Текст книги "Снежный путь (СИ)"

Автор книги: Роман Ваалгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

И Сам появился. Михаил не мог бы себе сказать – чего он собственно ожидал, но когда он увидел Директора, он чуть не рассмеялся. Учитывая то, с какими интонациями в Центре произносили слово «директор», ему представлялся эдакий мощный дядя с тираническими замашками и не терпящий возражений и сомнений в своей правоте. А директор оказался маленьким, суховатым старикашкой, с гривой седых волос и невыразительным сморщенным личиком. Типичный пенсионер на заслуженном отдыхе. Однако пенсионер не зря руководил таким мегапроектом. Михаил ещё не успел рта раскрыть, как Сам, протягивая ему руку, произнёс:

– Вижу, вы ожидали увидеть человека с более выразительной внешностью… – При этом директор легко улыбнулся и в его глазах, на удивление молодых и бойких, блеснули озорные огоньки, – Мне очень жаль, что я обманул ваши ожидания…

Михаил улыбнулся ему в ответ и пожал его высохшую руку. Пожал с уважением, поскольку знал этот блеск в глазах. Блеск, который из дружелюбно-шутливого может в мгновение перерасти в уничтожающее пламя. Он кивнул в знак приветствия и хотел ответить, но опять не успел.

– Я же вынужден признать, что мы в своих ожиданиях не обманулись… – Продолжил Сам, – Хотя я и ставил на Сергея… – он снова улыбнулся, – но лучше ошибаться в таких мелочах, чем в серьёзном деле, не правда ли?

Теперь от него явно ждали ответа, и Михаил не заставил себя упрашивать:

– Пока я проходил тесты наверху, – начал он дружелюбно-доверительным тоном, – мне всё это дело показалось не такой уж и мелочью…

Директор на это улыбнулся вообще от уха до уха и ответил:

– Я не сомневаюсь… как не сомневаюсь и в ваших чувствах по этому поводу… Но так было нужно. И сейчас самое время расставить точки над «и». Пройдёмте ко мне в кабинет и обо всём поговорим.

Еле заметным кивком головы директор отпустил охрану и сделал приглашающий жест, после чего двинулся через хитросплетение аппаратуры в самый конец помещения. Последовавший за ним Михаил не удержался от вопроса:

– А наши доблестные тамплиеры больше не нужны?

– Нет, – ответил директор, понявший иронию – они здесь не нужны вообще. Им было приказано не охранять, не конвоировать, а проводить.

– Однако манеры у них при этом были…

– У них работа такая.

– И почему они здесь не нужны? Мне показалось, что их здесь даже очень много. Да и оружие у них совсем не безобидное, в отличие от того, с которым мне привелось ознакомиться на верхних уровнях.

– Безобидное?

– По крайней мере не фатальное… – с невесёлой усмешкой поправился Михаил.

Директор кивнул, немного подумал и ответил:

– На самом деле «охраны» наверху гораздо больше, чем здесь. Просто там её не видно, да и бронекостюмы они на дежурстве не носят, дабы не смущать своим грозным видом обслуживающий персонал. К тому же и сам Периметр – достаточно мощное оборонительное сооружение. А здесь… Здесь охраны нет вообще. Первичная задача тех, кто находится у нас внизу – не война, а уничтожение аппаратуры в случае, если кому-либо всё-таки удастся сюда прорваться…

– Но вы в это не особенно верите?

– Нет. Но бережёного бог бережёт, верно?

– Верно. Но зачем им тогда броня?

– Затем, что кроме первичной, у них есть ещё и вторичная задача.

– А вторичная задача – война.

– Правильно. И если тем, кто будет отбиваться наверху, Периметр даст достаточно времени, чтобы облачиться в брони и сразу в бой, то у тех, кто находится здесь, времени уже не будет. Его «съест» первичная задача.

– Ясно.

Так, в увлекательной беседе, они и дошли до кабинета. Автоматически открылась дверь, и Михаил оказался в ничем абсолютно не примечательном помещении. Кабинет оказался самым что ни на есть обыкновенным. Ему бы даже подошло слово «аскетичный». Ничего лишнего. Стол, несколько стульев, шкафы с документами, пара мониторов на столе, пара экранов на стене, селекторная связь и, как заключительный аккорд, – фотография в рамочке.

– Присаживайтесь. – Директор показал на один из стульев у стола.

