Текст книги "Женщина в озере (Сборник)"

Автор книги: Ричард Старк

Соавторы: Эллери Куин (Квин),Раймонд Чэндлер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

 Глава 33

Мы вышли из номера Тальбота и направились по коридору в противоположном направлении от комнаты 618, из открытой двери которой по-прежнему падал свет. Возле нее стояли двое мужчин в мундирах и курили сигареты. Когда мы добрались до конца коридора, де Гармо открыл запасной выход, и мы сдали спускаться по бетонным ступенькам этаж за этажом. Внизу де Гармо остановился, положил руку на задвижку и прислушался. Затем обернулся ко мне.

– У вас есть машина?

– В подземном гараже.

– Превосходно.

Мы очутились в мрачном подвале. Негр вышел нам навстречу, и я подал ему свой номерок. Он взглянул украдкой на мундир Коротышки, но промолчал и указал на мой «крейслер». Де Гармо сел за руль, а я устроился рядом. Коротышка поместился на заднем сиденье. Мы выехали в темную влажную ночь. С дальнего конца улицы к нам приближался огромный автомобиль с двумя красными маяками. Де Гармо сплюнул через окно и развернул машину в противоположную сторону.

– Это Уэббер,– сказал он.– Опять опоздал на похороны. Ну и утерли мы ему нос, Коротышка.

– Не нравится мне это, сержант. Правда, не нравится.

– Выше голову, парень. У тебя есть шанс попасть в отдел убийств.

– Я бы предпочел просто носить мундир и быть сытым,– вздохнул Коротышка. Мужество быстро из него улетучилось.

Де Гармо прибавил скорость, потом снова замедлил ход. Коротышка неуверенно заметил:

– Вы, конечно, знаете, как следует поступить, но я думаю, к ратуше ехать незачем.

– Верно,– кивнул де Гармо.– Я туда и не собираюсь.

Машина медленно двигалась по направлению к миниатюрным домикам, окруженным маленькими садиками. Вскоре де Гармо притормозил у тротуара. Положив руку на спинку сиденья, он обернулся к Коротышке.

– Так ты считаешь, Коротышка, что это он ее убил?

– Похоже на то,– ответил маленький полицейский.

– Фонарь у тебя есть?

– Нет.

– Он лежит у левой дверцы,– вмешался я.

Коротышка порылся под сиденьем, нашел фонарь и включил его. Блеснул луч белого света.

– Осмотри-ка его затылок,– сказал де Гармо.

Свет приблизился. Я слышал, как маленький человечек дышит за спиной, и чувствовал прикосновение его пальцев к моей голове. Вот он дотронулся до опухоли. Свет погас, и снова наступила темнота.

– По-моему,– произнес Коротышка,– кто-то его хватил по башке, сержант. Ничего не понимаю.

– Девушку тоже ударили по голове,– заметил де Гармо.– Я внимательно осмотрел ее и обнаружил шишку на темени. Кто-то ее стукнул, и она потеряла сознание. Сперва убийца мог стащить с нее платье и изуродовать, а потом уже задушить. И все это тихо, без малейшего шума. Однако в том номере нет телефона. Кто же сообщил о преступлении, Коротышка?

– А мне-то откуда знать, черт побери? Позвонил какой-то парень и заявил, что на углу Восьмой улицы в «Гренаде» в номере 618 убита женщина. Рид тогда был занят, а тут появились вы. Дежурный говорил, что у этого человека голос был низкий, будто нарочно измененный. Своей фамилии он не назвал.

– Ладно,– сказал де Гармо.– Слушай, если бы ты убил эту девушку, то удрал бы оттуда?

– Естественно,– подтвердил Коротышка.– Что за вопрос? Эй! – крикнул он мне.– А почему ты не смылся?

Я промолчал. За меня ответил де Гармо:

– Ты бы не вылезал через окно ванной на пятом этаже и не забирался бы в чужую квартиру, где, вероятно, спят люди? Ты бы не стал выдавать себя за хозяина и тратить время на разговоры с полицией? Холера, эта девушка могла преспокойно пролежать там целую неделю. Ты бы сообразил, как использовать такую возможность, Коротышка?

