Текст книги "Берегиня (СИ)"

Автор книги: Руслан Дружинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)

– И для чего это всё нужно? – всё сильнее волновалась она.

– Для чистоты эксперимента будет правильнее, если о назначении Перуницы я не отвечу.

Кощей щёлкнул тумблером на поясе, на каждом блоке загорелось по огоньку.

– Сыграем в мяч, Ксения? – отступил Кощей. Ксюша кивнула, заранее понимая, что это вовсе никакая не игра, а часть эксперимента. Кощей вообще с ней никогда не играл. Вместо мяча первым он взял огнетушитель. Ксюша испугалась ещё сильнее. Кощей отошёл на середину зала, подхватил мяч, повернулся и подкинул его Ксюше.

– Что Белла рассказывала о внешнем мире?

– Что там живут бандиты и кутыши, – ответила Ксюша и подкинула мяч обратно.

– Верно. Кутыши живут в подвалах с грибницей, свой подвал они называют Котлом.

Он снова кинул мяч, Ксюша поймала его и послала обратно.

– Грибница даёт кутышам еду и греет Котлы зимой. Старые стопельные грибы отлично горят, – продолжил Кощей.

– Кутыши живут только в городе?

– Нет, не так. Только в нашем городе выживших называют кутышами. Но, если учесть образ их жизни, то да, кутыши – это особый народ, почти безобидный. Но и безобидные люди могут напасть, если почувствуют в тебе опасность – не со зла, из страха за свой Котёл.

– Они прячут Котлы от бандитов?

– Когда ты говоришь о бандитах, ты ведь не знаешь, какими они бывают? Банд очень много, в основном мелкие шайки, человек по десять. У каждой шайки есть собственное название, но знать их не надо. Помни главное – крупные банды контролируют Центр: Карга, Скорбь, Скипер и Луша. Есть ещё одна – Раскаянье, но живут эти бандиты не в Центре, а на аэродроме. Знать о Раскаянье нужно, потому что они захватили топливохранилища. Бандитов легко отличить от кутышей: лиц они не прячут, носят татуировки и разные метки банд, ожерелья из крысиных хвостов, например. Но все они без исключения злобные, наглые, хитрые и подозрительные.

– Значит, я скоро выйду наружу?

Кощей поймал мяч и задержал его в руках.

– Ты очень торопишься. Я обещал выпустить тебя на твоё шестнадцатилетие. Но до этого срока не приемлю, чтобы ты считала меня надзирателем, а себя заключённой. Ты моя гостья, и мы вместе будем готовиться к выходу во внешний мир. На уроках я расскажу, что такое город, по каким правилам он живёт, какие районы доступны, а в каких лучше вообще никогда не показываться. Снаружи немало странного, непонятного и опасного. Жизнь в городе отличается от всего, что есть в Башне, но помни: у тебя есть безопасное место, куда ты сможешь вернуться. Одних моих знаний о городе недостаточно, чтобы выжить на улицах. Ты не боец, нужна защита от неожиданностей, но турели и дроны останутся в Башне.

Кощей бросил мяч в Ксюшу с такой прытью и силой, что она только закрыться руками успела. Если бы не ладони, мяч бы точно угодил ей в лицо, но тут полыхнул яркий свет, что-то треснуло и взорвалось. В спортзале завоняло палёной резиной. Обугленные остатки мяча шлёпнулись во все стороны по полу. Ксюша испуганно шарахнулась. Неужели, Кощей сам поджёг мяч!

– Явная угроза отражена, – обронил Кощей и перешёл к расспросам. – Не обожглась? Голова не кружится? Провода на плаще не накалились?

– Н-нет… Да что ты творишь! – ощупала себя Ксюша. Вдруг стало понятно, зачем он притащил огнетушитель.

– Хорошо, тогда продолжим. Отвернись и не вздумай подглядывать.

– Перестань! Что ты хочешь?! – запротестовала Ксюша, но повернулась.

