Текст книги "Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь (СИ)"

Автор книги: Салма Кальк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

6. Тонкости обучения юношества

Эмиль проснулся утром в городском доме – совершенно один. И ночью тоже был один. И это неправильно, совсем неправильно, так ведь?

Но пока никакая прекрасная дама Массилии не привлекла его. Совершенно.

В Паризии были дамы, которых можно добиться, и дамы, которых добиваться не хочется. Его всегда привлекали недоступные, неприступные, те, к которым нужно проложить особенную дорожку. И нередко неприступность оказывалась всего лишь данью условностям, и если ему удавалось увлечь строптивую красавицу достаточно далеко, то все её бастионы рушились, и он даже видел некую связь – чем сильнее женщина поначалу отказывает, тем жарче после любит. О нет, отказами его не смутить, отказ вовсе не повод для прекращения осады.

Но кого тут можно осадить, чёрт возьми? Не графиню же Сегюр, с её ровной доброжелательной улыбкой, мягким взглядом, точными выверенными жестами – в которых только положение в обществе, радушие ко всем гостям и ни капли ничего завлекательного?

И записочка от Агнесс, переданная вместе с письмами из столицы магической почтой, только раззадорила – мол, и что же, сколько прекрасных вдовушек уже пали жертвами ваших неотразимых чар? Он даже и не ответил сразу же, потому что – нечего ему сказать в ответ. Успеется ещё.

Посмотреть поближе на вчерашнюю вдовушку, которая так забавно развлекала гостей сначала темнотой, а потом его, Эмиля, особой? Впрочем, он подозревал, что она просто мгновенно сориентировалась, и использовала все выгоды от его присутствия в её доме. Если так, то молодец.

В целом она выглядела… обычной. Обычной молодой вдовушкой. Когда стояла спиной, молчала, не двигалась. Как её родственница, вторая вдовушка, темноволосая. Та как раз юна и непосредственна, и отбить её у Орвиля ни капельки не сложно. Только вот… ну отобьёт, и что дальше-то? Что там она может и умеет, чем пополнит его копилку изумительных женщин? Смешливая простушка.

А вот её родственница… Это о ней болтают почти во всех гостиных города, стоит только упомянуть её имя – тут же детали сыплются на него, как припасы из прохудившегося мешка. Движется она, как кошка – в любой момент может подскочить и вцепиться. Смотрит… да почти как Агнесс она смотрит, или вот ещё как маркиза дю Трамбле. На губах усмешечка, взгляд… такой цепкий, недобрый, любопытствующий.

И одета не вполне так, как другие здешние модные дамы. О нет, это не придворные наряды, для того не хватает лоска и денег, но – как глоток свежего воздуха, честное слово. Какие-то оригинальные детали везде, чего только стоит один браслет с фигурками на её правом запястье – Эмиль никогда такого не видел. И вообще украшения какие-то непривычные. Зарисовать? Отправить Агнесс, пускай посмотрит и тоже даст оценку?

Нужно с ней потанцевать. Посмотреть в глаза, попробовать завлечь. А вдруг? Судя по тому, что она не дёрнулась, когда он рискнул поцеловать ей руку во внезапно наступившей темноте – не испугалась. Или ожидала чего-то подобного?

Эмиль давно не становился объектом охоты, ничьей. Просто… всегда сам перехватывал инициативу. А внимание от тех, кого он сам с ходу не заметил, обычно не сулило ничего интересного. Например, та же девица Перье – ну скажите, чем ему может быть интересна девица? Неопытностью? Ну так это быстро пройдёт. А что потом?

Вдова де ла Шуэтт – не девица. Жизнерадостная деятельная пышечка, её прекрасные формы так и просятся в руку… местами. Что же, рискнуть?

Все равно делать нечего. Его величество не дал ему никакого поручения – а мог бы. Уж наверное, здесь есть какие-нибудь нераскрытые тайны и загадки, как прошлой весной, когда нужно было найти неуловимого убийцу священников, и он ведь нашёл, и был за то весьма обласкан королём. Сейчас же его величество зол… и не подумал, что можно было бы использовать пребывание Эмиля в Массилии себе на пользу.

