Текст книги "Загадка белого «Мерседеса» [Сборник]"
Автор книги: Роберт Уэйд
Соавторы: Эльсе Фишер,Николас Фрелинг,Росс Барнаби
Жанр:
Криминальные детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)
– Я разыскал того господина, которого вы просили найти по номеру машины, – сказал Роджерсон, сидя на краю стола Дарка и протирая очки носовым платком. – Его зовут Эрик Виллерби, живет он в Хемстеде, в Швейцарском квартале. В телефонной книжке значится, как частный агент розыска.
– Именно то, что надо, – пробормотал Дарк, закуривая сигарету. – Навязали частного сторожа.
– Но послушайте дальше, это еще не все. После того, как Бренда Мейсон сказала, что эта Стенз в «Оникс-Астории», я снова сел на телефон, и что вы думаете?.. Господин Виллерби тоже снимает комнату в «Ониксе»! – Дарк пробормотал что-то невнятное. – Но имейте в виду, – продолжал Роджерсон, – в этом нет ничего противозаконного, если все делается с согласия девушки. Эти дельцы из «Черил» имеют полное право защищать свои интересы и ее тоже. Вряд ли они смогли бы удержать ее силой в таком месте. Вы понимаете, к чему я веду? Готов держать пари, что она уже на крючке – живет, как кинозвезда, имеет личного охранника и все такое прочее. Я бы с удовольствием поменялся с ней.
– Все, что вы говорите, – мрачно заметил Дарк, – совершенно справедливо, но есть еще одна мелкая, совсем мизерная деталь: Мери Стенз работает прежде всего на «Обсервер».
Роджерсон иронически усмехнулся.
– Это вы так считаете. А давайте-ка взглянем на вещи практически, Пол. Что она имеет от нас?
– Десять фунтов и гарантированный гонорар из расчета один фунт за каждое напечатанное слово.
– Значит, пока что десять фунтов, – повторил Роджерсон. – Мы не напечатали пока ни одного слова и, может случиться, не напечатаем. Еще неизвестно, что скажут редакционные юристы, может быть, все это дело не стоит наших усилий. Помните последний судебный вызов за поклеп? Он стоил нам двадцать тысяч фунтов. Слишком дорогая цена за разоблачительный репортаж.
– Каждое слово репортажа правдиво и защищает общественные интересы, – заявил Дарк. – Мы имеем более чем достаточно фото, чтобы это доказать.
– Что же, возможно и так, – сказал Роджерсон, разводя руками. – Я только пытаюсь взглянуть на все это глазами девушки. Фирма «Черил» сделала ее красивой и платит ей пусть не бог знает какие деньги, но, во всяком случае, больше, чем она зарабатывала до сих пор, и уж, наверно, не эти ничтожные десять фунтов, какими ее осчастливил «Обсервер». Они одели ее, как принцессу, поселили в фешенебельном отеле, дали роскошный автомобиль, который возит ее на работу и с работы. Мало того, когда ее красота стала привлекать всеобщее внимание, наняли частного детектива, чтобы отваживать не в меру любопытных. Чего еще может желать девушка? И что бы вы могли предложить ей взамен?
– Вы старый циник, Роджерсон, – резко заявил Дарк. – Мери Стенз не предает. Я знаю ее слишком хорошо.
– Возможно. Пока у нее не было ни красоты, ни денег. Но люди меняются, Пол. Все мы служим тем, кто нас кормит. На вашем месте я поставил бы крест на всей этой истории, оставил бы девушку в покое. Если вы попытаетесь напечатать памфлет на «Черил», это может разрушить все ее будущее.
– У нее есть красота, – упрямо заявил Дарк. – И эта красота останется при ней, независимо от того, разоблачу я фирму «Черил» или нет. Пока она красива, ее будущее надежно.
Роджерсон пожал плечами.
– Делайте, как знаете. Кстати, вы редактор. Если я смогу чем-нибудь помочь, скажите мне только одно словечко.
Дарк благодарно кивнул головой.
– Спасибо. Вы хороший парень, Роджерсон, вот только если бы поменьше рассуждали. Я нисколько не сомневаюсь, что репортаж надо напечатать, но для большей уверенности посоветуюсь со Стариком. Я не помню случая, чтобы он зажал интересный разоблачительный материал.
