Текст книги "Тень прошлого"

Автор книги: Ренью Датана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

– Я убийца, Ирис, – произнёс он, едва шевеля губами, – убийца...

– Ты спасал меня, Ларриан, – сказала я, сжав его поледеневшую ладонь.

Он резко вырвал руку и, схватив меня за плечи, что есть силы встряхнул.

– Скажи это ещё раз, прошу! Скажи, что мой поступок был оправдан!

– Отпусти, Ларриан, – вскрикнула я, морщась от боли.

– Скажи! – процедил он сквозь зубы и ещё крепче сжал пальцы.

– Ты с ума сошёл, отпусти её! – раздался из темноты голос Айзерса. Схватив Ларриана за ворот рубахи, он отшвырнул его в сторону, тот упал, но тут же вскочил на ноги и с размаху ударил мага по лицу.

– Перестаньте вы, оба! Вы ума решились! – завопила я, бросаясь между ними. Вероятно, тембр моего голоса и сжатые кулаки говорили весьма и весьма красноречиво, потому что мои спутники в растерянности попятились, более всего сейчас желая оказаться подальше от меня. – Кое-кто говорил, что развязывать драку – пик безнравственности и пошлости. Не знаешь кто, Ларриан?

Ларриан бросил на мага свирепый взгляд и, со злостью сплюнув на землю, скрылся меж деревьев.

***

– Почему я ему снова поверила, ну почему?

– Не плачь, Винди, – я крепче прижала к себе рыдающую подругу.

– Мы дружили год назад, – говорила она, захлёбываясь от слёз, – а потом расстались. Он мне всегда нравился...

Мы с Винди сидели чуть в стороне от наших спутников на колючей лесной подстилке. К моему удивлению, Айзерс ни словом не обмолвился о ночной стычке с братом эльфийки. Ларриан, похоже, успокоился и теперь принимал живейшее участие в обсуждении ночного нападения. Словом, шаткий мир был восстановлен, и всё было как прежде.

– Нет, я всё-таки не понимаю, как вы могли? – в десятый раз возмущённо спрашивал Айзерс, наклонившись над трупом. – Все признаки khaetgald на лицо – глаза, оттенок кожи. Я не говорю ничего о Винди! – при этих словах эльфийка разрыдалась ещё сильнее. – Но вы – Ларриан, Ирис! Оба взрослые, а оказались доверчивы, как дети!

– Я догадался, что он перестал быть эльфом, – холодно возразил Ларриан, – и даже во имя общего блага хотел сказать тебе, но он стоял за деревьями и подслушивал. Потом ты упал, и я окончательно убедился, что именно он ранил тебя дротиком.

– Наверное, он понимал, что ты быстро раскусишь его, – сказала я, – поэтому усыпил тебя медленно действующим снотворным, чтобы нейтрализовать на время. Так или иначе, в ту ночь я решила не спать, а дежурить.

– Я тоже, – сказал Ларриан, – но, кажется, задремал. Если бы Ирис не закричала, нам всем пришёл бы конец.

Я нахмурилась. Мой вклад в благополучный исход схватки с вампиром явно был завышен. Однако сейчас меня гораздо больше интересовало другое.

– Айзерс, – осторожно начала я, – почему вампир умер от удара мечом? Я думала, их чрезвычайно трудно убить, нужно серебро или...

– "Серебро, или..."! – передразнил меня маг. – Бросай читать сказки, Ирис, – Это полная чушь. Да и, к тому же, этот сударь, – он многозначительно кивнул в сторону распростёртого на земле трупа, – вовсе не вампир, это называется "khaetgald". По закону Природы и Магии им становится любой, кто оказал когда-то помощь тёмному магу. В результате на него накладывается отпечаток: появляются клыки, темнеют глаза и кожа. Они обречены, сущность khaetgald медленно разъедает их изнутри. Самое ужасное, что они страдают неодолимой жаждой крови в полнолуние, и им уже не помочь, это навсегда.

Айзерс пристально вгляделся в лицо мертвеца.

– Это Райнел, – задумчиво сказал он, – он пропал из долины месяц назад. Кому бы он мог оказать помощь?.. Кстати, Ирис, раз уж ты начала об этом, то знай: твой меч может поразить любого врага. Ну, или почти любого.