Значит, займём себя самостоятельно. И для этого он вчера поговорил с графом Ренаром, предложил ему перспективную молодёжь для занятий магией. Господин граф степенно кивнул – и сказал, что уже занимается с некоторыми молодыми людьми здесь, в доме на Морской.

Вот так и выяснилось, чем намазано в том доме для графа – всего лишь учениками. Король запретил ему преподавать в Академии потому, что счёл вольнодумцем, прививающим юношеству вредные идеи. И отправил в ссылку. Ему здесь точно так же скучно без любимого дела, как и Эмилю. И поэтому… два человека будут друг другу полезны, да?

В доме вдовы де ла Шуэтт Эмиль разве что договорился с графом о разговоре. И теперь велел подавать арро и одежду, и отправился к нему на Кротовую улицу. Граф уже поджидал в библиотеке, среди немалого количества разнообразных книг, и указал ему на кресло.

– Господин граф, изложу вам свою просьбу. Не возьмётесь ли вы заниматься основами магических искусств с перспективными молодыми людьми? Они кое-что могут и умеют, но бессистемно и недостаточно.

– Сколько их, какого они возраста?

– Четверо, – усмехнулся Эмиль. – Двое и ещё двое, и все некроманты. Возможно, первыми начнут те, что находятся при мне по поручению их родных. Это Алоизий де Риньи, восьми лет, правнук маркиза, и Раймон де Монзи, сын полковника, его отец отправился к османам вместе с Монтадором и Мармоном.

– А двое других? – нахмурился граф.

– С ними я ещё не договорился, – усмехнулся Эмиль.

Алоизию и Раймону он просто велит, да и все. А вот дальше… увидим.

– Я поговорю сегодня с госпожой де ла Шуэтт, если она не будет возражать, то начнём уже хоть завтра.

– А ей в этом что? – не понял Эмиль.

– А у неё четверо юных воспитанников-магов, – усмехнулся граф. – Госпожа де ла Шуэтт святая – она считает, что магов нужно обучать и воспитывать, и нет разницы, в какой семье родились те маги. И готова вкладывать в это силы и средства.

Что? Вкладываться в образование магов? Неожиданно. Ну да, она сама маг, и кажется, неслабый – насколько он вообще может оценить мага-универсала. Но большинство дам-магов ни о чём таком не задумываются, если это не их собственные дети, которые проявляют магические способности и их нужно обучить пользоваться силой. Да и вообще дамы-маги и сами-то далеко не всегда обучены хорошо и правильно, редкая семья отправит дочь в Академию. Наверное, отец госпожи де ла Шуэтт хорошо обучил её и привил ей стремление обучать других. Правильный подход, что уж.

Значит – вперёд. После обеда господин граф дал знать, что приходить назавтра к девяти часам в дом на Морской. Отлично, придём.

Назавтра Эмиль проснулся уже в намного более радужном настроении и первым делом спросил камердинера Трокара – есть ли письма и как там мальчишки. Мальчишек он вчера доставил из замка в город самолично, а пока доставлял – велел приготовить для них ещё одну комнату. Что старший Раймон, что юный Алоизий не желали покидать замок ради какой бы то ни было учёбы. А двое других и вовсе заявили, что им и тут хорошо, и никуда они из замка не двинутся, и сбежали тенями. Наверное, думали, что он за ними побежит? Ничего подобного. Сами заинтересуются и придут. А в том, что заинтересуются, Эмиль не сомневался. Граф Ренар заинтересует.

Итак, план на сегодня выглядел привлекательно. Сначала визит в дом на Морской, а затем, вечером – приём в доме Сегюров, они ожидают какого-то гостя. И сначала готовы показать гостя небольшому количеству здешних обывателей, а потом уже звать его на какой-нибудь большой бал.

Значит – пускай Рокар подаёт умыться и одеться, и завтрак, и вперёд.

Оба юных неслуха за завтраком отвратительно зевали – потому что вечером с удовольствием исследовали запертые комнаты особняка. И тот, кому семнадцать, и тот, кому восемь, они отлично спелись.