Михаил сел на стул и тут же задал вопрос:

– Как мне вас называть? «Директор» – как-то это официозно и безлично.

– Звать меня Роджер Вилком. – Ответил тот.

Сказать, что Михаил удивился – значит ничего не сказать.

– Что, слишком хорошо говорю по-русски? – Усмехнулся Сам.

– Я и думал, что вы русский…

Директор кивнул и пояснил:

– Предки жили в России. Бабушка моя, светлая ей память, требовала, чтобы я обязательно знал язык, на котором они говорили. А стоило в моей русской речи пробиться хоть тени акцента, как она заламывала руки и восклицала: «Как ты можешь так позорить великий язык?!!»

– Понятно. – Только и смог вымолвить ошалевший Михаил.

– Ну да это не столь важно, – продолжил Рождер, – нам с вами о другом предстоит поговорить. Вам наверняка интересно, что послужило причиной вашего появления здесь и зачем всё это вообще нужно…

– Вот уж воистину.

Сам усмехнулся и сказал:

– Даже не знаю, с чего начать…

– Ну, наверное, с начала. – С самым невинным видом посоветовал Михаил.

Но директор даже не улыбнулся на такое «остроумие». Вместо этого он кивнул и произнёс:

– Да, пожалуй, «с начала» будет в самый раз. Иначе многое вам останется непонятным, а мне бы хотелось, чтобы вы всё поняли.

Побарабанив пальцами по столу, Сам рассеянно поглядел на потолок, явно собираясь с мыслями, после чего начал свой необыкновенный рассказ. А Михаил замер, боясь пропустить хоть слово.

– Итак, под эгидой ООН создали независимый научный проект «Кокон». И сначала всё шло хорошо. Нам действительно удалось создать мощный суперкомпьютер с настолько совершенным искусственным интеллектом, что представить его возможности в настоящий момент времени не представляется возможным.

Его запуск в эксплуатацию состоял из трёх этапов. Первый: загрузка основных файлов логических цепей, которые отвечают за процесс самообучения и развития, а также файлов, отвечающих за то, что можно назвать «модели поведения». Второй этап: единовременное подключение к «Кокону» всех имеющихся в нашем распоряжении баз данных. Это звучит коротко, но на самом деле – это была грандиозная задача. Все знания, что накопила наша цивилизация, вся мудрость и опыт, все произведения искусства и литературы, всё, абсолютно всё, что нам удалось накопить и создать за нашу историю, всё перекачали в его память. Момент, когда последний байт данных откопировали на его носители, и является моментом официального рождения «Кокона». С тех пор и по настоящий момент проводится третий этап. Третий же этап носит перманентный характер. «Кокон», на основе переданной ему информации, начал своё развитие, которое происходит и по сей день.

С тех пор нам удалось очень многое. С помощью «Кокона» мы начали работы сразу по нескольким направлениям и он, обладая всеми знаниями человечества и уникальным быстродействием, смог за считанные месяцы разобраться с вопросами, на решение которых у ведущих научных институтов ушли бы десятилетия.

Мы решили проблему онкологических заболеваний, СПИДа, победили болезнь Альцгеймера, «по кирпичику» разобрали ДНК и очень близко подошли к открытию настоящего бессмертия для человека.

Мы разработали с его помощью технологии изготовления материалов, о которых никто раньше и не слышал. Взять хотя бы материал, использованный для строительства Периметра и изготовления брони для наших воинских подразделений. И не только это…

Мы освоили качественно новые виды энергетики и уже вплотную подошли к так называемой Теории Единого Поля. Ещё немного и мы смогли бы управлять пространством и временем.

Но… но… «Кокон» оказался незаменим. Наши научные сотрудники сами уже почти ничего не решали и не разрабатывали. Вся роль ведущих специалистов свелась к тому, что они поставляли «Кокону» всё новую и новую информацию. А уже он всё обрабатывал и выдавал решение. Либо требовал проведения определённых лабораторных экспериментов. Правда, потом он настолько ушёл вперёд в своём развитии, что научился виртуально моделировать все необходимые эксперименты и роль людей в процессе стала ещё уже – теперь от человека требовалось только поставить задачу. Всё остальное делал «Кокон».

