Текст книги "Лицо врага"

Автор книги: Ричард Фоукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

– Я не имею права пускать вас в систему без сопровождения.

– И не можете выделить корабль. Мы уже говорили об этом. Это тупик.

– Допустим, вы примете на борт представителя Объединения и разрешите ему докладывать о полете. Он будет наделен властью. Незначительной властью. Но достаточной для того, чтобы рассматривать ваш полет как миссию Объединения.

– Я не могу уступить своих полномочий.

– Не вы ли только что уговаривали меня обойти правила? Вас никто не лишает права командовать. Это будет как… как… да, именно так – как бы полет с адмиралом на борту. Командуете по-прежнему вы, но он говорит вам, куда идти и что делать.

– Его указания придется ограничить определенными областями.

– Согласен. Это удовлетворит вашу честь? – спросил Коной.

– Вполне.

Операция «Хамелеон» могла начинаться.

Транспортный корабль был не таким комфортабельным, как лайнер, на котором Курт прилетел на станцию Странник. Прежде всего в каютах не было индивидуальных терминалов. Чтобы проследить за приближением к пункту назначения, приходилось идти в пассажирскую кают-компанию. Именно там и почти все время просиживал Курт – и почти все остальные участники проекта. К радости Курта, только одна представительница Лиги оказалась достаточно любопытна, чтобы прийти на неформальную вечеринку по случаю прибытия. Эта дама нашла себе место в другом конце зала, как можно дальше от столика Курта.

– Не правда, ли, совсем не похоже на Странник? – сказал Курт своей соседке по столику, Джулиане Тиндал.

– А разве они должны быть похожи? – Чуген – новая система. Единственный коммерческий транспорт, который она видела, привез сюда строителей и материалы.

– Конечно, вы правы. До сих пор я видел только одну станцию Объединения – Странник. Наверное, подсознательно я решил, что они все одинаковые.

– Скорее, наоборот. Странник, по сути, не принадлежит Объединению.

Курт поднял руку, останавливая ее:

– Это ведь из разряда политики?

Джулиана кивнула:

– И выходит за рамки. Извините.

Оба замолчали. Их общение базировалось на двух основных правилах, которые установил Курт, когда Джулиана пришла извиниться за свою оплошность во время знакомства. Первое запрещало Джулиане втягивать Элликота в разговор о политике, а второе, высказанное обиняками, обязывало ее не упоминать о его «проблемах».

Поглядывая на Джулиану, Курт удивлялся, почему дал ей еще один шанс. В ту первую встречу Элликот увидел в ее глазах жалость, а он не любил, когда его жалеют. И тем не менее каждый вечер Курт и Джулиана сидели за одним столиком. Да, Элликот, как, по его мнению, и другие мужчины, считал Джулиану красивой. Стройная, с длинными волосами цвета воронова крыла и ясными карими глазами… Однако Курт никогда не шел на поводу у влечения, хотя порой и тешил себя вниманием хорошеньких девушек.

Припомнив их разговоры, Курт понял, что главная причина кроется в близости интересов, что их связывает та общность, которая мгновенно зарождается между людьми, которые питают пристрастие к чему-то, понятному лишь посвященным. Безусловно, то, что Джулиана восхищалась его теориями, тоже имело значение. К Курту давно уже никто не относился с таким уважением.

А может быть, он продолжал с ней знакомство потому, что Джулиана пока не обвиняла его в гибели кассуэлов…

Джулиана поймала его взгляд и улыбнулась. Курт улыбнулся в ответ. После того первого вечера, когда она вела себя как девчонка, ее поведение стало лучше. Впрочем, тогда, так же как и теперь, на профессора смотрела не школьница – так смотрит женщина на мужчину, который ее заинтересовал.

Смутившись, Курт повернулся к экрану.

– Скоро посадка.

– По-моему, не раньше чем через час. Вот начнется суета!

Они немного поговорили о том, когда лучше предпринять первый контакт с аборигенами. Курт хотел сначала полностью оборудовать базу, а Джулиана с ним спорила. Курт понимал, что у него нет веской причины тянуть время: неуверенность в собственных силах в расчет не принималась. Поэтому он привел другие доводы, в которых была определенная доля истины. В конце концов Джулиана сдалась, однако Курт подозревал, что сделала это не из объективных соображений, а только потому, что такой план предложил он.