– Господин виконт, – Раймон, старший, вежливо наклонил голову, – а куда мы пойдём учиться? Я никогда не слышал о магической школе в Массилии, только в Фаро и Монте-Реале. И я думал, что когда отец вернётся, он определит меня в Академию Паризии.

– И ничего, понимаете, ничего не помешает вашему отцу, Раймон, это сделать, – веско сказал Эмиль. – Но уверяю вас, те, кто приходит в Академию и уже что-то может и умеет, получают весомое преимущество перед остальными, кто благоденствовал дома при родителях и не удосужился ничему научиться. А граф Ренар, которому я вас вскоре представлю – это один из лучших преподавателей Академии.

– И он тоже некромант? – встрял мелкий Алоизий.

– Нет, он универсал. Но лучше него никто не объяснит вам устройство мира и то, как вписана в него магическая сила. А про магическую силу нужно знать всем, и некромантам тоже, понятно?

Кажется, было непонятно. Ну да поглядим ещё, что там у хозяйки дома за воспитанники. И когда оба подопечных доели кашу, то под взглядом Эмиля посмотрели на себя в зеркало, Раймон смахнул какие-то невидимые пылинки, Алоизий пригладил ладонью торчащие светлые вихры, и оба известили, что готовы двигаться.

Ходить в тенях за кем-то оба умели отлично, и Эмиль привёл их к порогу дома на Морской. Постучался, и когда им открыли и впустили, попросил известить о себе госпожу де ла Шуэтт.

Однако, по лестнице сверху к ним спустился граф Ренар.

– Доброе утро вам, виконт и молодые люди, – поклонился он. – Прошу следовать за мной.

– А где же госпожа де ла Шуэтт? – не мог не спросить Эмиль.

– У неё в это время обычно дела вместе с управляющим, она принимает отчёты и смотрит документы.

– Каждый день, что ли? – не понял Эмиль.

– О да, её владения обширны, и очень толково устроены. И после смерти супруга она весьма крепко за них взялась. Никто не может сказать, что она оказалась для всех этих полей, садов и рудников худшей хозяйкой, чем покойный де ла Шуэтт.

Что? Она – эта вот милая особа – понимает в хозяйстве? Конечно, он не раз слышал о том, как она боролась за наследство, но это понятно – жить на что-то надо. Но вот прямо вникать во всё это? Эмиль доверял своему управляющему и считал, что это правильно, все же так делают. Опять же, если всю жизнь проводить в такого рода делах, больше ни на что той жизни и не останется, так ведь?

Тем временем они проследовали за графом в некую комнатку на втором этаже, где стояли столы и стулья, и где их поджидали четверо молодых людей, одетых просто и добротно. И из них одна девушка, кстати, весьма миловидная. Воспитанники госпожи де ла Шуэтт? Откуда она их, таких, взяла?

– Приветствуйте виконта де Гвискара, лентяи, – сурово сказал им граф Ренар.

– Да, господин граф, – едва ли не хором улыбнулись девушка и один из мальчишек, позадиристее.

Двое других были похожи, как могут быть похожи только братья, и молча некулюже поклонились.

– Итак, у нас здесь имеются Камилла, Шарло, Пьер и Поль, – назвал граф присутствующих. – И к нам присоединяются? – он вопросительно взглянул на мальчишек Эмиля.

– К нам присоединяются Раймон де Монзи и Алоизий де Риньи, извольте приветствовать всех, кто есть в этой комнате, – строго сказал Эмиль. – Господин граф, эти молодые люди были вверены мне их родными для воспитания и образования, и пока мы находимся в Массилии, я думаю, не может для них быть лучшего образования, чем под вашим руководством.

– Отлично, – кивнул граф. – Извольте сесть, все.

Здешняя молодёжь мигом расселась – братья заняли один стол, двое остальных – по столу каждый. Раймону и Алоизию остался последний, и они, переглянувшись, уселись туда. Эмиль опустился на стул у стены.

– Господа, раз у нас сегодня новые лица, я не вижу ничего страшного в том, чтобы вспомнить, а что мы вообще знаем о магических силах мира, – начал граф. – Все ли прочли три первых главы из книги Гвидо Монферратского об основах магических искусств? – и при том сурово глянул на четверых местных.