Из-за непредвиденной задержки на стоянке мы отправились в путь позже, чем планировали, и поэтому, по словам Айзерса, покинуть Сумрачный дол до наступления темноты уже не успевали, тем более селение ещё даже не виднелось из-за деревьев. Дорога совсем потеряла совесть, непрестанно петляя между елями, к тому же неожиданно она круто взяла вверх, так что уже спустя несколько часов мы окончательно выбились из сил. Почва плавно сменилась острыми камнями, которые даже через сапоги больно кололи ноги. Ели здесь всё так же напоминали античные колонны, но меня не покидало ощущение, что этот лес являет собой нечто противоречащее законам природы. Я посмотрела вверх и обомлела: иглы всех до единой елей были жёлто-кирпичного цвета, будто покрытые ржавчиной. Ларриан, поймав мой взгляд, подошёл к дереву и кинжалом надрезал кору. Капельки прозрачной смолы не появилось. Дерево было мёртво. Я поёжилась.

– Я не могу больше здесь находиться! – сказала Винди, будто прочитав мои мыслию – Быстрее бы дойти до деревни, там хотя бы живые существа...

– Живые существа, говоришь? Что ж, Виндэйелен, встречай и радуйся, – дрогнувшим голосом произнёс Айзерс.

На дорогу впереди нас, преградив путь, неспешно вышел крупный матёрый волк. Серебристая шерсть на его загривке стояла дыбом, прищурив горящие синим огнём глаза, он припал к земле, оскалив клыки, и приготовился к прыжку.

Ларриан и Айзерс выстрелили одновременно: Ларриан из лука в волка, а Айзерс сгустком силовой энергии в Ларриана. Стрела с железным наконечником со свистом пронзила воздух и ударилась волку в голову. Именно "ударилась", а не "вонзилась", так как она отскочила ото лба, будто от камня, и осыпалась прахом под ноги зверю. В то же мгновение лук, который Ларриан, сидевший теперь под ближайшей елью с немного блуждающим взглядом, всё ещё сжимал в руке, разорвало на мелкие части с такой силой, что мы еле успели увернуться. Та же участь постигла и его кинжал. Волк, тихо рыкнув, бросился на обочину и скрылся между елями.

– Постой! – умоляюще крикнул Айзерс, и досадливо сплюнул на землю. – Кто тебя просил стрелять, Ларриан?

– А ты не заметил, что он намеревался нами отобедать? – зло поинтересовался тот. Я посмотрела на него и поняла, что он едва держит себя в руках. – Зачем ты напал на меня?

– Не забывай, что это не дикий зверь, – терпеливо объяснил маг, – если бы мы спокойно объяснили, что делаем на границе его селения, он пропустил бы нас. А теперь в Сумрачном Доле нам окажут тёпленький приём, не сомневайся.

Путь мы продолжали с застывшим на лицах выражением обречённости. Ларриан молчал и сверлил глазами мага.

– Ты ещё и лжец, – выплюнул он наконец с презрением в голосе, – не нужно читать сказки... Я лишился оружия!

– Я говорил о khaetgald, – уклончиво ответил маг, не обращая внимания на тон, – тем более твой лук и меч Ирис – совершенно разные вещи.

– Выходит, мой меч может поразить оборотня! – догадалась я.

– Это моё предположение. Ты видела, что стало с луком Ларриана. Я бы не стал рисковать таким оружием, как этот меч.

Я подумала и благоразумно решила придерживаться совета.

Неожиданно лес начал редеть, деревья словно расступались перед нами, пропуская вперёд. Сквозь кирпично-оранжевые верхушки елей виднелся, поднимая настроение, ярко-голубой клок чистого безоблачного неба. Слепящие солнечные лучи уютно согревали, и, просачиваясь между ржавыми стволами, щедро поливали каменистую дорогу нежным, как парное молоко, светом. Через минуту лес выпустил нас из своих объятий; мы вышли на опушку и поднялись на небольшой пригорок, через который переваливала дорога.

