Текст книги "Мир для его сиятельства. Пограничник (том 2) (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)

Глава 20. Волк во главе баранов (продолжение)

– Примерно вот так и было, закончил я рассказ, положив мел. На доске осталась куча информации, от карты (как мог так и накалякал) Средиземноморья с границами Франции, Италии и Германии. Не государственными, а географическими. Точки крупных населённых пунктов. Дальше в дебри не залезал. Рядом – примерная схема Алезии, как её понимал, с циркумволационной линией и контрвалационной, схемы, расчёты. – Подписав мир с галлами, Цезарь не просто покорил их. Он их интегрировал, – выделил я это слово, – их цивилизацию в единую сверхцивизацию Средиземноморья под названием Рим. Римская империя. Ещё не было императоров, страной ещё долго будет править республика, то есть сенат и народное собрание, во главе с консулами, но империя уже сложилась. И на самом деле «некому будет чтить наших богов» – это, конечно, отмаз, и нам с вами с высоты наших лет кажется гнилым отмазом, но не судите строго, воины. Это ПОВОД сложить оружие перед сильным. Повод показать собственному народу, что вот этот чувак нас и в хвост и в гриву, давайте прекратим сражаться и станем римлянами? Кто скажет, почему они так поступили?

Большая обеденная замка. Полна народу, но всех, кто не является слушателем академии, предупредил, что малейший шум – и они вылетят. И пару не соблюдавших пришлось приказать вывести, остальные присмирели. В зале только мужчины, но и мужчин у нас много – все воины, кто смог, и не только мои. Перед условной кафедрой, где плотники поставили доски для письма, приказал сдвинуть столы, за которые рядами усадил слушателей военной академии. Их не много, чуть больше сотни, но лиха беда начала. Туда и вправду взяли всех, кто изъявил желание, но вот продвижение по службе уже будет зависеть от их способностей. Бойцы меня немного ждали, так как я вёл переговоры с эльфом и задержался, но пока служанки развлекли всех едой и лёгким пивом. С моим приходом жрачку убрали, и я разрешил взять писчие и пергамент, и записывать, кто что сочтёт нужным. К моему удивлению писать умели не все, хотя, конечно же, большинство – надо будет педалировать бесплатное обучение всех легионеров письму и счёту. Итак, сотня с плюсом за столами, и сотни две – гости, воины и несколько мастеровых, плюс большинство моих министров. Гости встали вдоль стен и окон, чтоб не мешать учебному процессу. Дышалось тяжело, людно, но тяжело в учении…

Рассказывать я начал с сражений, с культовых битв древности. Напомнил всем про Леонида из Спарты. Большинство уже не просто знало, а обсосало детали битвы, причём зачастую в ней появились моменты, которых в оригинальной истории отродясь не было. Потом прошёлся по общей военной организации (все граждане носят оружие и участвуют в выборах и принятии решений на всех уровнях) и по тактике использования войск в тех условиях. Про строй пехоты с копьями с одноручным хватом, его плюсы в те времена и минусы сейчас. Ибо ключевой вопрос – стремена, без них главный враг пехоты – другая пехота, а сейчас – конные рыцари. А против конного рыцаря одной рукой копьё не удержишь.

Пока скакал в Кордобу, вспоминал всё, что знаю про древний мир, и по полочкам разложил в памяти несколько битв. Начал с битвы при Левктрах, дай бог здоровья моему школьному историку, я даже название помнил. Правда не помнил имён полководцев, ну да и бог с ними. Вначале – описание фаланги, что это, как работает. Схема сбоку, сверху и с фронта, как это выглядит. Объяснение в чём минус и в чём отличие от нашей стены щитов. Чтобы противостоять рыцарю, держать противоконную пику нужно двумя руками, отсюда минус щиты, а без щитов ОЧЕНЬ грустно выходить против стрелков. Рыцари асфальтоукладчиком проедутся по стрелкам (арбалетчики и лучники), но огребут от баталии пикинёров. Но при этом пикинёры что те домашние котята перед стрелками. И потому в легионе два взвода в каждой роте будут арбалетчиками. А для усиления живучести, каждому дадут огромные ростовые щиты-скутумы, наподобие тех, с которыми изображают наёмных генуэзцев. Видевшие маневры у Феррейроса, а большинство слушателей в них даже участвовало, понимали, о чём я. В общем, все согласились, что воевать надо той тактикой, какая есть на сегодня, с сегодняшним оружием, но в целом опыт древности знать надо.

