Текст книги "Лучшая подруга. Поцелуй убийцы. Богатая девочка. Побег (сборник)"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Глава 7

Я повернулся. Коридор был освещен лишь тусклым светом ночника, который пробивался из‑под двери комнаты Кэры. Однако даже при слабом освещении были заметны капли пота на раскрасневшемся лице Роджера.

– Ты напугал меня, – прошептал я.

– Извини. Похоже, сегодня ночью я только и делаю, что всех пугаю.

На его лице не было и тени улыбки.

– Куда ты направлялся?

– Я… шел в ванную.

– Ванная в другую сторону.

Я соображал, что бы еще мне сказать.

– Послушай, а где ты был?

– Не мог заснуть, – ответил он, утирая пот с лица. – Наверно, перезанимался. Вот и решил немного пройтись, чтобы проветрить голову.

Он врал. Он ходил к фургону.

– На улице так тепло, – продолжал он. – Даже не верится, что ноябрь.

Он прошел мимо меня и стал быстро подыматься на свой чердак, как бы спеша скрыться от меня и моих вопросов.

– Спокойной ночи, – прошептал я.

Я не стал ловить его на лжи, не стал говорить, что видел, как он залезал в фургон. Я слишком устал и слишком во всем этом запутался. Я решил, что сначала расскажу все Кэре, а потом мы решим, что делать с Роджером. У меня теперь было к нему много вопросов. Они крутились у меня в мозгах, как белье в стиральной машине. Я почувствовал, что голова стала очень тяжелой. Я побрел в свою комнату и рухнул на кровать, даже не сняв рубашку. Потом все‑таки заснул и видел странные и тревожные сны.

Один сон был про то, как я оказался в полном одиночестве на огромной автостоянке. Вокруг меня, насколько хватало взора, тянулись бесконечные ряды серых машин. Я не знал, куда мне идти. Не знал, какая из этих машин моя. Не знал, где искать выход. Не знал, кто оставил меня здесь. Не знал, что мне делать.

Когда в семь часов меня разбудил звон будильника, я чувствовал себя паршиво. Все мышцы ныли. Голова была тяжелой. Сон про стоянку оказался единственным, который я запомнил, но я почему‑то знал, что другие тоже были плохими, и это не улучшало настроения.

– Оставьте меня в покое!

Мой возглас был обращен не к кому‑то конкретному, а к миру в целом. Я потянулся и повернулся на бок. И мой взгляд упал на обезьянью голову, лежащую на столике рядом с часами. И вновь мне показалось, что она смотрит на меня и зловеще ухмыляется, сверкая хрустальными глазами.

Я схватил ее и с размаху швырнул об стену. Она отлетела на ковер.

– Будешь знать, как пялиться на меня, – громко сказал я.

Тут я подумал, что отец с матерью, возможно, уже дома, и заставил себя подняться. Я, как обычно, принял душ, надел джинсы и рубашку, которая, на мой взгляд, была еще достаточно чистой, и вышел из комнаты. На лестнице я столкнулся с Кэрой.

– Привет.

Кэра не ответила.

– Эй, папа, мама, где вы? – крикнула она.

Мы бегом спустились в кухню. Пусто. Оставшаяся со вчерашнего дня грязная посуда горой высилась рядом с мойкой.

– Не очень‑то мы вчера прибрались, – заметила Кэра.

– Черт с ним. Где родители?! – завопил я.

– Не ори на меня! Я не знаю!

Я не ору, – ответил я.

Вечно она ко мне придирается.

– Может, они спят? – предположила Кэра. – Я пойду посмотрю.

– Я с тобой.

Не знаю, зачем я пошел за ней. Конечно же, достаточно было и одного из нас. Видимо, не мог собраться с мыслями. Это из‑за нервов.

Я остановился у лестницы и смотрел, как Кэра направилась к комнате родителей. В голову мне приходили разные ужасы, которые могли приключиться с ними. Не ведь если бы случилось что‑то серьезное, полиция навер няка уже связалась бы с нами, успокаивал я сам себя. От этой мысли мне немного полегчало. Но я знал, что полностью не успокоюсь, пока не узнаю, где они.

– Ну что, они там? – крикнул я Кэре, когда она показалась наверху лестницы.

Кэра отрицательно покачала головой. Я заметил, что она не причесана. Это так на нее не похоже.

– Их нет дома.