– Ясное дело,– согласился Коротышка.– Я бы вообще не стал звонить. Но эти развратники и дегенераты вечно творят не разбери что. А у нашего парня мог быть сообщник, который треснул его по голове, чтобы свалить подозрение в убийстве на дружка.

– Что ж, для тебя неплохо,– пробормотал де Гармо.– Ну, мы тут ломаем головы, а наш гость, всегда такой болтливый, сидит, не открывая рта.– Он повернулся ко мне.– Что гы делал на месте преступления?

– Никак не могу вспомнить,– ответил я.– Травма окончательно отбила у меня мозги.

– Мы тебе поможем,– заверил де Гармо.– Отвезем в горы за несколько километров отсюда и оставим спокойно лежать под звездами. Ты у нас живо поправишься.

– Мне не по душе такие разговоры, сержант,– вмешался Коротышка.– Почему бы нам не поехать в ратушу и не закончить дело, как предписано уставом?

– К черту устав,– буркнул де Гармо.– Этот парень мне нравится. Я хочу с ним беседовать. Долго и откровенно. Его надо немного подбодрить, Коротышка, он очень робок.

– Я не желаю иметь к этому никакого отношения,– заявил Коротышка.

– А чего ты желаешь?

– Вернуться в ратушу.

– Тебя здесь никто не удерживает. Пойдешь пешком?

Некоторое время Коротышка молчал. Потом, наконец, спокойно произнес:

– Да, пешком.– Он открыл дверцу машины и вышел.– Я полагаю, вам понятно, что мне придется обо всем доложить начальнику.

– Правильно,– согласился де Гармо.– Передай Уэбберу мои поздравления. И скажи ему, что если в следующий раз он попросит себе сосиски, то пусть и для меня поставят прибор.

– Ничего не понимаю,– пожал плечами маленький полицейский и захлопнул дверцу.

Мы поехали дальше. Сначала спидометр показывал шестьдесят пять километров, потом стрелка скакнула на восемьдесят. На бульваре скорость немного уменьшилась. Нам встретилось по пути несколько машин, но в основном дорога была окутана мглой и тишиной. Мы выбрались на окраину города, и де Гармо заговорил:

– А теперь рассказывайте. Может, нам еще удастся все уладить.

Машина проскочила мимо госпиталя ветеранов войны. Во мраке ночи тускло светили уличные фонари. Я начал следующим образом:

– Сегодня ко мне на квартиру пришел Кингсли. Оказывается, он получил известие от жены. Она требовала денег. Дело сводилось к тому, чтобы ей их передать. Но у меня было и другое намерение. Ей объяснили, как она меня узнает. Встреча должна была состояться в ресторанчике на углу Восьмой улицы и Аргуелло.

– Она хотела удрать,– сказал де Гармо,– и имела на то основания. Взять хотя бы совершенное ею убийство.

Он поднял руку, потом снова опустил ее на руль.

– Я отправился туда через несколько часов после ее звонка. Мне сообщили, что она выкрасила волосы в рыжий цвет. Она прошла мимо меня, но я не узнал ее, поскольку никогда прежде не видел. Мне показывали только ее моментальное фото, а такие снимки далеко не всегда получаются удачными. Она послала за мной газетчика мексиканца. Я вышел на улицу. Она требовала денег, пытаясь избежать разговора. А мне было нужно, чтобы она обо всем рассказала. Наконец она согласилась, объяснила, что живет в «Гренаде», но попросила подождать десять минут.

Де Гармо прервал меня:

– Чтобы устроить засаду?

– Засада там действительно была, но вряд ли именно она ее организовала. Она вообще отнекивалась от моего посещения и требовала оставить ее в покое. Но с другой стороны, она понимала, что я пожелаю услышать объяснения, прежде чем отдам деньги. А может, все это было притворством. Играть она умела отлично, сам убедился. Короче, я отправился к ней, и мы поговорили. В ее рассказе не было ничего важного, пока речь не зашла об убийстве Лавери. Тут я заявил, что намереваюсь выдать ее полиции.

На севере возник Вествуд. Если не считать ночной бензоколонки и нескольких освещенных окон, деревня была погружена в темноту.

– Тогда она выхватила пистолет,– продолжал я.– И наверное, действительно пустила бы его в ход, но подошла слишком близко, и мне удалось схватить ее за руки. Пока мы боролись, кто-то выскочил из-за зеленой портьеры и ударил меня по голове. А когда я пришел в себя, она уже была убита.