– Стой ровно и не шевелись, – строго приказал Кощей. – Перуница защищает от любого брошенного или запущенного в тебя с должной скоростью предмета. В городе немало тех, кто захочет испытать жителя Башни на прочность. Считай, что сейчас я преподаю тебе первый урок выживания. Итак, о бандитах. Некоторые рождаются бандитами, их зовут коренными, но большинство бандитов – сами кутыши. Молодёжь и изгои уходят из родного Котла в поисках лучшей жизни. В бандах начинают с мизги, потом переходят в загонщики, особо удачливые становятся нахрапами. Рано или поздно какой-нибудь из нахрапов устраивает переворот, убивает главаря, и сам становится крышаком – самым главным бандитом.

– Почему крышаком?

– Потому что живёт под крышей. Не перебивай. Котлы кутышей бандиты чаще не разоряют под корень, а обкладывают данью. Раскрыть свой Котёл или попасться в руки к банде – незавидная участь. Кутышки прячут свои волосы под обмотками, когда выходят зачем-нибудь на поверхность, потому что за женщинами ведётся двойная охота. Кроме бандитов в городе есть ещё лесные хищники, ядовитая плесень и крысы, и всё это может обрушиться на твою голову в любой миг.

В затылок Ксюши врезался мяч. Обод Перуницы слетел с головы и повис возле уха.

– Ай-яй! – громко заплакала Ксюша, присела на корточки и зажала руками отшибленный затылок.

– Внезапная угроза не отражена, – задумчиво вытащил Кощей из кармана блокнот и записал. – Обод на голове закреплён ненадёжно. Изменим конструкцию, доработаем интуитивную систему и будем тестировать дальше.

Глава 6 Серебряна

Нечего бояться. Мать всегда переживала за Сашу, как только та выходила из подвала. К пятнадцати годам Саша многому научилась: потрошить добычу, залечивать раны, прятаться от ломтей и загонщиков. Звероловы часто брали Сашу с собой на поверхность.

В мешке за плечами гремят щётки и связки металлических сеток. Котёл остаётся далеко позади, в густых зарослях на окраине, под присмотром Захара и женщин. Звероловам надо успеть расставить щётки до рассвета, сегодня им обязательно повезёт – Саша отмечала это по лёгкой улыбке Виры и мрачной сосредоточенности Тимофея. Старшие не отпускали помощницу далеко от себя. В городе отойдёшь хотя бы на тридцать шагов, или заглянешь не в тот дом, и всё, считай, не вернёшься с охоты.

Сегодня Вира снова увидит её возле волны и заметит, как она повзрослела и совсем ничего не боится. Однажды, Вира её даже поцеловал. Настойка из чёрной плесени ударила ему в голову, зверолов много шутил и смеялся, а когда никого рядом не было, прижал Сашу к себе и поцеловал прямо в губы! Саша вспоминала тот поцелуй и невольно улыбалась. Хорошо, что Зоя, жена Виры, не видела её сейчас. По одному румянцу на лице Саши легко догадаться, про кого она думает.

Правда, с тех пор Вира ничего такого больше не делал, да и вообще с Сашей о любви не разговаривал. Пускай, сегодня она сама с ним поговорит!

В первых сумерках проступили очертания щербатых домов и заросших кустарником улиц. Между пятиэтажками всего шагов двадцать, клочок асфальтированной дороги, всё остальное заросло зеленью, так что к подъездам не подойти. Эту улицу и это место ловчие знали прекрасно. Саша видела в траве под кустами сухие крысиные тушки, оставшиеся после прошлой волны. Добычи всегда было много. Гораздо больше, чем люди могли утащить даже за несколько ходок. Так много, что порой волна снилась Саше в кошмарах: чёрные крысы пируют, и копошатся в её обглоданном теле, и щекочут её изнутри.

– Не зевай, – тихо напомнил Вира и вынул из своего наплечного мешка щётки. Саша с кивком поднялась на разбитое крыльцо подъезда. В её заплечном мешке тоже глухо перестукивались пробитые гвоздями доски, каждая величиной в человеческий шаг. Щётку надо закрепить, чтобы она не перевернулась под напором волны. Саша втиснула несколько щёток между бетонных трещин, остальные подтолкнула под корни возле обочин дороги.

– Поторапливайтесь, скоро уже! – почти в полный голос предупредил Тимофей. Старший брат Виры стоял на перевёрнутом мусорном баке и смотрел на восток. Саша задрала голову и тоже взглянула на мрачное, зажатое между крышами и верхушками елей небо. Она искала глазами свою верную красную звёздочку, но рассвет успел её скрыть.