VIII

Сумрачный Дол лежал у подножия крутого холма, на вершине которого находились сейчас мы, и совершенно не соответствовал своему названию. Это была довольно большая деревня, десятков в восемь бревенчатых домов, расположенная на дне живописной долины. Прямо под нами раскинулось широкое ржаное поле. Дорога круто уходила вниз и, превращаясь у подножия в мостовую, сворачивала налево. Чтобы не делать крюк, мы решили идти напрямик, через поле, по дороге, проложенной телегами не желавших ехать в обход селян.

Воздух внизу был свежим и прохладным, несмотря палящее в спину солнце. Ветер ласково трепал волосы и приятно холодил тело, игриво забираясь под рубаху.

Внезапно на дорогу перед нами выбежала белокурая девчушка лет семи, в аккуратном голубом платьице и венке из луговых цветов. От неожиданности мы остановились. Девчушка мельком оглядела нас и уставилась на Ларриана огромными синими глазами.

– Привет, – сказал он, улыбнувшись, – как тебя зовут?

Девочка густо покраснела и бросилась от нас по дороге, однако шагов через десять остановилась. Взвесив "за" и "против" знакомства с нами, на что потребовалось несколько секунд, она несмело подошла и, подозрительно посматривая на Айзерса, протянула Ларриану ручонку.

– Меня зовут Итэлль, а тебя? – спросила она и снова залилась краской.

– Ларриан. Это мои спутники: Ирис, Айзерс и моя сестра Виндэйелен.

Винди поморщилась и показала брату язык. Я хихикнула. Девочка ещё раз придирчиво нас оглядела и поманила Ларриана пальцем.

– Скажи, дядя колдун не превратит меня во что-нибудь? – спросила она очень серьёзно.

– Нет, – ответил Ларриан и подмигнул нам с Винди, – я не позволю.

Девочка одарила его благодарной улыбкой и, показывая рукой вперёд, сказала:

– Пойдёте по этой дороге через поля, пройдёте улицу, налево будет ярмарочная площадь, направо – озеро и пустырь, а чуть дальше – трактир моего отца. Приходи туда, – добавила она, глядя на Ларриана и, покраснев в третий раз, скрылась во ржи.

– Поздравляю! – Винди хлопнула Ларриана по плечу. – У тебя появилась юная поклонница! Пройдёт лет эдак пятнадцать, женишься на ней, и будут у вас маленькие оборотни... – мечтательно закончила она, театрально возведя очи к небесам.

– Винди, перестань! – Ларриан с укором посмотрел на сестру. – Леди не пристало сорить подобными шутками. К тому же мне кажется, это знакомство будет нам небесполезно.

– Странно устроена жизнь, – задумчиво произнесла я, – Итэлль – на первый взгляд милейший ребёнок, а внутри неё сидит волчица, монстр...

– Они же контролируют себя! – воскликнула Винди.

– Да, но в них живёт желание охотиться, такова их природа, – сказал маг, – к тому же мы их сильно обидели своим нападением, так что не стоит рассчитывать на безмятежный отдых.

Тем временем поле осталось далеко позади. Теперь мы шли по широкой тенистой улице, разглядывая бревенчатые дома с резными ставнями, слушая щебетание птиц в ветвях молодых яблонь и вдыхая аромат жасмина и роз, росших в каждом палисаднике. За невысокими заборчиками виднелись уютные садики, ухоженные овощные грядки и аккуратные посыпанные гравием дорожки. Пройдя довольно много, мы подошли к перекрёстку, где увидели невысокий почерневший от времени колодец. Вода в нём доходила почти до краёв, от неё заманчиво веяло прохладой и свежестью. Изнеможенная дорогой, я вцепилась пальцами в мокрые края сруба и жадно прикоснулась губами к глади кристальной родниковой влаги. Вдоволь напившись, мы свернули в проулок и, миновав несколько домов, вышли на ярмарочную площадь.

