Текст книги "Тень прошлого"

Автор книги: Ренью Датана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Что произошло? – спросила я.

Маг показал мне ладонь, на которой отчётливо были видны красные пятна ожогов.

– Это заклятие должно было испепелить его на месте, – сказал он, – а ему хоть бы хны, вспышка только ослепила его. Меня же обожгло, ничего не понимаю, такого никогда прежде не было!

– Берегитесь! – вскричала я, вовремя заметив, что медведь пришёл в себя.

– В туннель! – завопила Винди.

Не теряя долее ни секунды, мы бросились в непроглядную мглу ближайшего проёма.

Мы неслись в кромешной тьме, то и дело натыкаясь на стены и спотыкаясь об острые камни, минуя бесконечные повороты, спуски, подъёмы. Сердце колотилось, а в висках пульсировало так, что казалось, будто голова вот-вот разорвется на части. Внезапно что-то заставило меня остановиться. Я растерянно огляделась по сторонам, выискивая то, что могло бы меня насторожить, но вокруг была всё та же беспроглядная липкая тьма. Я ощупала руками стены туннеля, но не обнаружила ничего необычного; я уже занесла ногу, чтобы сделать шаг, и тут вмиг на меня нашло озарение. Я поглубже втянула носом воздух, чтобы убедиться в правильности догадки. Так и есть: привычного затхлого запаха сырости здесь не было. Вдобавок ко всему, тут было значительно холоднее, чем, например, в зале, который мы столь опрометчиво избрали местом привала. Я наклонилась, дабы ощупать рукой пол, и тут же отпрянула в нахлынувшем волной ужасе, хотя уже несколькими мгновениями раньше ко мне пришло неотвратимое понимание, что пола там не окажется. Прямо за моей спиной послышался топот бегущих товарищей. Я опоздала крикнуть всего на пару секунд, и эту оплошность с полным правом можно записать в список самых нелепых ошибок в моей жизни. На полной скорости, не заметив меня в темноте, в мой выставленный кверху зад врезалась Винди, и я, потеряв равновесие, сделала непростительный шаг вперёд.

Падать пришлось недолго. Пролетев, как мне показалось, пару-тройку метров, я плюхнулась на холодный пол и кубарем покатилась куда-то вниз. Голова, не долго думая, закружилась, и меня зверски замутило, как когда-то в детстве, когда я случайно оступилась на вершине снеговой горы. Я попыталась затормозить, схватившись за первый подвернувшийся уступ, но только содрала в кровь пальцы, и вот тогда мне стало по-настоящему страшно. Катиться было весьма больно: плечи царапали мелкие острые камни, а в лёгкие набивалась пыль, мешая дышать. Я отчаянно завопила и тут, подскочив на кочке, сделала в воздухе сальто и мешком шлёпнулась на каменный пол, отбив лёгкие. Задыхаясь от кашля, я отползла немного в сторону, и правильно сделала: на только что покинутый мной пятачок, отчаянно голося, грохнулась Винди.

– Добро пожаловать, – поприветствовала я её.

– О, и ты здесь? – отозвалась эльфийка. – Не скрою, рада тебе...

– Понимаю, мне тоже не особенно хотелось бы оказаться в таком чудном месте в гордом одиночестве, – пробормотала я, потирая голые руки. – Надо подумать, как выбраться отсюда, здесь ужасно холодно. Где Айзерс? Я ничего не вижу.

– Да, освещение бы не помешало, – согласилась она.

– Ты же эльф, значит, видишь в темноте, как кошка, – предположила я.

– Чушь, – буркнула подруга, – к тому же даже кошке нужно хоть немного света! Что касается Айзерса – он бежал позади, а потом мы с тобой провалились в эту дыру, будь она неладна.

– Тогда, наверное, он отправится на поиски обходного пути и вытащит нас как-нибудь с другой стороны, – выдвинула версию я, – не станет же он, в самом деле, прыгать сюда добровольно, и...

– ... И тогда именно ему выпадет честь предать земле ваши оледеневшие трупы, – раздался над нами угрюмый голос, преисполненный театрального трагизма. – Потому что даже если меня и минует незавидная участь медвежьего обеда, нужный путь среди кучи туннелей я найду ой как нескоро.