– Там сейчас тоже утро… – прошептала Саша.

– Ты чего считаешь ворон? – подошёл Вира. Крепкий махач с гвоздями лежал в его руке. Саша мигом прижалась к своему любимому ловчему.

– Ну, чего ты опять? – потрепал её по спине Вира. – Опять сказки Оксаны про деревянный город вспомнила?

– Это не сказки! Маме Захар рассказал: деревянный город есть – далеко-далеко! Ты-то должен мне верить!

– Верю, Сашка, только больше не болтай, где не надо. На охоте не треплются, не то загонщики с ломтями услышат, или добычу вспугнёшь.

– Вспугнёшь крыс этих…

– Хватит там миловаться! – Тимофей спрыгнул с бака и широко зашагал к ним, стараясь по пути не наступить на ржавые щётки. – Скоро посвист. Вира, надо сеть ставить!

Вира сунул в руки Саши махач и помог Тимофею натянуть поперёк улицы тяжёлую проволочную сеть всего из нескольких острых прожилин. Здесь Саша не помогала, и не потому что боялась порезаться, просто ей не давали. Звероловы закончили и повели её на второй этаж дома. Пришлось подниматься по кривой лестнице без перил. Любое сухое дерево в городе сожгли ещё в первые Зимы. Ни мебели, ни карнизов, ни даже обоев нигде не осталось. Доски для щёток приходилось пилить самим, из проросших по всему городу сосен. Без порядочных инструментов работать не так уж и просто. Зато чёрной плесени по стенам хватало. К слишком густой чёрной чади лучше не прикасаться, она не годится в настойки, только для кислоты. Едкая плесень переваривает бетон и оставляет в стенах одни затянутые оплавленной арматурой дыры. Там, где не справлялась чёрная плесень, дома добивались грибницами.

Выбранный для охоты дом ещё крепко стоял, но надо забраться повыше. Отсиживаться на первом этаже во время волны – железные нервы надо иметь. Иногда приходилось сбегать на третий этаж, если волна накатывала особенно большая.

Тимофей пошёл в квартиру восточнее, Саша и Вира засели на западе. Старший брат Виры отлично угадывал посвист, хотя Саша сколько не прислушивалась, ни разу не слышала, и жаловалась, что Тимофей всё выдумывает. Старый ловчий только посмеивался.

Вира должен был вовремя увидеть волну и всех предупредить. Саша в это время следила за ловушками и выглядывала чужаков. Правда, сегодня ей было не до заросшей улицы. Вира сидел в оконном проёме пустой квартиры, жалкий огрызок электропровода болтался под потолком, по углам залегла чёрная плесень. Саша забралась в оконный проём рядом с ловчим. Вира подвинулся, но ничего не сказал. Их ноги свисали над десятиметровой пустотой. Тимофей бы точно напомнил Саше про обязанности, принялся ворчать, что больше «соплежуйку» на волну не возьмёт, но Вира всё прощал Саше.

– Расскажи мне ещё про оленя, – шёпотом попросила она.

– В стотысячный раз?

– В стотысячный раз расскажи!

– Ладно. На прошлое лето, когда степлилось, мы с Тимохой до Тыря пошли. Говорят, в старом торговом центре до сих пор пошуршать вещи можно. Хотелось безделушку тебе какую-нибудь притащить, – подмигнул Вира. Саша с улыбкой подтолкнула его плечом. – Но возле стоянки мы ломтей засекли, а может загонщиков даже. Сначала они друг друга материли, а потом палить начали. Ясно-дело, соваться не стоило. Жалко, конечно, целый летний день потеряли, запасы надо готовить, а тут…

Вира прислушался к утренней тишине, но ни волны, ни сигнала от Тимофея не слышно.

– Олень, – напомнила Саша.

– Ну, да. На обратной дороге вышли к Семёновской. Улицу надо было по шустрому перебежать, но я так и тормознулся: вот он выставился на машине и смотрит прямо на нас, рога до самого неба, ноги длинные, стройные, шкура золотая, глаза большие-большие и чёрные!

– Очень красивый! – улыбнулась Саша.