– Вы – будущий командный состав, – воодушевлённо и патетически вещал я. – Возможно, вам придётся использовать эти приёмы в бою в будущем. И вот такой простой приём вполне может оказаться эффективным. Запомните главное, любое пешее соединение сильно только пока оно обучено и дисциплинировано. Вы не сможете сделать быстрое перестроение и ударить во фланг, если ваши бойцы не умеют на ходу перестраиваться в каре и атаковать вбок. Греки смогли потому, что у них было очень маленькое, но капец обученное войско, годы тренировок бок о бок. Залог ВАШЕЙ победы – дрючка личного состава на плацах и полигонах, до седьмого, до девятого пота, до изнеможения, а потом ещё чуть-чуть!..

Про саму битву помнил мало. Помнил главное – фиванцы сгребли на один фланг чуть ли не половину своего войска, и, пользуясь локальным превосходством, опрокинули спартанский фланг, отбросили прочь, затем развернулись вбок и жахнули по центру, а позже и по правому флангу. Есть мысли рассказать о тактике римлян против греков, но про атаку фалангой пока важнее для их понимания, чтобы знали, как ею управлять. К Риму – потом вернёмся.

Затем вспомнил про Цезаря, и про то, как он брал Алезию. Мне примерно также предстоит брать Феррейрос – штурмовать его не смогу, а вот защититься от деблокирующей армии получится только вот таким образом, насыпав дополнительные укрепления. Чтобы народ понимал, что буду требовать, резко перешёл к галльской войне. Причины, боевые характеристики сторон (что галлы нифига не слабый противник), коротко о самой войне, и, наконец, более подробно – про саму осаду Алезии. И теперь вкушал непонимание на всех лицах.

Рука среди слушателей. После пары окриков, народ понял порядок и строго соблюдал, не выкрикивая больше нахрапом. Я кивнул желающему говорить.

– Граф, это трусость, как ни крути, – возмущенно заявил уже не молодой, хоть и не старый воин. – Не надо петухов выгораживать. Они пошли в рабство, зная, что их возьмут в рабство, прикрываясь богами. Тогда, как МОГЛИ продолжать войну во имя тех же богов. Прятаться в лесах, нападать на обозы и дальние гарнизоны, как ты учишь, как учил китаец. Но они сдались.

– Ещё раз повторю тем, кто не услышал меня в начале, – повторился я, – галлы – ОЧЕНЬ серьёзные воины. Они столетия кошмарили Рим. И очень большого труда римлянам стоило захватить их прибрежные территории, Нарбон и его окрестности. – Тычок в доску с картой местности. – Я бы сказал, что серьёзнее противников римляне не знали. Храбрые безбашенные воины, ПОЧЕМУ такие, как они, сложили оружие? Да, нам кажется, что это трусость. Но я хочу услышать, ЧТО могло заставить смельчаков пойти на такой унизительный шаг, что потомки их презирают? Зачем пошли на такой позор, хотя сеньор прав, они могли партизанить в своих лесах столетия. Как партизанили позже германцы за Эльбой, к востоку от тех мест. Я не говорю, что они не трусы, сеньор, – а это высказавшемуся, – но смелые люди, пошедшие на такое… – Покачал головой.

– Купили вождей. Римляне. Прости, Ричи, без руки. – А это подал голос от стены Вермунд.

– Частично так, – согласился я. – Это распространённая практика – покупать вождей и элиты. Маленький ослик, гружёный золотом, открывает ворота самой неприступной крепости, это ТОЖЕ слова Цезаря. Но этого мало, Вермунд. Больше! Кто скажет больше!

– Рикардо, говори уже! – А это единственная женщина, допущенная к «базару» воинов, на правах и.о. графини. И надо сказать, Рыжик прониклась и сидела тихо.

