Текст книги "Снежный путь (СИ)"

Автор книги: Роман Ваалгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Часть третья
ФАНТОМ

Глава 1. Подготовка к бессмертию

Оружие в его руках безостановочно изрыгало пламя в смутно угадывающиеся вдали сквозь дым и копоть быстро передвигающиеся фигурки. Но их было много, очень много. А в следующий момент у него неожиданно потемнело в глазах и его всего скрутило судорогой жуткой, нестерпимой боли, настолько острой, что он выронил из рук оружие и выкатился из укрытия… Неизвестно, сколько он пробыл в её объятьях, субъективно ему показалось, что целую вечность, но, когда он поднял голову, фигурки вдали почти не приблизились. А сбоку тут же раздался яростный шёпот:

– Ва ан лэда фер? Вент?[1]1
  Почему прекратил огонь? Ранен?


[Закрыть]

– Ак нол![2]2
  Никак нет!


[Закрыть] – Ответил он и бросился обратно в укрытие к оброненному оружию. И как раз вовремя. Там, где он только что лежал, земля стала вспухать огненными пузырями. И снова шёпот:

– Ва дрон винп?! Шужэт?[3]3
  Почему бросил оружие? Контужен?


[Закрыть]

На этот вопрос он не знал, что ответить. Вроде очень на то похоже и в то же время нет. Но времени на препирательства не было, поэтому он бросил:

– Ни.[4]4
  Да.


[Закрыть]

– Капо, радев! Мо нэж эв фирх. Ом кап а мин долен…[5]5
  Держись, рядовой! Нам нужен каждый боец. Мы должны продержаться как можно дольше…


[Закрыть]

Но это он и сам понимал. Он снова аккуратно высунулся из укрытия и дал длинную очередь, а потом резко откатился обратно. С той стороны холма полыхнуло несколько раз в ответ… Бесполезно. Противник слишком многочисленен… И хитёр. Как он взял их в клещи! Что там интересно на правом фланге? Жив ли кто-нибудь ещё? Наверное жив, раз пока их не изничтожают перекрёстным огнём. Солнце ещё не начало свой утренний бег, а они уже все обречены возле этих поганых болот, у дальнего неизвестного леса.

Но они должны держаться. Если они смалодушничают и отступят – противник пойдёт прямо, оставив только небольшой отряд для их сдерживания, а основные его силы пойдут в обход их армии и ударят в беззащитный фланг, с которого сняли всё, вообще всё, чтобы попытаться переломить ход сражения, длящегося уже второй месяц. И оставили только их небольшой отряд… И им нужно продержаться хотя бы до полудня. К тому времени посыльный уже доберётся до штаба и тогда можно будет считать, что они погибли не зря…

А они погибнут. Все до единого. Это стало очевидным ещё тогда, когда на небе светили звёзды, и их разведпост передал, что видит большое скопление противника. После чего связь прервалась…

Он уже смирился с тем, что сегодняшний день станет его последним днём. И странно – он не испытывал по этому поводу никаких огорчений и расстройств. Также он удивился тому, что совершенно не думает об оставленных позади, глубоко в тылу, родных и близких, о своей девушке… о долге, что он сейчас отдаёт своей Родине… Интересно только, что за долг отдают те, кто сейчас короткими перебежками приближается к их импровизированной позиции? Но об этом он тоже не стал думать. Просто не было времени. Надо было делать своё дело. И он делал.

Ещё раз выкатиться, ещё одна длинная очередь и снова обратно. И снова за холмом гул и вспышки, а сдёрнутая со своего места земля, их родная земля, сыпется на него сверху комьями, что глухо тумкают по его лёгкому пехотному шлему. И о друзьях он тоже не думает. Потому, что его лучшие друзья тоже здесь, только на правом фланге… Отдают свои жизни за то, чтобы он смог нажать на гашетку лишних пару раз.

Опять выкатиться, дать очередь и снова в укрытие. Но всё это лишь вопрос времени. Рано или поздно противник либо подойдет достаточно близко, чтобы перемешать этот холм с кровью тех, кто за ним прячется, либо сомнёт правый фланг и будет бить по ним в упор с ничем не прикрытой стороны… либо он сам просто не успеет откатиться в очередной раз. Возможностей хватало, а вот финал будет один и тот же.