– Ага! Жаль стрельнуть было нечем, – с досадой вздохнул зверолов. – Под рукой только махач и столько мяса ушло. Вкусный, наверное, гад…

Саша положила голову на плечо к Вире и тихо сказала:

– Ты бы точно убил, будь у тебя самопал. Лучше тебя охотника я не видела.

– Ты всего двоих охотников только и видела, меня да Тимоху. Но, ничего, подрастёшь, так мы тебя в другой Котёл отведём, там ещё наглядишься, – приобнял её зверолов.

– Зачем мне в другой Котёл? У меня ты есть, ты кого хочешь выследишь, даже в диком лесу. Вот пошли бы вместе на запад, где озёрный город из дерева, там бы и жить остались. Мама сказала, что это далеко за горами, но в озёрном городе много людей.

– Оксана с Захаром красивые сказки плетут, но мы то не в сказке, – зверолов поиграл махачом в воздухе. – Вот Захар с Серым Повелителем за Пояс ходил, еле домой приволокся. Об озере с рыбой и городах деревянных он от какого-то пленного наслушался. Пока башка соображала, много всяких историй твоей мамке рассказывал, а потом… Эх, Сашка, башка-то у него ударенная! А кто ударил? Может на западе и есть люди, но таких как мы они убивают.

– Ты не пошёл бы на запад к озеру даже со мной? – приподнялась Саша и заглянула Вире в глаза. – Неужто всю жизнь бояться в подвале загонщиков? Самое главное ведь не озеро и не рыба, а то, что на западе люди живут по-другому. Пусть дедушка Захар больше ничего не рассказывает и на войне его чуть не убили, зато он узнал, что озёрные жители носят железную чешую вместо одежды и загадывают желания рыбке. Вот ты бы загадал что-нибудь?

Вира только неопределённо мотнул головой. Саша не в первый раз уговаривала его сбежать из города в сказочный западный край. Конечно, в мире есть много чего, кроме пустых домов, изодранного тряпья и плесневелого бетона, только Вира всё-таки больше доверял историям о бункерах возле гор. По крайней мере Повелитель и Призраки уводили народ именно к бункерам, обещали всем сытую жизнь и спасение от Мора. Хотя, может, и врали. Хватало историй, как кутыши гораздо позже уходили на запад искать заветные бункеры, но никто из них не возвращался. Скорее всего несчастных просто-напросто сожрали где-нибудь дикие звери, или убили бандиты. Всё, что Вира знал о загородных местах и рассказывал Саше – это немного о Хмарь-реке и про разорённые Серой Ордой поселения. Но ни он сам, ни Тимоха там не бывали.

– Поцелуй меня, – потянулась Саша к задумчивому Вире, но он отодвинулся.

– Ты ещё маленькая. Пятнадцать – не возраст.

– Я не маленькая! И за Котлом могу следить, и с вами охотиться! Я всё могу!

Она запнулась и покраснела.

– Ты про Зою забыла? Она и так на тебя рычит. Узнает, про дурь твою, совсем со света сживёт.

– Ты когда её привёл, я ещё маленькая была, а теперь взрослая! – рассердилась Саша. – Это просто ей повезло, что она на два года раньше тебя урвала! Я всё думала, когда вырасту, ты меня уведёшь на запад к озеру, а ты!.. А ты – предатель, ты на шалаве женился!

– Заткнись.

Саша оборвалась. Так вот, значит, как Вира с ней разговаривает?! Она вскинула руку, хотела стукнуть его, но Вира перехватил.

– Пусти, дурак!

– Тихо, ты! Посвист – пора!

Тимофей шипел из соседнего окна тоже самое. Вира спрыгнул обратно в квартиру и потащил Сашу за руку.

– Смотри в оба, чтобы не как в прошлый раз. Пока не скажу, на первый этаж не суйся – с дерьмом сожрут!

Саша кивнула и крепче сжала махач. Времени не оставалось. По всему городу разносился высокий скрежещущий свист. Тысячи писклявых голосов слились в сплошном гуле.

Саша высунулась по пояс в окно и поглядела на запад.

– Волна близко!

По жерлам заброшенных улиц катился поток диких крыс. Лавина животных наседала, визжала, давила друг друга и рвалась к центру города. Сплошным чёрно-серым ковром крысы прыгали по треснутому асфальту, по мусорным бакам и ржавым остовам автомобилей, натыкались на обломки бетона, кучами перекатывались, собирались и снова бежали.