– А вы не заметили человека, который вас оглушил?

– Нет, но, по-моему, это был мужчина, притом высокого роста. И вот что валялось на кушетке среди других вещей.– Я достал желто-зеленое кашне Кингсли и положил его на колени де Гармо.– Вчера вечером этот шарф косил Кингсли.

Де Гармо осмотрел его.

– Такую вещь не забудешь,– заметил он.– Она бросается в глаза. Значит, Кингсли. Ну, черт с ним. Что же было потом?

– Только я успел очнуться, как в дверь постучали. В голове у меня еще шумело. Я весь провонял джином, а мои ботинки и пиджак кто-то снял. Я походил на человека, который вполне мог раздеть женщину и задушить ее. Я удрал через окно в ванной и переоделся, а остальное вам известно.

– Почему вы не легли в постель соседнего номера и не притворились спящим?

– А какой бы из этого вышел толк? Даже полицейские Вай-Сити сумели бы легко обнаружить путь, по которому я бежал. Мне бы удалось спастись, только скрывшись оттуда, и при условии, что среди полицейских меня бы никто не знал.

– Вряд ли,– возразил де Гармо.– Но готов согласиться, что, рискуя, вы немного теряли. Что вы думаете о мотивах?

– Зачем Кингсли задушил ее, если это и вправду он? Ответить нетрудно. Она обманывала его на каждом шагу, причиняла множество неприятностей, угрожая служебному положению мужа, и в довершение всего убила человека. Но у нее водились деньги, а Кингсли хотел жениться на другой. Он мог опасаться, что благодаря своим долларам она сумеет выпутаться, да еще посмеяться над ним. А если бы ей не удалось отвертеться от тюрьмы, он бы и подавно не получил ее денег. Ему бы пришлось заняться таким нежелательным для него разводом. Все это достаточные основания для убийства. Кроме того, он пытался превратить меня в козла отпущения. Вряд ли бы это получилось, но следствие могло сильно запутаться. Если бы преступники не надеялись остаться безнаказанными, на свете, вероятно, вообще не существовало преступлений.

И все же убийцей мог быть кто-то другой. Человек, которого мы до сих пор не принимали в расчет. Даже если Кингсли и приходил гуда повидаться с женой, это еще не значит, что преступник – он. Наконец, нам до сих пор точно не известно, кто убил Лавери. Можно предполагать разное.

Де Гармо повернулся ко мне.

– Я вообще ничего не предполагаю. Если мне удастся распутать это дело, полиция потерпит полное фиаско. В противном случае я навсегда потеряю должность. Вы заявили, что я глуп? Ладно, пусть гак. Но одну вещь я сумею сделать: я заставлю людей говорить. Г де живет Кингсли?

– Беверли-Хилл, Карсон-драйв, 965. Его дом стоит на левой стороне улицы, возле площади. Я там никогда не был, но расположение знаю.

Он отдал мне желто-зеленое кашне.

– Пока спрячьте его в карман, а потом мы сунем ему улику под самый нос.

 Глава 34

Это было одноэтажное здание иод темной крышей. Луна окрашивала его стены таинственным цветом. Де Гармо вышел из машины и направился к гаражу. Я услышал стук открывающихся и закрывающихся дверей. Затем он появился около дома, кивнул мне и зашагал к главному входу. Нажав звонок, он вытащил из кармана сигарету. Огонек зажигалки осветил глубокие морщины на его лице. Открылся глазок в дверях. Де Гармо показал свой значок. Медленно распахнулись створки, и де Гармо скрылся в доме. Он отсутствовал четыре или пять минут.

В разных окнах последовательно зажигался и выключался свет. Потом де Гармо вышел на улицу, и окна снова погрузились в темноту. Сержант остановился возле машины.

– В гараже стоит маленький автомобиль,– сказал он.– Кухарка говорит, что он принадлежит ей. Кингсли дома нет. Слуги заявляют, что не видели его со вчерашнего утра. Я заглянул во все комнаты. По-моему, они не врут. Уэббер и дактилоскопист побывали тут сегодня вечером: следы порошка остались повсюду. Уэббер снимал отпечатки пальцев, чтобы сравнить их с найденными в доме Лавери. Но мне он ничего не сообщил. Где же может находиться Кингсли?

