Текст книги "Содержательное единство 1994-2000"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 60 страниц)

– боевых космических станций уничтожения спутников и баллистических ракет на активном участке траектории;

– противоракет с рентгеновскими лазерами;

– космических платформ с электромагнитным, лазерным, пучковым (ускорительным) и обычным оружием для уничтожения боеголовок на баллистическом участке траектории;

– авиационных ракетных комплексов перехвата;

– противоракет ближнего и дальнего радиуса действия.

В дальнейшем предполагалось развитие систем (платформ) космического базирования для обеспечения поражения целей разных масштабов непосредственно на территории СССР.

Программа СОИ тогда была в основном заморожена, но причиной стали вовсе не многочисленные протесты СССР или стремление США придерживаться духа и буквы договора ПРО. Согласно экспертному заключению комиссии Конгресса по обороне, "помимо крайне высоких предполагаемых финансовых затрат и недостаточной ясности перспектив эффективности отдельных компонент системы, в нынешней ситуации невозможно гарантировать непроницаемость системы для разделяющихся головных частей тяжелых русских ракет. Расчеты показывают, что реальным может быть уничтожение не более 80-85% боеголовок".

Таким образом, именно неэффективность СОИ в отношении тяжелых межконтинентальных баллистических ракет (МБР) с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН) стала главным препятствием для выхода США из договора ПРО еще 10 лет назад.

Отнюдь не случайно в сентябре 1991г. президент США Джордж Буш заявил: "начиная с 70-х годов наиболее нестабильной частью американских и советских СЯС являются шахтные МБР с РГЧ ИН, более уязвимые по сравнению с баллистическими ракетами подводных лодок (БРПЛ). Я предлагаю соглашение между СССР и США о снятии с вооружения всех МБР с РГЧ ИН".

С момента своего вступления в силу Договор по ПРО резко ограничивал системы противоракетной обороны обоих государств, исходя из постулата, что если СССР и США будут сами беззащитны от ракетного удара, то им не захочется затевать ракетно-ядерную войну. Согласно Договору 1972 года, США могут проверять и развертывать лишь системы ПРО типа усовершенствованной системы "Пэтриот" для защиты от ракет типа "Скад" малой дальности. Республиканцы, получившие сейчас большинство к Конгрессе, требуют испытаний американских систем ПРО, что противоречит Договору 1972 года. Пользуясь благоприятной конъюнктурой, Пентагон намерен провести испытания систем ПРО большей дальности типа "Thaad". Теперь эту идею поддерживает и Клинтон.

Система ТХААД (Высотная оборона театра военных действий), разработанная компанией "Локхид" еще в 1987 году, должна быть развернута с 1997г. и может использоваться против межконтинентальных ракет подводных лодок – одного из главных ядерных средств сдерживания. Развертывание ТХААД планируется на кораблях, а также на автоплатформах, которые можно перебрасывать по воздуху в любую точку земного шара! Она сможет поражать ракеты на высоте до 50 миль.

Чтобы добиться разрешения испытаний ТХААД, администрация предлагает пересмотреть Договор по ПРО. Так, в начале декабря прошлого года США представили на переговорах в Женеве поправку к Договору, суть которой в смещении критериев скорости американских ракет-перехватчиков в сторону увеличения до 3 км/сек. Эта важнейшая поправка обставляется рядом географических и численных ограничений и успокаивающих заверений в том, что перехватчики не будут иметь возможности вести борьбу со стратегическими ракетами большой дальности и, таким образом, являются чисто тактическим оружием.

Но, как хорошо знают специалисты, граница между тактическим и стратегическим оружием является чрезвычайно зыбкой. У всех на памяти история с тактическими ракетами советского производства, которые на Западе называют "Скад", проданными Ираку. Их 300-километровую дальность, которая соответствует режиму нераспространения ракетных технологий, "иракские умельцы" умудрились довести до 1000 километров, и затем очень досаждали ими американцам.

Но самое интересное здесь то, что в связи с поправкой США, предложенной в начале декабря 1995г., уже в конце декабря в Лондоне было достигнуто соглашение между заместителем госсекретаря США Линн Дэвис и замминистра иностранных дел России Георгием Мамедовым о том, что американцы смогут развернуть разрабатываемую ими ныне систему ПРО, якобы не нарушая при этом договора 1972 года! В результате этого "соглашения" еще три американские системы противоракетной обороны, кроме ТХААД и "Пэтриот", освобождаются от ограничений Договора ПРО!

