Текст книги "Лучшая подруга. Поцелуй убийцы. Богатая девочка. Побег (сборник)"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

Глава 21

Я взглянул на Кэру, пытаясь понять, что происходит. На миг подумалось, что капитан шутит. Но он продолжал сурово смотреть на меня, сжимая в руке мой лук, и я понял, что он говорит серьезно. Он обвиняет меня в убийстве Роджера!

– Постойте! Вы же не можете…

Я почувствовал, что вот‑вот упаду. Стены вокруг завертелись. Я постарался посмотреть вниз. На полу была кровь.

Капитан Фэррадэй опустил свою тяжелую руку мне на плечо:

– Лучше помолчи, сынок. Я зачитаю тебе твои права.

Я видел, как его губы шевелятся, понимал, что он что‑то

говорит, но не слышал ни слова. Я был в каком‑то трансе.

– Марк не убивал Роджера! – ворвался наконец в мой мозг сердитый крик Кэры. – Не будьте идиотом!

– Конечно, я не убивал! – теперь и я смог что‑то сказать. – Не убивал! Зачем мне это делать!

Рука Фэррадэя по‑прежнему лежала на моем плече. Лук капитан бросил на пол.

– Спокойно, – сказал он, выводя меня из комнаты. – Давайте все успокоимся. Но учтите, здесь было совершено убийство.

Он взглянул на Кэру, как будто ожидая получить от нее какой‑то ответ.

– Убийство было совершено оружием Марка…

– Это не оружие! – закричал я.

И не узнал своего голоса. Наверно, со мной случилась истерика.

– Идемте вниз. Сядем и спокойно поговорим.

Пока он вел меня вниз, в голове был полный бардак. Мысли крутились, но сосредоточиться на чем‑либо я не мог. Так Роджер действительно мертв? И его убили из моего лука? Кто это сделал? И почему хотят подставить меня?

Мы с Кэрой уже садились на диван, когда дверь гостиной распахнулась, и в комнату ворвался Мердох с пистолетом в руке. Он изумленно уставился на Фэррадэя.

– Кто ты такой, черт возьми! – закричал он, размахивая пистолетом. – Все к стене! Быстро!

– Это он! – крикнула Кэра. – Тот, кто встречался с Роджером.

Фзррадэй хладнокровно выхватил пистолет и трижды выстрелил. Все три пули попали Мердоху в грудь. Его рот искривился в беззвучном крике, и он рухнул на пол лицом вниз.

– Нет! – закричала Кэра, закрыв лицо руками.

Капитан подошел к ней и ласково обнял ее за плечи.

– Теперь все в порядке, – мягко сказал он.

Я чувствовал себя как во сне. Пол кружился иод ногами. Два мертвых человека. В нашем доме! Убиты! И кровь, кровь под ногами.

Фэррадэй обнял нас обоих за плечи и повел к дивану.

– Успокойтесь, – повторял он.

Мы с Кэрой сели на диван – по разным углам. Сестра все еще закрывала лицо руками. Я взглянул на капитана Фэррадэя. Видел его не слишком четко. Комната все еще кружилась перед глазами. В ушах вновь и вновь звучали выстрелы. Я помнил беззвучный крик Мердоха и удар его простреленного тела об пол.

– Сидите спокойно и постарайтесь прийти в себя, – мягко сказал Фэррадэй.

Он задумчиво почесал подбородок и убрал пистолет в кобуру. Потом подошел к Мердоху, нагнулся, перевернул на спину, провел по нему руками, видимо обыскивая, и внимательно вгляделся в лицо.

– Так это тот парень, которого ты видела с Роджером?

– Да, – ответила Кэра, уставившись в пол. – Они сидели вместе.

Ну вот теперь мы попытаемся сложить всю мозаику и выяснить, что же случилось с вашими родителями, – сказал Фэррадэй, распрямляясь.

Он подошел к столу и взял телефонную трубку.

– Позвоню своим парням, – пояснил он. – Через минуту будут здесь и наведут порядок. А вы сидите спокойно и глубже дышите, станет легче. Кстати, сынок, на самом деле я не считал тебя убийцей.