Когда беседа коснулась проблем размещения персонала, Джулиана стала менее разговорчивой.

– Что-то не так? – спросил Элликот.

Некоторое время она молчала, а затем решительно заявила:

– Послушайте, я обещала не касаться некоторых вопросов, но для меня очень важно…

Курт понимал, что в совместной работе неизбежно придется нарушить правила, но не думал, что это случится так скоро.

– Я скажу, если что-то сочту неприемлемым, – на этом и остановимся.

– Справедливо. – Собравшись с духом, Джулиана выпалила: – Вы серьезно не хотите работать с представителями Лиги?

– Да.

– Не понимаю. Точнее, я понимаю: вам не нравится политика Лиги. Но мне казалось, что Лига специально просила Конкордат включить вас в проект.

– Где вы это слышали?

По ее лицу пробежала тень.

– У меня хороший референт, который делает обзоры прессы и электронных новостей. И я, естественно, выясняла, с кем предстоит работать.

Конечно, это не так. Скорее всего наслушалась новостей. Хорошо еще, что не поверила всему. И все-таки…

– Действительно, Лига просила, – признался Курт. – Но на меня это произвело обратное действие: я едва не ответил отказом.

– Дело в том, что случилось на Доме Кассуэлов?

– Да. Больше я ничего не скажу.

– Понимаю.

Неужели она и вправду думает, что понимает? Впрочем, наверное, понимает. Хотя это и невозможно. Не испытав того, что испытал – и продолжал испытывать – он, нельзя понять до конца.

По крайней мере сейчас в ее взгляде сквозило скорее сочувствие, чем жалость, и Курт по достоинству оценил перемену.

Неловкое молчание было прервано Дейл Локхарт, которая подошла к их столику в сопровождении Полы Стивенсон. Похоже, Локхарт хотела сообщить профессору новость, которая, по профессиональному мнению Стивенсон, была способна нарушить его хрупкое психическое равновесие.

– Вам говорили о том, что мы войдем в систему на борту «Генри Халла», корабля МЛЗ? – спросила Локхарт.

– Нет. – Значит, снова не обошлось без подонков из Лиги… Учитывая присутствие бдительной Стивенсон, Элликот как можно вежливее спросил: – А что, должны были сказать?

– Я думала, вы слышали.

– Нет, не слышал. Это означает какие-то сложности, мисс Локхарт?

Она пожала плечами.

– Вряд ли. Корабль МЛЗ проходил мимо, и власти Объединения предпочли воспользоваться им. Я бы не приняла такого решения, однако это их право.

– Крейсер лишь обеспечивает доставку участников проекта, – подчеркнула Стивенсон. – Они не останутся на планете.

– Рад слышать, – сказал Курт.

– Что ж, я просто хотела убедиться в том, что вы знаете, – добавила Локхарт.

Явно довольные, обе дамы удалились.

– Похоже, вам от них не избавиться, – заметила Тиндал.

Спорить с этим не приходилось.

Войдя в столовую станции, Джулиана Тиндал застала своего соседа по столику как всегда в одиночестве. Элликот не пользовался популярностью ни среди участников проекта, ни среди персонала станции. Это доказывало их глупость, но в то же время помогало Джулиане ни с кем не делить его общество.

Когда она подошла, Курт угрюмо смотрел вдаль.

– Что-то вы сегодня мрачный, профессор Элликот. – Джулиана опустила на столик поднос. – Может, компания вас расшевелит?

– Если только эта компания – вы, профессор Тиндал.

– Осторожнее, профессор. Не вскружите мне голову.

Элликот смерил ее сердитым взглядом старого ученого брюзги.

– Садитесь, – сказал он. – И ешьте. Эта территория пока принадлежит свободной нации.

– Что привело вас в такое уныние?

Потыкав вилкой омлет из яиц культивированных зеллиоп, Курт ответил:

– Честно говоря, мне не нравится, что придется лететь на корабле Лиги.

– А-а, – произнесла Джулиана – как она надеялась, с пониманием и сочувствием. – А вы попробуйте представить себе, что это автобус.