А в феврале 1996г. законопроект о выходе США из Договора ПРО представил на рассмотрение Конгресса сенатор Джесси Хелмс. "Договор по ПРО не только устарел и не нужен, он превратился в угрозу национальной безопасности Америки", – заявил Хелмс, – и если договор мешает нам создать систему для защиты американцев даже от ограниченного по масштабам ракетного нападения, то для США пришло время выйти из Договора".

Таким образом, американский Конгресс добился снятия важнейших ограничений, налагаемых Договором по ПРО, и теперь обсуждает законопроект, предусматривающий, наряду с разработкой систем нестратегической ПРО, создание и развертывание к 2003 году (то есть, как раз к моменту завершения сокращения стратегических наступательных вооружений по Договору СНВ-2!) еще и стратегической территориальной системы ПРО, запрещенной Договором.

Приведенные данные показывают, что сегодняшние действия США по постепенному отказу от договора ПРО либо по его пересмотру – подчеркнем, что последнее официально внесено в Стратегию национальной безопасности США, – непосредственно связаны с подписанием договора СНВ-2 и предполагаемым уничтожением Россией тяжелых МБР с РГЧ ИН. Отметим также, что все время, начиная с приобретения США ядерных вооружений в 1945г. одним из основных доктринальных принципов использования СЯС Соединенными Штатами была концепция первого (превентивного) ядерного удара.

Было бы наивно полагать, что американская ядерная политика строится исключительно на какой-либо особой органической нелюбви к России. В большинстве случаев "национальные интересы США" вполне прагматичны. Главной задачей обеспечения этих интересов (и это также вполне прозрачно и отчетливо прописано в доктрине национальной безопасности) является, прежде всего, неограниченная экспансия американского капитала в регионы, объявляемые зонами жизненно важных интересов США.

Заметим, что совсем недавно зонами объявленных "жизненно важных интересов" было лишь три района мира: Европа, Ближний Восток и Тихоокеанский регион. Только за последние два года США увеличили число таких районов до десяти, включив в них всю Евразию, все Западное полушарие и даже Африку.

Как происходит подобная экспансия – демонстрирует пример зоны Каспия. По экспертным оценкам, этот регион по запасам углеводородов может стать Персидским заливом следующего столетия. Сегодня в американской прессе открыто говорится о том, что главным гарантом для западных компаний в ходе торговых контактов со странами региона служит стратегическая мощь США – совсем так же, как при освоении Дикого Запада присутствие американских волонтеров гарантировало "бледнолицым" купцам успешность торговых сделок с "краснокожими". Западная печать приводит факты, как подкупом и запугиванием "прибираются к рукам" руководители Азербайджана, Казахстана, Туркменистана, каким образом ведут дела в этом регионе крупнейшие американские нефтяные монополии, функцию же охраны и защиты их капиталов берут на себя военно-стратегические силы США.

Анализ Стратегии национальной безопасности США, отношения США к выполнению своих обязательств по договорам о стратегических вооружениях, а также высказываний крупных американских политиков позволяет сделать следующие выводы.

1. В основе стратегических концепций США неизменно, вне зависимости от международной обстановки и температуры официальных отношений с Россией, лежит принцип достижения и наращивания абсолютного военного превосходства во всех сферах, включая стратегические ядерные силы.

2. Доктрина национальной безопасности США неизменно включает понятие жизненных интересов Америки, которое трактуется США все более расширительно и уже в настоящее время может произвольно включать любые регионы мира и любые сферы деятельности не только международного характера, но и юридически входящие в исключительную компетенцию внутренней жизни суверенных государств.

3. Доктрина национальной безопасности США предполагает решительное использование военной силы для защиты "жизненных интересов" в любом регионе мира, в том числе, как подчеркивается, при необходимости первыми и в одностороннем порядке.

4. При понимаемой таким образом национальной безопасности и с учетом результатов невыполнения Америкой договоров ОСВ и ПРО – нет оснований предполагать соблюдение со стороны США любых международных договоров в области стратегических ядерных сил, если таковое соблюдение станет противоречить принципу абсолютного военного превосходства или иным проявлениям "жизненно важных интересов".