– Хорошо. – Я вздохнул. – Сеньоры, самое главное. То, о чём писал и китайский учёный. Завоёвывать врага надо не воюя. Римляне завоевали галлов не силой оружия, отнюдь. Да, в лобовом столкновении их легионы оказывались сильнее. Но! Вот именно, партизанщина. Она была не в таких масштабах, как нам может показаться с высоты. Более того, пусть часть племён остались нейтральными и не поддержали Цезаря напрямую, но многие рядовые галлы вступали в легионы и пополняли его амию, помогая личным участием. Не будете же вы утверждать, что он мог значительно пополнить свою армию подкреплениями из Рима вдалеке от дома? При том, что его войска не становились меньше, невзирая на потери?

Нет, к концу войны легионы против галлов во многом состояли из самих галлов. Тех, кто воевал против собратьев под штандартом римского орла. И позже, когда он пошёл на Рим, именно они стали самой свирепой частью его войска, которой было плевать на Сенат и народ Рима, они резали всех, не испытывая дискомфорта. Просто потому, что им фиолетов и Сенат и народ. Почему так? Ну, сеньоры, я же дал подсказку!

Тишина. Рука и робкое предположение:

– Удачливый полководец? Раз ему благоволят боги…

– В момент, когда этот полководец – враг, и он топчет твою землю? – парировал я.

Снова тишина. Смущение. Я решил, что нагнал достаточно, продолжаем урок:

– Потому, сеньоры, что вы недооцениваете слово «цивилизация». У нас мало что может быть похожим на то, что было тогда, это простительно, но тем не менее, вы, как будущие командиры, должны понимать что такое существует, и не недооценивать это, не побоюсь слово, направление исторических процессов.

– Что дал завоёванным народам Рим? – бодро спросил я, оглядев зал. – Он дал всем КУЛЬТУРУ. В захваченных и основанных римлянами городах строились каменные водопроводы. Канализация. Да-да, у нас этого нет, но у римлян – было. И прелести таких удобств жизни люди почувствовали очень быстро. А ещё римляне строили гавани и порты, рынки и перевалочные пункты для товара, и главное, всячески охраняли торговые пути. А теперь главное. Если ты – житель прибрежного, или не очень прибрежного племени Галлии, Испании, Каппадокии – не важно откуда, – ты не можешь просто так продать свой товар. Ибо в окресностях полно таких же производителей, у кого такого товара много, тебе надо для этого куда-то ехать. В другую страну, за далёкое море, в дальние земли. Но там есть риск, что тебя «обуют», как чужака, и ты останешься ни с чем, да ещё далеко от дома. А ещё на тебя могут напасть пираты или разбойники – и это очень печально.

Но кроме того, если ты живёшь в маленьком городе, в маленьком полисе, или же на территории маленького племени, очень велика вероятность, что на тебя, твой город/полис/племя нападут. Некто, посчитав, что у вас есть что-то ценное, что будет лучше смотреться в доме у этих парней. И ты вынужден быть постоянно боеготов, ибо парни, желающие на тебя напасть, не закончатся никогда. Отобьёшься от одних – придут другие. От других – придут третьи. Этот процесс бесконечен. Малейшая слабина твоего полиса/племени – и жди гостей. А набег это разорение, это угон твоих сограждан в рабство, запустение земель, нарушение торговли. Война – это плохо! – выкрикнул я. – Особенно маленькая непрекращающаяся война всех со всеми.

А потому если бы Рим не возник сам, его стоило бы придумать! – энергично перешёл я к сути, чувствуя, как сверкают глаза. Ибо то, что говорю сейчас, в полной мере осознал только здесь, а именно во время пожара Картагеники. Ибо здесь у нас всё как я описал, все против всех, и любой сосед может ударить тебе в спину, и пофигу, что являемся частью как бы единого государства.

– Ибо захватывая новые земли, Рим, конечно, их грабил, – продолжал я. – И часть людей уводил в рабство. Однако те, кто оставались, вдруг оказывалось, теперь являются частью огромной державы! А что значит быть гражданином Империи?