– Вы правы, – сказал Роджерсон, соскочив со стола и направляясь к двери. – Будьте здоровы.
– Будьте здоровы, – ответил Дарк.
«Старика» редко кто видел в редакции в повседневной суете, но именно его твердая рука все время лежала на пульсе журнала. Безил Бомон занимал должность ответственного редактора. Его служебные обязанности состояли в том, чтобы контролировать и согласовывать деятельность многочисленных редакторов отделов и таким образом поддерживать постоянное направление редакционной политики. Практически в их работу он вмешивался чрезвычайно редко, хотя и досконально вычитывал дранки каждого номера журнала, прежде чем передать их в печать. Это невмешательство должно было обозначать, что в общем редакторы отделов удовлетворительно выполняют свои обязанности.
Весьма редко тот или иной редактор обращался к Бомо-ну за советом по поводу материала, имеющего какое-либо отношение к политике или обвинению в клевете. Ответственный редактор был самой высокой инстанцией, хотя он в свою очередь подчинялся совету директоров издательского концерна. Чарльз Хеннигер – председатель совета – руководил всеми делами концерна «Стайн – Хеннигер», который, помимо журнала «Обсервер», издавал еще с полдесятка больших газет и журналов.
Выбрав время, Дарк неохотно пошел к Старику, чтобы поговорить о своем репортаже. Он понимал, что спрашивать разрешения у шефа – это ни что иное, как пытаться снять с себя ответственность. Он и сам хорошо знал, что можно печатать, а что нельзя. Но учитывая то обстоятельство, что репортаж этот затрагивает весьма сложные проблемы, он счел более благоразумным заручиться согласием Бомона.
Бомон был высокого роста, лет пятидесяти, с чрезвычайно буйной для его возраста темной шевелюрой. Он всегда носил светлые костюмы и очки без оправы, что делало его немного похожим на американца. Бомон приветливо встретил Дарка и внимательно выслушал содержание репортажа о фирме «Черил».
– Суть дела в том, что все это – чистейший обман, – сказал в заключение Дарк. – Биохимический медицинский опыт над молодой девушкой подается как результат применения крема «Бьютимейкер».
– Именно так они и говорят? – спросил Бомон.
– Немного другими словами. Старый трюк. «Бьютимейкер», мол, имеет в своем составе некоторые вещества, которые преобразили девушку в сказочную красавицу и сделают то же самое с каждой женщиной, которая применит его.
– Какие у вас есть материалы о клиническом опыте?
– Показания самой девушки, большая серия фото, плюс личный визит в исследовательский отдел фабрики «Черил». Мы располагаем также обстоятельными данными о докторе Джеймсе Раффе. Вполне понятно, что ни один уважающий себя врач не впутался бы в такую рекламную авантюру. Этого Раффа несколько лет назад исключили из корпорации, и он сидел в тюрьме за тайный аборт, который привел к смерти пациентки.
– Неплохо, – оживился Бомон, – а дальше что?
– Девушку держат в отеле «Оникс-Астория», по сути, как заключенную. Для охраны к ней приставлен частный детектив. Можно раздобыть факты, компрометирующие Фасберже, – у нас уже есть кое-какие сведения.
– Здесь будьте осторожны, – посоветовал Бомон. – Мы не имеем права рисковать. Нас могут обвинить в клевете, особенно, если факты не касаются данной истории. Вот если бы вам удалось доказать его связь с этой Смайт…
Дарк нахмурился.
– Сомневаюсь, – сказал он. – Во всяком случае, я намерен встретиться с ней. А пока что мне нужно одобрение общего направления репортажа.
– Все в порядке, – весело произнес Бомон. – Действуйте. Это именно то, что нужно нашему журналу. Сказать откровенно, мы уже давно не давали ничего подобного.
– Благодарю, – бодро сказал Дарк. – Именно этого я и ждал.
– Если будут препятствия со стороны юристов, – добавил Бомон, – дайте мне знать. Когда вы думаете печатать репортаж?
Дарк на миг задумался.