Часть 2.

Ядерные доктрины и стратегические ядерные силы США и других ядерных держав

2.1. Структура стратегических ядерных сил и военные доктрины США

С самого начала стратегические ядерные силы, или силы ядерного сдерживания (СЯС) США состояли из трех компонентов, или "триады": межконтинентальных баллистических ракет (наземный компонент), баллистических ракет на подводных лодках (морской компонент) и стратегических бомбардировщиков (авиационно-ядерный компонент).

Главной удачей этого принципа строительства СЯС американские военные стратеги считают взаимное дублирование боевых возможностей каждого компонента. Одновременно нанести поражающий удар по всем трем компонентам считается невозможным, а противник вынуждается к огромным оборонительным усилиям по защите от ударов различных систем стратегического оружия.

К трем формально входящим в "триаду" стратегическим компонентам фактически следует добавить так называемые "силы передового базирования", развернутые США в Западной Европе и в Азии в виде тактических самолетов-носителей на наземных базах и авианосцах. Большинство из этих систем могут достигать целей практически на всей европейской части территории России. Заметим, что в договоре СНВ-2 наличие этих сил никак не учитывается.

Потребные масштабы развертывания компонент СЯС США определяются исходя из концепции "стратегической достаточности", главными критериями которой являются "способность к нанесению ответного удара" и "способность противостоять ограниченным ядерным ударам".

Первый критерий предусматривает способность гарантировано уничтожить не менее 25% населения и не менее 50% промышленности противника после его первого удара.

Второй критерий означает способность средств противоракетной обороны страны не допустить доставку ядерных боезарядов противника на территорию США при ограниченном ядерном ударе. В начале 80-х годов этот принцип должен был начать реализовываться на практике в виде системы ПРО "Сейфгард", но Договор 1972 года ее предельно ограничил.

После провозглашения концепции "достаточности" были разработаны еще так называемые "гарантии" США, в рамках которых были поставлены следующие задачи:

– исключить технологическую и стратегическую внезапность любой агрессии;

– сделать максимальными стратегические возможности там, где они ограничены соглашениями (без нарушения самих соглашений);

– предусмотреть быстрое наращивание стратегических сил в случае нарушения соглашений или выхода из них США;

– сохранять технологическое превосходство американских систем оружия;

– продолжать испытания на эффективность новых и существующих ядерных вооружений.

Отметим, что при заключении договора по СНВ-2 американцы, в отличие от своих российских оппонентов, скрупулезно придерживались этих своих "гарантий".

В стратегии США рассматриваются три концепции ядерной войны: всеобщей ядерной войны, ограниченной ядерной войны и ядерной войны на театре военных действий (ТВД).

Развитие всеобщей ядерной войны мыслится в двух основных вариантах: "контрсиловом", когда предусматривается обмен массированными ракетно-ядерными ударами только по объектам и базам стратегических ядерных средств, и в варианте неограниченного обмена ядерными ударами по всем важнейшим объектам и с применением всех стратегических ядерных сил.

Появление концепции "ограниченной ядерной войны" стало результатом попыток изыскать некий механизм регулирования способов обмена ядерными ударами, выработать своеобразные "правила игры", позволяющие свести к минимуму ущерб для США в случае ядерного конфликта. Одним из таких механизмов была теория "отказа от ударов по городам", которая рассматривала варианты поражения только важнейших стратегических объектов на территории противника, причем в незначительном количестве и с использованием незначительного числа ядерных средств. Цель такой войны, как указывают американские аналитики, могла бы состоять скорее в понижении решимости, а не возможностей противника к сопротивлению.

Концепция ядерной войны на ТВД предполагает использование стратегических ядерных сил США в региональных ядерных конфликтах. На первом месте в ряду потенциальных ТВД, по мнению американских стратегов, стоит Европа. Считается, что ядерная война в Европе будет иметь коалиционный характер, поэтому США рассчитывают не только на союзников по НАТО, имеющих на вооружении в основном американские средства доставки, но и на Францию.