Вечерело, и торги были в самом разгаре. Площадь сплошь была уставлена цветными палатками с тканями, украшениями, одеждой и домашней утварью. У палаток толпился народ, то тут, то там слышались обрывки извечных рыночных споров о наиболее подходящей цене на тот или иной товар. Назойливые коробейники предлагали каждому проходившему мимо мелкие безделушки, беззубая старуха торговала семечками, всякий раз норовя наполнить не до краёв и без того маленький стаканчик. В воздухе аппетитно пахло пряниками и печеньем, отчего неожиданно очень захотелось есть. Кучка детей столпилась у лотка с мороженым и сладкой ватой, завистливо глядя на воздушные, похожие на облака хлопья. Мы тоже подошли к мороженщику и Айзерс, у которого были деньги, предложил нам выбрать всё, что пожелаем. Винди приглянулся глазурованный заяц на палочке, а я решила остановиться на внушительном, но, впрочем, не слишком дорогом рожке, злорадно подумав, что буду есть его дольше всех. Сняв пробу, я с грустью поняла, что действительно буду кушать его очень долго, так как пломбир оказался на удивление невкусным, к тому же напичканным нелюбимой мной варёной сгущёнкой.

Нагулявшись вдоволь по ярмарке, мы решили, наконец, возвратиться к насущным проблемам. Ларриану нужен был новый лук, поэтому Айзерс подошёл к одному из торговцев и поинтересовался, где здесь оружейная лавка.

– Здесь её отродясь не было, – грубо ответил торговец, досадуя на то, что мы отвлекаем его от покупателей.

– Мы можем у кого-то купить с рук, вы подскажете? – спросил Айзерс.

– Парень, ты что, с луны свалился? Сам посуди, зачем нам оружие? – сказал торговец и криво усмехнулся, обнажая неровные зубы.

Едва мы отошли от лавки, как этот тип подозвал своего соседа и что-то шепнул ему. У меня тревожно заныло в желудке. Айзерс тоже занервничал и предложил убраться отсюда поскорее. Мы обогнули ряд цветных палаток и свернули к небольшому магазинчику под названием "Амулеты и обереги".

– Сказывается близость Визардела, – шепнул нам маг, – они опасаются нас, вот и развели торговлю всякой ерундой, наивно думая, что это имеет силу против проклятий.

– Вы собираетесь наслать на них проклятие? – спросила я тоже шёпотом.

– Нет, разумеется, но они-то так не думают, и нам это на руку. С такими соседями сложно было бы уживаться иначе.

– Значит, с тобой нам нечего бояться? – спросила Винди с надеждой.

– Не думаю, что я смог бы противостоять полутора сотням оборотней, – сказал маг, и эльфийка смущённо замолчала.

Едва мы переступили порог "Амулетов", нас захлестнула волна пряных травяных запахов, исходивших от множества пучков засушенных растений, подвешенных под потолком. Переливисто позванивали, покачиваясь от сквозняка, медные колокольчики с начертанными на них непонятными знаками. Стены были сплошь увешаны кольцами, цепочками, браслетами и прочей бижутерией, не имевшей даже на мой дилетантский взгляд ни малейшего отношения к магии. В углу у прилавка я обнаружила деревянный короб, до верху наполненный чем-то, подозрительно напомнившим мне мышиные хвостики. Осмотрев товар, я остановила взгляд на довольно большом медном кольце. Оно было выполнено в форме восьмиконечной звезды, в каждом окончании которой поблёскивали маленькие прозрачные камушки, а в центре красовалась блестящая чёрная жемчужина. Поймав мой взгляд, Айзерс попросил кольцо у продавца. Взвесив зачем-то на руке, маг внимательно рассмотрел его со всех сторон, будто ища какие-то знаки, и поинтересовался стоимостью. Торговец запросил, на мой взгляд, довольно большую цену, и я, покраснев, дёрнула мага за рукав, но тот уже отсчитывал положенную сумму.

– На память, – шепнул он мне, когда мы выходили.

– Какая прелесть! – воскликнула Винди, взяв мою руку.

В ярком свете заходящего солнца жемчужина засверкала ещё великолепнее.

Ярмарку мы покинули, когда солнце уже коснулось малиновым краем сухих верхушек сухого леса. О том, чтобы продолжать путь на Визардел, не могло быть и речи: мы выбились из сил и были голодны, к тому же запасы воды и провизии были почти на исходе. Я шагала впереди по ровной мощёной дороге, неся в руках цветной платок и сахарный пряник для Итэлли. Стемнело, в окнах зажглись огни и кузнечики в траве завели свою обычную песню. Свет полной луны заливал мостовую, скользил по чёрной глади озера, мимо которого мы шли и серебрил крыши домов.