Вдруг у меня заурчало в животе, и я почувствовал, что голоден. Найдется ли в доме что‑нибудь на завтрак? В следующий миг мне стало стыдно, что я думаю о еде, когда судьба родителей остается неизвестной.

В скверном настроении мы с Кэрой спустились в кухню. Она нашла кукурузные хлопья, но молока не было. Поэтому мы залили их кока‑колой.

– Начинать день следует с питательного завтрака, – попыталась пошутить Кэра.

Впрочем, на вкус было неплохо. Я уже собирался допить остатки колы, как вдруг вскочил с места. Я вдруг вспомнил про серый фургон.

– Эй, ты куда? – окликнула меня Кэра.

Я ринулся в гостиную и уставился в окно. На улице еще царил полумрак. Солнце лишь робко пыталось пробиться сквозь тучи. Фургона не было.

– Марк, что ты делаешь? – спросила Кэра, которая последовала за мной в гостиную.

Я усадил ее на диван и рассказал о событиях минувшей ночи.

Ты точно видел, как Роджер садился в серый фургон? Тебе не приснилось?

Это так похоже на Кэру. Всегда во всем сомневается.

– Нет, мне не приснилось.

– А ты уверен, что он действительно залез в фургон, а не прошел мимо него? Может, тебе показалось, что дверь открыта? Это могла быть тень или что‑то еще.

Она чуть было не заставила меня усомниться в том, что я действительно все это видел.

– Нет. Все было так, как я тебе рассказал. Роджер залез в фургон, и дверь закрылась.

– Ты уверен, что он врал, когда говорил тебе, что просто вышел прогуляться?

– Кэра, ты меня достала!

Я едва сдерживался. Она успокаивающе махнула руками:

– Ладно, ладно. Извини. Просто, если мы собираемся потребовать от Роджера объяснений, мы должны быть уверены в фактах.

– На улице и в самом деле было темно, и лежал туман. Но я уверен, что Роджер сел в фургон.

– Тогда пошли, – сказала Кэра, поднимаясь с дивана. – Мы спросим его прямо: Роджер, что ты делал этой ночью в сером фургоне?

– Да, наверно, так.

Но Кэра уже назадавала мне столько вопросов, что я начал сомневаться: а не приснилось ли мне все это. А может, я просто не хотел связываться с Роджером.

– Послушай, Кэра, – начал я, когда мы подымались по лестницё. – А может то, чем Роджер занимался этой ночью, нас не касается? В конце концов, он имеет право на личную жизнь.

Кэра вдохнула и пристально посмотрела на меня:

– Марк, пропали наши родители.

– Ну, они не пришли вчера ночевать.

– И до сих пор не объявились. А Роджер со вчерашнего вечера ведет себя очень странно. Согласен?

– Да, пожалуй.

– Поэтому мы имеем право потребовать от него объяснений.

– Ладно.

Я был вынужден согласиться с Кэрой. Я никогда не могу ее переспорить, если не начинаю кричать. А в это утро у меня просто не было сил. Кроме того, на этот раз она была права.

Мы поднялись на чердак. Там было градусов на десять жарче, чем у нас. Дверь была закрыта.

– Мы его разбудим, – спросил я шепотом, – или подождем, пока он проснется?

Сестра взглянула на меня с презрением:

– Конечно, разбудим. Или ты сегодня вообще не собираешься в школу?

Я легонько постучал в дверь. Потом сильнее. Тишина.

И вновь я ощутил холодок на спине и судороги в желудке. Случилось что‑то ужасное, подумал я. Тряхнул головой, чтобы отбросить ненужные мысли. А то и крыша может поехать. Вновь постучал. Опять без ответа. Я открыл дверь и вошел.

Комната была пуста. Кровать застелена. Роджер уже ушел.

– Странно. – Кэра явно была разочарована.

– У него утренние занятия, – сказал я, посторонившись, чтобы она могла войти в комнату.

– Так рано у него нет занятий, – отозвалась она. – Ладно, раз уж мы сюда зашли, давай посмотрим.

На столе Роджера лежали его тетради и учебники. Кэра наклонилась и посмотрела под кроватью.

– Что там? – почему‑то шепотом спросил я.

– Только пыль.

Книжная полка была почти пустая, не считая нескольких книг и журналов, а также карандашей и фломастеров.

– Мрачное место, – заметил я.

– Да. Мог бы повесить на стены хоть какие‑то картинки.

Я посмотрел на голые серые стены. Комната напоминала скорее одиночную камеру, чем жилище студента.