Четких критериев, отличающих конфликт с использованием тактического ядерного оружия от конфликта с использованием стратегического оружия, не существует. По словам американского военного эксперта Ф.Дайера, "Одесса и Мурманск могут исчезнуть под ядерными грибами, и, тем не менее, с американской теоретической точки зрения это будет "тактическая ядерная война". Также расплывчаты оценки потерь в случае конфликта с использованием тактического ядерного оружия. С точки зрения американских военных теоретиков, в случае использования ядерного оружия в Европе в ограниченном масштабе – потери населения могут составить до 100 млн. человек. Таким образом, США готовы защищать своих европейских союзников даже ценой их массового уничтожения.

Приведенные данные о концепциях, гарантиях и составе стратегических ядерных сил США свидетельствуют, что их научно-технологический и экономический потенциал допускает эффективное действие при любых возможных сценариях ядерной войны любых масштабов. Симметричное противостояние этим возможностям США со стороны России потребовало бы, как минимум, адекватного экономического и технологического потенциала.

В то же время экспертные оценки Пентагона указывают и главную асимметрию развития ядерных сил США и СССР (России). В отличие от советской ракетной техники, чье преимущество состоит в "забрасываемом весе" ракет, США с самого начала строительства СЯС сил взяли курс на малоразмерное, но очень точное оружие. Действительно, простые математические расчеты показывают, что для увеличения способности боеголовки к уничтожению защищенных военно-стратегических объектов в 4 раза, необходимо увеличить мощность заряда в 8 раз, но зато достаточно всего двойного повышения точности.

2.2. Стратегические ядерные силы других стран

По опубликованным в военных справочниках данным, на начало 1995 года Франция имеет 550 ядерных боеголовок, Китай – 450 и Англия – 200. Пока нет свидетельств того, что какая-либо из этих стран планирует отказаться от программ ядерной модернизации.

Страны "ядерного клуба" выдвигают четыре основных аргумента в пользу обладания ядерным оружием:

1. Сдерживание от существующих ядерных угроз.

2. Обеспечение гарантий на случай возвращения ядерной угрозы старого типа (в доктринах Франции и Великобритании имеется в виду отход России на прежние имперские позиции СССР).

3. Сдерживание новых ядерных угроз (т.е. распространения ядерного оружия в развивающиеся страны).

4. Сохранение или повышение международного статуса и влияния.

Ядерные силы Великобритании

К концу столетия завершится процесс замены трех остающихся британских подлодок типа "Поларис" на 4 новые типа "Трайдент" с БРПЛ "Трайдент-2", что означает существенное количественное и качественное повышение эффективности ядерного потенциала. Каждая ПЛАРБ будет нести по 16 БРПЛ с 6-ю боеголовками. Некоторые ракеты "Трайдент-2" будут оснащены единственной боеголовкой для выполнения функции "достратегического сдерживания". Министр обороны Рифкинд заявил, что ракеты с единственной боеголовкой предназначены для нанесения ограниченного ядерного удара. Одновременно королевские ВВС сократили количество эскадрилий самолетов двойного назначения ударно-тактической авиации типа "Торнадо" с 11 до 8.

Ядерные силы Франции

Все пять находящихся на вооружении подводных лодок вооружены БРПЛ с РГЧ ИН, из них четыре новые ПЛАРБ класса "Триомфан" должны нести БРПЛ М-45, на которых предполагается развернуть по 6 боезарядов. 18 французских баллистических ракет наземного базирования средней дальности С-3 в перспективе должны быть заменены на модифицированный вариант более мощных и точных ракет М-5. Одновременно в 1996 году Франция предполагает вывести из боевого состава 18 самолетов "Мираж-IV". Находящиеся на их вооружении ракеты "воздух-земля" типа АСПМ, обладающие дальностью 300 км, будут развернуты на самолетах "Рафаль D", которые предполагается принять на вооружение к 2005 г. Франция также располагает самолетами "Мираж 2000", сведенными в три эскадрильи и вооруженными ракетами АСПМ .

Следует заметить, что ни стратегический ядерный потенциал Великобритании и Франции, ни их тактический ядерный потенциал никак не учитываются в договоре СНВ-2. Между тем, как показано выше, во всех стратегических разработках США оба эти потенциала планируется использовать в ситуации войны против СССР (теперь России) в рамках "коалиционной стратегии".