Трактир "Приют скитальца" с соответствующим изображением худощавого человека с кружкой пива на полустёршейся вывеске, освещённой подвешенной на трёх цепях керосиновой лампой, находился за деревней, на отшибе. Это был двухэтажный бревенчатый дом с частыми небольшими окнами и чердаком. Около дубовой двери с призывной надписью "Добро пожаловать" мы остановились в нерешительности.

– Сейчас полнолуние, – нарушила молчание Винди.

– Брось, они же могут контролировать превращения, им нет дела до полнолуния, – ответил Ларриан не слишком уверенно.

– Ошибаешься, в полнолуние их силы утраиваются, – тихо возразил Айзерс, – не хочется добровольно лезть в их логово.

– Давайте рассуждать логически, – вмешалась я, – во-первых, двигаться сейчас дальше мы не сможем: нам нужно поужинать и отдохнуть. Во-вторых, мы уже в их логове, вы же не предлагаете заночевать на улице? Если у нас будет комната, мы хотя бы сможем запереться.

Айзерс скептически посмотрел на меня.

– Нужно идти в трактир, – сказала я, упрямо не замечая его взгляд, и толкнула дверь.

Секунду спустя мы стояли в просторном зале, уставленном маленькими квадратными столами с резными скамейками. За столами оживлённо беседовали посетители, слышался звон тарелок и бокалов, в воздухе витал заманчивый аромат жареной курицы и тушёных овощей. За стойкой стоял полный темноволосый мужчина лет сорока в аккуратном светлом костюме с галстуком. Сделав заказ, мы отыскали свободный столик в углу, и в первый раз за день присели. Сидеть было на удивление удобно: на деревянных скамейках лежали мягкие вельветовые подушечки с кистями по углам. Стол покрывала розовая скатерть с бахромой, а в середине стояла вазочка с полевыми цветами. На стене напротив висела большая квадратная картина, изображавшая пасущееся на лугу стадо.

Молодая белокурая женщина с яркими синими глазами принесла заказ. "Наверное, мать Ители", подумала я. Женщина вручила Айзерсу ключ, на бирке которого значилось "18" и, мило улыбаясь, удалилась.

Я тут же принялась с аппетитом уплетать ужин, чем подала отличный пример товарищам. Через полчаса мы, изрядно подобревшие, чувствовали себя почти как дома. Настроение заметно улучшилось, и страхи стали казаться напрасными. А как ещё можно было думать, если мы сидели в тёплой уютной столовой, сытые, с ключами от комнаты для ночлега, и никто из присутствующих здесь вовсе не собирался нас убивать? Мы с Винди потягивали из высоких гранёных стаканов апельсиновый сок, а Айзерс поминутно расхваливал пенящееся у него в кружке "настоящее сумрачнодольское пиво", "неповторимый вкус" которого каждый должен хотя бы раз почувствовать. Ларриан демонстративно пил бледно-жёлтый пузырящийся лимонад, то и дело бросая неодобрительные взгляды на кружку Айзерса, но я не обращала на него внимания, с упоением слушая рассказ мага. Оказалось, что Сумрачный Дол долгое время поддерживал торговую связь с Визарделом, пока тот не предпочёл более мирного партнёра – город Ровендар. Способствовал этому чудовищный случай: какой-то оборотень ворвался ночью в Визардел, убил стражника и ещё двоих магов, случайно оказавшихся на дороге, перекусал половину Ордена и бросился из окна башни на камни. Вопреки распространённому мнению, те укушенные не превратились в волков на следующую ночь, однако требовали ухода и нескоро вернулись к своим обязанностям. Наутро после Кровавой ночи к главе Ордена явился старейшина Сумрачного Дола с двумя своими советниками и заверил, что напавший был не рядовым оборотнем, а деревенским сумасшедшим, которого обходили стороной даже односельчане, но чародей был непреклонен. С тех пор жители деревни опасаются магов вообще и членов Визардела в частности, носят амулеты и обереги и навсегда забыли дорогу в сторону замка. Повествование оказалось отнюдь не детской сказкой, и, заметив, как изменилось выражение моего лица, Айзерс не преминул возможностью убедить меня снять пробу своего любимого напитка (к молчаливому неудовольствию Ларриана), после чего на душе стало веселее и немного захотелось спать.