Я невольно улыбнулась самой счастливой улыбкой, искренне радуясь, что друзья не могут этого видеть. Действительно, хорошее настроение в нашем нынешнем положении было бы несколько неуместно, но в присутствии Айзерса, бесспорно, было гораздо спокойнее, и в отчаявшемся было сердце теперь зародилась крохотная надежда на спасение.

– Какого пса ты прыгнул сюда? – напустилась на него Винди, но, судя по её интонации, ругалась она почти беззлобно. – Неужто нельзя было попытаться как-нибудь вытащить нас отсюда?

– Ну, во-первых, не прыгнул, а провалился, – поправил маг, – но если тебя это утешит, то, заметь я эту дыру и зная, что вы уже угодили в неё, не раздумывая, отправился бы следом. Не слишком-то меня радует перспектива провести ближайший ужин наедине с крепким и упитанным медведем. Ах, ну и, естественно, дело спасения двух юных леди также не терпело бы отлагательства, – по его интонации я поняла, что он едва сохраняет серьёзное выражение, – а во-вторых, мы, по-видимому, находимся сейчас всё-таки скорее в Агтирии, чем в Эрвендале, а посему возвращаться назад не имеет смысла, надо идти вперёд.

– Не знала, что ты так славно ориентируешься под землёй, – скептически пробормотала эльфийка.

– А есть другие предложения?

Маг, привычно щёлкнув пальцами, развесил в воздухе четыре светящихся сферы и присвистнул.

– Ничего себе, – только и сказал он.

Я поднялась на ноги и осмотрелась. Зал, где мы находились, по размерам не уступал приличному спортивному стадиону. Стены пещеры, представлявшие собой глыбы отполированного чёрного камня в змеистых прожилках, обступали нас, точно приготовившиеся к битве драконы. Потолок терялся в непроглядной тьме, а может, его и вовсе не было. Чего-либо, хоть отдалённо напоминающего выход, не обнаружилось.

– Что же теперь? – в отчаянии воскликнула Винди, когда мы трижды самым тщательнейшим образом осмотрели каждый кусочек стены.

– Можно подорвать стену, – предложила я.

– И похоронить самих себя под обломками, – отозвался маг, – лучше я попробую проделать отверстие в стене.

– Как? – спросили в один голос я и эльфийка.

– Очерчу примерный облик двери и буду в отмеченном месте методично обращать камень в пыль, – пожал плечами он.

– Ты, верно, пока падал, трижды головой ударился! – Винди постучала кулаком по гладкой, без единой щели, стене. – Пока ты делаешь это, мы погибнем от холода!

– Он прав, Винди, – оборвала я подругу, – это наш единственный шанс выжить. Представь, что будет, если мы обрушим потолок! Айзерс, – я решительно повернулась к магу, – тебе нужна наша помощь?

Он отрицательно помотал головой.

Счёт часам давно был потерян, время тянулось, как жевательная резинка. Айзерс работал над низким, в половину моего роста проёмом, но продвинулся в глубину стены пока всего на пару локтей. Мы с эльфийкой сидели, накрывшись захваченным в трактире пледом, перед слабеньким костерком, плясавшем прямо на гладком блестящем полу. Тонкий плед уже не спасал, и мы ближе жались к огню, потирая озябшие руки. Неумолимо клонило в сон.

– Нужно немного передохнуть, – наконец произнёс Айзерс, подойдя к нам.

Винди вскочила, едва не сбив меня, и бросилась в проделанную магом нишу. Там она припала на колени и застонала, бессильно колотя кулаками мёртвый камень.

Айзерс сочувственно посмотрел на неё и сел на пол чуть в стороне от костра, опершись спиной о стену. На него больно было смотреть: волосы спутались и свисали клочьями, точно перья ворона, а под глазами явно обозначились тёмные круги. На его правой руке всё ещё заметны были красные следы ожогов.

– Давай перевяжу, – предложила я.

Айзерс приоткрыл глаза.

– Что? А, это. Нет, не нужно.

Я, смутившись, отвернулась.

– Будет сложнее выбрасывать энергию, – пояснил он, затем кивком показал на всё ещё корчившуюся в нише Винди. – Пусть она возьмёт плед, а ты садись рядом. Моей мантии хватит на двоих, а по тепловым качествам от них обоих мало проку.