– Если и автобус, то полный оружия. Один из таких автобусов уничтожил цивилизацию кассуэлов.

– И вы думаете, что они попытаются проделать то же самое здесь?

– Понятия не имею. – Курт покачал головой. Казалось, его глаза смотрят на что-то, что может видеть лишь он. – Я не телепат. Откуда мне знать, что у них на уме.

Утром компьютер предоставил Джулиане информацию, которая, вероятно, могла бы развеять опасения профессора Элликота.

– Послушайте, мне кажется, ничего ужасного не происходит. «Генри Халл» – единственный корабль Лиги в системе. Корабль патрульный, вряд ли на нем есть оружие, способное уничтожить все население планеты. Во всяком случае, за один раз – а длительную операцию Лига не решится затеять, поскольку скоро сюда прибудут военные корабли Объединения.

– Откуда вам это известно? Я имею в виду – насчет военных кораблей Объединения?

– Как обычно. У меня хороший агент. – Если решила врать, лучше придерживаться одной версии. – Ничего удивительного. Военный флот у Объединения маленький, поэтому когда корабль получает назначение, это становится сразу известно. По открытой сети сообщалось о двух наших кораблях, которые направляют в Чуген.

– А вы уверены, что вы сами не агент?

– О чем вы? – Джулиана надеялась, что не выдала своего волнения. Никто не должен знать, что она работает на Алсиона. Неужели Элликот это вычислил?

– Вы знаете о чем, – сказал он, и ее подозрения еще больше усилились. – Агент вашего правительства.

Джулиане даже не пришлось изображать смех.

– Правительства? Ни в коем случае. Меня финансирует Алсион. Мы не имеем права брать на себя не относящиеся к научной работе задания от какого бы то ни было правительства.

– Извините. Я сегодня чересчур мнителен.

– Извинение принимается, профессор.

Он смотрел на нее так, как будто хотел извиниться еще раз.

– Зовите меня Курт. По-моему, мы уже достаточно хорошо узнали друг друга, чтобы обойтись без надуманного этикета.

Неужели он действительно так считает? Тем лучше для нее.

– Тогда я Джулиана. А для друзей – Джули.

– Значит, Джули. Если вы не против.

– Нисколько.

Утро они посвятили последним приготовлениям к посадке на «Генри Халл».

11

СИСТЕМА ЧУГЕН

К удивлению Курта, экипаж «Генри Халла» встретил пассажиров с любезностью персонала коммерческого лайнера. Облаченные в прекрасно сшитую темно-синюю униформу, члены экипажа неизменно улыбались и с расторопностью хороших слуг разносили багаж участников проекта по тесным коридорам корабля. С безупречной вежливостью они извинялись за возможные неудобства: корабли Лиги не предназначены для перевозки пассажиров, но гостям будет предоставлено все самое лучшее. Чтобы устроить участников проекта поудобнее, экипаж занял две спальни казарменного типа, а вещи временно перенес в спасательные шлюпки. Где Лига разместила своих представителей, Курт не знал, но подозревал, что Рафаэль Берк не ошибся, предположив, что им предоставят более комфортабельные апартаменты.

– Скорее всего в офицерских каютах. Они умеют заботиться о своих, – прокомментировал Берк. – Зато на всех остальных им плевать.

После первой же ночи несколько представителей Объединения, жалуясь на тесноту, начали поговаривать о том, не обратиться ли к командиру. Им определенно не нравилось, что женщинам, которые составляли всего лишь треть от общего числа участников проекта, выделили столько же места, сколько мужчинам. Берк назвал это «солдафонским ханжеством».

Курт не видел причин для возмущения. Призвал к спокойствию и Айниго Джоунс, который на общем собрании в столовой произнес речь о том, что надо стойко переносить трудности. Курт вежливо слушал, думая про себя, что Джоунс и впрямь не слишком годится на роль лидера.

– Проект, похоже, рассчитан надолго, – заметила Джули.

– Базовый лагерь будет больше, чем этот корабль, – напомнил ей Курт.

– Больше пространства, чтобы удрать от… э-э… многого.

– Точно.

– А когда мы начнем работать, то база, в сущности, будет нам и не нужна. А он, слава богу, биохимик.