Кэра начала просматривать вещи на столе Роджера.

– Я там уже смотрел.

Я чувствовал себя неудобно и хотел побыстрее отсюда убраться. Что, если Роджер вернется и увидит, как мы роемся в его вещах?

– Эй! Гляди‑ка.

Кэра протянула мне пустой блокнот.

– Ну и что? Пустой блокнот.

– Правильно! Посмотри, Марк, – сказала она, взяв другой. – И этот пустой!

Действительно, не написано ни слова.

– Просто он их пока не использовал.

Кэра просматривала учебники Роджера.

– Взгляни, ничего не подчеркнуто, как будто их вообще не раскрывали.

– Значит, он ничего в книгах не подчеркивает. Кстати, я тоже. По‑моему, это ничего не значит.

– Но это странно.

Внезапно я услышал какой‑то звук. Взглянул на Кэру. Понял, что и она его слышала. Мы застыли. Тишина. Я подошел к двери и приоткрыл ее. Никого. Просто скрипят балки старого дома.

Когда я повернулся, Кэра уже просматривала ящики стола. Поскольку в комнате не умещался шкаф, Роджер держал одежду в ящиках стола. Один из них был полностью заполнен бельем.

– Ну, хватит! – Мне все это уже надоело. – Мы ничего интересного не найдем. Такое впечатление, будто Роджера вообще не существует.

Она взглянула на меня:

– Вот именно. Тебе не кажется, что это странно?

– Нет!

Она выдвинула нижний ящик.

– Пошли. Только потеряли время.

– Постой, Марк! О Господи!

Я повернулся. Она вынула из ящика белье. Под ним лежал пистолет!

Глава 8

Он взял оружие в руки.

– Марк! Не трогай! Положи! – закричала я.

– Заряжен.

– Не направляй его на меня!

– Я никуда его не направляю. Лучше положу обратно.

– Осторожнее.

Он аккуратно опустил пистолет на место. Сверху я положила белье Роджера и задвинула ящик.

– Зачем, по‑твоему, он хранит заряженный пистолет? – На его лице отразился сложный мыслительный процесс.

– Может, он палит из него по тараканам, – попыталась пошутить я.

Марк моей шутки явно не понял.

– Ладно, давай линять отсюда, – сказала я, выталкивая его из комнаты.

Мы вернулись в кухню. Я взглянула на часы. 7:40. Если мы скоро не выйдем, то наверняка опоздаем в школу.

– Телефон. Может, уже заработал.

Мы оба кинулись к трубке. Я успела первой. Тишина.

– Нужно позвонить на телефонную станцию, – сказал Марк. – Может, мама с папой всю ночь пытались до нас дозвониться.

– Правильно. Я схожу к соседке, миссис Фишер.

Я взяла телефонный блокнот:

– Позвоню родителям, а потом на станцию.

Пошел бы с тобой, но миссис Фишер меня недолюбливает. Она как‑то проходила мимо, когда я стрелял из лука. По‑моему, решила, что я ненормальный.

– Так и есть.

И я быстро выбежала на улицу. Люблю, когда последнее слово остается за мной.

На улице все еще было прохладно. Солнцу пока не удалось пробиться сквозь облака. Впрочем, дом миссис Фишер расположен недалеко. Тем не менее я перешла на бег.

Звонок у нее не работал, поэтому я воспользовалась дверным молотком. Она сразу же отозвалась. Это была привлекательная женщина, хотя и немолодая – лет за сорок, – одетая в вельветовые штаны и мужскую рубашку. Темные волосы были перетянуты сзади резинкой.

По‑моему, она удивилась, узрев меня.

– Кэра?

– Доброе утро, миссис Фишер. Извините за беспокойство.

Она придержала дверь, пока я входила.

– Для меня это не рано. Я всегда встаю в шесть.

В доме пахло кофе и табаком.

– У вас все в порядке?

Задавая этот вопрос, она почему‑то смотрела на улицу мимо меня. Да и сам ее тон заставил меня насторожиться. Хотя, конечно, я сама в это утро выглядела странно.

– У вас телефон работает? А то у нас отключился…

– Да, конечно. Работает. Пару минут назад говорила с сестрой. Странно, что ваш не в порядке.

– Можно, я позвоню?

– Да.

Я проследовала за ней через комнату, заставленную массивной старой мебелью, и оказалась в кухне.