Братцы потупились, девушка и оставшийся мальчик кивнули – мол, прочли.

– Хоть кто-то, хорошо. Господа некроманты, а как у вас с чтением основополагающих магических книг? – граф взглянул на Раймона и Алоизия.

Те переглянулись, и Эмиль решил вмешаться:

– Господин граф, они прочтут всё, что вы им велите, я прослежу.

Далее граф рассказывал об основах, и когда-то Эмилю случилось уже прослушать в его исполнении подобную лекцию. И кажется, за истекшие годы граф накопил понятных примеров и интересных деталей. Во всяком случае, Эмилю было интересно.

И когда через какое-то время граф объявил перерыв, оказалось, что прошло почти два часа!

– У кого книга? – сурово спросил граф у здешних.

– Мы принесём, – улыбнулась девушка Камилла, и все четверо мигом унеслись куда-то.

Граф кивнул им троим и тоже вышел.

– Господин виконт, – осторожно проговорил Раймон, – а нам точно нужно учиться вместе с этими людьми?

Эмиль усмехнулся. Это ты, мил друг, в Академии не учился пока и не знаешь, что там всякие бывают, главное – чтобы маги.

– Раймон, я рекомендую вам в первую очередь помнить о том, что вы учитесь у господина графа Ренара. И если он не считает ниже своего достоинства учить этих молодых людей, то и вам тут находиться не зазорно, уверяю вас. И если вы заметили, эти молодые люди уже неплохо ориентируются в материале, в отличие от вас.

Не то, чтобы Эмилю хотелось дать мальчишке по носу, но наверное, надо? А откуда у госпожи де ла Шуэтт эта молодёжь, он ещё разузнает.

Вскоре вся стайка принеслалсь с топотом откуда-то сверху, и принесли книгу – знакомый Эмилю том, а следом за ними пришёл и граф. И далее они разбирали текст первых глав книги – этот экземпляр был напечатан на франкийском языке, и хорошо, а то древнеимперский Эмиль уже подзабыл. Он сам с удовольствием включился в обсуждение вопроса о том, что есть сила мага и как проявляется – в первую очередь для того, чтобы подать пример Раймону. Алоизий-то сам проникся, но он ещё мал.

А потом в какой-то момент один из местных мальчишек – тот, что без брата – отвлёкся и сунул нос в зеркало – извольте, у этого негодника своё зеркало, и неплохое – покивал туда и сказал, что все будут уже скоро.

– Господин граф, – улыбнулся он умильно, – госпожа Викторьенн говорит, что пора обедать, и ждёт всех в столовой.

Вот и отлично. Пойдём поприветствуем госпожу Викторьенн.

7. Размышления о магии и незваный обед

С утра ожидалось нашествие разных некромантов в мой дом, но я бросила на это направление господина графа. Тот только рад был – сказал, сделает всё в лучшем виде.

А мы с господином Фабианом уже третий день подряд смотрели отчёты о состоянии моей разнообразной собственности – и соображали, какие ремонтные работы и прочее переустройство понадобятся нам в будущем году. Где-то сгнил забор, где-то прохудилась крыша, с рудниками и вовсе лучше кое-какие вопросы решать магическими методами – укрепление стен внутри горы, например. С тех пор, как господин Гаспар купил рудники и добавил в оснащение магии, смертность среди работников стала минимальной. И это хорошо и правильно, как я думаю.

Пока у нас тут зима, активно ездить не хочется, поля и виноградники спят, за животными ухаживают. Значит, можно заниматься разным другим.

Плюс, конечно, у меня появилось время на то, чтобы читать здешние основополагающие труды о магии. И слава всем здешним силам, Викторьенн научили читать не только на франкийском языке, но и на местном аналоге латыни. Правда, Терезу тоже учили, в том же самом монастыре, но в Терезиной голове ничего из этого не задержалось. А в голове Викторьенн – к счастью, да.