Индикатор заряда заморгал красным. Не глядя, он выдернул израсходованную батарею, кинул её назад и провёл рукой по поясу… Он настолько оказался не готов к тому, что ощутил под своими пальцами, что специально посмотрел на боевой пояс, убедиться ещё и визуально. Одна батарея… У него осталась всего одна батарея! Он поднял глаза на затянутое дымом небо и отчётливо, контрастно осознал, что до полудня ещё очень далеко, а до бессмертия осталось совсем чуть-чуть.

И заряды кончались не только у него.

– Стин фер! Энолат анотар! Ли онерт фер, хе ида наат![6]6
  Прекратить огонь! Экономьте боеприпасы! Откроем огонь, когда подойдут поближе!


[Закрыть]

И над полем боя повисла сюрреальная на фоне разворачивающихся событий тишина. Интересно ещё – почему они не используют параболические мины? Это существенно упростило бы им задачу… Но, когда над его головой бесшумно скользнули четыре хищные тени, он понял – почему. А в следующий миг земля обернулась адом. Пламя вырастало прямо из неё и, широкой волной огненного прибоя, выжигало всё на своём пути. Кто-то кричал, заживо горя, кто-то, выжив после первого удара, беззвучно шевелил губами, прося духов предков замолвить за себя словечко перед Блистательным Чертогом, а кто-то, как он, просто молча смотрел обречённым взглядом вверх, туда, где четыре штурмовые платформы уже заходили на новый круг.

Он ещё видел, как у пары солдат не выдержали нервы, как они вскочили и побежали, и как тут же огненные полосы, прилетевшие со стороны противника, обратили их в пепел.

Время как-будто замедлилось… Он видел, как из под днища ближайшей платформы медленно стали отделяться чёрные ящики бомб… Он, в предсмертном отчаянии, медленно вскинул перед собой оружие и выстрелил в стремительную тень… И эта тень неожиданно потеряла своё равнодушное равновесие и дымным штопором пошла вниз, к земле. Он не мог поверить в свою удачу. Он случайно сделал то, что считалось совершенно невозможным – попал в микроскопическую дырку в защитном щите, через которую работали сенсоры наведения и навигации. Он улыбнулся. А потом земля всколыхнулась, его мощно бросило вверх, обдало нестерпимым жаром, и мир вокруг перестал существовать. Но с его лица так и не исчезла блаженная улыбка, с которой он и отошёл в бессмертие…

Охотник проснулся, как всегда резко дёрнувшись на кровати.

– Ты чего? Сон плохой приснился? – Спросила его плескающаяся в бассейне Настя.

– Да. – Сумрачно ответил он. – Явно не радужный.

– А то я смотрю, – продолжила Настя, – что ты во сне весь дёргаешься… Смотри, во что простынь превратил… И пальцы у тебя шевелились… как будто ты из какого оружия стрелял… Война снилась?

– Да… – Нехотя ответил он.

– А-а-а… ну тогда понятно… После «Войны за Свет» она многим ещё долго снилась. А ты – Охотник, значит для тебя она и не закончена. – Неожиданно сделала она вывод. И, вылезая из бассейна, снова спросила: – Скажи Охотник, а ты много убивал?

– Не помню… – Совершенно искренне ответил он. Но Настя на это неожиданно надулась и бросила:

– Ну не хочешь и не говори! Я то думала мы с тобой ещё немного простыни помнём, а теперь – нет! Сарп и так уже за дверью истомился, так что давайте – секретничайте…

– Давно он там? – Спросил он, изрядно удивлённый её вспышкой.

– Давно он там? – Передразнила она его мерзким голосочком.

– Вот поэтому я и не женюсь… – Неожиданно для себя самого выдал он. Но реакция на эту его фразу оказалась ещё неадекватней, чем предыдущая. Настя вся скуксилась, её губы затряслись, и она спрятала лицо в ладони. Вот только женских слёз ему и не хватало. Он не помнил – умел ли он когда-нибудь кого-нибудь утешать, но сильно подозревал, что нет. Поэтому он попытался пресечь рыдания, повторив вопрос, только на этот раз добавив металла в голос.

– Да часа два уже трётся… – Донеслось из-за ладоней.

