Текст книги "Мир для его сиятельства. Пограничник (том 2) (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

– Граф, только не говори, что я думаю! – опасливо замотал Сигизмунд головой. И боялся он серьёзно.

– А я именно это и скажу, – усмехнулся я. – У нас нет шансов. Полубратья в облачении, четыре десятка. К битве готовы. А значит, есть три варианта развития событий.

Первый – мы подъезжаем и угрожаем оружием, дескать, не надо нас пугать. Нас примерно столько же, сколько их, результат боя не предрешён. А значит, срываться в бой опасно. Тогда они загрузят нас разговором, предъявят на свет приказ епископа о содействии всем добрым христианам их благому делу доставки меня в Овьедо, и половина нашего войска не сможет после этого на них поднять руку. «Ведь доставка не арест, правда же», – скажет себе каждый из них. «Там разберутся». И сам господь бог нам не поможет после того, как сяду в ту карету, а я сяду, они заставят.

Второй вариант – не разговаривать с ними. Или попытаться отодвинуть от дороги, или ещё как-то, но довести до сражения. Чтобы именно они на нас напали, напали агрессивно, первые, и все наши это увидели. Тогда не важно, кто победит, графство Пуэбло проиграет. Ибо мало кто из нас выживет, эти сволочи – фанатики, и дерутся, как фанатики, не щадя себя.

Остаётся только третий вариант. Самый опасный и скользкий, но единственно выигрышный. Мы нападаем первыми.

– Повод? Повод для нападения? – Это парировал Сигизмунд. – Просто так напасть – нас не простят потом. Выиграем битву, проиграем войну. Ты всех учишь выигрывать войну до того, как выйдешь на поле боя.

– Согласен, – кивнул и Вилли. – Лично на меня начнётся потом охота, за то, что отдал приказ напасть на святых людей. Мне придётся бежать. И я сбегу. А ты, граф, нет.

– Да какие они святые! – округлил я глаза. – Шантропа фанатская на службе церкви.

– Граф, я не хочу снова бежать, – покачал эльф головой. – Мы будем драться. Но дай нам обоснованный повод.

– Ричи, та бумага, что у них… Это не приказ об аресте, – а это Астрид. – А значит и правда, не можем мы на них напасть просто так.

– Я дам вам повод, – решился я. – Более того, я поеду на переговоры один, без охраны. Чтобы если что, вам было легче, вариант попасть в своих – кошмар для меня.

– Нет! – утвердила сестрёнка. – Мы едем все. И все готовимся драться. Одного тебя не оставлю. Нас столько же, но мы – пограничники. И мы – на своей земле.

– А ещё у них почти нет луков, – лукаво усмехнулся Вилли. – А у нас – есть.

– Зачёт! – похвалил я эльфа. – Проинструктируй ребят. Вы знаете, что такое «кантабрийский круг»?

Они не знали что такое «кантабрийский» круг, как и не слышали фонетического слово «хоровод». Но сам приём известен был. Особенно тут, в степи. А как, блин, мои воины тревожили лагерь Хуго Смелого, притаившихся за телегами наёмников? Да кружась против часовой стрелки вокруг него и обильно постреливая! Почему против часовой? Так лук у большинства в левой руке, стрелять влево сподручнее.

– Давай, проводи инструктаж парней. Вилли, я в вас верю. Рыжик, на передовую не лезь. Стрела – дура, сама не знает, куда летит, только так под раздачу попадёшь. Сигизмунд, какое кодовое слово? Помнишь?

– Обижаешь, граф! – зло оскалился отрок, вспоминая наши прошлые приключения.

Закат. Солнце более чем наполовину скрылось за горизонтом. Вечерняя прохлада, а скоро стемнеет. У нас не так много времени. Но мы успеем.