На лестнице, ведущей к номерам, послышался топот, в зал вбежала Итэлль и, увидев нас, беззаботно помахала рукой. Через секунду она оказалась возле нашего столика, и уже спустя мгновение восхищённо прижимала к груди нарядный шёлковый платок.

– Вы остановились у нас? – спросила она, забираясь к Ларриану на колени.

– Да, восемнадцатый номер, – ответила я, поборов зевок.

Девочка улыбнулась, склонила голову на плечо Ларриана и сомкнула пушистые ресницы. Разомлев после сытного ужина, я бессовестно сложила руки на столе и опустила на них голову. Сон уже почти одержал победу надо мной, когда в открытое окно ворвался, заглушив разговоры и звон бокалов, призывный звук рога. Посетитель за соседним столом занервничал, спешно расплатился и ушёл восвояси. Следом за ним зал покинули двое мужчин щёгольского вида, сухопарая женщина со строгим лицом и влюблённая парочка. Итэлль спрыгнула на пол и с грохотом закрыла окно, не обращая внимания на возмущённые взгляды тех, кто остался пока на своих местах.

– Ступайте спать, – сказала она нам вполголоса с несвойственной её возрасту серьёзностью, и убежала наверх по деревянной лестнице.

Мы решили внять её совету и, заплатив за ужин и ночлег, поднялись по чисто выскобленным ступеням на второй этаж. Там, пройдя по узкому коридору, мы легко отыскали комнату номер восемнадцать и, предвкушая долгожданный отдых, вошли внутрь.

Комната оказалась просторной и довольно уютной. Маленькое квадратное окошко в стене напротив двери было завешено бархатными бардовыми шторками с нашитыми кистями. Мохнатый коричневый ковёр на полу гармонично сочетался с кремовыми обоями и напоминал медвежью шкуру, а тускловатый свет деревянной люстры предрасполагал к безмятежному отдыху. Стены были щедро украшены покрытыми блестящим лаком резными фигурами птиц и животных. У окна располагалось две кровати, разделённые невысокой тумбой, на которой помещался ночник. Справа мы обнаружили искусно замаскированную дверь, за которой оказалась комната поменьше, оформленная в розовых тонах. Было решено, что здесь поселимся мы с Винди.

Не успели мы закрыть за собой дверь, как эльфийка радостно бросилась на высокую кровать, увенчанную белоснежной периной.

– В мире есть справедливость, Ирис! – восторженно сказала она. – Прошлая ночь выдалась на редкость суматошной, а сегодня нам выпал шанс как следует выспаться. Как же я соскучилась по мягкой постели!

– Ты надеешься хорошо выспаться в логове оборотней? – скептически поинтересовалась я, задувая свечи в люстре.

– Перестань, – раздался из темноты голос подруги. – Что вы заладили, сначала Айзерс, а теперь ты! Они милые и общительные, это очевидно. Взять хотя бы Итэлль.

– Итэлль ребёнок...

– Брось. У вас с Айзерсом явные признаки зарождающейся мании преследования. Ложись скорее, завтра предстоит ещё один день пути, и мы увидим Визардел...

Последние слова Винди произнесла, засыпая. Пошарив рукой по тумбе, я нащупала кремень и огниво, зажгла ночник и села на край кровати, которая, скрипнув, приятно прогнулась под тяжестью моего веса. Сняв сапоги, я забралась под мягкое прохладное одеяло и утонула в мягкой, пахнущей луговыми цветами перине. Сквозь вязкий, обволакивающий сон я услышала где-то вдалеке звук, похожий на гром взрыва. Огонёк светильника качнулся и погас.

Проснулась я, как мне показалось, глубокой ночью. Комнату заливал серебристый лунный свет, сочившийся сквозь лёгкую тюлевую занавеску, так что я могла ясно различить очертания предметов мебели. Очень хотелось пить, я отбросила одеяло и встала. В комнате было подозрительно тихо, и меня внезапно обуял леденящий страх. Я подошла к кровати подруги и наклонилась над ней. Винди мерно дышала, лёжа на спине, одеяло смялось и свесилось с постели. Я поправила его и вышла из комнаты.