Господин граф прямо сказал, что некоторые книги, хоть их и перевели на франкийский и издали, лучше читать в оригинале. И я читала, сначала медленно и очень медленно, сейчас уже чуточку быстрее. Господин граф каждый день обсуждал со мной прочитанное, и это было прямо хорошо. Шарло тоже попытался сунуть нос в такую книгу, но не преуспел, хотя граф и принёс ему ключ – учебник древнеимперского. Тот глянул, сказал, что это очень сложно и совершенно непонятно, и был таков. Камилла даже и не пыталась, а о двоих оставшихся и говорить нечего.

И в итоге вместо одного общего занятия со всеми, как мы начинали когда-то летом, уже почти полгода назад, теперь граф проводил в моём доме практически весь день и организовывал разные магические занятия со мной и с ребятами. Я поначалу напряглась – мне-то отлично, а ему как? Не многовато ли? Не хочет ли он проводить занятия у себя дома? Правда, я уже знала к тому моменту, что домик его невелик, и три комнаты из пяти в нём занимают книги. О магии, об истории, о политике и экономике, обо всём подряд. И далеко не все из них были печатными, и далеко не все были написаны на понятных мне языках. Учись, Вика, да? Вот тебе горизонты познания?

Про горизонты познания было понятно, и я училась. Более того, я видела, что магам в здешнем обществе живётся проще, даже если эти маги не принцы и не короли. Обычные бытовые вопросы решались быстрее и легче, если магия. Стирка, чистка, уборка. И не самые обычные, но необходимые – такие, как безопасность, например.

С артефактами у меня кое-что выходило, но я подумала и не стала никому говорить об этой своей способности. Господин граф меня в том поддержал. Об артефакторике в целом знали немного, потому что больше всего в мире народилось магов-стихийников, просто стихийников. Целителей и менталистов – меньше. Артефакторов и некромантов – совсем мало. Господин граф говорил ещё о неких магах жизни, которые вообще являлись неслыханной редкостью. При том всё это переплеталось меж собой причудливыми узорами, только некроманты стояли наособицу. Скажем, обычный стихийник мог быть боевым магом, а мог и не быть. Точно так же мог сочетать в себе все стихии, а мог только какую-то одну, ну или там промежуточные варианты, от одного до четырёх наименований в разных сочетаниях. Ментальные воздействия могли быть, а могли не быть. Также и целительство. Бытовые воздействия встречались часто, но особой мощи и глубины в них, как правило, не было. А способность сцеплять силу с предметом имели единицы, и мне весьма грела душу мысль, что я оказалась из таких. Точнее, надо полагать, Викторьенн оказалась из таких, но силы её отчего-то спали так долго.

Господин граф говорил, что силы могут пробудиться в человеке вплоть до двадцати пяти лет. Чем раньше – тем проще перенести первый стихийный выброс и неминуемый откат. И отчего у Викторьенн они не пробудились – он не знал.

– Мне видится так, – говорил он однажды, накрепко закрыв от подслушивания мой кабинет, без этого теперь нельзя, потому что юные дарования стремятся узнать и услышать всё, что говорится в доме. – Викторьенн унаследовала от кого-то из родителей, наверное – от отца, приличное количество разнообразной стихийной силы. А уже вы добавили в это сочетание и ментальные воздействия, и артефакторику, и небольшое количество целительства. А вашу смертную силу я могу объяснить только известными нам обоим событиями, случившимися и с Викторьенн, и с вами. И конечно же, я заинтересован в том, чтобы вы полностью овладели всеми вашими силами.

Я поблагодарила и поклонилась – потому что без господина графа мне пришлось бы туго, чем дальше, тем больше я это понимала. И молча выполняла всё, что он мне задавал, даже если было трудно и не выходило не то, чтобы с первого, а иногда и с девяносто первого раза. И молодёжь свою строила – чтобы думали так же и делали так же.

Но молодёжь моя жизнью крепко битая, они понимают, что в обучении им великая польза. И не жужжат. Ну, почти. А если и жужжат – то тихонечко.

И вот теперь в наш устоявшийся мирок вломились, не подберу иного слова, некроманты.