Капитан Фэррадэй соединился с полицейским участком:

– Да, Шмидт, это я. На Фиар‑стрит. Записал? Да. Бар‑ рафсы. Требуется помощь. Два покойника. Пришлось стрелять. «Скорой» уже не нужно. Быстрей отправляй их. У меня все.

Он положил трубку и подошел к нам. Поскольку мы сидели, он показался мне еще более высоким. Кэра сидела, уткнувшись головой в колени. А я все еще пытался остановить кружение комнаты перед глазами.

– Вам, ребята, туго пришлось, – сказал Фэррадэй, глядя на нас сверху вниз. – Но все самое худшее позади. Теперь мы точно разберемся до конца. Как вы себя чувствуете?

– Плохо, – честно ответила Кэра. – Я никогда не видела убитых…

Я поднялся, придерживаясь за спинку дивана.

– Ты куда? – спросил капитан Фэррадэй.

– На кухню. Хочется пить. Принесу из холодильника воды.

– Да, и мне тоже, – откликнулась Кэра.

– Ладно, но возвращайся сюда. Мне еще нужно вас кое о чем спросить.

Выходя из комнаты, я видел, как капитан подошел к окну и выглянул на улицу.

– Где же мои парни? – недовольно пробормотал он.

Я вошел в кухню, и что‑то показалось мне странным.

Когда я понял, что именно, я ощутил озноб. Я остановился, посмотрел еще раз. Потряс головой, надеясь, что мне померещилось и сейчас это пройдет. Нет! Все так и есть.

Трубка телефона в кухне не лежала на аппарате!

Я поднял ее. Тишина. Сигнала нет. Телефон не работает.

Этот Фэррадэй притворялся, что звонил в полицейский участок.

Глава 22

Так, значит, Фэррадэй нам врал! Возможно, он вообще не полицейский! И он вовсе не звонил в участок за помощью. Сейчас он в доме! На наших глазах он убил этого Мердоха. А может, и Роджера? А что будет с нами? Что ему надо? Кто он?! Что происходит?!

Я был как в тумане и, конечно, не мог ответить на все эти вопросы. Положил трубку на аппарат и тупо уставился на нее. Все кругом мертво. Мертвый телефон, мертвые люди.

Мне надо как‑то предупредить Кэру. Что Фэррадэй не тот, за кого выдает себя. Он врет. И он опасен!

– Эй, Марк, где ты? – раздался голос Фэррадэя.

Я подумал, может, попытаться удрать через задний ход и позвать на помощь, но тут он сам появился на кухне:

– Ну что, напился?

– Еще нет, сейчас…

Я налил воды, сделал несколько глотков и, как обещал, понес стакан Кэре. Фэррадэй довел меня до дивана. Кэра взяла воду. Я скосил глаза на Фэррадэя, пытаясь намекнуть сестре о том, что мы попали в переплет.

– Не могли бы мы с Кэрой пару минут поговорить наедине на кухне? – спросил я, надеясь, что мой голос звучит вполне безобидно.

Мне показалось, что его ноздри расширились, как у животного, почувствовавшего опасность.

Не думаю, что в этом есть необходимость, – сказал он с улыбкой, усаживаясь напротив нас на стул. – Мы еще должны многое выяснить.

Кэра непонимающе посмотрела на меня. Я ответил многозначительным взглядом, но до нее не дошло.

– Хочу задать вам обоим несколько вопросов, – продолжал Фэррадэй с сочувственной улыбкой. – Я уверен, мы докажем, что Марк не причастен к убийству наверху. Как только мы установим личность этого типа, – он кивнул на Мердоха, – а также того, что на чердаке, мы выйдем на след настоящего убийцы.

Я пытался незаметно привлечь внимание Кэры, но она во все глаза смотрела на Фэррадэя.

– Кто они? Это связано с исчезновением родителей?

– Выясним, – пожал плечами Фэррадэй.