Пауза. И с новой энергией:

– У тебя есть товар. Пусть будет пенька, или глина, или масло. И ты хочешь продать его выгодно. Да снаряжай караван или корабль, и плыви торговать хоть в Карфаген, хоть в Испанию, хоть в Каппадокию! Плыви и ничего не бойся. Да просто потому, что это – ТОЖЕ чести твоей страны, части Империи. И ни одна зараза на месте тебе ничего не посмеет сказать или сделать – ты такой же гражданин, как и те, кто живёт там, ты также платишь Цезарю налоги и подати. А Цезарю всё равно, из Каппадокии ты или Испании, ему важен каждый, кто ему платит.

Про дороги я говорил – римляне, заходя на новые территории, первым делом строили виа. Они строили их для переброски войск, если быть откровенным, но вдруг оказывалось, что по этим дорогам купцам можно очень быстро и дёшево перевезти свой товар подальше от дома, где выгодно продать. А это значит, что на новых территориях начала процветать торговля, люди начинали богатеть, и главное, появлялись связи между регионами, которых ранее не было, и люди постепенно начинали считать себя частью одной огромной мегаорганизации, мегагосударства. Да, именно, Империи. И пофиг, кто там в Риме правит, Сенат, Цезарь или Август.

Про акведуки и канализацию тоже говорил – это ОЧЕНЬ удобно, сеньоры! Если у меня получится, попробую сделать что-то подобное. Но пока, к сожалению, на это нет ресурсов.

Но главное, – выделил я, взмахнув рукой, – это то, что став частью огромной империи, твоё племя и твой город оказались под защитою могущественного хищника, огромной могучей державы! И теперь если на тебя нападёт глупый воинственный сосед – власти из Рима пришлют сюда легионы, которые вдрызг расфигачат этого соседа. И тот, понимая это, сам побоится на тебя нападать.

Тишина. Народ восхищённо молчал. Я принципиально нового ничего такого не говорил, до чего нельзя додуматься своей головой, но никто при этом о таком просто не думал. Да потому, что своей памяти былого нет, а то, что сложилось здесь, только подходило к стадии формирования Империи. Я ж говорю, удачно приземлился, зачётная здесь оказалась Ива.

– А если ты ЗНАЕШЬ, что нападения врага не будет, – продолжил я уже тише и спокойнее, – Что сделаешь? Правильно, вложишь свободные средства в экономику. В развитие. Распашешь новые земли, поставишь новые ремёсла. Почему нет, если их завтра не разорят? А новые земли это – доход. Деньги. Это более высокий уровень жизни всех, от крестьян и ремесленников, до, естественно, аристократии. И галлы видели это, понимали это, уважаемые сеньоры. Они хотели, но просто не могли взять и стать частью Империи – их бы не понял консервативный народ, привыкший жить так, как живёт столетиями.

То есть верхушка племён, аристократия, всё понимала про преимущества, и осознанно «ложилась» под Рим. Как могла – так и ложилась. Если не могли «лечь» открыто – держали нейтралитет, обещая вступить в состав Империи «чуть позже, как в четверг дождик пройдёт, но гадом буду, обязательно!» Это те самые нейтралы, которые через пару поколений, когда настроения в народе поменялись, спокойно и без войн влились в Империю, и этого если честно даже никто не заметил – ибо они и так были к тому моменту встроены в общую экономику.

А ещё, и это важно сеньоры, прошу обратить на это особое внимание. Римляне не ставили на новых территориях свою администрацию. Они захватывали территории и на них опирались на МЕСТНЫХ, местную аристократию. То есть, «ложась» под Рим, ты ничего не теряешь, кроме номинальной независимости. Да, к тебе присылают прокуратора, чтоб следил за сепаратизмом и правильностью учёта налогов в казну, да, ты платишь налоги в Центр, коих до этого не платил, да, обеспечиваешь расквартированные в регионе войска, твоя власть не абсолютна. Но с другой стороны, теперь тебе не надо защищаться от враждебных соседей, есть гарантия, что тебя в непрекрасный миг не разорят, и это в целом выгоднее. Проще платить Цезарю, чем быть независимым, но очень бедным и постоянно обираемым соседями.