Некроманты – это хорошо, они бывают нужны и полезны. Но не будет ли от них и вреда? И вот поэтому я позвала Шарло и велела всем приходить на обед – чтобы на них посмотреть. А ещё потому, что магам нужно хорошо питаться, а магам, которые только учатся и вообще ещё растут – тем более.

Пришёл господин граф, сказал, что остальные дойдут, как помоют руки, это я уже в них крепко вбила – с грязными руками к столу не подходить. Гости же… а предложил ли им кто-нибудь сделать то же самое?

В столовую осторожно проник мальчишка… младшего школьного возраста, вот. Это такой подопечный у господина виконта?

– Здравствуйте, молодой человек, – кивнула я ему. – Руки мыли?

– Здравствуйте, – пробормотал он. – Руки?

– Да-да, руки. После магических упражнений это обязательно нужно сделать, и перед обедом – тоже. У нас с вами два в одном, – и пояснила в ответ на его недоумевающий взгляд: – Две причины помыть руки для одного юноши, которого, кстати, как зовут?

Он подтянулся и приосанился.

– Алоизий де Риньи, к вашим услугам, госпожа, – и поклонился.

– Так вот, господин де Риньи, сейчас я позову кого-нибудь из наших, и они помогут вам с этим небольшим затруднением, а после я жду вас за столом.

В распахнутой двери появился ещё один молодой человек – как мои, а то и постарше, одетый с иголочки. И уже за его спиной я увидела виконта Гвискара.

– Слышали? Ступайте, госпожа де ла Шуэтт совершенно права, помыть руки нужно нам всем, – сказал он непререкаемо.

Мне понравился такой подход – не спорит, не возражает, берёт и делает. Кстати, а чего ради он вообще пришёл – тоже что ли желает учиться у господина графа? Спрошу.

Пришла Тереза – сверкая глазами, щёки подрумянила, на домашнее платье брошку приколола. Ну, пускай.

– Тереза, господина Валерана не видела?

– Сейчас придёт. На кухне кто-то обварился, он спасал.

– О, большое ему спасибо, скажу ещё.

Они все подошли – и господин Фабиан, и господин Валеран, и господин граф, Шарло явился свеж и чист, и остальная моя молодёжь тоже. И только потом уже – гости.

– Прошу вас, – кивнула я им на три оставшихся стула, с боку моего круглого стола, и кивнула своим – извольте, мол, подавать.

Сейчас уже на стол подавали вовсе не так, как летом, когда я впервые за этот стол пришла. С солью и специями всё хорошо, хлеб свежий, похлёбка наваристая, жаркое вкусное. Картошечки бы, да нет её, так что – корешки да морковки. Яблочный сок – из собственных яблок. И наше вино.

Виконт снова смотрит с любопытством, пробует еду осторожно.

– Скажите, господин виконт, что вы пытаетесь найти в тарелке? Золотое кольцо? Нет там его, – смеюсь. – Просто еда, годная еда.

Он улыбается мне и молчит. Его мальчишки, и большой, и маленький, тоже принюхивались и пробовали осторожно. Потом младший, кажется, распробовал, и принялся мести похлёбку из тарелки, и поглядывать на остальные блюда.

– Хотите ещё, господин де Риньи? – дожидаюсь кивка и показываю стоящему подле меня слуге, чтобы подлил похлёбки в тарелку.

Наши-то давно привыкли, что есть нужно спокойно, аккуратно и досыта. Иначе потом на занятиях и голодные обмороки поначалу случались, или наоборот – сложности из-за переедания. Правда, господин Валеран был рядом и всех спасал.

– Господин граф, вы идёте сегодня вечером к господину наместнику? – я пытаюсь вырулить в общий разговор.

– Да, собирался, – кивает тот.

– Отлично, значит вторая серия занятий сейчас. Пары часов нам хватит?

– Наверное. Господ некромантов я жду завтра в тот же час, господа Лаказ идут и читают то, что им задано на завтра, а остальные должны быть готовы через полчаса после обеда.

Шарло и Камилла закивали, а я усмехнулась про себя – обо мне ничего не сказал, а я-то сейчас тоже в учениках.

– А вы, госпожа де ла Шуэтт, будете ли сегодня у госпожи графини Сегюр? – интересуется виконт.