В спальне друзей горел ночник. Шторы были задёрнуты не наглухо, и огонёк лампы подрагивал от лёгких дуновений гуляющего в комнате ветерка. Айзерс кого-то тихо заругал во сне, хлопнув по одеялу рукой. Я улыбнулась и перевела взгляд на Ларриана. Он лежал на спине, закинув одну руку за голову, а другой по обыкновению закрыв глаза, как всегда изящный, красивый и безупречный.

Я неслышно вышла из комнаты, притворив за собой предательски скрипнувшую дверь. Коридор был тускло освещён огарками сальных свечей, криво вставленными в закреплённые на стене литые подсвечники. Я медленно пошла по направлению к лестнице, стараясь не скрипеть половицами. Настораживала тишина, царившая в доме. Почти в самом конце коридора я обнаружила незапертую дверь и заглянула внутрь. В комнате никого не оказалось, и у меня отчего то заныло в желудке. Отгоняя мрачные мысли, я тихо притворила дверь. "Здесь редко останавливаются путники, – старалась я рассуждать как можно более здраво, – поэтому, безусловно, так тихо в комнатах. Жители деревни же обедают в трактире, а ночевать возвращаются в свои дома".

Я спустилась на первый этаж, едва не оступившись из-за предательской дрожи в коленях. Зал освещал огонёк свечи, закреплённой в узорчатом подсвечнике на стене. В горле окончательно пересохло, однако на столах я не обнаружила ничего мало-мальски смахивающего на напиток, за исключением разве что воды в цветочной вазе. Пользуясь отсутствием хозяев, я решила немного похозяйничать у стойки, и, подойдя, заметила графин с чистейшей ледяной водой. Утолив жажду, я немного успокоилась, и мне в голову пришла, как мне показалось, великолепная мысль: полюбоваться из окна ночным пейзажем. "Приют скитальца" располагался в живописном месте, почти на берегу озера, за которым шелестела листвой небольшая берёзовая рощица. Недолго думая, я безмятежно подошла к окну, отдёрнула занавеску и куда более ясно, чем хотелось бы, прочувствовала на себе смысл изречения о шевелящихся на голове волосах.

Не чувствуя ног и не помня себя от ужаса я взлетела по лестнице на второй этаж и ворвалась в номер, оглушительно захлопнув за собой дверь. Пришла в себя я только когда осознала, что Айзерс не сильно, но настойчиво трясёт меня за плечи.

– Ты кричала. Что произошло? – спросил Ларриан, стоявший рядом.

Я не ответила, едва переводя дыхание.

– Я услышал, как ты выходила, и проснулся, – продолжал он. – Я хотел отправиться за тобой, но он, – Ларриан полоснул Айзерса взглядом, – сказал, что ты, возможно, пошла... В общем, его предположение оказалось столь нескромным, что не понятно, как вообще возможно произносить подобное вслух, – закончил он ледяным тоном.

– Нет! – отрезала я, злобно глядя на мага. – Я спустилась вниз выпить стакан воды.

– Что случилось, почему никто не спит? – Винди появилась на пороге, щурясь со сна от света ночника.

– Потому что... – я перевела дыхание. – Потому что я видела у трактира волка. Прямо за окном.

– Что??? – вскричал Айзерс. – Как он выглядел? Ирис, как он выглядел??? Это важно!

Я с сожалением посмотрела на него. Похоже, маг цеплялся за последние крохи надежды.

– Крупнее обычного. Шерсть серебристая. Глаза горят синим, – бесцветным голосом подписала я приговор.

В комнате воцарилась нехорошая тишина.

– Ну и что с того? – произнесла наконец Винди. – Ты видела одного волка, так? Просто кто-то решил погулять под полной луной, поохотиться...

Оптимизм эльфийки действовал на меня угнетающе.

– Если они и решат поохотиться, то наверняка не на односельчан-оборотней, – заметила я. – Думаю, им больше по душе четверо случайных путников.