Но главное, сеньоры, Цезарю из столицы плевать, как именно ты управляешь местными, если вовремя платишь налоги! – воскликнул я. – Вот совершенно плевать! А значит, по сути ты как был рексом своей территории – так им и остался, лишь признав верховенство чувака с оливковым венком на голове, который сидит где-то далеко, и которого в этой жизни ты скорее всего никогда вживую не увидишь.

Вот так, сеньоры. И именно поэтому Верцингеториг сложил оружие, показав перед этим, что МОЖЕТ пить кровь римской армии. И Цезарь принял капитуляцию на мягких, щадящих условиях, наделив местных же аристократов правами римских граждан – своих на этих землях ставленников. И Галлия несколько веков была одной из самых верных и спокойных имперских провинций, где мало что происходит.

Потому я говорю, сеньоры, побеждать врага нужно отнюдь не только силой, – закончил я речь. – Побеждать его нужно так, чтобы он САМ хотел стать частью тебя, частью твоей империи. Побеждать своей культурой, участием в своих экономических проектах, своей социальной организацией. И, конечно, предлагаемой безопасностью.

– Королевская аристократия не примет твоего тотального освобождения крестьян. – Это снова Астрид. В аудитории, в какую превратилась Большая обеденная, начались перешёптывания, обсуждения, и тут она рубанула с плеча. – Ты – враг для них.

– Зато сами крестьяне будут открывать мне ворота, – парировал я. – И становиться частью Новой Империи «снизу».

Снова перешептывания и гул. Ибо восставшие и держащие оружие крестьяне всеми интуитивно воспринимались врагами, главным бедствием рода человеческого. К сожалению, пока этот тренд не разорвать, нужно время.

– Да и аристократы, ты не права, – добавил я, – не все закостенелые. Мои, вон, бароны, с кем ходил в поход, всё прекрасно поняли и будут перестраивать своё хозяйство. И богатеть. Те, кто ПОЙМЁТ, осознает выгоды и первым встанет под мои знамёна – встанет у руля будущих имперских территорий, обойдя всех таких могучих и значимых, но весьма глупых и недальновидных конкурентов. Мир не стоит на месте, сеньоры, он постоянно развивается, и если ты не успеешь развиваться вместе с ним – тебя сожрут те, кто окажется сильнее. Аристократия тоже будет открывать мне ворота. НАМ, – выделил я это волшебное слово. – Нужно только убедить её, что то, что ты предлагаешь, лучше того, что у них есть.

Снова начались споры, но теперь громче, в голос.

– Рикардо, то есть ты не скрываешь, что пойдёшь на королевство войной? – А это выкрикнул мой родственник. Если что, он вассал другого герцога, кто не помнит. И тот вряд ли разделяет идею своды всех крестьян, его наследник, вон, точно не разделял.

– Я не скрываю, что буду втянут в гражданскую войну в королевстве! – осадил я возникшую опасную мысль во всех головах, что я – будущий агрессор, а при словах мужа Рыжика все в зале стихли, вслушиваясь и думая что-то подобное. – Война сама придёт к нам. Но в отличие от других, я не собираюсь драться за чужие интересы. Хотите подробнее про будущую войну? Пожалуйста.

Я прокашлялся и перешёл к более горячей теме.

– Из-за чего вообще сыр-бор? Из-за того, что с одной стороны «герцоги» хотят урвать себе больше власти, хотят больше независимости. Мне с ними не по пути, Юг выживет только в рамках большого и сильного общего государства. С другой король хочет установить жёсткое централизованное государство, став более могущественным и сильным. Поддерживаю, идея сама хороша, но на основании чего он хочет это сделать? В чём наша выгода? Выгода «герцогов» и регионов?

Её нет. Есть только амбиции главы государства, а значит это тупиковый путь. Развивать надо не властную вертикаль, развивать надо экономическую взаимозависимость, сеньоры. Чтобы все стороны стали богаче, обогащая этим друг друга, и чтобы все при этом держались друг за друга и за торговые пути. Только тогда никому не будет выгодно добиваться независимости, и центральная власть сама собой укрепится. ВЫГОДА, сеньоры, вот что должно объединять, а не амбиции.