– Сначала позвоню родителям, – сказала я, разыскивая номер в блокноте.

– Родителям?

Я взглянула на нее. И то, что я увидела, мне не понравилось. Это было даже не удивление. Как будто она знала что‑то, чего не знала я. Впрочем, заметив мой взгляд, она стерла это выражение, взяла сигарету и закурила. Но рука ее дрожала.

Наверно, они задержались на работе. – пояснила я. – Их до сих пор нет дома.

Может, мне лишь привиделся этот ее странный взгляд.

Продолжая курить, она подошла к мойке и стала перемывать какие‑то тарелки.

– Так они не звонили?

– Не могли. Ведь телефон был неисправен.

– Да, конечно. А где они работают?

Она спрашивала, не оборачиваясь ко мне. А тарелки, которые оттирала женщина, на вид были вполне чистыми.

– Это называется «Крэнфорд индастриз».

– А‑а‑а, Крэнфорд. Они работают на авиапромышленность или что‑то похожее. Я слышала. Выполняют правительственные заказы…

– Честно говоря, не знаю. Родители там устанавливают компьютерные системы.

– Интересно.

Она вытерла руки и повернулась. Положила сигарету в пепельницу, но потом опять нервно закурила.

– Крэнфорд отсюда не близко. Почему твои родители поселились здесь, в Темной Долине?

– Не знаю. Никогда об этом не думала. Может, они решили, что здесь лучше школа. Ну, для нас с Марком…

– Кэра… – начала она, но вдруг остановилась.

– Что?

– Да нет. Забыла, что хотела сказать. Пожалуй, не буду тебе мешать. Ты же должна позвонить.

Она поспешно вышла, оставив в пепельнице непотушенную сигарету.

Что случилось, подумала я. До сих пор, когда я ее видела, она была такой спокойной. Да и вообще это была единственная соседка, которая с нами иногда общалась. Все остальные нас просто не замечали.

Я набрала прямой номер родителей. Никто не подходит. Коммутатор тоже не отзывался. Слишком рано, решила я. Никого нет на работе.

Почувствовав слабость, я облокотилась на стол. Все же я до сих пор надеялась, что они на работе. Что теперь? Что делать? Кому звонить?

У нас здесь нет родственников. Мы живем в этом городе лишь пару месяцев. Мы тут никого не знаем!

Я не могу идти в школу, не зная, что с папой и мамой.

Почувствовала спазмы в желудке. Может, не стоило заливать кукурузные хлопья кока‑колой.

Я тупо смотрела на телефон, и вдруг до меня дошло, что надо делать. Нам с Марком надо ехать в «Крэнфорд индастриз». Там мы разыщем родителей. На чем ехать? Может, возьмем такси? Или туда ходит автобус?

Да, так и сделаем. Черт с ней, со школой. Если с родителями все в порядке, пусть объяснят, почему от них не было вестей. А если не в порядке… Нет! Они наверняка на работе.

– Спасибо, миссис Фишер! – крикнула я.

Ответа не было, и я выбежала на улицу. И тут сообразила, что не позвонила на телефонную станцию. Пришлось вернуться.

– Вообще нет сигнала? – переспросил приветливый женский голос на другом конце линии. – Странно. Из вашего района никаких жалоб не поступало. Ладно, скажу ребятам, чтобы проверили.

– Спасибо.

Я положила трубку, громко поблагодарила миссис Фишер, которая так и не появилась, и поспешила домой, спеша поделиться с Марком идеей наплевать на школу и отправиться на поиски родителей.

Когда я проходила мимо нашего гаража, что‑то привлекло мое внимание. Что‑то было не так. Я заглянула в окно.

Да, машина родителей – синяя «Тойота», на которой они ежедневно ездили на работу, – стояла в гараже.

Глава 9

Марк открыл дверь гаража, и мы уставились на машину, как будто никогда ее раньше не видели.

– Как же они уехали на работу? – спросил Марк, входя внутрь и заглядывая в окно машины.

Конечно, оба мы думали о другом: а уехали они вообще на работу? Был единственный способ выяснить это.

– Мы поедем в Крэнфорд. Прямо сейчас, – сказала я.

Марк пнул ногой заднюю шину:

– Я не могу. У меня сегодня контрольная по математике. И мне надо повидаться с Джин…

Он умолк, поняв, что сморозил глупость. Все это ничего не значило по сравнению с папой и мамой.

– Черт! Я не знаю, что делать! – закричал он, со злостью ударив кулаком по стене.