– А что вы делали в нашем доме? – спросил я, пытаясь намекнуть Кэре, что подозреваю Фэррадэя.

Мне нужно было объяснить ей, что на самом деле Фэррадэй не полицейский. Но как это сделать?!

– Я зашел, чтобы поговорить с вами, – ответил он, почесывая щеку. – Увидел свет наверху. Мне это показалось подозрительным. Решил посмотреть, в чем дело. Обнаружил этого парня, – как его, Роджер? – со стрелой в шее. Услышал чьи‑то голоса и спрятался за дверью.

Он говорил так уверенно. Казался настоящим полицейским. Весь его облик внушал доверие. Я оглянулся на Кэру, вновь попытавшись привлечь ее внимание. Сестра на меня не смотрела.

– Вы оба прошли через такой кошмар, – продолжал Фэррадэй. – Вы в силах ответить мне сейчас на пару вопросов?

– Да, пожалуй, – ответила Кэра.

Ну как мне заставить ее понять, что мы в западне?!

– Где вы были до того, как пришли домой, – спросил Фэррадэй, глядя в окно, будто бы ожидая увидеть подъезжающие полицейские машины, которые он якобы вызывал.

– Мы ездили повидать человека, который знает наших родителей, – ответила сестра.

– Кэра! Нет! Ничего ему не говори!

Внезапно я почувствовал, что у меня не остается выбора. Все зашло слишком далеко, и я должен что‑то сделать. Я прыгнул на Фэррадэя, и он упал со стула.

Ты что? – злобно закричал капитан.

– Марк, в чем дело?! – Это был уже крик Кэры.

Я навалился на Фэррадэя, пытаясь схватить его пистолет, но он вывернулся и вскочил на ноги. Пистолет остался в его руке.

– Неплохо, сынок. Совсем неплохо. Но со мной такие номера не проходят. Поэтому спокойно садись на диван.

Он махнул пистолетом. Теперь уже сопротивляться было бы совсем глупо.

– Марк! Какого черта?! – крикнула Кэра, которая пока еще ничего не понимала и смотрела на меня как на ненормального.

Между тем с лица Фэррадэя вмиг исчезло сочувственное выражение. Глаза стали холодными, а оружие было направлено на нас.

– Значит, вы знаете что‑то, о чем пока не осведомлен я. Самое время начать говорить.

Кэра остолбенела.

– Что?!

– Ты слышала, что я сказал! – хлестнул нас его резкий окрик. – Начнем с главного вопроса. Где ваши родители? Отвечайте быстро, и вы избежите больших неприятностей.

– Но мы же не знаем, где они! – закричала Кэра.

Я обнял ее, пытаясь успокоить.

– Детские игры закончены, – сказал Фэррадэй, сочувственно вздохнув. Впрочем, сочувствие было явно фальшивым. – Вы что, не понимаете, что дело куда как серьезно. Я сегодня убил в вашем доме двух человек. Может, думаете, что не смогу прикончить еще двух?

– Так вы… Вы не полицейский? – наконец дошло до Кэры.

– Ну почему же, – как мне показалось, с горечью ответил Фэррадэй. – По крайней мере, я был полицейским шестнадцать лет. Но ваши родители…

– Что наши родители?! – закричал я.

– А вот это я и хочу узнать, – раздраженно откликнулся он. – Мне пришлось много помотаться по свету, чтобы напасть на их след. Давно хотелось с ними свидеться. Где они?!

– Не знаю, – честно ответил я.

– Зачем вы убили Роджера? – невпопад крикнула Кэра.

– Он все что‑то вынюхивал, что‑то подозревал. Мне удалось на время обмануть вас, но с ним возникли проблемы. Поэтому я его и шлепнул.

Фэррадэй взглянул на меня:

– Хорошо, что ты предоставил такое оружие. Никто и не догадается. А бедняга Роджер даже обернуться не успел. И не узнал, кто его убил. Земля ему пухом.

Фэррадэй пожал плечами. И вновь поднял руку с пистолетом:

– Я потратил на вас слишком много времени. Ну и кто мне наконец поведает, где ваши родители?