– Рикардо, ты хочешь стать новым рексом? – А это мастер Соломон, глава нашей новоиспечённой кузнечной гильдии «рази, коси и забивай», как в шутку прозвал я за её логотип, и слоган этот подхватил пипл и разнёс среди населения быстрее скорости звука.

Ну, Соломону такое спрашивать можно. В отличие от моих генералов и вассалов, он не в теме, для него мои планы – откровение. Но с точки зрения моей безопасности это очень опасный вопрос. ОЧЕНЬ!!! Я даже навскидку не скажу, сколько из здесь присутствующих кому-то стучит, и не скажу, кому.

– Нет, – отрицательно покачал я головой. – Рекс слишком скован условностями. Это точно не моё. Я же…

Вздох. А теперь говорить осторожно, подбирая каждое слово, ибо говорю сейчас на всё королевство.

– …Для начала я хочу объединить Юг! – начал я. – В единый союз, в котором все будут помогать друг другу, а не как сейчас. Это называется «создать общую систему безопасности». Чтобы этого достичь, собираюсь осушить часть болот Терра-Бланко, выйти к морю и ударить по оркам на их территории, со стороны побережья.

Гул, возмущённый и восхищённый. «Ай да граф, в скромности планов его не заподозришь!» Но в целом гул уважительный, люди не то, что верили, что получится, но хотели в это верить, мысленно давали мне право этим заняться. А это на самом деле много, ибо осушка болот заберёт огромные ресурсы, кои у графства и так крохотны, на оборону, вон, не хватает.

– Да, я собираюсь строить Империю! – с напором продолжил я. – Но СВОЮ. И в моей Империи те, кто встанет рядом, не будут унижены и угнетаемы; соседние владетели станут друзьями и партнёрами, а не наместниками. Я не Цезарь прошлого. Я просто ищу единомышленников.

Остальное же королевство собираюсь опутать сетью дорог и скупить по регионам производственные мощности, и начать глобальную торговлю областей друг с другом, держа там руку на пульсе и собирая сливки. Потому, что во-первых, ВСЕ должны участвовать в обороне границы. Мы будем воевать, брать на себя удар, а ОНИ должны за это платить. Товарами. Людьми. Железом. Углем. Другим сырьём. Мы все, всё королевство, должны делать это, и делать это на самом деле, не отмазываясь скромной суммой в серебре, которую король каждый год со скрипом собирает, но затем жилит, не выплачивая вовремя. К чёрту такого короля и такой налог! Пусть регионы платят напрямую, товаром и экономическими связями! И эти же связи станут нашими общими скрепами, ибо им будет ВЫГОДНО использовать военные пути для собственного развития.

– Я не Цезарь, сеньоры, не Гай Юлий, – подвёл я итог непростой лекции. – Отнюдь. И не ставлю настолько масштабные задачи. Но там, где могу улучшить жизнь своих людей, где могу сделать её безопаснее, я это сделаю.

Вы – будущие офицеры. А некоторые из вас – будущие генералы, легаты. Вы имеете право знать, как всё будет, и зачем мы будем воевать. За что будем воевать МЫ, и ЗА ЧТО мы будем делать это. Отнюдь не за абсолютную власть и трон в Альмерии. А за Империю как Цивилизацию. Как Средиземноморье Цезаря. За то, чтобы наша жизнь стала безопаснее.

Дружный поддерживающий гул и выкрики. Получилось, народ понял, и я его к себе и своим идеям расположил. Рома не обладал ораторскими способностями (либо не знал о них), но сын графа Ричи, видимо, умел вставлять слова красиво и харизматично. Воины его поддержали, кто криком, кто свистом. Я же продолжал:

– Галлы шли в легион Цезаря потому, что знали: когда они отслужат – получат землю. Из рук не какого-то мутного совета старейшин, не презираемых ими магистратов, занимающихся говорильней, не ещё более мутным и далёким Сенатом. А из рук «вон того авторитетного чувака, которому можно верить».