– В любом месте,– ответил я.– На улице, в каком-нибудь отеле, в бане. Но для начала поищем его у подруги. Ее зовут Адрианна Фромсетт. Она живет на углу Брайсон-стрит.

– Чем она занимается? – спросил де Гармо, усаживаясь за руль.

– Ведет его канцелярию и водит за нос его самого в нерабочее время. Правда, она совсем не похожа на канцелярскую фифу. У нее есть и голова на плечах, и свой стиль.

– Что ж, придется поискать его там,– подытожил де Гармо.

Мы снова тронулись в путь и минут через двадцать остановились возле громадного дома. В холле за столиком сидел ночной портье. Де Гармо направился к лифту, у которого спал усталый старик.

Портье бросился на де Гармо, как собака.

– Минуточку! Куда это вы направляетесь?

Де Г армо с изумлением обернулся ко мне.

– Он спросил, куда я направляюсь?

– Да, но не надо его бить,– посоветовал я.– Такая у него обязанность.

Де Гармо облизал губы.

– Послушайте,– проговорил он,– нам нужен № 716. У вас есть возражения?

– Конечно есть,– холодно изрек портье.– Мы не принимаем гостей...– Он поднес руку к глазам и посмотрел на часы.– ... В 4.23 утра.

– Я так и думал,– вздохнул де Гармо.– Потому мне и не хотелось вас беспокоить. Понятно?

Он вынул из кармана полицейский значок и развернул его так, что свет заблестел на золоте и голубой эмали.

– Я сержант полиции.

Портье пожал плечами.

– Очень хорошо. Надеюсь, что никаких неприятностей не произойдет. Впрочем, о вас доложить? Ваши фамилии?

– Сержант де Гармо и мистер Марлоу.

– Номер 716? Там обитает мисс Фромсетт. Подождите.

Он ушел за стеклянную перегородку, и до нас донесся его бубнеж по внутреннему телефону. Через минуту он вернулся и кивнул головой.

– Мисс Фромсетт дома и готова вас принять.

– У меня прямо камень с души свалился,– фыркнул де Гармо.– Не трудитесь никого посылать подслушивать наш разговор. Я ухлопаю его на месте.

Портье криво улыбнулся, и мы вошли в лифт. На шестом этаже было прохладно и тихо. Коридор протянулся, казалось, на целую милю. Наконец мы добрались до двери № 716. Де Гармо нажал кнопку звонка, и дверь открылась. Мисс Фромсетт набросила на пижаму голубой халат, а на ногах у нее были туфли с помпонами. Она успела причесаться, стереть с лица крем и подкрасить губы. Мы прошли в небольшую комнату с овальным зеркалом и серой мебелью, обтянутой голубой материей. Обстановка нисколько не походила на ту, что обычно встречается в меблированных комнатах. Мисс Фромсетт опустилась в шезлонг и, откинувшись на спинку, стала ждать, пока кто-нибудь из нас заговорит. Я прервал молчание первым:

– Это сержант де Гармо из городской полиции Вай-Сити. Мы ищем Кингсли, дома его нет. Не могли бы вы подсказать нам, где его можно найти?

– Это очень важно? – спросила она, не глядя на меня.

– Да. Кое-что случилось.

– Что именно?

Де Гармо резко и грубо ответил:

– Мы желаем знать, где Кингсли, сестричка. У нас нет времени разыгрывать оперу.

Девушка лишь мельком взглянула на него.

– Наверное, будет лучше, если вы все объясните, мистер Марлоу.

– Я отправился с деньгами на условленное место, мы встретились, а потом я пошел к ней домой. Какой-то неизвестный, притаившийся там за портьерой, ударил меня по голове. Так и не увидев его, я потерял сознание, а когда пришел в себя, женщина лежала убитой.

– Убитой?

– Убитой,– повторил я.

Она закрыла свои красивые глаза, уголки восхитительных губ опустились. Потом порывисто поднялась, подошла к мраморному столику, достала из шкатулки сигарету и закурила.

– Вероятно, мне следовало закричать или совершить что-нибудь подобное. Но я не испытываю никакой печали от вашего известия.