Завидя нашу кавалькаду, орденцы растянулись в неширокую цепь, перегородив дорогу и немножко влево и вправо от неё в поля. Впереди всех стояли двое в белых накидках, но не на доспехи, как у всех, а на обычную одежду – братья. Белый цвет – цвет чистоты, цвет ордена. Полубратья издалека чем-то напоминают крестоносцев в своих накидках, только что крест на них не намалёван. Едем спокойно, все бойцы собраны, сосредоточены, драться готовы, хотя им и не по себе. Орден это та сила, которая неприкосновенна. Которая не участвует в войнах и разборках владетелей. Они над политикой, над схваткой. А церковь – вообще сверхструктура, дочерний филиал небесной канцелярии на Земле. Воевать с церковью – это как воевать с небесным воинством. Как можно воевать с самим богом?

…Но с другой стороны, люди не в вакууме. И все понимают, что полубратья – такое же скотобыдло, как и обычные рыцари, просто с крутой «крышей». Также насилуют девок, и шлюх часто оставляют без оплаты – а кому на них жаловаться? Как впрочем и выпить-закусить без оплаты – нормальное дело, и будешь бога благодарить, что свалили, никого не убив и ничего не спалив. Как все бухают, как все берут взятки и подношения. И даже бывает открыто «крышуют» кого-то в мелких местечковых разборках на местах. Высокомерны. Заносчивы. Отнюдь не ангелы они, хоть и филиал небесного воинства.

И ещё – они смертны.

А раз так, то когда они не правы по рыцарским понятиям, почему б их не убить? Этот мир принадлежит весёлым рыцарям-романтикам, а не скучным юристам-крючкотворам. Особенно если учесть, что полубратья – люди небедные, с них доикса можно ценного снять после боя, а добыча хабара – главная добродетель любых благородных воинов.

– Сеньоры, приветствую на своей земле! – воскликнул я, подъезжая. Марко держал за моей спиной не штандарт, а прапор – новый флаг Пуэбло с триколором и двуглавым орлом. Я пока решил пофорсить новинкой. Скоро легионы будут козырять с такими же – вернусь к практике жезла… Хотя, может не надо? Знамя красивее, а главное эффектнее выглядит.

– Граф Пуэбло, как полагаю? – криво, сквозь довольный прищур, улыбнулся первый брат, что слева.

– Он самый. Чем обязан? – парировал его улыбку своей такой же.

– Меня зовут брат Амвросий, – еле-еле склонил он голову, как кивают высшие низшим. – Это – брат Одоакр. Мы посланники его преосвященства епископа Луки. Он послал нас за вами, граф. Пригласить в гости в Овьедо, в его резиденцию, для приватного разговора.

Я картинно очень тяжело вздохнул.

– И рад бы, уважаемые сеньоры. Но, к сожалению, не могу. Знаете, есть такие чудовища, степняки. Бич рода человеческого. Мне срочно нужно защитить от них свои земли и всех живущих на ней людей.

На лицах братьев не дрогнул и мускул – чего-то подобного ждали.

– Мы понимаем, граф, ваше желание исполнить миссию свою, возложенную на вас отцом нашим небесным. – А это заговорил брат Одоакр. У Амвросия голос бархатный, тенорок, а у этого скрипучий баритон, контраст как между злым и добрым полицейским. – Однако мы столетиями защищаемся от этой напасти, и можем констатировать, ваши бароны и полководцы справятся с этой задачей и самостоятельно. Мы в южной Епархии осведомлены о положении дел и знаем, где какие стоят войска и каковы их полководцы. А также то, что опыта военных сражений у вас пока ещё нет, ваш батюшка, царствие ему небесное, достойный слуга господа был, только-только преставился, оставив графство вам. Ваше отсутствие, граф, никак не скажется на обороноспособности Пуэбло и всего Юга.

– Ну, мои полководцы угрозу отразят, – пока решил я принять игру. – Но мир заплатит за это бОльшую цену. Несколько деревень, которые бы не пали, без меня и моего участия падут, будут разграблены, люди убиты или отведены в степь этим отродьем. А я обязан защищать ВСЕХ своих людей, – взглядом надавил я, но напрасно. Передо мной словно была стена.

– На всё воля всевышнего, – вознёс глаза к небу Амвросий. – Не нам, пылинкам, оспаривать волю его.