Да, Цезарь склонял на свою сторону знать. Но и простые галлы видели пользу от Империи. Но больше всего выгоды лично для себя получали эвокаты, ветераны легионов, отслужившие, получившие надел и вернувшиеся домой совсем в другом статусе. Примерно то же самое хочу сделать и я. Создать государство для людей, могущих держать оружие и способных отстоять свою свободу. И все, кто встанет под наши знамёна, получат то же самое.

А потому я в третий раз скажу: побеждать надо ДО войны, до поля боя. Тем, что враг сам не захочет воевать с тобой. И потому нельзя быть с ним жестоким, ибо завтра он станет вернейшим твоим представителем в борьбе с другими.

Вот это, сеньоры, называется СТРАТЕГИЯ. Это – высший командный уровень планирования. Некоторые из вас, сидящих здесь, в будущем возглавят армии, сравнимые с легионами Цезаря… Надеюсь. А потому я искренен и честен, говорю как есть, нравится это кому или не очень. Потому, что с вами я обязан быть честен до конца.

Ну а теперь, соблюдая правило поднятой руки, прошу вопросы.

* * *

– Начинай, Гней. Жалуйся.

Мы с одним из самых старых и самых важных людей из моей прошлой виконтской жизни, с замковым кузнецом Гнеем, вышли «смотреть что сделано». Вначале он показывал фронт работ, размеченных флажками, потом фронт выполненных работ. Соответствие пергаменту, который я про себя обозвал «генплан», который взяли с собой, и как что ему тут на объекте соответствует. С нами ходила вся верхушка гильдии, и ещё сколько-то народу, изучали результаты работы, проникались. И когда почти закончили осмотр будущей набережной с колёсами, замялся и отвёл меня в сторону. Находились мы верховье Светлой, где начался канал, обводящий зону раскопок, отводящий от основного русла воду. Готово пока ничего не было, но идея вырисовывалась. Дай бог до морозов с руслом успеют.

– Жаловаться? – недоумённо поднял он глаза.

– Да, жалуйся, – уверенно кивнул я. – Начни так: «Граф, люди делом заняты. Важным делом. Настолько важным, что, вон, ты их в благородные произвёл. Деревенский выскочка Дорофей, вчера был никто и звать никак. Тихон… Тихон мастер уважаемый, своим делом был занят, и заслужено почести получил. А я – не получил. И этот, Соломон Моисеич, пришлый. Он вообще литейщик! А главное – пришлый! Не наш! И его сразу „в дамки“, да ещё главой всех нас, всей гильдии. А я – копаю, земляные работы веду. Я!!! Кузнец!!! Кузнец, граф, а не грёбанный каменщик! Я должен железо ковать, а не землю копать! Теперь из-за тебя, граф, что ты мне НЕ ТО задание дал, все награды мимо прошли. А я, между прочим, самый родной тебе человек, можно сказать на руках нянчил. Вы с сестренкой ко мне в кузню бегали, когда ещё под стол пешком ходили – посмотреть, как работаем». Давай, Гней, говори это! Я слушаю!

Мастер опустил голову, насупил брови, вытянул губы… И молчал, сверля взглядом землю рядом с нами.

– Ну? Что ничего не говоришь?

– Так ты всё сказал, Рикардо. – Тяжёлый вздох. После чего встал, отряхнулся, поправил мастеровую рубаху-спецовку и собрался возвращаться к остальным, но я окрикнул:

– Стоять!

Грозно так, по-командирски. Мастер замер.

– Вернись.

Вернулся. Сел на камень, на котором сидел (мы присели на прибрежных камнях, смотря на неизуродованную пока реку).

– На, попробуй. – Протянул ему фляжку с настойкой. Крепкая дай боже, но в голове от неё не шумит, и сама голова не болит наутро. Специально взял, чтобы «разговор пошёл». Ибо по моему монологу видно, что понимал, о чём думает один из моих самых верных мастеров.

Гней сделал большой глоток, закашлялся.

– Крепкая, зараза.

– Угу. – Я кивнул.

– Анабель делала. Чувствуется её нежная ручка.