– Сегодня много. Если хоть одну здесь увидишь, на третий беги! – велел Вира. Саша с округлившимися глазами закивала. Местные крысы выплеснулись из первых этажей и слуховых окон домов по соседству и влились в общий поток. Безумная волна нарастала, бурлила, но каждый раз прокатывалась по одной и той же улице, на которой её поджидали звероловы.

Зверьки напоролись на щётки и отчаянно завизжали, но их тут же накрыли сородичи. Несколько недостаточно хорошо закреплённых ловушек слетели с мест. Крупная сеть натянулась и задрожала будто струна. Проволокла резала и секла напирающих грызунов. Но скоро ни ловушек, ни сети не стало видно. Волна обогрелась кровью, но продолжала пищать и ломиться в направлении Центра.

Под ногами Саши мелькнуло серое вытянутое тело. Она ловко развернулась на месте и ударила крысу по выгнутой спине махачом. Зверёк завизжал, начал дёргаться на гвоздях. Саша три или четыре раза ударила и добила её об стену.

– Наверх! Бегом на верхний этаж! Учуяли, слишком много их! – крикнул Вира и первым пустился к выходу из квартиры.

«Вот ведь какой, даже не подождал!» – возмутилась про себя Саша и выскочила следом за ним. На лестничной площадке металось уже с десяток крыс. Они перепрыгивали по ступеням подъезда, беспорядочно сновали вдоль стен, но как только перед ними выбежали Саша и Вира, накинулись на звероловов. Двое особенно крупных и злых подпрыгнули, метя Вире в живот, но ловчий сбил их в полёте одним мощным ударом. Остальные крысы ещё так не расхрабрились и тут же сбежали. Их набралось не так много, чтобы загрызть человека, но ещё минута-другая и весь дом будет кишеть тварями по самый чердак. Тогда крысы никого не испугаются.

Всё было неправильно, волна никогда не захлёстывала верхние этажи. Крысиный поток замедлялся и стал рассыпаться по улице. Звери будто очнулись от колдовства и, почуяв людей, полезли в дом звероловов.

– Что с ними?! – крикнул Вира бегущему впереди брату. Тимофей раньше всех выскочил из соседней квартиры и теперь опережал их с Сашей на один лестничный пролёт.

– Не свистит! Только позвал их и не свистит больше! – рявкнул, задыхаясь на ходу Тимоха. Старый зверолов даже не притормозил на третьем этаже и побежал к самой крыше. Саша бросила взгляд между лестниц и сердце у неё замерло. Точно за ними вверх по ступенькам неслась орда мелких серых и особенно крупных чёрных зверей. Некоторые крысы, если бы они встали на задние лапы, могли дотянуться Саше до горла. Визг переростков не пищал, не скрипел, а хрипло подлаивал.

– Вира, подожди меня, пожалуйста! – закричала Саша, отчаянно перебирая ногами в обмотках.

– Быстрее! – только донеслось сверху. Звероловы добежали до пятого этажа и залезли по хлипкой лестнице в квадратный люк. Но и на чердаке небезопасно, крысы отыщут путь и сюда. Оставалось последнее – выбраться на саму крышу.

Саша вылезла из тёмного чердака сквозь слуховое окно. Она успела заметить между чердачных балок первых юрких серых зверей. Истлевшее кровельное железо прогнулось, Саша вскрикнула и чуть не полетела на кишащую крысами улицу. Вира вовремя сцапал её за шиворот ветхой куртки и подтащил к себе.

– Почему не свистят?! – закричал он брату, даже не слушая попыток Саши поблагодарить.

– А я почём знаю?! – вцепился глазами Тимофей в небоскрёбы. Высотки маячили далеко в центре. На окраинах, где охотились звероловы, крысы только собирались в бурный поток, но стремилась волна всегда в сердце города. Ловчие старались охотиться в безопасности, но на этот раз сила, что подчиняла и привлекала к себе грызунов, внезапно ослабла.