– Но Марк сказал вам правду! Мы не знаем, где они! – в отчаянии закричала Кэра.

– Не верю, – он прицелился Кэре в голову. – Говори, что знаешь. Думаю, если пристрелю одного из вас, другой сразу вспомнит, где скрываются мама и папа. Попробуем?

– Нет! – раздался отчаянный крик Кэры.

Теперь пистолет был нацелен на меня.

– Кто‑то из вас все равно должен мне сказать.

– Но наши родители пропали! – закричал я. – Мы правда не знаем, где они!

– Кого же из вас мне придется застрелить? Мне жаль, но выбора у меня нет. Кто‑то из вас сейчас умрет.

Пистолет в его руке направлялся то на меня, то на Кэру, но в конце концов остановился на мне.

– Пожалуй, я застрелю Марка.

– Нет! – закричала Кэра. – Мы ничего не знаем!

– Прощай, Марк, – сказал он.

Дуло его пистолета было направлено мне в голову. Я закрыл глаза и ждал. Секунда. Две. Три…

Будет больно? Что я почувствую? Я пойму, когда меня убьют?

Четыре секунды. Пять. Шесть. Или, может, я медленно считаю?

Выстрела нет. Я открыл глаза. Он медленно опускал пистолет.

У меня кружилась голова. Мне не хватало воздуха. Виделось все вокруг, словно в тумане. Но я разглядел, что Фэррадэй больше не смотрит на меня. Он глядит мимо. И то, что он видит, ему явно не нравится.

– Брось пистолет! – раздался голос у меня за спиной.

Изумленный, я обернулся.

– Джин!!!

Ее вид поразил меня. Волосы растрепаны. Свитер в каких‑то пятнах. Лицо раскраснелось, а глаза припухшие, словно она много плакала. В руках Джин держала охотничье ружье, которое показалось мне огромным. И ружье это было направлено на Фэррадэя.

– Кто ты такая, черт возьми?! И что ты здесь делаешь?!

Фэррадэй был удивлен не меньше нашего. Он опустил пистолет, но бросать его не стал. Джин на его вопрос не обратила внимания.

– Марк, Кэра, пошли со мной! У нас мало времени! Собрание вот‑вот начнется! Надо спешить!

– Собрание?

– Ни с места! – закричал Фэррадэй. – Стойте, где стоите!

Он начал поднимать пистолет. Джин выстрелила. Пуля ударила в стену над головой Фэррадэя. Он вскрикнул и бросил пистолет. Его лицо стало белым как мел.

– Еще раз дернешься, я тебя застрелю, – предупредила Джин. – Я сделаю это, мне сейчас все равно.

Она по‑прежнему держала его на мушке. Наверно, вид у меня был совершенно растерянный.

– Марк, не стоит так удивляться. Отец брал меня на охоту с четырех лет.

– Джин! Где ты была?

– На разговоры нет времени. Надо спешить. А вот что делать с ним? – спросила она, кивнув на Фэррадэя.

– Можем запереть его в гараже, – откликнулась Кэра. – Там прочная дверь с надежным замком.

Это была хорошая идея. Мы вышли во двор – Джин продолжала держать Фэррадэя под прицелом – и втолкнули его в гараж.

Оказывается, на улице уже шел снег. Земля была белой, и на нее продолжали падать мягкие, влажные хлопья.

– Вы пожалеете об этом, – злобно бросил нам Фэррадэй.

Я закрыл и запер дверь гаража.

Возьмите свои куртки. Быстрее! Мы и так можем опоздать! – крикнула Джин, наконец опуская ружье.

Минуту спустя мы уже спешили через задний двор, стараясь не поскользнуться на мокром снегу.

– Побежим через лес, – сказала Джин, переходя на бег.

Мы следовали за ней.

– Что случилось? Где ты была? – спросил я.

– У родственников, – ответила она.

При каждом слове изо рта у нее вырывались клубочки пара. Мы уже были в лесу. Сильный ветер с завыванием раскачивал ветви деревьев, которые зловеще потрескивали.