– А чего не входит?

– Меня стесняется! – Язвительно ответила Настя, убрав ладони от лица.

– А чего меня не разбудила?

– Да пошёл ты!! – Она с перекошенным яростью лицом бросилась к своей одежде, моментально оделась и, подойдя к двери, ударом активировала сенсор открытия/закрытия.

– Такой же козёл, как и все остальные! – Бросила она на выходе. И, изобразив галантный приглашающий жест, сквозь зубы прошипела стоящему в дверях майору Сарпу: – Входите, пожалуйста! Ваш боец вытрахан и готов к свершениям!

А потом её каблучки часто зацокали по коридору.

– Чего это она? – Удивлённо спросил Сарп.

– Не хотел, чтоб плакала. – Ответил Охотник.

– Чего?

– Да ничего в общем-то. Поесть мне дадут?

– Спрашиваешь… А, пока будешь насыщаться, я тебе кой-чего расскажу. А потом – на склад. Будем тебя экипировать…

– Смотри, выглядит, как обычный пистолет, только поболе будет да и ствол подлиннее… и обойма вставляется не в рукоять, а сюда… Видишь? Сбоку от подающего механизма. Слышал щелчок? Это значит обойма встала. Что ошарашенный такой? Ах, да! Пистолет… Откуда ж тебе знать.

В общем пистолет – это огнестрельное оружие такое… Нет, не огнём стреляет, а пулями. Принцип простой: есть патрон, состоящий из капсюля, гильзы и пули непосредственно. Когда боёк бьёт по капсюлю, тот даёт искру, от которой взрывается порох в гильзе, который, в свою очередь, вышибает пулю из гильзы и разгоняет её по стволу – вуаля – и пуля затем летит в цель на расстояние, зависящее от конкретной модели оружия. Понял? Что опять? А, порох! Да, это такое взрывчатое вещество. Понял? Хорошо.

Теперь слушай, здесь принцип немного иной. Те боезаряды, которые сейчас упакованы в эту обойму, корректней было бы назвать миниракетами. Никакой долбаной гильзы здесь нет, в цель летит всё вместе и абсолютно бесшумно. Сама миниракета состоит из твердотопливного ускорителя, который разгоняет её до скоростей невероятных, килей, боевой части и системы наведения. Показываю наглядно, смотри внимательно.

Кили нужны для стабилизации ракеты в полёте и изменения траектории её полёта, если шарашишь с включенным трэкингом цели. В обычном состоянии они утоплены в корпус и активируются по вылете из ствола. Чего? Да не знаю я, как это работает! Тут техника тонкая, эту модель, говорят, пять лет разрабатывали. Таких сейчас всего-то штук пять-шесть выпущено… – Майор Сарп глубоко вздохнул, завистливым взглядом рассматривая оружие. Видно было, что он и сам бы не прочь обзавестись такой игрушкой, но она явно эксклюзивная, выполненная под конкретные задачи, охрана Дома Совета в которые не входила. – В общем, по поводу килей проехали, слушай дальше… Боевая часть состоит из заряда на основе плутониевого сердечника, обогащённого по какой-то невероятной технологии, что усиливает силу взрыва по попадании в несколько раз. Поэтому смотри – аккуратней. В упор стрелять нельзя ни в коем случае – долбанёт так, что Луну отправишься исследовать. А для ближнего боя вот тебе пара клинков. Тоже усиленная сталь – кувалдой не перешибёшь, а режут, как бритвы.

Дальше… Система наведения… Включается она на самом э-э-э… ланчере-херанчере… даже как назвать-то не знаю… А? Ну пусть будет «пистолет», бог с ним. Видишь, предохранитель? Видишь, что написано? «Отбой» – режим защиты боезаряда от несанкционированного срабатывания. Когда переключатель показывает на «отбой» – за курок можешь дёргать, хотя здесь точнее будет сказать «на кнопку давить», до усёру – ни шиша не добьёшься. «Прямо» – это режим обычной стрельбы, куда навёл, туда и полетит после нажатия на… курок… Как в обычном пистолете. А вот «Захват» – это и есть тот самый трэкинг цели. Если уж «взял» цель – можешь от неё хоть в другую сторону отвернуться – заряд её найдёт, ты уж мне поверь. Видел я разок, как из этой штуки по приговорённым пленным тренировались – загляденье, скажу я тебе. Рвало гадов в клочья! И я, если бы своими глазами не видел, ни в жизни бы не поверил, что на таких скоростях эти милашки могут так маневрировать… Сильно подозреваю, что туда умудрились втулить и миниатюрные ГР-стабилизаторы… или даже класса «В»…

– Класс «В»?