– Окончательно я еще не решил. Возможно, стоит подождать, пока «Черил» начнет рекламную кампанию, и тогда уж разнести ее в дребезги. Но, с другой стороны, этой историей начинают интересоваться некоторые газеты, и я не хотел бы, чтобы они перехватили у нас добычу.
Бомон кивнул головой.
– Действуйте по своему усмотрению, Пол. Если что, приходите.
В свой кабинет Дарк вернулся повеселевшим. «Берегись, Эмиль Фасберже! – пробормотал он. – Я беру тебя на мушку!»
В тот же вечер, приехав домой, он решил пересмотреть материалы о фирме «Черил» и подошел к письменному столу. К его удивлению, замок не поддавался, и у него мелькнула мысль, что там что-то заело, но, нажав на ключ сильнее, он все же открыл ящик. Неясное подозрение, возникшее у него, постепенно рассеялось. Когда он проверил папки, все было на месте: напечатанные на машинке черновики, биографии, фото. Какое-то время он сидел над этими бумагами, стараясь определить, каких материалов еще не достает. Он наметил четыре существенных момента, которые требовали его внимания: 1. Дополнительные факты, компрометирующие Фасберже, и, при случае, интервью с ним. 2. Некоторые биографические сведения об Аманде Белл – вдохновительнице всей кампании «Бью-тимейкер». 3, Откровенный разговор с доктором Раффом. 4. Несколько серьезных вопросов рекламному агентству, которое осуществляло весь план.
Дарк уже хотел сложить папки обратно в ящик, но вдруг передумал и засунул их в портфель. В памяти его возник замок, который не хотел открываться, и, хотя он не имел никаких доказательств, все же подсознательно чувствовал, что в квартире побывал кто-то чужой. Пожалуй, надежнее будет сохранять весь материал в редакции.
Он сел, закурил сигарету и задумался. Теперь ему надо во что бы то ни стало увидеть Мери Стенз, решил он, хотя и не представлял, как это сделать, не вызывая подозрений Виллерби. «В конце концов, – подумал Дарк, – я могу поехать в Оникс-Асторию и пошататься по барам. Она почти наверняка сейчас в отеле и вряд ли будет сидеть все время в номере. Значит, я имею не менее пятидесяти шансов из ста увидеть ее. А если не повезет, придется действовать решительнее, все равно, будет там этот Виллерби или нет…».
Он докурил сигарету, вышел из дома и поехал в Мейфейр, Из осторожности он поставил машину за три квартала от отеля. В киоске на углу купил вечернюю газету, чтобы не привлекать к себе внимания, когда будет сидеть в баре.
В вестибюле и холле отеля ходили и сидели люди, но Мери там не было. Дарк медленно направился по роскошному коридору, пока не дошел до светящейся вывески с яркими зелеными буквами «Американский бар».
Он сразу же увидел Мери. Она сидела за небольшим столиком между жирной тушей, принадлежавшей, очевидно, Эмилю Фасберже, и высоким худощавым субъектом с маленькими усиками – судя по всему, Виллерби. Фасберже держал ее за руку и что-то серьезно говорил на ухо, а Виллерби тем временем тянул из стакана какой-то желтый напиток, вероятно, виски.
Мери заметила его не сразу. Только тогда, когда Дарк сел за столик, заказал стакан шотландского виски и развернул газету, он почувствовал ее взгляд. Мери не подала вида, что узнала его, а Дарк, скрывшись за газетой, украдкой наблюдал за ней.
Время шло. Дарк заказал второй стакан, а потом и третий. Фасберже поднялся и вышел из бара, но через несколько минут вернулся. Вскоре поднялась с места Мери и направилась к выходу. Проходя мимо Дарка, она выразительно поглядела на него.
Он не спешил и еще с минуту сидел, не отрывая глаз от газеты. Затем, едва заметно потянувшись, как будто устал сидеть, свернул газету, засунул ее в карман и вышел в коридор.
Мери ждала у выхода в вестибюль. На миг она прильнула к нему всем телом, крепко, почти конвульсивно, схватила за плечи…
– Пол, – прошептала она. – Я едва дождалась вас. Они совсем опутали меня.
– Вы можете выйти отсюда?