– Буду, – улыбаюсь. – Мы с госпожой де Тье непременно придём.

– Вы тоже соскучились и радуетесь новому лицу? – виконт не сводит с меня глаз.

– Конечно, новые лица интересны… почти всегда. А вдруг это знающий человек и интересный собеседник? Мы с Терезой не успели завести в столице множество знакомств, теперь приходится навёрстывать.

– Отчего же? – не отцепляется виконт. – Вы ведь уже довольно давно вышли замуж? Или ваша замужняя жизнь прошла в затворничестве?

– В заботе о супруге и доме, – и я лицемерно подняла глаза к потолку, кажется, нужно подбелить, в паре мест с лепнины штукатурка осыпается, это видно только при дневном свете.

Тереза фыркнула.

– Мой брат не очень-то желал куда-то вывозить нас с Викторьенн, – сообщила она. – Нам нечасто выпадали такие праздники.

– И сейчас настала райская жизнь? – виконт взглянул хитро.

– И сейчас мы делаем ровно то же самое, что и все прочие в этом славном городе, – я быстро пресекла разговор, чуть приморозив Терезе язык – на секундочку, не более.

– О, безусловно. Но расскажите же, милые дамы, какое времяпровождение нравится вам более всего прочего? – продолжает расспрашивать виконт.

– Полезное, – улыбаюсь я. – Но время от времени необходимо развеяться и выйти в люди, иначе можно одичать.

Тереза хихикает.

– О нет, мы не хотим одичать, и поэтому пойдём сегодня в дом господина наместника, – говорит она. – У госпожи графини всегда отменная компания, изумительная музыка и очень вкусные кушанья.

– Тереза, не хочешь ли ещё пирога? – спрашиваю как можно более невинно. – Отличный пирог с капустой и мясом, или вот ещё есть сладкий.

– О нет, Викторьенн, я ценю твою заботу, но если съем хоть кусочек, то не смогу потом съесть ни крошки у госпожи графини, и буду сожалеть, – Тереза смеётся всегда, и наверное, это хорошо.

– А можно ли мне ещё пирога? – спросил виконт.

Я шевелю бровями, и ему тут же кладут на тарелку и сытный пирог, и сладкий. И он пробует – снова молча.

– Господин виконт, отравы нет, – я тоже смеюсь.

– Понимаю, госпожа де ла Шуэтт. Не могу оторваться и похвалить вашего повара. Думаю, он у вас великолепен. Не подскажете, где найти такого же?

– Даже и не представляю, – качаю головой. – Наш Антуан Ру был где-то найден ещё моим покойным супругом, и это была несомненная удача.

– Согласен. Но вдруг вы сможете порекомендовать кого-нибудь? Право, мне очень нужен повар в Массилии.

– Может быть, госпожа графиня Сегюр вам поможет? – продолжаю улыбаться. – Я думаю, она может что-то знать о… поварах.

– А мне показалось, вы знаете обо всём в этом городе, – не отстаёт он.

– О нет, мы ведь с Терезой не здешние, – качаю головой. – До нынешнего лета я и была здесь всего однажды, и совершенно не принимала участия в местной светской жизни.

– Наверное, вы и тогда уже были необыкновенно серьёзной особой? – не отстаёт виконт.

– И тогда не была, и сейчас тем более, – отмахиваюсь. – Господа, я была рада видеть вас всех, но сейчас мне нужно сделать некоторые дела, чтобы после успеть к господину наместнику. И я думаю, что с кем-то из вас мы встретимся вечером там, а с кем-то завтра здесь.

И поднимаюсь, показывая, что обед и болтовня окончены.

– Благодарю вас, госпожа де ла Шуэтт. Ваш повар превосходен, а ваши люди изумительно вышколены. Как только у меня заведётся хоть сколько-нибудь приличный повар, я непременно приглашу вас на обед. А пока отправляемся домой, господа.

И он сурово глянул на своих мальчишек, и те поднялись, поклонились мне и потом ещё господину графу. После чего они вышли… и самым некромантским образом провалились на ровном месте.

Ну и ладно. А мы впрямь делом займёмся.