Саша осторожно выглянула за край крыши и ужаснулась. Крысы забирались к ним в дом. Живая река захлёстывала окна, затекала в подъездные двери, маленькими серыми ручейками взбиралась по водосточным трубам. Много кто из звероловов нашёл свою смерть точно также, оказавшись на пути у волны.

Рядом с Сашей загрохотало железо – Вира и Тимофей отбивались от крыс. Твари выскакивали на крышу сквозь дырявую кровлю и чердачные окна, и с каждой секундой крыс прибывало. Пара тварей заскочила на спину Тимофею, но их мигом сбил Вира. Его тут же самого искусали в голени и бёдра.

– Давай же, свистни! Свистни! – взмолилась Саша, глядя в сторону небоскрёбов. – Почему не свистишь? Мы тут умрём, свистни!

По ноге быстро поползли вверх. Саша успела сбить крысу гвоздатой дубиной, но к ней подскочило ещё несколько мелких. Из слуховых окон чердака слышалось рявканье больших крыс. Такие в прыжке легко человека завалят.

И вдруг хищная карусель развернулась, крысы бросились на чердак, побежали вниз по трубам, выпрыгивали из окон на улицу. Волна потекла дальше к Центру и через пару минут перед домом ни одной крысы не осталось, разве что насаженные на щётки и раненные стальной сетью.

Ноги у Тимофея подкосились, и он присел на ржавую кровлю. По лицу у старого ловчего из глубоких укусов текла кровь. Тимофей отложил махач в сторону, ощупал лицо и протёр глаза.

– Вот и всё. Отсюда посвист не услыхать. Много в Центр назвали, столько харчей им на всю Зиму хватит. А не хватит, так ещё позовут. Жируют, сволочи.

– Тимох, откуда же у них посвист? – присела Саша поблизости.

– У бандюганов всё есть, – сказал Вира. Он и сам мог легко бросить Котёл и стать в банде сразу загонщиком. Звероловы ценились, особенно в Скорби. Только Вира женился, и все подвальные с облегчением выдохнули. Одна Саша не радовалась, когда ловчий связался с Зоей.

Охотники успокоились, спустились вниз и сняли на улице добычу со щёток, Саша взялась добивать раненых крыс. Она безжалостно протыкала их махачом и с удовольствием давила им головы. Мешки наполнились быстро. Мяса Котлу хватит надолго. За лето может пройти ещё одна или две волны и тогда вяленой крысятиной получится запастись на всю Долгую Зиму, и не ходить больше в лес, не охотиться и не рисковать в Землях Чудовищ.

*************

Цвета на кубике – не просто так. Чтобы решить головоломку, надо собрать все шесть сторон по цветам. Это значит, что должен быть какой-то определённый порядок в передвижении частей, те самые алгоритмы, о которых сказала Белла. Хаотичные вращения ничего не дадут. По неподвижному центру понятно, где какая сторона расположена: жёлтая напротив белой, красная напротив оранжевой, зелёная напротив синей. Можно ли собрать кубик, двигая одни части и при этом сохраняя другие? Одноцветная сторона целиком при движении не сохраняется. Ксюше хватало времени, чтобы найти очерёдность верных движений, а точнее вспомнить, как именно Кощей собирал кубик: правое ребро вверх, верхний слой по часовой стрелке, правое ребро вниз, верхний слой против часовой стрелки. Если оставить в основании кубика белый крест, тогда, чередуя эти простые движения, можно подогнать к нему одноцветные углы.

На разгадку белого креста в головоломке у Ксюши ушло всего-то три года.

– Отложи его, будь добра, – попросил Кощей. Ксюша так привыкла вертеть в руках кубик, что с трудом расставалась с ним, даже сидя в кресле аккумуляторной. Комнату зарядки Узник оборудовал на первом этаже возле шлюза. Одну из её белых стен с пластиковыми панелями занимал массивный генератор с небольшими круглыми ячейками. Стойка для зарядки чуть выдавалась вперёд, в неё и вставлялись белые цилиндрики аккумуляторов, не больше бутылочки из-под сиропа.

В аккумуляторной Кощей настраивал серебряный комбинезон из сверхпрочного материала. В изолирующие слои комбинезона зашивались провода Перуницы. Пластиковые электронные блоки на поясе сменила батарея тех самых аккумуляторов. Комбинезон на ощупь не отличался от обычной водонепроницаемой ткани, но мог легко выдержать попадание пистолетной пули среднего калибра. Отдельные участки комбинезона затвердевали, сохраняя тело носителя от ушибов и травм.