– Пока Виллерби здесь – нет. Он должен следить, чтобы я ни с кем не встречалась. Может быть, поздно ночью, когда он пойдет спать… скажем, где-то около часа…
– Я буду ждать вас поблизости, – пообещал Дарк. – Мы сможем поехать ко мне, а потом я отвезу вас обратно, пока Виллерби будет еще спать.
– Благодарю… – произнесла она. – Пол, я… мне так недоставало вас…
– Мне вас тоже, – тихо сказал он. Затем легонько поцеловал ее.
– Я должна идти, – прошептала Мери. – Они могут что-то заподозрить.
– До встречи, – сказал он.
Она торопливо пошла по коридору.
Дарк, не спеша, прошел в вестибюль, вышел на улицу и направился к своей машине, думая о том, не слишком ли завладела его чувствами красавица Лора Смайт. Но, как ни странно, его совсем не волновала совершенная красота девушки. Для него она была, как прежде, просто Мери Стенз, и сама мысль о том, что за ней ухаживает Фасберже, была нестерпима.
XVНа свидание она опоздала. Прошло уже столько времени после. условленного часа, что Дарк, неподвижно сидя в машине и выкуривая сигарету за сигаретой, начал уже думать, не оказался ли Виллерби более твердым орешком, чем они рассчитывали. Наконец без десяти два она появилась у выхода из танцевального зала отеля, тщательно кутаясь в меховое манто. Дарк открыл ей дверцу и повел машину в направлении Найтсбриджа. Дорогой они почти не разговаривали.
Уже в квартире, когда Мери сбросила манто, Дарк смерил ее оценивающим взглядом. На ней было темно-зеленое платье, новое и дорогое с виду, которое выгодно оттеняло ее лицо и фигуру. «Наверно, доктор Рафф уже закончил свой опыт, – подумал он. – Вряд ли можно добавить еще что-нибудь к такой совершенной красоте ».
– Это уже завершающая стадия, Пол, – сказала Мери, когда он наполнил рюмки. – Осталось еще недели две, а может быть, и неделя. Они решили, что будет лучше держать меня в отеле под охраной, потому что мною заинтересовалась пресса.
– Я знаю. Имел случай разговаривать с Джефкотом из «Диспетч».
Мери медленно тянула херес.
– Пол, – спросила она с беспокойством, – вы все еще хотите опубликовать этот репортаж?
– Конечно, – твердо ответил Дарк.
– Вы… вы считаете, это благоразумно? – Он с удивлением поднял на нее глаза. – Я хочу только спросить, – продолжала Мери, – чего вы хотите этим достичь? Рекламный трюк – обыкновенная вещь, и далеко не все другие фирмы чисты с точки зрения этики… Разница лишь в том, что этот трюк непосредственно касается меня.
– Да что это вы, Мери?
Она придвинулась ближе и серьезно заглянула ему в глаза.
– Я слишком много теряю, Пол. Если говорить откровенно, фирма «Черил» дала мне то, чего я никогда в жизни не имела. Когда-то я пробовала стать актрисой и меня постигла неудача. Теперь положение изменилось. Этот опыт мог бы открыть передо мной неплохое будущее.
– Но это будущее при всех условиях останется за вами, – заметил Дарк. – Пострадать могут Эмиль Фас-берже и его фирма, но лично вас это не коснется.
– Это представит меня в невыгодном свете, – возразила она.
Дарк терпеливо вздохнул и закурил сигарету.
– Послушайте, Мери, – сказал он. Давайте смотреть на вещи трезво. Прежде всего, вы работаете для журнала «Обсервер», помните? По сути, вы сотрудница моего отдела, которая должна поставлять сведения об этой рекламной авантюре. Правда, мы до сих пор ничего не заплатили вам, но я могу завтра же устроить аванс, скажем, фунтов пятьдесят…
– Да не о деньгах речь, Пол! – сердито возразила она. – Неужели вы не понимаете? Я взялась за это дело только ради интересов «Обсервер» – ваших интересов, если на то пошло. Но теперь это уже не просто собирание сведений для журнального репортажа. Я как будто родилась заново, такого я представить себе не могла, и меня это радует. Мне нравится быть красивой и носить шикарные платья. Это может стать для меня началом настоящей жизни, Пол. Очень прошу вас не разрушать ее.
Дарк с минуту молча ходил по комнате, печальный и мрачный.