Ядерные силы Китая

По официальным данным, в настоящее время Китай обладает небольшим количеством МБР, все они базируются в шахтах и штольнях и работают на жидком топливе. В целях повышения надежности и живучести наземного компонента стратегической "триады", Китай приступил к разработкам твердотопливных мобильных МБР, к которым активно привлекает специалистов из бывшего СССР. По утверждениям западных экспертов, Китай особенно заинтересован в получении технологии, которая обеспечила бы создание ракеты, являющейся аналогом российской твердотопливной мобильной МБР СС-25.

В настоящее время Китай располагает одной ПЛАРБ класса "Ся" и 5 ПЛА класса "Хань". КНР располагает также действующей эскадрильей из 26 российских истребителей Су-27 и заказал еще от 50 до 75 Су-27 и не менее 4 бомбардировщиков Ту-22М "Бэкфайр".

В то же время ряд экспертов указывает, что официальные данные о ядерном потенциале Китая очевидно занижены как в сравнении с реальными мощностями ракетно-ядерной промышленности страны, так и с реальными объемами финансирования ракетно-ядерного производства. По некоторым оценкам, сегодня Китай способен ежегодно удваивать потенциал своих СЯС.

Среди государств, имеющих ядерное оружие, но не входящих в "ядерный клуб", называют Индию, Израиль и Пакистан. Кроме них, существуют "государства-нарушители", являющиеся членами Договора по нераспространению ядерного оружия (ДНЯО), но стремящиеся к приобретению ядерного оружия. В число таких государств западные эксперты включают Ирак, ядерная программа которого находится под пристальным контролем, но, похоже, не свернута до конца, и Северную Корею. В качестве потенциальных "государств-нарушителей", по ряду оценок, могут проявиться Иран и Алжир.

Часть 3.

Распад СССР и изменение ядерной доктрины

3.1. Ядерная доктрина СССР

Военно-стратегическая доктрина СССР в области ядерного оружия все время его существования основывалась, в отличие от США, на концепции неприменения ядерного оружия первыми и принципе сдерживания, который понимается как возможность нанесения ядерному агрессору неприемлемого ущерба в ответном ядерном ударе. Это же положение сохранено и в доктрине России. В "Основных положениях военной доктрины РФ" утверждается, что "целью политики РФ в области ядерного оружия является устранение опасности ядерной войны путем сдерживания от развязывания агрессии против РФ и ее союзников". Однако в новой доктрине появилось положение о возможности нанесения первыми ядерного удара в ответ на неядерную агрессию.

Концепция сдерживания не предполагает собственно боевого применения ядерного оружия и базируется на понятии неприемлемого ущерба при ответном ударе как фактора, исключающего ядерную агрессию. Именно в этом ключе "ядерного сдерживания" трактуется большинством ядерных держав номинальное наличие боеготовых стратегических ядерных сил.

Боевое применение ядерного оружия предусматривает три основные концепции:

– первого (упреждающего, обезоруживающего, контрсилового) удара;

– ответно-встречного удара;

– ответного удара.

Главной задачей первого удара является обезоруживание ядерных арсеналов противника путем уничтожения его средств доставки (ракет, подводных лодок, тяжелых бомбардировщиков) в местах базирования, дислокации и боевого дежурства. Первый удар является прямой ядерной агрессией и предполагает высокую степень разведанности позиций средств доставки вероятного противника и наличие у стороны-агрессора достаточного количества собственных мощных высокоточных средств доставки, способных поражать ядерные силы противника на закрытых и защищенных позициях.

Ответно-встречный и ответный удары являются собственно стратегиями сдерживания и призваны обеспечить возмездие агрессору за нанесение первого (контрсилового) удара.

Ответно-встречный удар предполагает пуск ракет по целям на территории агрессора по сигналу раннего оповещения о ядерной агрессии до того момента, когда боеголовки агрессора достигнут собственной территории. Для обеспечения ответно-встречного удара требуется, прежде всего, наличие системы эффективного раннего предупреждения о ядерном нападении, а также наличие средств доставки с высокой степенью боеготовности и малым временем подготовки запуска. При этом живучесть стратегических ядерных сил на боевых позициях, а также точность попадания не имеют решающего значения, но крайне важной оказывается способность ракет преодолевать ПРО агрессора.