Он распахнул мантию, и я забралась под неё. Стало немного теплее, и я вновь почувствовала, как слипаются глаза, но тихий голос Айзерса вырвал меня из дрёмы.

– Ты не задумывалась, почему по вине одного единственного человека нередко страдают его близкие, друзья? – спросил он.

– Понимаю. Если бы я успела предупредить вас, мы не замерзали бы сейчас в пещере без окон и дверей, – жёстко сказала я.

– Я не об этом, – отмахнулся он, – такое случается со мной, постоянно. И всякий раз я думаю: почему было не потратить на создание плана чуточку больше времени? Не покопаться в вариантах и не выбрать оптимальный, с минимумом риска?

– В нашем случае риск оправдан важностью цели.

– Нет, упрямо возразил маг, – это не правильно. Так не должно быть, я думал об этом ещё в ту злополучную ночь в Сумрачном Доле, когда мы все едва не погибли из-за одного неверного решения.

– Это было наше общее решение, Айзерс, не твоё.

– Пусть так. Но когда-то должно наступить время, когда мы научимся находить этот оптимум!

Я внимательно посмотрела на мага. Он задумчиво смотрел на огонь, сжав тонкие губы.

– Этого не будет, – ответила я, помолчав. – Мы будем бесконечно ошибаться, чтобы затем исправлять собственные ошибки. Из этого состоит наша жизнь.

– Наверное, ты права, – сказал он тихо, но есть ошибки, которые чрезвычайно трудно исправить. Их тени приходят из минувшего в настоящее, чтобы постоянно напоминать о том, что было с нами когда-то.

– Мы погибнем? – почти беззвучно прошептала я, чувствуя, как тают последние крохи надежды.

– Не знаю, – Айзерс метнул слабенькую молнию в угасающий костёр, – не представляю, какой толщины проклятая стена. Тебе очень холодно

– Нет, – соврала я и зевнула.

– Нельзя спать! Сейчас попробую сделать воздух чуточку теплее, – сказал он, поднимая руку, чтобы сотворить заклятие.

Я одёрнула его за рукав:

– Отдохни лучше.

Я очнулась. Внезапно, будто от толчка. Костерок ещё не погас, и я отчётливо видела Айзерса, который лежал рядом, завернувшись в край мантии. Сердце упало куда-то вниз живота, но тут же встало на своё положенное место: маг был жив. Просто, как и я, не сумел совладать со сном. С другой стороны от себя я обнаружила Винди, с головой закутавшуюся в плед. Эльфийка дремала, изредка вздрагивая всем телом. Я выбралась из-под укрывавшей меня мантии и напряглась, силясь понять, что именно меня разбудило, вновь услышала его. Шум. Шум, вмешавшийся в звенящую, ледяную тишину пещеры. Шум, вырвавший меня из оцепенения сна. Шум воды.

Я бросилась к проделанной в стене нише. Так и есть, здесь звук был слышен отчётливее. Я впилась пальцами в холодный камень, и вдруг заметила над головой, прямо в самом верху ниши тонкую, ящеркой замершую на стене щель. Из неё тонкой упрямой струйкой пробивался голубоватый луч, такой яркий для отвыкшего от света зрения. Шум воды мог значить что угодно, но луч означал одно: что, творя проход в стене, мы пробивались не в очередной каменный зал, а именно туда, куда мы так стремились – к яркому летнему солнцу.

– Ирис, там река, – слабым голосом произнесла эльфийка, неслышно подошедшая сзади, – река, понимаешь? И свет... Мы спасены.

– Спасены, – медленно произнесла я, смакуя это короткое, но такое долгожданное слово, – Спасены.

– Ирис, Винди, в сторону! – раздался сзади голос мага. Он забрался в нишу и торопливо изучил её изнутри. – Там выход. Я сейчас попробую...

Не окончив фразы, он припал обеими ладонями к стене, будто хотел проломить её силой, и прошептал несколько слов. Я сделала неосторожный вдох, и в грудь ворвалась каменная пыль. Я забилась в кашле и зажмурилась, а когда открыла глаза, по ним, неся ошеломляющую радость, ударил слепящий луч летнего солнца.