– Это говорите вы или Фасберже? – спросил он наконец.
– Фасберже ничего о вас не знает. Он не знает, что я связана с вашим журналом. Да и, кстати, мне наплевать на Фасберже и на всех остальных…
– Вы думаете только о себе, – закончил он.
– Не только о себе. Я думаю и о вас. Неужели вы до сих пор не поняли, Пол? Я люблю вас.
– Остроумно, ничего не скажешь, – кисло пробормотал он. – Давайте влюбимся и забудем о разоблачении «Черил». Это идея Фасберже или ваша собственная?
– Я говорю правду, – просто ответила Мери. – Я не осмеливалась сказать этого раньше. Мне не хватало решимости. Я могу сказать об этом сегодня только благодаря тому, что сделала для меня фирма «Черил».
Дарк нежно взял девушку за руку и ободряюще улыбнулся ей.
– Давайте не говорить о любви, по крайней мере сейчас, – тихо произнес он. – Пусть только закончится скорее вся эта дьявольская история, и мы снова станем сами собой – тогда можно будет вернуться к вещам, которые действительно что-то стоят. А пока что мы оба втянуты в довольно неприятную историю и должны сохранять чисто деловые отношения.
– Все будет так, как вы скажете, – нехотя согласилась она.
– Сегодня я советовался с ответственным редактором. Он сказал примерно так: печатайте и пусть они сгорят.
– То есть, печатайте и пусть мы все сгорим.
Он закурил новую сигарету и задумчиво взглянул на Мери.
– Я хорошо понимаю вас. Понимаю, как вам хочется сохранить все, что дал вам этот опыт. Я тоже хочу этого. Если бы я хоть на миг допускал, что наше разоблачение серьезно повредит вам, я без колебаний отказался бы от него.
– Хотела бы я знать… – прошептала она, – хотела бы я знать, думали ли вы когда-нибудь обо мне не только как об источнике информации?
– Ловкий удар, – заметил он, криво улыбаясь. – Но поймите, что я должен делать свое дело до тех пор, пока у меня хватит сил.
– Вы очень упрямый человек, – сказала Мери.
– Правильно, – признался он. Они с минуту молчали, углубленные каждый в свои мысли. Наконец, Дарк спросил: – Полагаю, Фасберже ведет решительное наступление?
– Пожалуй, да, – согласилась Мери. – Странно, несколько недель назад он и не посмотрел бы в мою сторону, а теперь не сводит с меня глаз. Да и не только он – многие мужчины в павильоне невероятно настойчивы, и единственное спасение: их много.
– Вам надо привыкать к тому, что красивая женщина притягивает к себе мужчин, как мощный электромагнит, – сказал Дарк. – Еще будете иметь много хлопот, защищаясь от них.
Она печально улыбнулась.
– Есть только один мужчина, от которого я готова не защищаться…
Дарк пропустил этот намек мимо ушей.
– Пока вы здесь, Мери, можно мне сделать несколько снимков?
– Можно, – разрешила она.
Какое-то время он возился с фотокамерой и осветительными приборами, затем сделал серию снимков.
– Наверно, я не смогу больше прийти к вам, – сказала Мери. – Слишком часто исчезать рискованно. Раньше или позже Виллерби об этом узнает.
– Может быть, еще хоть раз, – попросил Дарк. – В самом конце.
– Постараюсь.
Он принялся убирать лампы.
– Как нам поддерживать связь?
– Вряд ли это возможно, – ответила она. – Телефонные разговоры Виллерби может подслушать. Наверно, лучше всего передать записку через Пенелопу. Так безопаснее.
– Пожалуй. Пенелопа славная девушка.
– И еще одно, Пол. Как только кончится опыт, они увезут меня отсюда, пока не начнется рекламная кампания.
– Куда?
– Кажется, на юг Франции.
Он вопросительно поднял брови.
– Зачем?
– Для безопасности.
– Похоже на то, что Фасберже понимает, чем это пахнет. То, что началось как ловкий рекламный трюк, превратилось в опасную взрывчатку, и теперь он делает все, чтобы кто-нибудь не поджег фитиль. Но он не предусмотрел одной детали, что «Обсервер» взялся за это дело раньше, чем оно началось, и что все это время мы получали сведения из первых рук. – Дарк взглянул на часы. – Ого! Четверть четвертого! Пора отвезти вас в отель. Вам надо хоть немного поспать.