– Отец хотел, чтобы я на некоторое время уехала отсюда. Но я вернулась на попутной машине. Потом все объясню. Надо спешить. Надеюсь, мы не опоздаем.

– Но куда мы бежим? Я должен знать!

– Дело в ваших родителях! Мы должны успеть, иначе…

Дальше я не расслышал. Вой ветра заглушил ее слова.

Ветер был холодный, я чувствовал, что лицо у меня замерзло и обветрилось. Я вспомнил, как прошлой ночью бежал через это лес к дому Джин. Неужели это было всего лишь прошлой ночью? Я вспомнил западню, в которую провалился, огромную собаку, которая набросилась на меня; вспомнил, как мы отчаянно боролись. Хруст шейных позвонков и этот удивленный взгляд умирающего животного.

Надо сказать, что выпавший снег не сделал лес менее жутким местом. Я знал, что здесь могут быть еще собаки, натасканные на человека. И другие опасности, более страшные. Какая из них подстерегает нас впереди? И что это за собрание, на которое так боится опоздать Джин?

Мы продолжали бежать, и мне уже казалось, что мои легкие сейчас разорвутся. Наконец мы перешли на быстрый шаг, пробираясь между низко свисающих ветвей и покрытого снегом кустарника.

– Я устала, – сказала Кэра. – Больше не могу…

– Тихо, – прошептала Джин. – Мы почти пришли.

Впереди между деревьев я вдруг заметил маленькие

движущиеся огоньки. Сначала я подумал, что это светлячки, но, конечно же, зимой никаких светлячков не бывает. Тут я догадался.

– Это свечи! – вскрикнул я.

Джин жестом приказала мне молчать.

– Нельзя, чтобы они нас заметили, – пояснила она шепотом.

– Но где мы? – спросила Кэра.

Я узнал это место. Мы были рядом с круглой поляной, где я видел следы ног. Теперь поляна была заполнена людьми, каждый из которых держал свечу.

– Собрание еще не началось, – прошептала Джин. – Мы успели вовремя.

– Какое собрание, – вновь спросил я и вновь не получил ответа.

– Пошли за мной. Мой дом вон за теми деревьями. Я знаю, где мой отец хранит балахоны.

Балахоны? Свечи и балахоны?

– Стоп, – сказал я. – Больше не сделаю ни шага, пока ты не объяснишь, что происходит.

Она взяла меня за руку. Несмотря на холод, ее ладонь была горячей:

Марк, пожалуйста! Ты ведь хочешь, чтобы твои родители вернулись!

Глава 23

Я буквально ощущала пульсацию зла вокруг нас. И, наверно, это вернуло мне силы. Когда мы бежали через лес, мне казалось, что я вот‑вот упаду, настолько я чувствовала себя истощенной и напуганной. Но, увидев между деревьев огоньки, увидев бесформенные фигуры со свечами, я позабыла про усталость.

Мы не решились подобраться поближе. Но между деревьями можно было различить, что по поляне беспорядочно бродят несколько десятков человек. Они были одеты в темные балахоны наподобие монашеской рясы. На головы накинуты капюшоны, и лица разглядеть невозможно. Каждый держал в руке длинную черную свечу.

Неужели мои родители среди них?

Джин жестом вновь приказала нам вести себя тихо. Пригнувшись, мы вслед за ней обошли поляну. Покрывший землю снег скрывал наши шаги. Я слышала негромкую музыку, похоже, флейта. Наверно, играл магнитофон.

– Когда прекратится музыка, начнется собрание, – прошептала Джин.

Мы осторожно проскользнули к ее дому.

– Балахоны в подвале, – по‑прежнему шепотом сказала Джин. – Но мы сглупили, что оставили пистолет того мужика.

Держась в тени, мы обошли дом и спустились в подвал. Сверху раздавались голоса и смех. И еще едва слышно доносилась музыка с поляны.

Подвал был оборудован основательно и состоял из одной большой комнаты и нескольких поменьше. Одна из небольших комнат была чуть ли не вся заставлена ружьями. Джин провела нас к чулану. Мы забрались туда и прикрыли дверь, прежде чем включить свет. Чулан был почти пуст. Если не считать стопки коричневых балахонов.