Первым, что я увидела, было море. Бескрайнее спокойное море, раскинувшееся ярким лазоревым полотном. Прозрачная зеленоватая вода с притворным недовольством бормотала, ударяясь о серые скалы и, шелестя, ласково гладила золотистый береговой песок. Сбоку от нас грохотал, весело перебегая по каменистым уступам, горный ручей. "Наверное, застыл на ночь, – подумала я, – а утром проснулся и подарил надежду". Я вдохнула полной грудью такой приятный, такой свежий воздух, и искренне, по-настоящему, улыбнулась. Солоноватый ветер нёс запах трав и диковинных цветов, росших у подножия прибрежных скал. Сквозь шум воды и шелест листьев до слуха доносилось переливистое пение птиц в недальнем сосновом бору. Вдали, точно острые пики, виднелись серые башни одинокой крепости. Перед нами лежала земля агтиринонов.

XV

Низенькая деревянная избушка с почерневшими от времени и дождя ставнями, скособочившись, оперлась боком о шершавый ствол необхватного тополя. По-июльски ярко-зелёные листья шелестели над головой, растревоженные порывом ласкового ветра. Мы с Винди плелись за Айзерсом, поддерживая друг друга и то и дело спотыкаясь о кочки, притаившиеся в высокой траве. Заметив примостившийся неподалёку колодец с забытым деревянным ведром, эльфийка, было, дёрнулась в сторону, но я, заметив неодобрительный взгляд мага, удержала её.

Дверь открыла не сгорбленная старуха, как я невольно предположила, а девушка лет двадцати в прямом льняном платье до пят и цветастом фартуке. Она была худощава и довольно высокого роста, с ярко выраженными скулами и раскосыми чёрными глазами на точёном смуглом лице.

– Зачем пожаловали? – неприветливо поинтересовалась она.

Винди, было, открыла рот, но Айзерс бросил на неё едва уловимый взгляд, и она замолчала.

– Мы пришли с моря и теперь направляемся в Альверон, чтобы подать прошение королю, – соврал он, глядя на хозяйку непререкаемо честными глазами, – правда, мы отнюдь не уверены, что там нас с радостью примут.

– Вам нужен ночлег? – перебила она, и я подумала, что мы далеко не первые, кто постучался в двери этой единственной расположенной у широкой наезженной дороги избушки. – Сперва хотелось бы знать, есть ли у вас деньги?

Айзерс порылся в сумке и, выудив оттуда кошель, предъявил его хозяйке. Она удовлетворённо кивнула.

– Хорошо. Теперь представьтесь, – потребовала она, всё ещё не приглашая нас войти. Айзерс представил нас и назвал своё имя.

– Я Миалейн, – сказала она и провела рукой по волосам, заправляя за ухо выбившуюся тёмно-русую прядь. – Оставайтесь сколько пожелаете, места у меня достаточно. За ночлег беру недорого, с вас троих будет двенадцать лит в сутки, включая питание.

Я имела очень приблизительное понятие о местных деньгах. Знала только, что валюта в Агтирии, Эрвендале и Вегдарии одинаковая, и что существует три вида денег: "ктанг", "тувир" и "лита", и этим мои нехитрые познания ограничивались. Как бы то ни было, судя по довольному блеску, мелькнувшему во взгляде Айзерса, ночлег обещал обойтись нам почти даром.

– Я живу одна, – говорила Миалейн, гремя железной посудой, – и ко мне частенько заходят путники вроде вас в поисках ночлега. Как никак, что до Альверона, что до Пралли несколько дней пешего пути.

Я восседала на высоком табурете, возложив локти на стол, и не без интереса разглядывала убранство комнаты. Оно оказалось хоть и небогатым, но весьма уютным: аккуратно сложенная белёная печь в углу с лежаком, завешенным голубой ситцевой шторкой; застеленная мягким на вид покрывалом деревянная кровать у окна, на которую по-старомодному была положена подушка, покрытая тюлевой накидкой. У боковой стены помещался буфет, в котором кроме чашек и тарелок поблёскивали пузатыми боками стеклянные колбочки и бутылки. Под самым потолком были протянуты толстые верёвки с подвешенными на них пучками засушенных трав, отчего комната по запаху напомнила мне магазин "Амулеты и обереги" в Сумрачном Доле.