– Да. Я действительно устала.
Дарк повез ее обратно по безлюдным улицам и остановил машину у самого отеля.
– Вскоре увидимся, – сказал он.
Мери придвинулась ближе к нему.
– Пол, пожалуйста, не делайте ничего во вред мне.
– Постараюсь.
Он обнял ее одной рукой и поцеловал.
– Спокойной ночи, Мери, – произнес он тихо.
Она печально взглянула на него.
– Спокойной ночи, Пол.
Дарк смотрел, как она входит в отель, – одинокая стройная фигура, совсем чуждая этому хищному миру роскоши и красоты, безжалостной коммерции и воинственной прессы, которые крепко опутали ее своими сетями. Он устало вздохнул, включил мотор и поехал домой.
XVIАманда Белл сняла телефонную трубку.
– У мистера Фасберже совещание. Не соединяйте никого с его кабинетом.
Она положила трубку и, откинувшись на спинку стула, повернулась к Фасберже. Навалившись локтями на бювар, он глядел на Виллерби, который просматривал какие-то пометки в небольшой записной книжке.
– Прошу продолжать, – холодно сказал Фасберже.
– Это началось еще в тот первый вечер в «Оникс-Асто-рии», когда вы, я и мисс Смайт сидели в американском баре. Вы, может быть, помните, она тогда звонила по телефону подруге.
– Конечно, помню.
– Так вот, в тот же вечер, но немного раньше, я побывал в квартире мисс Смайт и разговаривал с ее подругой, чтобы объяснить ей меры, принятые фирмой. В квартире телефона нет.
– Значит…
– На самом деле мисс Смайт звонила своему знакомому.
Фасберже наморщил лоб.
– Зачем же она притворялась?
– Вот именно. Зачем она притворялась? Очевидно, хотела скрыть от нас личность этого знакомого.
– Жаль, что мы не видели, какой номер она набрала.
– Она прикрыла диск рукой. И все же можно определить номер по щелканью диска.
– Значит, вы знаете этот номер?
Виллерби самодовольно улыбнулся.
– Конечно. Потом я сказал об этом мисс Смайт, чтобы увидеть, как она будет реагировать. Она вела себя настороженно, как будто что-то скрывала.
– Вы узнали, кто он такой?
– Да. Это было не так уж и трудно. Его имя есть в телефонной книжке. Зовут его Пол Дарк, живет в Найтс-бридже.
– Ага, – задумчиво произнес Фасберже. – А кто он такой, этот Пол Дарк?
Прежде чем ответить, Виллерби выдержал театральную паузу.
– Редактор отдела репортажей журнала «Обсервер».
Фасберже громко застонал и тяжело осел в кресло.
Ошеломленно уставившись перед собой, он начал ритмично постукивать пальцами по столу.
– А вы выяснили, с каких пор мисс Смайт связана с Дарком? – спросила Аманда Белл.
– Конечно, – живо ответил Виллерби, по-видимому довольный собой. – С начала опыта, а возможно и раньше.
– Вы подучили эти сведения от самой мисс Смайт?
– Нет, и не от мистера Дарка. По крайней мере, не от него лично. Вчера, когда девушка, была в Стенморе, а Дарк, по моим расчетам, находился в редакции, я взял на себя смелость посетить его квартиру. – Он смущенно улыбнулся. – У меня есть немалый опыт в таких делах. Вы, конечно понимаете, что я прибегнул к этому с чисто познавательной целью и. оставил там все, как было.
– Да, да, – нетерпеливо просопел Фасберже. – Так что вы нашли в квартире Дарка?
– Камеры, осветительные лампы и вообще всякие фотопринадлежности. А также большой письменный стол с закрытыми ящиками. Вот это была работа. Замок оказался чрезвычайно сложным, а у меня с собой не было ни ключей, ни других инструментов. И все же я открыл его.
– Ну и что?