Они улыбнулись друг другу, словно сообщники.

Два дня полета прошли без происшествий, но на третий…

Во время обеда по связи корабля раздался голос командира:

– Говорит капитан Эрш. Всему экипажу занять посты согласно боевому расписанию. Пассажиров прошу внимательно меня выслушать. Мы только что зарегистрировали магнитное колебание, по времени совпадающее с образованием точки прыжка возле переходной станции. С этого момента связь со станцией потеряна. Это приводит меня к выводу о том, что реморы вторглись в систему с враждебными намерениями.

Послышались взволнованные возгласы, но майор продолжал говорить спокойно и уверенно, и шум постепенно утих.

– Хотя теперь мы оказались в военной зоне, для паники нет причин. Внутри системы вражеской активности не наблюдается. Я рассчитываю благополучно доставить вас к месту назначения. В настоящее время «Генри Халл» полным ходом идет к Чугену IV, где будут высажены все гражданские лица. Скорее всего это привлечет внимание врага. Поэтому, чтобы сократить наше пребывание на орбите и уменьшить связанный с этим риск, вас высадят на планету на шаттлах по схеме, которая не раз отрабатывалась на учениях. Посадка будет менее комфортной, чем вы рассчитывали, но не стоит тревожиться. Шаттлы рассчитаны на работу в условиях больших перегрузок. После высадки пассажиров «Генри Халл» произведет разведку и, если возможно, вступит в бой с врагом. Мой экипаж и я будем признательны за помощь в этой критической ситуации. Прошу вас неукоснительно следовать приказам экипажа: это жизненно необходимо для вашей собственной безопасности и безопасности корабля. Если у вас возникнут жалобы, оставьте их на потом. В силу необходимости график отправки членов экспедиции будет максимально сжатым. Распределение пассажиров по шаттлам будет показано на ваших персональных компьютерах. Прошу как можно быстрее завершить приготовления и явиться на назначенный вам шаттл. До начала высадки – приблизительно сорок семь минут.

По лицам окружающих Джулиана сделала вывод, что не одна она в шоке.

– О Господи! Он это серьезно?

– Если это шутка, то весьма дурного тона, – ответил Раф.

Члены экипажа, обслуживавшие столовую, с угрюмыми лицами покинули отсек. Похоже, они ни на мгновение не подумали, что это шутка.

Джереми Чианг, руководитель группы Объединения, развернулся и посмотрел им вслед. Когда дверь закрылась, он снова повернулся к соседям по столику.

– Что ж, друзья мои, кажется, наша утренняя встреча отменяется. – Он попытался усмехнуться, у него это не слишком получилось. Тогда руководитель перешел на более серьезный тон: – Если мы покидаем «Генри Халл» через сорок минут, то к утру уже окажемся на планете. Главное – чтобы посадка прошла нормально.

– Джереми, что они затевают? – спросил Бартон Лангдорф, метеоролог. – Если в системе реморы, не лучше ли нам остаться на корабле? Он вооружен и имеет защиту. На планете мы будем беспомощны.

– Эрш собирается принять бой, – сказал Раф. – На планете будет безопаснее, чем здесь.

– Он прав, – поддержал Рафа Чианг. – Всем выполнять приказания командира. Собирайте вещи и садитесь на шаттлы. И не волнуйтесь. Эти ребята привыкли сражаться. Они справятся с реморами.

Не закончив обеда, все побежали собирать вещи.

– Я уже все уложил, – сказал Раф, догоняя Джулиану. – Давай помогу тебе.

Хотя ей и не требовались помощники, она ответила:

– Спасибо.

Приятно, когда рядом кто-то знакомый, если все вокруг становится вдруг чужим.

Через тридцать минут они были в своем шаттле, который должен был отправляться последним. Люди суетились в проходе, распихивая пожитки. Когда включилась внутренняя связь, Раф как раз помогал Джулиане затолкать ее сумку в одно из отделений для мелких вещей.

– Экипаж, внимание, – послышался голос Эрша. – На векторе перехвата – вражеский корабль. Приготовиться к ускорению. Повторяю: приготовиться к ускорению.