– Нас не интересуют ваши чувства,– сказал де Гармо.– Мы спрашиваем только о гом, где находится Кингсли. Можете вы ответить или нет? Мы ждем.

Она спокойно обратилась ко мне:

– Так этот сержант служит в полиции Вай-Сити?

Я кивнул. Теперь мисс Фромсетт медленно повернулась к нему и с достоинством произнесла:

– У вас не больше прав находиться в моей квартире, чем у любого пьяного бродяги.

Де Гармо посмотрел на нее, улыбнулся, затем опустился в глубокое кресло и махнул рукой.

– Ладно, разговаривайте вы с пей. Я бы мог прибегнуть к помощи лос-анджелесских ребят, но потребуется не меньше недели, чтобы объяснить им ситуацию.

– Мисс Фромсетт,– сказал я,– если вам известпо, где сейчас мистер Кингсли или куда он выехал, пожалуйста, сообщите об этом. Вы же сами понимаете, что нам необходимо с ним увидеться.

– Зачем? – невозмутимо спросила она.

Де Гармо покачал головой и рассмеялся.

– Может, она считает, мы будем скрывать от Кингсли, что его жену укокошили? – проговорил он.

– Она так не считает,– заторопился я.

– Вы ищете его только для того, чтобы сообщить эту новость? – спросила девушка.

Я вынул из кармана желто-зеленое кашне и показал ей.

– Сей предмет нашли в той комнате, где произошло убийство. Я думаю, вы его уже видели.

Она посмотрела на кашне, потом на меня, но по ее лицу нельзя было ничего прочесть.

– Вы претендуете на слишком большое доверие, мистер Марлоу,– заметила она,– особенно если учесть, что до сих пор вы не проявили себя как талантливый детектив.

– И тем не менее я прошу мне доверять,– не сдавался я.– Что же касается талантов, то, проявил я их или нет, вы знать не можете.

– Безумно занятно,– вмешался де Гармо.– Вы представляете собой исключительно приятную парочку. Не хватает только акробатов для оживления представления. А теперь...

Мисс Фромсетт прервала его:

– Как она была убита?

– Ее раздели догола, тело разодрали ногтями и задушили.

– Дерри не сделал бы ничего подобного,– спокойно произнесла она.

– Никогда не ясно, на что будет способен человек в экстремальной ситуации. Это любой полицейский знает.

Девушка даже не взглянула на де Гармо и по-прежнему спокойным голосом задала мне новый вопрос:

– Вас интересует, куда мы направились, выйдя из вашего дома, проводил ли он меня и так далее?

– Да.

– Но тогда у него бы не осталось времени добраться, до места и убить жену. Вы это имеете в виду?

– Прежде всего это.

– Он меня не отвозил,– медленно проговорила она.– На Голливуд-бульваре я поймала такси. Это было минут через пять после ухода от вас. С тех пор я его не видела. Полагаю, что он вернулся домой.

– Обычно девушки пытаются обеспечить своим друзьям более хорошее алиби,– заметил де Гармо.– Но порой случается иначе.

Мисс Фромсетт снова обратилась ко мне:

– Он действительно хотел отвезти меня домой, но нам было не по пути, и мы оба страшно измучились. Я говорю так откровенно потому, что все это не имеет ни малейшего значения. Если бы я считала иначе, то наверняка бы скрыла правду.

– Значит, время у него было,– заключил я.

Девушка покачала головой.

– А сколько его должно было быть? Откуда он мог узнать ее адрес? От меня – нет. Она мне его не сообщала.– Ее темные глаза вглядывались в меня испытующе.– Вы мечтали именно о таком доверии?

Я сложил кашне и снова убрал в карман.

– Нам необходимо выяснить, где он сейчас находится.

Пока кашне лежало на виду, она не отрываясь смотрела на него.

– Вы говорили, будто кто-то ударил вас по голове и вы потеряли сознание?

– Да. Некто, прятавшийся за портьерой. Она угрожала мне пистолетом, а я пытался ее обезоружить. Я не сомневаюсь, что Лавери прикончила она.

Де Гармо неожиданно встал.

– Вы оба отлично разыгрываете эту сценку,– проворчал он.– Но я не вижу никакой пользы в том, чтобы глазеть на вас. Идемте.