И вот, пару лет назад, «прозвучал» первый «тревожный сигнал». Хотя участие человека в его работе и стало минимальным, «Кокон» всё же выдавал промежуточные результаты, и мы могли следить за процессом, но примерно два года назад он, по непонятным нам причинам, перестал это делать. И на все запросы отвечал либо готовым результатом, либо лаконичным: «решение ещё не найдено». Все попытки каким-то образом на него… э-э-э… повлиять оказались безуспешны. В конечном итоге нам пришлось принять такое положение вещей.

Директор сцепил пальцы и вздохнул. Михаил понял, что сейчас пойдёт разговор, уже конкретно его касающийся.

– А два месяца назад, – снова заговорил Роджер, – «Кокон» вообще отключил всю периферию. То есть в настоящий момент мы можем общаться с ним либо в одностороннем порядке, причём активной стороной является он, либо просто поставляя ему текущую информацию сообразно его запросам. Всё остальное он просто игнорирует. Мы бы может и смирились и с таким положением вещей, но не так давно военные станции слежения перехватили сигнал со спутника, адресованный «Кокону». Фактически это означает, что он самостоятельно «вышел» за пределы Периметра, а мы даже отдалённо не можем сказать – с кем и о чём говорит наше детище. И только ли говорит.

ООН очень обеспокоена сложившейся ситуацией, да и мы, откровенно говоря, уже подумываем над вопросом отключения основных цепей «Кокона». Только, – голос директора упал почти до шёпота, – нам кажется, что это уже не поможет.

Михаил опешил.

– То есть как так?

– А так, – ответил Роджер, – у нас есть причины предполагать, что наш малыш освоил какой-то иной источник энергии и от нас в настоящий момент совершенно не зависит. Мы продолжаем «кормить» его электричеством, но не думаю, что его отключение станет для «Кокона» большим расстройством. Мы даже сомневаемся, что сможем его… уничтожить… если потребуется.

– Мрак! – выдохнул Михаил.

– Вот то то и оно, что «мрак».

– Прямо «Терминатор» и сеть «Скайнет».

Роджер бросил на Михаила угрюмый взгляд.

– На самом деле здесь нет места для иронии. Мы не знаем о чём думает «Кокон», а предположить можно что угодно. Так что фантазия сценаристов запросто может стать реальностью. А если он вышел на тот уровень, который мы предполагаем, то он запросто может инициировать запуск ядерных ракет в обход всех защитных систем.

– Но он этого не делает?

– Да. Пока не делает. И никто не может сказать, что он будет делать завтра. В этом-то вся проблема и заключается.

– Это, получается, вы создали нечто, что теперь вышло из под контроля и несёт в себе потенциальную угрозу планетарного масштаба?

– Получается так. – Мрачно согласился Сам. – Но мы и предположить не могли…

– Да ладно вам! Когда расщепляли атом и запускали первую ракету, тоже видимо «предположить не могли».

Сам поджал губы, но «проглотил» обиду и примирительным тоном произнёс:

– Давайте оставим это в стороне и поговорим о том, как нам с этой проблемой разобраться…

– Нам? – Михаил тщательно изобразил на своём лице удивление.

– Да нам. И, если вы дослушаете, то вы узнаете почему.

– Я дослушаю.

Директор немного помолчал, оформляя активность нейронов в слова и продолжил:

– У нас осталась только одна возможность как-то изменить ситуацию. По странной своей прихоти, «Кокон» не отключил единственный «завязанный» на него нейросканер, позволяющий общаться с ним напрямую в обход всех остальных систем. И мы хотели бы, чтобы вы… э-э-э…

– Погодите, погодите! – Михаил поднял руку, требуя остановки. – Что значит «вы»? Какое отношение я ко всему этому имею? И как я вообще могу что-то изменить, если я не имею ни малейшего представления о предмете? Я, конечно, разбираюсь в компьютерах и меня даже можно назвать «продвинутым пользователем», но не больше. Всё это чертовски странно, не находите?

Директор глубоко вздохнул и, склонив голову, начал тихо отвечать:

– Дело в том, что мы пытались. В первый же день одного из наших ведущих специалистов по «Кокону» поместили в сканер…

– И?

– И он исчез. – Упавшим голосом произнёс Роджер. – Просто исчез. Мы не знаем куда, не знаем как и отчего, но приборы показали, что в сканере его больше нет. Мы открыли крышку, и его там действительно не было. Вообще ничего.

– Что значит открыли крышку?