Сейчас он походил на капризного ребенка.

– Проклятье!

Он ушиб руку.

– Прекрати. Ты психуешь. Я тоже. Нам надо что‑то предпринять, иначе мы свихнемся.

– Да, да, – пробормотал он. – Только не читай мне нотаций. Давай возьмем ключи от машины и куртки и поедем. Хоть есть на чем добраться.

Мы вновь посмотрели на машину. Я почувствовала слабость и отвернулась. Я знала, что ее здесь быть не должно. Что‑то не так. Случилось что‑то страшное.

Может, родителей кто‑то подвез на работу, – заметил Марк, когда мы возвращались в дом. – Их срочно вызвали и прислали машину.

– Может быть.

Но мы оба этому не верили.

Я взяла куртку, запасные ключи от машины и дорожный справочник. Мы спустились во двор. Погода была хмурая. Солнце, похоже, оставило попытки пробиться сквозь тучи. День был серый и очень ветреный. Ноябрь наконец‑то вошел в свои права.

В конце квартала Марк вдруг резко нажал на тормоза:

– Фургон!

Действительно, перед нами был серый фургон. На кузове никаких надписей. За рулем сидел мужчина с коротко подстриженными светлыми волосами. Марк остановился рядом с ним. Водитель смотрел прямо перед собой, демонстративно нас не замечая. Марк опустил стекло и высунул голову:

– Эй, вы ждете Роджера?

Мужчина в фургоне тоже опустил стекло.

– Простите, у меня включено радио. Я не слышал, что вы спросили.

Он широко улыбнулся, обнажив блестящие белые зубы. Пожалуй, он даже был привлекательным. Но очень светлые волосы, белая кожа и ослепительные зубы делали его похожим на альбиноса.

– Вы ждете Роджера? – повторил Марк.

– Кого?

– Роджера?

Мужчина в фургоне отрицательно покачал головой:

– Извините, вы ошиблись. Не знаю никакого Роджера.

Марк недоуменно уставился на него:

– Извините.

– Без проблем, – ответил мужчина и поднял стекло.

Марк нажал на газ, и мы с ревом рванулись с места.

– Он лжет, – сказал брат.

– Откуда ты знаешь?

– Понял по его улыбке.

Мы оба рассмеялись, хотя смешно нам не было. Это была нервная разрядка. Потом мы замолчали.

Обогреватель в машине был включен, но мне было холодно. Возможно, это из‑за нервов. Я с ужасом предполагала, что нам могут сказать в «Крэнфорд индастриз».

Марк вел машину одной рукой, смотря прямо перед собой. Он напоминал робота. Я почувствовала, что больше не вынесу тишины.

– Что самое худшее они могут нам сказать?

Брат не ответил. Я не могла понять, обдумывает ли он ответ или просто меня не слышит.

– Самое худшее? – наконец откликнулся он. – Самое худшее, это если они скажут: ваши родители ушли с работы во вторник в обычное время, и мы не знаем, почему они не появились вчера.

Я не хотела об этом думать, но Марк был прав. Это было бы самым ужасным.

– А что хорошее мы можем услышать? – тупо спросила я.

– Ну, это просто. Нам скажут: да вот ваши папа с мамой. Просто они заработались.

Мне хотелось бы надеяться, что так и будет. Но, честно говоря, верилось слабо. Я не думала, что наши родители окажутся у себя в офисе и извинятся, что не смогли нас предупредить. Но полагала, что кто‑то сможет предложить нам хоть какое‑то логичное объяснение их отсутствия. Но какое могло быть логичное объяснение?

Я старалась не думать, не представлять всех ужасов, которые могли с ними приключиться. Но запретить себе думать невозможно. В таких случаях в голову всегда приходят самые страшные, самые ужасные мысли.

Следуя дорожным указателям, мы подъехали к зданию корпорации. Это было большое трехэтажное белое строение, на вид не такое современное, как я предполагала, окруженное аккуратно подстриженным газоном и вечнозелеными деревьями. Мы не знали, где можно оставить машину, а вокруг никого не было. Наконец мы нашли большую автостоянку позади здания. Когда мы туда въезжали, из небольшой будки вышел вооруженный охранник и приказал нам остановиться.

– Пропуск, сказал он, протягивая руку к окну машины.

– Простите? Вы позволите нам проехать?

– У вас есть пропуск? – настойчиво повторил охранник.