– К сожалению, сеньоры, я не разделяю вашего мнения. – А теперь упереться. – А потому прошу передать его преосвященству мои самые лучшие пожелания. Осенью, после того, как отобьём набег, я поеду в Альмерию и заеду к нему в гости – поговорить. Пока же предлагаю вам присоединиться к нашей миссии по защите мирян графства. Нам важен каждый меч.

– Сожалею, сеньор граф, – покачал головой Одоакр, – но у нас иные задачи, поставленные самим епископом. Военных же сил в Пуэбло достаточно для отражения набега, наш скромный отряд не переломит ход войны.

– В таком случае, сеньоры, спешу с вами попрощаться. Вам ещё далеко ехать – граница графства неблизка… – вложил я в голос показную покорность судьбе.

– Сеньор Пуэбло! – в голосе Амвросия послышалась сталь. – Я прошу не паясничать. Вы всё понимаете. Мы приехали за вами, вас хочет видеть епископ Лука.

– Повторюсь, сеньоры! Мне некогда с ним разговаривать! – а теперь добавил в голос злости я.

– Боюсь, это не в вашей власти – решать такое. – Хитрая ухмылка Амвросия.

– У вас есть пергамент о моём аресте? – Я почувствовал, как трясутся руки. Скоро вспыхну, это предтече. Эти уроды меня разозлили. И люди сзади подобрались, сжимая оружие и ловя каждое слово – мы говорили громко, я не стал подъезжать вплотную.

– Это не арест, сеньор Пуэбло! – ответил Амвросий. – Но вы всё равно должны поехать с нами.

– Если не арест, уважаемые, нам не о чем разговаривать.

– Сеньор Пуэбло! – А это вперёд выехало новое действующее лицо – тип с горделивой осанкой и тем самым рваным шрамом на лице. Примипил, командир воинов. – Сеньор Пуэбло, вы очень юн и не понимаете реалий. Если его преосвященство хочет с вами поговорить – он ДОЛЖЕН с вами поговорить. Его преосвященство никогда не обсуждает с мирянами НЕ важных вопросов. Возможно речь о жизни и смерти целого графства – нам неведома причина, по которой вы нужны ему. Но это однозначно что-то из ряда вон. И это важнее жизни пары деревень, которые, и вы согласились со мной, прекрасно защитят без вас ваши воины.

– Я не соглашался! – О как они выкручивают.

– Вы не отрицали. – Коварная ухмылка. Воин в этой компании самый опасный и самый важный. Амвросий и Одоакр – болванчики, «свадебные генералы», – понял я.

Хм, не отрицал? Ну, можно и так трактовать.

– Сеньор примипил, верно? – сощурился я, пронзая главного полубрата насквозь.

– Верно, граф. – Спокойный уверенный кивок много знающего и очень могущественного человека. – Давайте не устраивать сцен, просто вы едете с нами. Мы не враги вам. Церковь – наша мать. Всех нас. И раз его преосвященство послал за вами целый отряд, чтобы если что, смочь защитить вас, это однозначно важный разговор.

– Сеньоры, у меня другое предложение. – Я почувствовал, что успокоился, руки перестали дрожать, но концентрация при этом взлетела до небес – хоть сейчас огнём всех затопи. – Знаете, время сейчас смутное, опасное… – Выдержать паузу. Кожей ощутил, как заворочалось сзади в ножнах оружие у всех моих парней. – …А у вас НЕТ приказа о моём аресте. А значит езжайте-ка вы назад в своё Овьедо и передайте епископу Луке, что меня ближайшее время не будет, но пусть он держится.

Пауза. Встретиться с тяжёлым и насмешливым взглядом главного. Он надеялся, что я образумлюсь, но был готов к такому сценарию, – понял я. Хотя именно что «был готов», считал, что я всё же уступлю. Впрочем, его это мало волновало, раз готов – то знает, что делать, такого вояку сложно вывести из равновесия.