Ответный удар предполагает пуск ракет по целям на территории агрессора после свершившегося ядерного нападения. Главными качествами потенциала ответного удара является боевая устойчивость к первому удару, т.е. живучесть ракет на стартовых позициях (либо недоступность позиций для разведки агрессора), устойчивость систем командной связи и боевого управления запусками, а также способность ракет преодолевать ПРО агрессора.

СССР всегда придерживался концепции боевого применения ядерных вооружений в ответно-встречном ударе. Потенциал такого удара обеспечивался высокой стартовой боеготовностью ракет, эффективной и надежной системой предупреждения о ракетном нападении (СПРН), надежными защищенными системами боевого командования и связи. Основными компонентами системы с учетом необходимости преодоления ПРО агрессора являлись шахтные пусковые установки (ШПУ) с тяжелыми и средними ракетами (МБР) с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН), которые для преодоления ПРО агрессора на пассивном участке баллистической траектории могут выбрасывать, кроме боеголовок, большую массу ложных целей. Дополнительным компонентом ответного удара являлись межконтинентальные баллистические ракеты (БРПЛ) атомных подводных лодок (ПЛАРБ), находящихся на боевом дежурстве в море, и сравнительно малочисленный флот тяжелых бомбардировщиков (ТБ) с крылатыми ракетами и ядерными боеприпасами на борту.

Распад СССР привел к резкому ослаблению российской структуры ядерного сдерживания как цельной системы. Прежде всего, существенно ухудшилось качество и надежность СПРН, основная часть радиолокационных станций (РЛС) которой, и в том числе половина главных станций дальнего (загоризонтного) обнаружения, оказались за пределами России. Кроме того, основной производитель МБР с РГЧ ИН – Днепропетровский завод "Южмаш" – остался на Украине и не обеспечивает обновления парка тяжелых МБР.

На территории других республик СНГ осталось около 60% объектов базирования авиации ВВС и ПВО, позиционных районов зенитных ракетных комплексов (ЗРК), стратегических запасов материально-технических средств, почти 80% стационарных пунктов управления стратегического и оперативно-тактического звеньев.

Отсутствие у России передовых зон базирования в открытом океане и экономические трудности снизили до десятой доли боевого состава число ПЛАРБ, способных находиться на боевом дежурстве в зонах низкой досягаемости гидроакустической разведки США. Наконец, основная часть и прежде малочисленного флота новых ТБ осталась на Украине и вряд ли вернется в Россию в комплектном и боеспособном качестве.

Снижение объемов или даже прекращение боевого патрулирования кораблей, подводных лодок и самолетов России в ряде акваторий Черного и Средиземного морей, Дальневосточной зоне, полярных морях – резко расширили не только оперативные, но и стратегические возможности флотов и ПЛАРБ США по достижению целей на территории России как МБР, так и ядерными крылатыми ракетами морского базирования (КРМБ) большой и средней дальности.

В случае, если европейские средства передового базирования НАТО будут, в соответствии с Уставом НАТО, выдвинуты к западным границам России (при уже твердо обещанном расширении Североатлантического блока на Восток), для РФ станут представлять ядерную опасность также обычные фронтовые бомбардировщики НАТО и ряд ракет среднего радиуса действия, не уничтоженных в соответствии с договором 1987г. об ограничении ракет среднего и малого радиуса действия (РМСД).

Таковы стратегические стартовые условия подписания договора СНВ-2.

3.2. Военные угрозы и контуры актуальной концепции ядерной безопасности

Уровень собственно военной опасности для России с точки зрения потенциальных возможностей вооруженных сил стран – вероятных противников РФ последовательно возрастает или, по крайней мере, не снижается. Учитывая неустойчивость сегодняшнего мира с его глобальным переструктурированием полюсов силы и нарастанием именно силовой компоненты в разрешении международных коллизий, на среднесрочную перспективу реальность военных угроз для РФ может лишь увеличиваться. В то же время возможности РФ влиять на международную безопасность и стабильность в качестве самостоятельного полюса силы и ядра военно-политических блоков существенно снизились. Снизились оба существенных компонента этих возможностей: уровень и боеготовность систем вооружений и личного состава, и политическая способность военного реагирования в кризисных ситуациях. Помимо фактического снижения уровня вооружений России в результате "перестроечных" процессов, крупнейшим фактором ослабления боеспособности обычных вооружений страны являются требуемые сокращения по Договору об ограничении обычных вооружений в Европе (ОВСЕ).