– Нет, – ответил Марк. – Но нам нужно проехать.

Охранник раскрыл блокнот:

– Ваши имена.

– Нас нет в списке, – сказала я. – Нам не назначено. Мы приехали к родителям.

– Как их зовут? – Он продолжал просматривать свой список.

– Баррафсы. Люси и Грэг Баррафсы.

– В моем списке их нет, – сказал охранник, подозрительно разглядывая нас.

– Они здесь работают недавно.

Мужчина наклонился и внимательно осмотрел меня с Марком и все содержимое машины.

– Ладно, паркуйтесь на стоянке 24‑6. Потом идите к центральному входу. Там вас впустят.

– Спасибо, – благодарно вздохнули мы с Марком.

Мне казалось, что я сдала какой‑то сложный экзамен. Хотя почему такие строгости для двух подростков, которые приехали повидать родителей. Короче, мы припарковались и пошли через центральный вход, как нам и велел охранник.

– Эй, не беги так.

Я едва успевала за Марком. Он остановился и подождал меня.

– А здание солидное.

– Да, не маленькое, – отозвалась я, толкая стеклянную дверь. – И как только люди находят здесь друг друга.

Еще один охранник – очень молоденький и с пушком на верхней губе, который со временем должен был превратиться в усы, – приблизился к нам, как только мы вошли.

– Это вы те самые посетители? – спросил он, осматривая нас так же пристально, как и предыдущий.

– Да.

– Баррафсы.

Значит, охранник на стоянке сообщил ему по связи.

– Стойте спокойно. Ничего страшного.

Он провел по нам металлоискателем, как это бывает в аэропортах. Мы с Марком переглянулись. Явно, думали мы об одном и том же. Что же это за странная контора?

– Ладно, – сказал охранник. – Идите за мной.

Он повел нас через просторный вестибюль, который, казалось, тянулся через все здание. Обстановка была роскошная. Кожаные столы и кресла. На стенах картины. Медная лестница, ведущая наверх. Мы едва поспевали за охранником. Я взглянула на Марка. Он выглядел обеспокоенным.

Наконец мы дошли до пункта назначения. Мне лично показалось, что мы прошли несколько миль. За столом у лестницы сидела молодая женщина. Охранник, не говоря ни слова, покинул нас и вернулся на свой пост. Мы стояли и ждали, пока она закончит что‑то рассматривать в своем блокноте. Женщина была эффектная – это было видно с первого взгляда. Русые волосы, зачесанные назад, элегантный костюм.

Она отложила свой блокнот. На ее лице появилась профессиональная улыбка:

– Чем я могу вам помочь?

– Мы хотели бы увидеть своих родителей…

– Они здесь работают?

Мы не успели ответить. На ее столе зазвонил телефон. Она подняла трубку и стала говорить, время от времени посматривая на нас. Чем дольше это продолжалось, тем больше я нервничала. Почувствовала боль в животе, кроме того, закружилась голова. Наконец она положила трубку. И тут телефон опять зазвонил. Она опять с кем‑то беседует, а мы с Марком ждем, чувствуя себя идиотами.

Я стала разглядывать всех, кто проходил мимо. Большинство из них были люди в официальных костюмах и начищенных до блеска ботинках. Я подумала, может, сейчас появятся папа с мамой.

И вдруг мне показалось, что я их увидела. Они шли прямо к нам по вестибюлю, рука об руку.

– Папа, мама, – закричала я.

Мы с Марком кинулись к ним. Они, казалось, нас не видели.

– Эй! Это мы, – радостно закричала я.

И вдруг поняла, что ошиблась. Мы с Марком замерли. Мужчина с женщиной немного походили на наших родителей, но не настолько, чтобы так ошибиться. Воображение сыграло со мной злую шутку. Они прошли мимо нас и стали подыматься по лестнице. Мы с братом чувствовали себя полными дураками и старались не глядеть друг на друга.

– Извини, – сказала я.

Он не ответил. Мы вернулись к столу служащей, которая, наконец, завершила свои телефонные переговоры.

– Так кого вы хотите увидеть?

– Наших родителей, – сказала я – Их зовут Люси и Грэг Баррафсы.

Она нажала клавиши своего компьютера:

– Как фамилия по буквам?

Я назвала по буквам, и она набрала на клавиатуре. На экране появился список фамилий, и она медленно провела по нему пальцем. Потом подняла глаза:

– Таких у меня нет.