Почти все, в том числе и Джулиана, замерли. Те, кто уже успел сесть, поспешно пристегивали ремни и опускали аварийные рамы. Остальные с тревогой переглядывались и задавали друг другу один и тот же вопрос: что происходит?

В передней части пассажирского отсека поднялась Локхарт.

– К нам это тоже относится! Всем сесть и пристегнуться! Быстрее!

Джулиана посмотрела на Рафа.

– Давай! – приказал он ей, подталкивая к ближайшему противоперегрузочному креслу.

– Но это не мое место, – пожаловалась Джулиана.

– Какая разница? Мы не на званом обеде.

По всему проходу люди усаживались в свободные кресла. Казалось, только Джули волнует то, что она займет чужое место.

Рафу пришлось чуть ли не силой усадить ее в кресло. Потом, не дожидаясь, пока она пристегнется, он побежал по проходу в поисках свободного места для себя.

С таким чувством, будто запирает изнутри свою клетку, Джулиана опустила аварийную раму. И только тогда поняла, что теперь ей осталось лишь одно – бояться.

Через проход от нее, закрыв глаза, сидела Сандра Корс, представительница прессы, и что-то искала в кармане. Наконец она достала флакончик, открыла его, вытряхнула на ладонь пару таблеток и проглотила. Открыв глаза, она заметила, что Джулиана за ней наблюдает, и протянула ей флакончик без этикетки.

– Меня всегда ужасно укачивает. Вам не нужно?

Джулиана покачала головой.

Пожав плечами, Корс откинулась в кресле и снова закрыла глаза.

Едва Раф закончил пристегиваться, как в соседнее кресло скользнул Пастон.

– Я последний, – сказал он Рафу, и тут же его голос был заглушен ревом сирены. Через несколько секунд после сигнала корабль вздрогнул.

– Что это было? – спросил кто-то.

– Нас запустили? – спросил другой голос.

– Запустили – только не нас, а ракеты, – ответил Пастон. – Корабль стреляет.

Снаружи раздался грохот, и Раф почувствовал, будто в спинку его кресла стукнули чем-то тяжелым. По салону прокатилась череда лязгающих ударов. Ручка, три книги и чей-то компьютер поднялись под потолок, а потом устремились к задней переборке.

– А вот теперь запустили нас, – сказал Пастон.

– Отделились от корабля, – доложил пилот шаттла. – Приготовиться к ускорению.

Пассажирский отсек наполнился низким вибрирующим гулом. Секунд через двадцать шаттл тряхнуло, как от удара, он рванулся – летающие по салону вещи закружились в бешеном танце, – и Раф, поскольку Пастон, по-видимому, разбирался в языке боя, спросил соседа:

– Что это было?

– Ударная волна.

– От взрыва?

Пастон уныло кивнул:

– И очень большого.

– Рядом с нами? Откуда?

Ответ Раф получил по динамикам связи.

– «Генри Халл» уничтожен, – дрогнувшим голосом доложил пилот. – Мы предоставлены сами себе. Кто верит в бога, молитесь. Иду на посадку.

Ускорение вдавило Рафа в спинку кресла. Потом шаттл встал на дыбы, и Раф без слов Пастона «Вошли в атмосферу» догадался об этом. Температура в салоне начала быстро расти, и Рафу стало жарко. Ему очень хотелось верить в слова майора Эрша о том, что шаттлы выдержат аварийные перегрузки.

Наконец шаттл выправился. Рафу показалось, что жара тоже ослабла. Под влиянием силы тяготения планеты вещи, летающие по отсеку, начали плавно опускаться.

Внезапно сильный удар завертел шаттл волчком. Пилоту удалось остановить вращение, но шаттл уже с бешеной скоростью несся прямо к земле.

Раф успел подумать, что их падение на планету будет грандиозным зрелищем, однако сам он его не увидит. И вряд ли переживет.

12

СИСТЕМА ЧУГЕН

ЧУГЕН IV

Этот запах был хорошо знаком Курту: запах озона и горелой синтетики. И привкус крови во рту. Он слышал, как рядом стонут раненые и умирающие.

Что-то не так. Почему кассуэлы поставили ловушку, из-за которой разбился транспорт?

Стоп. Разве не все кассуэлы погибли?