– В ящике находилась папка с полным и детальным изложением плана компании «Бьютимейкер», а к тому же еще десятки фото и цветных пленок с изображением Лоры Смайт во всех стадиях ее, так сказать, метаморфозы. Я прочел все, что там было. В целом это весьма тщательно разработанное и безжалостное разоблачение всей операции «Бьютимейкер». Доктор Рафф предстает в весьма непривлекательном виде – вряд ли это ему понравится. Да и о вас, мистер Фасберже, там говорится достаточно неприятного, а также о рекламных агентах. Обратите внимание, что весь доклад довольно объективен и полностью обоснован, но слишком уж резок. Он может чувствительно пошатнуть авторитет вашей фирмы и уничтожить «Бьютимейкер», как косметическое средство еще до того, как оно будет выпущено в продажу.
– Это очень похоже на обычные методы этого журнала, – заметила Аманда Белл. – Но каким образом Пол Дарк узнал, что мисс Смайт и есть та самая девушка, над которой производили опыт?
– Ему не надо было узнавать об этом, – ответил Вил-лерби, заглядывая в свои заметки. – Дарк сам поручил Лоре Смайт устроиться на это место, как только в «Гардиан» появилось объявление фирмы « Черил». В докладе обо всем этом говорится подробно. Он, как и вы, искал девушку, которая могла бы подойти для вашего опыта. Через театральное агентство познакомился с несколькими статистками и остановил свой выбор на мисс Смайт, вернее, мисс Стенз. По прихоти судьбы случилось так, что именно ока получила это место, и «Обсервер» имел своего агента в вашем лагере. Девушка, которую вы наняли, на самом деле работала на их журнал, да и до сих пор работает.
– Где этот доклад? – сердито спросил Фасберже.
– В ящике письменного стола квартиры Дарка, – спокойно ответил Виллерби.
Фасберже раздраженно стукнул кулаком по столу.
– Вы должны были уничтожить его, мистер Виллерби! Или по крайней мере, взять с собой и отдать мне.
Виллерби решительно покачал головой.
– Кража не входит в мои обязанности, мистер Фасберже. Если бы доклад исчез из ящика, Пол Дарк сразу же заподозрил бы нас. В эту историю вмешалась бы полиция, и все получило бы весьма некрасивую огласку в печати. Лучше действовать осторожно.
– Согласна с вами, – сказала миссис Белл, пристально разглядывая свои розовые ногти. – Мне кажется, нам надо решить два вопроса: что делать с этим докладом и что делать с девушкой.
– Теперь мы ничего не сделаем с ней, – яростно произнес Фасберже. – Мы уже вложили в это дело кругленькую сумму и не можем позволить себе начать все сначала. Иначе «Обсервер» заявит, что он заставил нас признать свое поражение, и станет мешать всем нашим дальнейшим попыткам достичь цели. Мы уже держим эту девушку на привязи. Привяжем ее еще крепче, чтобы она и шагу не могла ступить без нас. А со временем просто избавимся от нее.
– Избавимся? – переспросил Виллерби.
– Вышлем ее куда-нибудь, где она не может повредить нам, и пусть себе делает карьеру на своей внешности. Кстати, мы дали ей нечто такое, чего не дал «Обсервер», – красоту. Она должна понимать это.
– Может, мне просто поговорить с ней? – предложила миссис Белл.
– Нет, – решительно возразил Фасберже. – Когда дело дойдет до разговора, я сделаю это сам. А пока, вероятно, лучше вообще ничего не говорить. Они и не подумают, что мы все знаем, и это даст нам в руки инициативу. Что же касается того отчета…
– Нельзя ли его уничтожить таким способом, который ни у кого не вызовет подозрений? – спросила миссис Белл, подняв глаза на Виллерби. – Скажем, пожар в квартире Пола Дарка? Ведь пожар – это чистая случайность…
Виллерби заерзал на стуле.
– Боюсь, что поджоги – это не совсем моя специальность.
– Но это можно устроить иначе. Совсем не обязательно вмешиваться лично. Допустим…
– Забудем о пожаре и насилии, – резко оборвал ее Фасберже. – Есть более простые способы устраивать такие дела. Скажите мне, кто издает «Обсервер»? Не корпорация ли «Стайн – Хеннингер»?