– Это, вообще-то из области слухов… – Нехотя ответил майор. – Говорят, что под строжайшим секретом разработали технологию «В». Технологию по управлению временем… Но, опять же «говорят», что особых успехов пока не добились… научились якобы только замедлять время в каких-то пределах… Всё это бродит в виде слухов уже давно, но я тебе скажу, парень, что когда я смотрел, как летают эти крошки, мне казалось, что в них уже использована эта технология. Они маневрируют так, что законы физики просто отдыхают…

– И что мне лично это даёт?

– Тебе-то? Тебе это даёт то, что если ты умудришься продать хотя бы одну обойму – все девки верхних уровней твои минимум на год. Хе-хе. А во время испытаний – бог ты мой! – с каких только позиций не вёлся огонь – всё старались усложнить задачу – и ничего, девяностопроцентный уровень попаданий! Представляешь?! Ты попробуй из того же плазменного ружья палить в старательно разбегающуюся толпу – в лучшем случае до сорока процентов дотянешь, а здесь девяносто!

– А десять процентов?

– А-а-а… – Майор махнул рукой. – Шустрые сволочи! В такие норы позабирались, что пришлось заманом со старых складов выкуривать… Но речь не об этом. Итак, включаешь «Захват» и дальше смотри – видишь сверху и сзади индикатор, что к тебе повёрнут? Так вот, пока он такой вот мёртвый – огонь будет вестись в режиме «Прямо», но стоит ему вспыхнуть зелёным, как всё – уроду остаётся только маму вспомнить. Что? Да достаточно попасть условной линией, идущей прямо от ствола, в цель. Он ещё и звуковой сигнал подаст прямо тебе в шлем, так что на него можно даже не смотреть. Что? А вот бы знать! По-моему идёт на «живую» электромагнетику… Первая модификация-то на тепло наводилась, но тот же «Белый Воин» много тепла излучает?

– Так он вообще ничего не излучает.

– Да? Тоже удивил. А я-то думаю, что вас, Белых, практически ни разу нигде не видели, хотя вроде шастаете туда-обратно довольно часто, если верить отчётам Периметра… Но факт в том, что многие выжившие на поверхности зверюшки… да и людишки тоже… вполне удачно приспособились к тем условиям и тепла практически не излучают… При всём при этом большинство из них в условиях, где им ничего, кроме радиации, жрать нечего, мутировало так, что если близко к себе подпустишь – сожрут вместе с бронеплитами. Понял? Хорошо. Всё запомнил? Тоже хорошо.

И ещё, зарядов в обойме – ровно десять. Ни больше, не меньше. Мы выдаём тебе от щедрот своих 10 обойм, не считая той, что уже в гнезде торчит. На 5 негодяев должно хватить. Ха-ха-ха! И помни, где только возможно – старайся обходиться ножиками. Вручную больше работай, от этого только здоровья прибавится. Ха-ха. Ну, надеюсь всё ясно?

– Да вроде всё…

– Нет, так дело не пойдёт… Вроде… Ты хоть малейшее представление имеешь, сколько ты сейчас со всеми своими наворотами стоишь? Нет? А сколько сам по себе, без наворотов? Тоже нет? Так я тебе скажу: сам по себе ты ни черта не стоишь! Таких умных здесь знаешь сколько? А вот с тем, что на тебе сейчас висит, ты тянешь уже на пару десятков тысяч местных тугриков и, можешь мне поверить, это охрененная сумма. Только на один из таких ножиков, как у тебя сейчас на голенном щитке в «карман» заткнут, мне придётся полгода батрачить, как папа Карло… И это несмотря на то, что я из элиты, охраняю самих Старейшин. Что? Да нет, это не мой папа… Не знаю я, кто это. Просто поговорка такая здесь бытует. Ну так что?

– Да понял, понял всё. Тормоз, но не дурак.