Звуки и запахи – Курт никак не мог набраться мужества открыть глаза – все говорило о том, что он снова на Доме Кассуэлов, снова попал в ловушку и не может выбраться из разбитой машины. Скоро начнется пожар. Скоро – если все же откроет глаза – он увидит языки пламени, подкрадывающиеся к раненым…

Неужели на этот раз его никто не спасет?

Боль обожгла левое бедро и отдалась в грудь.

Этого не может быть! Его ноги не должны ничего чувствовать. Он не мог ими пошевелить, а значит, не мог их чувствовать. Видимо, защемило нерв, случился болевой шок или еще что-то в этом роде. Но боль в бедре уличала Курта во лжи. Если он может чувствовать ноги, значит, он не на Доме Кассуэлов.

Теперь он вспомнил. Все кассуэлы погибли.

И он не в разбитой машине, а на борту потерпевшего крушение шаттла. Курт открыл глаза, чтобы удостовериться в правильности своего умозаключения. Да, это шаттл МЛЗ, упавший на Чуген IV.

Ширрел, представитель премьер-министра Уисс, сказал ему, что Чугенская Миссия даст Элликоту возможность вернуть себе доброе имя. Эту возможность сбили влет, словно птицу. Но сейчас судьба предлагала ему другой шанс, и этот шанс Курт принимал без колебаний. На Доме Кассуэлов он был беспомощен. Здесь – нет. На сей раз он не станет спокойно лежать и смотреть, как умирают другие!

Элликот ударил по кнопке, размыкающей аварийную раму. Кнопка вдавилась и замок открылся, но рама не шевельнулась. Профессору пришлось хорошенько поработать локтями, чтобы поднять ее и отодвинуть в сторону. Надувная подушка, ремни… Курт выбрался из кресла, неуверенно поднялся на ноги и тут же закашлялся из-за удушливого дыма, который струился по проходу вдоль потолка.

Между Куртом и дырой в корпусе сидела Локхарт. При аварии ее подушка лопнула, и Локхарт серьезно пострадала. Она со стоном повернула к Курту голову и посмотрела на него одним глазом: все ее лицо было залито кровью.

– Элликот?

– Да.

– Кажется, у меня сломаны ноги. – Видно было, что она изо всех сил старается не потерять сознание от боли, – Вы целы? Кто еще выжил?

– Вы. Я. Кто еще, не знаю.

Послышались чьи-то крики, плач: другие оставшиеся в Живых пытались освободиться.

– Дым… – Локхарт закашлялась. – Надо… надо выбираться отсюда.

Она взялась было за ремни, однако ее залитые кровью Руки не слушались.

– Сидите спокойно. Я попробую вытащить вас через Дыру.

Локхарт молча кивнула. Держась за ее перекошенную аварийную раму, Курт перелез через кресло и сквозь дыру выбрался наружу. Оттуда было проще вытянуть раму и освободить раненую от ремней. Когда Курт попытался приподнять ее с кресла, она закричала от боли. Элликот замер.

– Нет, – с трудом выдавила Локхарт. – Продолжайте. Вытащите меня отсюда.

Собравшись с духом, Курт повиновался. Когда он протаскивал ее через отверстие, Локхарт потеряла сознание. «Хотя бы не кричит», – подумал Элликот, положив раненую на траву.

– Шок, – прошептала Локхарт, очнувшись. – Нужно одеяло.

– У меня нет одеяла.

– В аварийном отсеке, – проговорила она, кривясь от боли. – Наверху. Над вашим креслом.

Забравшись в шаттл, Курт достал аварийный комплект. Затем укрыл Локхарт термоодеялом и начал искать лекарства. Раненая протестовала, настаивая на том, чтобы Курт шел помогать другим, но он не слушал. Он видел ее ноги и понимал: если не заняться ими прямо сейчас, Локхарт не выживет. Он вколол ей болеутоляющее, неумело перевязал раны и, остановив кровотечение, наложил шины. Локхарт снова потеряла сознание, а Элликот вернулся на шаттл.

Изуродованный отсек напоминал склеп. Многие погибли, потому что не сработали подушки. Мертвым было уже не помочь, но оставались живые, и профессор продолжал их искать.