– Чем ты занимаешься? – спросил хозяйку Айзерс, с любопытством разглядывая коническую колбу из розового стекла, в которой находилась неприятная на вид тёмно-коричневая жидкость.

– Я травница, – ответила она, ставя на стол тяжёлую глиняную супницу, – по воскресеньям ко мне приезжает купец из Альверона, ему я продаю зелья. Иногда ко мне обращаются за помощью деревенские жители – я немного умею врачевать, – Миалейн привычно разлила по тарелкам пышущий жаром суп. – А ты маг? – спросила она вроде бы непринуждённо, но у меня отчего-то возникло навязчивое чувство, что вопрос прозвучал как утверждение.

Айзерс удивлённо посмотрел на неё, подняв бровь.

– Ты нёс в руках мантию, – поспешила добавить она, – их носят только колдуны... кажется.

– Да, есть такое дело, – сознался он, – хорошо ещё, что от долгого и нелёгкого пути моя мантия ещё не приобрела вид поношенного дорожного плаща...

После ужина Миалейн проворно убрала со стола и деловито посмотрела на нас.

– Я могу позволить одной из девушек остаться в комнате, – сказала она, – остальным придётся заночевать на чердаке.

– Чур, я на печку! – вскрикнула Винди и умоляюще посмотрела на меня.

Пришлось уступить, и через минуту мы с Айзерсом проследовали за хозяйкой вглубь комнаты, где обнаружилась крутая лестница.

На чердаке было тепло и сумрачно. Я зарылась в мягкое, пряно пахнущее сено, нимало ни смущаясь наличием висевшего прямо надо мной на тонкой ниточке здоровенного паука.

– Как думаешь, ей можно доверять? – спросил Айзерс, устраиваясь рядом.

– А у нас есть иные варианты? – ответила я вопросом на вопрос.

– То-то и оно, что нет. Тёмная Обитель совсем близко, это её мы видели с берега. Наверняка этой девке известно про Ларриана. Однако её история похожа на правду: кроме того, как пускать на ночлег путников, ей особенно зарабатывать нечем, на травах особенно не разживёшься. Да, кстати, травницей она кажется профессиональной, хотя я в этом не очень-то разбираюсь. Эти её колбы... И всё-таки здесь что-то не так.

Я промолчала.

– Идти в Альверон нет смысла, – продолжал он, – только потеряем время, а больше, чем здесь, всё равно не узнаем, чует моё сердце. Нам нужно как следует потрясти эту Миалейн. Может, она сболтнёт что-нибудь.

– По-твоему, стоит рассказать ей о цели нашего ммм... визита в Агтирию? – спросила я, помолчав.

– Помолчим, пока не узнаем о ней больше, – отозвался он из темноты, – а там посмотрим. Но, на всякий случай, не спускай с неё глаз.

Я не знала, что можно так виртуозно врать. Расхаживая по комнате из угла в угол, Айзерс говорил без умолку, как обычно щедро приправляя рассказ красочной жестикуляцией. Я, открыв рот, с упоением слушала о наших незабываемых приключениях на южных берегах Лазурного моря, в соседней Эрвендалу Ливаррии: о том, как мы, попавшие по юношеской бесшабашности в шайку уличных грабителей, провалили первое же доверенное нам дело и угодили в казематы, о нашем чудесном освобождении группой революционеров, принявших нас во время городского восстания за политических заключённых и бегстве в трюме торгового корабля. Когда дело дошло до нападения кровожадных морских разбойников, стало окончательно ясно, что в чём-чём, а в фантазии Айзерсу не откажешь. Миалейн слушала пламенную речь мага, изредка покачивая головой.

– Избыток честности точно не станет причиной твоей смерти, Айзерс, – шепнула я ему, когда хозяйка отлучилась из дома, чтобы принести воды.

– А что мне было делать, если она пристала с расспросами? – развёл руками маг. – Нельзя же было открыть ей правду. Пусть лучше и дальше думает, что мы направляемся в столицу просить политического убежища. К тому же, заметь, о себе она не так много и рассказала.