– Какой тормоз?

– Да поговорка такая бытует…

– Шутник, да? Ну да бог с тобой. Пойдём-ка провожу. Тебе пора, дружок.

Глава 2. Проводы

Они шли по пустой «улице» одного из верхних уровней, и Сарп тараторил без умолку, давая ему последние наставления, которые его уже совершенно не интересовали. Бесцеремонно перебив майора, он спросил:

– А где все?

– Чего? А, ты про местных… Да на работе, где ж ещё.

– На работе?

– Ну да. Автоматизация у нас высочайшая, но за роботами и автоматами тоже должен кто-то следить, верно?

– Не знаю.

– Счастливый человек…

А потом майор снова пустился в пространные рассуждения, которые Охотник уже почти не слушал. Так они и дошли до последнего, перед поверхностью, уровня. Датчик «БВ» запищал, сигнализируя о том, что радиоактивный фон стал выше допустимого. Охотник надел шлем. Сарп, сделав тоже самое, произнёс, ухмыляясь за сталестеклянным смотровым щитком:

– Правильно мыслишь. Здесь уже фонит. Будешь шастать без защиты – хвостик вырастет.

И заржал над своей шуткой. Охотник ударил без переходов. Мощный тычок бронированного кулака отбросил майора назад. Потеряв равновесие, он упал. А Охотник сжал рукоять «пистолета», щелчком большого пальца переключив предохранитель в положение «Захват». Но Сарп не схватился за оружие, как он ожидал. Нет. Он просто встал и, покачав головой, спокойно сказал:

– Всё-таки ты ни черта не понял. Ты знаешь, что будет и со мной, и с тобой, и со всем этим местом, если ты сейчас выстрелишь?

Охотник не ответил, но перевёл предохранитель в «Отбой».

Майор ухмыльнулся.

– Верный ход. Только чего ты взбесился? Не объяснишь?

– Это моё дело.

– А-а-а… Понравилась что ли?

– Это моё дело. – Повторил Охотник.

– Да бог с тобой, заладил… Твоё – так твоё. Забыли. Пошли дальше.

И они пошли. По ходу действия, совершенно не обидевшийся майор успел даже поудивляться тому, что такой знатный удар огрёб без участия сервоприводов, и, в конечном итоге, сделал вывод о том, что Охотник – парень не промах, и что он верит в его удачу. Так, за разговорами, они и дошли до последнего лифта. Лифт этот отличался от всех остальных своими раблезианскими размерами. По площади он тянул на пять-шесть футбольных полей, о чём майор тут же и сообщил Охотнику, но тот на это дело не обратил ни малейшего внимания, поскольку не знал, что такое «футбольное поле» и какое оно по площади, но, разделив в уме площадь лифта на шесть частей, получил примерное представление.

– А зачем он такой огромный? – Спросил он.

– Это единственный выход на поверхность сейчас… Остальные законсервированы для обеспечения как можно большей герметичности Города Надежды. Соответственно через этот лифт осуществляется и подъём на поверхность всего оборудования и боевых единиц. Некоторые из них, например та же «Черепаха», имеют достаточно большие габариты…

– Понятно… И он ведёт прямо на поверхность?

– Он ведёт в Ангар. Ангар – это что-то вроде шлюза между Городом и Периметром. А там, знаешь ли, фон такой, что если хоть небольшой участок кожи останется неприкрытым – «сгоришь». Бомбардировки-то не прекращались даже после того, как Антихрист свой удар нанёс… Последний раз бомбили буквально пару недель назад. Разумеется, в городе об этом и не догадываются даже, но им и не к чему.

– Периметр?

– Всё увидишь, не переживай…

Они зашли в лифт, и он, мощно гудя множеством подъёмных механизмов, повёз их вверх. Ехали они долго прямо в черноту над головами. Но потом чернота разъехалась двумя мощными створами, и они плавно поднялись в Ангар, оказавшись прямо по его центру. Если лифт имел неслабые размеры, то в Ангаре он занимал едва ли четвёртую часть. А, поднявшись на поверхность, они сразу оказались в эпицентре суетливой жизни. Во все стороны сновали «Люциферы», «Скорпионы», степенно проходили имплантоиды и бегала, ездила, ползала ещё целая кодла неведомых пока Охотнику механических существ.