Сегодняшнее соотношение обычных вооружений и численности войск в Европе приведено в таблице 3.

Таблица 3.

Соотношение обычных вооруженных сил в Европе на 1994г.

РОССИЯ

Численность сухопутных войск тыс. чел. 780

Танки 19500

Боевые машины пехоты 19000

Бронетранспортеры 16000

Артиллерийские системы 21300

Боевые самолеты 2150+1200 в войсках ПВО

НАТО

Численность сухопутных войск тыс. чел. 2300

Танки 25600

Боевые машины пехоты 15870

Бронетранспортеры 35233

Артиллерийские системы 26084

Боевые самолеты 4530+1070 в нац. гвардии США

Лимиты численности личного состава и вооружений по Договору об ОВСЕ в зоне от Атлантики до Урала показаны в таблице 4.

Таблица 4.

Соотношение обычных вооружений в Европе после сокращений по договору ОВСЕ

РОССИЯ

Личный состав тыс. чел. 1450

Танки 6400

Боевые бронированные машины 11480

Артиллерийские системы 6415

Боевые вертолеты 890

Боевые самолеты 3450

НАТО

Личный состав тыс. чел. 2790

Танки 19142

Боевые бронированные машины 29822

Артиллерийские системы 18286

Боевые вертолеты 2000

Боевые самолеты 6662

Таким образом, на европейском ТВД Россия после выполнения условий договора ОВСЕ будет уступать НАТО по основным позициям обычных вооружений в среднем в два-три раза. При этом необходимо заметить, что доля современной техники в российских арсеналах обычных вооружений чуть выше четверти, в то время как в армиях США и НАТО почти две трети.

Как известно, в военной стратегии рассматриваются три уровня военной опасности:

– отсутствие направленной угрозы (потенциальные угрозы),

– наличие направленной угрозы (появление вероятных противников);

– непосредственная угроза (враждебная активность вероятных противников, связанная с подготовкой агрессии).

Для сегодняшней России следует признать наиболее адекватной оценкой ситуации наличие направленной угрозы, то есть вероятных противников.

Одним из главных источников такой угрозы являются, как следует из изложенного, претензии США на распространение сферы своих жизненных интересов на любые территории, а также недвусмысленная решимость США применять для защиты этих интересов военную силу и обеспечивать себе абсолютное военное доминирование. Наиболее явным фактором внешних угроз России на сегодняшний день являются планы расширения НАТО на Восток.

Кроме этого, не вдаваясь в подробное обоснование данного тезиса, другими источниками направленной угрозы следует признать ситуацию в ряде приграничных к России стран и внутри России.

На сегодняшний день состояние обычных вооруженных сил РФ таково, что их потенциал не обеспечивает даже адекватного реагирования на отражение внутренних и региональных угроз. Тем более безнадежными представляются шансы успешно противостоять в плане обычных вооружений и вооруженных сил возможным агрессивным устремлениям блока НАТО в случае его расширения на Восточную Европу и бывшие республики СССР, а также в случае попытки аннексии Калининградской области РФ (что уже заявлено рядом западных политиков в качестве политической цели!).

В этих условиях ядерное вооружение России становится главным и решающим аргументом в международном военно-стратегическом обеспечении государственных интересов. Данное обстоятельство требует сохранения Россией боеготового, полномасштабного и системного потенциала ядерного сдерживания.

Россия, никогда не будучи агрессором и очень ответственно рассматривая последствия применения ядерного оружия, не может основываться только на концепции контрсилового (первого) ядерного удара. В то же время, с учетом крайне высокого уровня космической, морской (акустической) и воздушной разведки США, а также приближения высокоточных стратегических носителей потенциального противника к жизненно важным целям на ее территории, РФ не может перейти и на концепцию ответного удара, поскольку ее ядерный потенциал может быть неприемлемо разрушен в ходе первого удара США. По указанным причинам представляется необходимым сохранение в качестве главной основы стратегической ядерной доктрины России концепции ответно-встречного удара, при признании в качестве дополнительной возможности ответного удара.