В проходе он обнаружил Джулиану Тиндал. Она сидела на корточках, держала безжизненную руку Сандры Корс и, уставившись на ее изувеченное тело, без конца шептала: «Боже мой».

– Джули?

Джулиана подняла на него полные муки глаза.

– Это мое место, – еле слышно проговорила она. – Здесь должна была сидеть я.

– Но не сидели, – ответил ей Курт. – Вы живы и вам нужно уйти отсюда.

Джулиана покорно позволила ему увести себя. Усадив ее на траву, Курт принес еще одно одеяло и, закутав в него Джули, снова направился к кораблю. Возле люка он увидел Берка, который пытался вытащить из шаттла Джилл Зандовски. Вдвоем мужчины вынесли биолога Коалиции наружу и устроили ее рядом с Джулианой.

Не сговариваясь, оба вернулись к разбитому шаттлу. Из задней части салона доносились душераздирающие крики. Курт обернулся в ту сторону, но Берк взял его за руку:

– Это Пастон. Стойка аварийной рамы пронзила ему живот. Он безнадежен. Больше в хвостовой части никто не уцелел. Давайте проверим, что впереди.

Там они нашли еще троих – Джоунса, Лангдорфа и Сингха. Все были серьезно ранены. Чтобы освободить Джоунса, Курту и Берку пришлось немало повозиться. Лангдорф был в сознании и сам помог им снять аварийную раму. Он настоял на том, чтобы сначала из салона вынесли третьего уцелевшего, а уж только потом – его. Пока они этим занимались, Пастон затих.

– Сколько еще живых? – спросил Лангдорф, когда они вернулись за ним.

– Вместе с нами – восемь, – ответил Берк.

– Не считая экипажа, – добавил Курт.

– Кто-нибудь из пилотов уцелел? – задал вопрос Лангдорф.

– Они этого не заслуживают, – проворчал Берк.

– Как вы можете так говорить? – горячо возразил Лангдорф. – Они тоже люди.

Берк ничуть не смутился.

– Хотите узнать, живы ли они? Так идите и посмотрите.

Раненный, Лангдорф не мог этого сделать, однако он был прав.

– Я схожу, – сказал Курт.

Во время падения шаттл развалился надвое, и носовая часть, пробив в зарослях пятидесятиметровую дорожку, лежала на боку.

Сейчас, когда первая порция выброшенного в кровь адреналина закончила действовать, Курт снова почувствовал свое поврежденное бедро. При каждом шаге всю ногу пронизывала резкая боль, но он старался не обращать на нее внимания. Если кому-то из экипажа и удалось остаться в живых, то они наверняка в гораздо худшем состоянии, чем пассажиры.

Пробираясь по носовой части шаттла, залитой призрачным светом – аварийные батареи отдавали лампам и консолям последнюю энергию, – Курт увидел двоих выживших: пилота и сержанта. Сержант был ранен легко, а вот пилот потерял руку. Скафандр затянул рану, но, к сожалению, запечатать разрыв на животе не сумел. Несомненно, раненый потерял немало крови. Курт помог сержанту освободиться от аварийной рамы, и вдвоем они вытащили пилота сначала из покореженного кресла, а затем наружу.

Пилот открыл глаза, и его замутненный болью взгляд остановился на Курте.

– Элликот? Вы живы?

– Я уцелел, командир.

– А я, кажется, нет.

– Ерунда. Все будет хорошо.

– Вы не умеете лгать. Ничего. Ничего. Риск – часть нашей работы. – Пилот поднял руку, очевидно, желая подозвать Курта поближе, и только сейчас заметил, что у него нет кисти. – Сообщите майору, что посадка произведена.

Курт не видел смысла напоминать этому человеку о том, что майор Эрш погиб вместе со всеми, кто был на борту «Генри Халла».

– Обязательно.

Глаза пилота закатились, и он умер.

Судя по всему, шаттл упал в один из тех дремучих лесов, которыми был покрыт почти весь Чуген. Золотистая и красновато-коричневая листва была непривычна для глаза, но в остальном этот лес напоминал тропические или субтропические леса, созданные высокой температурой, влажностью и частыми ливнями. Если поселение туземцев и было где-нибудь неподалеку, то пока аборигены не появлялись. Единственными посетителями места катастрофы оказались лишь насекомые, которые перестали беспокоить людей только после того, как Раф установил ультразвуковой генератор, который он с усмешкой назвал москитной сеткой.