– Да, подтвердила миссис Белл, – и мы помещаем немало объявлений в разных изданиях этого концерна, в том числе и в «Обсервер». Можно припугнуть их отказом…
– Объявления не трогайте. Мы не будем прибегать к угрозам, потому что, в конечном счете, это ударит по нам.
– Что же тогда делать?
Фасберже задумался, что-то соображая.
– Пока ничего. Дело в том, что Чарльз Хеннингер и я принадлежим к одному «Деловому клубу» на Пэл-Мэл. Возможно, будет лучше, если я спокойно побеседую с ним за хорошим завтраком. Я уверен, что Чарльз поймет те проблемы, с которыми нам приходится сталкиваться в промышленности и торговле, так же, как я понимаю его трудности в руководстве издательским концерном.
– И вы на самом деле считаете, что вам удастся повлиять на него?
Фасберже протестующе поднял руку.
– Дело не во влиянии. Все мы конкурируем друг с другом в разных областях деятельности – мы должны это делать, чтобы остаться сильными и жизнеспособными. Иногда, бывает, между нами возникают конфликты по тем или иным вопросам. Но руководители всегда могут найти общий язык. Чарльз – глава концерна «Стайн – Хеннин-гер», и я уверен, что он также, как и я, захочет избежать мелочного конфликта. Я сейчас же позвоню ему и приглашу позавтракать со мной в «Деловом клубе». А пока… – Он быстро перевел взгляд с миссис Белл на Виллерби. – А пока ничего не делайте. – Фасберже взялся за телефонную трубку. – Благодарю вас, мистер Виллерби, за вашу бдительность, – добавил он. – Надеюсь, вы и дальше будете докладывать мне обо всем.
– Конечно, – ответил Виллерби.
Тон Фасберже вдруг стал официальным.
– Желаю вам удачи, – сказал он, показывая всем своим видом, что разговор закончен.
Виллерби понял намек и пошел из кабинета. Следом за ним вышла и Аманда Белл.
Фасберже подождал ответа дежурной на коммутаторе и сказал:
– Соедините меня с Чарльзом Хеннингером, главой издательского концерна «Стайн – Хеннингер».
Он с самодовольным выражением положил трубку и удобнее расположился в кресле в ожидании звонка телефонистки.
Это был великолепный с любой точки зрения завтрак, и к тому же достаточно дорогой. Распорядители «Делового клуба» давно уже поняли, что изысканность блюд соответствует солидным разговорам. Фасберже щедро заказывал коктейли и вина, и за столом все время царила откровенная, непринужденная атмосфера. Дружеский разговор переходил с конных скачек на политику, с космических ракет на женщин, и во всех этих вопросах Чарльз Хеннин-гер проявлял полную осведомленность.
Хеннингер был маленьким и подвижным человечком лет около шестидесяти, выхоленным и безупречно одетым, с круглым лицом, будто перерезанным тонкими губами. Более тридцати лет назад он нанялся на службу в небольшую издательскую фирму, владельцем которой был Роджер Стайн. После смерти Стайна, во время войны, Хеннингер был уже, по сути, полновластным самодержцем издательской империи «Стайн – Хеннингер», но он больше интересовался бухгалтерией, чем журналистикой. Его знакомство с типографским делом ограничивалось отпечатанными на машинке листами финансовых отчетов, а успех того или иного журнала определялся для него только тиражом и прибылями от рекламных объявлений. Он почти не знал в лицо никого из редакционных работников, оставляя оценку их способностей на ответственных редакторов. Ближайшим его сотрудником был главный бухгалтер концерна.
В конце завтрака, после короткого непринужденного разговора о гольфе, Фасберже сказал:
– Кстати, Чарльз, я хотел поговорить с вами по одному небольшому делу. Это касается нового изделия нашей фирмы, которое мы скоро выпустим в продажу.
Хеннингер принял заинтересованное выражение лица.
– Буду чрезвычайно рад, Эмиль, если смогу чем-нибудь вам услужить.
– Так вот, – сказал Фасберже, подав знак официанту принести сигары, – вы понимаете в экономике и хорошо знаете, как трудно бывает продвинуть новый товар на переполненный рынок. Но на этот раз мы надеемся одержать полную победу. Речь идет о косметическом креме под название «Бьютимейкер».