– Пандемониум. – Произнёс он.

– Чего? – Спросил Сарп.

И только после его вопроса Охотник понял, что дверка, ведущая в хранилище его воспоминаний, ещё раз ненадолго открылась.

– Не помню, что это конкретно значит, – ответил он майору, – но у меня такое ощущение, что это слово лучше всего подходит этому месту…

На это Сарп только пожал плечами и сказал:

– Не знаю я такого слова. И знать не хочу. Пошли на выход.

И майор двинулся в сторону здоровенной, во всю стену Ангара подъёмной двери.

– Мы через неё пойдём? – Поинтересовался Охотник.

На это Сарп неопределённо хмыкнул и ответил:

– А жирно тебе не будет? Нет, мы пойдём через во-о-он ту маленькую дверцу, через которую ходят все, кто помельче…

Подойдя к нужной дверце, он набрал на её панели код доступа и втопил в панель большую зелёную кнопку. Дверца послушно отъехала в сторону, и они вышли из Ангара. Системы ночного видения послушно нормализовали изображение, хотя на поверхности и стояла кромешная темень, и по внутреннему монитору побежали строки:

БВ: Внимание! Система радиационной защиты работает на пределе возможностей!

Внимание! Система терморегуляции включена и работает на пределе возможностей!

Охотник оглянулся на майора. Смотровой щиток бронекостюма сопровождающего светился ровным зелёным светом – тоже была включена система ночного видения.

– Ну что, пойдём к воротам?

– К воротам?

– Да. Видишь – там вон стена? Это и есть Периметр. Его Внутреннее Кольцо. Раньше, говорят, это кольцо было сплошным (но я этого не помню, я родился, когда всё уже выглядело так, как есть), потому как было единственным и сообщение с окружающим миром осуществлялось строго по воздуху (Видел, у дальней стены ангара серебристые агрегаты? Самолёты называются. Архаизм страшный. Стоят, как памятники прошлому. Ещё тому, говорят, что до Антихриста было.), но потом, когда построили Внешнее Кольцо, во Внутреннем сделали ворота. Да и во внешнем они есть… Надо же как-то всю эту братию на простор выпускать…

И Сарп широким жестом обвёл окружающее. А вокруг во все стороны сновала та же публика, что и в Ангаре, только в количествах вообще невероятных.

– Это ж сколько их здесь?

– А кто его знает? Тысячи, я думаю. Несут вахту во Внутреннем Кольце… Мне, честно говоря, без радости здесь находиться. Кто поручится, что хотя бы у одного из них чего-нибудь там не замкнёт в цепях… А их здесь – видишь – сколько… И дорогу они уступать не любят совершенно. Это их территория, и они об этом, суки, знают.

– Но разве люди – не приоритетный вид?

– Там – да! – И Сарп ткнул пальцем в землю. – Здесь – нет! Здесь люди только мешаются, поэтому если у того же «Скорпиона» будет какое-нибудь, одной его схеме известное, дело, то можешь мне поверить – переедет и не задумается.

– Но это ведь неправильно…

– Это эмоции, парень. Видовая принадлежность и всё такое. Но на самом деле – это только разумно. Они здесь несут боевую вахту, понимаешь?

– Да, теперь да.

– Вот и молодец. Ну, не беда. Выйдем за Ворота – там легче станет.

– А Внешнее Кольцо они что, не охраняют?

– Они – нет. Внешнее Кольцо – это забота «Витязей».

– «Витязей»?

– Да. Сам увидишь…

И Охотник увидел. «Витязи» оказались поистине огромны. Настолько огромны, что их орудия возвышались даже над совсем не низенькой стеной Внешнего Кольца, а в свете последних событий Охотник даже начал подозревать конструкторов Города Надежды в гигантомании, уходящей корнями во фрэйдизм. И при всём при этом, «Витязи» выглядели довольно приземистыми, что только подчёркивало их размеры.