– А чтобы вы гарантированно нашли дорогу, – продолжил я, морально собираясь с духом – сейчас буду кардинально менять всю свою распланированную на годы жизнь, – мы вас до границы проводим. Сеньоры, предлагаю вам добровольно сдать оружие и снять доспехи, вы получите их перед границей с Бетисом.

– Вы издеваетесь, граф? – Это обалдел и вытаращил глаза Одоакр. Я ломал все шаблоны, ТАКОГО предложения от меня точно никто не ждал. И в принципе ни от кого на этом свете они не ждали бы такого, это за гранью добра и зла. Все слишком привыкли их уважать и бояться.

– Нет, это вы издеваетесь, сеньоры. Вы ПРИКАЗЫВАЕТЕ мне, владетельному графу. – А вот тут я позволил ярости слететь с поводка. – Мне даже король не может приказывать! Только рекомендовать. Кем вы себя возомнили?

– Граф, вы не понимаете, церковь… – начал Амвросий, но я перебил:

– Это просто церковь! Она занимается ДУХОВНЫМИ делами, а не мирскими!

Пауза. Все напряглись, понимая, что сейчас будет бросок – миром решить не получится. Но нужен чёткий обоснуй, и им, и мне. И им после такого нахального предложения, как сдача оружия, прийти в себя гораздо сложнее.

– ЦЕРКОВЬ не может лезть в дела мирян, – спокойно, но на грани, продолжил я. – Она заботится о душах. Мы, благородные – защищаем. Крестьяне – сеют и пашут. Мастеровые – работают. Купцы – торгуют. ЦЕРКОВЬ не может лезть к рыцарям и указывать что-либо без веского обоснования. Я арестован? Где приказ об аресте? Если есть приказ, то на основании чего? Какого проступка? В чём меня обвиняют? Я разорил монастырь? Я напал и убил священнослужителя? Я не заплатил десятину? А, сеньоры, на основании чего я должен повиноваться и о чём оправдываться? Нет обвинения? Нет даже приказа на арест? Катитесь к чёрту!

Смурные лица противников. Поняли, что обоснуй не на их стороне. Это не критично, они были слишком уверены в своей мощи (мощи, не только в чистой силе, сюда входит ещё и авторитет, и страх перед их «крышей»), но неприятно.

– Ах да, уважаемые, забыл! – подвёл итог я нападке. – Вы НЕ ЦЕРКОВЬ. Вы – НАЁМНИКИ. Просто наёмники, которые за деньги выполняют чужие приказы. Среди вас не вижу ни одного священнослужителя. Это так, или мои глаза обманывают?

– Сеньор Пуэбло, – начал Амвросий, но я снова не дал сказать. Обернулся. И крикнул для своих:

– Братцы, видели, что творится? Горстка невесть то возомнивших о себе НАЁМНИКОВ, без приказа, без обоснования, без чёткого обвинения в проступках, пытается арестовать ВЛАДЕТЕЛЬНОГО ГРАФА! В момент набега степняков! В это жуткое смутное время!

Вздох негодования и готовности волной прошёл по строю ребят. Я обернулся к сеньорам.

– Повторяю, уважаемые. Прямо сейчас вы складываете оружие. И мы вас провожаем до границы. И забываем о том оскорблении, которое нанесли НАШЕМУ графству и всему его населению! Ну?

– Сеньор Пуэбло! Не заставляйте нас применять силу! – А это примипил. Спокойно и очень уверенно – всё ещё не верил, что мы можем совершить такую глупость, как нападение на них, представителей епархии. – Всё ОЧЕНЬ серьёзно, раз епископ послал за вами НАС.

– Огонь! – заорал я, вскидывая руки, опутывая белое воинство пламенем. В данный момент все в бронях (кроме монахов), толку от этого почти ноль, только пару накидок могу подпалить, но мне нужен эффект неожиданности, растерянность и страха.

Но передо мной не фраера, они успели изучить практику применения моих способностей и мгновенно позакрывали лица руками. У кого опущено забрало – тем легче, но и остальные с задачей справились – глаза никому не выжег.

Доля секунды, всего доля секунды. Пока не имеющее физического носителя пламя бушевало в толпе орденцев. Но я выиграл их для нас. Дружка в рысь вправо, в направлении, в котором будет кружиться хоровод, парни с щитами, обычно прикрывающие мою тушку, не успели – всё случилось слишком быстро. Бымц! Примипилу прилетел болт. Он успел опустить забрало, но железный снаряд самой совершенной на сегодняшний день машины для убийства, от которой даже орки должны грустить, даже не заметил этого, пройдя лицевую пластину и войдя в неё почти по оперение. Такой арбалет у нас таскает только один человек в отряде, и только он так ловко может стрелять с него с коня. И вновь детинушка убивает того, кого, единственного из всего отряда, я бы сохранил для допроса. Но злиться некогда, я двинулся далее, по кругу, вытаскивая из сумки свой лук – я тоже умею стрелять с коня.

Вместе со мной, на секунду позже, сделав залп первой стрелой, старт взяли и ребята, и мои, и Кастильяны. После чего началось то, что до этого вблизи видел только в «Тотал Варе» – кольцо постоянно стреляющих конных лучников, не дающих врагу оклематься, перегруппироваться, на ходу вскидывающих луки и отправляющих в полёт стрелу за стрелой. Некто слева от меня в подпаленной белой накидке успел поднять свой лук… Но из его забрала вдруг показалось оперение стрелы, очень уж отличающееся от привычных нам, людям. Вилли сажает по щелям в забралах не хуже Наташи! Класс!

Всё, процесс пошёл. Ор, мат, гиканье, ржание раненых коней… И свист стрел. А лошадей мы выбиваем в первую очередь, по людям стреляем только если от них прямая непосредственная опасность. Пеший рыцарь не соперник конному, даже легкоконному. А подвижной состав жалеть я запретил, десять минут назад, на военном совете перед боем: «Коня, парни, можно купить. Это вопрос денег. А вот жизнь не купишь. Вы мне важнее любого хабара. Никакой жалости! Надо просто победить, плевать на добычу». Но конь не человек, чтобы его ослабить и «выключить», и тем более убить, нужно ой как много сил и стрел. Но, блин, а мы что, куда-то спешим? И стрелы в тулах есть.

Всё, больше от меня ничего не зависит, теперь будет только избиение фанатского отродья. Избиение, хоть их почти столько же, и броня у них в целом мощнее нашей. Ибо мы не собирались входить в клинч рукопашки. Они шли арестовывать проблемного феодала, им нужна была сила и мощь ближнего оружия чтобы пробиться к нему… Но у нас в степи для этого объект ареста надо сначала догнать. Под ливнем мешающих тебе острых предметов. Я отъехал в сторону на сотню метров и наслаждался зрелищем избиваемых фанатиков. Именно фанатиков, они проходят обучение, их дрессируют, промывают мозги, и только после принимают присягу. Вначале фанатики таки смогли перегруппироваться и податься вперёд, в атаку… Но наши не дремали, отскочили, а после выяснилось, что кони, утыканные стрелами, не горят желанием догонять кого-либо. Они хотят или упасть, или скинуть седока, или бежать прочь, куда глаза глядят, невзирая ни на что вокруг. А наши парни тем временем стреляли и стреляли, опустошая тулы, не считаясь ни со стрелами, ни с потенциальным хабаром. В общем, прорыв захлебнулся. И минут через пять бесплодных попыток фанатиков догнать хоть кого-либо, или организовать стену щитов, они начали выкрикивать, что сдаются.

Подъехала Астрид. Какая она классная в этих доспехах! Это её свадебный подарок, цельнометаллический доспех с гравировкой на грудной пластине, гербом Кастильяны. Муж подарил, привёз на сватовство. Он хоть и стильный, и местами с инкрустациями, но не церемониальный, в таком можно словить несколько стрел и не умереть. Обожаю опасных кошечек, и даже то, что она – сестра, не перестаёт делать её нравящимся мне типажом валькирии. Рыжика охраняло двое простых отроков – сам Вилли участвовал в веселье с орденцами. Меня – тоже двое плюс Марко с флагом. Маленькое воинство в резерве, но ни фанатики на нас не смотрели, ни нашим подкрепления не потребовались. Мы молча наблюдали, как наша конница давит тех из фанатиков, кто смог оказаться на земле, не придавленных крупом лошади, не скинутых, пытающихся сопротивляться и тут. Да, копытами их! И фиг что сделаешь снизу конному рыцарю со своим маленьким метровым ножичком.

– Поехали, поговорим, – усмехнулся я, когда всё закончилось естественным прогнозируемым образом. – Вот теперь я и нормально поговорить готов. Только им не понравится.

Никаких эмоций или жалости при виде развернувшейся кровавой картины не было. Кишки, кровяка… Умирающие и жалобно ржущие лошади, стонущие люди… Нет, жалость была – лошадок жалко. Бедные животины, они не при чём в людских разборках. Но тут без вариантов. А вот люди… «Рома, обапел, ты что там, уснул со своим человеколюбием?»

Выживших собрали много, аж двадцать два человека. Два из которых – памятные братья посыльные, и ещё четверо – братья из обслуги, ждавшие чуть дальше, у карет, и не думавшие сопротивляться – сразу при приближении наших вскинули лапки кверху. Получается, шестнадцать полубратьев из сорока выжило. Тех, кто может самостоятельно ходить – легко ранены оказались почти все. И ещё с десяток раненых не ходячих.

– Добить! – милосердно приказал я. Ибо большинство на самом деле не жильцы с уровнем местной медицины, только зря время потратим на лечение. Но звучало жестокосердно… На что было плевать.

– Но-о… – Отрок из десятка Кастильяны засомневался.

– У тебя как со слухом? – нахмурился я.

– Граф, уверен? – подошёл к своему воину Вилли.

– Сигизмунд, раненых добить. Некогда их выхаживать, – повернулся я к своему командиру – бойцам Кастильяны напрямую отдавать приказы может только Астрид. А Астра мне сестра, но не вассал, и я им не командир.

– Понял, – только и кивнул тот.

– Что по нашим? – уточнил я, ибо Сигизмунд как раз этим и занимался – собирал информацию по результатам боя.

– Два ранения. Стрелы. Жить будут. Трифон перевязывает. Твоя помощь не нужна, раны лёгкие, хлебная настойка лекарки есть.

– Хорошо. Выполняйте, и в деревню. Астрид, тебе задание, объяснишь местному старосте, что раненых и убитых лошадей я им дарю – на мясо, пусть организуют рабочих прямо сейчас, пока свежак. И пусть похоронят убитых. По-христиански, нехорошо трупы бросать, хоть они и сволочи.

Несмотря на то, что мы не были обременены ранеными и тяжёлыми пленными, расположение на ночь в деревне заняло время. Начать надо с того, что эти полудурки крестьяне закрыли ворота! И мы гудели в рог, орали, что перед ними сам граф, их владелец, и если они нас не пустят – им завтра будет хуже. После получаса пререканий, когда окончательно стемнело, нас всё же впустили, но пока приготовили и накрыли поесть, пока местные организовались по темноте таскать и разделывать конину (людей сказали с утра похоронят, сейчас слишком темно, а конское мясо остынет и потеряет качество, надо пока парное разделывать), пока ребята разместились в свободных и не очень домах… В общем, перевалило за полночь.

Мы находились в пустующем амбаре – урожай пока не собрали. Точнее собрали, но пока не делили, а значит сюда, на хранение, класть пока нечего. Общий урожай под отчёт хранится в общем же отдельном амбаре, а тут будет лежать и ждать вывоза моя доля. Замок близко, парни Ансельмо скоро приедут на делёжку, но ещё не доехали. И пока помещение пустует, тут заперли на ночь братьев и полубратьев.

– Сеньоры, отвечаете честно – получаете жизнь, и что важнее всего, здоровье. – Я сел перед ними на крепкий деревянный крестьянский стул без изысков, но сеньоров заставил сидеть на полу на коленях с руками на затылке, кто мог их держать. Сзади ходили мои отроки и по почкам объясняли неправоту тем, кто филонил и не сидел ровно. – Итак. Куда делись мои посыльные егеря?

Тишина. Закономерно.

– Так, вот ты, второй справа, – ткнул я произвольно выбранную жертву для допроса, мне они все на одно лицо, пофигу с кого начать. – Парни, давайте его сюда.

Тит и Лавр выволокли выбранного полубрата. Мощный, качок, но его рожа больше всех кирпича просила.

– Мне нужно знать, сколько вас ещё, в степях, и куда делись мои люди. Только и всего. Отвечаешь – вы все оказываетесь в безопасности, нам нафиг не нужно вас трогать. Итак?

Тишина.

– Сигизмунд, начинайте, – дал отмашку.

Отрок лично вытащил нож, подошёл и воткнул перцу его в ногу. Провернул. Тот заорал от адской боли.

– Сеньор граф спрашивает, куда делись наши люди, – перевёл, как тугодумному, мой начальник охраны.

– Да пошёл ты! – сквозь боль и слёзы рявкнул фанатик. – К чёрту пошёл! Гори в аду!

– Ответ неверный. – Новый вопль боли.

Сигизмунд провозился с полчаса, истыкал и изрезал фанатика так, что потом пришлось добить. Ни ходить, ни что-то делать он больше не смог бы.

– Вилли, уверен, что не владеешь магией жизни? – на всякий переспросил я эльфа. Этот вопрос задал первым делом, когда обосновались в деревне, приглашая поприсутствовать на допросе.

– Конечно, граф. Не все дети Леса владеют ею. – Тот, словно извиняясь, развёл руками.

– Но эльфийский вариант экспресс-допроса всё же существует, – констатировал я.

Пожатие плеч. Естественно, у какого народа его не существует? А эльфы древний вид, не могут не владеть таким, особенно учитывая их биотехнологии и генную инженерию.

– Справишься?

– Попробую, но не обещаю.

Я кивнул, разрешая начинать. Вилли, коварно ухмыляясь, утончённо, как могут только аристократичные от природы эльфы, подошёл ко второму несчастному, выдранному для допроса.

– Уважаемый, сейчас я буду делать больно. Очень больно! – вежливо предупредил он. Какие же эльфы утончённые и вежливые, куда нам, простоватым людишкам. – Я не буду резать, но поверь, ты будешь завидовать тому, кого пытали люди. – Кивок на доживающую последние минуты окровавленную гору мяса предыдущего фанатика. – Просто ответь мне, что случилось с нашими посыльными, где они, и сколько вас в степях. И тебя минует эта участь.

Он присел перед фанатиком, поднял руки, выставив вперёд два больших пальца. Просто два больших пальца.

– У вас на теле есть такие точки, которые можно просто нажимать. – А это скорее предупредил для нас, людей, кто наблюдает. Возможно с целью похвастаться энаниями их вида, что они круче нас. Я не спорю, круче, молодцы длинноухие. – Чтобы причинить боль не обязательно резать. И ты познаешь все муки вашего сказочного ада наяву. Готов, милый?

Молчание.

…А затем эльф начал творить чудеса. Перед этим я сидел и смотрел, как режет несчастного на лоскуты Сигизмунд. Смотрел безучастно, никаких эмоций при виде крови не испытывал. Очерствел тут со всей случившейся ботвой. Ибо это была кровь человека, приехавшего меня убивать. Человека, которому плевать на моё графство и на людей, живущих здесь. Убьют их? Съедят? Угонят в Степь? Ему плевать на людей в принципе. Для таких есть только они, их благополучие, и благополучие «крыши», от которой критически зависят. Почему мне должно быть его жалко? Но при виде того, как выкручивало от боли пытуемого эльфом, как его крючило, как фанатик выгибался и пытался вырваться из цепких хоть с виду и тонких эльфийских ручонок… Нет, не вырвало, но было не по себе – я отвернулся.

– Четверо! Их четверо! Это егеря! – услышал я, наконец, голос. Но говорил не пытуемый, а Амвросий. – Все – бывшие егеря. Где они – не знаем, где-то недалеко. Граф, прекрати, отпусти этого воина господа! Ты же христианин!

– Воина господа? С какого перепугу он воин господа? – довольно оскалился я – процесс пошёл. Впрочем, раз процесс пошёл, и вправду лучше притормозить коней. – Вилли.

Эльф тут же поднялся на ноги и отступил.

– Говори, мразь. – А это брату-посланнику.

– Я не мразь! – вспыхнул Амвросий.

– Вы приехали вершить беспредел, нарушая все законы. Мразь! И жив ты только потому, что у меня пока хорошее настроение. Что с МОИМИ посыльными?

– Четверо убито. Двое в плену. Где – не знаю, их увезли братья-следопыты, – сдулся, опустил голову и ответил пленный.

– Почему убиты?

– Так получилось. Их не хотели убивать. – А это ожил его напарник Одоакр. Кажется, самих фанатиков-воинов мы не сломили. Их и не к такому готовили. Но вот орденских братьев убедить в том, что мы более агрессивный и более беспредельный хищник, чем их епископ, вышло. Что есть несомненный успех. – Но они сопротивлялись. А один, из ночных, смог бежать, вырвался. Пришлось его догонять и кончать. Не специально, просто иначе бы он ушёл.

– Вы знаете, как связаться с этими следопытами? – А это практичный Вилли, как эльф и следопыт от природы, догадывающийся, кого завтра пошлют на поиски недостающих орденцев.

– Нет. Мы не воины. Мы – посланники. – А это Амвросий. – Наш примипил знал, как главный, но только он. Парни отдельно работали, не показывали себя. У них была отдельная задача.

Сразу видно, врёт, знает, и именно он – простые воины отряда как раз могут быть и не в курсе. Но и чёрт с ним. Всё равно без Весёлого и его команды прочёсывание не организуешь, а сотрудничать орденские фанатики совершенно точно не станут. Сказали, как есть, чтобы мы их не пытали? И хватит с нас.

– Ладно, хорошо, посланники. Не воины. Вилли, завтра по егерям решим, – подвёл я итог допросу и встал, чувствуя дикую усталость и слабость. – Сигизмунд, периметр охранять, дозоры, всё чётко – голову сниму. – Тын деревни мы взяли под охрану и назначили дозорных – полубратья в поле рядом уж сильно напрягали. – А пока всем спать. Завтра трудный день, Рыжик, как ты?

Астрид клевала носом. Как и на меня, кровь на неё не подействовала. Тут, в Средневековье, люди не такие нежные, как у нас, а перед нею был враг, пытавшийся забрать жизнь последнего её родного человека. Чего рефлексировать?

– Нормально. Ты прав, пошли. – Она картинно зевнула. – Вилли, заприте этих сволочей. Завтра подумаем, как быть с егерями и что делать с ЭТИМИ. У Рикардо дела, он уедет основывать город, а нам всё это расхлёбывать.

Раскомандовалась. Но мне понравилось – сам оставил её тут за главную. Я же и вправду в Пуэбло буду проездом, после сразу в порт на Белую. Церковь церковью, епископ епископом, но договор заключён с королём, и там уже ждёт его посланник. Как и падре из Аквилеи для освящения – отец Антонио уехал в Овьедо, отказался брать на себя основание города. «Не время, Рикардо, мой мальчик. Всё будет, успеется, дай мне съездить, потрясти старые связи». Кстати, отряд послан сюда вне зависимости от него и его миссии, до того, как он добрался до резиденции епископа, и только это заставляет меня не срываться в кровавое безумие и не кончать их тут всех в отместку за ещё одного близкого человека. А духовник, с детства нянчивший и воспитывавший тебя, тебе как второй отец… В каком-то смысле…

С этим я и провалился в сон на кровати в доме старосты, куда добрёл на автопилоте, не помня, как. Слишком много всего случилось, чтобы мучиться бессонницей. Завтра, обо всём подумаю завтра…