Я согласно кивнула и, поймав пристальный взгляд Винди, посмотрела в окно. Там за низенькими кустами шиповника виднелся колодец. Миалейн поблизости не было. Деревянное ведро всё так же сиротливо стояло на чёрной подгнившей скамейке. Мы переглянулись.

– Размышляете, отчего её нет у колодца? – спросил маг, хмыкнув.

– Вас в Визарделе учат мысли читать? – поинтересовалась эльфийка.

– Нет, просто я догадался посмотреть в окно ещё раньше тебя, – весело отозвался он, – и скажу вам больше, она к колодцу и не подходила, – он помолчал, наслаждаясь нашей реакцией. – Наблюдательность, не заметная постороннему глазу – первая черта в нашем нелёгком деле шпионов, – назидательно добавил он.

– Мне это не нравится, – сказала я, и его лицо вмиг посерьёзнело.

– Мне тоже. Ничего, скоро всё выясним, – задумчиво проговорил он.

Миалейн вернулась в скорости и, кряхтя, брякнула на скамейку тяжёлое ведро.

– Опостылел, ненавистный! – выдохнула она, резким движением руки стряхивая с фартука блестящие капли. – Иссушил жилу, супостат!

– Кто? – удивлённо спросила эльфийка.

– Весслар, будь он неладен. Как понастроил в крепости купален, так вода в колодце пропала, лужица только и осталась на дне. Бывало, по весне так через край ведром черпала, а теперь попробуй выкачать!

Миалейн со злостью отшвырнула только что взятую зачем-то тряпку и упёрла руки в бока. Винди выдержала её взгляд и пожала плечами.

– Не беда, можно вырыть новый колодец, в другом месте – непринуждённо сказала она, откидываясь на стуле, – мы можем помочь.

– Да разве это главное, – махнула рукой хозяйка, – людей запугал, проклятый колдун, спасу от него нет! Заморские купцы боятся приезжать в Агтирию на торги, Пралль вон обедняла, а какой порт был! Не понимаю, какие только лихие ветра несли сюда корабль, на котором вы бежали.

Я напряглась, стараясь по-прежнему смотреть на плавающие в кружке мелкие коричневые чаинки. Так корабль шёл не в Агтирию, а в Мегту, что на севере, – не моргнув, ответил маг, засовывая в рот целиком кружочек румяного домашнего печенья. – Когда его захватили морские разбойники, они взяли в плен команду, и заодно нас, намереваясь продать в рабство в ближайшем северном порту.

– Продать в рабство мага? – скептически проговорила Миалейн.

– А ты, конечно, полагаешь, что среди пиратов нет магов! – Айзерс покачал головой и сделал глоток ароматного чая. – Если бы всё было так просто, с пиратством на Лазурном море давно было бы покончено. Нам насилу удалось бежать от этих головорезов на лодке, пока они развлекались в тавернах Халлгаса. Ты наверняка слышала об этом острове, там у них пристанище.

Миалейн утвердительно кивнула, и я облегчённо перевела дух. Всё это время мы с эльфийкой с замиранием сердца слушали их диалог, от всей души надеясь, что у Айзерса с географией всё в порядке.

– Ну и что Весслар? – напомнил Айзерс, продолжая уничтожать печенье. – Как-то повлиять на него пробовали?

– На него нельзя повлиять, – с горечью сказала она, – любого, кто осмеливался пойти против него, ждала смерть. Мои родители были травниками, они без раздумий присоединились к альверонцам, когда те отправились в Тёмную Обитель, чтобы раз и навсегда покончить с ненавистным чернокнижником. В тот день никто не выжил.

Миалейн смахнула ладонью покатившуюся по щеке слезу. Потом, всплеснув руками, схватила деревянное корыто с пшеном и выскочила через заднюю дверь в аккуратный крытый двор, где помещались насест с курами и пустой козий загон.

Я тотчас бросила обратно в миску кусок розоватого варёного сахара и, стараясь произвести как можно меньше шума, скользнула на улицу. Следом, тихо притворив за собой дверь, вышел Айзерс.

– Так и есть, – воскликнула я, изучая песчаную дорожку, – следы ведут в одном направлении – к дому!

– Это может значить, например, что она подошла к колодцу с другой стороны. Однако какой резон ей продираться сквозь кусты, если есть удобная тропа?