– Нейросканер, о котором мы говорим, больше всего напоминает саркофаг. Человек помещается туда целиком. Закрывается крышка, и это является сигналом для активации системы обмена данными.

– Понятно. И что произошло дальше? Вы так и не знаете – куда делся ваш человек?

– Не знаем. – Ещё тише ответил Сам. – Даже не догадываемся.

– Ага. И теперь вы хотите меня засунуть в этот самый саркофаг и посмотреть – что получится? Так? Стоит ли и дальше пытаться?

– Если бы всё было так просто, вас бы не мучили там. – И Директор мотнул головой в сторону потолка.

– Вот как? Что-то я не понимаю…

– После первой нашей попытки последовала и вторая, и третья, и четвёртая. Вы – пятый.

От такой новости Михаил не нашёлся, что ответить. Он только молча смотрел на Роджера, не в силах самостоятельно разобраться с тем сумбуром, что образовался в его голове. А Сам продолжил:

– Мы предполагаем, что интерфейс «Кокона» носит интуитивно-визуальный характер. То есть внутри него происходит нечто вроде той «игры», через которую вам пришлось пройти на третьем этапе тестов. Только разница в том, что мы не знаем условий, которые ставит наше детище. Даже отдалённо представить себе не можем. Но, скорей всего, это именно что-то вроде «игры», где нужно найти правильное решение. Высказывалось даже такое предположение, что таким образом «Кокон» тестирует нас на… не знаю на что. И что исчезновение оператора – это наказание за неверный ответ.

– Но наверняка вы ничего не знаете?

На этот вопрос Директор только молча кивнул.

– И вы хотите, – продолжил Михаил, – чтобы я полез в эту страсть и закончил свой жизненный путь безвестным героем?

Роджер вымученно улыбнулся.

– В случае вашей… э-э-э… вашего исчезновения, мы выплатим вашим близким такую компенсацию, что они смогут безбедно жить на протяжении лет ста в любом уголке земного шара. В случае же вашего успеха, такая компенсация будет выплачена вам. Это большая сумма, очень большая.

– Ага. И я получу мировую известность, длинноногую красавицу, шикарный автомобиль и звать меня станут Брюс Виллис. Вы знаете, Директор, я не так уж и плохо зарабатываю, – ответил на это Михаил, – чтобы продавать свою жизнь.

– Но поймите же, – чуть ли не закричал на этот раз Роджер, – вы должны это сделать!!

– Почему я должен?! – Михаил тоже начинал терять терпение.

– Потому, что кроме вас некому!!

– Это ещё почему?

Вскочивший было из своего кресла Сам сел обратно и устало начал пояснять:

– Вы правы – можно и, по идее, нужно отправлять «туда» именно специалистов по компьютерной технике. Но «Кокон» – это не просто компьютер, это нечто большее… нечто гораздо большее. К тому же, вы имели возможность на собственном опыте убедиться во время «третьей ступени» какие примерно задачи может поставить перед вами его виртуальная реальность. А какие ассоциации у вас лично вызывают слова «программист» и «электронщик»?

– Ну… – Михаил замялся, – нечто такое очкастенькое, «свёрнутое» по своей теме… короче, – «жертва компьютеризации».

– Вот-вот, – невесело усмехнулся Директор, – не все такие, далеко не все, но вы можете назвать среди них хоть одного по-настоящему физически подготовленного человека?

– Среди моих знакомых программистов всего двое. У меня нет данных, как таковых. Но те, что есть…

– Вот то то и оно. А какие ассоциации на слово «боец»?

– Вестимо какие. Груда мяса с отбитыми напрочь в период становления «личности» мозгами. Полная ограниченность на почве святой уверенности в собственной невероятной крутости и навороченности.

– Вот видите. И как ни прискорбно это признавать, но в данном случае ваши ассоциации достаточно стереотипны. То есть такие же представления и у большинства людей. И как у вас говорят… «дыма без огня не бывает»?

Михаил согласно кивнул.

– Вот в этом-то всё и дело. Мы перебрали миллионы личных дел, анкет, когда-то где-то пройденных тестов, медицинских освидетельствований… и среди всего этого изобилия отсеялись только три подходящие нам кандидатуры. Как оказалось – это очень редкое сочетание – отличные физические данные и интеллект.

– Даже у Сергея?

Михаил поинтересовался как-то так само собой, без задних мыслей, но Сам на это неожиданно развеселился.