Ксюша опять взялась за головоломку и начала вертеть кубик. Она нервничала, и Кощей не стал больше спорить. Несколько раз за три года Ксюша теряла свою драгоценную игрушку, что приводило к истерике. Она как будто забыла, зачем ей вообще нужен кубик, просто хотела чувствовать его в руках.

Из дикой девочки с голыми пятками Ксюша выросла в молодую девицу с вечно насупленным лицом и кое-как стянутыми на затылке волосами. После Беллы Ксюша разве что одевалась опрятнее, зато в ней снова проснулся Зверёныш, и на этот раз не весёлый и вёрткий, а капризный и злой. Ксюша часто ругалась с Кощеем. Точнее, пыталась ругаться. Узник молчал. Она придумывала для него едкие прозвища и не стеснялась хамить в глаза, прогуливала уроки, не выполняла задания, громила комнату, если её запирали, пару раз вполне серьёзно пыталась убить Гаврана. Птицу пришлось запереть на верхних этажах, потому что Ксеня грозилась: «Я этого пернатого стукача всё равно в кастрюле сварю!».

Наказания простые – голод и одиночество. Продовольственные склады и столовая запирались. Но Ксюша научилась делать запасы. Кощей по три дня мог не выходить с верхних этажей. Но Ксюша в свободное время стучала по камерам на потолке. Во многих апартаментах, где она вымещала злость, мебель валялась изломанной и перевёрнутой. Почти у всех машин на парковке Ксюша проткнула шины, чёрные лакированные бока исцарапала. Только стёкла и фары ей не поддались, хотя выглядели на первый взгляд хрупкими. Если раньше Зверёныш через свою врождённую дикость исследовала внутренний мир Башни, то теперь изо всех сил старалась его уничтожить.

Так Кощей с Ксюшей уживались до последнего года перед сроком её первой прогулки снаружи. Теперь Ксюша глаз не спускала с двери из аккумуляторной. Сегодня был её «день рождения» – так выразился воспитатель. Ксюше исполнялось шестнадцать лет, хотя она помнила только последние шесть из них, прожитых в Башне. На вопрос, куда подевались предыдущие десять лет, Кощей туманно ответил, что возраст не чувствуется, когда спишь, так что можно и двадцать лет не заметить.

Кощей за всё это время не слишком состарился, только Ксюша росла. Ей стали узки и коротки платья, тесны блузки, и юбки приходилось распарывать. Но в свитеры и в безразмерные футболки она ещё свободно влезала.

За три года Белла ни разу не приехала в Башню. Ксюша не очень-то и расспрашивала, но Кощей говорил, что тринадцатое убежище крайне надёжно, не следует волноваться, к тому же дорога опасна и зачем рисковать? И правда, зачем… Ксюша решила, пусть Белла живёт, как захочется. Никто бы не смог им помешать, если бы подруга действительно желала увидеться.

Кощей воспитывал Ксюшу в уверенности, что город – это очень опасное место. К шестнадцати годам она знала все названия банд, ориентировалась по старой городской карте, изучила самые свежие снимки с дронов. Большая часть города заросла, только Центр и некоторые соседние с ним районы не покрылись лесом. Кощей говорил, что деревья со времён Обледенения сильно прибавили в росте и дикие звери вымахали до гигантских размеров.

Стопельные грибы и грибницы, чёрная плесень и ложные грибы, рыжая Трава-Пороховка, обычные ели, папоротники, кустарники – город давно принадлежал не только одному человеку. Кощей рассказывал, как кутыши применяют молодые и старые стопельные грибы, но предупредил держаться подальше от ярко-оранжевых шляпок ложных грибов. Ксюша не должна вдыхать вредоносные споры, иначе легочную болезнь вылечить очень трудно, для защиты к серебряному комбинезону прилагался ещё один элемент.

Кощей подал шлем с зеркальным забралом. Последние полгода Ксюша тренировалась пользоваться и шлемом, и комбинезоном, что вместе составляли единый защитный костюм.

