектности великой прежде (и даже не приглашенной на данный саммит!) России.

В этом смысле вчерашняя эфемерность Тумангана обращается в жестокую предопределенность в становлении этой новой точки роста НМП. Причем такого НМП, который, как, впрочем, и его глобалистские собратья, ничего, кроме крайней степени угрозы России, с собой не несет. Об этом – в следующих частях данного анализа.

Часть 1.

Туманган и транснациональные проекты для России

К концу XX века мир вступил в эпоху глобальных экономических проектов, позволяющих связать доселе отделенные друг от друга регионы земного шара в единую промышленную, финансовую, торговую общность. Однако, это совсем не означает, что мировые политические, экономические и военные центры силы сливаются в братском порыве. Напротив, конкуренция между ними становится тем острее, чем доступнее – как с точки зрения транспортной, так и с точки зрения развернутости инфраструктуры – становятся регионы мира.

Крупные транснациональные проекты превращаются в новое высокоточное оружие экономической войны между ведущими державами мира. Мощное вливание финансовых средств и новейших технологий в относительно небольшой участок территории или в одно структурное звено промышленности нередко позволяет транснациональным корпорациям взломать национальные границы государства и на десятки лет поставить его в зависимое положение. Достаточно взглянуть на список крупных экономических проектов в России, чтобы понять, насколько эффективно пользуются ТНК этим оружием.

В 1995г. канадский концерн "Кондор" представил на рассмотрение представителей администрации Приморья и Минатомэнерго РФ проект атомной электростанции, рассчитанной на 60 лет эксплуатации. Используя тяжелейший энергетический кризис, в котором оказались предприятия Приморья, канадский концерн вынудил руководителей края согласиться на строительство АЭС, от которой приморцы наотрез отказались в конце 80-х годов. Кроме фирмы "Кондор", в проект будут инвестировать Южная Корея, Китай, Япония и США. Понятна дальнейшая степень зависимости региона и от импортного топлива, и от импортных технологий, и от импортных специалистов и капиталов.

Одновременно с этим проектом крупнейшая японская фирма "Сумитомо" сумела добиться участия в строительстве электростанции в свободной экономической зоне "Находка" вместе с российским предприятием "СЭЗ-энергия" и АО "Дальэнерго". Корпорация проявляет такую заинтересованность в реализации проекта, что готова самостоятельно приступить к возведению электростанции в случае, если российские предприятия не смогут принять в нем участие. Только два эти проекта – уже поставят энергетику края в плотное подчинение ТНК.

После визита премьера Черномырдина в США международный консорциум MMMSM, представляющий фирмы США, Великобритании и Японии, получил лицензии на разработку богатейших шельфовых месторождений нефти и газа (крупнейший в России проект с участием иностранного капитала "Сахалин-2"). Добываемый консорциумом газ будет поставляться по трубопроводам в США, Японию, Южную Корею, а также на Тайвань, Таиланд, Сингапур. Система всех хозяйственных связей Сахалина при этом неизбежно переориентируется на этих ключевых торгово-экономических партнеров, с очевидными дальнейшими геополитическими последствиями.

И, наконец, "проект века" – "район экономического развития реки Туманган".

На стыке границ трех государств – Китая, Северной Кореи и России – на территории примерно в 10 тыс. километров и с населением 300 млн. человек должна быть создана свободная экономическая зона, а также (внимание!) новая транспортная магистраль из Северо-Восточной Азии в Европу. Туманганский проект с его идеей аренды территории у участников проекта и совместного управления ею, как уже говорилось, открывает для Китая запертый прежде выход в Японское море.

Весь грандиозный проект изначально был построен на том, что деловой центр – сердце зоны свободного предпринимательства и торговли – должен располагаться именно на этой территории площадью в 1 тыс. кв. км. На значительном удалении от центра зоны должен находиться собственно район экономического развития, представляющий собой обширную равнину площадью в 10 тыс. кв. км. И наконец, вся долина реки, куда входят пограничные территории трех стран, будет объявлена беспошлинной и безвизовой зоной. По заманчивому заверению ООН, этот план соединит интересы участников проекта, используя их богатые природные ресурсы и дешевую рабочую силу, с интересами Южной Кореи, Японии, США и транснациональных корпораций, которые предоставят капитал и технологии. Участки территории трех стран будут переданы в фонд создаваемой корпорации по строительству зоны ("при сохранении национального суверенитета"), а международное управление зоной будет совместным.

Масштабность проекта предполагает и огромные инвестиции порядка 30 млрд. долл. в течение 15-20 лет, причем в процентном соотношении они распределяются так: 70% – Китаю, 25% – Северной Корее и всего 5% – России. Так как главными вкладчиками в проект станут развитые страны – Япония, Канада, США, Южная Корея, они же получат основную часть доходов и будут определять основную стратегию его развития.

Среди стран-участниц в наибольшей степени в реализации проекта, как видно хотя бы из цифр инвестиций, заинтересован Китай: он получает право выхода в незамерзающее Японское море и имеет возможность построить большой речной порт. Опираясь на финансовую поддержку Японии, Китай собирается провести огромные работы по расширению и углублению реки Туманган, чтобы сделать ее судоходной для морского транспорта. Это откроет прямую дорогу поставкам китайского зерна и товаров в Японию, возникнет новая система связей между провинциями северо-востока Китая и префектурами западной части Японии, а геостратегически проект свяжет для Китая Желтое и Японское моря.

Наконец, проект будет содействовать ускоренному промышленному развитию соседней с Приморьем провинции Хэйлуцзян, решая архиважную для Китая проблему социально-экономического контраста между собственным "богатым и динамичным Югом" и "бедным Севером". Исходя из такого значения проекта, Китай намерен инвестировать в него свыше 10 млрд. юаней.

Японцы видят для себя выгоды проекта в том, что сумеют ускорить экономическое развитие относительно отсталых западных районов Японии, установить и расширить прямые каналы получения дешевого сырья из северо-восточного района Китая и российского Дальнего Востока. Поскольку расстояние между Ниигатой и устьем р.Туманная составляет всего 850 км, в Японии считают, что будущий порт может стать идеальным перевалочным пунктом для проникновения на китайский и европейский рынки.

Южная Корея предполагает инвестировать 100 млн. долл. в расположенный в зоне проекта китайский город Янцзи, также намереваясь извлечь из этого выгоду выхода на рынок северо-китайских провинций. Изолированная от моря Монголия также высказывает высокую заинтересованность в проекте, поскольку намерена экспортировать свое сырье и продукцию через будущий порт.

Что дает участие в проекте нашей стране? Инвестиционный фонд для России весьма невелик – 5%. Строительство нового порта на этом участке, где расположены порты Хасан и Восточный, представляется для России бесперспективным, но даже если бы и пришлось его построить, говорить о принципиальном улучшении инфраструктуры для морского судоходства нельзя. Считается, что благодаря участию в международной торговле по проекту "Туманган" получит импульс экономика Дальнего Востока и более успешной станет структурная перестройка промышленности региона. Однако ниже мы остановимся на вытекающих из проекта "Туманган" безысходных перспективах развития российского Дальнего Востока, из чего станет ясно, что на самом деле, России, по-видимому, предоставляется возможность торговать только своим "географическим положением".

При видимом отсутствии для России положительных сторон проекта, негативных, напротив, достаточно много: