Текст книги "Принцесса крови (ЛП)"

Автор книги: Сара Хоули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Сара Хоули

Принцесса Крови

Оригинальное название: Princess of Blood / Принцесса Крови

Автор: Sarah Hawley / Сара Хоули

Серии: The Shards of Magic #2 / Осколки магии #2

Перевод: nasya29

Редактор: nasya29

Глава 1

Кровавое Древо возвышалось передо мной – высокое, невообразимо древнее. В последний раз, когда я видела его в этом огромном каменном зале, ведущем к Дому Крови, – во время испытаний бессмертия, когда оно показало мне всю мою жизнь, полную грехов, – его ветви были голыми. Но теперь они были укрыты алым лиственным пламенем. Каменные плиты под ногами казались живыми. Сила пульсировала по залу, невидимый ток скользил по моему телу, касаясь странного нового внутреннего чувства.

Я вздрогнула от этого ощущения – лишь одного из признаков той чудовищной и пугающей перемены, что произошла со мной.

Я больше не была человеком.

Я была фейри – и новой владычицей Дома Крови.

Добро пожаловать, принцесса Кенна, – прошептал голос в моей голове. Текучий, женский, бьющийся, как пульс.

– Как нам попасть внутрь? – Этот вопрос прозвучал вслух, и я обернулась к говорившей. Лара, моя бывшая госпожа и изгнанная наследница Дома Земли, выглядела такой же изнурённой, как и звучала. Она, как и я, поддерживала женщину с опущенными плечами и отрешённым взглядом – сбритая голова, кожа, свежо изрезанная шрамами. Аня Хэйес. Моя лучшая подруга из человеческого мира, которую я считала мёртвой ещё несколько часов назад. Она не отвечала нам, но могла идти, когда мы покидали тронный зал, заваленный трупами. Теперь же её шаги всё больше вязли, и казалось, что сознание едва держится в ней.

Грудь болезненно сжалась, когда я смотрела на них. Мы втроём пережили месяцы опасностей и одну ночь бойни, но какой ценой? Лара лишилась магии, семьи и дома; Аню пытали способами, о которых страшно даже подумать.

– Я пока не знаю, – ответила я Ларе. – Нужно понять, какая здесь ловушка.

Все шесть Домов в подземном городе Мистей охраняли себя смертельно опасными ловушками у входов. Это были испытания, которые могли пройти лишь фейри своего Дома, а чужаки погибали мучительно. Дом Огня сжигал непрошеных гостей огненной завесой, Дом Земли топил их в водяных тоннелях… Что же придумали фейри Дома Крови, способные подчинять себе чужие тела, чтобы защитить свои границы?

Теперь это были мои границы. Весь Дом Крови был уничтожен пятьсот лет назад королём Осриком, но теперь Осрик мёртв, и дом возродился во мне. Только во мне одной. Шесть Священных Осколков, принесших магию в этот мир, даровали мне бессмертие и силу. Взамен я должна была «восстановить равновесие». Что бы это ни значило. Каким образом один человек вообще мог бы это сделать?

Я оглядела зал. Чёрно-белые каменные плиты пола были выложены узором, в котором угадывались чудовищные лица; серые стены покрывали барельефы с самыми разными созданиями: благородные фейри, низшие фейри и тёмные, изломанные Твари, обитавшие в глубинах Мистея. Древо властвовало над всем пространством, тянуло свои узловатые ветви к далёкому потолку, а за ним высилась громадная серебряная дверь, утыканная шипами.

Я задумалась, слышит ли Кровавый Осколок мои мысли, раз уж он обратился ко мне в голове своим тёмным, ласкающим голосом. Ну так что? – мысленно бросила я в зал. – Подскажешь, какая ловушка меня ждёт?

Осколок молчал, но металлическая спираль на моём предплечье шевельнулась. Кайдо – мой жадный до крови, изменчивый кинжал – принял вид закрученного браслета, но зашевелился, словно змея, и впился острыми зубами в кожу.

Я вскрикнула, глядя на руку:

– Это было обязательно?

– Что? – Лара вскинула голову, в её голосе звучало недоумение.

Кайдо цапнул меня снова. Ты хотела подсказку, – отозвался он в голове металлическим, лишённым пола голосом.

Я скосила глаза на рельефы на двери. Если Кайдо мог высосать тело насухо за считаные секунды, логично, что и вход Дома был устроен так же. Оставалось лишь понять, как сделать так, чтобы ловушка не убила моих спутниц.

– Сможешь удержать Аню? – спросила я Лару. Моя рука должна бы болеть от того, что я так долго поддерживала её, но я не чувствовала ни усталости, ни тяжести после схватки в тронном зале и долгой дороги сюда. Благородные фейри были куда сильнее и выносливее людей. И теперь я была одной из них.

Я была бессмертна. Мысль немыслимая, чуждая.

Лара кивнула и крепче обняла Аню за талию. Я отпустила её, сердце болезненно сжалось, когда подруга не взглянула на меня. Всё ещё не верила, что я настоящая? Она обмякла в руках Лары, дрожала в тонких серо-коричневых одеждах.

Ей нужно было попасть туда, где будет тепло и безопасно. Я готова была опустошить сколько угодно вен, лишь бы это произошло.

Я обошла вокруг Древа, коснувшись ладонью его шершавого ствола. Листва зашептала и вздохнула. Под корой бился пульс, ускоряющийся, пока не совпал с моим. Одновременно манящий и тревожный.

Десять шагов – и я стояла перед серебряной дверью, что была вдвое выше меня. Шипы, покрывавшие её, тянулись длинными иглами с мою руку. Я не могла поверить, что мне придётся пронзать себя каждый раз, чтобы войти внутрь.

И тут я заметила серебряную волчью голову, отлитую на правой створке, среди шипов на уровне груди. Пасть раскрыта, и внутри блестел цилиндрический серебряный стержень, окружённый острыми зубами.

Я должна сунуть туда руку? – спросила я мысленно у Кайдо.

Да.

Всё стало ясно. Если член Дома ухватит рукоять, дверь впустит его. Если враг попытается – зубы сомкнутся, и дверь пожрёт его.

Я колебалась лишь миг, а затем скользнула рукой в волчью пасть. Даже зная, что я – новая принцесса Дома Крови, я ощутила облегчение, когда зубы не сомкнулись.

Металл под ладонью разогрелся, дверь задрожала. Глухой рык наполнил зал, словно урчание огромного зверя. Без всяких усилий с моей стороны створка поползла в сторону по гладким рельсам, открывая тёмный проём. Я выдернула руку. Изнутри дохнуло пылью и затхлостью, с лёгкой пряной ноткой.

По краям двери я заметила ещё шипы – толстые, уходящие в стену. Если кто-то попробует проскользнуть внутрь вместе со мной, дверь либо захлопнется, либо шипы изменят форму и пронзят нарушителя.

Добро пожаловать домой, – шепнул Осколок в моей голове.

Кожу покалывало, и в груди что-то вспыхнуло – не сердце, но нечто тёмное и жгучее, обвивающее его. Магия внутри меня отзывалась на своё отражение повсюду. Словно пробудилось новое чувство: слышать без ушей, ощущать без кожи.

Я обернулась к своим спутницам. Лицо Лары застыло от напряжения, карие глаза метались между мной и входом. Аня всё ещё смотрела в пустоту, затерявшись в своём кошмаре.

– Кровавый Осколок? – шепнула я, не зная, где он или как к нему обращаться. – Могу ли я привести их с собой?

Принять нового члена Дома – это не пустяк, – ответил Осколок тёмным урчанием. Ствол Древа вспыхнул красным в одном месте, и свет начал расходиться по коре кровавыми прожилками. Ты должна быть уверена.

Я уставилась в сердце этого сияния:

– Я уверена.

– Осколок… он говорит с тобой? – тихо спросила Лара. Я кивнула. Её лицо стало ещё тревожнее.

– Я хочу, чтобы они стали членами Дома Крови, – сказала я Осколку твёрже.

На лице Лары промелькнула боль, но она не возразила. Ей было нелегко. Ещё этим вечером она была Первой дочерью Земли, наследницей дома воды и зелени. Теперь – безмагическая изгнанница, вынужденная искать приют в доме крови и смерти.

Кора разошлась, обнажив кусок кристалла цвета граната. С ладонь величиной, изогнутый с одной стороны и зазубренный с другой. Я ахнула от восторга. Этот Осколок был рождён в огне уничтожения другого мира, далёкого, звёздного, если верить словам короля Осрика. Он был эхом мёртвого бога, сосудом, хранящим осколок его магии, брошенным через небеса, чтобы найти новый дом.

И он выбрал меня, чтобы я несла эту магию.

Алый свет пульсировал в камне с каждым словом. Тогда прими их.

– Ты одобряешь? – спросила я.

Ничто из того, что ты делаешь, не нуждается в моём одобрении.

Мне это не понравилось. Осколок ведь когда-то был богом – он должен был говорить мне, что делать, как быть принцессой.

Я не тот, кто был прежде, – поправил Осколок. Я – магия и память. Осколки вплетены в ткань этого мира – мы не правим.

Я обхватила себя руками, поглаживая вверх-вниз. Голубая марля моих полу-рукавов смялась, была усыпана хлопьями засохшей крови. Если он не правил… значит, правлю я.

– Как мне принять их в Дом?

Сформулируй намерение в уме. Если ты пожелаешь – я подчинюсь.

Осколок и был Домом, поняла я. А может, мы все были частью чего-то большего, соединённые магией: Древо, Дом, Осколок, Кайдо… и я.

Я закрыла глаза, медленно вдохнула и выдохнула. Я принимаю этих двоих в Дом Крови, – подумала я.

Сделано, – шепнул Осколок.

Так просто? Я открыла глаза и поманила Лару и Аню.

– Теперь вы часть Дома.

Лара недоверчиво посмотрела на дверь, усыпанную шипами.

– Ты уверена? А если она меня проткнёт?

– Не проткнёт, – ответила я, хотя подмышки уже вспотели от нервов. Трудно доверять честности одушевлённому камню, но именно этот камень спас мне жизнь и дал магию этой ночью, так что я попыталась выглядеть уверенной.

Глаза Лары покраснели от горя и усталости. Её зелёное бальное платье было изорвано и забрызгано кровью, волнистые чёрные волосы спутаны. Она качнулась, но собралась, выпрямившись, и посмотрела на вход с решимостью:

– Лишь бы там была кровать – остальное не важно.

Она передала Аню мне на руки, шагнула вперёд, глубоко вдохнула и протянула ладонь, словно проверяя, не захлопнется ли дверь. Когда этого не произошло, Лара с облегчением выдохнула.

Аня едва держалась на ногах.

– Давай занесём тебя внутрь, – прошептала я.

Вход нависал – безмолвный, тёмный. Что бы ни скрывалось внутри, хуже остального Мистея быть не могло, а там хотя бы будет кровать, чтобы упасть. От одной мысли об этом хотелось заплакать.

Я подтолкнула Аню вперёд, Лара пошла рядом, и мы вместе вошли в Дом Крови.

Дверь за нами закрылась с гулким звоном. Темнота – густая, как смола. Всё неподвижно и тихо, только вдали слышалось тихое журчание.

– Темно, – сказала Лара лишнее.

– Может, я найду факел.

Пол вздрогнул. Вдали вспыхнуло красное сияние, за ним ещё одно. Огоньки зажигались один за другим, очерчивая границы огромного зала.

Дом просыпался.

Когда факелы на первом уровне запылали, ещё больше их ожило этажом выше, пламя было необычно красным. Свет поднимался всё выше и выше, открывая шесть ярусов. Каждый уровень – с серебряными перилами, галереи нависали над центральным пространством, а по углам стояли винтовые лестницы. Планировка напоминала главный зал Дома Земли, но убранство было ошеломляюще иным. Там – свет и зелень, земляной пол, усыпанный цветами и деревьями. Здесь – серый мрамор, сверкающий в свете факелов, и гранатовые стены, инкрустированные серебряной филигранью. В центре – многоярусный фонтан.

Жидкость в нём была красной.

– О, – Лара произнесла с явным недовольством.

– О, – эхом отозвалась я, испытывая скорее благоговение.

Глубокое чувство уюта и безопасности наполнило зал – то же, что я когда-то чувствовала в Доме Земли, будучи служанкой. Магия дома обвивала нас мягким одеялом приветствия, давая понять: мы дома. Диваны у стен выглядели мягкими и манящими, будто сами хотели, чтобы мы отдохнули. Но фонтан проливал кровь, а филигрань была не единственным блеском: топоры, мечи, пики и копья стояли в стойках и висели над диванами, словно фейри Дома Крови никогда не отдыхали без оружия под рукой.

Сочетание мягкости и жестокости, красоты и смерти.

Я подвела Аню к софе под изгибом лестницы. Бордовый бархат, меч висел на стене рядом. Пыль поднялась, когда подушка приняла её вес. Она свернулась на боку, закрыв глаза.

Лара ходила по залу, проводя пальцами по стенам и мебели. Она обхватила рукоять топора, задумчиво посмотрела на него несколько мгновений, потом отпустила.

Оружие стоило бы изучить, но меня тянуло к жидкой музыке фонтана. Я подошла, села на его пыльный край и стала смотреть на падение крови. Воздух был пряный, медно-богатый, и он не казался мне таким отвратительным, как должен бы.

Чья это кровь? – спросила я Кайдо молча.

Первая принцесса начала с крови своих врагов. Ты можешь добавить немного из своей следующей жертвы.

По позвоночнику пробежал холодный озноб. Я теперь убийца, и кинжал ожидает, что я убью снова. Хуже – я сама этого ожидаю. Дом Иллюзий и Дом Света уже перегруппировывались после битвы в тронном зале. В Мистее будет новая кровь за право править.

Перед глазами вспыхнули пепельно-серые глаза. Медные волосы, улыбка, трепещущая, как пламя, руки, что обжигали. Голос, шептавший обещания во тьме и жестокости на свету.

Я не хотела думать о принце Друстане из Дома Огня и оттолкнула видение прочь.

У первой принцессы был мрачный вкус, – сказала я Кайдо.

Кинжал, казалось, развеселился, пульсируя под кожей.

Ты научишься ценить кровь.

Он скользнул по моей руке, словно жидкость, опоясал запястье. Я с заворожённым ужасом смотрела, как он вытягивает узкие щупальца по моей ладони, очерчивая сухожилия, а затем пускает ростки по пальцам. Это выглядело, как отдельный скелет, наложенный на мой. Металлические кости держались кольцами между каждым суставом, а кончики заострялись в когти.

Я опустила один коготь в воронку крови. От точки соприкосновения разошлись крошечные ряби, и я почувствовала, как Кайдо слегка пьёт, впитывая жидкость. Узы между нами укрепились с моей новой магией, и его мысли и жажда лежали рядом с моими.

Ты становишься прекрасным монстром, – сказал Кайдо.

Я резко отдёрнула руку от фонтана. Подняв взгляд, увидела Лару в нескольких шагах – она с тревогой наблюдала за мной.

– Кенна, что это?

Красноватый свет факелов играл на металлических костях и уходил в тёмно-алый камень, что лёг на тыльную сторону моей руки.

– Мой кинжал, – сказала я, мысленно приказывая ему принять привычный вид. Металл тут же перетёк, вновь став оружием. Неогранённый камень венчал рукоять, клинок сиял серебристо-ярко. – Он принадлежал Принцессе Корделии. Последней принцессе Дома Крови.

Будучи человеком, я не должна была уметь владеть Кайдо, но он был голоден и без хозяйки, когда я нашла его на Болотах перед своим отчаянным бегством в Мистей. Первый глоток моей крови связал нас, и теперь я не знала, сможем ли мы – и как – когда-нибудь расстаться. Он был живым, но не животным, куском магии столь древним, что он принял плотскую форму. Он существовал, чтобы пить и служить – и теперь служил мне.

– Это то самое оружие, которым ты убила Гаррика во время испытания Земли, – сказала Лара, не отрывая взгляда.

Я кивнула, чувствуя, как тошнота подступает к горлу от воспоминания о том, как вонзала кинжал ему в живот. И не только от самого поступка… но и от того, сколько удовольствия это принесло.

– И Осрика?

– Да. – Это было даже приятнее, чем смерть Гаррика, и я не собиралась чувствовать вину за то наслаждение. Не после всего, что Осрик сделал с Аней и всеми остальными в Мистее, кто страдал под его восьмисотлетней тиранией. – Он пьёт кровь.

Лара побледнела при одной мысли об этом.

– Где ты вообще его нашла?

Во время испытаний бессмертия я сказала Ларе, что нашла его в Мистее, но тогда она была слишком поглощена самими испытаниями, чтобы задавать вопросы.

– В Болотах, – призналась я. – Когда ещё жила в Тамблдауне.

Её челюсть отвисла.

– У тебя всё это время был магический кинжал, а ты мне не сказала?

Её обиженное лицо болезненно скрутило мне желудок.

– Прости. Я никому не рассказывала. Боялась его потерять.

Она отвернулась.

– Думаю, я просто устала, – пробормотала, потирая лоб.

Было далеко за полночь.

– Я тоже, – согласилась я. При этих словах Кайдо разжижился и скользнул обратно под рукав, обвиваясь вокруг моего плеча. – Побудь с Аней, пока я поищу спальни? Я не хочу оставлять её одну.

Лара сделала паузу, будто собиралась возразить, но потом кивнула.

Я быстро двинулась вперёд, заглядывая в коридоры на каждом этаже, чтобы составить общее представление о доме, хотя дальше первых дверей не заходила. Факелы вспыхивали по мере моего приближения, но даже с их светом в пустых залах было что-то зловещее, и по коже бежали мурашки. Определённо место, которое лучше исследовать днём, когда потолочные кристаллы отразят свет неба высоко над нами.

Планировка дома, похоже, напоминала Дом Земли: на нижнем этаже кухни, столовые, бани, библиотеки, салоны, прачечные и другие общие помещения. Выше – залы для собраний, тянувшиеся вглубь к крыльям, где жили низшие фейри и менее знатные. Три верхних уровня центральной части занимали спальни и гостиные для знатнейших членов дома, а на самом верхнем этаже располагался коридор, предназначенный для семьи правителей.

Я побежала вверх по винтовой лестнице к верхнему ярусу, скользя рукой по серебряным перилам и только потом заметив, как пачкается ладонь. Лестница была прекрасна под слоем пыли: балюстрады в виде мечей, а поручень словно из застывшей струящейся жидкости.

Пол верхнего уровня был из чёрного мрамора с красными прожилками, поверх него тянулся ковровый дорожник гранатового цвета. В нишах за витражами горели свечи, рассеивая по коридору алые осколки света. В то время как деревянные двери Дома Земли были украшены резьбой с природными сценами, серебряные двери Дома Крови хранили изображения битв, исцелений и пиршеств. Я задержала взгляд на одной, изображавшей бальный зал, полный фейри, низших и Тварей. Их позы были безумно-экстатичны, и, приглядевшись, я различила фигуры, сплетённые в плотской страсти на краях картины.

Меня пронзило. Дом Крови был не только домом воинов и целителей, не так ли? Это был Дом плоти. И хотя Дом Огня мог гордиться своим культом гедонизма, для всех фейри наслаждение было священно.

Я не хотела думать ни о наслаждениях, ни о Доме Огня, поэтому повернулась к двери с изображением великой битвы и распахнула её. Факелы зажглись медленно, но вскоре пламя полыхало ярко, отбрасывая более естественный золотой свет, чем огонь в зале.

Красный ковёр был мягок под ногами, стены – белый мрамор с серебряными и золотыми прожилками. Как и в комнате Лары в Доме Земли, здесь был основной зал с письменным столом, туалетным столиком, шкафом, камином и зоной для отдыха, а за ширмой – спальное место. Чёрный лакированный экран был украшен узором из алых мечей, а за ним стояла огромная четырёхспальная кровать с пышным красным одеялом под лёгким пологом. Даже под слоем грязи комната выглядела великолепно.

Кровать была достаточно просторной для нас троих, а завтра можно будет очистить и другие покои. Я сорвала покрывало и вытряхнула его, чихнув, когда клубы пыли поднялись в воздух. Поразительно, что ткань не сгнила за века – видимо, магия дома сохранила всё в относительно приличном виде. Факелы горели, фонтан журчал, и всё выглядело так, словно дом был заперт всего несколько лет, а не пять столетий.

Когда постель была готова, я вернулась вниз. Лара стояла, привалившись к стене, едва держась на ногах, но кивнула, услышав, что я подготовила комнату. Мой голос разбудил Аню – она резко села.

– Всё хорошо, – успокоила я. – Мы идём туда, где удобнее.

Она впервые встретилась со мной взглядом, и в груди вспыхнуло облегчение, смешанное с тревогой. Она выглядела такой уставшей.

– Ты в безопасности, – пообещала я. – Только мы трое. Никто другой сюда не войдёт.

Её подбородок чуть-чуть качнулся вниз.

Когда мы устроили Аню на диване наверху, я открыла шкаф и с облегчением увидела ряд платьев и ночных сорочек. Как и в Доме Земли, зачарованный гардероб знал, что нужно. Лара выбрала просторную белую ночную рубашку, я – красную, а на Аню надели серую.

Затем мы втроём улеглись на кровать рядом, как сёстры. Факелы сами погасли, откликнувшись на наше желание. Тьма накрыла нас тяжёлым, но не страшным покровом. С пряным запахом пыли в ноздрях и тихим дыханием подруг в ушах я провалилась в глубокий сон.

Глава 2

Мягкий возглас разбудил меня, и я резко села. Моргая, прогоняя остатки сна, я огляделась. Слева от меня Лара всё ещё лежала без сознания, крепко сжимая подушку. Справа кровать была пуста.

Аня стояла у ширмы, обхватив себя руками, и смотрела прямо на меня. Потолочные кристаллы окрасили комнату в серый предрассветный цвет – я не была уверена, отражали ли они небо снаружи или просто откликнулись на желание Ани видеть вокруг себя хоть какой-то свет.

– Аня? – шёпотом позвала я, сползая с кровати.

– Это было реально, – сказала она. – Ты и вправду здесь.

Боль и облегчение перемешались во мне.

– Да, это я.

Когда-то её тело было крепким – не таким пышным, как у Лары, но с плавными бёдрами, сильными ногами и грудью, которой я завидовала больше десяти лет. Теперь же она казалась прозрачной тенью самой себя, серая роба буквально поглощала её. Она сильно похудела за время заточения, а без длинных золотисто-каштановых волос выглядела ещё меньше. Узкий шрам вился по её правой щеке, а ореховые глаза потускнели.

– Как это… – Она качнула головой, крепче прижимая полы одежды. – Ты тоже была там? – Голос её дрогнул, и сердце моё дрогнуло вместе с ним.

Она имела в виду бордель. Король Осрик украл её, как фейри воровали бесчисленных людей. Он увидел её красоту и захотел её для себя. И забрал.

А может, он увидел её красоту и захотел уничтожить её. Как бросить хрупкую вазу о камень, лишь чтобы услышать звук осколков.

– Я не была… там, – сказала я, и тошнотворная волна вины обрушилась на меня. Полгода я жила в Мистее, и всё это время Осрик насиловал Аню и мучил её иллюзиями. Я оплакивала её, пока она страдала. – Меня сделали служанкой в Доме Земли.

– Служанкой, – эхом повторила она пустым голосом.

Я шагнула к ней – и застыла, когда она вздрогнула и сильнее сжала себя руками.

– Твоя кожа, – прошептала она.

Я посмотрела на ладони. Они выглядели нормально.

– Кожа?

– Вчера, при факелах. Она сияла.

Осознание перехватило дыхание. Все благородные фейри сверкали лёгким магическим сиянием. Недостаточным, чтобы освещать темноту, но достаточным, чтобы при солнечном или факельном свете казаться усыпанными блёстками.

– Со мной что-то произошло, – сказала я, тревожно чувствуя, насколько это изменение велико, глубоко и непостижимо. Приходилось постигать его по частям. В тронном зале – откровение, что моя магия позволяет управлять телами. У входа в Дом Крови – что моё тело стало выносливее. А теперь… я, похоже, искрилась. Даже моя кожа больше не принадлежала мне. – Теперь я фейри.

Она тихо вскрикнула и убежала.

Я бросилась за ней, обогнула перегородку, отделявшую спальню. Потолочные кристаллы вспыхнули золотым сиянием – между розовым рассветным светом и яркостью полудня. Дом, видимо, позволил нам выспаться.

Аня стояла за диваном в гостиной, вцепившись в бархат спинки так, что костяшки её пальцев побелели.

– Не подходи, – прошипела она.

– Это всё ещё я, – сказала я, и в груди заныло, будто она полоснула меня ножом. – Ничего не изменилось. Я та же Кенна, которую ты знала всю жизнь.

Но это ведь было неправдой, не так ли? Та Кенна была дикой и весёлой, любила носиться по лесам и исследовать Болотo у Тамблдауна. Девчонка в штанах, обычно перепачканная грязью, чья самая большая мечта заключалась в том, чтобы стать купцом. У той девчонки были простые желания, простые обиды и простые нужды.

Теперь ничего не было простым.

Аня покачнулась.

– Всё кажется нереальным, – прошептала она едва слышно. – Ты нереальна. – Пауза. – Я тоже.

– Всё это реально, – сказала я, сердце ломилось от боли. – Но тебе не нужно понимать всё сразу. Я и сама не понимаю. – Её лицо оставалось закрытым, и я лихорадочно искала хоть что-то, что могло бы её удержать. – Ты голодна? Я могу найти еду.

Она посмотрела на меня недоверчиво, потом медленно кивнула.

– Я тоже голодна, – сказала Лара. Она стояла у ширмы, держа халат у горла. Чёрные волосы её растрепались после сна, и выглядела она почти такой же изнурённой, как прошлой ночью.

Интересно, найдётся ли в Доме Крови еда? Под Домом Земли были сады, грядки, конюшни, наполненные животными – всё это процветало благодаря магии, несмотря на отсутствие солнца. Но магия также умела создавать вещи из ничего. В кухнях Дома Земли стоило только пожелать себе угощение – и оно появлялось.

– Я схожу посмотрю, что есть, – сказала я.

На лице Лары мелькнуло выражение, которое я не смогла прочесть.

– Ты больше не служанка. Я должна приносить тебе еду.

– Ты тоже не служанка. Я сама схожу. – Потом, вспомнив, что Аня так и не получила нормального представления, я указала между ними. – Аня, это Лара. Она фейри, но тебе не нужно её бояться. Она из Дома Земли.

– Я не из Дома Земли, – резко отрезала Лара. Затем развернулась, исчезла в спальне, и я услышала шорох одеял.

Голова начала ныть, и вместе с болью пришла волна злости. Не на Аню – за её недоверие, и не на Лару – за горечь, рождённую её утратами. А на тех, кто причинил столько боли. На короля Осрика, принцессу Ориану, на всех этих благородных фейри, что использовали, мучили, ломали других.

Злость и на себя тоже. Я – бессмертная, я – с магией, и не могу ничем облегчить боль двух самых близких мне людей. Разве что завтрак добыть. Так что я выдавила улыбку для Ани, пообещала вернуться и пошла на поиски.

Утром Дом казался чище. Слой пыли тоньше, будто невидимые руки прибрались за ночь. Магия струилась повсюду, пробегала мелкими токами по стенам, танцевала в факелах, и из камня исходило довольство.

У Дома Крови вновь появилась причина жить.

Неужели все благородные фейри ощущали такую сильную связь с магией Мистея, или это дар, предназначенный лишь для главы дома? Я чувствовала себя пауком, сидящим в центре огромной паутины и читающим послания в вибрациях. Я прошла мимо рыцарских доспехов, сдвинутых набок, и едва подумала о том, что их надо бы поправить, как дом тут же подчинился. Я вздрогнула.

Наверное, это связано с тем, что я стала новой принцессой. Способность влиять на пространство одной мыслью была немного пугающей. Я не чувствовала этой паутины магии за пределами дома, но вкус её – если так можно было назвать новое чувство, не зрение, не слух, не осязание, но будто всё сразу и ничто из этого – был тем же, что и магия, горящая в моей груди. Словно мы с домом сотканы из одного куска ткани, отзывающегося в унисон.

Кухонь в доме должно было быть несколько, но самая большая находилась на первом этаже, рядом с залом, и служила для семьи правителей и высшей знати. Я направилась туда, проходя мимо гобеленов, серебряных бра с красными факелами и ещё стойками с оружием. В нише стоял ещё один фонтан – в форме серебряного кубка, опрокинутого, чтобы проливать кровь в чашу. Это должно было выглядеть жутко, но звонкие капли звучали для меня, как весёлый смех.