Я подошла к окну и отдернула шторку. На пустыре никого не было. Я подтянулась на руках, села на подоконник и посмотрела вниз, где у подножия стены серебрились в лунном свете заросли крапивы. Серые тени беззвучно скользили вдоль бревенчатой стены. Неслышно подошла Винди и. пристроившись рядом со мной на подоконнике, взглянула вниз. Лицо её, и без того по-эльфийски бледное, стало белым как мел.

В дверь мелко и часто застучали. Мы испуганно переглянулись. Н места никто не тронулся.

– Откройте же, это я, Итэлль! – послышался из-за двери тонкий голос.

– А откуда мы можем знать, что ты не одна? – отозвалась Винди, но маг тронул её за руку.

– Открой, она не желает нам зла, – сказал он.

Винди нехотя повиновалась, и девочка вбежала в комнату. Она была в белой ночной сорочке до пят, поверх которой был смешно повязан её новый платок.

– Вас хотят убить, – серьёзно проговорила она.

– Да ну! – не сдержавшись, выдохнул Айзерс. Ларриан в который раз предпринял попытку испепелить его взглядом, на что тот, впрочем, не обратил ни малейшего внимания. – И как долго нам ещё существовать на этом свете?

Девочка взглянула на настенные часы.

– Минут пятнадцать, – ответила она столь обыденным голосом, будто происходящее было для нее чем-то привычным, – Ритуал намечен на три ночи. Они все там, а мне мама не велела выходить из комнаты, ведь я ещё мала, чтобы превращаться. – Она нахмурилась. – Я знаю, что такое Ритуал. Я не хотела, чтобы ты погиб, – закончила она, внимательно, совсем не по-детски посмотрев на Ларриана.

– И что такое Ритуал? – поинтересовалась я, чувствуя, как неотвратимо накатывает какое-то тусклое безразличие.

– Тебе лучше не знать, – быстро проговорил Айзерс, не успела девочка открыть рот.

Но я, кажется, поняла сама. Ритуал. Торжественное убийство пленников в присутствие всех жителей селения, достигших возраста Превращений. Праздник, оканчивающийся пиршеством.

– Надо выбираться отсюда, – шепнула мне на ухо Винди, прервав неприятные размышления.

– Есть предложения? – невинно поинтересовалась я.

– Вам нужно оружие, я знаю, – сказала Итэлль и поспешила ответить на немой вопрос в глазах Ларриана: – Вся деревня говорит, что вы искали оружейную лавку. Пожалуй, я смогу вам помочь.

Мы вышли за Итэллью в коридор, в неосвещённом конце которого обнаружилась узкая давно не крашенная дверь. За ней пряталась узкая лестница, ведущая, по-видимому, на чердак. Лестница производила удручающее впечатление. Потолок и стены были опутаны толстым слоем паутины, возраст которого следовало исчислять месяцами. Черные, местами подгнившие ступени при каждом шаге издавали зловещий скрип, готовые в любой миг проломиться под ногой.

– Мама не знает, что я здесь иногда играю, – сказала Итэлль и перепрыгнула через две ступеньки, – там у нас старая мебель и разный хлам, а в сундуках папа хранит оружие, которое ему подарили.

– Мы не имеем права забирать то, что принадлежит твоему отцу! – возмутился Ларриан.

– Не думай об этом! – отозвалась Итэлль, – оружие, которое нравится папе, он хранит внизу, в гостиной. Сами мы оружием не пользуемся, всё что есть у нас в доме, было подарено для коллекции. На чердаке – то, что преподнесли те, с которыми он не хотел иметь дружбу или рассорился в последствии. Родители сода даже не поднимаются.

Она вбежала на площадку и толкнула массивную дубовую дверь. Та на удивление легко поддалась, и мы оказались в просторной комнате под самой крышей. Через окна мансарды сочился лунный свет; он молоком растекался по дощатому полу, струился по грудам сваленной в беспорядке старой мебели, отчего покрывающие её холщовые чехлы казались зловещими призраками. Углы были завалены потрёпанными книгами и какими-то тряпками, которые распространяли терпкий удушливый запах ненужного старья. Мы проследовали за Итэллью в самый дальний угол комнаты, где помещался белый рояль без крышки и массивный кованый сундук. Несмотря на то, что высотой он доходил почти до груди Итэлли, девочка легко справилась с крышкой и отступила на шаг, пропуская нас.