В отличии от большинства тех, кто охранял Внутреннее Кольцо, у «Витязей» оказались не гусеницы, а две массивные, здоровенные четырёхпалые ноги. На каждой ноге один палец был вынесен назад, как на куриной лапе. Видимо, для пущей устойчивости. На самих же ногах возвышались отливающие сталью корпуса, не имевшие в себе ни одной грубой линии, а прямо поверх этих корпусов, с левой и с правой сторон, смертельно зияли жерлами на каждом «Витязе» две пары плазменных орудий (одна справа, другая слева), пара ИТ-пушек (также – одна справа, одна слева), а на том, что можно было бы назвать «крышей», возвышалась ракетная установка, щетинясь семью мощными красными боеголовками.

– Н-да-а-а-а… – Только и протянул Охотник.

– Вот и я про то же… – Тут же включился в разговор Сарп. – Парень, что их создал, был гений… Экие красавцы… Броня – непробиваемая, орудия – будьте любезны. Когда они последний раз здесь отстреливались – трясло весь Город до основания. Сами в сплошном огненном ковре вражеских попаданий, но огрызающиеся смертельно… Это надо было видеть! Симфония уничтожения!! Они выбивали противника батальонами с каждого выстрела! Вот то-то и тишина пока настала – пока силы восстановят… А мы их ошмётки – себе на переплавку. Ха-ха-ха. И при этом, обрати внимание – две ноги – но хоть бы один покачнулся! Система координации, под них разработанная – шедевр! А орудия? Видишь, как в чехлах каких-то? Откатный механизм на ГР-стабилизаторах! До этого же надо было додуматься! Да, парень был чистый гений. Правда, немного не успел, но по мне – так это и к лучшему.

– Почему?

– Что «почему»?

– Почему к лучшему?

– А потому… Он разрабатывал для них AI… И параллельно какой-то уж совсем хитрый чипсет… То есть в его идеале «Витязи» должны были быть совершенно автономны…

– А сейчас они не автономны?

– Нет. Сейчас управление ими осуществляется дистанционно. Из бункера на одном из верхних уровней. И вот именно поэтому в моём представлении и лучше. Не верю я всем этим автоматическим системам… Так что пусть лучше так. Пусть лучше ими люди управляют.

– А может и не лучше…

– Это ещё почему?

– Так была бы совершенная наверняка программа, раз этот парень был гений, как ты говоришь, а люди… подвержены соблазнам.

– Ого. Как хитро ты заговорил. Тебе-то откуда знать – чему люди подвержены?

Охотник смутился. Он действительно не мог сказать, отчего он вдруг пришёл к таким выводам. Поэтому постарался сменить тему.

– А почему не успел? Погиб?

– Ну да. Прямо здесь. В одном из своих детищ…

– Как это?

– Ну как… Свара тогда кипела вообще жуткая – вражины лезли со всех сторон просто эшелонами… И он здесь, в первых рядах и бился в «Витязе»…

– Так у них ещё место под пилота предусмотрено?

– Ну да. Только код доступа умер вместе с создателем. Старейшины пытались его вскрыть, но… – Неожиданно Сарп замолчал и отвернулся. Видимо, сболтнул лишнего. Но Охотник спросил:

– Не смогли?

– Да… Не смогли… – Нехотя ответил майор. – Оказалось, что код завязан на механизм самоуничтожения. При попытке взлома включает цепную реакцию в энергоносителях… Брешь в как бы неуязвимом Периметре заделывали две недели…

– А как же он погиб, если ты говоришь, что броня – непробиваемая?

– А её и не пробили. На него сверху уронили тяжёлую транспортную платформу… Искорёжило всё страшно. Парня всё же достали, но спасти не смогли… и теперь он один из этих… – Сарп поморщился.

– Из имплантоидов?

– Угу. Он тебя, кстати, вчера к Дому Совета и вёл…

– Но почему хотя бы ему не сохранили память? Ведь такой потенциал сгубили…

– Ага. Потенциал. А ты знаешь, чего он в драку-то лез вместо того, чтобы спокойно себе сидеть в исследовательском центре?

– И чего?

– А того, что настоящий мужик был, с кремниевыми яйцами. И, когда где-то возникала заваруха – не мог сидеть спокойно в отличие от этих своих драных яйцеголовых коллег… От того и не стали ему память сохранять. Как только он осознал бы – во что его превратили – наверняка тут же начал бы мочить всех, кто на дороге попадётся…

– А может не стал бы?

– Э-э-э… Ты его просто не знал, парень…

– И именно поэтому у всех остальных тоже удаляют память?