При падении шаттл пробил естественный навес из листвы, и солнце палило вовсю, но никому не хотелось искать укрытия под чужими красноватыми деревьями. Раф и сержант устроили брезентовый навес, под которым Джулиана постаралась как можно удобнее разместить раненых. Остальные пережившие крушение отправились искать в разбитом шаттле что-нибудь из уцелевших вещей, и под навес прибегали изредка, чтобы немного передохнуть от жары.

В сумерках измученные люди собрались вокруг костра. Он не был нужен для приготовления пищи: в аварийных пакетах имелись нагревательные элементы, но Джулиана решила, что ночью во мраке чужого леса огонь вселяет больше уверенности, чем невидимая защита «москитной сетки».

– Пятнадцать погибших, – сказала Зандовски. Это были первые слова с тех пор, как спасенные расселись вокруг костра.

– Лучше взглянуть на дело с другой стороны, – возразил ей Курт. – Мы, девять человек, остались в живых.

– Скоро будет восемь, – заметил Берк. – Без медицинской помощи к утру Джоунс умрет.

– Тс-с! Он может услышать, – предупредила Джулиана. Порой Раф ведет себя так бестактно! Зандовски снова заплакала: ей было страшно за своего руководителя.

– Как будто он еще этого не знает, – огрызнулся Раф.

– И все-таки Джулиана права, – вставил Курт. – Есть вещи, о которых не говорят.

– А вас никто не спрашивает, рыцарь в белых доспехах! – Раф начинал злиться. – Не помню, чтобы вас назначали ответственным за то, что можно и чего нельзя говорить.

– Руководствуйтесь здравым смыслом.

Раф рассмеялся фальшивым смехом.

– Здравый смысл! Это у вас-то?! Наверное, на Доме Кассуэлов вы пользовались исключительно им!

– Это в прошлом. – Глаза Курта сузились и превратились в две огненные полоски. – Сейчас мы не на Доме Кассуэлов!

– Вот именно! И я не дам вам устроить здесь то, что вы устроили там! – Раф вскочил на ноги и в бешенстве заходил вокруг костра. – Не выйдет. Я вам сам устрою такое! Да мне лишь бы…

Сержант, которого, как выяснилось, звали Шанхольц, быстро вскочил на ноги и схватил Рафа за руку:

– Лучше бы вам сесть на место, сэр.

Раф был выше его, но Шанхольц был более крепкого сложения и наверняка обучался какой-то эффективной технике рукопашного боя. Раф смерил его гневным взглядом, но вступить с ним в открытую схватку не решился:

– Есть, сэр! Как прикажете, мистер Вояка! Не смею и мечтать о том, чтобы обидеть вашего питомца.

Курт медленно встал и тоже направился к Рафу. Когда он подошел ближе, Раф пробормотал:

– Мерзавец…

Джулиана, понимая, что ссора сейчас совсем не нужна, вскочила и вцепилась в Курта. Шанхольц в это время удерживал Рафа.

– Курт, не надо!

– Заткнитесь! – Голос Локхарт дрожал, но все же был властным, и хотя из-за болеутоляющих средств она говорила невнятно, это нисколько не уменьшало ее уверенности в себе. – Я хочу, чтобы все замолчали и расселись по своим местам. Быстро!

Джулиана и Курт молча повиновались. Смерив Курта свирепым взглядом, Раф тоже опустился возле костра. Шанхольц сел рядом с ним и как ни в чем не бывало снова занялся извлеченным из шаттла «черным ящиком».

Когда все успокоились, Локхарт продолжила:

– Сейчас нам не хватает только поссориться! Мы попали в беду. Все. И если хотим выкарабкаться, то должны держаться вместе.

– Вы так говорите, будто мы предоставлены сами себе, – заметила Джулиана. – Со станции скоро придет помощь.

– Не придет, – коротко бросил Шанхольц.

– Реморы? – с опаской спросил Лангдорф. – Неужели мы здесь совсем одни?