– Ну не знаю, может, она предпочитает бег с препятствиями по утрам. Чужая душа – потёмки...

– Воистину, – согласился маг.

– Скажи, в ней есть магическая сила?

– Я не чувствую. Улавливаются кое-какие возмущения, но она же всё-таки владеет лечебной магией.

– И всё равно, мне всё это не нравится, – упрямо сказала я. – Помнишь правило: "Враги моих врагов – мои друзья"?

– Ну, помню, – слегка растерялся маг, – и дальше что?

– Тебе не показалось, что эта Миалейн уж как-то чересчур старательно осыпает Весслара обвинениями? – продолжала я подводить его к желаемому выводу.

– Эээ... Ты думаешь, она как-то связана с ним?

Я пожала плечами.

– Я ничего не утверждаю. Мы её ещё ни разу на лжи не ловили. И всё-таки, тут что-то не так, не нравится мне всё это, – повторила я, – нужно поскорее выведать у неё сведения о Ларе.

Я лежала на земле недалеко от дома, в прохладной тени тополя. В траве над самым ухом весело стрекотали кузнечики, а на плечо в предвкушении сытного обеда уселся толстый комар. Я смахнула его и перевернулась на живот. Передо мной лежала толстая книга в красном кожаном переплёте, травник Миалейн. Я с интересом вчитывалась в незнакомые названия растений и грибов, написанные мелким ровным почерком, разглядывала аккуратно выполненные от руки рисунки. Мимо с шумом прошёл торговый обоз. Это меня насторожило, так как по словам Миалейн получалось, что Агтирия уже не один год не торгует со своими соседями: Мегтой и Бехтарским княжеством, что на восточном берегу. Впрочем, никто не обязывал её говорить правду. Только интересно, какие цели она преследовала, солгав нам в такой мелочи? Разве что хотела, сбив с толку, уличить во лжи Айзерса. Я снова уткнулась в пожелтевшие от времени страницы, но зелья не шли в голову. Похоже, травница что-то заподозрила, а может, Айзерс допустил где-то оплошность. Нелегко же, в самом деле, на ходу сочинять рассказ о местах, где ни разу не был. Возможно, Миалейн в ближайшее время попытается вывести нас на откровенный разговор, чтобы выяснить таки цель нашего прибытия сюда. Только какая польза ей от этих сведений? Передаст их Весслару? Но он убил её родителей... С её слов.

На траву рядом присела Винди и с интересом заглянула через моё плечо.

– Хочешь освоить лечебную магию? – весело поинтересовалась она.

– Хочу понять, что происходит, – буркнула я, пытаясь вникнуть в мудрёный рецепт приготовления эллакроны – зелья, восстанавливающего память, – глянь, в него идут толчёные чёрные пауки, мерзость какая...

– Тебе это ни к чему, – Винди решительно захлопнула передо мной книгу. – Давай лучше думать, как...

Её речь внезапно прервал звон бьющегося стекла и смачная ругань.

– Если ты не научишься, наконец, держать в руках бутыль, Цьинн, то, боюсь, нам вскоре нечем будет промочить горло! – раздался грубый мужской голос.

К нам приближалась небольшая двухколёсная телега, запряжённая тощей приземистой клячонкой. Два мужичка в конусообразных шляпах, до нелепости отличающиеся габаритами (один упитанный и высокий, точно шкаф, а второй – низкорослый и тощий), восседали на куче соломы. Тощий с выражением крайней растерянности на лице сжимал в руке бутыль с отбитым дном.

– Сам не пойму, Хиямар, как она выскользнула, – оправдывался он, пожимая плечами. – Жаль, добрый был ром, и где его только берёт старина Аюц.

– Зато я понимаю одно: матушка-природа распорядилась, чтоб руки у тебя росли не из плеч, а из другого места! – всё ещё бранил товарища Хиямар. – Расскажи мне теперь, что Аюц покупает ром у самого Весслара, и я начну думать, что у тебя ещё и мозги набекрень!

– Не мешало бы напоить коня, – не слишком умело сменил Цьинн тему разговора, и тронул поводья, заставляя клячонку остановиться. – Быть может, прекрасные хозяйки не пожалеют уставшему конику ведра свежей колодезной воды?