– Подождите, я еще не закончил,– сказал я.– Допустим, его что-то беспокоило, мисс Фромсетт. Что-то сильно тревожило. Он страшно нервничал в последнее время. Допустим, что мистер Кингсли знал о происходящем больше, чем вы или, например, я. Предположим, ему были известны неприятные и даже жуткие вещи. Может, он просто уехал куда-нибудь, чтобы спокойно посидеть и подумать о своих дальнейших поступках. Как вы считаете?

Я замолчал и искоса поглядел на де Гармо. Минуту спустя девушка ответила:

– Он никуда не убегал и нигде не скрывается, потому что в этом нет надобности. Но, вероятно, ему действительно необходимо кое над чем поразмыслить.

– В каком-нибудь чужом месте, в гостинице,– сказал я, вспоминая об истории, которую мне поведали в «Гренаде».– Или в еще более спокойном месте, чем гостиница...

Я оглядел комнату, отыскивая телефон.

– Аппарат в спальне,– догадалась девушка.

Я направился в спальню, сопровождаемый пристальным взглядом де Гармо. Комната была выдержана в цветах слоновой кости и чайной розы. По центру стояла широкая кровать, на подушке сохранился след от лежавшей на ней головы. На столике блестели туалетные принадлежности. Через открытую дверь виднелся пестрый кафель ванной. Телефон располагался на тумбочке возле кровати. Я присел на ее краешек, погладил то место, где недавно покоилась голова мисс Фромсетт, снял трубку и набрал номер междугородной станции. Услышав голос телефонистки, я попросил немедленно соединить меня с Джимом Паттоном в Пума-Пойнт по очень важному делу. Затем повесил трубку и закурил сигарету.

– Что теперь? – проворчал де Гармо.

– Поживем – увидим.

– Что это за комедия?

– Вы сами просили ее сыграть. Я согласился и делаю все для того, чтобы не вмешалась лос-анджелесская полиция, ведь вам этого так не хочется.

Де Гармо чиркнул спичкой о ноготь и стал наблюдать, как мерцает голубоватый огонек. Затем бросил ее и начал грызть другую. Через минуту раздался звонок.

– Пума-Пойнт на связи.

Я услышал сонный голос Паттона:

– Да. Паттон у телефона.

– Говорит Марлоу из Лос-Анджелеса. Вы меня помните?

– Конечно помню, сынок. Только я еще не совсем проснулся.

– У меня к вам большая просьба,– сказал я,– Хотя, честное слово, не знаю, захотите ли вы ее выполнить. Поезжайте сами или пошлите кого-нибудь к озеру Оленят и проверьте, там ли сейчас Кингсли. Только так, чтобы он ничего не заметил. Возле дома должна стоять машина, а в окнах гореть свет. Нужно проследить, чтобы он никуда не скрылся. Пожалуйста, позвоните мне и сообщите результат. Если он там, я моментально приеду. Можете вы это устроить?

– У меня не будет оснований его задержать, если он соберется в путь.

– Я привезу офицера полиции Вай-Сити, который должен его допросить в связи с убийством, совершенным сегодня ночью.

Наступила пауза, потом Паттон произнес:

– Ты не шутишь, сынок?

– Нет. Позвоните мне по номеру Тембридж, 26-22.

– Операция займет не менее получаса,– заявил Паттон.

Я положил трубку. Де Гармо улыбнулся, оскалив зубы.

– Эта девица дала вам какой-нибудь знак, которого я не понял?

Я встал.

– Нет. Просто она умная девушка, способная читать чужие мысли. Кингсли не хладнокровный убийца. Огонь, снедающий его, теперь угас. По-моему, он забрался в самое спокойное и далекое из всех известных ему мест, чтобы попросту уйти от забот. Ему нужно только несколько часов. Для вас будет лучше, если вы поймаете его прежде, чем он успокоится.

– Главное, чтобы он не набил себе голову свинцом,– холодно заметил де Гармо.– Люди подобного типа часто так поступают.

– Вы не сможете ему помешать, пока не доберетесь до него.

– Правильно.

Мы вернулись в гостиную. Мисс Фромсетт, выглянув из кухни, сказала, что варит для нас кофе. Выпив по чашке, мы молча сидели, как пассажиры, ожидающие поезда. Паттон позвонил через двадцать пять минут. В доме Кингсли горел свет, а перед входом стояла его машина.