– И поэтому и потому, что когда индивид, ставший имплантоидом, осознаёт, что он теперь – на 60 % механизм, у него незамедлительно начинает ехать крыша. И никакие разговоры о долбаном долге, сознательности и прочей лабуде уже не помогают – шарики за ролики заходят по-любому. А интегральные импланты жёстко пытаются удержать его в реальности. От того происходит внутренний конфликт машины и человека, но человек, как животное хитрое и коварное, всегда побеждает…

– Побеждает?

– Ага. Процент самоубийств среди «нестёртых» всего-навсего 100 %. Башку себе разносят, разбрызгивая мозги кашей по стенам, – и вся недолга.

На какое-то время повисла тяжёлая тишина, и они молча шли по изувеченной земле. Но Охотник опять не выдержал и задал очередной вопрос:

– Я так понял, ты учёных не очень любишь?

Сарп остановился и на этот раз очень серьёзно, разведя руки в стороны, показывая ими на окружающее, спросил в ответ:

– А за что их любить? За это?!

– Но ты ведь другого и не знал.

– Зато я много читал и слушал…

Охотник не ответил, и они снова возобновили движение. До Внешних Ворот было уже совсем недалеко. Уже подходя к ним, он задал очередной вопрос:

– Скажи, а разве нельзя как-то оговорить, чтобы твоё тело после смерти не использовали в… э-э-э… таких целях?

– Нет. Хорошо сохранившиеся тела – страшный дефицит, поэтому хочешь ты того или нет, но если тебя угораздило помереть красивым, – то тебе прямая дорога в имплантоиды.

– А тебя осознание этого факта не угнетает?

– Нет. Если стану имплантоидом, то себя человека я всё равно не буду помнить. Так что какая разница?

И они опять замолчали. К воротам они подошли, не проронив больше ни слова. Рядом с воротами не наблюдалось никакого рычага, кнопки или пульта, но они начали открываться, из чего Охотник сделал вывод о том, что Сарп временно закрыл свой канал, обращаясь к неведомым стражам.

Как только ворота открылись, позади них массивной тенью, закрывая собой проход, выросла заслонившая полмира махина «Витязя». Охотнику стало не по себе, и он был уже не против оказаться с другой их стороны. С той, где до самого горизонта расстилалась засыпанная снегом равнина, кое-где покрытая пятнами выжженной земли.

– Ну всё, – сказал Сарп, – тебе пора.

– Но я так и не получил инструкций по направлению движения.

– Пока иди прямо. Инструкции получишь по гиперсвязи немного позже.

– Непонятная секретность. Сигнал, в отличие от устных инструкций, можно перехватить…

– Можно. Но вряд ли. К тому же даже мне не следует знать – куда ты пошёл. – Невесело произнёс майор. – Да и заодно опробуешь систему ориентирования в полевых, что называется, условиях…

– Систему ориентирования?

– Даже древние модели оснащались такой. А, впрочем, увидишь сам. Удачи!

– Удачи. – Ответил Охотник и пошёл за ворота, которые, как только он пересёк некую черту, сразу стали закрываться, скрывая за собой и майора и нависающего над Периметром «Витязя».

– Вернёшься – заходи – пропустим по стаканчику. – Донеслось до него через коммуникатор из-за окончательно закрывшихся ворот.

– Если вернусь… – Ответил он.

– Нельзя так говорить. – Снова зазвучало в ушах. – По нашей традиции уходящий на задание говорит: «Поставь бутылку в холодильник».

– Будь другом, – ответил он на это, – поставь две…

С другой стороны раздался смех, после чего динамик голосом майора изрёк:

– Хорошо, но одна – за твой счёт. Счастливой охоты, Охотник. Отбой.

Коммуникатор пару раз пискнул, подтверждая окончание сеанса связи, и замолчал. Охотник недолго постоял, глядя вперёд, на уходящую к горизонту белизну, потом глубоко вздохнул и, сказав сам себе: «Приступим», – двинулся в начавшее светлеть на горизонте небо. Под ногами захрустел наст, и его эпопея в качестве Охотника за Фантомами началась. И стена Внешнего Кольца Периметра оставалась с каждым шагом всё дальше и дальше в прошлом.