– Угу, – снова подтвердил я. – У неё продвинутый самогонный аппарат. Чего б настойку не замутить? Причём первак гонит на продвинутой колонне, его у нас задницей жри. А вот вторую очистку уже сама сделала, отдельно. И только для своих, даже не для продажи. На ягодах лечебных настаивала.

– Знаем мы такое. Угощала она. – Мастер подобрел.

– Ты неверно оцениваешь ситуацию, Гней. Всё дело именно в твоём видении. Оно… Не совсем правильное.

Помолчали.

– Понимаешь, есть работа, результат в которой можно получить быстро. А есть работа, которую и выполнять дольше, и результат появится далеко не сразу.

– Например, копание канала. – Его желваки заходили – изнутри человека разбирала злость.

– Угу, – согласился я. – Только вот работа, уже выполненная, означает, что ты достиг потолка. А ты его ещё не достиг, а значит и взлетишь выше.

Хочешь с примерами? Посмотри на Дорофея. Да, он собрал чудо-печь. Вот только теперь два момента. Первый – мы упёрлись в предел её эффективности. Он, конечно, может сложить печь ещё большего размера. Но смысл, если мы не найдём для неё столько сырья? И второй. Вторую такую он не создаст, и будет обслуживать эту тему, это изобретение, как главный по нему специалист, всю оставшуюся жизнь. Эта печь – его потолок в принципе!

Чем Дорофей будет заниматься ближайшие ГОДЫ, Гней? Только пытаться улучшить тот или иной её отдельный показатель. Они никогда больше не совершит прорывов. Соответственно, и получил за своё, сразу. И пусть совершенствует имеющееся.

То же и с Тихоном. Он таки сделал тот арбалет. Создал команду спецов, разработчиков, и смог поставить разработку на поток. Не скажу, что наши арбалеты – техническая вершина и дальше развиваться некуда. Их будут ещё долго улучшать. А ещё мы будем улучшать много разных других интересных механизмов. Но главное открытие им уже сделано – конвейер и взаимозаменяемость деталей, групповая проектная разработка как метод. И теперь будет лишь неспешное развитие по раз опробованному плану. Новых прорывов я от него не жду.

А сейчас подряжаю мальчика, который сиракузки испытывает. Справится – и его награжу, но пока не надо, а то возгордится. Но раз собрав годный экземпляр, дальше также будет лишь постепенное его улучшение.

И только ты, Гней, ещё даже близко не вышел на свой потолок! – воскликнул я.

– Неудачник! – прошептал мастер.

– Никак нет, – парировал я. – Среди всей компании инженеров как раз ты – счастливчик. Ибо Дорофей обречён до конца жизни ebat'sa со своими печами. Тихон – арбалетами и сопутствующими железяками. Соломон… Извини, Гней, но он – просто толковый организатор. Он мне людей находит. Потому его во главе поставил – ваши мозги нужнее на «земле», а он пусть и дальше к нам подмастерьев со всего королевства сманивает, раз получается. И только ты будешь развиваться дольше других, но взлетишь выше всех.

– Так уж и выше всех? – хмуро усмехнулся он.

– А то. Просто не понимаешь моих задумок. Моих глобальных планов по устройству графства, где такие, как ты, будут дороже золота.

– Я не каменщик! – отчаянно крикнул он, ударив себя в грудь. – Я кузнец, граф! Вот эти руки, – показал ладони, – всю жизнь с железом работали. А теперь? Теперь я землю копаю. А завтра буду известь месить и кладку ложить?

– Ты в первую очередь МАСТЕР! – рявкнул я в ответ. – Человек с мозгами! Копают – ОНИ! – рукой указал вниз по течению, где стояли деревянные щиты, подпёртые с той стороны насыпным валом, перекрывшим доступ воды в старое русло, где идут работы. – Землю копают работяги! Машут лопатами. Которые, кстати, разработаны ВАМИ, включая тебя, из нового железа, из стали, а не из дерева, как было раньше. А завтра ОНИ будут камень ложить. А твоя задача, мастер – думать! Как именно и куда именно его класть! Решать вопросы! Ставить подчинённым задачи! И, чёрт возьми, с чего ты взял, что эта работа хуже твоей?