Лицо Джин покрылось бледностью. Она порывисто схватила Марка за руку. В ее глазах были боль и страх.

– Я и раньше знала, что отец состоит в Братстве. Но я не знала, что они убивают людей!

Братство? Убивают людей?

– Когда я узнала, что затевает Братство, отец приказал мне позвонить и порвать с тобой, – сказала Джин Марку. – А затем заставил уехать из города к родственникам. Не хотел, чтобы я вмешивалась. Он против убийства. Но слишком запуган, чтобы помешать этому.

– Но я не понимаю, – прошептала я. – При чем здесь мои родители? Они…

– Тише. Надо выбираться отсюда.

Мы услышали шаги. Кто‑то спускался в подвал. Джин схватила три балахона.

– Быстро надевайте.

Балахон оказался тяжелым, от него пахло нафталином и потом.

– Поднимите капюшоны так, чтобы не было видно ваших лиц, – приказала Джин, надевая на голову свой и подвязывая балахон веревкой. – И делайте то, что будут делать все.

– А твое ружье… – начала я.

– Мне не удастся его пронести незаметно, – ответила Джин, пряча его в чулане под балахонами. – Они бы заметили его, и все для нас было бы кончено. Нужно придумать что‑то другое. Пошли.

Что же теперь? Зачем нам нужно проникнуть на это собрание? Что мы там будем делать?

Мы едва успели выйти из чулана, как в подвал спустились двое мужчин. Я старалась, чтобы мое лицо было в тени.

– Добрый вечер, – добродушно приветствовал нас один из них.

Мы молча прошли мимо, поднялись наверх, быстро пересекли двор и вышли через лес к поляне. Снегопад прекратился. Было ясно и холодно. Кругом ни огонька, кроме маленьких светящихся точек от свечей. Я старалась держаться поближе к Марку, чтобы не потеряться, поскольку все казались одинаковыми. Люди бродили, переговариваясь между собой. Однако расслышать, о чем они говорят, мне не удалось.

Мне было страшно. Ноги едва слушались меня. Но я заставила себя прохаживаться, держась поближе к краю поляны. Внезапно Джин сунула мне в руку тонкую черную свечу. Я старалась держать ее твердо, но рука тряслась. Я молила Господа, чтобы никто этого не заметил.

Вдруг музыка стихла. Я так и не заметила, откуда она раздавалась. Все разговоры смолкли, и фигуры в балахонах в полной тишине направились в лес.

Как давно Братство проводит свои собрания в этом лесу? Наверно, это его приверженцы придумали все эти ужасные истории, чтобы отпугнуть отсюда посторонних? И что произойдет здесь этой ночью?

Я постаралась перестать мучить себя этими вопросами, но это было выше моих сил.

Порыв ветра сбросил с моего лица капюшон, и я поспешно натянула его обратно.

– Делайте, как все, – шепнула Джин.

Я схватила Марка за руку, боясь его потерять. Его рука была холодна как лед. Между тем фигуры в балахонах выстроились в две линии, после чего развернулись и двинулись, образуя круг. Все это происходило в полной тишине в свете трепещущих огоньков свеч.

Две фигуры вышли в центр круга. Они держали свечи близко у своих лиц, и я чуть не вскрикнула, когда увидела, что на них были маски.

Белые обезьяньи маски, оскалившиеся в зловещей ухмылке. Они были совсем как та маленькая голова обезьяны, которую мы с Марком нашли в спальне родителей.

Вперед выступила еще одна фигура, ее лицо было скрыто в тени капюшона.

Все молчали. Даже ветер стих.

Третий приблизился к двум фигурам в масках и вдруг резким движением сорвал с них обе маски.

В колеблющемся свете свечей я сразу узнала папу и маму! Взглянула на Марка. Он тоже их узнал. И по его взгляду я поняла – он думает то же, что и я.

Наши родители возглавляют Братство!