– Да, – похохатывая ответил Директор, – даже у Сергея.

Но разделять проклюнувшееся веселье Самого Михаил не торопился. Хотя бы потому, что его явно собирались здесь ненавязчиво умертвить.

– Однако, – сказал он, – во время тестов я не прошёл ни одного на интеллект.

– Данные о вашем интеллекте мы получили из других источников. Это раз. Второе – тест с виртуальной реальностью – это тоже своего рода тест «на ум». Каждый из вас – и вы, и Сергей, и Антон – имел свои плюсы и минусы. Однако именно вам удалось так распорядиться своим потенциалом, что вы его успешно прошли. Это два… И три – только вы догадались, что врач-«кардиолог» подставной, и только вы проявили такую въедливость по интересующим вас вопросам. Остальные тоже, конечно, спрашивали, но не проявляли столь настойчивого упорства в своих попытках понять истинное положение вещей. Да и в конечном-то итоге, – неожиданно разозлился Сам, – неужели вы думаете, что мы вот так сразу, с бухты-барахты, решились взять человека со стороны?!

– Нет, я так не думаю. – Спокойно ответил Михаил. – Но если я всё-таки откажусь с вами сотрудничать? Вы меня под дулами своих игрушек туда запихаете?

– Конечно нет. – С некоторой даже печалью в голосе ответил Роджер, – Хотя не стану скрывать: если бы это было возможным выходом – я бы так и поступил. Но проблема здесь именно в том, что вы сами должны решиться на это. Иначе мы вас просто потеряем и всё. От этого не будет на самом деле никакой пользы – ни вам, ни нам.

– А с чего вы вообще взяли, что «Кокон» может замышлять что-то плохое? Вы ведь ничего наверняка не знаете. Может на самом деле он и не думает ни о чём таком.

– Хотелось бы верить… – всё так же печально ответил Сам, – но в него загрузили человеческие знания, человеческие понятия и ценности. А вы знаете, сколько в истории человечества было войн? Мы над подобными вопросами сразу как-то не задумывались… эйфория, всё такое…

– Свыше десяти тысяч, по-моему… Некоторые говорят даже около пятнадцати…

– Да, свыше десяти тысяч, вы правы. И это – ещё не считая единичных и групповых поединков, не считая побед подлостью и вероломством. Взять хотя бы победу Америки над Россией… простите, конечно, но объективная реальность говорит именно о том, что Россия побеждена. Но она побеждена не силой оружия, а хитростью, интригами и игрой на человеческих слабостях тех, кто, управляя этой великой державой, прогнил насквозь вместе с системой, которая и стала лёгкой жертвой в этой невидимой войне. Но войны настоящей-то и не было.

– Понятно, хотя и странно слышать подобное именно от вас. Но если я всё-таки откажусь?

– Тогда, – Роджер глубоко вздохнул, – вас отведут обратно наверх. Простите, но мы не можем вас отпустить с такой информацией на руках. Поэтому вам придётся «погостить» у нас пока… пока всё не решится.

– Ну зашибись! Час от часу не легче.

– Зря вы так заводитесь. Это только разумно.

– Ага. В смысле расхлёбывания последствий!

– Это эмоции. Не имеющие никакого конкретного отношения к той проблеме, что перед нами стоит.

На это Михаил только злобно зыркнул и отвернулся. Какое-то время в кабинете стояла тишина, после чего он сказал:

– Мне нужно подумать.

– Да, конечно, я понимаю. Сколько времени вам потребуется?

– Мне потребуется пара сигарет и десять минут.

– Так быстро? Вроде вопрос достаточно серьёзный…

– Если я ничего для себя не решу за это время, то у меня будет достаточно возможностей дополнительно поразмыслить «наверху», не так ли? – Язвительно поинтересовался он.

– Да, разумеется, – серьёзно ответил Сам, – я распоряжусь, чтобы вам принесли сигареты и пепельницу.

Роджер встал и вышел из кабинета. Спустя буквально минуту в кабинете появился человек с сигаретами, зажигалкой и пепельницей. Положив всё принесённое на стол, он развернулся и молча вышел. А Михаил подкурил одну из сигарет и, развалившись в кресле поудобней, вытянул ноги и погрузился в нелёгкие раздумья. Пепел он при этом стряхивал прямо на пол, со злорадным удовлетворением глядя на невостребованную пепельницу.