Дом не говорил словами, как Осколок или Кайдо, но воздух был насыщен эмоцией. Он был одинок, прошептал он чувством, от которого дрогнули факелы. Теперь – больше нет.

Когда я проходила мимо фонтана, мелькнула мысль: вся ли это кровь врагов, или часть её осталась после той бойни много лет назад? Убрал ли дом следы сам, так же как ночью избавился от пыли, или же выпил их? Там должно было быть столько кровавого ужаса – шестая часть населения Мистея была вырезана за одну ночь.

Я остановилась, сердце грохотало в груди. Король Осрик попал в Дом Крови через тайный задний вход. Существовал ли он всё ещё? Если Осрик знал о нём, значит, и другие могли знать.

Мне нужно было поговорить с Осколком, но я не знала как. Накануне сработало, когда я обратилась вслух, но тогда он был рядом, в Древе. Обязательно ли было приходить к дереву, или же я могла общаться с ним другим способом?

Мы должны были быть связаны через общую силу. Я закрыла глаза, сосредоточилась на жаре магии внутри себя. Представила её глубоким жидким источником в груди и бросила в него вопрос, как камень в воду. Кровавый Осколок. Ты слышишь меня?

После паузы в голове раздался голос:

Ты быстро учишься.

Это был единственный способ выжить в Мистее. Тайный вход всё ещё существует?

Моё сознание заполнила картина: скалистый холм с зубчатой расщелиной между валунами. Низшие фейри в цветах Дома Иллюзий наваливают камни на вход, потом засыпают землёй. Азрай окропляет почву кровью. И, наконец, Принцесса Ориана с сосредоточенным лицом и вытянутыми руками растит траву и кустарники, скрывая всё это под взглядом Осрика. Вскоре холм снова был гладким, будто входа никогда и не существовало.

Это была кровь Принцессы Корделии, прошептал Осколок. Она сделала преграду целой, и новый проход можеш высечь лишь ты.

Напряжение спало. Зачем Осрик это сделал?

Он хотел, чтобы о Доме Крови забыли – даже сама земля.

Как это ужасно. Но теперь я была здесь, и Мистей придётся вспомнить.

Кухня оказалась огромной: три длинных каменных стола, несколько хлебных печей и два очага, достаточно просторные, чтобы зажарить целого оленя. По кирпичным стенам тянулись столешницы и мойки, шкафы вздымались до самого потолка. Я стала открывать их, но полки пустовали.

В дверях появилась Лара, всё ещё в белой ночной сорочке. Видимо, решила всё же не ложиться.

– Что-нибудь есть? – спросила она.

Я потерла лоб.

– Нет.

Она нахмурилась, посмотрела на пустые шкафы.

– А где вообще должна храниться еда?

Я поняла: она никогда не бывала в кухнях Дома Земли. Её брат Селвин общался с прислугой, а Лара всегда держалась в стороне – так хотела Ориана.

Боль пронзила грудь при мысли о лёгкой улыбке Селвина, его тихих признаниях. В Ларе он угадывался – те же карие глаза с короткими тёмными ресницами, то же округлое лицо. Он был добрым, каким здесь никто не был. А теперь его не стало, потому что Друстан принёс его в жертву ради переворота.

– Обычно в шкафах лежат запасы, – сказала я, стараясь не думать о своей вине. – Хлеб, сыр, соленья, вяленое мясо, такое. Мясо, овощи и фрукты хранили бы в ледяных подвалах ниже. – Как в погребах людского мира, только холоднее – благодаря магическим, не тающим блокам льда. – Но сомневаюсь, что тут что-то осталось. По крайней мере, съедобное.

– Нам придётся идти за едой? – с отвращением спросила Лара.

– Дай подумать. – Я закрыла глаза, потянулась к своему источнику магии и передала вопрос дальше.

Дом может обеспечить едой, используя свои запасы магии, ответил Кровавый Осколок. Но не бесконечно.

Вот откуда брались ночные угощения и лишние сладости на кухне Дома Земли. Дома могли зажечь факелы, менять свет сверху, подбирать нам одежду – значит, и еду из магии создавать тоже.

Как пополняются запасы дома?

Они восстанавливаются сами, но медленно, если нет подпитки. Если добавлять силы в дом, это поможет – каждый член становится частью магии, и целое крепнет. Или есть другие способы.