– Не может быть, – сказал Марк.

Он вдруг рассердился.

– Знаете, возможно, вы попали не в то здание.

– Не в то?

– Это «Крэнфорд индастриз». Видите ли, здесь много других офисов. Может, вы ошиблись…

– Нет, – настаивал на своем Марк. – Наши родители работают именно в «Крэнфорд индастриз».

– Они начали здесь работать лишь в сентябре, – добавила я. – Может, их просто нет в вашем списке.

– Ну‑у‑у… – Она задумалась. – Вообще‑то данные обновляются каждую неделю. Вы не знаете, в каком отделе они могли бы работать?

– По компьютерам, – сказала я. – Они устанавливают компьютерные системы.

– Компьютеры? – Она нахмурилась. – Пожалуй, лучше поговорить с мистером Блюменталем. Он у нас менеджер по кадрам.

Мы с Марком хором сказали «Спасибо». Но чувствовала я себя неуютно. Почему родителей нет в списке сотрудников компании? И тут, пока женщина звонила этому мистеру Блюменталю, я все поняла. Все просто. Родители не штатные сотрудники компании. Они приглашены сюда по особому контракту и не числятся ни в каком из отделов.

Мне немного полегчало. Хотя я, конечно, все еще нервничала, а люди, которые все шли мимо нас, заставляли меня тревожно оглядываться. Между тем женщина говорила по телефону с Блюменталем, но от нас она отвернулась, и ничего расслышать было нельзя. Когда она повесила трубку и повернулась, на ее лице было тревожное выражение. Она вновь набрала какой‑то номер.

– Я звоню по поручению мистера Блюменталя. Могу я поговорить с мистером Маркусом?

Кто такой Маркус, подумала я.

Женщина вновь отвернулась, и я опять не слышала, что она говорит. Наконец она повернулась к нам:

– Мистер Маркус примет вас через несколько минут.

– А кто это?

По взгляду я поняла, что этот вопрос лишил меня остатков ее уважения.

– Мистер Маркус – наш главный исполнительный менеджер. А вы пока присядьте.

Она указала на два огромных кожаных кресла напротив стола. И снова взяла телефонную трубку.

Мы подошли к креслам, но садиться не стали. Нам хотелось одного – поскорее покончить с этим.

– Почему нас примет такой большой босс? – шепотом спросил Марк.

Я пожала плечами. Ход его мыслей мне совсем не нравился.

Через несколько минут по лестнице спустилась молодая женщина. Она представилась как секретарь мистера Маркуса и провела нас в его офис. Мистер Маркус положил телефонную трубку и улыбнулся нам. Это был довольно молодой человек. Каштановые волосы зачесаны назад, на носу массивные очки.

– Рад вас видеть, – сказал он, жестом приглашая присаживаться напротив его стола. – Школу сегодня прогуливаем…

– Да, – сухо ответил Марк.

Мистер Маркус рассмеялся, но его смех замер, когда он взглянул на наши напряженные лица.

– У нас проблемы. Мы хотели бы увидеть своих родителей, – сказала я.

– Хорошо, сейчас их вам вызовем. Я вижу, ребята, что вы расстроены. Какие‑то проблемы дома?

– Да нет, просто нужно их повидать.

– Сейчас найдем, – сказал мужчина, улыбаясь.

Этот человек мне сразу понравился. Я могла понять, как он сделал карьеру в таком молодом возрасте. Он выглядел таким надежным, внушал доверие.

– Как зовут ваших родителей?

– Баррафсы. Люси и Грэг Баррафсы.

Мистер Маркус снял очки, чтобы тут же их обратно надеть, и уставился в компьютер.

– Баррафсы…

– Они работают у вас с сентября, – сказала я, и мой голос дрогнул. – Устанавливают компьютерную систему.

Он оторвал взгляд от монитора.

– Компьютеры?

– Да, они специалисты по компьютерам…

– Но у нас сейчас не устанавливают компьютеров. Мистер Маркус выглядел смущенным. Взглянул на

Марка, потом на меня.

– Не устанавливают?

– Нет. Ничего похожего.

– А наши родители?

Он встал и оказался гораздо выше, чем я думала.

– Ребята, а вы уверены, что ваши родители работают именно здесь?

– Да.

Этот вопрос уже стал мне надоедать.

– Ну, извините. Я ничем не могу вам помочь. Он вновь взглянул на экран:

Никакие Баррафсы у нас не работают. Нет таких.