Он подмигнул из-под шляпы раскосым глазом, и Винди ответила приветливой улыбкой.

– Мозги у тебя вовсе не набекрень, Цьинн, ты попросту опоздал на их раздачу, клянусь бородой старины Аюца! – раздражённо процедил Хиямар, вырывая у товарища поводья и понукая лошадь. – Сколько раз тебе повторять, что эти земли испокон веку бедны водой! Не сомневаюсь, что эти юные леди каждое утро собирают росу с цветов, чтобы не помереть от жажды. Ты говоришь, колодец? Наверняка он пуст, как твоя голова. В предгорье есть речка, там и напоим твоего бравого скакуна.

Когда скрип колёс и брань Хиямара стихли вдалеке, улыбка сползла с лица Винди.

– Слышала? Водицы-то здесь отродясь мало. А хозяюшка наша зачем-то бедняге Весслару лишний грешок приписала.

Я коротко кивнула и задумчиво пожевала травинку. К моему немалому неудовольствию, мои предположения неумолимо подтверждались. Враг нашего врага – кто он? По логике вещей, наш друг. С которым мы, по всё той же пресловутой логике, просто не можем не поделиться планами "военных действий". Пожалуй, нам ещё придётся тысячу раз сказать самим себе спасибо за то, что благоразумно держали языки за зубами...

На голову шлёпнулась увесистая капля, и небо, незаметно затянувшееся плотными тёмно-серыми тучами, пронзила тонкая ветвистая молния. Я сгребла книгу подмышку, и мы с эльфийкой, полные тяжёлых мыслей, поспешили убраться в дом от зарождающейся летней грозы.

XVI

Незаметно тянулись однообразные дни в избушке Миалейн. Сославшись на то, что королю Агтирии вряд ли нужны при дворе трое беглых преступников, мы позволили себе "чуть дольше, чем предполагалось" злоупотребить гостеприимством хозяйки. Мы с Винди, соблюдая осторожность, сумели выудить из Миалейн ценнейшую для нас информацию: оказалось, что Весслар почти не держит прислуги и охраны, целиком полагаясь на силу собственной магии. Это она сболтнула между строк, однако нам ни разу ещё не представился случай как-то поймать её на слове или уличить во лжи. Работай она шпионом при дворе короля Агтирии, цены бы ей не было, как однажды в отчаянии бросил Айзерс после очередного бессмысленно потраченного вечера. С ним я почти не общалась. Он ходил мрачнее тучи, улыбаясь лишь в присутствии хозяйки, дабы не вызвать лишних подозрений. Однако его чёрные глаза невольно сужались всякий раз, когда заходила речь о Вессларе – верный признак его крайней азартной заинтересованности, – и я могла поспорить на что угодно, что это не ускользало от пронзительного взгляда Миалейн. Я неотвратимо осознавала, что со дня на день нашей дилетантской конспирации придёт конец, и досадовала на мага за его неумение скрывать эмоции. В то же время я понимала, что его ни на миг не оставляет мысль о благополучии Бирюзовой Долины, которое висело на волоске. Счёт времени нашего промедления шёл на дни, при этом каждое мгновение могло оказаться для Долины последним, а узнать здесь что-либо о происходящем в Вегдарии и Эрвендале не представлялось возможным. К тому же вынашивать план спасения товарища, не имея при этом ни малейшей зацепки, было весьма и весьма непросто. В конце концов, мы даже не имели представления, зачем престарелому колдуну мог понадобиться Лар. Вариантов было море: от создания омолаживающего зелья до изобретения оружия для межрасовой войны, эдакого аналога "Сокровища Визардела". Миалейн же о Ларе упорно молчала.

Ответ нашёлся внезапно, когда мы меньше всего этого ждали.

Ещё утром к крыльцу, где я сидела, поглощённая чтением, подъехал мальчишка-посыльный на толстеньком ладном пони и передал мне письмо для хозяйки. Я отсыпала ему в полу рубахи печенья из железной миски, стоявшей тут же на ступенях, и отправила восвояси. Письмо было упаковано в небольшой прямоугольный конверт из хрустящей жёлтой бумаги. Витиеватая надпись гласила: "Для госпожи Миалейн Син". На тёмной сургучной печати я рассмотрела герб, изображавший четырёх коней.