– Перуница перепрограммирована. Теперь она подключается к тактическому визору. Следи за показателями индикаторов, остатком энергии и никогда не снимай шлем снаружи. Фильтры защитят тебя от токсинов, комбинезон от ожогов и физического воздействия. Об этом тоже не забудь…

Он показал Ксюше последнюю часть костюма – стальной выпуклый ошейник с двумя светодиодами красного и зелёного цвета. Ошейник как раз подходил под шлем и не мешал вертеть головой. Он назывался «Нейронный контроллер», составлял важную часть защитной схемы и должен был закрепляться как можно ближе к голове оператора. Ошейник заменил обруч, слетевший с головы Ксюши во время испытаний в спортзале.

На первых парах Ксюша вообще отказывалась носить ошейник. Тогда Кощей запустил ей в спину подвернувшейся под руку вазой – не со зла. Боль и синяк на спине напомнили Ксюше: без ошейника Перуница не будет работать в режиме защиты от внезапных угроз.

– Карта отображается? – спросил Кощей, когда шлем с шипением застегнулся. Ксюша увидела перед собой объёмный круг солнца с двенадцатью кривыми лучами. Круг пару раз провернулся и индикаторы загрузились. По одному желанию перед Ксюшей развернулась карта. Среди мелких белых квадратиков и треугольников разных иконок и крупных серых пятен домов вилась зелёная змейка – это и был путь для её первой прогулки. Змейка заканчивалась широким зелёным пятном.

– Зона в радиусе ста метров от Башни проверена, маршрут безопасный, – говорил Кощей. – Не выходи за отмеченный периметр, иначе мы потеряем голосовую связь. Осмотрись и возвращайся домой, не заходи в здания. Если встретишь кого-то – не контактируй. При любой непонятной ситуации или опасности сразу отступай в Башню. Ничего снаружи не трогай и с собой не бери. Если что-то потеряешь – брось. Если снаряжение выйдет из строя – не паникуй и немедленно отступай. Я всегда буду на связи, пока ты в радиусе охвата.

– Даже если очень-очень захочется взять какой-нибудь гриб, тоже нельзя? – ухмыльнулась Ксюша.

– Рисковать ради шутки? Мы сто раз всё обсуждали, – строго напомнил Кощей.

В серебристом рюкзаке лежал комплект первой помощи, чистая вода, снаряжение для экстренных ситуаций. Ксюша прибавила ко всему этому кубик. Кощей не стал провожать её до дверей шлюза, из аккумуляторной она вышла в вестибюль, миновала мраморный круг с чёрной эмблемой и остановилась перед непроницаемой дверью из небоскрёба. В отражении чёрной зеркальной поверхности Ксюша увидела серебряного болванчика с вытянутым шлемом на голове, да ещё перегруженного рюкзаком. Почему-то вспомнился кутыш на крыше.

– Явь! – громко сказала она, и шлюз с громким шипением открылся. Улицы Ксения не увидела, ведь надо было ещё пройти камеру обеззараживания. Когда первые двери закрылись, внутри камеры вспыхнул синий луч света, Ксюшу окутали клубы пара, и лишь после этого раскрылась вторая, наружная дверь.

Ксюша впервые в жизни вышла из Башни. Мир без стен испугал, как будто её голышом выставили на трамплине бассейна. Она стояла на бетонной площадке, где до ближайших городских домов было метров пятьдесят. И всё-таки, это тоже своеобразные стены, на них можно мысленно опереться и представить себя в большой комнате. Очень большой, без потолка. Нет, на верх лучше вообще не смотреть! Наверху серая бездна! У Ксюши задрожали коленки, так страшно упасть в пустоту!

Разумеется, она видела небо с верхних этажей Башни, даже мечтала полетать, как некоторые герои сказок, тем более многие из них вообще жили в заоблачной Прави. Только вот плексиглас окна тоже был своего рода защитной стеной. На улице нет никаких стен и потолков, и ещё ни один человек в мире не радовался притяжению так, как делала это Ксюша. Она не могла упасть в небо. Земля крепко держала. Земля, крепче держи!

– В чём дело? Голова кружится? – щёлкнул в динамиках голос Кощея.

– Ничего, порядок! – опомнилась Ксюша и испугалась, что сейчас он потребует закончить прогулку.